CC BY
84
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Б.Я. Гаврилов,
заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, Академия управления МВД России
НОВЫЙ УПК РФ ИЛИ ДОРОЖНАЯ КАРТА
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ДОСУДЕБНОГО ПРОИЗВОДСТВА: МНЕНИЕ УЧЕНОГО И ПРАКТИКА
NEW CODE OF CRIMINAL PROCEDURE OF THE RUSSIAN FEDERATION OR ROAD MAP OF ENHANCEMENT OF PRE-JUDICIAL PRODUCTION: OPINION OF THE SCIENTIST
AND PRACTICIAN
В статье обращается внимание на бессистемность и несогласованность отдельных нововведений в уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации.
На основе анализа действующего законодательства Российской Федерации и эмпирических данных автор вносит предложения по его совершенствованию.
In article unsystematic character and inconsistency of separate innovations in the criminal procedure legislation Russian Federation is considered.
On the basis of the analysis of the current legislation of Russian Federation and empirical data the author makes offers on his improvement.
Внесение в уголовно-процессуальное законодательство, особенно в последнее десятилетие, более чем двумястами федеральными законами многочисленных изменений, не всегда носящих системный характер, а в ряде случаев — противоречащих как конституционным основам, так и нормам УПК РФ, поставило перед законодателем и представителями юридической науки задачу выработки концепции развития уголовно-процессуального законодательства. В целом вопросы развития уголовной политики, включая уголовно-процессуальную, обсужда-
лись на парламентских слушаниях в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 18 ноября 2013 года.
Активные научные дискуссии о необходимости разработки концепции развития досудебного производства имели место 24 июня 2014 г. на заседании круглого стола в Совете Федерации, на Бабаевских чтениях, организованных в мае 2015 г. Нижегородской академией МВД России и Нижегородской правовой академией [1], на Ку-тафинских чтениях в Московском государствен-
ном юридическом университете имени О. Е. Ку-тафина [2] в апреле 2016 г. и ряде других научных форумов.
Это обуславливается в числе прочего тем обстоятельством, что, несмотря на произошедшие в России за три последних десятилетия экономические и социально-правовые изменения, современное уголовное судопроизводство, в т. ч. его досудебная часть, содержит в своей основе отдельные положения УПК РСФСР 1922 и 1960 гг., являющиеся чрезвычайно забюрократизированными и затратными при недостаточной эффективности. На это в доктринальной модели доказательственного права в Российской Федерации указывает и профессор А. С. Александров [3]. Данные и иные обстоятельства и послужили толчком для формирования у ряда ученых-процессуалистов мнения о необходимости отказа от современного досудебного производства и перехода на модель прокурорского дознания с одновременным введением должности следственного судьи [4].
В силу указанных и ряда других причин досудебное производство не способно в полной мере обеспечить реализацию задач, сформулированных в ст. 6 УПК РФ как назначение уголовного судопроизводства, ибо только каждое третье уголовное дело из числа возбужденных направляется в суд.
Более того, законодатель неоднократно допускал принятие в УПК РФ поправок, носящих характер контрреформ, например, фактическое возвращение в УПК РФ положений ст. 205 УПК РСФСР, регламентирующей правила изложения в обвинительном заключении доказательств, расширение оснований возвращения судом уголовного дела прокурору фактически на дополнительное расследование [5] и ряд других [6].
При разработке предложений по совершенствованию процессуального законодательства, регламентирующего досудебную стадию, в качестве одного из основных факторов учитывалось, что деятельность правоохранительных органов, основную составляющую которых представляют органы внутренних дел, осуществляется в условиях осложнения криминогенной обстановки, обусловленной в числе других причин значительным увеличением (с 19,3 млн. в 2006 г. до 30,7 млн. в 2015 г.)* количества зарегистрированных сообщений о преступлениях, административных правонарушениях и иных происшествиях и, соответственно, возрастанием в 2015 году в целом объема процессуальной деятельности до 1,9 млн.
возбужденных уголовных дел и 6,9 млн. процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовного дела, а всего 8,8 млн. Для сравнения, в 1992 г. количество «отказных» материалов составляло 1,3 млн. и возбужденных уголовных дел — 2,8 млн., а всего — 4,1 млн. процессуальных производств.
В числе неотложных мер требуется внесение изменений в порядок начала производства расследования по поступившему заявлению, сообщению о преступлении, в том числе исключение из УПК РФ ст. 146, ст. 148 и взаимосвязанных с ними других процессуальных норм, предоставляющих правоприменителю право отказывать в возбуждении уголовного дела. Наличие данной нормы влечет за собой ряд негативных последствий. Так, решения органов расследования об отказе возбуждения уголовного дела (в 2014—2015 гг. — соответственно по 6,8 и 6,9 млн. заявлений, сообщений о преступлениях) не только ограничивают конституционное право граждан на доступ к правосудию, но и зачастую нарушают закон. В указанный период 20% таких решений прокурорами признавались незаконными или необоснованными и отменялись. Следует также учитывать и нерациональность затрат, связанных с принятием процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовного дела. В 2014—2015 гг. их количество вместе с отмененными и повторно вынесенными составило порядка 9 млн., что эквивалентно затратам труда порядка 20 тыс. сотрудников органов полиции и следствия по вынесению постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела и тысяч прокуроров по их отмене, не считая миллионов рублей на бумагу, почтовые расходы и т.д.
Хотя количество возбужденных уголовных дел после отмены процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовного дела остается незначительным (порядка 10%), за 20 лет оно возросло почти в 7 раз (с 32,5 тыс. в 1991 г. до 215,3 тыс. в 2013 г. и 210,1 тыс. в 2015 г.).
Последствия отказа в возбуждении уголовного дела заключаются и в том, что до 3—3,5 тыс. сотрудников органов внутренних дел, которые принимали указанные процессуальные решения, ежегодно в предшествующие годы привлекались к уголовной ответственности (в 2015 г. это число сократилось до 108 человек), а всего в 2015—2016 гг. количество нарушений учетно-регистрационной дисциплины и статистической работы превысило 600 тыс. (по данным Генеральной прокуратуры, порядка 2 млн.).
* Статистические данные ГИАЦ МВД России за 11 месяцев 2016 года свидетельствуют о тенденции незначительного (+0,7%) роста количества зарегистрированных заяв-
лений, сообщений о противоправных деяниях при одновременном сокращении (-2,8%) принятых решений о возбуждении уголовных дел.
При выработке предложений об исключении из УПК РФ института отказа в возбуждении уголовного дела учитывалось, что ни Устав уголовного судопроизводства 1864 г., ни УПК РСФСР 1923 г. его не предусматривали, отсутствует он и в зарубежном процессуальном законодательстве, за исключением ряда государств бывшего СССР.
Обусловленность по УПК РФ начала расследования по заявлению, сообщению о преступлении вынесением постановления о возбуждении уголовного дела повлекла в последние годы зна-
чительное снижение уровня уголовно-процессуального реагирования на факты совершения противоправных деяний с признаками преступления. Об этом свидетельствует сокращение в два раза (с 30,8% в 2006 г. до 15,5% за 2015 г.) количества принятых следователем, дознавателем, органом дознания таких решений.
О снижении уровня уголовно-процессуального реагирования свидетельствует и значительное сокращение доли возбужденных уголовных дел к количеству отказных материалов.
Статистические данные о количестве возбужденных уголовных дел
Период 2006 2013 2014 2015
Всего зарегистрировано сообщений о преступлениях (млн.) 10,7 11,7 11,8 12,2
Возбуждено уголовных дел (млн.) 3,3 1,78 1,73 1,89
Удельный вес к числу сообщений о преступлениях (%) 30,8 15,2 14,6 15,5
Сведения о соотношении возбужденных уголовных дел и «отказных» материалов
Период Возбуждено уголовных дел (млн.) Количество «отказных» материалов (млн.) Удельный вес к возбужденным делам (%)
1992 2,8 1,3 47,7
2012 1,9 6,4 336,8
2015 1,92 6,9 360
2013 1,8 6,7 380
2014 1,73 6,7 387
2015 1,92 6,9 360
В результате показатель преступности в России ежегодно колеблется в зависимости от требований МВД России и Генеральной прокуратуры РФ к соблюдению учетно-регистрационной дисциплины от +32,7% в 1989 г. до -14,9% в 2002 г. Последствия этого приобрели гипертрофированный характер в форме так называемого «административного» фактора регулирования показателей преступности, на что автор в последние 10 лет обращал особое внимание [7, 8]. Для сравнения, в Германии за последние 10 лет ежегодные изменения преступности при ее количественной составляющей 6,5 млн. в год не превышают 1—1,5%.
Изложенные и другие обстоятельства позволяют констатировать необходимость изменения порядка начала производства расследования. Так, ст. 303 Устава уголовного судопроизводства 1864 г. устанавливала, что «жалобы почитаются достаточным поводом к начатию следствия. Ни судебный
следователь, ни прокурор не могут отказать в том лицу, потерпевшему от преступления или проступка» [9]. Положение ст. 311 Устава Уголовного Судопроизводства о том, что прокурор и его товарищи могут возбудить дело не означает наличия в Уставе специальной правовой нормы для реализации этого права, как это имеет место в уголовном процессе России, начиная с УПК РСФСР 1960 г.
В этой связи автор обращается к Концепции судебной реформы РСФСР, одобренной Постановлением Верховного Совета РСФСР 24 октября 1991 г., содержание положений которой свидетельствует о том, что, «поскольку цели предварительного расследования заключаются не только в установлении обстоятельств совершенного преступления, но и в определении некриминального характера события или отсутствия последнего, будет обоснованным рассматривать всякое сообщение о преступлении, если на момент рассмотрения неочевидна его ложность, как
бесспорный повод к возбуждению уголовного дела». В любом случае, когда хотя бы в минимальной степени существует вероятность того, что преступление было действительно совершено, необходимо возбуждать уголовное дело и устанавливать истину наиболее надежными средствами, то есть действиями, облеченными в процессуальную форму [10].
Недостатки существующих процессуальных правил о возбуждении уголовного дела проявляются и в существенных препятствиях при собирании доказательств на первоначальном этапе расследования [11], неоднократных вызовах граждан в ОВД, проведении повторных экспертных исследований для получения доказательств и т. д., а также в ограничении возможностей использования в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности [12] и др.
Указанные и другие обстоятельства потребовали выработки предложений об изменении процессуальных правил начала расследования по сообщениям о преступлениях, которые были разработаны членами расширенной рабочей группы МВД России (с участием автора) и включены в Дорожную карту дальнейшего реформирования органов внутренних дел Российской Федерации (п. 4.5). 3 ноября 2016 года на заседании Экспертного совета МВД России был представлен для обсуждения разработанный рабочей группой, созданной по распоряжению министра внутренних дел Российской Федерации В. А. Колокольцева, проект федерального закона, предусматривающего в целях обеспечения прав потерпевшего доступ к правосудию и возмещению причиненного преступлением вреда (ст. 52 Конституции РФ), исключение из УПК РФ процессуальных норм о возбуждении уголовного дела (ст. 146) и об отказе в возбуждении уголовного дела (ст. 148), что позволит начинать расследование факта совершенного преступления незамедлительно, не позднее 24 часов с момента регистрации сообщения о преступлении. Одновременно в отношении экономических правонарушений предложен усложненный проверочный, включая судебный, порядок начала расследования с целью исключения фактов участия сотрудников ОВД в разрешении споров между хозяйствующими субъектами в сфере банковской, предпринимательской и иной экономической деятельности.
Другой проблемой, требующей законодательного разрешения, является приведение действующих процессуальных правил о сроках расследования в соответствие с нормой-принципом (ст. 6.1) о разумном сроке уголовного судопроизводства и постановлением Пленума Верховного Суда от 29.03.2016 №11 [13] в части установления высшей судебной инстанцией разумного срока производства по уголовному делу в 4 года. Сегодня ч. 1 ст.
162 УПК РФ предусматривает двухмесячный срок предварительного следствия, воспроизводя тем самым аналогичные положения ст. 119 УПК РСФСР 1922 г., несмотря на существенное усложнение как самого предварительного следствия, так и расследуемых уголовных дел. Это влечет за собой необоснованные затраты труда следователей на продление процессуальных сроков, что особенно характерно по уголовным делам об особо тяжких преступлениях или экономической направленности. Ограничение срока предварительного расследования законодателю следует установить при необходимости его продления свыше 12 месяцев.
Еще более неоднозначная ситуация сложилась с первоначальным двухмесячным сроком содержания обвиняемого под стражей, из которого сегодня подлежат исключению от 10 до 30 суток для принятия прокурором решения о дальнейшем движении поступившего к нему с обвинительным заключением уголовного дела (ч. 1 и ч. 1.1. ст. 221 УПК РФ) вместо 5 суток по УПК РСФСР и еще 14 суток для принятия судом (судьей) решения в соответствии с ч. 1 ст. 227 УПК РФ, вследствие чего сроки содержания обвиняемых под стражей в 2015 г. продлевались по 50% уголовных дел. В государствах Европы данный срок составляет от 100 до 120 суток.
Излагая проблемы процессуальных сроков расследования, автор обращается к положениям Федерального закона от 21.07.2014 № 273-ФЗ [14], которым фактически устанавливается процессуальный срок досудебного производства в 4 года по уголовному делу, по которому лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено, что противоречит положениям ст. 6.1 УПК РФ о разумном сроке уголовного судопроизводства и указанному Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 29.03.2016 г., и тем самым ограничивается конституционное право граждан на возмещение причиненного преступлением вреда.
Требует принципиального пересмотра и институт предъявления обвинения. Необходимо отметить, что Устав уголовного судопроизводства 1864 г. не предусматривал данного института. Его потребность в российском законодательстве на протяжении десятилетий обуславливалась тем, что предъявление обвинения являлось правовым основанием допуска защитника к участию в уголовном деле. Однако сегодня участие защитника в уголовном деле предусмотрено в соответствии с нормами Федерального закона от 04.03.2013 №23-Ф3 [15] с момента начала осуществления процессуальных действий с лицом, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении. Кроме того, законодатель в УПК РФ, по сути, нивелировал разницу в
правовом статусе подозреваемого (ст. 46 УПК РФ) и обвиняемого (ст. 47 УПК РФ).
О возможности исключения из УПК РФ института предъявления обвинения (ст. ст. 171—175 УПК РФ) позволяет судить и анализ норм УПК РФ об обвинительном заключении (обвинительном акте, постановлении) в совокупности с решением Конституционного Суда РФ от 16 мая 2007 г. № 6-П [16] о том, что «пределы судебного разбирательства должны определяться обвинением, сформулированным в обвинительном заключении (обвинительном акте)».
Такое предложение обусловлено и практикой расследования в форме дознания без предъявления обвинения и последующего судебного разбирательства более 4 млн. уголовных дел за 14 лет действия УПК РФ. Этим также фактически подтверждена конституционность положений УПК РФ о предъявленном обвинении в форме обвинительного акта (обвинительного постановления).
Возможность исключения из УПК РФ института предъявления обвинения не противоречит и практике Европейского Суда по правам человека, согласно решениям которого термину «обвинение» должно придаваться содержательное, а не
формальное (как в настоящее время по УПК РФ) значение [17]. Понятие «обвинение» может быть определено как официальное уведомление лица компетентным органом государственной власти о наличии предположения о том, что этим лицом совершено уголовно-наказуемое правонарушение. Обвинение должно стать прерогативой исключительно прокурора и формироваться последним в ходе судебного разбирательства.
Непосредственным результатом дифференциации Федеральным законом от 05.06.2007 № 87-ФЗ [18] процессуальных полномочий между прокурором и руководителем следственного органа в пользу последнего явилось улучшение качества следствия, сокращение числа лиц, незаконно, необоснованно привлеченных к уголовной ответственности, в том числе содержащихся под стражей, особенно по уголовным делам, расследованным следователями органов прокуратуры (до принятия данного закона), что подтверждается приведенными ниже сравнительными статистическими данными о результатах работы следователей в период действия УПК РСФСР и УПК РФ, в том числе до и после внесения в УПК РФ изменений указанным Федеральным законом.
Период Число оправданных судом лиц, в т. ч. на 1000 обвиняемых по направленным в суд делам, из них незаконно, необоснованно содержавшихся под стражей
Следователи МВД Из них содержалось под стражей Следователи прокуратуры и СК РФ Из них содержалось под стражей
2006 1372—2,0 524 1885—18,0 954
2008 954—1,5 316 966—8,0 595
2011 699—1,6 399 658—7,0 368
2013 509—1,3 250 654—5,8 411
2015 346—0,92 126 399—3,4 230
Сведения о качестве расследования уголовных дел
Возвращено прокурором уголовных дел Возвращено дел для доследования
Период для дополнительного расследования и судом прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ (всего)
Следовате- Удельный Следователям Удельный Всем органам В том числе
лям МВД вес (%) прокурат. и СК РФ вес (%) расследования следователям / удельный вес (%)
1999 21249 2,7 1102 1,4 41340 34209/4,0
2006 18373 3,3 1286 0,8 35930 -
2008 17573 3,5 3524 3,2 26502 20955/3,6
2011 18560 4,8 3118 3,5 7689 5962/1,3
2013 15104 4,3 4029 3,9 5992 4689/1,1
2015 13892 4,1 3459 3,2 6063 4517/1,01
Сведения о состоянии законности расследования уголовных дел
Обоснованной представляется и позиция законодателя в части совершенствования процессуального контроля и прокурорского надзора за расследованием уголовных дел в форме дознания. Реальная возможность для этого создалась в связи с принятием Федерального закона от 06.06.2007 № 90-ФЗ [19], которым впервые за девяностолетний период действия в России кодифицированного уголовно-процессуального законодательства в него введена процессуальная фигура начальника подразделения дознания с процессуальными полномочиями, аналогичными начальнику следственного отдела (в редакции УПК РФ 2001 г.).
С его принятием возрос уровень прокурорского надзора, о чем свидетельствуют следующие тенденции:
- с одной стороны, улучшились показатели законности при расследовании уголовных дел. Так, за указанный период уменьшилось более, чем в два раза число оправданных судами (с 330 лиц в 2006 г. до 142 — в 2015 г., а их доля на 1 тыс. обвиняемых по направленным в суд делам составила в 2015 г. 0,36 против 0,73 в 2006 г.) и сократилось число оправданных и реабилитированных, содержавшихся под стражей (с 18 лиц в 2006 г. до 12 — в 2015);
- с другой стороны, усилился прокурорский надзор. Так, в два раза (с 6810 дел в 2006 г., или 1,6% к направленным в суд делам, до 13135 дел в 2015 г., или 3,5%) увеличилась доля уголовных дел, возвращенных прокурорами дознавателям для дополнительного расследования и судом прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.
Приведенные данные указывают на необходимость совершенствования института процессуального контроля начальника подразделения дознания путем передачи ему полномочий по процессуальному руководству дознавателями по аналогии с руководителем следственного органа.
Говоря о предварительном расследовании в форме дознания, надо отметить, что введение Федеральным законом от 04.03.2013 № 23-Ф3 дознания в сокращенной форме вызвало у правоприменителей и ученых ряд существенных вопросов в связи с его несовершенством и тем, что данная форма расследования противоречит публичности уголовного процесса (профессора А. С. Александров [20], Б. Я. Гаврилов [21], С. И. Гирько [22], Н. Н. Ковтун [23] и др.). Как следствие, в 2015 г. окончено расследованием с направлением в суд всего 60,5 тыс. уголовных дел, хотя под указанную форму расследования подпадают порядка 300 тыс. преступлений (для сравнения, по протокольной форме досудебной подготовки материалов в 1995—1998 гг. в суд направлялось около 250—300 тыс. таких материалов).
С учетом приведенных выше обстоятельств предлагаются следующие компоненты реально сокращенного дознания (протокольной формы расследования) и судебного разбирательства уголовных дел:
1) незамедлительное (в течение 24 часов с момента регистрации сообщения о преступлении) начало расследования без вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, которое считается возбужденным с момента приема дознавателем, органом дознания указанного сообщения;
2) должны быть предусмотрены следующие основания производства дознания в сокращенной форме: начало производства расследования в отношении конкретного лица по признакам преступления, отнесенного к подследственности органа дознания (п. 1 ч. 3 ст. 150 УПК РФ); признание подозреваемым факта совершенного деяния, характера и размера причиненного вреда и согласие с правовой оценкой противоправного деяния; учет обстоятельств, исключающих производство дознания в сокращенной форме, предусмотренных п. п. 1—5 ч. 1 ст. 226.2 УПК РФ (при определенных обстоятельствах этот перечень может быть сокращен);
3) должна быть принципиально изменена форма расследования преступлений указанной категории. Необходим переход на протокольную форму и как вариант ее реализации дознавателями — введение формализованного бланка протокола, в котором предлагается предусмотреть необходимые виды следственных действий: осмотр места происшествия, допрос подозреваемого, потерпевшего и разъяснение им процессуальных прав, изъятие вещественных доказательств и приобщение их к уголовному делу, назначение судебной экспертизы только в случае обязательного ее производства;
4) УПК РФ должен содержать правовую норму, не допускающую производство иных, кроме указанных выше, следственных действий и одновременно уточняющую, что к протоколу должна быть приложена справка с указанием свидетелей, которые могут быть вызваны в судебное заседание, справка о судимости, и, возможно, иные документы, необходимые, по мнению органа расследования, в судебном разбирательстве;
5) срок производства по такому уголовному делу ограничивается двумя сутками, что, в условиях очевидности совершенного преступления и исходя из реальной практики расследования большинства противоправных деяний (в будущем — уголовных проступков), является вполне достаточным;
6) в целях расследования уголовного дела в указанный выше срок и для обеспечения исполнения приговора подозреваемое лицо (около 200 тыс. в год дополнительно к числу задерживаемых сего-
дня 130 тыс. подозреваемых) в обязательном случае задерживается (за определенными исключениями) в порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ на срок до 48 часов, что также должно способствовать резкому сокращению числа лиц, находящихся в федеральном розыске (сегодня 150 тыс.), в основном, за указанные преступления;
7) после направления прокурором уголовного дела в суд последний назначает судебное заседание и одновременно в соответствии с п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК РФ, с учетом внесения в данную норму незначительных изменений, продлевает задержание подозреваемого на срок не более 72 часов, в течение которого рассматривает уголовное дело;
8) по причинам, указанным выше, расследование по протокольной форме производства должны производить наряду с дознавателями иные должностные лица органа дознания, например участковые уполномоченные полиции.
С точки зрения практикующих юристов, требует совершенствования институт избрания меры пресечения в отношении лиц, скрывшихся от органов расследования и объявленных в федеральный розыск, число которых в последние годы составляет порядка 150 тыс.
Действующий порядок избрания меры пресечения, не допускающий заочного вынесения судом решения о заключении под стражу, за исключением обвиняемого, объявленного в международный розыск (ч. 5 ст. 108 УПК РФ), требует существенных изменений. Их суть в том, что предлагается предоставить суду по месту расследования уголовного дела возможность заочного вынесения решения (с участием защитника) о заключении объявленных в федеральный розыск подозреваемых, обвиняемых под стражу. Одновременно в УПК РФ следует предусмотреть процессуальный механизм, который предоставляет лицу, объявленному в федеральный розыск и задержанному вне места производства предварительного расследования, в течение 48 часов с момента фактического задержания предстать перед федеральным судьей ближайшего районного суда для допроса с целью установления личности задержанного и проверки, не отменено ли ранее вынесенное решение о заключении его под стражу, а после доставления к месту производства предварительного расследования — в течение 48 часов предстать перед судом (судьей), избравшим меру пресечения, для решения вопроса о возможности ее сохранения или изменения (подобный порядок действует в Германии, Франции и других странах).
Указанные предложения по изменению законодательства неоднократно озвучивались учеными и практическими работниками. Необходимы и другие изменения, учитывая предложения депутата Государственной Думы РФ А. Ремезкова,
а также изложенную профессором А. С. Александровым и его коллегами по нижегородской школе уголовного процесса доктринальную модель уголовно-процессуального доказывания в РФ, многие положения которой (отказ от стадии возбуждения уголовного дела, изменение процессуальных сроков, исключение института предъявления обвинения и др.) созвучны изложенным выше предложениям о совершенствовании УПК РФ. Дело за законодателем.
ЛИТЕРАТУРА
1. Новая теория уголовно-процессуальных доказательств: в рамках шестых «Бабаевских чтений» // Вестник Нижегородской правовой академии. — 2015. — № 5. — С. 7—134.
2. Современные проблемы доказывания и принятия решений в уголовном процессе. Социальные технологии и правовые институты : материалы международной научно-практической конференции, посвященной 95-летию профессора Полины Абрамовны Лупинской. — М. : Проспект, — 2016. — С. 11—583.
3. Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права Российской Федерации и комментарии к ней. — М. : Юрли-тинформ. — 2015. — 300 с.
4. Александров А. С. Современное досудебное производство в модели прокурорского дознания: видение ученого // Стенограмма парламентских слушаний в Совете Федерации 20 декабря 2016 года «15 лет принятия Уголовно-процессуального кодекса РФ: стратегия совершенствования уголовного правосудия».
5. О внесении изменений в статьи 236 и 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации : федеральный закон от 21.07.2014 №269-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2014. — № 30 (Ч. 1). — Ст. 4270.
6. Гаврилов Б. Я. Уголовная политика России : научные и законодательные мифы и реалии правоприменения // Библиотека криминалиста. — 2014. — № 3. — С. 233—251.
7. Гаврилов Б. Я. Латентная преступность: понятие, структура, факторы латентности и меры по обеспечению достоверности уголовной статистики : монография. — М. : Проспект, 2007. — С. 20—35.
8. Гаврилов Б. Я. Современная уголовная политика России : цифры и факты. — М. : Проспект, — 2008. — 208 с.
9. Российское законодательство Х—ХХ веков. Т.8 : Судебная реформа. — М. : Юрид. лит., 1991. — С. 150.
10. Концепция судебной реформы в Российской Федерации / сост. С. А. Пашин. — М., 1992. — С. 88—89.
11. Гаврилов Б. Я. Реализация отдельных положений Устава уголовного судопроизводства в современном досудебном производстве России // Актуальные проблемы российского права. — 2014. — №5. — С. 897—905.
12. Доля Е. А. Результаты оперативно-розыскной деятельности не могут стать содержанием доказательств в уголовном процессе // Государство и право. — 2013. — №5. — С. 24—39.
13. О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок : постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 марта 2016 года №11 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. — 2016. — №5.
14. О внесении изменений в статью 3 Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» и отдельные законодательные акты Российской Федерации : федеральный закон от 21.07.2014 №273-Ф3 // Собрание законодательства РФ. — 2014. — №30 (Ч. I). — Ст. 4274.
15. О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации : федеральный закон от 04.03.2013 №23-ФЗ // Собрание законодательства РФ. — 2013. — №9. — Ст. 875.
16. По делу о проверке конституционности положений статей 237, 413 и 418 УПК РФ в связи с запросом президиума Курганского областного суда : постановление Конституционного суда РФ от 16.05.2007 №6-П // Собрание законодательства РФ. — 2007. — №24. — Ст. 2830.
17. Решение от 15.08.1982 по делу «Экле (Еск1е) против Федеративной Республики Германии» (жалоба № 8130/78) // Европейский Суд по правам человека : избранные решения : в 2 т. — М. : НОРМА, 2000.
18. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» : федеральный закон от 05.06.2007 №87-Ф3 (ред. от 22.12.2014) // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2007. — № 24. — Ст. 2830.
19. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации : федеральный закон от 06.06.2007 №90-Ф3 // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2007. — № 24. — Ст. 2833.
20. Александров А. С., Сафин Р. Р., Юнусов А. А. К вопросу о сокращенной форме досудебного производства по уголовному делу // Актуальные проблемы экономики и права. — 2012. — №4.
21. Гаврилов Б. Я. Протокольная форма досудебной подготовки материалов и сокращенное дознание: сравнительно-правовой анализ // Труды Академии управления МВД России. — 2014. — №2. — С. 15.
22. Гирько С. И. Производство по уголовному делу дознания в сокращенной форме: прогнозы и суждения // Российский следователь. — 2013. — №21. — С. 2—5.
23. Ковтун Н. Н. Дознание в сокращенной форме : коллизии и лакуны нормативного регулирования // Российская юстиция. — 2013. — №12. — С. 47—49.
REFERENCES
1. Novaya teoriya ugolovno-protsessualnyih dokazatelstv: v ramkah shestyih «Babaevskih chteniy» // Vestnik Nizhegorodskoy pravovoy akademii. — 2015. — # 5. — S. 7—134.
2. Sovremennyie problemyi dokazyivaniya i prinyatiya resheniy v ugolovnom protsesse. Sotsi-alnyie tehnologii i pravovyie institutyi : materialyi mezhdunarodnoy nauchno-prakticheskoy konfer-entsii, posvyaschennoy 95-letiyu professora Polinyi Abramovnyi Lupinskoy. — M. : Prospekt, — 2016.
— S. 11—583.
3. Doktrinalnaya model ugolovno-protsessual-nogo dokazatelstvennogo prava Rossiyskoy Feder-atsii i kommentarii k ney. — M. : Yurlitinform. — 2015. — 300 s.
4. Aleksandrov A. S. Sovremennoe dosudebnoe proizvodstvo v modeli prokurorskogo doznaniya: vi-denie uchenogo // Stenogramma parlamentskih slushaniy v Sovete Federatsii 20 dekabrya 2016 goda «15 let prinyatiya Ugolovno-protsessualnogo ko-deksa RF: strategiya sovershenstvovaniya ugolov-nogo pravosudiya».
5. O vnesenii izmeneniy v stati 236 i 237 Ugolovno-protsessualnogo kodeksa Rossiyskoy Federatsii : federalnyiy zakon ot 21.07.2014 # 269-FZ // Sobranie zakonodatelstva Rossiyskoy Federatsii. — 2014. — # 30 (Ch. 1). — St. 4270.
6. Gavrilov B. Ya. Ugolovnaya politika Rossii : nauchnyie i zako-nodatelnyie mifyi i realii pravoprimeneniya // Biblioteka kriminalista. - 2014.
- # 3. - S. 233-251.
7. Gavrilov B. Ya. Latentnaya prestupnost: po-nyatie, struktura, faktoryi latentnosti i meryi po obespecheniyu dostovernosti ugolovnoy statistiki : monografiya. — M. : Prospekt, 2007. — S. 20—35.
8. Gavrilov B. Ya. Sovremennaya ugolovnaya politika Rossii : tsifryi i faktyi. — M. : Prospekt, — 2008. — 208 s.
9. Rossiyskoe zakonodatelstvo X—XX vekov. T. 8 : Sudebnaya reforma. — M. : Yurid. lit., 1991. — S. 150.
10. Kontseptsiya sudebnoy reformyi v Rossiyskoy Federatsii / sost. S. A. Pashin. — M., 1992. — S. 88—89.
11. Gavrilov B. Ya. Realizatsiya otdelnyih polozheniy Ustava ugolovnogo sudoproizvodstva v sovremennom dosudebnom proizvodstve Rossii // Aktualnyie problemyi rossiyskogo prava. — 2014. — #5. — S. 897—905.
12. Dolya E. A. Rezultatyi operativno-rozyisk-noy deyatelnosti ne mogut stat soderzhaniem doka-zatelstv v ugolovnom protsesse // Gosudarstvo i pravo. — 2013. — #5. — S. 24—39.
13. O nekotoryih voprosah, voznikshih pri rassmotrenii del o prisuzhdenii kompensatsii za narushenie prava na sudoproizvodstvo v razumnyiy srok ili prava na ispolnenie sudebnogo akta v razumnyiy srok : postanovlenie Plenuma Verhov-nogo Suda Rossiyskoy Federatsii ot 29 marta 2016 goda #11 // Byulleten Verhovnogo Suda Rossiyskoy Federatsii. — 2016. — #5.
14. O vnesenii izmeneniy v statyu 3 Federalnogo zakona «O kompensatsii za narushenie prava na sudoproizvodstvo v razumnyiy srok ili prava na ispolnenie sudebnogo akta v razumnyiy srok» i otdelnyie za-konodatelnyie aktyi Rossiyskoy Federatsii : federalnyiy zakon ot 21.07.2014 #273-FZ // Sobranie za-konodatelstva RF. — 2014. — #30 (Ch. I). — St. 4274.
15. O vnesenii izmeneniy v stati 62 i 303 Ugolovnogo kodeksa Rossiyskoy Federatsii i Ugolovno-protsessualnyiy kodeks Rossiyskoy Federatsii : federalnyiy zakon ot 04.03.2013 #23-FZ // Sobranie za-konodatelstva RF. — 2013. — #9. — St. 875.
16. Po delu o proverke konstitutsionnosti polozheniy statey 237, 413 i 418 UPK RF v svyazi s zaprosom prezidiuma Kurganskogo oblastnogo suda : postanovlenie Konstitutsionnogo suda RF ot 16.05.2007 #6-P // Sobranie zakonodatelstva RF. — 2007. — #24. — St. 2830.
17. Reshenie ot 15.08.1982 po delu «Ekle (Eckle) protiv Federativnoy Respubliki Germanii» (zhaloba # 8130/78) // Evropeyskiy Sud po pravam cheloveka : izbrannyie resheniya : v 2 t. — M. : NORMA, 2000.
18. O vnesenii izmeneniy v Ugolovno-protsessual-nyiy kodeks Rossiyskoy Federatsii i Federalnyiy zakon «O prokurature Rossiyskoy Federatsii» : federalnyiy zakon ot 05.06.2007 #87-FZ (red. ot 22.12.2014) // Sobranie zakonodatelstva Rossiyskoy Federatsii. — 2007.
— # 24. — St. 2830.
19. O vnesenii izmeneniy v Ugolovno-protsessu-alnyiy kodeks Rossiyskoy Federatsii : federalnyiy zakon ot 06.06.2007 #90-FZ // Sobranie zakonodatelstva Rossiyskoy Federatsii. — 2007. — # 24. — St. 2833.
20. Aleksandrov A. S., Safin R. R., Yunusov A. A. K voprosu o sokraschennoy forme dosudebnogo pro-izvodstva po ugolovnomu delu // Aktualnyie problemyi ekonomiki i prava. — 2012. — #4.
21. Gavrilov B. Ya. Protokolnaya forma dosudebnoy podgotovki materialov i sokraschennoe doznanie: sravnitelno-pravovoy analiz // Trudyi Akademii uprav-leniya MVD Rossii. — 2014. — #2. — S. 15.
22. Girko S. I. Proizvodstvo po ugolovnomu delu doznaniya v sokraschennoy forme: prognozyi i su-zhdeniya // Rossiyskiy sledovatel. — 2013. — # 21.
— S. 2—5.
23. Kovtun N. N. Doznanie v sokraschennoy forme : kollizii i lakunyi normativnogo regulirovaniya // Ros-siyskaya yustitsiya. — 2013. — #12. — S. 47—49.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Гаврилов Борис Яковлевич. Профессор кафедры управления органами расследования преступлений. Заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор.
Академия управления МВД России.
E-mail: [email protected]
Россия, 125171, г. Москва, ул. Зои и Александра Космодемьянских, д. 8.
Gavrilov Boris Yakovlevich. Professor of the chair of Management of Bodies of Investigation of Crimes. Honored Lawyer of the Russian Federation, Doctor of Jurisprudence, Professor.
Academy of the Management of MIA of Russia.
E-mail: [email protected]
Work address: Russia, 125171, Moscow, Zoyi and Aleksandra Kosmodemyanskikh Str., 8.
Ключевые слова: уголовно-процессуальное законодательство; расследование преступлений; досудебная стадия; возбуждение уголовного дела; мера пресечения.
Key words: criminal procedure legislation; investigation of crimes; pre-judicial stage; initiation of criminal case; measure of restraint.
УДК 343.13
