CC BY
10
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕРИЯ 22. ТЕОРИЯ ПЕРЕВОДА. 2021. № 3. С. 108-134 MOSCOW UNIVERSITY BULLETIN ON TRANSLATION STUDIES. 2021. No. 3. P. 108-134
НАУЧНАЯ СТАТЬЯ
УДК:801.6:1(091)
НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В ПРЕЗЕНТАЦИИ И ПЕРЕВОДЕ АББРЕВИАТУР КАК МАНИФЕСТАЦИЯ ИЗМЕНЯЮЩЕЙСЯ ЛИНГВОМЫСЛИТЕЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ
Валентина Григорьевна Кульпина1,
Виктор Андреевич Татаринов2
1 МГУ имени М.В. Ломоносова, Москва, Россия.
2 Российское терминологическое общество (РоссТерм).
* Для контактов: vgrkulpina@mail.ru
Актуальность. В статье обсуждаются актуальные процессы и тенденции развития аббревиации в современных русском и польском языках в сопоставительных аспектах. Аббревиатуры рассматриваются как носители определённого категориального значения в переводческом аспекте в русском и польском языках. Авторы останавливаются на разных типах аббревиатур: инициальных, морфемных (основанных на усечении слож-носоставных языковых комплексов), на дискурсивных графических сокращениях. Описывается лингвокультурная специфика русских и польских аббревиатур. Одно из основных различий между польскими и русскими аббревиатурами состоит в том, что в русском языке значительно больше аббревиатур с понятной структурой, так как они состоят из морфем, являющимися репрезентантом слов или словосочетаний. В польском языке подавляющее большинство аббревиатур строится на сокращениях, состоящих из начальных букв полных названий. Обращается внимание на дискурсивные особенности русских и польских аббревиатур, которые здесь часто употребляются без декодирования. Аббревиатуры рассматриваются как сложно структурированное целое. Анализируются корреляции между аббревиатурой и исходным полным названием. В статье представлен взгляд на аббревиацию через призму ментальных процессов.
Результаты. Основные результаты состоят в обобщении анализа развития и функционирования современных аббревиатур русского и поль-
© 2021 ФГБОУ ВО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» © 2021 Lomonosov Moscow State University
ского языков, данного в сопоставлении. Установлено, что процесс создания аббревиатуры сопровождается ментальной меной категориальных элементов семантики формаций. Вышеназванные явления описываются в качестве семантических языковых универсалий.
Выводы. Продукты процесса образования аббревиатур имеют зачастую различное лингвоформальное выражение, что приводит в процессе перевода к возникновению новых лингвомыслительных сущностей — усложнённых или упрощённых неоконцептов.
Ключевые слова: аббревиация, деривация, перевод, лексическая семантика, заимствование, история языка, современный язык, дискурс, языковая категоризация, русский язык, польский язык
Для цитирования: Кульпина В.Г., Татаринов В.А. Новые тенденции в презентации и переводе аббревиатур как манифестация изменяющейся лингвомыслительной реальности // Вестник Московского университета. Серия 22. Теория перевода, 2021. № 3. С. 108-134.
Статья поступила в редакцию 28.04.2021; одобрена после рецензирования 11.09.2021;
принята к публикации 20.10.2021.
NEW TRENDS IN PRESENTING AND TRANSLATING
ABBREVIATIONS AS A DEMONSTRATION OF
A CHANGING MENTAL REALITY
Valentina G. Kulpina1*, Viktor А. Tatarinov2
1 Lomonosov Moscow State University.
2 Russian Terminology Society (RossTerm).
* For contacts: vgrkulpina@mail.ru
Relevance. The author analyzes the topical processes and tendencies of the development of abbreviations in the contemporary Russian and Polish languages in their comparative aspects. The abbreviations in Russian and Polish alike are considered on the basis of translation as transmitters of categorical meanings. A number of types of abbreviations are taken into consideration: initial, morphemic (based on the constriction of compound lingual complexes) and discursive graphic abbreviations in general use. Special attention is paid to various peculiarities (including linguocultural one) of
Russian and Polish abbreviations. One of the distinctions between Polish and Russian abbreviations is the fact that in the Russian language there are many abbreviations with understandable motivated structures because their elements representing full nominations are morphemic ones. In the Polish language, the main part of abbreviations is made of the first letters of the full nominations. The peculiarities of the use of abbreviations in both languages are explained. It is a noteworthy fact that they are often used in different discourses without decoding. Abbreviations are considered as a complex structured integrative whole. The correlations between abbreviation and its primary full nomination are analyzed. An approach to abbreviations seen from the starting point of mental processes is presented.
Results. The basic results consist in the generalization of an analysis of the development and functioning of contemporary abbreviations in the Russian and Polish languages. It was determined that the creation of abbreviations is conducted by mental exchange of categorical semantic elements of the formations. The aforementioned phenomena are described as semantic lingual universals.
Сonclusion. The products of the creation of abbreviations in each language have different ways of linguo-formal expression. In translating, that leads to the creation of new linguo-mental entities: complex or simplified neoconcepts.
Keywords: abbreviation, derivation, translation, lexical semantics, loanword, history of language, contemporary language, discourse, linguistic categorization, the Russian language, the Polish language
For citation: Kulpina V.G., Tatarinov V.A. (2021) New trends in presenting and translating abbreviations as a demonstration of a changing mental reality. Vestnik Moskovskogo Universiteta. Seriya 22. Teoriya perevoda — Moscow University Bulletin on Translation Studies. 3. P. 108-134.
The article was submitted March 28.2021; approved after reviewing September 11.2021; accepted for publication October 20.2021.
1. Аббревиатуры как языковые единицы
Освоение аббревиатур как языковых единиц, установление их лингвокультурной специфики связано с выделение их категориальных признаков и с актуальными вопросами перевода. Проблема рассмотрения аббревиатур как носителей определённого категориального значения (к которой мы обращались уже неоднократно)
особенно актуальна в плане межъязыкового сопоставления и в переводческих аспектах1.
Относительно семантики аббревиатур можно сказать следующее. Аббревиатура — это языковая единица со сложной комплексной семантикой, образовавшаяся в результате процесса аббревиации. Сложная семантика этого лексического класса формируется именно в ходе протекания процессов аббревиации, а значит, как правило, переосмысления какой-то многословной языковой единицы и её преобразования в сокращённую единицу (то есть в языковую единицу некоего другого типа). Из этой констатации естественным путём вытекает, что аббревиатура — это уже нечто другое по сравнению с исходным наименованием, ставшим её источником. Это новое слово является представителем породившего его словосочетания (т.е. кратким языковым знаком вместо разветвлённого полного), но не его полным аналогом. Слова естественного языка могут рассматриваться как первичные, базовые понятия, обращён-ные непосредственно к внеязыковой действительности. Однако аббревиатуры, по всей вероятности, не могут рассматриваться как прямые репрезентанты денотата, но как связанные с ним через посредника в виде полного наименования. Ведь в своих истоках они обращены к окружающей действительности через первичное звено в виде исходного понятия, принявшего в ходе своего семантического развития сокращённую форму: «Компоненты аббревиатур отдельных типов существуют в разном виде, поскольку аббревиатура представляет собой такое сложносокращённое название, в котором многие части исходной для нее конструкции выступают в преобразованном, трансформированном виде, редко представляя собой конкретную основу исходного слова, но скорее лишь её редуцированный отрезок» (Дюжикова, 2014: 75). При этом возникшее новое понятие, указывая на тот же объект, что и исходное, тем не менее будучи интегративным знаком, являет собой с лингвофилософской точки зрения некий иного характера объект. Обладая свойствами своих частей (вряд ли в полном объёме), новое аббревиированное образование, со всей очевидностью, поднимается на более высокий уровень абстракции.
1 В статье рассматриваются идеи, ставшие основой доклада: Кульпина В.Г., Татаринов В.А. «О возникновении особых лингвомыслительных реальностей при переводе аббревиатур» на III Международной научной конференции «Наука о переводе сегодня: перевод и словесность» (Москва, МГУ имени М.В. Ломоносова, Высшая школа перевода. Москва, 31 октября — 1 ноября 2013 г.). См. также: (Кульпина, Татаринов, 2013: 27).
На цельный характер семантики аббревиатур обращают внимание, в частности, Э.Г. Куликова и Н.О. Светличная: «Считается, что передать значение аббревиатуры — то же самое, что расшифровать (восполнить) сокращённые элементы аббревиатуры. [...]. Однако многие аббревиатуры в процессе семантического развития приобрели дополнительные значения или их оттенки и «оторвались» от исходных элементов. [...]. Вследствие лексикализации возникают новые значения старых единиц (морфем, слов) или их комбинаций, которые, потеряв свою содержательную и/или формальную чле-нимость, начинают использоваться холистически, т.е. как цельные образования» (Куликова, Светличная, 2015: 23-24).
Слово появляется в своей цельно-сокращённой оболочке, при этом человек нередко и не пытается его расшифровывать, а воспринимает как данность: «В лексико-понятийном тезаурусе, который хранится в памяти каждого человека, аббревиатуры выступают, таким образом, носителями целостных понятий, хотя и сложно структурированных» (Кульпина, Татаринов, 1992: 83).
2. Особенности аббревиатурного мышления
Подчеркнём, что отношения между аббревиатурой и породившим её словосочетанием не являют собой образец эквивалентности. В.И. Теркулов по этому поводу указывает: «.Расшифровка часто недостаточна для понимания значения аббревиатуры» (Тер-кулов, 2017: 74). Более того, нередко «аббревиатуры могут быть эквивалентны не одному, а нескольким словосочетаниям.» (Там же: 76). В то же время можно встретиться с мнением о прямой связи между аббревиатурой и её «корнями». Так, С. Шадыко пишет: «Как между аббревиатурной лексической единицей и словосочетанием в целом, так и между их соответствующими компонентами существует прямая семантическая и структурная связь [...]. Связь эта двусторонняя: как стягивание словосочетания приводит к образованию слова, так и развёртывание аббревиатуры приводит к реставрации полного словосочетания» (Шадыко, 2000: 34). В то же время С. Шадыко указывает на самостоятельный характер аббревиатур как лексических единиц: «Аббревиатура — лексическая единица, обладающая самостоятельным лексическим значением, которая реализуется в речи в своеобразной графической, фонетической и морфологической форме» (Там же: 5). Полагаем, что в подавляющем большинстве случаев укоренившаяся в языке новая интегративная аббревиатурная формация несёт в себе и большую целостность, и большую устойчивость по сравнению с полным
наименованием объекта, которое по сравнению с ним начинает выглядеть всё более аморфно, менее рельефно и даже нередко перестаёт выполнять свою номинативную функцию или выполняет её с меньшей суггестивностью.
Многие вещи по-русски можно сказать уже только с помощью аббревиатуры. Ведь нередко, если употребить полное название вместо сокращённого, это полное название может оказаться непонятным, вызывать вопросы, требовать уточнений. Например, профком — это понятно, но если мы произнесём полное название профессиональный комитет, то могут возникнуть вопросы — о каком именно профессиональном комитете (профессиональном объединении) идёт речь, в то время как профком отсылает нас недвузначно к совершенно определённому типу общественно-профессиональной организации внутри какой-то другой организации, предприятия, института и т.п. Аналогично избирком — эта аббревиатура нам понятна — речь идёт об органе в России, занимающемся организацией избирательного процесса. Однако избирательный комитет не является таким однозначным понятием и совсем необязательно относится к нашей стране. Когда мы говорим студком, понятно, что речь идёт о вузовской студенческой организации; благодаря соответствующей ассоциации со словом, мы эту организацию мысленно локализуем. Но если мы скажем студенческий комитет, то конкретика утрачивается, и могут возникнуть вопросы — о каком студенческом комитете идет речь, о каких студентах, что это за организация и в какой стране находится. Очевидно, что при развертывании привычной, устоявшейся аббревиатуры вплоть до её исходного полного аналога далеко не всегда происходит её декодирование; более того, напротив, может оказаться нарушен чувственно-наглядный образ её референта. Представляя в предполагаемом исходном виде такие морфемные аббревиатуры, как профком, студком, Автоваз, избирком и др. под., можно нарушить их референцию и разрушить языковую единицу. Прослеженная закономерность касается и заимствованных аббревиатур, которые могут стать категорически непонятны при их представлении в полном виде — оригинальном или переведённом.
Таким образом, в языке существует в любом случае пласт таких аббревиатур, которые, будучи представлены в развёрнутом, декодированном виде, могут нарушить чувственно-наглядный образ её референта; при этом знаковая ситуация может не возникнуть в результате утраты связи между аббревиированным и полным названием.
3. Лингвокультурная специфичность
русских аббревиатур
Языковедами изучены как общеупотребительные дискурсивные графические сокращения типа так наз. — так называемый, так и сокращения, основанные на усечении сложносоставных языковых комплексов. В такого рода аббревиатурах — например, инициальных — в качестве представителя словосочетания выступают начальные буквы слов какого-либо словосочетания, часто названия, например, каждая буква аббревиатуры БАМ является представителем каждого слова из сочетания Байкало-Амурская магистраль. Инициальная аббревиатура в современном русском языке может быть представителем большего (или меньшего) количества слов, чем представлено в её составе в виде начальных букв. Так, аббревиатура ОСАГО — Обязательное страхование автогражданской ответственности — содержит больше инициальных букв, чем исходное словосочетание, так как слово автогражданской представлено двумя буквами — А и Г. Аналогичным образом морфемная аббревиатура может состоять из меньшего (как правило) или большего количества морфем, чем представлено слов в исходном словосочетании (Транссиб — Транссибирская магистраль; РоссТерм — Российское терминологическое общество), на базе которого она образовалась). В обоих приведённых выше примерах последние слова в названиях не имеют морфемного «представителя» (а подразумеваются по умолчанию).
Обращает на себя внимание использование в современных аббревиатурах местоимений в виде базовых компонентов. Так, базовой основой процесса аббревиации стало словосочетание, содержащее два местоимённых компонента: «Что это значит» — в сокращении ЧЭЗ. Эта аббревиатура используется на телеканале РБК как название регулярной передачи с информацией о текущих событиях и комментариями к таковым.
В качестве базового элемента аббревиатуры нередко выступает прилагательное — актуальное понятие здоровый образ жизни стало настолько значимым, что «ужалось» до аббревиатуры ЗОЖ — уже прижившейся в публицистическом дискурсе. Элементом основы аббревиатуры может послужить словосочетание — например, жажда власти в аббревиатуре Никиты Михалкова, клеймящей пороки и недостойное поведение некоторых наших соотечественников: ЖЗЖ — жадность, зависть, жажда власти. В качестве основы аббревиатуры может выступать даже приставка — в аббревиатуре НКО — некоммерческая организация (Сопвикап^ги^осишеП/
cons doc_LAW_8824/) именно приставка не- выступает в качестве инициальной основы аббревиатуры.
Примета нашего времени — достаточно свободное текстовое функционирование аббревиатур, в том числе иноязычных. Традиционно принятая презентация аббревиатур в текстах не срабатывает. Долгое время считалось, что соотношение полного названия и его аббревиатуры в тексте должно выглядеть следующим образом: сначала употребляется полное название, в скобках приводится аббревиатура от него, и дальше в текстах выступает только аббревиатура (возможно, попеременно с полным названием) как полноправный представитель полного словосочетания (часто названия чего-л.). Однако современный дискурс способен поколебать такую логику и такую практику. В современных условиях глобальной сети, когда расшифровать сокращение благодаря информационным технологиям можно без особых проблем, необходимость в немедленной расшифровке в этом же тексте распространённых (и даже менее распространённых) аббревиатур нередко практически отпадает. Кроме того, яркая особенность очень многих аббревиатур русского языка в том, что по составу морфем можно «вычислить» тематическую привязку аббревиатур к определённой сфере деятельности и часто даже полностью идентифицировать их в качестве сокращенных аналогов какого-либо органа или организации. Этот тип особенно живуч в административных названиях, а его распространение мы наследуем от советского периода, когда произошёл бум таких формаций. Обратимся к современным морфологическим аббревиатурам, которые у всех в России на слуху. Морфемный состав сокращения Роспотребнадзор указывает на то, что аббревиатура служит названием российской организации и осуществляет контроль за потреблением. Административное название, стоящее за аббревиатурой, достаточно объёмно — это Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучию человека (https://sokrasheniya.academic.ru). Очевидно, что аббревиатура выглядит более выпукло и способна в более оперативном режиме выполнить функцию административного названия. Это касается и номинации Росздравнадзор — далеко шагнувшей от своего полного аналога — Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения и социального развития (sokrasheniya.academic. ru). В то же время Минэкономразвития сохранило прямые связи со своим полным наименованием — Министерство экономического развития (economica.gov.ru), аналогично и Минпромторг — Министерство промышленности и торговли, и Минздрав — Министерство здравоохранения — в СМИ мы постоянно имеем дело с
сокращёнными аналогами этих (и других) министерств. Вышеперечисленные аббревиатуры, будучи новыми формациями, тем не менее наследуют традиционный для нашей страны, привычный тип морфемных аббревиатур. Их большое преимущество по сравнению с другими типами сокращений — семантико-тематическая значимость составляющих аббревиатуру морфоэлементов, их повторяемость и в то же время цельность и определённая понятность сокращения даже без его расшифровки до исходной языковой базы сокращения. Аббревиатурам русского языка, строящимся на распознаваемых элементах, посвящён «Толково-эквивалентностный словарь сложносокращённых слов русского языка» под редакцией В.И. Теркулова (см.: (ТЭСС, 2018)), который принципиально ориентирован на такие формации, под которыми «угадывается» их исходно-базовое словосочетание.
Инициальные аббревиатуры современного русского языка нередко содержат в своём составе целый ряд повторяющихся элементов, среди которых частотны Рос (обычно в начале аббревиатуры), НИИ, АО, пром, гос., эконом. и мн. др., хорошо знакомые и не требующие расшифровки. Такие аббревиатуры — это своеобразные концепты, вбирающие в себя другие аббревиатурные элементы, уточняющие и конкретизирующие их семантику.
Характерная особенность современных инициальных аббревиатур — высокий градус омонимичности. При этом к российским аббревиатурам добавляются формации, транслитерированные с иностранного языка. Ср., например, англоязычную аббревиатуру ПВП не столь давнего поколения заимствований «от английской аббревиатуры PvP (Player versus player) — сражение между игроками» (wawslowar.ru. Дата доступа: 28.05.2020). При этом в «Словаре сокращений русского языка» представлена омонимичная аббревиатура ПВП из другой тематической сферы — пункт ветеринарной помощи (ССРЯ, 1977: 289).
Что же касается правил освоения и употребления иноязычных сокращений в русском языке, практика их внедрения в русский текст не выглядит единообразной и выстроенной по единым языковым лекалам и логическим основаниям. Однако в этой пёстрой картине могут быть выделены определённые доминанты. Возьмём тексты с социополитической тематикой. В них выступает большое количество сокращений иноязычного происхождения. При этом главное — что иноязычная единица в условиях частого употребления быстрее, чем русская перестает быть знаком полного словосочетания, лексикализуется и воспринимается как единое целое, без расшифровки. Эта закономерность распространяется на устоявшиеся
и уже давно употребляемые единицы типа ООН, ВТО, НАТО, так и на новые единицы, пребывающие на стартовых позициях. Иноязычная единица, перестав быть знаком полного словосочетания, начинает жить своей жизнью, становясь знаком своего внутреннего содержания, образовавшегося в результате преобразования словосочетания в аббревиатуру.
4. Особенности формирования русских аббревиатур
в современном дискурсивном пространстве
Обогащение аббревиатурного сегмента лексической системы языка происходит за счёт возникновения новых единиц, и процесс этот можно назвать динамично развивающимся.
В современном мире аббревиатура может быть образована от самых разных словосочетаний, «от чего угодно». При этом характерная черта современной русской аббревиации состоит в использовании в качестве базовых слов аббревиатуры не только автосемантических частей речи, но и синсемантических — в частности, предлогов и местоимений.
Так, с помощью сокращения от начального слова в сочетании — предлога без (без определённого места жительства) сформирована пресловутая аббревиатура БОМЖ. В наши дни она представляет собой уже лексикализовавшуюся дезаббревиированную формацию, приобрётшую словесный облик бомж. Характерно, что при произнесении этого слова первичная форма базового словосочетания приходит на ум уже необязательно. Факт лексикализации аббревиатуры подтверждается тем, что наряду с прямым значением, у нее сформировался ещё и ряд переносных значений. Результатом семантических трансформаций стали сравнения и метафоры (например, сравнение как бомж о чьем-то неряшливом виде, иногда нарочито неряшливом). Ср.: «5 способов выглядеть как бомж» youtube.com.>watch?v-NZS1nL2N-Fw). Дата доступа 6.06.2020. Ср. также: «Бомжстайл — модный тренд...» ^иееп8.ги>Агйс1е8Юот/ Mody-rea1). Дата доступа 6.06.2020).
Образовавшееся слово может стать основой для дальнейших деривационных превращений, например, глагольное бомжевать — 'не иметь постоянного жилья временно или постоянно. Ср.: «К чему снится бомжевать? Ждать ли сюрпризов от жизни?» ^геатзЪип-ting.ru). (Дата доступа 6.06.2020). Метафоризация и деривационная активность ряда новых аббревиатурных формаций является одной из примет современного этапа развития аббревиации.
Предлог как основа формирования аббревиатуры — не такая уж редкость в современной русской аббревиации — ср. ВНЖ — вид
на жительство. Ср. пример объявления из интернет-пространства: «официальная помощь в оформлении, консультация, получении ВНЖ (migration-uslugi.ru/). (Дата доступа 28.05.2020). Ср. расшифровку аббревиатуры, которая предваряет саму аббревиатуру: «Что такое вид на жительство (ВНЖ) (residentrt.ru). (Дата доступа 28.05.2020).
5. Аббревиатуры в языке перевода
Формирование аббревиатур в языке перевода является результатом лингвокреативного акта формирования новой языковой единицы и имеет свои категориальные особенности.
Создание аббревиатуры, в том числе в языке перевода, через выбор способа её образования — инициального, морфемного, графического или смешанного, является актом глубоко творческим, основанным на процессе формирования новой языковой единицы. Можно даже говорить об аббревиатурном мышлении, понимаемом как «мыслительная способность человека рефлексировать аббревиатурные структуры языка и оперировать ими как единицами лингвокреативного уровня» (Кульпина, Татаринов, 1990: 29), а «обозначение какого-либо денотата сокращённым наименованием при существовании развернутого названия переводит этот денотат из одной системы категорий в другую» (Там же). О каких категориях идёт речь? Безусловно, это категории, связанные с понятием сложности, рассматриваемой как основная категория, участвующая в становлении аббревиатурного мышления: «Под сложностью понимается комплексный характер явления, денотата, артефакта, их многогранность, многоаспектность, разнородность составляющих их элементов, разнообразие структурных связей в пределах системы, целого. Понятие сложности, таким образом, не базируется на упрощённой оппозиции «сложное — простое», а включает в себя систему оппозиций, таких, как «род — вид», «абстрактное — конкретное», «общее — единичное», «целое — часть», «сущность — явление» и др.» (Кульпина, Татаринов, 1990: 30).
При переводе аббревиатур с другого языка следует иметь в виду, что аббревиатура — это концентрированное целое, это конденсат, кумулирующий в себе содержание целого словосочетания (часто многословного). Очевидным образом, она уже есть нечто другое, чем исходная единица — вопреки обыденным представлениям, что по сравнению с исходным словосочетанием в аббревиатуре ничего особенного не происходит.
Интересны пути перевода этих аббревиатур, но в то же время чрезвычайно интересен в научном отношении факт возникновения
в результате переводческих трансформаций особого типа новых лингвомыслительных единиц уже в языке перевода. Такого рода единицы представляют собой семантические языковые универсалии. Однако в каждом языке эти универсалии имеют зачастую различное лингвоформальное выражение. Как результат в процессе перевода это приводит к возникновению новых лингвомыслительных сущностей — усложнённых или упрощённых конденсатов, возникших как аналитические путем агглютинации (см.: (Rudnik -Karwatowa, 2012: 184)) — от транслитерированных сокращений (Автотрейд АГ) через привычные уже сокращения (ЮНЕСКО) вплоть до перевода аббревиатуры на другой язык с возвращением к мотивированности исходного словосочетания (см. ниже бомж Obdachloser). Однако рассмотрим состав упомянутых аббревиатур по порядку.
В русский язык проникает большое количество аббревиатур-заимствований в нетрансформированном или частично трансформированном виде. Однако, как подчёркивалось выше, польские и русские сокращения могут не совпадать по многим параметрам, в том числе по отсутствию сокращения в системе языка.
Сокращение организации Автотрейд АГ (означает официального дилера машины марки Фольксваген) содержит в своём составе распространённый элемент авто- (старое заимствование), который можно квалифицировать как аналитическое прилагательное. Элемент -трейд (с английского 'торговля') воспринимается не как отдельное слово в составе сокращения, но, подобно элементу авто-, как сокращённый элемент (поскольку мы встречаем его в составе разного рода русскоязычных сложений на базе английского языка, например, юнионтрейд (от англ. uniontrade 'торговый союз'). Элемент АГ знаком у нас очень многим, не только знающим немецкий язык. Это транслитерированное сокращение AG от немецкого сложного слова Aktiengesellschaft 'акционерное общество' (несмотря на наличие в русском языке переводного аналога АО) прижилось в русскоязычном дискурсе страны до такой степени, что подверглось вторичному переводу (псевдопереводу) на английский язык, перестав звучать как [агэ], но приобретя английское звучание [эй джи] — например, в составе названия организаций «Центр переводов AG translate» и «Бюро переводов AG Translation Service», в русской транскрипции: [Эй Джи Транслейшн] (так представляются её сотрудники), осуществляющих перевод и обучающих этому виду деятельности. Фонетико-фонологические трансформации немецкого сокращения AG на почве русского языка говорят о том, что, попадая в иноязычную среду, сокращение вершит свой жизненный
путь уже внутри принявшего его языка, подвергаясь социоменталь-ной обработке.
О происхождении аббревиатуры ЮНЕСКО (транслитерированной в русский язык от английского UNESCO) говорит её написание большими буквами и отсутствие форм склонения. В общественно-политическом дискурсе же она функционирует как единое и цельное название организации — как и все другие ономастические номинации русского языка. Свидетельство тому — то, что это слово не требует расшифровки, которую кроме международников мало кто мог бы вспомнить.
Русское бомж (декодируемое как без определённого места жительства) переведено на немецкий язык как Obdachloser 'бездомный'. При этом в результате перевода с русского языка на немецкий утрачиваются ассоциации c официально-деловым стилем речи.
Новые единицы, пришедшие из других языков, воспринимаются, интериоризируются и оцениваются языком как категориальные, и далее на этой основе интуитивно, без рефлексии, создаются другие единицы, тоже как категориальные. Они сразу, непосредственно попадают в разряд языковых единиц, с помощью которых называются сложные (категориально сложные) понятия.
6. Особенности аббревиатур современного
польского языка через призму перевода
Упомянем о том, что аббревиатурами, или сокращениями, принято считать тип сложных слов, передающих семантически сложные понятия и образующихся путем сокращения, усечения основ простых слов, а порой и самих слов вплоть до морфем или первых букв, которые в них выступают. То же самое происходит почти всегда с переводными словосочетаниями. В переведённом и сокращённом до инициалов виде функционирует сокращение ООН (Организация объединённых наций) — польс. ONZ Organizacja Na-rodowZjednoczonych (букв. 'Организация объединённых Народов'). Однако нередко в дискурс включаются транслитерированные оригинальные названия зарубежных организаций — НАТО, ЮНЕСКО, подвергшиеся процессам аббревиации ещё в своём материнском дискурсе и транспонированные на почву других языков в уже «готовом» фонетическом облике.
У русской и польской аббревиации немало общего, что в первую очередь связано с процессами глобализации и проникновением в оба языковых ареала большого количества международных аббревиатур, заимствуемых «живьём», сразу как языковые единицы, нередко уже не нуждающиеся в расшифровке в текстах. В то же вре-
мя имеется немало различий системного, регулярного характера, которые проецируются в трудности понимания и, соответственно, перевода аббревиатур.
6.1. Типы аббревиатур польского языка
В польском языке выступают те же типы аббревиатур, что и в русском языке. Иной является традиция их классификации. Так, в польской традиции классификации сокращений принято отделять так называемые графические сокращения — skróty (которые в потоке речи в устном варианте обязательно должны принять полную, расшифрованную форму, например, tj. to jest 'то есть') ото всех других сокращений, называемых skrótowce (в том числе смешанного типа). Эти другие типы сокращений представляют собой так или иначе слова (хоть и нередко «нестандартного» фонетического облика). Это инициальные аббревиатуры (напр. NIK [НИК] Naczelna Izba Kontroli 'Главная палата контроля'), морфемные (сложносокращённые): sanepid (Wyborcza.pl. 4.05.2020): Pan-stwowa Inspekcja Sanitarna 'Государственная санитарная инспекция' (pl.wikipedia.org) — санитарно-эпидемиологическая служба; Budi-mex/ BUDIMEX [будимэкс] Przedsi^biorstwo Eksportowo-importowe Budownictwa i Przemyslu Materialów Budowlanych (Paruch: 78) 'Экспортно-импортное предприятие по строительству и производству стройматериалов' (сохранившее в наши дни свое исходное название от морфем bud- 'строительство ', -im- 'импорт' -ex 'экспорт' — см. www.budimex.pl) (Дата доступа 4.06.2020).
Одной из характерных черт польских ономастических аббревиатур университетов, предприятий и т.п., названных чьим-либо именем, является «встраивание» этих названий в инициальную аббревиатуру. См., например, сокращённые таким образом названия университетов: UAM Uniwersytet im. Adama Mickiewicza w Poznaniu 'Университет им. Адама Мицкевича в г. Познань'; UKW Uniwersytet Kazimierza Wielkiego w Bydgoszczy 'Университет им. Казимира Великого в г. Быдгощ': UMCS — Uniwersytet Marii Curie-Sklodowskiej w Lublinie 'Университет им. Марии Кюри-Склодовской в г. Люблин'; UMK Uniwersytet Mikolaja Kopernika w Toruniu 'Университет им. Николая Коперника в г. Торунь'.
6.2. Различия (несоответствия) между
русскими и польскими аббревиатурами
Различия проявляются в количественных пропорциях разных типов аббревиатур в русском и польском языках, а также внутри каждого типа аббревиатур. Разумеется, каждый из типов аббре-
виатур может быть рассмотрен в сопоставительном плане с точки зрения несовпадений облика соответствующих русских и польских сокращений или с точки зрения наличия / отсутствия аббревиатуры в каком-либо из рассматриваемой пары языков.
6.2.1. Различия в пропорциях между разными типами
аббревиатур в польском и русском языках
В русском языке широко представлены морфемные аббревиатуры. В современном польском языке — по сравнению с русским языком, значительно меньше аббревиатур, строящихся на основе сложения морфем (типа завлаб — заведующий лабораторией; замзав — заместитель заведующего и т.п.). Внешний облик таких аббревиатур, как правило, позволяет по корневым морфемам составить представление, к какой сфере человеческой деятельности относится представляемое аббревиатурой понятие. Хотя такие формации в польском языке также встречаются в административных названиях, прежде всего имеющих международную экспортно-импортную значимость, и строятся на основе польских и международных элементов, однако в процентном отношении их несравнимо меньше, чем в русском языке (см.: (Шадыко, 2000)). Это связано с языковой традицией и с рядом структурных моментов, в том числе с тем, что в устойчивых сочетаниях польского языка прилагательное находится в постпозиции к существительному — в то время как в русском языке оно практически всегда в препозиции, что облегчает образование морфемных аббревиатур как сложносокращённых слов.
В польском языке большее распространение получили инициальные аббревиатуры. Соответственно, здесь уже нет места для догадки, даже в самом рамочном плане, к каким сущностям во внеязыковой действительности отсылает аббревиатура, её просто надо знать. Из-за большого количества инициальных сокращений возникает много омонимичных структур, например, аббревиатура ZM означает среди прочего четыре типа предприятий: Zaklady Мескатсгпв 'Механический завод', Zaklady Metalowe 'Завод металлоизделий', Zaklady Metalurgiczne 'Металлургический комбинат', Zaklady Migsne 'Мясоперерабатывающее предприятие' (РагасЬ, 1970: 610).
Сокращение иШ также отсылает к названиям целого ряда организаций. Это: 1) икМ Warszawski 'Варшавский договор'; 2) Uniwer-sytet Warszawski 'Варшавский университет'; 3) ипШкао'а Warszawska (букв. 'Варшавская унификация' (стандарты в строительстве); 4) и^^ Wojew6dzki 'Воеводское управление' (орган управле-
ния воеводством); 5) Unia Wolnosci 'Уния свободы' (политическая партия, основанная в 1994 г. (см.: (Podracki, 1999: 223; Paruch, 1977: 561)).
Аббревиатуры могут различаться типом применяемой символики. Так, проценты в русском языке обозначаются особым символом %, а в польском языке, наряду с этим же символом, довольно часто применяется сокращением proc. procent 'процент'.
Среди частотных различий — более частое использование латинских сокращений — в то время как в русском языке используются аналогичные по смыслу переводные. Так, латинскими символами нередко обозначаются названия падежей (Gen. Genitivus 'родит. падеж').
6.3. Перевод аббревиатур с польского языка
Перевод аббревиатур с польского языка на русский может вызывать немало трудностей. Эти трудности могут быть классифицированы, что само по себе способствует их устранению или уменьшению их воздействия на конечный продукт перевода.
При переводе аббревиатур с польского языка находят своё выражение в виде проблем перевода все имеющиеся межъязыковые различия и несоответствия. Кроме того, переводчик должен руководствоваться определёнными общими принципами перевода с польского языка.
6.3.1. Фонологический принцип передачи
польских букв при переводе на русский язык
Важным глобальным принципом перевода с польского языка на русский является передача польских звуков и букв в русском языке по фонологическому принципу. Так, например, букву s, звучащую как русское [щ], принято передавать как сь (так как её русским коррелятом является именно -сь-.; букву z как [зь] и тому под. Именно такой способ передачи польской словесной фактуры (в том числе имен собственных) в русском языке рекомендуется в отечественных справочниках (см.: (Гиляревский, Старостин, 1985; Ермолович, 2001; Ермолович, 2016)).
Но отмеченной выше особенностью сокращения польских слов фонетико-графические трансформации не ограничиваются. Новые времена и способы освоения иноязычных названий влекут за собой новые преобразования облика аббревиатуры по сравнению с исходным написанием. Так, англоязычное название Corporate Social Responsibility, переведённое на польский как Spoleczna Odpowiedzialnosc Biznesu (Polityka. 26.06-2.07.2013) 'Общественная
ответственность бизнеса' (Вкладыш Material edukacyjno-informa-cyjny LOTOS) на польской почве имеет английский графический облик CSR, однако в отличие от англоязычного собрата произносится уже как [цээс'эр], поскольку название буквы с по-польски произносится именно как [цэ].
6.3.2. Трудности перевода, проистекающие
из несоответствия структуры аббревиатур
и различий языковой традиции их презентации
Постановка прилагательного в постпозиции к существительному в устойчивых сочетаниях является для современного польского языка литературной нормой; при переводе с польского языка при этом могут возникать своеобразные недоразумения. Так, польская аббревиатура FR — это Federacja Rosyjska 'Российская Федерация', а RF — это Republika Francuska 'Французская Республика'. И таким образом, у российского переводчика возможна ошибка, связанная с явлением паронимической аттракции — когда по составу букв можно просто перепутать одно с другим, в дaнном случае — название страны.
6.3.3. Несоответствия в сфере графических сокращений
Среди принципиальных трудностей освоения польской аббревиации и установления её переводной эквивалентики можно назвать: 1) несовпадение самих объектов и, соответственно, обозначающих их лексических единиц, подлежащих сокращению. Иными словами, аббревиатурами польского языка нередко становятся иные лексические единицы, чем в русском языке. Примером могут послужить графические аббревиатуры. Так, среди частотных польских графических сокращений, не имеющих аббревиатурных аналогов в русском языке, можно назвать следующие: m.in. mi^dzy innymi 'в частности, среди прочего', ds. do spraw 'по вопросам', nt. na temat 'на тему'; b. byly 'бывший'; 2) несовпадения типа сокращения при совпадении объекта аббревиирования: ср. польс. np. от na przyklad 'например' и русс. напр. от например: в польском языке в данном случае мы имеем сокращение от первых букв лексической единицы при опущении гласных (у предлога na 'на' и усечения существительного przyklad 'пример'. В русском же языке лексическая единица например является однословной и сокращается первыми четырьмя буквами — напр.; 3) несовпадения пунктуационного-графического облика аналогичных аббревиатур. Так, например, в нижеприведённых сокращениях русского языка точки ставятся при двух последних буквах, а в их польских соответствиях — лишь
в конце всей аббревиатуры. Ср.: itd. от i tak dalej 'и так далее' — и и т.д. в русском языке; itp. от i temupodobne — 'и тому подобное' — ср. русс. и т.п.
6.3.4. Несоответствия внутренней формы
русских и польских аббревиатур как фактор,
препятствующий осуществлению перевода
Остановимся на переводе сокращений-интернационализмов, чреватом рядом особых трудностей, связанных с переводом и пониманием также полных форм, в том числе названий международных организаций. Так, полное название важнейшей международной организации, действующей по линии ООН, Food and Agriculture Organization, звучит по-русски в своей полной ипостаси как «Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций», а по-польски — как Organizacja do spraw Wyzywienia i Rolnictwa 'Организация по вопросам питания и сельского хозяйства' (Paruch, 1970: 174). В польском общественно-политическом дискурсе выступает её английский сокращённый вариант FAO, а в российском — также основанием перевода стало написание и звучание аббревиатуры в языке оригинала — ФАО. В обоих языках эти сокращения-названия международных организаций благодаря их повсеместной употребительности в общественно-политическом дискурсе и известности, как правило, употребляются без расшифровки. Соответственно, переводчики должны быть хорошо натренированы на перевод международных сокращений. Иной может быть внутренняя форма аббревиатур, их семантическая структура и мотивированность. Так, в русском языке ОБСЕ — расшифровывается как Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе — в то время как название этой же организации по-польски — KBWE — начинается со слова kon-ferencja 'конференция': Konferencja Bezpieczenstwa i Wspolpracy w Europie 'Конференция безопасности и сотрудничества в Европе'. И это не единичный случай межъязыковых лексических таких расхождений. В связи с такими различиями (хотя лишь в одном слове, однако в начальном слове сочетания) название организации может остаться неузнанным переводчиком, в результате чего в тексте перевода может возникнуть языковой «неопознанный объект» типа ^Конференция безопасности и сотрудничества в Европе — сокращённо *КБСЕ — вместо давно употребляемого и распространённого в российском медиадискурсе ОБСЕ.
Следует также иметь в виду, что в польском общественно-политическом дискурсе в каком-то тексте может выступать переве-
денная с какого-либо иностранного языка на польский аббревиатура (напр., SOZ Swiatowa Organizacja Zdrowia (букв. 'Всемирная организация здоровья') 'Всемирная организация здравоохранения', т.е. ВОЗ). Однако в другом каком-то тексте эта организация может быть обозначена оригинальной англоязычной аббревиатурой WHO (World Health Organization). При этом обе аббревиатуры обладают «равными правами» на употребление, о чём свидетельствует наличие каждой из них в словарях сокращений и взаимные словарные отсылки, подтверждающие равноценный статус обеих аббревиатур (см.: (Paruch, 1970: 515, 578; Podracki 1999: 206, 228)).
6.3.5. Межъязыковые
несоответствия графического типа
Трудности перевода могут быть связаны с особенностями польской графики, проецирующимися в трудности понимания и расшифровки аббревиатур. Латинского алфавита польскому языку явно «не хватает» для передачи фонетико-фонологического богатства славянского языка. А потому ряд фонетико-фонологических единиц передаётся двубуквенным написанием, напр., rz [z], sz [s] и др. Для польской системы аббревиации из этой особенности польской графики вытекает вхождение в состав аббревиатуры лишь первой буквы из состава лигатуры, что, естественно, осложняет расшифровку аббревиатур даже при наличии самых высококачественных словарей сокращений. Переводчик должен быть готов к такой особенности польской аббревиации, когда одна буква в составе аббревиатуры является «репрезентантом» двух букв (и одного звука). Знание этой особенности записи сокращений может помочь сэкономить время и нервы. Чтобы продемонстрировать эту особенность польской системы аббревиации, обратимся к сокращенному названию Республики Польши — RP [эрп'э] от Rzeczpospolita Polska (в котором буква r как бы выполняет «представительские функции» буквосочетания rz. [эр'зэт].
Принцип представительства первой части двубуквы широко применяется в польской лексикографии. Так, буква с. [цэ с точкой] в ряде словарей является репрезентантом лексемы czerwony 'красный', и именно под буквой с приводятся очередные значения лексемы и примеры её употребления, например, в известном «Фразеологическом словаре польского языка» Станислава Скорупки (SFJP, II, 1968: 834) буква с. является знаком прилагательного czerwona 'красная' в словосочетаниях czerwona kapusta 'красная капуста', czerwona koniczyna 'красный клевер'. czerwona rasa bydla 'красная порода крупного рогатого скота' (Ibid.). И таких примеров пре-
зентации одной буквой двубуквенного сочетания достаточно много — ведь таковы законы польской графики, вполне естественные для польских граждан, но способные остановить процесс перевода у переводчиков из других языковых ареалов.
В то же время в ряде аббревиатур, прежде всего графических (нет правил без исключения), в качестве сокращения двубуква используется целиком: напр., ог. означает 1) сгаз 'время' и 2) а<фс 'часть.
7. Заключение. Новые тенденции в употреблении и функционировании аббревиатур в дискурсивном пространстве
Новые тенденции вырисовываются на фоне уже имеющихся трудностей с освоением польских аббревиатур, и связаны они с функционированием аббревиатур в дискурсивной среде. Прежде всего, очень многие аббревиатуры даются без их расшифровки, а поскольку подавляющее большинство польских аббревиатур относится к инициальному типу, остаётся лишь один путь к их пониманию — вести поиск по словарям, справочникам и поисковым интернет-системам, так как языковая догадка при их расшифровке вряд ли сработает.
В современных славянских языках, в том числе в польском языке, аббревиатуры могут выступать попеременно с полными названиями. Задача переводчика — установить коррелятивные связи между полным и кратким названием, что нелегко в связи с разбросанностью в пределах текста полного названия и его аббревиатурного представителя. Ещё один феномен текстового употребления аббревиатур — наличие синонимичных сокращений и возможность их параллельного употребления — например, параллельное употребление инициального сокращения ЦБ и морфемного Центробанк, польского сокращения, инициального сокращения РКО ('польские сберегательные кассы' — польский аналог Сбербанка) и его «озвученного» слогового аналога Рекао.
Целый ряд аббревиатур, пустивших корни в одном языке, в случае их перевода на другой язык, как бы открывают валентности — места для уточнений, амплификаций. Так происходит, к примеру, в случае таких привычных сокращений, как Центробанк, МИД и др. По умолчанию предполагается, что, будучи употреблены в русскоязычном дискурсе нашей страны, они означают соответствующие учреждения нашей страны. Если мы обратимся к расшифровке аббревиатур ЦБ или Центробанк, то их расшифровка обязательно включает название нашей страны — Российская Федерация: «ЦБ
Центральный Банк Российской Федерации» (sokrasheniya.academic. ru); МИД — Министерство иностранных дел Российской Федерации (mid.ru). В то же время аналогичные учреждения есть во многих странах мира. При переводе, чтобы не осталось сомнений в локализации сокращения на политической карте мира, необходимо добавить указание на страну, когда речь идёт не о нашей стране: например, МИД Ирана. Такое явление сферы перевода и лингводи-дактики названо нами культурно исторической точкой отсчёта (см. подробнее: (Кульпина, 2013: 241-249)).
А. Рангелова и З. Тиха в статье «Динамика аббревиации и аббревиатурных формаций (на чешском языковом материале)» подчёркивают интеллектуализацию и одновременно демократизацию современной аббревиации как уже вполне обозначившуюся тенденцию (Rangelova, Ticha, 2012: 147). Кроме того, отмечаются ещё тенденции к интернационализации и адаптации заимствованных сокращений. Авторы указывают на креативность, эксплицитность и экспрессивность современных сокращений и в то же время на стремление к детализации в условиях действия общего закона экономии языковых средств (см. также об этой статье на русском языке: (Кульпина, Татаринов, 2016: 273-299).
В наши дни наблюдается значительная динамизация рекламной функции сокращений. Мы можем это проследить на примере такой группы аббревиатур, как названия банков — российских и польских. Рекламной функции банков служат особенности их графического оформления. В этом плане наблюдается большой разброс, применяются разного рода приёмы их рекламного оформления: цветовые, световые и ряд других. В последнее время наблюдается тенденция графического варьирования морфем в плане их написания с прописной или строчной буквы, сочетания инициальных и морфемных сокращений и мн. др. приёмы (см. «Список банков» 1000bankov.ru/bank/). Так, например, в понятной аббревиатуре Нац-инвестпромбанк большой буквой выделяется первая морфема, а в названии КлассикЭкономБанк большой буквой выделяется каждая морфема. Аналогично КамчатПрофитБанк. Значимы также пробелы между морфемами или их отсутствие, а также дефис в названии (напр. БСТ-банк; Гарант-Инвест). Некоторые сложносокращенные названия состоят исключительно из больших букв: МЕТКОМБАНК, а некоторые — из строчных по типу, но больших по размеру.
Рекламная функция сокращений проявляет себя и в названиях польских банков — ср. mBank, Pekao SA, PKO BP, BGZ BNP Paribas (rankingkont.org/polskie banki/) (Дата доступа 9.06.2020). Ср. также: „Powszechny Bank Gospodarczy w todzi (BPZ), Bank
Depozytowo-Kredytowy (BDK)...". (rankingkont.org/polskie banki/) (Дата доступа 9.06.2020).
Наблюдается тенденция к закреплению в составе аббревиатур базовых элементов, которые постоянно повторяются и легко распознаются носителями данного языка. Это такие элементы, как инвест, эконом, нац,рос, АО, НКО и др. В польском ареале к таковым относятся B — bank 'банк', C — Centralny 'центральный', G — gospo-darczy 'экономический, хозяйственный', P — panstwowy 'государственный, pl — polski 'польский', W — wydawnictwo 'издательство'. Повторяющимся частотным элементом очень многих научных институтов является BPB — Biuro Projektowo-Badawcze 'Проектно-исследовательское бюро' — соответствие российской аббревиатуры НИИ. В текстах происходит конкретизация типов исследовательских структур и их сокращений, напр.: BPB Drog i Mostow — Biuro Projektowo-Badawcze Drog i Mostow 'Проектно-исследовательское бюро дорог и мостов' (www.dnb.com/) (Дата доступа 7.06.2020). Эти исследовательские структуры могут затем подвергаться ещё большей отраслевой конкретизации, что, соответственно, находит своё воплощение в аббревиатурах, которые разветвляются с правой и с левой стороны.
Постоянно повторяющиеся элементы в обоих языковых ареалах выполняют функцию терминологических концептов, в самом обобщённом плане указывающих на тематическую сферу функционирования сокращения, конкретизируемую путём добавления других элементов.
Преподаватель курса перевода уже не может не обращать внимания на тот фрагмент языка, который составляют аббревиатуры. Этот сегмент языка становится всё шире, занимая в системе языка всё больше места.
Представляется, что в связи с особенностями образования аббревиатур в разных языках в курсе перевода необходимо строить объяснение типов аббревиатур, способов их образования и сфер, подвергающихся аббревиации на базе сопоставления их функционирования в родном языке и в изучаемом.
Список литературы
Алексеев Д.И. Сокращенные слова в русском языке. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1979. 328 с.
Гиляревский Р.С., Старостин Б.А. Иностранные имена и названия в русском тексте. Справочник. 3-е изд. М.: Высшая школа, 1985. 303 с.
Дюжикова Е.А. Аббревиатура в свете когнитивной лингвистики // Когнитивные исследования языка. Вып. XIX. Когнитивное варьирова-
ние языков в языковой интерпретации мира / Отв. ред. В.З. Демьянков. М.: Институт языкознания РАН; Тамбов: ТГУ им. Г.Р. Державина, 2014. С. 73-80.
Ермолович Д.И. Имена собственные на стыке языков и культур. М.: Р. Валент, 2001а. 200 с.
Ермолович Д.И. Правила практической транскрипции имен и названий с западных и восточных языков на русский / ред. С.Г. Ваняшкин. М.: AUDITORIA, 2016. 125 c.
Куликова Э.Г., Светличная Н.О. Лингвопрагматика современного русского словообразования. Аббревиация и дезаббревиация. М.: ФЛИНТА: Наука, 2015. 136 с.
Кульпина В.Г., Татаринов В.А. Аббревиация как способ категоризации специальных понятий (методологические аспекты) // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология, 1990. № 4. С. 27-34.
Кульпина В.Г., Татаринов В.А. Методологические и методические аспекты аббревиации // Сопоставительная лингвистика и методика преподавания славянских языков / Под ред. Т.А. Ацаркиной, О.Н. Шапкиной. М.: Изд-во Московского университета, 1992. С. 81-85.
Кульпина В.Г. Очерки по ономастическому переводу и лингводидакти-ке. Warszawa: BEL Studio, 2013. 160 s.
Кульпина В.Г., Татаринов В.А. О возникновении особых лингвомыс-лительных реальностей при переводе аббревиатур // Наука о переводе сегодня: перевод и словесность: МГУ им. М.В. Ломоносова. Высшая школа перевода: Материалы III Международной научной конференции. Москва, 31 октября — 1 ноября 2013 г. М., 2013. С. 27 (электронный ресурс).
Кульпина В.Г., Татаринов В.А. Современные славянские языки в академической перспективе: процессы, тенденции, коммуникация и деривация. Studia z filologii polskiej i slowiañskiej. 2016. Vol. 51. pp. 273-299.
Теркулов В.И. Сложносокращённые слова: синхронные и диахронные аспекты описания // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 2017. № 6. С. 73-97.
Шадыко С. Аббревиатуры в русском языке (в сопоставлении с польским): автореф. дис. ... докт. филол. наук. М., 2000. 45 с.
Rangelova A., Tichá Z. (2012) Dynamika abreviace a abreviacní útvarü (na ceském jazykovém materiálu). A. Rangelova, Z. Tichá ' Dynamics of abbreviation and abbreviations' formations (on the Check language material'. Specyfika leksyki i slowotwórstwa j^zyków slowiañskich na przelomie XX i XXI wieku (Prace slawistyczne 136). Warszawa: Instytut slawistyki PAN; Towarzystwo Naukowe Warszawskie; Red. naukowa Zofia Rudnik-Karwatowa, pp. 147-169.
Rudnik-Karwatowa Z. (2012) Dynamika struktur zlozeniowych w j^zykach slowiаñskich 'Dynamics of complex structures in Slavic languages'. Z. Rud-nik-Karwatowa. Specyfika leksyki i slowotwórstwa j^zyków slowiañskich na przelomie XX i XXI wieku (Prace slawistyczne 136). Instytut slawistyki PAN; Towarzystwo Naukowe Warszawskie; Red. naukowa Zofia Rudnik-Karwatowa, pp. 171-188.
Словари
ССРЯ — Алексеев Д.И., Гозман И.Г., Сахаров Г.В. Словарь сокращений русского языкаоколо 15 000 сокращений / под ред. Д.И. Алексеева. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Русский язык, 1977. 416 с.
ТЭСС — Толково-эквивалентностный словарь сложносокращённых слов русского языка / В.И. Теркулов, А.И. Бровец, В.А. Рязанова [и др.]. Т. 1. А-В / Под ред. В.И. Теркулова. Донецк: Донецкий университет; Фонд «Русский мир», 2018. 277 с.
Paruch — Paruch J. (1970) Slownik skrotow 'Dictionary of abbreviations'. J. Paruch. Warszawa: Wiedza Powszechna, 648 p.
Podracki — Podracki J. (1999) Slownik skrotow i skrotowcow 'Dictionary of abbreviations'. J. Podracki. Warsaw: Wydawnictwo Naukowe PWN. 312 p.
SFJP — Skorupka S. (1968) Slownik frazeologiczny j^zyka polskiego 'Dic-tionsry of fraseology of Polish language': v 2 vol. S. Skorupka. Warszawa: Wiedza Powszechna,.
Интернет-источники
https://www.dnb.com/ (Дата доступа 7.06.2020). https: ekon.gov.ru (Дата доступа: 20.05.2020). https: migration-uslugi.ru/ (Дата доступа 28.05.2020). https: residentrt.ru. (Дата доступа 28.05.2020). https://sokrasheniya.academic.ru (Дата доступа: 20.05.2020). https: AG Translate (Центр переводов AG.Translate) https://agtc.ru (Дата доступа 28.02.2021).
https: AG Translation Service (Бюро переводов AG Translation Service) https: agtranslationrating.ru>lsp.ag (Дата доступа 28.02.2021). https: rankingkont.org/polskie banki/ (Дата доступа 9.06.2020).
References
Alekseev D.I. (1979) Sokrashhennye slova v russkom jazyke — Abbreviations in Russian language. Saratov: Izd-vo Saratovskogo universiteta. 328 p. (In Russian).
Djuzhikova E.A. (2014) Abbreviatura v svete kognitivnoj lingvistiki — Abbreviation in the aspect of cognitive linguistics. Kognitivnye issledovanija jazyka. Vyp. XIX. Kognitivnoe var'irovanie jazykov v jazykovoj interpretacii mira, otv. red. V.Z. Dem'jankov. Moscow: Institut jazykoznanija RAN; Tambov: TGU im. G.R. Derzhavina, pp. 73-80. (In Russian).
Ermolovich D.I. (2001) Imena sobstvennye na styke jazykov i kul'tur — Proper names: junction line of languages and cultures. Moscow: R. Valent. 200 p. (In Russian).
Ermolovich D.I. (2016) Pravila prakticheskoj transkripcii imen i nazvanij s zapadnyh i vostochnyh jazykov na russkij — Regulars of practical transcription of names and titles from Occidental languages into Russian. Red. S.G. Vanjash-kin. Moscow: AUDDITORIA. 125 p. (In Russian).
Giljarevskij R.S., Starostin B.A. (1985) Inostrannye imena i nazvanija v russkom tekste. Spravochnik — Loan names and titles in Russian text, Reference book. 3-e izd. Moscow: Vysshaja shkola. 303 p. (In Russian).
Kulikova Je.G., Svetlichnaja N.O. (2015) Lingvopragmatika sovremennogo russkogo slovoobrazovanija. Abbreviacija i dezabbreviacija — Linguopragmatics of contemporary Russian derivation. Abbreviation and deabbreviation. Moscow: FLINTA: Nauka. 136 p. (In Russian).
Kul'pina V.G. (2013) Ocherki po onomasticheskomu perevodu i lingvodi-daktike — Essays on onomastic translation and linguodidactics. BEL Studio, Warsaw, 160 p. (In Russian).
Kul'pina V.G., Tatarinov V.A. (1990) Abbreviacija kak sposob kategorizacii special'nyh ponjatij (metodologicheskie aspekty) — Abbreviation as a way of categorization of special concepts (methodological aspects). Vestnik Moskovskogo universiteta. Serija 9. Filologija. No. 4, pp. 27-34 (In Russian).
Kul'pina V.G., Tatarinov V.A. (1992) Metodologicheskie i metodicheskie aspekty abbreviacii. Sopostavitel'naja lingvistika i metodika prepodavanija slavjanskih jazykov — Methodological and methodical aspects of abbreviation. Pod red. T.A. Atcarkinoj i O.N. Shapkinoj. Moscow: Izd-vo Moskovskogo uni-versiteta, pp. 81-85 (In Russian).
Kul'pina V.G., Tatarinov V.A. (2013) O vozniknovenii osobyh lingvo-myslitel'nyh real'nostej pri perevode abbreviatur — In connection to particular mental reality coming into existence in the process of abbreviations' translation. Nauka o perevode segodnja: perevod i slovesnost': MGU imeni M.V. Lomono-sova. Vysshaja shkola perevoda: Proceedings of the III International Scientific Conference. Moscow, October 31 — November 1 2013, pp. 27 (electronic resource) (In Russian).
Kul'pina V.G., Tatarinov V.A. (2016) Sovremennye slavjanskie jazyki v akademicheskoj perspektive: processy, tendencii, kommunikacija i derivacija — The contemporary Slavic languages in scientific prospect: processes, trends, communication and derivation. Studia z filologii polskiej i siowianskiej, v. 51, pp. 273-299 (In Russian).
Rangelova A., Ticha Z. (2012) Dynamika abreviace a abreviacni utvaru (na ceskem jazykovem materialu). A. Rangelova, Z. Ticha. Specyfika leksyki i slowotworstwa j^zykow slowianskich na przelomie XX i XXI wieku (Prace sla-wistyczne 136). Instytut slawistyki PAN; Towarzystwo Naukowe Warszawskie; Red. naukowa Zofia Rudnik-Karwatowa, Warsaw, pp. 147-169 (In Check)
Rudnik-Karwatowa Z. (2012) Dynamika struktur zlozeniowych w j^zy-kach slowianskich. Specyfika leksyki i slowotworstwa j^zykow slowianskich na przelomie XX i XXI wieku (Prace slawistyczne 136). Instytut slawistyki PAN; Towarzystwo Naukowe Warszawskie; Red. naukowa Zofia Rudnik-Karwatowa, Warsaw, pp. 171-188 (In Polish)
Shadyko S. (2000) Abbreviatury v russkom jazyke (v sopostavlenii s pol'skim) — Russian abbreviations in comparison with Polish language autoref. dis. ... Doct. philol. Sciences. Moscow, 2000. 45 p. (In Russian).
Terkulov V.I. (2017) Slozhnosokrashhennye slova: sinhronnye i diahronnye aspekty opisanija — Abbreviated words: synchronic and diachronic aspects of description. Vestnik Moskovskogo universiteta. Serija 9. Filologija. No. 6, pp. 73-97 (In Russian).
Dictionaries
Paruch — Paruch J. (1970) Slownik skrotow. Warszawa: Wiedza Powszech-na, 648 p. (In Polish)
Podracki — Podracki J. Slownik skrotow i skrotowcow (1999). Warszawa: Wydawnictwo Naukowe PWN, 312 p. (In Polish).
SFJP — Skorupka S. (1968) Slownik frazeologiczny jazyka polskiego(1968): W 2 v. Warszawa: Wiedza Powszechna (In Polish).
SSRYa — Alekseev D.I., Gozman I.G., Saharov G.V. (1977) Slovar' sokra-shhenij russkogo jazyka, Ok. 15 000 sokrashhenij — Dictionary of Russian abbreviations. About 15 000 abbreviations. Izd. 2-e, ispr. i dop. Moscow: Ruskij jazyk, 416 p. (In Russian).
TESS — Tolkovo-ekvivalentnostnyj slovar' slozhnosokrashhennyh slov russkogo jazyka (2018). V.I. Terkulov, A.I. Brovec, V.A. Rjazanova, E.A. Akulich [i dr.] — Eplanatory and equivalent dictionary of Russian language's abbreviated words. Vol. 1. A-V. Pod red. V.I. Terkulova. Doneck: Doneckij universitet; Fond "Russkij mir", 277 p. (In Russian).
Internet sources
URL: AG Translate (Centr perevodov — Center of translation. AG.Translate) https://agtc.ru (Accesed February 28.2021).
URL: AG Translation Service (Byuro perevodov [Office of Translation] A.G Translation Service) URL: https://agtranslationrating.ru>lsp.ag (Accesed February 28.2021).
URL: https://ekon.gov.ru (Accesed May 20.2020).
URL: https://migration-uslugi.ru/ (Accesed May 28.2020).
URL: https://sokrasheniya.academic.ru (Accesed May 20.2020).
URL: https://rankingkont.org/polskie banki/ (Accesed June 9.2020).
URL: https://residentrt.ru (Accesed May 28.2020).
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ:
Кульпина Валентина Григорьевна — доктор филологических наук, доцент кафедры славянских языков факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова, Москва, Ленинские горы, МГУ, ГСП-2; ORCID 0000-0002-1076-7868
vgrkulpina@mail.ru;
Татаринов Виктор Андреевич — доктор филологических наук, доцент, президент Российского терминологического общества (РоссТерм), 117209, Москва, ул. Перекопская, д. 30, к. 1; ORCID 0000-0003-1453-0339
rossterm@mail.ru
ABOUT THE AUTHORS:
Valentina G. Kulpina — Dr. Sc. (Philology), Assistant Professor at the Faculty of Foreign Languages and Regional Studies, Lomonosov Moscow State University, Russia, ORCID 0000-0002-1076-7868; Moscow, Leninskie gory, Moscow State University, GSP-2; vgrkulpina@mail.ru
Viktor A. Tatarinov — Dr. Sc. (Philology), Russia, President of the Russian Terminology Society, Russia, ORCID 0000-0003-1453-0339 117209, Moscow, ul. Perekopskaya, d. 30, k. 1, kv. 33; rossterm@mail.ru
Вклад авторов:
авторы внесли эквивалентный вклад в подготовку публикации.
Contribution of the authors:
the authors contributed equally to this article.
Конфликт интересов:
положения и точки зрения, представленные в данной статье, принадлежат авторам и не обязательно отражают позицию какой-либо организации или российского научного сообщества.
Conflict of interest:
The ideas and opinions presented in this article entirely belong to the authors and do not necessarily reflect the position of any organization or the Russian scientific community as a whole.
