24ТРЕТЬЯКОВА С.Н.
Новоземельская экспедиция 1909 г. по запискам фотографа А.А. Быкова
S. TRETYAKOVA
Novaya Zemlya Expedition (1909) by Photographer A.A. Bykovs Notes
Сведения об авторе:
Третьякова Светлана Николаевна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Научно-исследовательского арктического центра МО РФ (Северодвинск) swetsn@mail.ru
Author:
Svetlana Nikolaevna Tretyakova, Candidate of Historical Sciences, senior researcher, Research Arctic Center of the Ministry of Defense of the Russian Federation (Severodvinsk) swetsn@mail.ru
Аннотация
В статье рассматриваются некоторые аспекты экспедиции на Северный остров Новой Земли в 1909 г. Исследование острова было необходимо для дальнейшего освоения архипелага и прекращения норвежского браконьерства. Источником послужили записки участника экспедиции А.А. Быкова, задачей которого было осуществление фотосъёмки. Основное внимание он уделил бытовой стороне экспедиционной жизни. Повседневность у него сочетается с поэтическим описанием безлюдного острова. По итогам экспедиции Быков выступил с докладом о фотографических работах.
Abstract
An article examines Novaya Zemlya expedition in 1909. Exploration of the northern island was necessary for future development of Archipelago. Notes of photographer A.A. Bykov are used to discover some aspects of this expedition - everyday life and desert island nature. Afterwards Bykov made report about photographic survey during expedition.
Ключевые слова:
Арктика, Новая Земля, экспедиция, фотография, А.А. Быков, В.А. Русанов. Keywords:
the Arctic, Novaya Zemlya Archipelago, expedition, photography, A.A. Bykov, V.A. Rusanov.
В 1909 г. архангельский губернатор И.В. Сосновский обратился к А.В. Кривошеину, возглавлявшему Главное управление земледелия и землеустройства, с просьбой снарядить экспедицию по изучению Северного острова Новой Земли. Обосновывая необходимость такой экспедиции, он указывал, что на Северном острове нет ни одного русского поселения, он лишён надзора со стороны русских властей. Чтобы положить предел хищническому хозяйничанью норвежцев на Новой Земле и предупредить возможность полного захвата иностранцами Северного острова, необходимо было безотлагательно приступить к исследованию этого острова, расширить новоземельскую колонизацию, усилить охрану наших северных территориальных вод. Он предлагал, «не прибегая к дорогостоящей экспедиции научного характера», снарядить на летний период небольшую партию из 2-3 человек, которых «нетрудно выбрать среди находящихся в архангельской ссылке лиц с высшим специальным образованием». Стоимость он определял в 2-3 тыс. руб. Не претендуя на серьёзное научное значение, такая небольшая экспедиция могла бы собрать весьма ценный материал и для решения вопроса о выборе места под новое становище, и для выработки подробного плана дальнейших исследований этого острова1. На экспедицию выделили 2 тыс. руб.
Сосновский также обращался в Морское министерство с просьбой о проведении гидрографических исследований в Крестовой губе, чтобы сюда могли заходить пароходы Товарищества Архангельско-Мурманско-го пароходства. Однако Морское министерство отказало в содействии, так как пароход «Пахтусов» был занят работами на Мурмане. Возложить же на транспорт «Бакан» задачу обследования столь отдалённой Крестовой губы «не признано возможным по состоянию его котлов, требующих замены новыми»2. Заметим, что просьба была удовлетворена в следующем году и в Крестовую губу был направлен штабс-капитан Г.Я. Седов.
Задачи экспедиции ставились следующие: обследовать Крестовую губу и выбрать место для новой колонии; отыскать удобный и кратчайший
Государственный архив Архангельской области (далее - ГААО). Ф. 1. Оп. 8. Т. 2. Д. 631. Л. 11-12. Там же. Л. 4.
проход из Крестовой губы к Незнаемому заливу (Карское море); отыскать залежи угля. Указывалось, что задачи экспедиции должны носить главным образом практический характер. Также надлежало, если представится возможным, обследовать всё береговое пространство Баренцева моря от Крестовой губы до полуострова Адмиралтейства. На экспедицию также возлагалось «собрание сведений об эксплуатации Северного острова Новой Земли норвежцами и их поселениях»; сроки работ определялись в период между первым и вторым рейсом парохода Мурманского товарищества на Новую Землю1.
Договор от 1 июля 1909 г. был подписан, с одной стороны, архангельским губернатором И.В. Сосновским и, с другой, «студентом Парижского университета В.А. Русановым, провизором К.А. Лоренцом и сыном доктора философии Юлием Васильевичем Крамером». Все члены экспедиции снабжались за счёт казны всем необходимым «в границах отпущенных денежных средств для производства работ». Крамер и Русанов получали за свой труд по 300 руб. каждый, Лоренц - 120 руб. Крамер и Русанов были обязаны представить губернатору не позднее 15 октября подробные отчёты о работах экспедиции, за что должны были получить ещё по 50 руб.2
В экспедиции также приняли участие младший чиновник особых поручений при архангельском губернаторе Павел Александрович Галахов и фотограф-любитель Александр Александрович Быков. Таким образом, в состав экспедиции входили пять человек, на Новой Земле к ним присоединились два проводника. Продлилась экспедиция два месяца, выполнив поставленные задачи.
Наиболее известным из участников экспедиции является, конечно же, геолог Владимир Александрович Русанов, специально приглашённый Со-сновским. Можно встретить утверждения, что именно он возглавлял эту экспедицию и что ему принадлежала главная роль. Не будем спорить в отношении последнего, он действительно разработал подробную программу экспедиции3. Но заметим, что у каждого из членов были свои конкретные функции. Кроме того, Русанов участвовал в пяти экспедициях на Новой Земле, поэтому иногда экспедицию 1909 г. «забывают» или путают с другими. Также сложилось мнение, что данная экспедиция не была значимой, что, вероятно, объясняет незначительное число публикаций по этой теме.
Другие участники тоже заслуживают внимания, но о них известно не так уж много. Юлий Васильевич Крамер - бывший студент
1 ГААО. Ф. 1. Оп. 8. Т. 2. Д. 631. Л. 27 и об.
2 Там же.
3 Русанов В.А. Статьи, лекции, письма. М., Л., 1945. С. 34.
Московского политехнического института, отбывший в Архангельске два года ссылки, отличался безукоризненным поведением, посвящая всё время научной работе1. В экспедиции он выполнял обязанности топографа. Почему именно он, а не опытный Русанов стал во главе, трудно сказать. Видимо, архангельские власти не сочли удобным назначить начальником человека, живущего во Франции. Но уже в следующем году Русанов возглавил экспедицию на Новую Землю.
О провизоре Архангельской больницы Карле Александровиче Лоренце, который в экспедиции был ботаником и препаратором, известно благодаря публикациям его сына2.
Деятельности экспедиции посвящён первый выпуск «Материалов по исследованию Новой Земли»3, в котором были помещены несколько отчётов. Главный отчёт («Обзор деятельности Новоземельской экспедиции 1909 г.») не имел указания на автора. Большинство исследователей считает, что он принадлежит Русанову. Им же написаны «Опись берегов и внутренних частей от полуострова Адмиралтейства до Крестовой губы и от последней до Незнаемого залива» и «О полезных ископаемых на Новой Земле». Эти отчёты вошли также в издание, в котором собрано литературное наследие полярного исследователя4.
Дополнением могут служить записки Александра Александровича Быкова. Известно, что он родился в 1881 г. в купеческой семье Александра Алексеевича Быкова. Был одним из создателей фотографического общества в Архангельске, его казначеем5. Также был действительным членом Архангельского общества по изучению Русского Севера (АОИРС). Когда И.В. Сосновский обратился к архангельскому фотографическому обществу с предложением командировать кого-либо из числа его членов - фотографов-любителей в экспедицию, но расходы взять на себя, Быков, будучи туристом, любителем суровой северной природы и страстным охотником, не смог удержаться от такого соблазна и изъявил желание6.
Попов Г.П. Губернаторы Русского Севера. Архангельск, 2001. С. 415. Лоренц Г.К. Аптекарь Карл Лоренц // Известия Русского Севера. 2016. № 1-2. С. 79-83; Лоренц Г.К. Новоземельская экспедиция 1909 г. В.А. Русанова и участие в ней архангелогородцев // Поморский летописец. Архангельск, 2002. Вып. 1. С. 147151; и др.
Материалы по исследованию Новой Земли / Под ред. И.В. Сосновского. СПб., 1910. Вып. 1. VIII, 123 с.
Русанов В.А. Статьи, лекции, письма. М.-Л., 1945. 425 с.
Санакина Т.А. Учредители Архангельского фотографического общества // Северные родословия. Вып. 2. Архангельск, 2008. С. 248-249.
Быков А.А. За полярным кругом. Путевые заметки участника Новоземельской правительственной экспедиции 1909 г. // Известия Архангельского общества по изучению Русского Севера (далее - Известия АОИРС). 1910. № 16. С. 30.
2
4
Есть свидетельство английского путешественника С. Грэхема, который встречался с Быковым спустя год после экспедиции. Вместе с художником В.В. Переплётчиковым он посетил дом Быкова на Троицком проспекте. Он описывал хозяина как низкорослого, коренастого человека с узким нахмуренным лбом и выступающими глазами. Гостей провели в большую мрачную комнату, где царил охотничий дух. В глаза сразу бросился большой бурый медведь. На стене - длинные и короткие ружья, пистолеты, ножи. На полу - шкуры. Вместе они просмотрели несколько сотен фотографий, главным образом Новой Земли, снега, самоедов и медведей. Грэхем охарактеризовал его как очень интересного, всестороннего человека. Всё лето, по его словам, он сидит за прилавком большого магазина тканей, а зимой охотится на медведей. Он отличный фотограф, работает даже с цветной фотографией. Выписывает несколько журналов. Видимо, имея хорошие отношения с губернатором, Быков позвонил ему и попросил для англичанина, который отправлялся в путешествие по Северу, специальное письмо. «Его внешность неприветливая, но характер -чистое золото», - заключил Грэхем свой рассказ о Быкове1.
Записки Быкова «За полярным кругом» были напечатаны в 10 номерах «Известий Архангельского общества по изучению Русского Севера» за 1910-1911 гг.2 Дневник является хорошим дополнением к официальным материалам, даёт возможность взглянуть на экспедицию «изнутри». Повествование сопровождалось авторскими фотографиями, также он использовал снимки, сделанные Русановым. Видимо, из-за того, что продолжение печаталось с перерывом, в номерах за 1911 год экспедиция ошибочно именовалась «Новоземельской правительственной экспедицией 1910 г.», что привело к очередным ошибкам, встречающимся в литературе. Публикация записок не была завершена.
Это были «путевые заметки», как их охарактеризовал сам автор, рассказ человека северного, опытного охотника (чувствуется практичный подход), которому не чуждо поэтическое восприятие суровой, неприветливой, на первый взгляд, арктической природы. В повествовании Быкова можно выделить несколько тем: сама экспедиция и экспедиционный быт, самоеды, собаки, описание природы.
Экспедиция отправилась из Архангельска вечером 4 июля 1909 г. на пароходе «Королева Ольга Константиновна» (в обиходе пароход называли просто «Ольга») Товарищества Архангельско-Мурманского
Graham S. Undiscovered Russia. L., 1912. P. 19-20.
Быков А.А. За полярным кругом. Путевые заметки участника Новоземельской правительственной экспедиции 1909 г. // Известия АОИРС. 1910. № 16. С. 29-45; № 18. С. 23-33; № 19. С. 18-28; № 20. С. 36-48; № 21. С. 44-57; № 22. С. 47-61; № 23. С. 47-67; 1911. № 14. С. 117-123; № 17. С. 435-443; № 19. С. 604-609.
Рис. 1. Члены экспедиции на Новую Землю во главе с Русановым на пароходе «Королева Ольга». 1909 г. Слева направо: Ю.В. Крамер, В.А. Русанов, П.А. Галахов, А.А. Быков, К.А. Лоренц. Фотография А.А. Поплавского. Из фондов ГААО
пароходства (рис. 1). На борту присутствовало много промышленников и туристов (охотники, учёные, художник С.Г. Писахов), а также губернатор И.В. Сосновский, пожелавший лично познакомиться с далёкой окраиной обширной губернии. 7 июля бросили якорь в Поморской бухте Маточкина Шара. Не будем останавливаться на описании естественной радости местных жителей - самоедов (ненцев) по случаю прибытия судна, которого они ждали почти год. Здесь Быков сделал первые пробные снимки («ощупью») для определения времени экспозиции, так как интенсивность солнечного освещения и прозрачность воздуха на Новой Земле ему были неизвестны. Расспрашивал местного самоеда - старика Фёдора Хатанзея об охоте на белых медведей. В Маточкином Шаре на борт были взяты собаки и проводники. Предполагалось раздобыть здесь малицы и нерпичьи пимы. У Быкова и Русанова уже были малицы, для остальных с трудом достали три старые, засаленные малицы. Готовых пимов не было, самоедки сняли мерки и к следующему дню сшили пять пар пимов.
Базой экспедиции была выбрана Крестовая губа, куда пароход осторожно вошёл вечером 9 июля: состоялись выгрузка вещей, импровизированный ужин на тресковых бочках, который затянулся за полночь.
В честь инициатора экспедиции мыс и бухта, в которой находились, были названы именем И.В. Сосновского1. В 1 ч 30 мин ночи - прощание, последние пожелания и рукопожатия, гудок уходящего парохода.
Первоначально предполагалось использовать палатку, оставленную в прошлом году французской экспедицией Бенара, в которой принимал участие Русанов. Однако на месте обнаружили, что её сорвало штормом и унесло в море. Поэтому пришлось устраивать чум из брезентов и жить по-самоедски. Установленный чум («наше первое архитектурное произведение имело довольно жалкий, какой-то приплюснутый вид») оказался тесным для семерых. Начали приготовления ко сну: «Облачаемся в свои малицы, надеваем тёплые пимы и ложимся на разостланных в чуму шкурах, тесно прижавшись друг к другу. С непривычки кажется очень забавно. Ложась спать на старой земле, мы привыкли раздеваться, а тут, на Новой Земле, приходится поступать как раз наоборот. Здесь нужно одеваться, когда ложишься спать, и раздеваться, когда встаёшь. Что ж? Недаром сказано: со своим уставом в чужой монастырь не суйся... Приходится привыкать на Новой Земле и жить по-новому»2.
Кроме того, у Русанова имелась собственная лёгкая походная палатка. Для передвижения был привезён с собой карбас, французской экспедицией был предоставлен в распоряжение экспедиции бертон (складная парусиновая лодка). Также взяли старую парусную лодку, оставшуюся в Ма-точкином Шаре от шведской экспедиции.
Проводниками были Илья (Тыко) Вылка (другой вариант написания - Вылко) и Санай (Санко) Вылка (рис. 2). В ряде работ их называют братьями, но Быков утверждал, что они однофамильцы, а эта фамилия часто встречается на Новой Земле. Илья был очень симпатичен, недурно рисовал акварелью, умел писать и говорить на нескольких языках, прекрасно справлялся с глазомерной съёмкой. Быков называет его самоедским интеллигентом. В свободное время он уходил рисовать, писал этюды. Им вычерчена карта восточного побережья к северу от Маточкина Шара на 200 вёрст, которую он преподнёс И.В. Сосновскому.
Санай в описании А.А. Быкова, наоборот, совсем дикарь. Молодой, феноменально ленивый, «с типично монгольским лицом самоеда, медно-красным от совместной работы солнца и ветра». Санаю бывало иногда даже лень лениться, и тогда он не желал разговаривать, хитро притворяясь, что не понимает русского языка. На все вопросы он отвечал сквозь зубы излюбленными «ниснаю», «нисего», «хоросё». С ним надо было иметь большое терпение. Однако подаренный позже Быковым финский
Быков А.А. За полярным кругом. Путевые заметки участника Новоземельской правительственной экспедиции 1909 г. // Известия АОИРС. 1910. № 16. С. 43. Там же. С. 44-45.
I
Рис. 2. Проводники-самоеды. Из книги «Материалы по исследованию Новой Земли. Вып. 1» (1910)
нож «растопил» его сердце и разговорил молчаливого парня. Вооружение обоих самоедов составляли норвежские винтовки системы Ремингтона1.
Местные собаки - особая тема для Быкова. 28 разномастных беспородных собак грызли и ели всё, что возможно и невозможно, - припасы, пимы, шкуры животных. Быков очень удивлялся, что самоеды совсем не церемонились со своими собаками, били их, швыряли в них камни. По их представлению, собаку кормить надо редко, а то она «избалуется и не будет слушаться»2.
Видимо, душа охотника не могла спокойно на всё это реагировать, поэтому Быков постоянно возвращался к поведению собак, которые были изумительно изобретательны на проказы. Много времени отнимала упаковка съестных припасов от посягательства псовой команды на период отсутствия людей. Один раз они смогли вскрыть тресковую бочку с овсянкой и всю её съесть - несколько пудов. Не помогало даже то, что котёл с остатками пищи на время отсутствия закрывали сверху ящиком и камнями, - собаки умудрялись добраться до всего. По мнению Быкова, у них это в крови, врождённое. Он указывал, что новоземельские собаки являются потомками архангельских «подворотников» (бродячих собак),
Быков А.А. За полярным кругом. Путевые заметки участника Новоземельской правительственной экспедиции 1909 г. // Известия АОИРС. 1910. № 18. С. 24-25, 31. Там же. С. 30.
поэтому неудивительно, что они нечисты на лапу - таскают даже пустые эмалированные кружки, видимо, из желания напакостить1. Из 28 собак в итоге осталось 23: две сбежали, троих больных съели сами собаки (это была «отвратительная картина», по характеристике Быкова). Собаки нужны были для перехода от Крестовой губы до Незнаемого залива, и в этом походе им пришлось нелегко. Автор не мог не изменить своего отношения к четвероногим помощникам.
Поначалу Быкова поражало почти полное отсутствие растительности, то, что всюду камни. Но эта каменистая пустыня при ближайшем знакомстве не казалась уж такой неприветливой. Кое-где в расщелинах между камнями весело зеленела травка, радовали глаз яркие краски полярных цветов, прижавшихся к земле. Ползли и стелились по земле деревья, и «вы шагаете по этим лесам, как сказочный богатырь Илья Муромец», -делал он образное сравнение.
Быков восхищался величественной и дивной картиной полярной природы. Угрюмая, мрачная красота очаровывала своей девственной прелестью. Но, видимо, пустынность острова производила особое впечатление, так как Быков часто использовал слова «тишина», «пустыня», «безлюдность», «царство льдов», «безмолвие», «могила». Вся внутренняя часть Новой Земли к северу представляла собой, писал он, «одну огромную безжизненную могилу. Царство льда.»2.
Сильное впечатление произвело на Быкова место зимовки А. Циволь-ки в Мелкой губе3, куда он и Крамер отправились вместе с промышленниками, которых встретили недалеко от своего становища. Промышленники отремонтировали избу Цивольки, сложили печь - для остающихся здесь на зиму трёх человек. Второй большой дом, где жила команда, был полуразрушен, грозил рухнуть. Между двумя домами лежала куча гнилой древесины - остатки старинной поморской избы промышленников. Ему грустно было видеть, что дома разрушены, крест на могиле, поставленный прапорщиком С.А. Моисеевым, повалился. «Безжизненно мёртво, пусто вокруг высокой скалы, где погребён прах Цивольки и восьми человек его команды, разделивших печальную участь своего начальника. Поставленный над братской могилой большой высокий крест упал, сломленный бурей, и никто не поднимет его, не вспомянет добрым словом почившего, так много потрудившегося для изучения далёкого острова.
1 Быков А.А. За полярным кругом. Путевые заметки участника Новоземельской правительственной экспедиции 1909 г. // Известия АОИРС. 1910. № 20. С. 39.
2 Там же. 1910. № 21. С. 55.
3 Август Карлович Циволька (1810-1839) - исследователь Новой Земли. В 1838 г. в звании прапорщика корпуса флотских штурманов возглавил гидрографическую экспедицию к Новой Земле. Умер от цинги в марте 1839 г., погибло также восемь членов его экспедиции.
Безлюдье. Пустыня. И некому помолиться над последним убежищем отважного исследователя и его сподвижников, смелых моряков-матросов, улёгшихся в эту могилу»1.
Они остановились здесь на несколько дней, переночевали все вместе в отремонтированной избе, поели свежеиспечённого хлеба. Затем вместе с рабочими поставили и укрепили крест. Осматривая губу, в глубине нашли ещё остатки нескольких более древних изб и крестов, на одном смогли прочитать дату - 1800 г.
Условия Новой Земли влияли на ход экспедиционных работ. Незнакомые места увлекают, отмечал Быков, невольно тянет идти всё дальше и дальше. В результате лёгкая экскурсия может превратиться в тяжёлый, утомительный поход. Переходы, рекогносцировки, съёмочные работы чередовались с днями полного вынужденного безделья: ужасные восточные ветра (бич Новой Земли), когда невозможно вылезти из палатки; непрекращающиеся дожди или молочно-белые туманы. В такие периоды время тянулось очень медленно, что действовало на нервы. На Новой Земле очень переменчивая погода, и опыт участников показал, что здесь «приходится всегда наедаться и насыпаться на несколько дней вперёд. Если есть возможность есть, надо есть, а то, кто знает, может быть, на другой день совсем не приведётся обедать. Худая погода - спишь целые сутки, а зато хорошей погодой пользуешься вовсю, не оставляя времени для сна. Отоспишься в ненастье»2.
Через какое-то время Быков констатировал, что незаметно, с каждым днём они всё больше приближались к «своему первообразу - человеку доисторических времён». Культурные привычки стали излишними. Они привыкли не умываться неделю, обходиться без помощи вилок, есть не из отдельных мисок, а из общего котла, чтобы меньше возиться с мытьём жирной посуды.
При возможности охотились, ловили рыбу. На Новой Земле приволье для птиц, «это рай, эльдорадо для охотников», как утверждал Быков3. Охотились все и много: ради свежего мяса, для сбора коллекций и просто ради охоты, когда срабатывал охотничий азарт.
В походах случалось всякое, не обходилось без травм, падений и т. п. Были и проблемы с провизией. От вечной сырости морских туманов покрывались ржавчиной ружья. При ходьбе по каменистой почве быстро приходила в негодность обувь. Сапоги износились менее чем за месяц (а пимы были съедены собаками), оставалось обёртывать ноги тряпками
Быков А.А. За полярным кругом. Путевые заметки участника Новоземельской правительственной экспедиции 1909 г. // Известия АОИРС. 1910. № 20. С. 47-48. Там же. 1910. № 23. С. 53-54. Там же. 1910. № 19. С. 20.
Рис. 3. Русанов за работой в Незнаемом заливе. Из книги «Материалы по исследованию Новой Земли. Вып. 1» (1910)
и ходить «подобно французам в 1812 г.» - сокрушался Быков. Вторая пара сапог в походе на Карскую сторону также не устояла перед ново-земельской поверхностью. Пришлось заняться ремонтом и сделать новые подмётки из шкуры убитой нерпы, которые долго в таких условиях не продержались. Как видим, Быков отличался наблюдательностью, в его повествовании встречаются некоторые замечания, которые дают характеристику его спутников.
К Лоренцу привязались собаки, которых он хорошо кормил. Он «живой и весёлый компаньон». Обыгрывал всех в преферанс, часто играл на губной гармонике, даже взял с собой в экспедицию флейту. Галахов «поделикатничал», уступив в одном из переходов Крамеру свою малицу, а сам дрожал у костра, свернувшись калачиком. В походе на Карскую сторону вообще произошло разделение: в чуме размещалась демократическая часть экспедиции, в палатке - начальство1.
Русанов - неутомимый геолог (рис. 3). Несмотря на травму ноги, полученную при разгрузке вещей (нога обёрнута тряпками и портянками так, что нельзя надеть никакую обувь, даже пимы), он взял свой альпийский мешок и отправился на «маленькую геологическую экскурсию»2. Во время ненастной погоды он рассказывал о прошлогодней экспедиции. Члены
Быков А.А. За полярным кругом. Путевые заметки участника Новоземельской правительственной экспедиции 1909 г. // Известия АОИРС. 1910. № 23. С. 55. Там же. 1910. № 18. С. 29.
экспедиции собирали разные камни для Русанова, он разъяснял и читал лекции, в результате стали немного разбираться в породах. Похоже, что к Русанову Быков относился наиболее тепло, и это было взаимно. Именно с Быковым Русанов остался на несколько дней в Незнаемом заливе для продолжения исследований, когда основная партия вернулась в Крестовую губу.
Возможно, что назначение Крамера начальником повлияло на самооценку последнего или он слишком ответственно отнёсся к должности. Он даже отказался от поездки вместе с Русановым к полуострову Адмиралтейства (планировалось, что они совершат это путешествие вдвоём, но в итоге Русанов отправился на старой шлюпке в сопровождении самоедов). Причиной стало обнаружение рядом норвежских браконьеров, поэтому Крамер заявил, что «его присутствие здесь, как начальника экспедиции, необходимо» и что он имеет на этот счёт «определённые инструкции от губернатора»1. Позже оказалось, что это русские рыбопромышленники, но норвежцы действительно были рядом. Несколько становищ норвежцев обнаружил Русанов во время своего похода.
В следующий раз, вновь услышав о норвежском доме в Крестовой губе, Крамер «моментально преисполнился воинственным азартом и стал проектировать организацию набега на вражеское становище при первом удобном случае»2. Вопрос незаконных норвежских поселений действительно волновал участников экспедиции, они не раз в своих разговорах возвращались к нему, надеялись на приход сюда «Бакана» - единственного военного судна на Русском Севере.
Столкновение с норвежцами всё-таки произошло. Они обосновались на их старом становище в бухте Сосновского, при этом воспользовались оставленными запасами, растащили геологическую коллекцию, забрали собранные медвежьи черепа и моржовые клыки. Крамер потребовал у норвежцев документы, разрешающие вести промысел на Новой Земле, но те предъявить их не смогли. Он конфисковал у них ружьё, предложив явиться за ними штурману с документами. Нарушители вернули только часть экспонатов, но за ружьём не пришли3.
Вообще, с научными коллекциями не очень везло. Часть разорили собаки, другую - норвежцы. Во время сильного шторма 19 августа погибла орнитологическая коллекция, собранная Лоренцем. Она была запакована в ящики и находилась на карбасе для предохранения от собак. Погибли ценные экспонаты, в том числе чёрные гуси, редкая разновидность серого гуся4.
Быков А.А. За полярным кругом. Путевые заметки участника Новоземельской правительственной экспедиции 1909 г. // Известия АОИРС. 1910. № 20. С. 37-38. Там же. 1910. № 22. С. 54. Там же. 1911. № 19. С. 605. Там же.
2
В конце августа уже было ощущение глубокой осени: грязь и слякоть, бесконечные дожди. Всё чаще вспоминался дом. Илья Вылка, хорошо знакомый со своей суровой родиной, предсказал скорое наступление холодов и снега. Ночью наблюдали северное сияние («фееричная картина!»). Заканчивается повествование А.А. Быкова размышлениями о том, как успеть в Маточкин Шар, чтобы на «Ольге» вернуться в Архангельск. В конце публикации указывалось, что будет продолжение, но заключительная часть о возвращении домой не была опубликована. Этот момент можно проследить по общему отчёту.
Экспедицией был выполнен большой объём работы: пешие маршруты одного Русанова составили 230 вёрст (1 верста - 1,066 км), на шлюпке -430 вёрст. Были изучены Крестовая губа, побережье от Крестовой губы до полуострова Адмиралтейства, открыт кратчайший путь от Крестовой губы до Незнаемого залива Карского моря по долине (40 верст), были исследованы выходы каменного угля (позже Русанов признал, что экономически здесь невыгодно его добывать, следует искать на Шпицбергене). Факт обнаружения постоянных норвежских поселений «красноречиво свидетельствует о необходимости, ради ограждения государственного достоинства и промышленных интересов России, немедленно приступить к организации надлежащей охраны наших северных морских богатств от расхищения их иностранцами»1.
Собраны ботаническая и геологическая коллекции. Лоренц открыл неизвестный вид папоротника и нашёл шмелиное гнездо. Русанов наблюдал красный снег, получивший такую окраску благодаря микроскопическим низшим организмам. Был выполнен большой объём картографических работ, открыты несколько заливов, островов, мысов. Имена некоторых участников остались на карте Северного острова Новой Земли. В честь своих спутников Русанов назвал острова Галахова в губе Ма-шигина, остров Лоренца (сейчас Средняя Луда), остров и мыс Быкова (сейчас остров Афанасьева) в Северной Сульменевой губе. Как видим, не все названия сохранились до нашего времени2.
Такой чести не удостоился начальник экспедиции Крамер. С.В. Попов объяснял это «безграмотным докладом» Крамера по геологии, который подвергся резкой критике со стороны Русанова. Думается, что «прохладное» отношение к Крамеру возникло у Русанова ещё в ходе экспедиции.
1 Материалы по исследованию Новой Земли. С. VII.
2 См.: Материалы по исследованию Новой Земли. С. 14; Попов С.В. Архангельский полярный мемориал. Архангельск, 1985. С. 138-139; Попов С.В., Троицкий В.А. Топонимика морей Советской Арктики. Л., 1972 [Электронный ресурс] URL: https:// www.kolamap.ru/library/1972_topo/01.html (дата обращения: 02.07.2021).
Рис. 4. Новая Земля. Береговые скалы. Стереоскопические фотографии, сделанные А.А. Быковым. Из фондов ГБУК АО «Архангельский краеведческий музей»
Помимо отчётов, участники выступили с докладами. Подробное изложение выступлений Русанова1 и Крамера2 в АОИРС было напечатано в газете «Архангельск». Выступление Крамера вызвало неоднозначную реакцию, было пересказано в газете в ироничном тоне. Затем последовало письмо Русанова в газету по поводу «открытий» Крамера на Новой Земле3, в котором он указывал на некомпетентность Крамера в научном плане по вопросу «ископаемых озёр» и ледников.
С рассказом о технической стороне фотографической работы на Новой Земле Быков в марте 1910 г. выступил перед техническим обществом4. Он проанализировал опыт использования фототехники в экспедиционной деятельности в арктических условиях, возникавшие трудности.
За время экспедиции им было сделано 246 снимков, из них: 96 стереоскопических, 125 аппаратом размером 13х18 (видовых и жанровых), 8 автохромных и 17 фотограмметрических5. Он использовал две каме-
Музовский А. Лекция В.А. Русанова // Архангельск. 1909. 27, 29, 30 сентября. № 213-215.
Музовский А. Сообщение г. Крамера об экспедиции на Новую Землю // Архангельск. 1909. 10, 13-15 октября. № 223, 225-227.
Русанов В. Открытое письмо об «открытиях» г. Крамера на Новой Земле // Архангельск. 1909. 3 ноября. № 242. С. 2-3. Также напечатано в: Русанов В.А. Статьи, лекции, письма. С. 392-394.
Быков А.А. О фотографических и фотограмметрических работах на Новой Земле летом 1909 г. // Материалы по исследованию Новой Земли. С. 59-68. Фотограмметрия - использование фотографии при создании топографических карт.
2
Рис. 5. Новая Земля. Спуск с глетчера. Стереоскопические фотографии, сделанные А.А. Быковым. Из фондов ГБУК АО «Архангельский краеведческий музей»
ры. Лучше всего, по его оценке, получились стереоскопические снимки, а вот из снимков размером 13х18 большую часть он признал неудачными. Причину Быков видел не в неправильной экспозиции, а в некачественных пластинках, которые были поставлены ему магазином. Пагубное влияние оказывали морские туманы и дожди: сырость проникала в закрытые ящики. Фотограмметрические снимки вышли неплохо, и Быков пришёл к выводу, что этот вид съёмки наиболее пригоден для Новой Земли. Кроме того, он считал целесообразным в таких экспедициях иметь небольшую переносную проявочную, чтобы на месте сразу видеть результат съёмки.
Исходя из своего опыта, он утверждал, что именно Северный остров наиболее подходит для ландшафтной съёмки. Южная часть Новой Земли с художественной точки зрения не представляла интереса: там бесконечно тянется унылая, однообразная равнина, пейзаж безжизненный. Но к северу характер местности меняется: постепенно равнина переходит в холмы и горные цепи. По красоте эту часть архипелага, по мнению Быкова, можно смело назвать «Кавказом Севера». Дальше начинается царство льдов. Крестовая губа весьма живописна, огромный ледник спускается к самому океану - очаровательная картина льда, гор и моря. Для съёмок здесь есть много эффектных картин (рис. 4, 5). Но фотографирование часто осложняло не совсем удачное освещение. Быков советовал не дожидаться лучшей погоды или освещения, так как другого случая могло и не представиться. В ясные же дни чистота и прозрачность
воздуха на Новой Земле изумительны, видимость на десятки миль, с возвышенных точек открываются роскошные панорамы.
Снимки, сделанные Быковым на Новой Земле, были представлены на выставке «Русский Север», устроенной Обществом по изучению Русского Севера в Архангельске в августе 1910 г. Несколько новоземельских стереоскопических фотографий позже вошли в набор «Виды и типы Крайнего Севера», изданный в 1912 г. А.А. Быковым и состоявший из 25 карточек. Снимки были исполнены в Берлине1. Часть стереоскопических снимков хранится в фондах Архангельского краеведческого музея, где их датируют 1910 г. Где находится вся коллекция, снятая А.А. Быковым на Новой Земле, неизвестно. Скорее всего, она пропала в период революционных и последующих потрясений.
В заключение отметим, что экспедиция 1909 г. была малочисленной и относительно короткой, но очень насыщенной и результативной, несмотря на погодные и другого рода препятствия. Была создана основа для дальнейших исследований. Коллектив был собран из разных людей, из которых только Русанов имел экспедиционный опыт, но оказался увлечённым и работоспособным. Свой вклад внесли проводники-самоеды.
Виды Севера // Архангельск. 1912. 30 октября. № 244. С. 3.
