CC BY
62
УДК 930.2
НОВЫЕ ПОДХОДЫ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ ФОРМИРОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ
© Надежда Анатольевна ДАНЬКИНА
Хакасский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории, г. Абакан, Российская Федерация, кандидат исторических наук, ученый секретарь, e-mail: nadezhda.dankina@yandex.ru
Рассматриваются современные точки зрения на различные аспекты проблемы формирования дореволюционной национальной интеллигенции Восточной Сибири. Дается характеристика понятиям «национальная интеллигенция» и «национальная элита» в современной историографии. Выясняются причины формирования национальной интеллигенции с позиции новых концептуальных подходов.
Ключевые слова: национальная интеллигенция; элита; буддизм; бурханизм; Восточная Сибирь.
Новые подходы в истории изучения проблемы формирования национальной интеллигенции Восточной Сибири касаются следующих вопросов:
1) понятие «национальная интеллигенция»;
2) национальная интеллигенция и национальная элита;
3) причины формирования национальной интеллигенции (национальной элиты);
4) социальное происхождение национальной интеллигенции (элиты);
5) религиозный фактор в формировании национальной интеллигенции.
В научной литературе до настоящего времени не существует единого определения понятия «национальная интеллигенция». Первые попытки дать определение и характеристики национальной интеллигенции предпринимаются региональными исследователями: А.Г. Новиковым, П.Н. Жондоровым, И.И. Осинским, А. А. Буркиной, К.Ю. Хан-дархаевым [1-4].
Они указывали на следующие характеристики национальной интеллигенции: «все свои усилия, энергию и замыслы это поколение (имеется в виду поколение дореволюционной национальной интеллигенции Якутии. - Н. Д.) направило на пробуждение и развитие национального самосознания родного народа» [1, с. 66]; она (интеллигенция Якутии. - Н. Д.) сравнительно монолитна в мировоззренческом плане, т. к. выступает в качестве выразителя национального самосознания этносов, у которых социальная и политическая дифференциация не достигла
такого уровня, как у тех народов, бытие которых происходит в условиях многостороннего отчуждения; ею исполняются ряд специфических функций, обусловленных характерными особенностями этноса, частью которого она является [2]; национальные отряды интеллигенции (Бурятии. - Н. Д.) - это носители не только общих, но и национально-специфических черт, обусловленных своеобразием национально-государственных образований, особенностями развития той или иной нации [3, с. 28]; общественная группа образованных людей (Бурятии. - Н. Д.), профессионально занятых умственным трудом, заключающимся в создании, сохранении и передаче духовных ценностей, формирующих в процессе умственно-творческой деятельности теоретическое мировоззрение и национальное сознание бурятского народа; отличающимися высокими с точки зрения общественной значимости духовно-нравственными личностными качествами [4].
Подобные характеристики в справочной литературе даются понятию «национальная элита». В соответствии с понятийно-терминологическим словарем «Экология человека» элита национальная - это в составе нации группы интеллигенции, которые наиболее активно влияют на все стороны общественной жизни [5]. Другое определение национальной элиты: национальная элита - те, кто представляют и защищают интересы всей нации. Именно момент возникновения национальной элиты и является моментом рождения нации [6].
Согласно теориям, сложившимся в ХХ в., элита - это высший привилегированный слой или слои, осуществлявшие функции управления, развития культуры [7, с. 423].
Проблема роли и места представителей элиты в политических, культурных и социально-экономических процессах в дореволюционный период широко рассматривается в работах якутских исследователей национальной интеллигенции (элиты). Так, ссылаясь на типологию элит американского социолога Д. Белла, А.А. Моякунова считает, что в Якутии сформировалась «элита крови» (аристократическая элита соответствует рабовладельческому и феодальному, т. е. «доиндуст-риальным» обществам), которую называли «лучшими людьми». Взамен на определенные привилегии, получаемые от Российского государства, она должна была выполнять военную и гражданскую службу [8].
Таким образом, согласно современной концепции, одной из важных причин формирования национальной элиты явилась политика царского правительства, предусматривающая включение родоплеменной верхушки покоренных народов в бюрократический аппарат. Инородческая политика государства способствовала созданию условий для роста политического сознания народов России в целом, а также отдельных южносибирских народов в частности для постепенного преобразования их «чисто этнических требований в политические». Этой точки зрения придерживаются Л.И. Шерстова, Е.П. Ма-мышева и др. [9, с. 226; 10].
В Хакасии национальная интеллигенция, по нашему мнению, также формировалась на основе «элиты крови». К особенностям формирования слоя образованных людей в Хакасии исследователь относит их байское происхождение и династическую преемственность в органах местного самоуправления. Только хакасские баи, богатая прослойка хакасского населения могли дать своим детям платное частное образование. Первым хакасом, получившим частное образование в школе ссыльных декабристов братьев Беляевых в г. Минусинске, стал сын бая Чирки Картина. Или, например, из богатой хакасской семьи был письмоводитель и учитель Аскизской степной думы Е.Н. Катанов. Династическая преемственность в органах местного самоуправления наблюдалась в Коль-
ском роде койбалов, где последовательно сменяли друг друга в должности башлыков с 1824 г. по 1850 г. Бурундаевы, и в Таражако-вом роде - койбальские «князцы» Мартыкае-вы [11, с. 12].
В социальном отношении первая генерация якутской интеллигенции была также тесно связана с родовой аристократией, той-онской знатью, улусной верхушкой. Как правило, отмечает Н. Н. Дьяконова, по своим способностям, природному потенциалу это была лучшая часть якутского общества [12, с. 39]. Она приходит к выводу, что в конце Х!Х - начале ХХ в. уже сложилась и полно -стью оформилась якутская национальная интеллигенция как особый достаточно устойчивый слой общества.
А. А. Борисов писал, что первые грамотные люди в Якутии появились в начале ХУШ в. Ими были якутские князцы, пожалованные дворянским званием, они обучались русской грамоте, но права якутских дворян впоследствии не были подтверждены [13, с. 27].
Таким образом, рассматривая национальную интеллигенцию с позиции национальной элиты, современные исследователи склонны относить к первой чиновничество, представителей управленческих органов из коренного населения знатного происхождения. Формирование этой категории интеллигенции шло на протяжении Х1Х в. после реформ М. М. Сперанского в Сибири.
Тем не менее, большинство современных исследователей продолжают считать, что национальная интеллигенция в регионах России сформировалась под влиянием русского фактора.
Так, по мнению Р.Ш. Харунова, предпосылкой формирования интеллигенции в Саяно-Алтайском регионе, в частности в Туве, «послужил процесс модернизации, способствующий проникновению элементов капитализма и привнесенной культуры, распространившихся по мере пребывания русских переселенцев. Проявилась тенденция к приобщению тувинцев к новым видам деятельности, в т. ч. к европейской системе образования» [14, с. 120-121].
Н.Н. Дьяконова пишет, что якутская интеллигенция появляется в условиях хотя и медленной, но модернизации при сильном межкультурном взаимодействии. Для нее
были характерны высокий социальный статус, приобщенность к русской культуре, патриотические общественные позиции [12].
С.В. Балдано также указывает на то, что «бурятская интеллигенция как социальная группа начала формироваться в Х1Х в., когда рост капиталистических отношений и совершенствование государственного управления потребовали увеличения численности работников умственного труда и создания системы народного просвещения... Огромное воздействие на формирование бурятской интеллигенции оказала материальная и духовная культура русского населения» (см.: [15,
с. 639]).
Еще одной, представляющей интерес для изучения, является проблема о роли религиозного фактора в формировании национальной интеллигенции. Большую роль в появлении национальной элиты в Горном Алтае сыграл бурханизм. Так, Л. И. Шерстова полагает, что возникновение и развитие алтайского бурханизма - своего рода «чистый этно-исторический эксперимент», доказывающий, что на завершающем витке любого конкретного этногенеза, выводящего в свет новый (во времени-пространстве) этнос, внутри него при благоприятных условиях вызревает и новая идеология - необязательно религиозная, но непременно несущая в себе национальную идею, разделяемую и ощущаемую всеми без исключения членами этноса. По ее мнению, бурханистское движение выдвинуло ряд значимых фигур, которые были способны не только выражать интересы своего этноса, но и имели опыт общественной и практической деятельности. Например, братья Кульджины не только всемерно поддерживали бурханизм (особенно старший, Манджи), но и неоднократно избирались зайсанами Седьмой дючины. Манджи Кульджин в качестве выборщика присутствовал на губернском съезде по выборам во Вторую Государственную Думу и был вполне реальным кандидатом в депутаты от Томской губернии по крестьянско-инородческой квоте. Представители национальной интеллигенции С. И. и Г.И. Гуркины (Чоросов), которые немало сделали для осуществления алтайской культурной и политической автономии, также, по мнению Л.И. Шерстовой, прониклись «белой верой» [16, с. 36].
Этой же точки зрения придерживается В.К. Косьмин. Он считает, что пастухом-середником, который проповедовал бурха-низм, Четом Челпановым руководили крупнейшие алтайские баи-богачи - семья Куль-джиных, Кыйтык Елбудин, Сапок Баинкин, а также непосредственно приставленные к Чету Кыргыз Саманов и Чапыяк Юдуев. Братья Кульджины, с которыми был связан Чет Челпанов, а также Елбудины и другие крупные баи-скотоводы вели торговлю с Монголией и имели там прочные связи [17, с. 49].
Ссылаясь на беседу самого известного представителя семьи Кульджининых - Ар-гымая Кульджинина с этнографом Л.Э. Ка-руновской, В. К. Косьмин приводит следующую запись: «В поисках религиозных истин он читал китайские, японские, буддийские, тибетские и другие книги. много он беседовал с монгольскими монахами по религиозным вопросам - много сведений от него получали по сеокам (родам. - В. К), ходили к бурханистам, по местам бурханистского моления, Аргымай давал объяснения.» [17, с. 50]. Он являлся родовым зайсаном, а когда эта должность была упразднена, стал волостным старшиной. Строил школы для детей, открыл алтайскую школу в с. Кеньга.
В. К. Косьмин делает вывод о том, что многие бурханистские проповедники-дьар-лыкчы (буквально - имеющие разрешение) не только поддерживали связь с монгольскими ламами, но и проходили у них обучение [17, с. 53].
Н.А. Тадина считает, что бурханизм воплотил «культ собственной национальности», явился важнейшим фактором, цементирующим целостность этноса. Выразителями этих идей стала алтайская родовая знать. Будучи образованными представителями народа, они были обеспокоены проблемами сохранения этноса, его традиционной культуры в условиях полной оседлости [18, с. 41].
О распространении бурханизма в Хакасии писали В.Я. Бутанаев, И.И. Бутанаева [19; 20]. Они считают, что в ходе первой русской революции в Хакасии «наметилось национально-религиозное движение, возникшее под влиянием бурханизма». Отдельные лидеры первой политической организации «Союз сибирских инородцев», созданной под непосредственным влиянием Манифеста «Об усовершенствовании государственного по-
рядка» (17 октября 1905 г.), выступили против распространения православия среди коренных жителей Хакасии, выдвинули лозунг за широкое внедрение бурханизма - «белой веры» [20, с. 63].
«Союз сибирских инородцев» под руководством А. А. Ярилова, директора музея им. Н.М. Мартьянова, председателя комитета по устройству митингов, представлял собой орган либеральной буржуазии и интеллигенции, выступавших за демократические выборы в условиях сохраняемого монархического правления. Учредители (А.А. Ярилов, Н.Т. Спирин, И.Г. Картин, Е.А. Топанов,
Н.И. Окунев) отвергли положение бурханиз-ма, занимались активной пропагандой своей программы среди хакасов Аскизского и Кызыльского ведомств, благодаря которой в состав организации вошло 50 представителей Абаканской, Кызыльской и других инородных управ [21, с. 141]. Е.П. Мамышева считает, что под воздействием представителей русской интеллигенции новая идеология в Хакасии, в отличие от Ойротии, не получила широкого распространения [10, с. 31].
Интересна новая оценка влияния буддизма на формирование национальной элиты Тувы. М. В. Монгуш пишет, что «в Туве не было сколько-нибудь сравнимой с буддизмом религиозно-идеологической системы, способной существенно ему противостоять. Конфликты, возникшие на ранних стадиях между буддизмом и господствующим до этого шаманизмом, не был острым и непримиримым благодаря гибкости и веротерпимости первого. Кроме того, процесс становления тувинской государственности требовал от правящей элиты замены институционального неоформленного шаманства более действенной, социально-организованной религией, способной не только конкурировать с местными родоплеменными культами, но и вступить в достойное партнерство с зарождающимися органами светской власти. Буддизм не противоречил интересам основных социальных слоев Тувы. Для аратов и особенно беднейшего населения он был привлекателен тем, что предоставлял им возможность приобщиться к грамотности, получить образование в монастырской школе - это открывало для них большие перспективы, нежели те, которые имели. Для тувинского чиновничества, которое отождествляло свои интересы с
интересами государственности, буддизм был удобен тем, что, отвергая социальные барьеры, он призывал своих последователей к равенству, терпимости и состраданию, что было весьма необходимо для общества, между отдельными слоями которого пролегала почти непреодолимая грань» [22, с. 42].
Поэтому одной из предпосылок, способствовавшей будущему формированию интеллигенции в тувинском обществе, считает Р.Ш. Харунов, был буддизм. Согласно его точке зрения, «в традиционном тувинском обществе выделилась определенная группа лиц (буддийская сангха), занимавшаяся интеллектуальным трудом, игравшая роль духовной элиты и выполнявшая специфические функции обучения, управления, обслуживания [14, с. 120-121; 15, с. 63].
В Бурятии исследователи подсчитали количество дацанов и лам, школ при дацанах и учащихся в них. С. В. Балдано пишет, что «первые бурятские интеллигенты появились с формированием буддийской культуры в дацанах. Дацаны осуществляли образовательные, воспитательные и другие функции. В Бурятии насчитывалось 44 дацана и 15 тыс. лам, 73 дацанские школы, в которых обучалось 4 тыс. учащихся» (см.: [15, с. 639]).
Таким образом, современная историческая наука подошла к новой концепции формирования национальной интеллигенции коренного населения Сибири в целом, Восточной Сибири в частности. Анализ последних исследований показал, что национальная элита была представлена чиновничеством, представителями управленческих органов знатного происхождения, духовенством различных конфессий. Она стала формироваться в Х1Х в. Источниками формирования этих отрядов интеллигенции являются религиозный фактор, который проявился в распространении религии народов Центральной Азии (буддизма), знатность, богатство. Так, в Хакасии, Якутии, Горном Алтае становление национальной интеллигенции (национальной элиты) осуществлялось со второй половины
Х1Х в. на основе служащих знатного происхождения (князцов, родовых старейшин), в Туве, Бурятии Горном Алтае - на рубеже Х1Х-ХХ вв. на основе духовной элиты, сформировавшейся под влиянием религий народов Центральной Азии. Другие отряды интеллигенции - медицинская интеллиген-
ция, учительство - стали формироваться в начале ХХ в. Появление данной интеллигенции было связано с влиянием русской культуры.
1. Новиков А.Г. О менталитете саха. Якутск, 1996.
2. Жондоров П.Н. Национальная интеллигенция в социально-политической структуре общества: на примере республики Саха (Якутия): автореф. дис. ... канд. филос. наук. Якутск, 2001.
3. Буркина А.А., Осинский И.И. Бурятская национальная интеллигенция: воспроизводство, структура, самочувствие. Улан-Удэ, 1998.
4. Хандархаев К.Ю. Бурятская национальная
интеллигенция в I четверти ХХ века): авто-реф. дис. . канд. филос. наук. Улан-Удэ,
1999.
5. Экология человека. Понятийно-терминологический словарь. Ростов н/Д, 2005.
6. Белояр А. Толковый словарь демократического новояза и эвфемизмов. URL: http://www. xpomo.com/ruskolan/liter/slovnik.htm (дата обращения: 15.01.2013).
7. Социологический энциклопедический словарь. На русском, английском, немецком, французском и чешским языках. / ред.-координатор Г.В. Осипов. М., 1998.
8. Моякунова А.А. Проблемы формирования национальной элиты в Якутии // Общественные и гуманитарные науки. URL. http: //yberleninka.ru (дата обращения: 14.01.2013).
9. Шерстова Л.И. Тюрки и русские в Южной Сибири: этнополитические процессы и этнокультурная динамика ХУІІ - начала ХХ века. Новосибирск, 2005.
10. Мамышева Е.П. Национально-государственное строительство в Южной Сибири в 19171941 гг.: история, опыт, проблемы: монография. Абакан, 2011.
11. Данькина Н.А. Интеллигенция Хакасии в конце ХІХ - 30-е годы ХХ века. Абакан,
2004.
12. Дьяконова Н.Н. Якутская интеллигенция в национальной истории: судьбы и время (конец Х1Х в. - 1917 г.). Новосибирск, 2002.
13. Борисов А.А. Якутское общество (ХУ11- середины Х1Х века: организация, структура, тенденции развития // Якутия: этнополитиче-ское и социокультурное измерение истории (к 70-летию проф. В.Н. Иванова). Якутск,
2005.
14. Харунов Р.Ш. Формирование интеллигенции в Тувинской Народной Республике (19211944 гг.). Абакан, 2009.
15. Историческая энциклопедия Сибири. Новосибирск, 2009.
16. Шерстова Л.И. Бурханизм в Горном Алтае // Этнографическое обозрение. 2005. № 4.
17. Косьмин В.К. Влияние монгольского буддизма на формирование и развитие бурханизма на Алтае // Этнографическое обозрение. 2005. № 4.
18. Тадина Н.А. Этническая консолидация и преемственность поколений в осмыслении бур-ханизма // Этнографическое обозрение. 2005. № 4.
19. Бутанаев В.Я. Бурханизм тюрков Саяно-Алтая. Абакан, 2003.
20. Бутанаев В.Я., Бутанаева И.И. Бурханизм в Хакасии // Кочевые цивилизации Центральной и Северной Азии: история, создание, проблемы: сборник материалов 2 научнопрактической конференции / отв. ред. Н.И. Дроздов; редкол. Красноярского государственного педагогического университета им. В.П. Астафьева. Красноярск, 2010. С. 5464.
21. Бутанаев В. Я. Социально-экономическая история Хонгорая (Хакасии) в Х1Х - начале
ХХ в. Абакан, 2002.
22. Монгуш М.В. История буддизма в Туве (вторая половина VI - конец ХХ в.). Новосибирск, 2001.
Поступила в редакцию 4.02.2013 г.
UDC 930.2
NEW APPROACHES OF RUSSIAN HISTORIOGRAPHY OF FORMATION OF NATIONAL CLERISY OF EASTERN SIBERIA
Nadezhda Anatolyevna DANKINA, Khakassia Research Institute of Language, Literature and History Abakan, Russian Federation, Candidate of History, Academic Secretary, e-mail: nadezhda.dankina@yandex.ru The consideration of modern opinion on different aspects of a formation problem of pre-revolutionary national clerisy of Eastern Siberia is given. The characteristic of notions “national clerisy” and “national elite” in modern historiography is formulated. The clarification of formation causes of national clerisy from a position of new conceptual approaches.
Key words: national clerisy; elite; Buddhism; Burkhanism; Eastern Siberia.
