CC BY
55
А.С. Александров, И.А. Александрова
Александров Александр Сергеевич — профессор кафедры уголовного процесса Нижегородской академии МВД
России, доктор юридических наук, профессор
E-mail: [email protected]
Александрова Ирина Александровна — доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права Нижегородской академии МВД России, кандидат юридических наук, доцент
E-mail: [email protected]
Новые правовые реалии борьбы с налоговыми преступлениями
В статье анализируются изменения законодательства, регулирующего правоохранительную деятельность по борьбе с налоговыми преступлениями. Показываются реалии новой уголовной политики в отношении налоговых преступлений. Оцениваются первые результаты реализации на практике законодательных нововведений по вопросам возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях, прекращения уголовных дел по новому основанию, предусмотренному статьей 281 УПК РФ, введения запрета на арест предпринимателей, введенных частью 11 статьи 108 УПК РФ.
In article changes of the legislation regulating law-enforcement activity on struggle against tax crimes are analyzed. Realities of a new criminal policy concerning tax crimes are shown. The first results of realisation in practice of legislative innovations concerning excitation of criminal cases about tax crimes, the terminations of criminal cases on the new basis provided by article 281 C.Cr.P. of the RF, introductions an interdiction for arrest of the businessmen entered by a part of 11 articles 108 C.Cr.P. of the RF are estimated.
Ряд недавних изменений, внесенных в уголовное, уголовно-процессуальное и налоговое законодательство Федеральным законом «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 29 декабря 2009 года № 383-Ф31 существенно изменили правовые условия борьбы с налоговыми преступлениями. Эти новеллы свидетельствуют о новой уголовной политике по отношению к таким преступлениям. В данной статье мы попытаемся понять суть этой политики, оценить первые результаты реализации на практике указанных нововведений.
Прежде всего надо остановиться на проблеме возбуждения уголовного дела по налоговым преступлениям. Основной вопрос, который сейчас дискутируется среди практикующих юристов, состоит в следующем: можно ли инициировать уголовное преследование лица за совершение преступлений, предусмотренных статьями 198—1991 УК РФ, в отсутствие вступившего в законную силу решения налогового органа (о привлечении налогоплательщика к ответственности по Налоговому кодексу РФ (далее — НК РФ))? Или такое решение обязательно для возбуждения дела? В связи с этим возникает и другой вопрос: изменили ли поправки, внесенные в НК РФ, практику привлечения к уголовной ответственности за совершение налоговых преступлений?
По смыслу законодательства решение налогового органа и несогласие с ним налогоплательщи-
ка как бы образуют отлагательное условие для принятия решения о возбуждении уголовного дела. Так, согласно пункту 3 статьи 108 НК РФ факт нарушения законодательства о налогах и сборах устанавливается решением налогового органа или решением арбитражного суда (суда общей юрисдикции), вступивших в законную силу. Вроде получается, что при наличии не вступившего в силу решения налогового органа и незавершенного гражданско-правового спора (в арбитражном суде или суде общей юрисдикции) органу следствия нельзя возбуждать уголовное дело, а тем более направлять дело с обвинительным заключением в суд. Законодатель явно отдает предпочтение не уголовно-правовому, а частноправовому способу разрешения налогового спора, если только налогоплательщик впервые привлекается к ответственности за нарушение налогового законодательства. Фактически задуман был механизм предварительного, альтернативного уголовному способу (арбитражный, гражданско-правовой), разрешения налоговых споров, чьи результаты должны иметь преюдициальное значение для уголовного дела.
В пользу этого говорит и поправка, внесенная в пункт 3 статьи 32 НК РФ. Главное отличие новой редакции пункта 3 статьи 32 НК РФ от прежней состоит в указании на «решение о привлечении к ответственности за совершенное налоговое правонарушение»2. В общем, системное толкование пункта 3 статьи 32 и пункта 3 статьи 108 НК РФ (в новой редакции) позволяет сделать вывод, что основа-
нием для привлечения лица к ответственности за нарушение законодательства о налогах и сборах является установление факта совершения данного нарушения решением налогового органа, вступившим в силу.
У налогоплательщика есть выбор — или оспаривать решение налогового органа, и тогда спор между ним и налоговым органом перейдет в область гражданского (арбитражного судопроизводства), или позволить этому решению вступить в законную силу — снять возражения к акту налоговой проверки и уплатить сумму налоговой задолженности или вообще ничего не предпринимать, а денег не платить.
Если налогоплательщик (плательщик сбора) оспорил в установленном законом порядке решение налогового органа о привлечении к ответственности или отказывается уплачивать сумму налоговой задолженности, то материалы в органы внутренних дел о факте совершения нарушения законодательства о налогах и сборах, содержащего признаки преступления, налоговым органом направляются в порядке, установленном пунктом 3 статьи 32 НК РФ. После этого следователь ОВД при отсутствии иных обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, вправе, на наш взгляд, возбудить уголовное дело в отношении нарушителя налогового законодательства, если сумма ущерба, причиненного государству, превышает 10 000 000 рублей.
В свою очередь, пункт 34 статьи 10 Закона «О милиции» от 18 апреля 1991 года № 1026-13 обязывает сотрудников ОВД направлять материалы в соответствующий налоговый орган для принятия по ним решения при выявлении обстоятельств, требующих совершения действий, отнесенных НК РФ к полномочиям налоговых органов, в десятидневный срок со дня выявления указанных обстоятельств. Опять же у следователя возникает обязанность дожидаться вынесения налоговым органом решения, устанавливающего ответственность налогоплательщика (плательщика сборов), и вступления его в силу.
Между тем, как показывает практика, правоприменитель в лице оперуполномоченных и следователей подразделений ОВД по борьбе с налоговыми преступлениями пошел другим путем. Должностные лица ОВД считают, что отсутствие вступившего в законную силу решения налогового органа о привлечении налогоплательщика к налоговой ответственности не может служить препятствием для принятия решения о возбуждении уголовного дела и привлечении лица к уголовной ответственности.
Главной причиной этого является, на наш взгляд, ведомственный интерес. Формально работники милиции ссылаются на приказ МВД России и ФНС России «Об утверждении порядка взаимодействия органов внутренних дел и налоговых органов по предупреждению, выявлению и пресечению налоговых правонарушений и преступлений»
от 30 июня 2009 года № 495/ММ-7-2-347. Но есть и более убедительные доводы. Так, нельзя не признать правоты того соображения, что именно УПК РФ, а не НК РФ или другой закон имеет приоритет в сфере регулирования уголовно-процессуальных отношений. В нормах УПК РФ не существует никаких оговорок относительно особенностей возбуждения уголовного дела или о привлечении к уголовному преследованию за совершение налогового преступления, в том числе о решении налогового органа.
Здесь мы затрагиваем принципиальный вопрос к федеральному законодателю: на каком основании он действует вопреки конституционным принципам законности, равенства всех перед законом и судом? Конечно, законодатель руководствовался благими намерениями — создать максимально благоприятную экономическую среду, оградить бизнесменов от произвола правоохранительных органов. Однако для ограничения означенного произвола он воспользовался, мы смеем думать, негодными средствами — по мотивам целесообразности сделал изъятие из общего правила, а ведь, как известно, право должно подходить с одинаковой меркой к самым разным людям и ситуациям. Поставив в исключительные условия одну социальную группу (бизнесменов), законодатель рискует усилить правовой нигилизм у большей части населения России.
На деле же, как показывает практика, законодатель не достиг даже и своих желаемых конъюнктурных целей. Органы внутренних дел, которые пока еще являются главными органами уголовного преследования по налоговым преступлениям, руководствуются Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ4 при выявлении и раскрытии налоговых преступлений и фактически игнорируют необходимость наличия решения налогового органа. Плохо это или хорошо, но ведомственный интерес МВД России в данном случае уравновесил политическую целесообразность законодателя.
Правоохранители исходят из того, что о факте налогового правонарушения могут свидетельствовать:
1) заявление о совершенном или совершаемом налоговом правонарушении, поступившее от граждан;
2) материалы, собранные оперативными сотрудниками Управления по налоговым преступлениям (УНП) ГУВД на основании поступившей информации;
3) акт налогового органа, поступивший из ИФНС.
Для квалификации налогового правонарушения как преступления необходимо наличие следующих факторов:
1) умысел лица на нарушение налогового законодательства;
2) соответствие налогового правонарушения диспозиции статей 198, 199, 1991, 1992 УК РФ, так
как перечень налоговых правонарушений значительно шире;
3) сумма ущерба, причиненного государству, должна превышать 10 000 000 рублей;
4) лицо, совершившее налоговое преступление, должно знать, какая сумма доначисленных налогов ему вменяется, а также иметь определенный срок для уплаты этой суммы в бюджетную систему Российской Федерации. Намерение на осуществление таких действий (например, если оно внесет только часть вменяемой суммы) будет являться препятствием для привлечения к уголовной ответственности.
При этом следователи ОВД считают, что если субъект проплатит только часть вменяемой суммы, позволяющей снизить сумму причиненного ущерба до суммы, при которой на состав преступления хватать не будет, то он все равно должен быть привлечен к уголовной ответственности с учетом той суммы, которая ему вменялась ранее. В этом случае сумма, уплаченная в бюджет, будет расцениваться как сумма возмещенного ущерба и не более того.
Практика свидетельствует, что существуют два основных варианта доследственной проверки наличия в сообщении признаков налогового преступления. Первый вариант — когда преступление выявляется сотрудниками УНП при ГУВД самостоятельно. Второй вариант — когда сотрудники УНП действуют совместно с инспекторами УФНС. В первом случае сотрудники УНП привлекают к проведению проверки своих специалистов. При проведении проверки специалисты — ревизоры ОВД должны посчитать не только сумму уклонения от уплаты налогов, но и пени, штрафы. После поступления акта документального исследования из отдела документальных проверок и ревизий (ОДПиР) (ввиду изменений законодательства этот акт называется именно актом исследования документов, так как специалисты ОВД теперь не проводят по налоговым составам ревизии и проверки) в оперативное подразделение оперативные сотрудники предъявляют этот акт руководителю организации и главному бухгалтеру, опрашивают их по существу данного акта. Выясняется их мнение: согласны они с выводами, сделанными в акте, или нет и готовы ли заплатить сумму недоплаченных налогов. При этом заполняется специальный документ, бланк которого разработан в УНП ГУВД по Нижегородской области. Это своего рода аналог решения налогового органа, констатирующего факт нарушения налогового законодательства. Нельзя не видеть, что это суррогатное решение не может иметь тех правовых последствий, о которых говорится в статьях 32, 108 НК РФ, и тем не менее практика вынесения таких решений существует. Вряд ли подобная практика законна, но пока судебных решений, признающих ее неправомерность, не было.
В том случае, если лица согласны с выводами о необходимости уплатить налоги, сотрудники УНП выжидают срок в 2 месяца, который дается налого-
плательщику для уплаты начисленной ему суммы налоговой задолженности. Если правонарушитель не согласен, то материал проверки передается в орган следствия для принятия решения в порядке статей 144—145 УПК РФ.
Если проверка проводится сотрудниками милиции совместно с ИФНС, то события разворачиваются по второму варианту, предусмотренному нормами, содержащимися в статьях 32 и 108 НК РФ. Должнику дается возможность принять меры к тому, чтобы уплатить определенные ему решением налогового органа суммы недоимок и штрафных платежей и не доводить до возбуждения уголовного дела. Если в течение 2-месячного срока задолженность будет погашена, то выносится постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Следователь обязан отказать в возбуждении уголовного дела при наличии обстоятельств, указанных в части 1 статьи 281 УПК РФ и в примечаниях к статьям 198 и 199 УК РФ. Обстоятельства, указанные в примечании 2 к статье 198 и в примечании 2 к статье 199 УК РФ, должны, по мысли законодателя, стимулировать нарушителя налогового законодательства к полной уплате всех налоговых недоимок, назначенных ему решением налогового органа, а также штрафов и пеней. Увы, замысел законодателя пока не срабатывает.
Действительно, поправки,внесенные в НК РФ, изменили практику привлечения к уголовной ответственности за совершение налоговых преступлений. Однако боимся, что изменили не в лучшую сторону. Что с того, что теперь, согласно пункту 3 статьи 32 НК РФ, необходимо ждать более 2 месяцев после ознакомления фигурантов с актом, составленным сотрудниками ОВД, или решением налогового органа, где констатируется его виновность в нарушении налогового законодательства? Вряд ли это можно считать большим достижением. Скорее, наоборот, возникло противоречие. Срок стадии возбуждения уголовного дела не укладывается в установленный УПК РФ предельный 30-суточный срок. Что же, теперь вносить еще поправки в статьи 144—146 УПК РФ для того, чтобы предусмотреть в них специальную процедуру возбуждения уголовных дел в отношении лиц, в чьих деяниях усматриваются признаки налогового преступления? Но, может, чтобы быть последовательным, вообще отказаться от УПК РФ, предусматривающего единообразную процедуру производства по всем уголовным делам, принять федеральные законы, создающие процессуальную форму производств по каждому виду уголовных дел или персон?
Если серьезно, то можно констатировать, что организации предварительного расследования налоговых преступлений нанесен сокрушительный удар. За первую половину 2010 года в Нижегородской области было возбуждено только 10 уголовных дел о налоговых преступлениях. Ввиду ожидаемой в конце года передачи родовой подследственности по делам данной категории от сле-
отраспЕВЫЕ проблемы юридической науки и практики
дователей ОВД следователям СК при прокуратуре произошел сбой в работе правоохранительного механизма. Следователи ОВД в ожидании передачи дел в СК при прокуратуре просто не хотят возбуждать уголовные дела (число же отказных постановлений возросло в разы). Следователи СК при прокуратуре не умеют расследовать эти дела. Пока научатся... В общем, впереди нас ждет криминальный беспредел в налоговой сфере с соответствующими последствиями для бюджета государства.
Обратимся теперь к другой проблеме борьбы с налоговой преступностью, вызванной введением нового нереабилитрующего основания прекращения уголовного дела, а именно основания, предусмотренного статьей 281 УПК РФ. Рассматриваемое основание определяется в части 1 статьи 281 УПК РФ — «случай, если до окончания предварительного следствия ущерб, причиненный бюджетной системе Российской Федерации в результате преступления, возмещен в полном объеме». По своей природе новое основание прекращения уголовного преследования примыкает к деятельному раскаянию (на что указывает и нумерация статьи) того вида, который регламентирован частью 2 статьи 28 и частью 2 статьи 75 УПК РФ5. Поскольку статья 281 УПК РФ предусматривает специальную разновидность второго вида деятельного раскаяния, постольку нормы этой статьи следует толковать в системной связи с нормами, содержащимися в части 2 статьи 28 и части 2 статьи 75 УК РФ6.
Исключительность нового института в первую очередь определяет то, что он создан специально для одной категории уголовных дел — о налоговых преступлениях, предусмотренных статьями 198—1991 УК РФ; соответственно обвиняемым также является специальный субъект7, и только в отношении этого субъекта может прекращаться уголовное дело по данному основанию.
Из этого вытекает вывод, что следователь обязан прекратить уголовное преследование при наличии обстоятельств, указанных в части 1 статьи 281 УПК РФ и в примечаниях к статьям 198 и 199 УК РФ, если нет особых обстоятельств, препятствующих прекращению дела (например, если в действиях обвиняемого нет иного состава преступления), и если соблюдены процессуальные условия, перечисленные в частях 2 и 3 статьи 281 УПК РФ.
Обстоятельства, указанные в примечании 2 к статье 198 УК РФ и в примечании 2 к статье 199 УК РФ, должны стимулировать нарушителя налогового законодательства к полной уплате всех налоговых недоимок, назначенных ему решением налогового органа, а также штрафов и пеней. Поэтому закон предоставляет подозреваемому (обвиняемому) гарантию безусловного выполнения компетентным государственным органом своей обязанности по прекращению в отношении него уголовного преследования и исключения уголовной ответственности в случаях, оговоренных уголовным законом.
Конструктивной особенностью новообразованного субинститута является присущая ему усечен-ность юридического состава классического деятельного раскаяния — в нем отсутствуют многие элементы, называемые в пунктах «и», «к» части 1 статьи 61, статье 75 УК РФ8. С этим связан ряд правовых последствий. Одно из них состоит в том, что прекращение уголовного преследования в соответствии со статьей 281 УПК РФ не исключает в последующем привлечения лица к ответственности за нарушение законодательства о налогах и сборах в соответствии с налоговым законодательством. Так, из пункта 151 статьи 101 НК РФ следует, что если уголовное дело, возбужденное по признакам налогового преступления, будет прекращено, в том числе по основанию, предусмотренному статьей 281 УПК РФ, руководитель (заместитель) налогового органа не позднее дня, следующего за днем получения уведомления об этом от органов внутренних дел, выносит решение о возобновлении исполнения принятых (но бывших приостановленными после направления материалов в органы внутренних дел) в отношении этого физического лица решения о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения и решения о взыскании соответствующего налога (сбора), пеней, штрафа.
Другая особенность нового способа разрешения правового спора между государством и лицом, совершившим налоговое преступление, состоит в том, что к обвиняемому предъявляется только одно обязательное требование — уплата в полном объеме недоимок, штрафов и пеней. А поскольку уплату в полном объеме сумм недоимок, пеней, штрафов нельзя отождествлять с традиционно понимаемыми возмещением вреда или иным способом заглаживания вреда, постольку можно говорить об уникальности смысла, вкладываемого законодателем в понятие «возмещение ущерба», которое содержится в части 1 статьи 281 УПК РФ, — он действителен только в контексте производства по делу о налоговых преступлениях, предусмотренных статьями 198—1991 УК РФ, и не применим в делах о других преступлениях.
Следует отметить и такую особенность возмещения вреда, как предусмотренную примечанием 2 к статье 199 УК РФ возможность уплаты недоимок и штрафных санкций не только самим лицом, привлеченным к уголовному преследованию, но и организацией, которая является субъектом ответственности за нарушение налогового законодательства по НК РФ.
Далее, в отличие от классического деятельного раскаяния, совершения других действий, направленных на сотрудничество с государством, закон от обвиняемого не требует. Иными словами, мы имеем дело с совершенно новым правовым механизмом, создающим максимально благоприятные для налогоплательщика условия для защиты его интересов в споре с государством. От подозреваемого, обвиняемого не требуется при-
знания своей вины в инкриминируемом ему преступлении, поскольку допускается продолжение спора относительно начисленных ему налогов (сборов), штрафов, пеней в арбитражном суде. Следователю не надо доказывать наличие так называемой субъективной стороны деятельного раскаяния, что обычно требуется при прекращении уголовного преследования по данному основанию — не нужно устанавливать добровольность в действиях обвиняемого по уплате начисленных ему сумм. Обвинение может быть и не предъявлено, на это обстоятельство указывает то, что в части 1 статьи 281 УПК РФ говорится об обвиняемом или подозреваемом.
Материально-правовую основу решения о прекращении уголовного преследования по статье 281 УПК РФ составляют два элемента:
1) факт совершения преступления, предусмотренного статьями 198—1991 УК РФ, установленный решением налогового органа, вступившего в законную силу, а также другими материалами дела;
2) уплата в полном объеме всех сумм, указанных в решении налогового органа о привлечении к ответственности нарушителя налогового законодательства.
При принятии решения о прекращении уголовного дела по специальным основаниям, указанным в примечаниях к статьям 198 и 199 УК РФ, следует руководствоваться общими требованиями закона относительно порядка прекращения уголовного преследования по нереабилитирующему основанию, то есть учитывать требования статей 28, 212 и 213 УПК РФ, статьи 75 УК РФ.
Как показывает практика, за первые полгода действия статьи 281 УПК РФ ни одного случая прекращения уголовных дел по данному основанию в Нижегородской области не было. Из этого видно, что предпринимательское сообщество не очень высоко оценило подарок законодателя. Неплательщики налогов демонстрируют отсутствие боязни перед правоохранительными органами и совсем не спешат уплатить сумму налоговой задолженности, начисленные штрафы и пени даже после того, как против них возбуждено уголовное дело.
Наконец, последнее, что надо сказать о новшествах, изменивших процедуру расследования уголовных дел о налоговых преступлениях, это введение части 11 в статью 108 УПК РФ9. Согласно части 11 статьи 108 УПК РФ (в ред. Федерального закона от 7 апреля 2010 г № 60-ФЗ10) заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 159, 160, 165 УК РФ, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, а также статьями 171 —174, 1741, 176—178, 180—183, 185—1854, 190—1992 УК РФ, при отсутствии обстоятельств, указанных в пунктах 1 —4 части 1 настоящей статьи.
Из пунктов 1—4 части 1 статьи 108 УПК РФ вытекает, что применительно к делам указанной кате-
гории обстоятельства, предусмотренные пунктами 1 и 2, не актуальны. Очевидно, что в качестве первоначальной меры пресечения заключение под стражу по отношению к лицам, подозреваемым или обвиняемым в совершении преступлений, перечисленных в части 11 статьи 108 УПК РФ, может быть применено только тогда, когда будет доказано, что они скрывались от следствия и суда, что отражается в ходатайстве следователя. Однако если такое лицо обвиняется, помимо перечисленных преступлений, в каком-то еще другом, то данное требование отпадает.
Сразу с введением данной нормы на практике у многих судей возникло непонимание того, на кого распространяется действие данного запрета и в каких ситуациях. Самым скандальным случаем стал отказ Хамовнического суда, а затем Московского городского суда освободить из-под стражи М. Ходорковского и П. Лебедева. По мнению многих юристов, к числу которых относимся и мы, в соответствии с частями 1 и 11 статьи 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 160 (если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности), 174, 1741 УК РФ, то есть во всех преступлениях, инкриминированных М.Б. Ходорковскому и П.Л. Лебедеву, при отсутствии следующих обстоятельств: обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории РФ; его личность не установлена; им нарушена ранее избранная мера пресечения; он скрылся от органов предварительного расследования или суда. В целом статья 108 УПК РФ является специальной по отношению к общим нормам, предусмотренным статьями 97, 99 УПК РФ, и имеет в этом качестве безусловный приоритет при разрешении вопроса о применении меры пресечения в виде заключения под стражу.
Однако кассационная коллегия Московского городского суда пришла к другому мнению: «рассматривая вопрос о мере пресечения, суд пришел к правильному выводу о необходимости продления подсудимым Ходорковскому М.Б. и Лебедеву П.Л. срока содержания под стражей, поскольку преступления, инкриминируемые подсудимым, по мнению судебной коллегии, не относятся к сфере предпринимательской деятельности в том смысле, который законодатель предусмотрел в части 11 статьи 108 УПК РФ»11. Пожалуй, это было единственное членораздельное объяснение мотивов отказа в освобождении из-под стражи обвиняемых, содержащееся в кассационном определении.
В контексте указанных событий потребовались разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, которые не замедлили себя ждать. В пункте 4.1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 года № 1512, принятом специально для разъяснения вызвавших на практике неоднозначное понимание положений закона о предпринимательской деятельности, сказано, что «преступления,
предусмотренные статьями 159, 160 и 165 УК РФ, следует считать совершенными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность или участвующими в предпринимательской деятельности, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью». Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ указал со ссылкой на пункт 1 статьи 2 ГК РФ, что «предпринимательской является самостоятельная осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке».
Надо ли говорить, что эти формулировки не внесли дополнительной ясности в ответ на вопрос, в каких случаях предпринимателя, совершившего налоговое преступление, можно брать под стражу, а в каких — нет. Большинство комментаторов делает вывод, что положения Федерального закона «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 29 декабря 2009 года № 383-ФЗ на практике не действуют, инициативы Президента РФ игнорируются правоохранительными органами13. Свидетельствует ли это о наметившемся расколе между властью Президента РФ и правительственной властью — скоро узнаем. Но что уже не подлежит никакому сомнению — это вновь подтвердившаяся правота немеркнущей во все времена истины: «хотели как лучше, получилось как всегда».
Примечания
1. Российская газета. — 2009. — 31 декабря.
2. Изменения, внесенные Федеральным законом от 29 декабря 2009 года № 383-03 в НК РФ затрагивают пункт 2 Инструкции о порядке направления материалов налоговыми органами в органы внутренних дел при выявлении обстоятельств, позволяющих предполагать совершение нарушения законодательства о налогах и сборах.
См.: Приложение № 3 к приказу МВД России и ФНС России «Об утверждении порядка взаимодействия органов внутренних дел и налоговых органов по предупреждению, выявлению и пресечению налоговых правонарушений и преступлений» от 30 июня 2009 года № 495/ММ-7-2-347 // Российская газета. — 2009. — 16 сентября.
3. Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. — 1991. — № 16. — Ст. 503.
4. Собрание законодательства РФ. — 1995. — №33. — Ст. 3349.
5. Часть 2 статьи 28 УПК РФ и часть 2 статьи 75 УК РФ содержат нормы, образующие специальный вид оснований освобождения от уголовной ответственности при деятельном раскаянии, а именно: при совершении преступлений средней тяжести, тяжкого или особо тяжкого преступлений и при наличии условий, указанных в части 2 статьи 75 УК РФ, лицо может быть освобождено от уголовной ответственности лишь в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК РФ.
6. Хотя законодатель в ряде случаев отступает от этой схемы и, в частности, вводит нехарактерное для второй разновидности деятельного раскаяния условие — совершение преступления впервые.
7. Определение субъектов преступлений, предусмотренных статьями 198, 199, 1991 УК РФ дается в пунктах 6, 7, 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» от 28 декабря 2006 года № 64 // Российская газета. — 2006. — 31 декабря.
8. Уголовный закон предусматривает такие элементы «обычного» деятельного раскаяния: добровольную явку с повинной, активное способствование раскрытию преступления, изобличение других соучастников преступления и розыск имущества, добытого преступным путем, возмещение имущественного ущерба, а также физического и морального вреда, причиненных в результате преступления, или иным образом заглаживание вреда, причиненного потерпевшему (п. «и», «к» ст. 61, 75 УК РФ).
9. Характерно, что первоначально запрет на применение меры пресечения в виде заключения под стражу распространялся только на лиц, подозреваемых, обвиняемых в совершении налоговых преступлений. И только позднее распространился на более широкий круг «предпринимателей».
10. Российская газета. — 2010. — 9 апреля.
11. Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда по делу № 22-6776 от 21 мая 2010 года // www.mos-gorsud.ru/ bank/
12. Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О внесении дополнения в постановление ПВС РФ от 29 декабря 2009 года № 22 "О практике применения судами мер пресечения в виде заключения под стражу, залога и домашнего ареста"» от 10 июня 2010 года № 15 // Российская газета. — 2010. — 14 июня.
13. См.: Вишневский Б. Кремлевские планы и планки // Новая газета. — 2010. — 21 июня.
