CC BY
82
Правовые и политические аспекты управления
Волгин Е.И.
Новый этап электоральной реформы в РФ в середине 1990-х гг. и феномен «многопартийных» выборов во II
Думу
Волгин Евгений Игоревич — кандидат политических наук, доцент, исторический факультет, МГУ имени М.В. Ломоносова, Москва, РФ. E-mail: [email protected] SPIN-код РИНЦ: 1885-0532
Аннотация
В статье рассматривается общая концепция электоральной реформы 1995 г., связанная с легитимацией смешанной избирательной системы, впервые опробованной в России в 1993 г. Актуальность этой темы связана с недавним принятием нового закона о выборах депутатов Госдумы, а также внесением радикальных поправок в закон о политических партиях. Эти законодательные инициативы Президента РФ отчасти напоминают политическую стратегию Кремля в ходе парламентских выборов во II Думу. Основная гипотеза статьи состоит в том, что отдельные положения закона от 21 июня 1995 г. «О выборах депутатов Государственной Думы...», внесенного в нижнюю палату Б.Н. Ельциным, под видом демократизации избирательного процесса на самом деле были призваны нивелировать электоральный потенциал системной оппозиции, добившейся существенных успехов на выборах в общефедеральном округе в 1993 г. Последовательно используя исторический, институциональный, системный и компаративистский подходы, а также применяя контент-анализ, в статье рассматриваются основные фазы избирательной кампании с точки зрения реализации этого плана «департизации» выборов. Его осуществлению также должно было способствовать отсутствие на тот момент закона «О политических партиях». Но итоги голосования 17 декабря 1995 г. показали, что подобная стратагема едва ли могла увенчаться успехом. В условиях глубокого социально-экономического кризиса и общественной деформации уверенную победу одержали оппозиционные партии (прежде всего — КПРФ). Однако неожиданным феноменом тех выборов стала потеря почти половины голосов избирателей в общефедеральном округе, отданных за объединения и блоки, не преодолевшие электоральный барьер. Это обстоятельство существенно подрывало легитимность Госдумы как представительного органа власти. В контексте нараставшего противостояния нижней палаты Парламента с Президентом оно вполне могло послужить триггером для роспуска «красной» Думы.
Ключевые слова
Государственная Дума, выборы, Президент, политические партии, Центризбирком, закон.
Введение
Каждая избирательная кампания имеет свои особенности. Чем выделяются парламентские выборы 17 декабря 1995 г. на фоне остальных думских кампаний и почему сегодня, спустя почти четверть века, мы вновь обращаемся к их изучению? Эту кампанию отличают три обстоятельства. Во-первых, высокая явка (64%), которую до сих пор не сумели превзойти ни одни думские выборы. Во-вторых, рекордное количество избирательных объединений, принявших участие в голосовании. И, наконец, в-третьих, это уверенная победа лево-патриотической оппозиции. Подобный
итог стал следствием как объективных факторов, так и субъективных обстоятельств, связанных с несовершенством, как может показаться на первый взгляд, российского избирательного права. Впоследствии законодатель извлек необходимые уроки из тех выборов, чтобы не повторить их ошибок в дальнейшем. Однако, опыт последних лет подсказывает, что ситуация начинает повторяться. В 2012 г. по инициативе президентской стороны произошла радикальная либерализация закона «О политических партиях», что вызвало очередной «многопартийных взрыв». На сегодняшний день в России зарегистрирована 61 политическая партия1. В 2014 г. по предложению Президента был принят Федеральный закон «О выборах депутатов Государственной Думы...», предоставляющий партиям дополнительные возможности для выдвижения своих списков. В 2016 г. в федеральных парламентских выборах участвовали 14 организаций, т.е. вдвое больше, чем в 2011 г., при этом свое намерение выдвинуть списки высказали 22 партии2. Всего же на тот момент право участвовать в голосовании имели 75 объединений3. Разумеется, пока трудно представить избирательную кампанию с таким количеством участников, хотя теоретическая возможность такого сценария существует. А раз так, где гарантия, что при определенных обстоятельствах ситуация 1995 г. не повторится? Соответственно, возникает вопрос: стал ли в 1995 г. подобный расклад следствием только лишь законодательных недоработок или же явился результатом определенной государственно-электоральной (президентской) стратегии, продиктованной логикой политического противоборства? Попытке ответить на этот вопрос посвящена настоящая статья.
Обзор литературы
Парламентская кампания 1995 г. получила подробное освещение в трудах многочисленных исследователей. Непростая история принятия закона «О выборах депутатов Государственной Думы.» привлекла внимание современников уже в 1995 г. Позже этот сюжет подробно был рассмотрен В. Гельманом, А. Маховой, Г. Гаджиевым, В. Шейнисом и др. [Гельман 1997; Махова 2012; Гаджиев 1995; Шейнис 2008]. Практически все они подчеркивают компромиссный характер нового избирательного закона, рождавшегося в острых парламентских баталиях. А. Курочкин отмечает, что
1 Список зарегистрированных политических партий // Министерство юстиции РФ [Электронный ресурс]. URL: https://minjust.ru/nko/gosreg/partii/spisok (дата обращения: 19.09.2019).
2 На выборы попали не все, кто мог // Коммерсантъ [Электронный ресурс]. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3037775 (дата обращения: 08.06.2019).
3 Единый день голосования 2016 года: ответы на вопросы о выборах // ТАСС [Электронный ресурс]. URL: https://tass.ru/politika/2748297 (дата обращения: 08.06.2019).
особенностью закона стало отсутствие какого бы то ни было «партийного эксклюзива» на участие в электоральном процессе, что диктовалось стремлением снизить ценность партий [Курочкин 2016].
Следует отметить работы, где дается обстоятельный научно-практический комментарий к избирательному законодательству, чтобы сориентировать непосредственных участников выборов в перипетиях российского избирательного права [Алехичева, Васильев, Вешняков, Вощинин, Застрожная, Васильев 1995; Васильев, Постников 1995]. Основные недостатки избирательного закона, выявленные уже после выборов, стали предметом рассмотрения в ряде публикаций 1996-1997 гг., авторы которых не только критиковали отдельные изъяны, но и предлагали свои варианты их устранения [Иванченко 1996; Пискотин 1996; Веденеев 1995; Рябов 1996; Лапаева 1997; Зиновьев 1994; Постников 1995; Гельман 1996].
Основную группу работ представляют исследования, непосредственно посвященные парламентским выборам 1995 года. Стоит выделить издание «Парламентаризм в России. Федеральное собрание 1993-1995 гг. V Государственная Дума. Совет Федерации первого созыва» [Парламентаризм в России. Федеральное собрание 1993-1995 гг. V Государственная Дума. Совет Федерации первого созыва 1996]. В этой работе проводится мысль о том, что главным недостатком закона о выборах стала необоснованная политизация неполитических по своей сути общественных объединений. Отметим книгу В. Тимошенко и С. Заславского «Российские партии, движения и блоки на выборах в Государственную Думу 17 декабря 1995 г.» [Тимошенко, Заславский 1996]. Многочисленность избирательных объединений, участвовавших в выборах, авторы склонны объяснять незавершенностью структурирования политической системы и неразвитостью институтов гражданского общества, а также явным «перепроизводством» политиков, желающих повысить свой социальный статус. Особой проблемой избирательной кампании 1995 г. стало отсутствие закона о партиях, своевременное принятие которого позволило бы, по мнению авторов, решить ряд проблем.
Всестороннее исследование выборов 1995 г. представил Московский фонд Карнеги [Парламентские выборы 1995 года в России 1996]. Его аналитики опровергают миф о низком качестве избирательного законодательства и неприменимости пропорциональной системы для России. Большое число партий, участвовавших в выборах, связывается с резко возросшей дороговизной избирательной кампании. В издании «Россия: партии, выборы, власть» утверждается, что стремление Президента
170
сократить партийную квоту во II Думе ввиду слабости самих общественно-политических организаций, носило недемократичный и дискриминационный характер, т.к. сама специфика избирательной системы оказывает решающее воздействие на институализацию политических партий [Россия: партия, выборы, власть 1996].
Итоги выборов во II Думу были подведены на Международной научной конференции, проведенной в марте 1996 г. Фондом Ф. Науманна. По материалам конференции был издан сборник докладов [Итоги выборов в Государственную Думу и перспективы политического развития России 1996]. Особый интерес представляет доклад В. Гельмана. Говоря о разработке закона о выборах, он указывает, что понятие «избирательное объединение», введенное в 1993 г. как некая переходная форма в условиях неопределенности правового статуса партий, к 1995 г. не просто устарело, но и препятствовало партийной институализации. При этом новый избирательный закон, по мнению автора, вместо стимулирования российского партогенеза привел к созданию никому не ведомых избирательных объединений и блоков. В. Гельман называет парламентские выборы 1995 г. «разгулом многопартийности», средством от которого мог бы стать все тот же закон «О политических партиях» [Там же, 14-15].
Избирательная кампания 1995 г., как, впрочем, любая другая, была отмечена многочисленными судебными разбирательствами. Судебная практика обобщена в ряде специализированных правовых изданий [Иванченко 1996; Избирательное право и избирательный процесс в решениях Конституционного Суда РФ (1992-1999) 2000; Ищенко, Фадеев 1996; Веденеев, Лысенко 1995; Федин 1995]. Дела, связанные с урегулированием предвыборных споров, обогащали судебную практику, порождали интересные политико-правовые дискуссии, а также являлись основанием для дальнейшего совершенствования избирательного законодательства.
Среди фундаментальных работ, появившихся в последние годы, стоит выделить книгу Е. Скосаренко «Избирательная система России: мифы и политическая реальность». Говоря об итогах парламентских выборов 1995 г., автор считает, что их результаты оказались катастрофическими, т.к. почти 50% голосов, отданные за партии, не прошедшие 5-процентный барьер, были потеряны [Скосаренко 2007]. Отметим исследование А.В. Иванченко и А.Е. Любарева «Российские выборы от перестройки до суверенной демократии» [Иванченко, Любарев 2006). Также выделим коллективную монографию А.В. Кынева и А.Е. Любарева «Партии и выборы в современной России: эволюция и деволюция» [Кынев, Любарев 2011], которая является дополненным переизданием предыдущего труда. Говоря об особенностях правового статуса
171
политических партий в середине 1990-х гг., авторы справедливо отмечают, что эти общественные объединения оказались в юридически ущемленном положении, поскольку к ним неоправданно предъявлялись повышенные требования, но при этом они не имели никаких дополнительных прав [Там же, 330-331].
Итак, даже краткий обзор публикаций позволяет сделать вывод о том, что выборы 1995 г. стали предметом глубокого и всестороннего историко-политологического и правового анализа. Вместе с тем в литературе четко просматривается один любопытный сюжет, не получивший развития. Многие авторы указывают на тот факт, что именно партии как избирательные объединения были явно ущемлены на тех выборах как в правом, так и в политическом статусе. Этот парадокс объясняется, опять же, несовершенством избирательного законодательства, а также отсутствием закона о партиях. С этим трудно поспорить, однако, если взглянуть на эту проблему глубже и попытаться выявить определенные политические факторы, целенаправленно влиявшие на законодательный процесс, можно увидеть, что отдельные «недоработки» носили вполне осознанный и целенаправленный характер.
Основная гипотеза, цель, задачи и методы исследования
Если сравнить парламентские выборы 1995 г. с последующим «президентским марафоном», удивляют не только их диаметрально противоположные результаты, но и сам характер предвыборной кампании. Если на президентских выборах 1996 г. вовсю был задействован «административный ресурс», а государственно-пропагандистская машина неустанно внушала избирателям ужасы возможного «коммунистического реванша», то ничего подобного в ходе предыдущей думской кампании не наблюдалось. Порой даже кажется, что Президент и его окружение проявляли какую-то странную индифферентность к парламентским выборам, слабо веря в успех новой «партии власти» — движения «Наш дом — Россия» (НДР): Ельцин предрекал ему 8-10% голосов избирателей. Когда же выборы в Думу были фактически проиграны президентской администрацией, Борис Николаевич, ранее сомневавшийся в целесообразности выдвижения своей кандидатуры на президентских выборах, принял твердое решение баллотироваться4.
С другой стороны, столь пассивному участию президентской стороны в парламентских выборах 1995 г. допустимо найти следующее объяснение. Так, могло сыграть роль нежелание использовать «административный ресурс» на второстепенных,
4 Второй, понимаешь: почему Ельцин не хотел переизбираться в 1996 году // Lenta.ru [Электронный ресурс]. URL: https://lenta.ru/articles/2017/12/25/ponimaesh/ (дата обращения: 12.06.2019).
по сравнению с главной кампанией, выборах. Ведь обрушь Ельцин на голову своих оппонентов всю мощь антикоммунистической пропаганды в конце 1995 г., эффект от ее использования на президентских выборах многократно снизился. Такая экономия административно-политических средств вынуждала Кремль задействовать опосредованные механизмы ослабления своего противника, заложенные в само избирательное законодательство. Принимая эту гипотезу за основу, можно сказать, что целью настоящего исследования является изучение нового этапа электоральной реформы 1995 г., которая, помимо всего прочего, выступала стратегией для снижения электорального давления партийно-политической оппозиции на
парламентских выборах.
Для успешного доказательства этой гипотезы необходимо решить следующие задачи:
- рассмотреть механизм принятия нового избирательного законодательства;
- определить особенности правового статуса политических партий как непосредственных участников электорального процесса;
- изучить парламентскую кампанию 1995 г. с точки зрения применения тех положений и норм, которые были призваны «растворить» потенциальную оппозицию в потоке спойлеров;
- проанализировать итоги голосования, чтобы ответить на вопрос о том, насколько эффективной оказалась задействованная Кремлем технология.
Основными методами исследования выступают исторический подход, институциональный, системный, сравнительный (компаративистский) методы, а также контент-анализ. Исторический подход позволяет уяснить диалектику российского политического процесса середины 1990-х гг. Институциональный метод помогает понять сущность государственных органов и общественных организаций, а также специфику конституционно-правовых норм как непосредственных регуляторов их деятельности. Системный анализ позволяет рассматривать политический процесс как целостное, протекающее по определенным правилам, явление. Компаративный метод дает возможность сопоставления определенных событий и явлений. Контент-анализ применим при работе с большим объемом информации (электоральными данными, материалами периодики и т.д.).
Новое избирательное законодательство и правовой статус политических партий
Начиная с 1993 г. и до настоящего времени разработка избирательного законодательства является прерогативой Президента. Сама электоральная реформа 1993 г. была осуществлена Б. Ельциным авторитарными методами. В последующие годы практически перед каждой избирательной кампанией Президент вносил в Думу соответствующие законопроекты, а депутаты могли лишь корректировать (иногда — весьма радикально) их отдельные положения. Именно так произошло с законом «О выборах депутатов Государственной Думы...» от 21 июня 1995 г., процесс принятия которого растянулся на восемь месяцев и закончился победой депутатов.
Учитывая, что выборы 1993 г. состоялись в чрезвычайных условиях на основе президентских указов, после некоторой стабилизации политического процесса и избрания I Думы возникла необходимость, чтобы представительная власть легитимировала электоральные нововведения Президента. В марте 1994 г. Госдума, утвердив программу законодательной работы, отдала пальму первенства в деле подготовки законов о выборах Б. Ельцину5. Уступая президентской стороне в данном вопросе, депутаты надеялись, что глава государства не отступит от своих прежних стандартов. Однако перед тем, как принять закон о выборах, необходимо было одобрить рамочный нормативный акт, содержащий изложение демократических основ избирательного процесса на всех уровнях. Таким документом стал закон «Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации»6. Сама Государственная Дума в начале 1994 г., учитывая многочисленные нарушения на прошедших региональных выборах, обратилась к Президенту с просьбой подготовить и внести на рассмотрение нижней палаты проект такого закона.
В июне 1994 г. Б. Ельцин внес в Думу разработанный Центральной избирательной комиссией (ЦИК) проект закона «Об основных гарантиях...», который, однако, был одобрен депутатами далеко не сразу. Одной из проблемных норм стало, в том числе, положение, согласно которому правом выдвижения кандидатов на выборах обладали не общественно-политические объединения (партии), а некие избирательные объединения. Под избирательным объединением понималось общественное объединение, зарегистрированное не позднее чем за шесть месяцев до объявления дня выборов, устав которого предусматривал участие в выборах посредством выдвижения кандидатов. В ходе последующей работы над законом депутатам так и не удалось сузить круг участников избирательного процесса.
5 Размустов В. История принятия закона о выборах в Думу // Независимая газета. 1995. 29 ноября.
6 Собрание законодательства РФ (далее — СЗ РФ). 1994. № 33. Ст. 3406.
Впрочем, статус избирательных объединений вполне мог быть скорректирован в законе «О выборах депутатов Государственной Думы.. ,»7. Этот нормативный акт был также внесен в Думу Президентом в ноябре 1994 г., — однако и он не предоставлял общественно-политическими организациями исключительного права на выдвижение кандидатов в федеральном округе. Избирательным объединением, согласно закону, опять же, являлось общероссийское общественное объединение, устав которого предусматривал участие в выборах органов государственной власти посредством выдвижения кандидатов и был зарегистрирован в Министерстве юстиции не позднее чем за полгода до объявления дня выборов. Правами избирательного объединения также наделялись избирательные блоки, образуемые на период проведения выборов как минимум двумя общественными объединениями, которые, в свою очередь, являлись избирательными объединениями. Таким образом политические партии оказались «растворены» в общем понятии «избирательные объединения» [Вешняков 1995, 16]. Более того, поскольку закон «О выборах.» был принят накануне начала избирательной кампании и многие избирательные объединения не могли выполнить его требование о сроках регистрации, в него была внесена поправка, разрешавшая принимать участие в выборах во II Думу общероссийским общественным объединениям, устав которых был зарегистрирован всего за шесть месяцев до дня голосования (а не за десять — как предполагал Федеральный закон «Об основных гарантиях.») [Васильев, Постников 1995, 248-249].
Примечательно, но Положение о выборах депутатов Госдумы 1993 г.8 понимало под «избирательным объединением» именно общефедеральную политическую партию или общефедеральное политическое движение (или блок таких общественных объединений), а не просто любую общественную ассоциацию, устав которой предусматривал участие в выборах. Что касается иных гражданских формирований неполитического толка (устав которых предусматривал участие в выборах), то они могли участвовать в выборах только в составе электорального блока, созданного совместно с политическими объединениями (партиями, движениями). Таким образом, Положение 1993 г. в большей степени было ориентировано именно на проведение партийных выборов.
Возникает вопрос: почему депутаты-члены партийных фракций, столь упорно отстаивавшие внесение в документ необходимых им поправок, упустили это крайне
7 СЗ РФ. 1995. № 26. Ст. 2398.
8 Собрание актов Президента и Правительства РФ. 1993. № 39. Ст. 3597.
невыгодное для них положение и в итоге, по словам В. Жириновского, «устроили колхоз из выборов»9? Возможно из-за того, что вносимый Президентом законопроект и без того изобиловал явными «антипартийными» инициативами, на которых сконцентрировались основные атаки депутатов (сокращение квоты для депутатов от партий до 150 мест, запрет кандидатам, включенным в списки избирательных объединений, одновременно баллотироваться в одномандатных округах, увеличение до 250 тыс. количества подписей граждан, необходимых для регистрации избирательного объединения). При этом, по ходу парламентских слушаний президентская сторона «подбрасывала» все новые инициативы (например, об установлении 50-процентной обязательной явки). Все это затрудняло работу согласительных комиссий, отвлекало внимание депутатов. В итоге парламентарии, представлявшие в Думе интересы российских партий, сумели добиться победы по ряду тактических вопросов, но, как показала практика, проиграли стратегически.
Делегируя право на участие в парламентских выборах широкому кругу гражданских ассоциаций, президентская сторона, безусловно, пользовалась отсутствием закона о политических партиях, а также пробелами в действовавшем законе «Об общественных объединениях». Бытует мнение, что число субъектов электорального процесса 1995 г. могло быть гораздо меньшим, если бы закон о партиях действовал [Климов 1995, 26]. Этот закон разрабатывался с 1990 г. депутатами прежнего Верховного Совета РСФСР. После его роспуска эстафету принял думский Комитет по делам общественных объединений и религиозных организаций во главе с членом фракции КПРФ В. Зоркальцевым. Однако авторы этого документа не только не пытались синхронизировать его положения с новым избирательным законодательством, но и сильно отстали от темпов подготовки последнего. Только 21 июля 1995 г., т.е. ровно через месяц после подписания Президентом закона «О выборах депутатов...», Дума наконец-таки приняла Федеральный закон «О политических партиях» в первом чтении10, и лишь 8 декабря 1995 г., всего за девять дней до выборов, закон был одобрен окончательно11. Принятый акт оставлял немало вопросов. Так, правом выдвижения кандидатов на выборах наделялись исключительно партии и партийные блоки, однако, как при таком порядке решался вопрос о соблюдении
9 Стенограмма заседания Государственной Думы Федерального Собрания РФ (далее — ГД) от 4 октября 1995 // Государственная Дума [Электронный ресурс]. URL: http://transcript.duma.gov.ru/node/3019/ (дата обращения: 28.06.2019).
10 СЗ РФ. 1995. № 32. Ст. 3282.
11 Федеральный закон «О Политических Партиях» от 1995 года // Демократия.ру [Электронный ресурс]. URL: http://www.democracY.ru/x-files/partylaw/partylaw1995.html (дата обращения: 13.06.2019).
конституционных прав беспартийных граждан — оставалось неясно. Но этот и еще множество других вопросов остались без ответа. 7 февраля 1996 г. Совет Федерации, полностью укомплектованный представителями региональной политической элиты, и, соответственно, никогда в ту пору не жаловавшей «федеральные», как считали некоторые сенаторы, партии, отклонил закон12.
Таким образом, правовой статус политических партий легитимировал закон от
13
19 мая 1995 г. «Об общественных объединениях» . Однако этот акт не раскрывал даже самого понятия «политическая партия». Данный пробел был связан, опять же, с параллельной разработкой закона о партиях (которая в итоге закончилась фиаско). До его принятия российский законодатель решил руководствоваться Законом СССР «Об общественных объединениях» в части положений, касавшихся деятельности партий. Так, союзный акт устанавливал, что общесоюзная партия должна была насчитывать в своих рядах не менее 5 тыс. индивидуальных (а не коллективных) членов. Теперь это требование «экстраполировалось» на российские партии [Козлова 1995, 54]. Однако, исходя из содержания российского закона «Об общественных объединениях», оставалось не вполне понятно, чем, собственно, обусловливались эти требования. Закон СССР увязывал политические партии с их правом на активное участие в политической жизни общества (формированием органов власти, выдвижением кандидатов на выборах и т.д.). В новом российском законе «Об общественных объединениях» это основное свойство партий никак не прослеживалось, т.к., опять же, согласно его положениям, в выборах могли участвовать любые общественные объединения, если их уставы предусматривали подобные действия. Следовательно, все те требования, которые предусматривал «старый-новый закон» именно для партий, носили неоправданный и дискриминационный характер. В итоге сложилась парадоксальная ситуация: для участия в парламентских выборах 1995 г. в общефедеральном округе гражданам было выгоднее объединиться в любое общественное формирование (движение, ассоциацию, блок), кроме партийного.
12 СЗ РФ. 1996. № 8. Ст. 709.
13 СЗ РФ. 1995. № 21. Ст. 1930.
Парламентская кампания 1995 г. и попытка «департизации» выборов
Предвыборный ажиотаж и угроза дестабилизации избирательного процесса.
Из 273-х зарегистрированных Министерством юстиции общественных объединений, уставы которых предусматривали участие в выборах (58 из них являлись партиями), в избирательную кампанию включились 111 объединений14. Разумеется, далеко не каждому из них удалось провести предвыборный съезд или договориться о формировании блоков. В итоге Центризбиркомом было заверено 69 списков кандидатов от избирательных объединений и блоков [Парламентские выборы 1995 года в России 1996, 15]. Но и эта цифра не внушала Н. Рябову оптимизма. «На что они рассчитывают?», — недоумевал глава ЦИК15. Первый «организационный стресс» избирательная кампания испытала 22 октября 1995 г., т.е. в последний день представления в Центризбирком подписных листов. До 22 октября свои списки зарегистрировали лишь 8 избирательных объединений, в числе которых находились три будущих победителя (КПРФ, НДР и ЛДПР). Остальные предпочли ждать до последнего. Неудивительно, что в последний день сдачи документов ЦИК напоминал осажденную крепость. Представители наиболее припозднившихся электоральных объединений, которые явились в здание Центризбиркома ближе к полуночи в надежде как-то «пристроить» свои подписные листы (по аналогии с 1993), получили отказ в приеме документов. Подобная ситуация свидетельствовала о том, что абсолютное большинство участников избирательной кампании 1995 г. не было готово к ее ведению. Эти симулякры, создавая «толчею» и ненужный ажиотаж уже на начальной стадии электорального процесса, существенно затрудняли работу ЦИК и дискредитировали саму идею многопартийных выборов.
Особенности верификации подписных листов.
Согласно закону, ЦИК был обязан провести проверку подписных листов и в 10-дневный срок принять решение о регистрации списка кандидатов или же предоставить мотивированный отказ, который мог быть обжалован в суде. Именно на этой стадии Центризбирком мог произвести максимальный отсев претендентов на депутатские мандаты. Н. Рябов не скрывал намеренья сузить их круг, заверяя общественность, что теперь, в отличие от 1993 г., проверка подписных листов будет осуществляться с особой тщательностью. Впоследствии он заявил, что в ходе кампании Центризбирком проверил около 1 млн. листов, содержащих более чем 12 млн. подписей, прежде чем
14 Стенограмма заседания ГД от 16 января 1996 г. // Государственная Дума [Электронный ресурс]. URL: http://transcript.duma.gov.ru/node/3002/ (дата обращения: 16.06.2019).
15 Архангельская Н. Дыряв закон, но закон // Ъ. 1995.10 октября.
осуществить регистрацию избирательных объединений и блоков16. При этом реальные ресурсы ЦИК были весьма скромными: Центризбирком состоял из 15 членов и примерно 150 сотрудников аппарата. Плюс, к работе по проверке подписей привлекались более 20 опытных почерковедов. Представляется, что этих сил было явно недостаточно, чтобы справиться с качественной верификацией такого огромного объема избирательной документации.
Кроме того, если в 1993 г. суммарное число недействительных подписей превышало 3% от общего их числа, это влекло за собой отказ в регистрации списка избирательного объединения, то в законодательстве 1995 г. порог допустимого брака отсутствовал. В случае обнаружения большого процента брака Центризбирком мог обратиться в правоохранительные органы для осуществления более детальной экспертизы и возбуждения (в случае необходимости) уголовного дела. Однако следствие могло затянуться, и никто не мог дать ответ на вопрос о том, что произойдет, если подозрения ЦИК в итоге не подтвердятся, а время для регистрации будет упущено. Предположение Н. Рябова о том, что в этом случае, возможно, «состоятся
17
повторные выборы», звучало не вполне убедительно . Соответственно, отказ в регистрации списка партии или блока на основании большого числа недостоверных подписей, исходя из особенностей избирательного законодательства 1995 г., казался маловероятной санкцией. Это подтверждается результатами проверок подписных листов среди партий-лидеров. Так, ЦИК выявил 17 тыс. (6,8%) недостоверных «автографов» в документах КПРФ (из 250 тыс.). У ЛДПР, собравшей 370 тыс. подписей, брак составил 10%18. У «Яблока» брак в подписных листах превысил 200 тыс.19
Сбор подписей избирателей: проблемы и решения.
Согласно законодательным требованиям 1995 г., избирательное объединение (блок) для регистрации списка кандидатов должно было представить не менее 200 тыс. подписей избирателей. Несмотря на то, что их количество по сравнению с 1993 г. увеличивалось вдвое, представители партийного лобби во время принятия закона добились преференции, позволявшей избирательному объединению (блоку)
16 Стенограмма заседания ГД от 16 января 1996 г. // Государственная Дума [Электронный ресурс]. URL: http://transcript.duma.gov.ru/node/3002/ (дата обращения: 16.06.2019).
17 Лебедев Ю. ЦИК может снять с выборов кого угодно // Независимая газета. 1995. 6 октября.
18 Дейнего Е. Подписные листы строго проверят // Независимая газета. 1995. 3 октября;
19 Решение Верховного Суда РФ от 4 ноября 1995 г. № ГКПИ95-173 // Судебная система РФ. [Электронный ресурс]. URL: http://sudbiblioteka.ru/vs/text big1/verhsud big 543.htm (дата обращения: 26.03.19).
засчитывать подписи, собранные кандидатом, выдвинутом этим объединением (блоком) в одномандатном округе (он должен был собрать не менее 1% подписей от числа его жителей). Хотя такой порядок впоследствии был признан Конституционным Судом незаконным, в 1995 г. эта норма работала и кандидат-одномандатник существенно помогал своей партии. Кроме того, Центризбирком позволял сборщикам подписей по просьбе избирателя заполнять за него данные в подписном листе20. С одной стороны, это технически упрощало процедуру, но одновременно открывало дорогу фальсификаторам.
Несмотря на подобные послабления, участники избирательной кампании активно прибегали к различным ухищрениям. Предвыборные штабы не гнушались ни откровенной покупкой подписей избирателей21, ни намеренным введением электората в заблуждение, ни давлением на граждан, которые находились в служебной зависимости от представителей администраций, лоббировавших продвижение тех или иных организаций или кандидатов. Распространенным приемом у малоизвестных партий и блоков стала т.н. «тактика имен», когда избирательные объединения помещали во главу своих списков заслуженных людей, зачастую даже без их ведома. После сбора подписей этих знаменитостей просто вычеркивали из числа кандидатов как не представивших заявлений о согласии баллотироваться22. Центризбирком пытался бороться с такой практикой, но безуспешно: закон разрешал партиям включать в списки кандидатов граждан, не состоявших в их рядах, а Верховный Суд впоследствии подтвердил, что сам кандидат вполне мог не знать о своем выдвижении.
Иногда избирательные объединения прибегали к услугам различных «политтехнологов» — благо, на политическом рынке появились целые «команды профессионалов», которые либо предоставляли базы с паспортными данными избирателей, либо приходили с уже готовыми болванками заполненных избирательных документов, либо предлагали свои услуги по переписыванию чужих листов. Стоимость одного такого «черного списка» составляла примерно 4-5 тыс. долл. США. Для малоизвестных избирательных объединений, испытывавших проблемы с
20 Разъяснение о порядке сбора подписей избирателей в поддержку кандидатов в депутаты Государственной Думы ФС РФ, выдвинутых в одномандатных избирательных округах, и кандидатов, выдвинутых избирательными объединениями, избирательными блоками в федеральном избирательном округе. Утверждено Постановлением ЦИК РФ от 18 августа 1995 г. // Вестник ЦИК. 1995. № 3. С. 18-23.
21 Неизвестно, какие именно объединения занимались покупкой подписей, но ЦИК уличил в этом лишь «Союз патриотов», который предлагал 5 тыс. руб. (чуть больше 1 доллара) за подпись. См.: Степовой А. «Союз патриотов» уличен в том, что покупал подписи будущих избирателей // Известия. 1995. 3 ноября.
22 Катанян К. В российский парламент рвутся уголовники. Центризбирком обещал помешать им // Независимая газета. 1995. 12 октября; Родин И. Первый этап избирательной кампании закончился с крупным счетом // Независимая газета. 1995. 24 октября.
финансированием, это было хотя и рискованное, но гораздо более дешевое предприятие, нежели ведение довольно дорогостоящей кампании по сбору подлинных подписей. Все эти злоупотребления свидетельствовали, опять же, об эфемерности подавляющего большинства участников электорального процесса, для которых избирательная кампания носила сугубо авантюрный характер.
Лабильность партийных списков как основание для снятия с выборов.
В исследовательской литературе бытует мнение, согласно которому выборы 1995 г. продемонстрировали укрепление влияния политических партий, о чем свидетельствует не только увеличение числа кандидатов, включенных в федеральные списки, но также количество одномандатников, баллотировавшихся от партий и блоков. Между тем, зачастую подобная «партийность» кандидатов была обусловлена не идейно-политическими, а сугубо конъюнктурными соображениями. Об этом свидетельствует неустойчивость состава списков избирательных объединений. Так, к моменту регистрации списков кандидатов из их состава выбыло 1587 чел. Лишь 8 списков (из 43-х зарегистрированных) не претерпели изменений [Рябов 1996, 68].
Учитывая такие подвижки, Центризбирком требовал от руководства избирательных объединений, принимавших решения об исключении кандидатов из уже заверенных списков, предоставлять письменные заявления выбывающих граждан об их отказе баллотироваться. Тем самым ЦИК хотел удостовериться, что эти люди не только знали о своем включении в список, но также покидали его добровольно, без нарушения их пассивного избирательного права. Свои действия Центризбирком обосновывал требованием закона, согласно которому после представления списка в ЦИК его состав и порядок размещения в нем кандидатов не могли меняться, за исключением изменений, вызываемых их выбытием. К сожалению, закон не раскрывал значение слова «выбытие». В понимании Н. Рябова оно было связано исключительно с письменно подтвержденным волеизъявлением самого кандидата, но никак не с решениями руководящих партийных органов, в массовом порядке исключавших из числа кандидатов граждан, не предоставивших к моменту регистрации списков заявлений о согласии баллотироваться. Однако руководство движения «Держава» и объединения «Яблоко», исключившее таких «молчунов» без каких-либо заявлений, полагало иначе. Например, «Держава» исключила 86 кандидатов, «Яблоко» — 19, при этом ситуацию с «яблочными» кандидатами осложняло еще то, что после принятия решения об их исключении в связи с отсутствием заявлений о согласии баллотироваться, эти документы внезапно нашлись и были направлены самим штабом
«Яблока» в ЦИК. Причем, это было сделано через несколько дней после того, как само объединение уже сдало туда свою предвыборную документацию. ЦИК, в свою очередь, посчитал, что «Яблоко» и «Держава» нарушили пассивное избирательное право граждан, а потому заслуживают самой суровой санкции в виде отказа в регистрации их списков. Оба объединения обратились в Верховный Суд, который счел позицию Центризбиркома неправомерной и постановил зарегистрировать списки «Державы» и «Яблока»23.
Не ставя под сомнение законный характер вынесенных Верховным Судом решений, отметим их явную политическую подоплеку. Особенно, когда речь идет о «Яблоке» - «партии Явлинского». Ибо если отказ в регистрации списка «Державы» остался практически незамеченным, то выключение из предвыборной борьбы парламентской либеральной организации, якобы имевшей все шансы на победу, вызвало политический скандал.
Среди множества политических факторов, которые могли повлиять на решение суда, отметим все то же стремление Кремля сохранить на предвыборной дистанции как можно больше участников из числа партий и блоков. Такой подход шел вразрез с политикой Центризбиркома, который, предвидя издержки чересчур «многопартийных выборов», стремился к разумному сокращению наименований в избирательном бюллетене. Поэтому судебные решения по известным делам не казались Н. Рябову безупречными. «Мы убеждены в объективности своей позиции, но, будучи законопослушными, реализовали в положенный срок решения Верховного Суда», — признавался впоследствии глава ЦИК24. Между тем, авторитету Центризбиркома, проигравшему сразу несколько аналогичных дел подряд, был нанесен серьезный урон. «Процент брака столь высок, что профпригодность ЦИК уже вызывает глубокие
25
сомнения»25, — писала столичная пресса. После этого Центризбирком начал регистрировать всех подряд, причем — даже те избирательные объединения, которые допустили в своей документации серьезные ошибки и откровенные фальсификации.
23 Решение Верховного Суда РФ от 3 ноября 1995 г. № ГКПИ95-176 // Судебная система РФ. [Электронный ресурс]. URL: http://sudbiblioteka.ru/vs/text big1/verhsud big 540.htm (дата обращения: 26:03.19); Решение Верховного Суда РФ от 4 ноября 1995 г. № ГКПИ95-173 // Судебная система РФ. [Электронный ресурс]. URL: http://sudbiblioteka.ru/vs/text bigl/verhsud big 543.htm (дата обращения: 26.03.19).
24 Стенограмма заседания ГД от 16 января 1996 г. // Государственная Дума [Электронный ресурс]. URL: http://transcript.duma.gov.ru/node/3002/ (дата обращения: 16.06.2019).
25 Дикун Е. ЦИК занесло на кураже // Общая газета. 1995. 9-10 ноября.
Конкуренты в общефедеральном округе: партии га блоки.
По итогам проверки подписных листов Центризбирком был вынужден зарегистрировать 43 избирательных объединения и блока26. Помимо известных «брендов» (КПРФ, ЛДПР, «Яблоко», НДР) здесь присутствовали неполитические корпоративные ассоциации (Союз работников ЖКХ, Ассоциация адвокатов России и т.д.), экзотические квазипартии (Партия любителей пива), а также избирательные блоки, полные названия которых занимали целый абзац. Если в 1993 г. в голосовании участвовали 13 объединений, то теперь предложение возросло более чем втрое. Явно недовольный сложившейся ситуацией Н. Рябов высказал предположение о том, что избиратели, получив бюллетень с таким количеством наименований партий и блоков, вряд ли дочитают его до конца или же вообще выкинут его. «Это будет простыня», — образно охарактеризовал будущий бюллетень зампред ЦИК А. Иванченко27.
Из 43-х субъектов электорального процесса 25 являлись избирательными объединениями, 18 — блоками. Впрочем, при более внимательном изучении специфики организационно-правовых форм участников голосования, возникает несколько иная картина. Так, лишь 11 (почти 26%) из 43 -х объединений являлись политическими партиями, выступавшими вне блоков и коалиций; 1 0 (23%) были представлены различными общественными или общественно-политическими движениями. Наиболее популярной организационно-правовой формой для участия в выборах стал электоральный блок, которых насчитывалось, как отмечалось выше, 18 (41%). Итоги голосования показали, что ни одному из них не удалось не только преодолеть электоральный барьер, но даже набрать 2%. «Сколоченные» накануне голосования, эти неустойчивые формирования с неясным правовым статусом не сникали доверия избирателей. Популярность этих временных объединений в качестве электоральных машин свидетельствовала как о несовершенстве избирательного законодательства, так и партийно-политической системы в целом.
Электоральный барьер и попытки его отмены.
Сохранение на предвыборной дистанции максимального числа неполитических ассоциаций являлось лишь первой частью плана тех, кто опасался победы реальной
26 Постановление ЦИК РФ «О порядке размещения в избирательном бюллетене для выборов депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации второго созыва по федеральному избирательному округу наименований избирательных объединений, избирательных блоков, выдвинувших федеральные списки кандидатов в депутаты, которые зарегистрированы ЦИК РФ, определенном жеребьевкой // Вестник ЦИК. 1995. № 15. С. 108-109. Первоначально ЦИК зарегистрировал списки 42-х объединений, однако впоследствии к ним добавился Союз работников ЖКХ, список которого был зарегистрирован уже после того, как была проведена жеребьевка,
27 Новый этап избирательной кампании начнется 5 ноября // Российские вести. 1995. № 211.
оппозиции. Известно, что одним из побочных свойств пропорциональной системы является т.н. феномен «сфабрикованного большинства», который позволяет партии, за которую проголосовали меньше половины избирателей, получить больше половины мандатов, в т.ч. за счет отсечения объединений, не преодолевших электоральный барьер [Любарев 2016, 343]. В контексте выборов 1995 г. это означало, что возможных триумф оппозиции — коммунистов или жириновцев (ибо мало кто из политологов сомнения относительно успеха этих партий, разнились лишь прогнозы о том, какая из них вырвется вперед), — произойдет за счет результатов лояльных «центристских» объединений, которые находились в «зоне риска». Избежать подобной перспективы можно было лишь понизив или же отменив заградительный барьер.
Внесение поправок в действующий закон о выборах посредством депутатской инициативы в разгар избирательной кампании не представлялось возможным. Поэтому 3 ноября 1995 г. все тот же Верховный Суд обратился в Конституционный Суд с запросом о проверке конституционности 5-процентного барьера в законе «О выборах депутатов.». Данная инициатива Верховного Суда, который никогда не проявлял интереса к избирательному законодательству, но при этом помешал Центризбиркому «зачистить» электоральное пространство от сомнительных объединений, казалась весьма странной. Политические аналитики усматривали в этом далеко идущую провокацию, инспирированную президентским окружением, дабы сорвать парламентские выборы или объявить их результаты неконституционными, тем более, что похожий прецедент уже имел место. В соседнем Казахстане в марте 1995 г.
Н. Назарбаев, руководствуясь решением Конституционного Суда, подписал указ о
28
роспуске парламента (несмотря на то, что с момента его избрания прошел год)28.
Однако Конституционный Суд на этот раз не дал втянуть себя в политику,
29
отказав заявителю в рассмотрении запроса29. Любопытно отметить, но такая позиция высшего органа конституционного правосудия вызвала явное неудовольствие пресс-секретаря Президента С. Медведева, который заявил, что решение Конституционного Суда «не сняло напряженности, связанной с. сомнениями по поводу качества закона о выборах депутатов.»30. Тем самым высокопоставленный «кремлевский источник» косвенно подтвердил, какие именно силы были заинтересованы в «улучшении» качества закона.
28 Никитинский Л. Окажется ли суд вне политики? // Московские новости. 1995. 12-19 ноября.
29 СЗ РФ. 1995. № 49. Ст. 4867.
30 Егоров А. Суд выдал зачинщиков // Общая газета. 1995. 23-29 ноября.
Итоги голосования в общефедеральном округе.
17 декабря 1995 г. состоялись выборы в Госдуму второго созыва. Итоги голосования подтвердили наихудшие опасения Кремля. Вперед с большим отрывом вырвалась КПРФ, набравшая наибольшее количество голосов как в общефедеральном округе (22,3%), так и в одномандатных округах. Второе место заняла ЛДПР (11,18%); третье принадлежало НДР (10,13%); замыкало четверку победителей объединение «Яблоко» (6,89%). Основные причины, обусловившие успех одних объединений и поражение других, лежали за пределами избирательной кампании, которая лишь подчеркнула приоритет устоявшихся партий и их лидеров над прочими (зачастую — случайными) участниками выборов. В целом российский избиратель оказался мудрее законодателя: среди многообразия предвыборной экзотики он сумел-таки выбрать организации, в наибольшей степени способные влиять на политический процесс. Исходя из этого, можно сказать, что субверсивная стратегия, направленная на раздробление голосов протестного электората посредством радиальной «демократизации» выборов, не увенчалась успехом.
Вместе с тем легитимность II Думы как представительного органа власти могла оказаться под вопросом. Как известно, «большая четверка» в совокупности аккумулировали 50,5% голосов избирателей, принявших участие в голосовании. Остальные 49%, отданные за партии и блоки, не преодолевшие 5% барьер, были потеряны31. В 1993 г. восемь общественных объединений, прошедших в Думу, представляли 87% электората. Новая Дума (сформированная благодаря «спасительному» перевесу всего в 350 тыс.)32 представляла чуть больше половины проголосовавших. Этот феномен вряд ли являлся частью намеченного плана, однако в контексте грядущего противостояния Президента и «красной» Думы он мог сыграть явно не в пользу последней.
Заключение
В 1994-1995 гг. в России состоялся новый этап электоральной реформы. Как и в 1993 г., ее основным проводником выступил Президент. Объективно реформа была связана с необходимостью легитимации предвыборных новаций, которые были введены в избирательную систему в 1993 г., однако ее субъективной стороной, учитывая не вполне благоприятные для президентской власти результаты
31 Результаты выборов в Думу II созыва 17 декабря 1995 г. // Политика [Электронный ресурс]. URL: http://www.politika.su/fs/gd2rezv.html (дата обращения: 19:06.19).
32 Лавров А. Половина регионов страны не представлена в Думе // Российские вести. 1996. № 61.
«учредительных выборов», стало стремление Кремля ограничить во II Думе присутствие системной оппозиции. В этой связи, можно сказать, что проект закона о выборах, который Б. Ельцин внес в парламент, содержал явно регрессивные (по сравнению с 1993 г.) положения. Одним из них стало предложение предоставить право на участие в выборах в общефедеральном округе практически неограниченному числу неполитических общественных ассоциаций. Это предложение, принятое якобы в интересах становления гражданского общества, в отсутствие специального закона о партиях должно было привести к снижению предвыборного потенциала лево-патриотических сил. По сути, президентская сторона повторяла известную политику т.н. департизации, целью которой являлось опосредованное ограничение влияния КПСС на территории РСФСР [Волгин, 2014], хотя формально, как может показаться на первый взгляд, задача заключалась в том, чтобы стимулировать как можно больше общественных объединений, в т.ч. политических партий, на участие в выборах. Однако такой подход, реализуемый уже после «учредительных выборов» 1993 г., имевших несомненный партийно-политический характер, должен был деполитизировать избирательную кампанию, растворить (как верно подметил экс-глава ЦИК А. Иванченко) оппозиционные общественно-политические объединения в бурном потоке всевозможных наименований, дезориентировать избирателя, превратить выборы в фарс33. Такая стратегия не только искажала суть избирательной кампании по общефедеральному округу, делая ее похожей на выборы в одномандатных округах (с неоправданно высокой конкуренцией и, как следствие этого, значительной потерей голосов34), но также вредила российскому партогенезу в целом.
Впрочем, как показала практика, существенно повлиять на политические результаты голосования в условиях глубокого социально-экономического кризиса и общественной деформации эта технология не смогла. Борис Ельцин, в свое время согласившийся на введение смешанной-несвязанной системы, впоследствии не раз мог пожалеть об этом. Неудивительно, что при подготовке следующего закона о выборах, Президент настаивал на избрании нижней палаты уже полностью на мажоритарной основе35. В своем последнем Послании 1999 г., говоря о предстоящей кампании в III Думу, он даже отметил, что пробелы в избирательном законодательстве и отсутствие
33 Отчасти это удалось, ибо в массовом сознании выборы 1995 г. до сих пор ассоциируются, главным образом, с участием них пресловутой Партии любителей пива или же скандальными Частушками Кости Борового.
34 По некоторым оценкам, на выборах 1995 г. по мажоритарной системе было потеряно до 70% голосов [Скосаренко, 94].
35 В Думу — по разнарядке? // Российская газета. 1997. 30 декабря.
закона о партиях привели к дроблению политических сил, искусственному созданию множества карликовых объединений и партий-однодневок36. При этом Президент как субъект законодательной инициативы, возложив всю ответственность за негативные электоральные явления на парламентариев, не упомянул о своем вкладе в создание подобной ситуации.
Список литературы:
АлехичеваЛ.Г., Васильев В.И., Вешняков А.А., Вощинин В.С., Застрожная О.К., Васильев В.И. Комментарий к Федеральному закону 1994 г. «Об Основных гарантиях избирательных прав граждан РФ». М.: БЕК, 1995.
Васильев В.И., Постников А.Е. Комментарий к Федеральному закону о выборах депутатов Государственной Думы. М.: БЕК, 1995.
Веденеев Ю.А. Политические партии в избирательном процессе: правовые иллюзии и юридическая реальность // Государство и право. 1995. № 7. С. 19-28. Веденеев Ю.В., Лысенко В.И. Процессы и решения // Вестник ЦИК РФ. 1995. № 17. С. 48-59.
ВешняковА.А. Законы о выборах у нас и в мире // Российская Федерация. 1995. № 18. С. 14-16.
Волгин Е.И. Проблема департизации в России в начале 1990-х годов // Вестник Московского университета. Сер. 8. История. 2014. № 4. С. 102-123. Выборы 1995. М.: Обозреватель, 1995.
Гаджиев Г.А. Подготовка законопроектов о формировании федеральных органов власти в России // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 1995. № 1. С. 69-70.
Гельман В.Я. Избирательные кампании в России: испытание электоральной формулы // Полис. 1996. № 2. С. 84-100.
Гельман В.Я. Создавая правила игры: российское избирательное законодательство переходного периода // Полис. 1997. № 4. С. 137-144.
Государственная Дума Федерального Собрания РФ в 1993-2004 гг. / Под общей ред. Б.В. Грызлова. М.: Издание Государственной Думы, 2004.
Зиновьев А.В. Избирательная система России нуждается в радикальной реформе // Правоведение. 1994. № 3. С. 98-102.
36 Послание Президента Российской Федерации от 30.03.1999 г. б/н // Президент России [Электронный ресурс]. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/22400/page/1 (дата обращения: 22.06.2019).
Иванченко А.В. Об обжаловании решений и действий избирательных комиссий при проведении выборов депутатов Государственной Думы в 1995 г. // Государство и право. 1996. № 9. С. 34-41.
Иванченко А.В. Осмысление итогов и уроки на будущее // Российская Федерация. 1996. № 2. С. 23-24.
Иванченко А.В., Любарев А.Е. Российские выборы от перестройки до суверенной демократии. М.: Аспект-Пресс, 2006.
Избирательное право и избирательный процесс в решениях Конституционного Суда РФ (1992-1999) / Под ред. А.А. Вешнякова. М.: Норма, 2000.
Итоги выборов в Государственную Думу и перспективы политического развития России: Общефедеральные процессы и региональная практика. Международная научная конференция (Голицыно, 1-3 марта 1996 г.) / Под. ред. Г. Люхтерхандт и А. Филипповой. М.: Фонд Ф. Науманна, 1996.
Ищенко Е.П., Фадеев Н.В. Обобщение наиболее типичных жалоб и заявлений по избирательным спорам. Судебная практика // Выборы депутатов Государственной Думы, 1995. Электоральная статистика. М.: Весь мир, 1996. С. 250-261. Климов В. Гарантии избирательных прав граждан России // Российская юстиция. 1995. № 6. С. 25-27.
КозловаЕ. Вступая в ряды // Человек и закон. 1995. № 9. С. 52-56.
Курочкин А.В. Правовая институализация политический партий в постсоветской России // Историческая и социально-образовательная мысль. 2016. T. 8. № 1/1. С. 7986.
Кынев А.В., Любарев А.Е. Партии и выборы в современной России: эволюция и деволюция. М.: Новое литературное обозрение, 2011.
ЛапаеваВ.В. Выборы в Государственную Думу 1995 г.: проблемы совершенствования законодательства // Государство и право. 1996. № 9. С. 21-33.
Лапаева В.В. Нужен референдум по избирательной системе // Власть. 1997. № 12. С. 47-51.
Любарев А.Е. Избирательные системы: российский и мировой опыт. М.: РОО «Либеральная миссия», Новое литературное обозрение, 2016.
Махова А.В. Развитие российской электоральной политики как результат взаимодействия ее основных субъектов (1989-2004) // Научная мысль Кавказа. 2012. № 1. URL: https://cyberleninka.ru/article/v/razvitie-rossiyskoy-elektoralnoy-politiki-kak-
ге7ика1:-У7а1тоёеу81у1уа-ее-08поупуН-8иЬек1:оу-1989-2004-»» (дата обращения: 05.06.2019).
Парламентаризм в России. Федеральное собрание 1993-1995 гг. V Государственная Дума. Совет Федерации первого созыва / Руководители авторского коллектива Мндоянц С.А., Салмин А.М. М.: Фонд развития парламентаризма в России, 1996. Парламентские выборы 1995 года в России. М.: Б. и., 1996.
Пискотин М.И. Выбор избирателей обжалованию не подлежит // Российская Федерация. 1996. № 1. С. 6.
Постников А.Е. Закон о выборах в Государственную Думу и практика его реализации в 1995 г. // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 1995. № 4. С. 12-19. Россия: партия, выборы, власть / Под общ. редакцией В.Н. Краснова. М.: Обозреватель, 1996.
Рябов Н.Т. Выборы 1995: оценки, выводы, уроки // Вестник ЦИК РФ. 1996. № 9. С. 6878.
Скосаренко Е.Е. Избирательная система России: мифы и политическая реальность. М.: Формула права, 2007.
Тимошенко В.И., Заславский С.Е. Российские партии, движения и блоки на выборах в Государственную Думу 17 декабря 1995 г. М.: Об-во «Знание» России, 1996. Федин А.И. Когда эмоции преобладают над объективностью // Вестник ЦИК РФ. 1995. № 19. С. 108-112.
Шейнис В.Л. Превращения избирательной системы в России // Общественные науки и современность. 2008. № 6. С. 39-52.
Volgin E.I.
The New Stage of Electoral Reform in Russia in the Mid-1990s. and Phenomenon of "Multi-Party" Elections to the Second Duma
Evgeny I. Volgin — PhD, Associate Professor, History Department, Lomonosov Moscow State University. Moscow, Russian Federation. E-mail: [email protected]
Abstract
The article discusses the general concept of the electoral reform of 1995, associated with the legitimization of the majority-proportional electoral system, which was used in Russia in 1993. The relevance of this topic relates to the recent adoption of the new law on the election of deputies of the Duma, as well as the introduction of radical amendments to the law on political parties. These legislative initiatives of the President of Russia partly resemble the Kremlin's political strategy during the parliamentary elections to the Second Duma. The main idea of the article is that some provisions of the Law of June 21, 1995 "On elections of deputies of the State Duma" proposed by B. Yeltsin, under the guise of democratization of the electoral process, in fact should have reduced the electoral potential of the opposition, which won due to the election proportional system in 1993. Based on historical, institutional, systemic, comparative approaches and content analysis, the article considers the election campaign as the implementation of a plan for the "departization" of elections. The implementation of this strategy was largely promoted by the absence of the law "On political parties", which limited the circle of potential electoral participants to exclusively political associations. However, an analysis of the results of the voting on December 17, 1995 shows that such a strategy was not successful. In conditions of a deep socio-economic crisis and social deformation, opposition parties (firstly — the Communist Party) won confidently. However, the sudden failure of those elections was the loss of almost half of the votes cast for associations and blocs that did not overcome the electoral barrier. This significantly undermined the legitimacy of the lower section of the parliament as a representative body of power and could give the President a basis for the dissolution of the «Red» Duma.
Keywords
State Duma, elections, President, political parties, Central Election Commission, law.
References:
Alekhicheva L.G., Vasil'ev V.I., Veshnyakov A.A., Voshchinin V.S., Zastrozhnaya O.K., Vasil'ev V.I. (1995). Kommentarij k Federal'nomu zakonu 1994 g. «Ob Osnovnyh garantiyah izbiratel'nyh prav grazhdan RF». [Commentary to the Federal Law of 1994 "On the Basic Guarantees of Electoral Rights of Citizens of the Russian Federation"]. Moscow: ID BEK.
Fedin A.I. (1995). When Emotions Prevail over Objectivity. Vestnik Tsentral'noy izbi-ratel'noy komissii. No. 19. Р. 108-112.
Gadzhiev G.A. (1995). Preparation of Draft Laws On the Formation of Federal Authorities in Russia. Konstitucionnoepravo: vostochnoevropejskoe obozrenie. No. 1. Р. 69-70.
Gel'man V.Ya. (1996). Election Campaigns in Russia: Testing Electoral Formulas. Polis. No. 2. Р. 84-100.
Gel'man V.Ya. (1997). Creating the Rules of the Game: Russian Electoral Legislation of the Transition Period. Polis. No. 4. Р. 137-144.
Gryzlov B.V. (ed.) (2004) Gosudarstvennaya Duma Federal'nogo Sobraniya RF v 19932004 [State Duma of the Federal Assembly of the Russian Federation in 1993-2004]. Moscow: ID State Duma.
Ishchenko E.P., Fadeev N.V. (1996). Generalization of the Most Typical Complaints and Statements on Electoral Disputes. Arbitrage Practice. Vybory deputatov Gosudarstvennoj Dumy, 1995. Elektoral'naya statistika. Moscow: ID Ves' mir. Р. 250-261.
Ivanchenko A.V. (1996). On Appealing Decisions and Actions of Election Commissions During the Elections of Deputies of the State Duma in 1995. Gosudarstvo i pravo. No. 9. Р. 34-41.
Ivanchenko A.V. (1996). Understanding the Outcome and Lessons for the Future. Rossijskaya Federaciya. No. 2. Р. 23-24.
Ivanchenko A.V., Lyubarev A.E. (2006). Rossijskie vybory ot perestrojki do suverennoj de-mokratii [Russian elections from perestroika to sovereign democracy]. Moscow: ID AspektPress.
Klimov V. (1995). Guarantees of Electoral Rights of Russian Citizens. Rossijskaya yusticiya. No. 6. Р. 25-27.
Kozlova E. (1995). Joining the Ranks. Chelovek i zakon. No. 9. Р. 52-56.
Krasnov V.N. (ed.) (1996) Rossiya: partiya, vybory, vlast' [Russia: party, elections, power]. Moscow: ID Obozrevatel.
Kurochkin A.V. (2016). Legal Institutionalization of Political Parties in Post-Soviet Russia. Istoricheskaya i social'no-obrazovatel'naya mysl'. Vol. 8. No. 1/1. P. 79-86.
Lapaeva V.V. (1996). Elections to the State Duma of 1995: Problems of Improving Legislation. Gosudarstvo iparvo. No. 9. P. 21-33.
Lapaeva V.V. (1997). Referendum on Electoral System is Required. Vlast'. No. 12. Р. 47-51.
Lyubarev A.E. (2016). Izbiratel'nye sistemy: rossijskij i mirovoj opyt. [Election systems: Russian and international experience Moscow]. ID: ROO «Liberal'naya missiya», Novoe literaturnoe obozrenie.
Lyuhterhandt G., Filippova A. (eds.) (1996) Itogi vyborov v Gosudarstvennuyu Dumu i perspektivy politicheskogo razvitiya Rossii: Obshchefederal'nye processy i regional'naya praktika [The results of the elections to the State Duma and the prospects for the political
development of Russia: General federal processes and regional practice]. Mezhdunarodnaya nauchnaya konferenciya (Golicyno, 1-3 marta 1996). Moscow: ID Fond F. Naumanna.
Mahova A.V. (2012). The Development of Russian Electoral Politics as a Result of the Interaction of Its Main Subjects (1989-2004). Nauchnaya mysl' Kavkaza. No. 1. Available: https://cyberleninka.ru/article/v/razvitie-rossiyskoy-elektoralnoy-politiki-kak-rezultat-vzaimodeystviya-ee-osnovnyh-subektov-1989-2004-gg (accessed: 05.06.2019).
Parlamentarizm v Rossii. Federal'noe sobranie 1993-1995 gg. V Gosudarstvennaya Duma. Sovet Federacii pervogo sozyva. (1996). [Federal Assembly 1993-1995 V State Duma. Federation Council of the first convocation]. Moscow: ID Fond razvitiya parlamentarizma v Rossii.
Parlamentskie vybory 1995 goda v Rossii. (1996). [Parliamentary elections of 1995 in Russia]. Moscow.
Piskotin M.I. (1996). The Choice of Voters Can Not Be Appealed. Rossijskaya Federaciya. No. 1. Р. 6.
Postnikov A.E. (1995). The Law on Elections to the State Duma and the Practice of Its Implementation in 1995. Konstitucionnoe pravo: vostochnoevropejskoe obozrenie. No. 4. Р. 12-19.
Postnikov A.E. (1996). Izbiratel'noe pravo Rossii. [Russian suffrage]. Moscow: ID Norma, Infra-M.
Ryabov N.T. (1996). Elections 1995: Evaluation, Conclusion, Lessons. Vestnik CIK RF. No. 9. P. 68-78.
Shejnis V.L. (2008). Transformations of the Electoral System in Russia. Obshchestvennye nauki i sovremennost'. No. 6. P. 39-52.
Skosarenko E.E. (2007). Izbiratel'naya sistema Rossii: mify i politicheskaya real'nost'. [The electoral system of Russia: myths and political reality]. Moscow: ID Formula prava.
Timoshenko V.I., Zaslavskij S.E. (1996). Rossijskie partii, dvizheniya i bloki na vyborah v Gosudarstvennuyu Dumu 17 dekabrya 1995 g. [Russian parties, movements and blocs in the elections to the State Duma on December 17, 1995]. Moscow: ID Ob-vo «Znanie» Rossii.
Vasil'yev V.I., Postnikov A.E. (1995) Kommentariy k Federal'nomu zakonu o vy-borakh deputatov [Commentary on the Federal Law on the Election of Deputies]. Moscow: ID BEK.
Vedeneev Yu.A. (1995). Political Parties in the Electoral Process: Legal Illusions and Legal Reality. Gosudarstvo ipravo. No. 7. P. 19-28.
Vedeneev Yu.V., Lysenko V.I. (1995). Processes and Solutions. Vestnik Tsentral'noy izbiratel'noy komissii RF. No. 17. P. 48-59.
Veshnyakov A.A. (1995). Laws on Elections in Our Country and in the World. Rossijskaya Federaciya. No. 18. P. 14-16.
Veshnyakov A.A. (ed.) (2000) Izbiratel'noe pravo i izbiratel'nyj process v resheniyah Konstitucionnogo Suda RF (1992-1999) [Electoral law and the electoral process in the decisions of the Constitutional Court of the Russian Federation]. Moscow: ID Norma.
Volgin E.I. (2014). The Problem of Departization in Russia in the Early 1990th. Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 8. Istoriya. P. 102-123.
Vybory 1995. (1995). [Elections of 1995]. Moscow: ID Obozrevatel'.
Zinov'ev A.V. (1994). Russia's Electoral System Needs Radical Reform. Pravovedenie. No. 3. P. 98-102.
