CC BY
64
С. В. Романова
НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО КОСТЮМУ АЛТАЙ-КИЖИ И ТЕЛЕНГИТОВ В ФОНДАХ РОССИЙСКОГО ЭТНОГРАФИЧЕСКОГО МУЗЕЯ (по материалам экспедиции 2006 г.)1
В июле — августе 2006 г. состоялась экспедиция сотрудников Российского этнографического музея в Республику Алтай2. В ходе экспедиции была получена новая информация, приобретены вещевые и фотоматериалы, в частности, по традиционной одежде, украшениям и аксессуарам костюма алтай-кижи и теленгитов.
Ранее эта тема исследовалась в работах крупных этнографов-алтаеведов3. Задачей данной статьи является: осветить картину бытования национального костюма у этих групп алтайцев в начале XXI в., зафиксировать преемственность традиции в изготовлении различных его элементов и инновационные процессы, наблюдающиеся в этой области.
Степень сохранения традиционного костюма в различных районах Республики Алтай, среди разных этнических подразделений алтайцев неоднородна, она также различается в зависимости от принадлежности к тому или иному социальному слою, от проживания носителей культуры в городской, поселковой или сельской среде. В наибольшей степени традиционная одежда, как и традиционная культура в целом, сохраняется в Кош-Агачском районе среди теленгитов. Известные мастерицы работают также в Усть-Канском и Онгудайском районах Республики (территория проживания алтай-кижи). У северных групп, например, у тубаларов Турочакского района, традиционная одежда не сохраняется и не возрождается, что связано с высокой степенью русификации этой группы, утратой в значительной степени языка, проблемами в плане этнической самоидентификации. (Освещение этнокультурной ситуации у тубаларов не входит в задачу данной работы и может являться темой для особого исследования).
Старинной одежды в быту различных групп алтайцев сохранилось крайне мало. Это связано с тем, что в советское время ее ношение не только не поощрялось и не считалось престижным, но и осуждалось властью. Если в 20-30-е гг. XX в. молодая женщина хотела вступить в комсомол или в партию, она была обязана сжечь чегедек (длинная безрукавка—обязательный для традиционной культуры элемент костюма замужней женщины, впервые надевался во время свадебного обряда) и обрезать косы. Ношение традиционных причесок, а соответственно, и накосных украшений считалось признаком реакционных настроений. Сейчас традиционные прически можно видеть не только у женщин различных возрастных категорий, также и у мужчин. По традиции, прекратившей свое существование в советское время, мужчины сбривали часть волос, оставляя на макушке длинную прядь, которая заплеталась в косу. Такая прическа называется ке]еге. Женщины, предпочитающие короткие стрижки, сейчас иногда в сочетании с национальным костюмом носят и накладные косы с вплетенными в них белыми и перламутровыми пуговицами тана и традиционными накосниками. В то же время традиционная шуба из овчины тон и традиционная обувь, сшитая из камусов (шкуры, снятые с ног копытных животных) овец, косуль, маралов, продолжала бытовать на протяжении всего
© С. В. Романова, 2008
XX в., особенно среди сельского населения. Они и сейчас используются чабанами и охотниками, особенно в высокогорных районах в холодное время года.
На современном этапе в связи с ростом национального самосознания и активным возрождением традиционной культуры иметь национальный костюм становится все более престижно как среди сельского, так и среди городского населения. Участники праздников Эл Ойын (общереспубликанский праздник национальной культуры, который проводится раз в два года), Чага-байрам (алтайский Новый год), основные действующие лица свадебного обряда стремятся надеть полный традиционный костюм. В городе Горно-Алтайск, столице Республики, существует специализированный магазин «Энчи» («Наследие»), где можно приобрести национальные костюмы и их элементы. Мастера из разных районов Республики поставляют туда свои изделия, в основном—предметы декоративно-прикладного искусства. Подобные выставки-продажи в числе прочих мероприятий также проводятся на празднике Эл Ойын. Для работ многих мастериц, изготавливающих традиционную одежду, обувь, украшения и аксессуары костюма, свойственна преемственность их ремесла от старших родственниц; некоторые из них специально собирают информацию у представительниц старшего поколения, иногда даже применяют сохранившиеся старинные лекала. В качестве источника информации о традиционном костюме ими используются также выпускаемая в Республике литература, экспозиции Национального музея Республики Алтай имени А. В. Анохина. Несмотря на то, что большая информированность может считаться положительной тенденцией в деле возрождения традиции, это явление имеет и такие последствия, как унификация, стирание локальных особенностей, а соответственно, параллели между современной ситуацией и ситуацией ХГХ-начала XX в. следует проводить с большой осторожностью. Современный национальный костюм далеко не всегда может являться достоверным источником информации о костюме традиционном. Нередко мастерицы делают стилизации, используют авторскую фантазию, комбинируют традиционные и современные элементы.
Степень встречаемости различных элементов костюма также неоднородна. Некоторые из них могут сейчас выступать в качестве символа этнической самоидентификации и носиться не в комплексе с другими элементами. Например, чегедек нередко надевают поверх европейской одежды и даже брючных костюмов; традиционные алтайские шапки из лисьих лапок тулъгу бычках ббрук надевают в любое время года, чаще всего в праздники, по торжественным случаям и далеко не всегда носят в сочетании с национальным костюмом. Таким образом выражается потребность внешне обозначить свою этническую принадлежность. Кроме того, стоят эти вещи достаточно дорого (шапка тулъгу бычках ббрук—3-5 тыс. руб., зимний тон (верхняя женская и мужская одежда из овчины)—в среднем 15 тыс. руб.) и являются показателем достатка и престижным элементом.
Материалы для изготовления одежды и обуви используются в основном покупные, исключая те, которые дает скотоводство и охота: шкуры, овечья шерсть, конский волос.
В последние годы из-за трудоемкости процесса традиция выделки кож, за исключением выделки овчин, к сожалению, практически утрачена. По сведениям Урбановой Кичеж Сюмечековны, для выделки толстых шкур крупных животных раньше использовали кожемялку толку, овчину мяли руками. Технология выделки овчины в домашних условиях не изменилась и сейчас. В более молодом возрасте мастерица выделывала толстые шкуры, даже шкуры марала, которые использовались для шитья арчимах (переметные сумы), но теперь шьет их из «магазинской» кожи. Для изготовления одеял и матрасов и сейчас используется мерлушка. Изготовление войлоков домашним способом встречается теперь нечасто. Овечью шерсть в основном сдают на перерабатывающие
предприятия. Стрижка овец тук производится весной. При хорошей производительности вручную можно подстричь тридцать овец в день. В костюме войлок в основном используется для изготовления внутренних вставок в зимнюю обувь ух. (7—порядковый номер списка информантов—см. Приложение)
В ходе экспедиции было зафиксировано бытование следующих элементов традиционного костюма: тон (нагольная или крытая тканью овчинная шуба), чегедек, кунек (платье); различные типы головных уборов бдрук\ обувь—одук\ аксессуары костюма: пояса (кур), кисеты (калта), огнива (оттук); украшения, характерные для различных половозрастных категорий: накосные, наспинные, поясные, украшения рук.
Остановимся подробнее на каждом из вышеперечисленных элементов.
Верхняя плечевая одежда тон шьется в соответствии с традицией из овчины мехом внутрь. На один тон для взрослого человека идет восемь шкур (6). Она может быть нагольной, что особенно характерно для производственной одежды пастухов, и крытой различными тканями. Праздничные нарядные шубы кроются тканью ярких цветов. В качестве материала покрытия зачастую можно встретить шелк, бархат, парчу. Для отделки используются ценные меха: норки, соболя, тарбагана. Особенно нарядно украшаются фигурный вырез верхней полы и та часть нижней, которая расположена над фигурным вырезом. Часто эти детали специально заказывают самым умелым мастерицам. Для те-ленгитов характерно украшение вышивкой. Орнамент восьмериковой формы называется чычыргана—«облепиха». Орнаментированные полосы на каждой поле разделяются нашитой цветной тесьмой на семь отсеков. Объясняется это тем, что алтаец должен знать семь поколений предков и рассчитывать вперед на семь поколений (4). Подол и края верхней полы нагольной шубы оторачиваются широкой каймой ка/ы. Для женского шубы допускается только черная кайма, для мужской—кайма разных цветов. Кайма на манжете- называется уштук, отделка груди—омур (7).
В ходе экспедиции для собрания Российского этнографического музея (Далее—РЭМ) удалось приобрести торхо тон (летнюю шубу), принадлежавший теленгитке из рода кыпчак Толме Лепетовой, 1930 г. рождения из села Теленгит-Сорготой Кош-Агачского района (3). По покрою этот тип одежды такой же, как зимний, но основа делается из легкой шкуры ягненка, что значительно уменьшает его вес (7). Описываемый тон был изготовлен владелицей в 1963 г. и полностью выдержан в традиционном стиле, в качестве материала покрытия использован монгольский шелк. Мастерица ведет свое происхождение из байского рода, после революции ее семья была раскулачена. Она имеет только начальное образование, ее очень рано (в 14 лет) выдали замуж, более тридцати лет она работала чабанкой. Свое знание традиции, умение хорошо шить Толма унаследовала от матери и не утратила его по причине бедности семьи и удаленности ее села от районного центра. Подобные мастерицы встречаются сейчас в Республике очень редко.
Покрой и отделка чегедека в целом остаются традиционными. Для теленгиток характерны чегедеки красного цвета. Самым распространенным материалом является ситец. В селе Новый Бельтир Кош-Агачского района у мастерицы Демчиновой Галины Сакылдаковны для коллекций РЭМ был приобретен чегедек, который она шила к свадьбе дочери. Края пройм и часть подола над задним разрезом чегедека по линии сшива прострочены цветными нитками. Такая отделка символизирует рыбий хребет (2). Украшения в виде четырехугольных пластин, обтянутых тканью, расположенные по бокам под проймами безрукавки, декорированные вышивкой в виде родовой тамги женщины, называются контахче. Они крепятся двумя швами с правой и с левой стороны, образуя лопасти, под которые, по традиции, продевались косы, чтобы они не мешали в работе (4).
У мастерицы Яндыковой Людмилы Николаевны был приобретен специально сшитый для музея праздничный женский костюм, состоящий из рубахи кунек, чегедека и головного убора, о котором речь пойдет в соответствующем разделе. Подобный костюм характерен для Усть-Канского и Онгудайского районов (1). Образцом для него послужили экспонаты, находящиеся на экспозиции Национального музея Республики Алтай (Далее—НМРА). Отступлением от традиции в данном костюме является то, что чегедек имеет плечевые швы, тогда как традиционно верхняя его часть имела туникообразный покрой. Кроме того, на него нашиты поясные украшения (имитация мешочков для хранения детских пуповин), которые женщина могла иметь только после рождения детей. Таким образом, в костюме присутствует стилизация. От мастерицы был получен ряд интересных сведений. Отделка на вороте рубахи, в данном случае—парчовая косая бейка — экэмэн символизирует солнце. Вырез называется дмур, манжеты—угитук (букв.—манжет с языком). Декоративные строчки (их могло быть от 7 до 12), выполненные нитями мулине и ирис, символизируют цвета радуги—саймалаб салган. Воротник чегедека называется дъяга, jam, золотые шнуры по бокам—ойлон, прямоугольная вышитая накладка венчающая разрез — чабу (1). По другой информации, воротник чегедека называется чахы, подвески, спускающиеся с воротника—инее (7).
Непременным элементом как женского, так и мужского костюма является пояс кур. Сейчас в основном используют тканые, чаще всего шелковые, пояса, представляющие собой отрез ткани до 3 м длиной, который несколько раз оборачивается вокруг талии (4). На поясе носили и продолжают носить различные предметы, необходимые в быту кочевника. Эти вещи, изначально утилитарного назначения, зачастую красиво декорированы и могут быть отнесены к аксессуарам костюма: кисеты, огнива, у мужчин— ножи в ножнах и т. д. В ходе экспедиции удалось приобрести женский кисет для хранения табака калта в виде прямоугольного мешочка из лоскутков различных тканей, украшенный вышивкой. Орнамент на кисете характерен док. теленгитов: чы-чыргана, чаазын чийу (род меандра). Такой тип кисетов носили с перегибом на поясе. Сделан он был мастерицей в 1987 г. для «возвращения домой». (Кисеты являются необходимым элементом сопроводительного инвентаря — С. Р.)
Мужской кисет отличается от женского тем, что делается на вздержке. На Алтае люди старшего поколения часто до сих пор курят листовой табак, при этом используют для его хранения именно такие кисеты, а для курения—трубки (2).
Огниво оттук в виде кожаного кошелька, в котором хранились кремень и трут, украшалось чеканными металлическими накладками. В нижней части находилась железная пластина, о которую высекали огонь. Его должен был иметь каждый мужчина, но не возбранялось носить его и женщинам. Когда мужчина уезжал из дома с огнивом, то никогда не гасили огонь. По представлениям алтайцев, огонь нельзя гасить, иначе семья может распасться. Отдавать его сомнительным людям также считалось недопустимым. В случае утраты огня просить его к соседям или родственникам приходили с дорогими подарками (2). Эти воззрения объясняют особое отношение к огниву в алтайской культуре. Сохранившиеся старинные огнива берегут. Огнива современной работы уже не используются по назначению и выполняют исключительно декоративную функцию.
Из поясных украшений до сих пор встречаются литые медные пряжки—калтак-чи. Сейчас они являются семейными реликвиями, передаются из поколения в поколение. Традиция их изготовления утрачена. До революции они изготавливались местными мастерами, а также поступали из Монголии. По нашей информации, носили их женщины, прикрепляя к проймам чегедека, иногда на них в качестве дополнительного
украшения закрепляли платки. Их принято было носить парными со схожими узорами. На некоторых может быть звериный орнамент—символика алтайского календаря (календарь 12-летнего животного цикла, заимствованный алтайцами у монголов). Зависимости ношения пряжки с изображением того или иного животного и года рождения владелицы не было из-за редкости подобных предметов. Пряжки передавались по наследству младшей дочери. Именно ей доставалось все самое сокровенное. Если не было дочерей, то такие вещи переходили в собственность младшей невестке. Этот обычай существует и по сей день (2).
Для традиционной культуры алтайцев, как и многих других народов Сибири, типично особое отношение к детским пуповинам киндик. Считалось, что от их сохранности зависит здоровье и жизнь ребенка, поэтому для их хранения изготавливали специальные зашитые со всех сторон чехольчики. Такие пупники ]атчык иногда до сих пор бережно хранятся в алтайских семьях. В прошлом женщины подвешивали их к поясным украшениям чегедека. Для хранения пуповин девочек их делали в форме игольника или кисета (т. е. в виде прямоугольного конвертика с подвесочками из бус и шелковых кисточек), для мальчиков—в виде миниатюрного изображения охотничьей сумки полукруглой формы. Изготавливала их повитуха. Она так и называлась по-алтайски кин эне—пуповинная мать. Туда же она должна была положить ячменное или пшеничное зерно и можжевельник. Зашивая пупник, она произносила благопожелания. Повитух приглашали специально, но в целом все взрослые люди умели принимать роды. Когда дети «не держались», чтобы остановить смерть, перерезать пуповину приглашали мужчину. Между повитухой и принятыми ею детьми существовали очень тесные отношения. Она могла их взять себе в случае сиротства. Эти пупники также могли подвешиваться к колыбели, крепиться к шалтраку—наспинному детскому оберегу или к накосникам матери, а потом и самого ребенка. Их никогда не уничтожали, передавали по наследству по женской линии, хранили в сундуках. Запрещалось класть их в могилу, перед захоронением они срезались с костюма. В советское время это правило зачастую не соблюдалось (2). По другой информации, ]атчык для пуповин мальчиков были в форме треугольника, для девочек—в форме тажуура, сосуда для молочной водки араки. К ним подвешивались монеты, раковины-каури, которые считались оберегом, особенно для девочек (4).
Головные уборы алтайцев разнообразны по материалам и форме: эмен бдрук и седея бдрук—конусообразной формы; болчок бдрук, тулгу бычках бдрук—из лисьих лап цилиндрической формы. Бос бдрук—головной убор пожилых женщин цилиндрической формы, сшитый из бархата. Общей чертой для всех этих типов является нитяная кисть чахчак, закреплявшаяся на макушке (4).
Несколько головных уборов также пополнили собрания РЭМ. Две шапки были приобретены на ярмарке во время праздника Эл Ойын: женская из лисьих лапок, на подкладке из мерлушки, отороченная мехом выдры, и мужская аналогичного покроя, но вместо традиционных лисьих лап для ее изготовления был использован мех норки. Мастерица изготовила их на заказ для жениха и невесты, но предпочла продать их для коллекций музея (5). Головной убор замужней женщины сору бурук входит в описанный выше женский праздничный костюм алтай-кижи. Головные уборы такого покроя хорошо описаны в этнографической литературе. Традиционно поля головного убора такого типа крылись черной мерлушкой, сейчас — тканью в тон чегеде-ку (1).
У известной в Кош-Агачском районе мастерицы Тахановой Зинаиды Кыркыновны был приобретен женский головной убор болчок бдрук, сшитый для праздника Эл Ойын.
Этот головной убор своей формой усеченной пирамиды напоминает традиционное жилище алтайцев и теленгит—айыл. Сделан он на войлочной основе, крыт синтетической тканью вишневого цвета. Околыш бдлду сделан из меха соболя. Четыре клина головного убора символизируют стороны света, центр—пуповину земли. Мужской головной убор такого же типа имеет более низкую тулью и более короткую кисть чахчак, спускающуюся чуть ниже края головного убора. Орнамент в данном случае—чаазын чииу. Мастерица училась шить у мамы и бабушки, которые тоже были известными мастерицами. Местная администрация заказывает ей национальные костюмы, чтобы представлять район на республиканском празднике Эл Ойын. Помимо этого она выполняет единичные заказы, например, на свадьбы (8).
В наше время бытует как взрослая, так и детская традиционная обувь. Шьется она из камусов косуль, оленей, маралов (4). Широко используются также и овечьи камусы. На одну взрослую обувь идут камусы с ног четырех овец или двух косуль (6). Для коллекций РЭМ была приобретена обувь для ребенка двух лет из овечьих камусов с войлочными носками ух. Голенища войлочных вставок делаются выше голенищ обуви, видимая их часть кроется бархатом и украшается декоративными строчками. Мастерица, изготовившая ее, также сообщила, что кожаная обувь называется ком одук, камусная—бычках одук. Соответственно, обувь из бараньих камусов называется кой бычках одук (7).
Особо хотелось бы остановиться на полевых материалах, касающихся накосных украшений, т. к. они не только отражают современную ситуацию и содержат новые сведения, но и дополняют наше представление об использовании накосных украшений, что позволяет разработать их типологию.
Для традиционного общества характерно особое отношение к волосам. Это связано с архаическими магическими представлениями. У алтайцев до сих пор проводится обряд первой стрижки ребенка. Его проводит дядя со стороны матери. Срезанную прядь волос он заворачивает в чистую тряпочку и носит с собой на поясе или хранит в сундуке. Потом семья ребенка приезжает к нему с угощением, а он должен дарить ребенку одежду (одевает тон) и украшения, коня в полном убранстве (особенно ценится жеребенок женского пола) (2).
Интересный материал удалось получить о накосных украшениях группы алтай-кижи и их возрастной дифференциации. В алтайской традиции девочкам с семи до одиннадцати лет (кызычак) волосы заплетали в несколько косичек, количество которых зависело от возраста девочки. Каждая такая косичка называлась сырмал. Количеству косичек соответствовало число накосников—татарах. Сейчас чаще всего традиционную прическу делают девочкам этого возраста на праздники, также ее носят участницы детских фольклорных коллективов в сочетании со сценическими костюмами. На республиканском празднике Эл Ойын 2006 г. нам удалось зафиксировать ношение такой прически и украшений. Комплект подобных украшений для девочки семи лет был приобретен для коллекций РЭМ. Состоят такие накосники из нескольких низок различных бусин (тинди) и раковин-каури (]аламаш), которые крепятся к какой-либо основе: более крупной бляшке или небольшой пластине, обтянутой тканью. Традиционно для изготовления этого типа украшений использовали материалы, из которых был сделан шалтрак—оберег, пришивавшийся на спину одежды ребенка (как мальчиков, так и девочек) в возрасте до семи лет. Оберег представлял собой прямоугольный кусок ткани, на который нашивались бусины, пуговицы, раковины-каури, а также бараньи астрагалы, подаренные ребенку при рождении. В период младенчества ребенка родители делали из них шумящие подвески—погремушки для колыбели, в это время они также выполняли функцию оберегов.
Шалтрак мальчика отличался тем, что имел нечетное число подвесок (1). Бусины для шалтрака собирают, когда ребенку исполняется год. Шалтрак шьют в виде зашитой сумочки, в которую помещают пряць волос, срезанную при обряде первой стрижки. Потом количество подвесок от года к году увеличивается (7).
После двенадцати лет и до замужества девушка (кыз) должна была носить одну косу, которая украшалась накосником шанкы. Шанкы, приобретенный для собрания РЭМ, представляет собой прямоугольную пластину, обтянутую тканью. Основой изделия служит какой-либо твердый материал — кожа или картон. Лицевая поверхность ткани вышивалась. На описываемом экземпляре вышит орнамент кулъдя—знак богатства. К пластине прикреплены длинные низки бус, скрепленные в центре пряжкой, сделанной из броши фабричного производства, и оканчивающиеся раковинами-каури. В досоветский период, когда ношение традиционных украшений являлось нормой, просватанной девушке к такому накоснику крепили колокольчик (1).
По алтайской традиции, в ходе свадебного обряда прическа менялась. Традиционной прической замужней женщины были две косы—тулунг. Нам удалось приобрести накосные украшения замужней женщины группы алтай-кижи. Они представляют собой сплетенные из толстых хлопчатобумажных нитей шнуры, на которые нашиты в несколько рядов раковины-каури по четыре на каждом уровне. Заканчиваются такие украшения металлическими подвесками. В данном случае мельхиоровыми пластинами, вырезанными в форме тажуура. Женщины чрезвычайно ценят свои накосные украшения, и приобрести их для музейных собраний очень сложно. Считается, что они должны, по словам одной из наших информанток (2), «взять их с собой, когда настанет время идти домой». Так она мотивировала свой отказ продать накосники для коллекций РЭМ.
Обряд переплетания волос на свадьбе называется чач тараш. На современной свадьбе его проводят обязательно, даже когда невеста носит короткую стрижку.
В этом случае производятся действия, имитирующие переплетание кос. Смену прически в ходе свадебного обряда с девичьей на женскую удалось зафиксировать у теленгитов в селе Чаган-Узун Кош-Агачского района, была произведена фотофиксация обряда и запись на диктофон свадебных песен, которыми сопровождался обряд. Женский костюм невесте одевали в доме ее родственников, после чего ее под свадебные песни вели в дом будущего мужа. В ходе шествия невеста должна быть скрыта от посторонних глаз свадебным пологом кбжбгб (занавес из светлой ткани, растянутый между двумя срезанными молодыми ивовыми деревьями), который несли перед ней. Основные обрядовые действия проводились в доме жениха. Переплетание волос также производилось за пологом, который вешается впоследствии над супружеской кроватью, отделяя ее от основного жилого помещения. Две замужние, имеющие детей женщины, — снохи из рода жениха и невесты расплетают девичью косу, расчесывают волосы на прямой пробор, смачивая их молоком, в которое добавляются можжевельник и масло. После этого они заплетают невесте косы, каждая— со своей стороны, вплетая в них женские накосники. В ходе экспедиции у теленгитов было зафиксировано несколько конструктивных типов накосников замужней женщины. Общим элементом для каждого из них является нитяная кисть (чач) темного цвета, имитирующая волосы, которой заканчиваются накосники. Различия прослеживаются в способе и материалах изготовления верхней части. Наиболее простым и распространенным типом является нитка бус, вплетаемая в косы. Более сложный вариант—обтянутая тканью и расшитая по лицевой стороне бисером ромбовидная пластина. И последний, встретившийся однократно, вариант—серебряные пластины
(сакузын), изготовленные методом выколотки, полусферической формы и украшенные вставками из малахита и мастики. Задняя стенка представляет собой круглые плоские пластины, вырезанные из листовой меди, свободно прикрепленные толстыми шерстяными нитями к серебряной части. Эти накосные украшения были приобретены для коллекций РЭМ. Принадлежали они уже упомянутой выше Толме Лепе-товой (3). Эти накосники перешли к ней по наследству от ее бабушки и датируются второй половиной XIX в. По свидетельству информанта, изготовлены они были к свадьбе бабушки ее братьями, которые работали по металлу. Информатор сообщила, что до конца 20-х гг. XX в. накосники подобного типа носили многие замужние теленгитки. Сейчас это уникальный экземпляр не только для музейных собраний по традиционной культуре, но и для культуры этноса в целом. Украшения подобного типа передавались из поколения в поколение. Нитяные кисти по мере необходимости менялись, они же использовались в качестве сопроводительного инвентаря в погребальном обряде. В данном случае черные нитяные кисти, украшенные пластмассовыми бусами, имитирующими янтарь, информант изготовила сама приблизительно десять лет назад. Она сначала хотела оставить их себе (мотивировка: «с собой возьму»), но потом предоставила экспонат целиком.
От того же информанта удалось получить сведения о способе изготовления мягкого упругого материала красно-коричневого цвета (в литературе этот материал обычно обозначается как «паста» или «мастика»), из которого также изготавливали большие декоративные шарообразные пуговицы куйха. Этот материал поступал на Алтай из Китая. Ранее считалось, что местная технология его изготовления утрачена. Полевые материалы 2006 г. свидетельствуют, что алтайцы его получали из накипи, образующейся при длительном вываривании головы яка (сарлыка). Пуговицы из этого материала, сохранившиеся до наших дней, очень ценятся алтайцами (3).
Материалы экспедиции 2006 г. в Республику Алтай, хотя, вероятно, и не позволяют выделить все разнообразие типов традиционной одежды, обуви, украшений и аксессуаров алтайцев, бытующих в настоящее время, и отличаются фрагментарностью, тем не менее, в значительной степени восполняют пробелы, имеющиеся в научной литературе и музейных собраниях. После соответствующей обработки они будут введены в научный оборот для разработки типологии и изучения современных этнических процессов. Вещевые и фотоматериалы, помимо научной значимости, представляют ценность для создания новых экспозиционно-выставочных проектов.
Приложение Список информантов:
1. Яндыкова Людмила Николаевна, 1963 г. р., алтай-кижи, род тодош, г. Горно-Алтайск, родом из Усть-Канского района.
2. Демчинова Галина Сакылдаковна, 1943 г. р., теленгитка, род кыпчак, с. Бель-тир Кош-Агачского района.
3. Лепетова Толма, 1930 г. р., теленгитка, род кыпчак, с. Теленгит-Сорготой Кош-Агачского района.
4. Катучинова Наталья Байзыновна, 1950 г. р., алтай-кижи, род тодош, родом из Онгудайского района, проживает в с. Теленгит-Сорготой, Кош-Агачского района с 1971 г. Муж — Катучинов Вячеслав Григорьевич, теленгит, род кбббк.
5. Табакаева Римма Айдашевна, 1964 г. р., алтай-кижи, род коргил, г. Горно-Алтайск, родом из с. Экинур Усть-Канского района.
6. Токпоева Зоя, 1938 г. р., алтай-кижи, род кдбдк., с. Экинур Усть-Канского района.
7. Урбанова Кичеж Сюмечековна, 1933 г. р., алтай-кижи, род майман с. Бичик-ту Бом Онгудайского района.
8. Таханова Зинаида Кыркыновна, теленгитка, род тонжан, село Старый Бель-тир Кош-Агачского района.
1 Автор выражает благодарность всем информаторам и мастерицам за предоставленные сведения, а также помощь в пополнении коллекций Российского этнографического музея по традиционной культуре алтайцев и теленгитов, а также директору Института алтаистики Екеевой Наталье Михайловне, старшему научному сотруднику Института алтаистики Демчиновой Мире Айылчинов-не, аспиранту МГУ Енчинову Эркину Валерьевичу за помощь в организации экспедиции.
2 Работа по сбору материала производилась старшим научным сотрудником РЭМ С. В. Романовой и старшим научным сотрудником РЭМ Н. М. Кочуковой. Экспедиция была осуществлена на средства РЭМ.
3 См., например: Дьяконова В. П. Алтайцы (материалы по этнографии теленгитов Горного Алтая). Горно-Алтайск, 2001; Потапов Л. П. Одежда алтайцев//МАЭ. 1951. Вып. 13; Он же. Очерки по истории алтайцев. М.; Д., 1953.
