CC BY
101УДК 355/359(=512.1)
Новая татарская политика Великого княжества Литовского. Сигизмунд I и татары, 1506-1516 гг.
Ярослав Пилипчук
(Институт востоковедения им. А.Е. Крымского НАН Украины)
Аннотация: Данная статья посвящена отношениям Великого Княжества Литовского с татарскими ханствами. Дипломатия Великого Княжества Литовского ставила перед собой амбициозные планы - достичь союза с татарскими ханствами. Частично это удалось в 1507 г. в случае с Крымским Ханством. Менгли-Гирей выдал Сигизмунду I ярлык на многие славянские земли. Однако прочный мир наступил только с 1512 г., когда крымцы потерпели поражение в битве под Лопушным и Менгли-Гирей был вынужден пойти на мир с литовцами. Контакты с Ногайской Ордой и Казанским ханством не пошли дальше ознакомления друг с другом. Повторная попытка заключить союз с Казанским ханством оказалась неудачной. Наибольшим успехом Менгли-Гирея был поход 1510 г. против Литвы, который был одним из самых успешных за всю историю литовско-татарских отношений. Походы же 1508, 1511, 1512 гг. оказались неудачными. От литовских и польских дел литовцев также отвлекали войны с ногайцами и Астраханским ханством, которые занимали важное место во внешней политике Крымского ханства.
Ключевые слова: Великое княжество Литовское, Крымское ханство, Казанское ханство, Ногайская Орда, татары, восстание Глинских, Сигизмунд I, Менгли-Гирей.
Одним из интереснейших аспектов истории Великого Княжества Литовского (ВКЛ) являются взаимоотношения с Крымским и Казанским ханствами во время начального периода правления Сигизмунда I Старого (1506-1515 гг.). Вопросом этих взаимоотношений в польской историографии занимались К. Пу-ласки и Д. Колодзейчик [34; 30]. В русской историографии этим
вопросом занимаются А. Хорошкевич и В. Трепавлов [22; 18; 19]. В украинской историографии этим вопросом занимаются Б. Черкас и В. Ульяновский [27; 20]. Задачей данной работы является исследование взаимоотношений Сигизмунда с крымским ханом Менгли-Гиреем и казанским ханом Мухаммедом Амином в начале XVI в.
Победа под Клецком в 1506 г. ознаменовала конец эпохи ежегодных татарских нападений на Литву и Польшу [23]. Затишье 1507 г. может быть объяснено тем, что крымского хана отвлекал ногайский фактор. В 1508 г. ногайцы во главе с бием Агишем и мирзой Саид-Ахмедом и астраханцы во главе с ханом Абд ал-Керимом напали на Крым, но Менгли-Гирей разбил их. Калга-султан (наследник крымского ханского престола) Мехмед во главе большого войска двинулся на восток в 1509 г. и вышел к Волге. Вместе с ним шли отряды крымских Ширинов, Барынов, Мангытов. В политике же Великого Княжества Литовского появилось казанское направление. В 1506 г. еще к князю Александру прибыл посол от казанского хана Мухаммеда-Амина. Сигизмунд же отправил к казанцам посла Сороку с упоминками. В упоминки входили 13 локтей оксамита, сукно, серебряная чаша. Также во время пребывания в Литве Хаким-Берди был одарен конем, двумя шубами, отрезами сукна и серебряным ковшем. Сам же посол подарил тесьму и атласную ткань на золоте. Польские епископы и магнаты давали советы королю относительно конктактов с крымцами и казанцами. Уплата упоминков была важной в тюрко-монгольской традиции, поскольку для татар была показателем зависимости государства от них. Русские, литовцы и поляки воспринимали же их как необходимые дипломатические дары. Во время пребывания в Казани в 1507 г. Сорока умер. Однако реальной помощи от литовцев Мухаммед-Амин не дождался и решил пойти на мир с русскими, подписав с ними Вечный мир. В 1508 г. из плена были освобождены русские, попавшие в рабство к казанцам после поражений 1506 г. В письме, которое предшествовало первому письму Сигизмунда I казанскому хану, Мухаммед-Амин сообщал, что он победил русских и на земле и на воде, призывал оказать помощь казанцам. Вероятно, перед посольством Сороки стояла цель разведать потенциальные возможности казанских татар и уже после этого заключить с ними союз. В 1505 г.
в Литву пришли послы от ногайцев и Заволжской Орды (в даном случае Астраханского ханства), а в 1505-1506 гг. ногайцы поддерживали казанцев против русских. В 1506 г. на крымских послов было израсходовано 194 коп и 50 грошей. В 1507 г. на содержание великого посольства от крымцев и казанцев было потрачено 1080 коп и 15 грошей. Посольство Якуба Ивашнецовича и Юрия Зиновьевича прибыло с девятью девятей даров и оно обошлось казне 2444 копы и 15 грошей. На прием великого посольства от крымцев в сентябре 1507 г. было истрачено 580 коп и 20 грошей. В ноябре 1508 г. в Гродно посольство от крымцев стоило казне 1280 коп и 20 грошей. Перед тем в августе на посольство в Крым и подарки хану и его окружению было потрачено 3469 коп и 32 гроша. Посол крымцев в декабре 1508 г. стоил казне 380 коп. Посольства от крымского хана дорого стоили казне, однако Сигизмунд I шел на это, чтобы прекратить нападения крымцев на границы [2, с. 98-104, 106-109; 18, с. 146-147, 164165; 19; 25, с. 62-69; 34, s. 107, 294-295, 297; 7, с. 69-70; 6, с. 1213, 27; 11, с. 240-241].
Особенно интересно было наблюдать за примирением прежних заклятых врагов в 1507 г. Менгли-Гирей отказывался признавать законность правления Василия III Ивановича, мотивируя это тем, что русский правитель нарушил присягу. На коронации Си-гизмунда в Вильнюсе в 1506 г. присутствовали казанский и крымский послы. А в 1507 г. Менгли-Гирей написал ярлык, в котором жаловал великого князя не только землями Великого Княжества Литовского, но и значительными территориями, принадлежащими русским, включая Новгород, Рязань, Псков, а также утраченными в русско-литовской войне 1500-1503 гг. северскими землями. В Крым с посольствами ездили Петр Фурс и Якуб Иваншенцович. В конце 1506 г. на коронации великого князя литовского Сигизмунда присутствовал оглан Таваккул. Литовцам как союзникам присягнули сам хан и его брат Ямгурчи, а также сыновья хана - Мехмед, Ахмед, Махмуд, Фетх, Бурнаш, племянник хана Япанча, а также лидеры кланов Ширинов, Барынов, Сиджиутов и Мангытов. В «Литовской книге записей» зафиксированы Мехмед-Гирей, Мамыш-оглан, Агыш из Ширинов, Дев-лет-Бахты из Барынов, Мердан из Аргынов, Махмуд из Кыпча-ков, которым уплатили упоминки. На сторону Литвы перешел
Новгород-Северский и Стародубский князь Василий Шемячич, который несколько лет до того изменил Александру Казимирови-чу и перешел к Ивану III. Сигизмунд I требовал от великого князя Василия территории, которые жаловали великим князям литовским крымские ханы. В 1507 г. крымцы совершили поход на земли Белева, Одоева и Козельска, то есть в земли бывших верхов-ских княжеств, но были разбиты русскими, которые преследовали их до реки Рыбницы. От повторного похода на русских их удержало вторжение ногайцев [22, с. 166-169; 30, р. 30-36, 551588; 34, s. 105-126, 195-196].
1508 г. принес новые изменения в политику Восточной Европы. Причиной тому был мятеж Михаила Глинского. Это в свою очередь привело к очередной войне с русскими, поскольку одних сил мятежника оказалось мало для переворота в Великом Княжестве Литовском. Михаил Глинский еще при великом князе литовском Александре Казимировиче наладил контакты с Менгли-Гиреем. Кроме того, он поддерживал связи и с ногайцами. Он не забывал степного происхождения своих предков, чем удачно и пользовался в отношениям с татарами и ногайцами. Надеясь, что литовские войска будут скованы Глинским и русскими, крымцы напали на украинские земли. Дипломатам Сигизмунда I Старого пришлось приложить много усилий, чтобы нейтрализовать татарские связи Михаила Глинского. Однако это не уберегло границ Великого Княжества Литовского от татарских вторжений [34, s. 126-138].
Бернард Ваповский в 1508 г. сообщал, что татары вторглись в Литву до Припяти. Часть татар победили Константин Острожский и русин казак Полюс. Другую часть победил Лукаш Моравец и князь Слуцка [36, s. 82-83]. По сведениям Мацея Стрыйковского, в 1508 г. крымцы вторглись в Волынь. Одну часть крымцев разбил русин казак Полюс, а вторую победил Константин Острожский. Ротмистр же пехотинцев Лукаш Моравец на Случе около Слуцка дал бой превосходящим силам врага. Ему также помогли конные бояре Анастасии Слуцкой. Многие татары погибли в заболоченных местностях около Слуцка [17, с. 889]. По данным Марцина Бельского, в 1508 г. крымцы, пользуясь мятежом Михала Глинского, атаковали литовцев, однако на реке Случ их разбил Лукаш Мо-равец [31, s. 949-950]. В Густынской летописи, также указано, что
мотивом нападения в 1508 г. было то, что крымцы надеялись на легкую победу. Сказано, что Константин Острожский победил их под Слуцком и отнял у них весь плен [5, с. 144]. Александр Гвани-ни датировал это вторжение 1507 г. Описание войны против татар у него практически заимствовано у Мацея Стрыйковского [3, с. 362]. В июле 1509 г. 2 тыс. татар вторглись на территорию Брац-лавского воеводства и прошли около Брацлава и Винницы. Однако они были разгромлены Николаем Каменецким под Вороньим Островом. На Волыни татары были разбиты Полусом и Константином Острожским, а около Слуцка их победили отряды Лукаша Морав-ца и княгини Слуцкой [34, s. 138].
Менгли-Гирей предложил Михаилу Глинскому перейти под его власть, за что Менгли-Гирей будет защищать его от короля Сигизмунда. Нужно сказать, что хан наладил контакты с Глинским еще в 1505 г. Глинского поддержали всего в нескольких городах - Слуцке и Копыле, его войска взяли Туров и Мозырь. Среди аристократии Великого Княжества Литовского его поддержали князья Друцкие и Михаил Мстиславский. Попытка же взять Минск, Оршу, Слуцк и Мстиславль была неудачой. В планах Михаила Глинского было овладение Новогрудком, Вильнюсом и Каунасом, но эти планы пришлось пересмотреть. Йодок Деций указывал, что многие литвины и русины хотели перейти на его сторону. Но это скорее предубежденость польского автора к русинам. Василий Глинский, который должен был поднять на восстание Киевщину, действовал в районе Овруча и Житомира и не добился сколь-нибудь значимых успехов. Потом Михаил Глинский отправил своего брата к русским за помощью. Против мятежника были отправлены польские силы Николая Фирлея и литовские силы Константина Острожского. На протяжении мая и летних месяцев литовские силы заняли Мозырь, Минск и Оршу. Русские силы, пришедшие на помощь Михаилу Глинскому, отступили из-под Орши, сам же мятежник бежал к русским. Не помогла ему победить даже демагогия о восстановлении Киевского княжества. Кроме того, великий князь московский Василий Иванович не поддержал идею Менгли-Гирея о создании Киевского княжества, что значительно испортило отношения Крыма с Москвой, поскольку одной из главных идей крымского хана было установление протектората над Киевской землей. Он ударил в
тыл русским в районе Северской земли, но был вынужден отступить в виду того, что русский государь вел переговоры с ногайцами и можно было в любой момент ожидать вторжения ногайцев [22, c. 169-170; 20, c. 34-35; 26, c. 101-109; 35, p. 77-100].
Менгли-Гирей воевал и против литовцев и против русских, заключая союз то с одним, то с другим властителем. Он хотел добиться уступок от Василия III в вопросе с Хаджи-Тарханом. От великого князя литовского и короля польского он добивался выдачи крымцам Шейх-Ахмеда, чтобы ликвидировать даже теоретическую угрозу Крымскому ханству. Менгли-Гирей хотел максимально обезопасить свое государство. Естественно, ни Василий III Иванович, ни Сигизмунд I не пошли ему навстречу. Менгли-Гирей в 1509 г. предложил Сигизмунду выдать ему Шейх-Ахмеда и платить дань в 10 тыс. золотых в прибавление к обычной дани в 4,5 тыс. золотых. Сигизмунд согласился выплачивать дань размером 15 тыс. золотых, но не выдал Шейх-Ахмеда. Это важная персона была необходима, чтобы Менгли-Гирей шел на контакты с Великим Княжеством Литовским боясь освобождения бывшего хана Большой Орды. Дань с украинских земель Польского Королевства и Великого Княжества Литовского получил Ахмед-Гирей в Киеве в 1510 г. [30 p. 36-39; 34, s. 132-137, 140-142].
По данным Марцина Бельского, Менгли-Гирей через своих послов потом договаривался о мире с Сигизмундом. Также он был занят походом против Молдавии, правитель которой Богдан Штефанович заручился помощью венгерского короля Лайоша II. Оступить крымцев из Молдавии заставило вторжение ногайцев [31, s. 961-962]. По сведениям Марцина Бельского, в 1509 г. Менгли-Гирей в битве с ногайцами потерял двух сыновей [31, s. 954]. Мацей Стрыйковский в 1509 г. сообщал о победе ногайцев над крымскими татарами. В 1510 г. он сообщал, что татары победили ногайцев и на Волге, и на Каме, а также опустошили вражеские владения [17, c. 872]. Александр Гванини в 1509 г. сообщал, что в битве с ногайцами погибло два сына хана. В 1510 г. он сообшал, что Мехмед-Гирей победил ногайцев и увел в плен 70 тыс. их людей. Было сказано, что ханский сын застиг их не готовыми к бою [3, c. 362-363].
Однако куда более важное значение чем ногайцы и Великое Княжество Литовское для Менгли-Гирея имело Астраханское
ханство. Военные ресурсы этого ханства были невелики, да и сам Хаджи-Тархан не был большим городом. Однако эта местность имела для татар такое же значение, как для восточных славян Киев. После окончательного упадка Сарая Хаджи-Тархан стал центром Тахт-Эли (Престольного Владения), а им правили Музаф-фар и Абд ал-Керим. Хаджи-Тархан поддерживали ногайцы. Они достигли с правителем этого государства договоренности поддерживать друг друга, в частности в старинной вражде потомков Тимур-Кутлуга против Гиреев. В 1509 г. крымцы совершили поход в ответ на поход ногайцев и астраханцев на Крым. Мехмед-Гирей в переписке с Василием Ивановичем указывал, что он победил ногайцев, однако Хаджи-Тархан в 1509 г. взять не удалось. Крымский посол в Великом Московском Княжестве Баба-шейх просил, чтобы русский правитель отправил на Астрахань рать на судах. Если бы русский государь это исполнил, крымский хан через своего посла обязывался вместе с Василием воевать против короля. Менгли-Гирей предлагал воевать против потомков Ти-мур-Кутлука. Однако Василий III Иванович отказался это сделать, мотивируя тем, что судов на реке не имеет. Крымский же хан прекрасно знал о том, что суда у русских были, поскольку они приходили так несколько раз на Казань. Если бы Менгли-Гирею удалось бы овладеть Хаджи-Тарханом, то Крым собрал бы под своей властью большую часть бывшей Золотой Орды. Мех-мед-Гирей в 1510 г. объяснял причину задержки с оправлением послов в Литву тем, что ему пришлось воевать и со смутой среди ногайцев [18, с. 140-151; 7, с. 71-72; 34, s. 365].
Но Василий III Иванович не желал слишком усилять крымцев. Кроме того, он пользовался помощью ногайцев. Использовать их силы помешала лишь усобица в самой Ногайской Орде. Это послужило поводом для разрыва отношений Менгли-Гирея с Великим Княжеством Московским. В 1512 г. крымский хан совершил поход на русских. Он нападал на Белев, Одоев, Воро-тынск, Путивль, Брянск, Стародуб и Рязань, однако русские победили крымцев. Захват русскими Смоленска в 1514 г. вызвало неудовольствие Менгли-Гирея и тот возмущался тем, что Василий не предупредил хана о взятии города. С присоединением земель к Русскому государтву, крымцы лишались доходов с земли и упразднялись дорожные пошлины, как это было с Одоевом.
Менгли-Гирей требовал, чтобы Василий Иванович вернул Литве Северскую землю. От 1512 г. и до самой своей смерти в 1515 г. Менгли-Гирей был союзником Великого Княжества Литовского [22, c. 170-171, 177-179; 34, s. 182-193; 36, s. 114].
По сведениям Марцина Бельского, в 1510 г. Менгли-Гирей во главе 70 тыс. войска воевал против литовцев и почти дошел до Вильнюса, увел в плен много людей и угнал много скота. При переправе через Днестр погиб Баты-Гирей. Однако сведения о погибели Баты-Гирея при переправе через Днестр не подтверждаются молдавскими летописями. Крымские татары в числе 1 тыс. воевали в Молдавии, около Днестра молдавский воевода Копач сражался с ними и проиграл им битву [31, s. 954, 958]. Мацей Стрыйковский в 1511 г. сообщал, что перекопские татары завоевали земли Руси и дошли до Вильнюса и разорили земли за Вильнюсом. Крымцы забрали большой плен и беспрепятственно вернулись в свои степи. В том же году татары воевали в Молдавии и забрали плена 70 тыс., однако Баты-Гирей с несколькими тысячами татар погиб при переправе через Днестр. Как и у Мар-цина Бельского у Мацея Стрыйковского рассказано о воеводе Копаче, погибшем в битве с татарами [17, c. 878]. Александр Гванини в 1510 г. сообщал, что сам хан с большим войском напал на Литву, опустошил землю и угнал много людей и скота. Сказано, что после этого он двинулся на Молдавию и там также достиг больших успехов, однако при переправе через Днестр Баты-Гирей потонул в реке и что татары понесли больше вреда от воды, чем от людей [3, c. 363].
Несколько по иному события излагались в литовских и украинских летописях. В летописи Рачинского сказано, что в 1510 г. литовцы разбили татар [1, c. 168]. Однако эти сведения не подтверждаются ни в польских хрониках, ни в украинских источниках. В Густынской летописи сказано, что в 1510 г. Менгли-Гирей ходил в Литву под самый Вильнюс, забрал в плен многих людей. В том же году, по сведениям украинского хрониста татары разбили молдавского воеводу [5, c. 145].
В. Ульяновский отмечает, что вести переговоры о выкупе людей пришлось даже Константину Острожскому. Однако эти переговоры были малорезультативными [20, c. 38]. Кампания 1510 г. против Великого Княжества Литовского была успешной
для крымцев и они воевали также на Галичине [33, s. 87]. По оценкам К. Пуласки, в 1510 г. крымцы в количестве 50-60 тыс. чел. опустошали земли Сигизмунда I и увели в плен 70 тыс. чел. Против основных сил Менгли-Гирея и этот князь был все также бессилен, как и его дед Казимир Ягеллончик. Ему оставалось только платить большую дань крымскому хану и просить, чтобы вместо Литвы он воевал против валахов (точнее Молдавии). Менгли-Гирей прислушался к совету, в том смысле, что неплохо было бы пограбить и Молдавию [34, s. 144-151].
Польский хронист Бернард Ваповский сообщал в 15091510 гг. о ногайских и молдавских кампаниях Менгли-Гирея. Сообщалось, что Менгли-Гирей совершил два похода против ногайцев [36, s. 93-94, 97-98]. Поход на Литву 1510 г. был большим успехом Менгли-Гирея и позволил восстановить репутацию крымского войска, которое пошатнулось после поражения под Клецком. Вторжение ногайцев, которое отвлекло внимание крымцев от Великого Княжества Литовского и Княжества Молдавского, произошло в 1511 г., когда, по сведениям крымского хрониста Саид Мухаммеда Ризы, во время нашествия мирзы Са-ид-Ахмеда вместе с Мумаем напали на Крым. В 1515 г. по сведениям посольских документов крымцы воевали около Волги, однако ногайцы успели переправиться на ее правый берег и уйти от преследования. Перед этим Мехмед-Гирей трижды побеждал ногайцев - в 1507, 1509, 1510 гг. [18, с. 165-166].
Мацей Стрыйковский сообщает, что в 1511 г. Юрий Семенович Слуцкий и Андрей Немирович благодаря ночной атаке победили татар, которые до того воевали около Киева. Битва состоялась в урочище Рутке и литовцы убили 8 тыс. татар. Три мирзы -Ариа Сенаг, Адзига, Таксар бежали всего с 70 людьми [17, с. 879]. В «Хронике Литовской и Жмойтской» под тем же годом сказано, что татары в 1511 г. воевали против литовцев и распустили свои войска до Вильнюса и доходили за Вильнюс, забрав в плен множество людей [24]. Феодосий Софонович сообщал, что в 1511 г. Юрий Слуцкий и Немирович около Киева победили 8 тыс. татар, из которых мало кто уцелел [16, с. 186]. В 1511 г. литовцы разбили татар под Брацлавом, Овручем и Киевом. Походы татар на Молдавию в 1512 и 1513 гг. были обусловлены союзническим долгом крымцев перед Османами [33, s. 87]. Константин Острож-
ский сообщал, что в 1511 г. 3 тыс. татар было в окрестностях Брацлава. Ежи Крупски ранее князя сообщал, что 3 тыс. татар уже в поле. К. Пуласки, считал главным героем в битве в урочище Рутке Андрея Немировича [34, s. 158-159].
Однако главный успех пришел к литовцам и полякам в 1512 г., когда татары совершили поход на Галичину и Волынь. По сведениям Краткой Волынской летописи, в 1512 г. литовцы Константина Острожского и поляки Николая Каменецкого под Лопушным во главе 6 тыс. войск победили татар, освободили 16 тыс. угнанных в плен русинов. Менгли-Гирей после этой битвы оставил в заложниках своего сына Джелал ад-Дина [1, с. 168]. По данным Киевской летописи, в 1512 г. сказано, что литовцы победили под Лопушным татар [8]. По сведениям Густынской летописи, в 1511 г. Сигизмунд I обещал крымцам дань в том же размере, что и ранее, а Менгли-Гирей воевал против молдаван, однако был вынужден отступить, узнав о набеге ногайцев на крымские владения. В 1512 г. Менгли-Гирей с двумя туменами пришел в Галичину и встал между Бузком и Олеськом. Под Белкой Ляс-коронский разбил татар. Николай Каменецкий и Константин Острожский с русинами и литовцами победили татар и освободили из плена 60 тыс. русинов [5, с. 145-146]. В «Хронике Литовской и Жмойтской» в 1512 г. Константин Острожский, Михаил Вишневецкий и Андрей Збаражский с войском из литовцев и русинов разбили Менгли-Гирея, который ушел в степи с малыми силами [24]. Феодосий Софонович сообщал, что в 1512 г. под Вишневцом Константин Острожский победил войско из 25 тыс. татар, а сам Менгли-Гирей с малым войском бежал, а три его сына погибли [16, c. 186].
По сведениям Марцина Бельского, в 1512 г. Менгли-Гирей во главе большого войска находился между Бузком и Олеськом. Лянцкоронский староста Каменецкий разбил татар под Белкой. Константин Острожский с 2 тыс. волынцев и 4 тыс. поляков с Николаем Каменецким выдвинулись к Вишневцу. Там он столкнулся с татарами. В битве отметились поляки Войцеха Самполи-ского и Якуба Потоцкого, которые помогли литовцам. Это произошло в день святого Виталия. Польский хронист отметил 10 знатных поляков и братьев Вишневецких, бывших с Констатином Острожским в битве при Вишневце (под Лопушным). После по-
ражения Менгли-Гирей отправил к Сигизмунду послов. Залогом того, что словам крымского хана можно верить, стало заложни-чество сына хана - Джелал ад-Дина [31, s. 963-966].
Мацей Стрыйковский датировал битву днем Святого Вита-лиуса, то есть 28 апреля 1512 г. В битве среди знатных поляков были Николай Каменецкий, Ян Одровонж, Отто и Станислав из Ходца, Ян Амор Тарновский, Станислав Ляскоронский, Ян Свир-човский, Ян и Николай Пилецкие, Петр и Станислав Кмиты. Из литовцев в битве принимали участие Константин Острожский, Андрей Збаражский, Михаил, Иван, Александр Вишневецкие, Александр Чарторыйский, Юрий Радзивилл. Татарами в битве руководил Менгли-Гирей и их войско насчитывало 25 тыс. Войска татар перед битвой опустошали руские (галицкие) и подольские земли и были догнаны Константином Острожским у Вишневца. При Константине было 3 тыс. воинов. Сама битва описана Мацеем Стрыйковским в стихах. Ляскоронский был сначала в авангарде, потом охранял обоз. В войске было 6 тыс. Константин Острожский возглавлял отряды волынцев и литовцев. Главные силы татар ударили на литовцев, поляки Войцех Самполинский и Бернард Потоцкий помогли Константину Острожскому. Волынцы, литовцы и поляки разбили передовой татарский отряд. Отряды татарских царьков Константин Острожский заманил в засаду, где стояли поляки. Потом он атаковал силы татарских лучников, которые еще подходили. По данным Мацея Стрыйковского, в битве погибло 100 литовцев. После битвы литовцы и поляки уничтожали татарские отряды, возвращающиеся из рейдов на Галичину и Подолье. В Польше и Литве торжественно отметили победу, а 13 мая к Си-гизмунду прибыли послы от татар и заложником в Вильнюс был отправлен сын Менгли-Гирея Джелал ад-Дин [17, с. 884-890].
Бернард Ваповский сообщал в 1512 г., что крымцы опустошили Волынь в Руси и взяли в плен многих людей. Их войска стали у Бузка и Олеска. Польский хронист считал, что Николаю Каменецкому противостояло 25 тыс. татар. Выпячивалась роль поляков в битве, но Бернард Ваповский не мог не отметить участие в битве волынцев. Битва состоялась на день мученника Святого Виталия под Вишневцом. Среди поляков в битве отметились Николай Каменецкий, Ян Одровонж из Спронвы, Отто и Станислав из Ходца, Марцин Каменецкий, Петр и Станислав Кмиты,
Станислав Лянцкоронский, Ян Сверчовский, Ян и Николай Пи-лецки, Ян из Тарнова, Якуб Сецигновский. С литовской стороны были Константин Острожский, Андрей Збаражский, Михаил Вишневецкий с сыновьями. Менгли-Гирей после поражения отправил в заложники Джелал ад-Дина [36, s. 106-109].
Йодок Людвиг Деций сообщал, что битву против татар начал Станислав Ляскоронский. Кроме того, он отмечал, что врага первыми встретили волынцы. Александр Гванини датировал битву 1511 г. Сказано, что сам хан вторгся с 24 тыс. татар и стал кошем между Олеском и Буском. Король Сигизмунд I отправил свое войско на помощь к наемникам, которые находились на Руси. Каменецкий староста Ляскоронский разбил татар под Белкой и, преследуя, загнал в болото. Когда все войска поляков и литовцев собрались под Вишневцом они были воодушевлены победой. Константин Острожский возглавлял 2 тыс. конницы, поляков же было 4 тыс. Гетман настоял на том, что он должен начать бой, потому что лучше знает обычаи татар. Поляки пытались оспорить это его решение, однако подход авангардов крымцев развязал эту проблему. Константин стал на правом фланге и именно на него ударили татары. После этого он дал знак, чтобы поляки ему помогли. Татары смешались в одну массу. Поляки все прибывали и прибывали, а один их отряд пробился к пленным и освободил их. 25 тыс. татар были разбиты на день Святого Виталия, а освобожденных из плена было 16 тыс. Список участников битвы у Александра Гванини дублирует аналогичный у Бернарда Ваповского. После этого поражения в 1512 г. хан хотел отравить в заложники Джелал ад-Дина, а Сигизмунд I отказывался платить дань [3, с.363-365; 27, c. 62].
В «Хронике Литовской и Жмойтской» сказано, что в 1512 г. под Вишневцом Константин Острожский вместе с Михаилом Вишневецким и Андреем Збаражским во главе войска из литовцев и русинов победил 25 тыс. татар. Сообщалось также, что Менгли-Гирей спасся с малыми силами [24]. В Летописи Рачин-ского под 1512 г. записано, что под Лопушным литовцев и поляков было 6 тыс., а татар было 24 тыс. Сказано об освобождении 16 тыс. пленных и победе над Менгли-Гиреем. Указывалось, что после битвы крымский хан отправил заложником к литовцам своего сына Джелал ад-Дина [1, с. 168].
Феодосий Софонович в 1512 г. сообщал, что на Подолье и Волынь напало 25 тыс. татар. Сказано, что король Сигизмунд I направил против них войско во главе с Константином Острож-ским, который победил крымцев под Вишневцом [16, а 186]. В Густынской летописи указано, что в 1512 г. крымский хан Менг-ли-Гирей (уже дважды обещавший мир королю) с 20 тыс. войском пришел к Буску и Олеску. У Белки Ляскоронский загнал татар в болото. Константин Острожский с литовцами и русинами и Николай Каменецкий с поляками были окружены множеством татар под Вишневцом на Горыни. Сказано, что один отряд пробился к пленным, которых было 16 тыс, и освободил их. И люди начали помогать литовцам и полякам, и в следствие этого был разбит Менгли-Гирей, который после отправил в заложники своего сына Джелал ад-Дина [5, а 145].
В честь победы над татарами была написана панегерическая поэма. Фактологически эта поэма повторяла сведения Бернарда Ваповского и Марцина Бельского и сообщала о 25 тыс. татар. Указано на первую битву под Белками, где литовским войском командовал какой-то Станислав. Указано, что литовцев и поляков было 6 тыс., а татар 25 тыс. Константина Острожского панеге-рист сравнил с Гектором и Геркулесом. Ему на помощь пришли Вергард с Потока и Войцех Зампольский. Указано, что было освобождено 16 тыс. пленных, погибли три царька и зять царя (Менгли-Гирея), взято 10 тыс. коней и верблюдов. В «Похвале королю Сигизмунду», сложенной по приказу политического врага Константина Острожского Ольбрахта Гаштольда, уже не отмечено участие Константина Острожского в битве, а все лавры приписаны Николаю Каменецкому. Фактологическая часть панеге-рической поэмы, посвященной победе под Вишневцом, была положена в основу описания битвы под Лопушным в нескольких польских хрониках (Марцина Бельского, Бернарда Ваповского, Александра Гванини, поэма о битве была приведена в хронике Мацея Стрыйковского) и в двух белорусско-литовских (Летописи Рачинского и «Хронике Литовской и Жмойтской») летописях. Ее влияние заметно и в сведениях Густынской летописи.
В. Ульяновский соглашается с тем, что число татар в битве под Вишневцом преувеличено хронистами. По мнению Л. Подго-родецки, крымцы в битве под Вишневцом выставили 8 тыс., а ли-
товцы и поляки вместе 6 тыс. По оценкам К. Пуласки, в битве под Вишневцом погибло 5 тыс. татар, а из ясыря была освобождено 10 тыс. чел. Эти цифры намного реалистичнее указаных в хрониках и летописях. Б. Черкас считает, что в битве участвовало 3 тыс. поляков и 3 тыс. литовцев. Он считает, что решения Константина Ост-рожского первым начать бой во главе литовцев, более приспособленных к войне против степных врагов, сыграло решающую роль. Главную роль в противостоянии с татарами играла мобильность войск. Воины Константина Острожского были на правом фланге, а на левом - поляки, в центре находился лагерь с пехотинцами и двумя пушками. Литовцы не дали татарам окружить себя. Пехотинцы и артилеристы вынудили же крымцев соблюдать некоторое расстояние и ослабить давление на поляков. Важное значение имел удар поляков Николая Каменецкого по правому флангу татар. Освобождение же пленных позволило ударить по крымцам и с тыла [20, а 41-45; 33, s. 88; 34, s. 168-177; 26, а 107-109].
Значение деятельности князя Константина Острожского в обороне южной границы было велико. Из его замков фактически состояли две линии обороны. В первую, то есть переднюю, входили Звягель, Чуднов, Полонное, Красилов, Колодно, Чернехив. Вторую линию, которая находилась в тылу, составляли замки в Степане, Дорогобуже, Остроге, Тучине, Ровно, Сатиеве, Дубно. Пример Константина Острожского заимствовали и другие волынские князья - Збаражские, Заславские, Сангушки, Корецкие. Новые укрепления позволили нивелировать угрозу, которая появилась после того, как крымцы уничтожили Караул, Качибей, Торговицу, Животов, Копыстерин, Сквиру, Комаргород, Краснэ [9, с. 82-94].
В 1514 г. Сигизмунд возобновил связь с казанским ханом. Он отправил в Казань нового посла, чье имя нам неведомо, и толмача Макара. В 1515 г. теперь уже посольство во главе с Макаром прибыло в Казань добиваться союза с Казанским ханством против русских. Эти посольства не получили отклика, поскольку хан плохо себя чувствовал, а политикой руководило его окружение, которое не было настроено против русских. Письмо от 18 ноября 1514 г. интересно тем, что Сигизмунд I сообщает казанцам о нескольких победах литовцев, изгнании русских из литовских земель (правда умалчивает о том, что Смоленск не удалось отвоевать) и пленении многих знатных русских дворян (намекал
о большой победе при Орше). Сигизмунд призывал Мухаммед-Амина не мириться с русскими и причинить им максимальный ущерб. Со своей стороны великий князь литовский и король польский обещал сделать то же самое. Второе посольство, прибывшее в Казань в 1516 г., привезло Мухаммед-Амину обещание оказать помощь, если русские нападут на Казанское ханство. В послании говорилось, что два года до того литовцы разбили русских. Великий князь литовский предлагал казанцам атаковать Нижний Новгород и желал, чтобы они его завоевали. Со своей стороны Сигизмунд обещал помочь, воюя против русских. Союзу Великого Княжества Литовского с Казанским ханством мешало несколько обстоятельств. В плену у русских оставался сын Мухаммед-Амина Абд ал-Латиф, который погиб при таинственных обстоятельствах в 1517 г. Сам Мухаммед-Амин умер в 1518 г., не нарушив ни одного раза Вечного мира с русскими. При дворе хана, очевидно, преобладали сторонники мира с русскими. Да и сам Мухаммед-Амин в свое время (в 1500 г.) воевал на стороне русских против литовцев. Вероятно, казанский хан, видя перед собой пример Ахмеда и Шейх-Ахмеда, которым Казимир Ягеллончик и Александр Казимирович помогали только на словах, считал лучше иметь прочный мир с русскими, чем войну с неопределенным исходом. Он долгое время пробыл при дворе великого московского князя и не по слухам знал о его силах. Если литовцы реально хотели помочь ему, то, вероятно, это нужно было сделать еще в 1506 г. После смерти Мухаммед-Амина пресеклась династия Улуг-Мухаммеда и престол занял сторонник союза с русскими Шах-Али [19; 25, с. 72-79; 27, с. 100-101].
В 1513 г. Сигизмунд I отправил к Менгли-Гирею шертную грамоту на славянском и латинском языке о союзе, где клялся воевать с врагами Менгли-Гирея, указывал на связи литовцев с Крымом от Витовта и Казимира до своего правления. Примечательно, что в этом документе использовалась крымская терминология, то есть великий князь литовский называл крымского хана правителем Большой Орды. Мазано о послах - князе Винценте и Девлет-Бахты и о достижении союза между государями. Крымцев уверяли в том, что литовцы не выпустят на волю Шейх-Ахмеда, обещали предоставить льготы для купцов и платить большие упоминки. Менгли-Гирей же должен был оказывать помощь ли-
товцам против русских и отвоевать те земли, что завоевали великие князи московские у Литвы. Под проектом этого договора подписались правитель и все значимые персоны его двора [30, s. 580-593; 34, s. 416-418].
Менгли-Гирей в ответном письме в конце 1513 г. отвечал, что его предки и он сам получали с земель Великого Княжества Литовского дани и выход, давали великим князям ярлыки на княжение. Он сообщал, что отправил в заложники Джелал ад-Дина, подтвеждал условия ярлыка 1507 г., выражал увереность, что получится отвоевать захваченные земли. Сообщалось, что в присутствии Яцька Ратомского хан и его окружение присягнули на верность союзу с Литвой. Сам хан два раза присягнул на Коране [30, s. 594; 34, s. 420-423].
В 1514 г. Менгли-Гирей отправил шерт-наме Сигизмунду. Ритуально повторялись слова о давней дружбе и о действительности ярлыка 1507 г., однако вспоминались войны крымцев с Литвой и Польшей при Казимире IV, Александре и Яне-Ольбрах-те Казимировичами, а также при самом Сигизмунде I. Как знак особого расположения трактовалось отправление к Сигизмунду I Джелал ад-Дина. Литовцам обещали не взымать денег с тех, кто добывает соль в лимане у Хаджибея. Также крымцы обещали защиту от татарских казаков, которые могли грабить купцов. В письме от 29 октября 1514 г. Менгли-Гирей требовал ежегоднюю дань размером в 15 тыс., которую ранее обещал Сигизмунд I. Он уверял великого князя литовского и короля польского в союзе с ним против русских. Дружеские отношения теперь уже поляков и татар указывались от времен Владислава-Йогайла и Токтамыша. Аналогичный документ кроме славянского русинского языка был написан на итальянском языке [30, s. 605-623].
Победа Констатина Острожского под Лопушным серьезно изменила расстановку сил в Восточной Европе. Кроме того, Менгли-Гирей оставил последние иллюзии относительно зависимости от него русского правителя и возможности перехода Киевской земли под его власть. Великое Княжество Литовское же оказалось крепким орешком, невзирая на то, что походы татар под руководством Менгли-Гирея и Мехмед-Гирея против литовцев были, как правило, удачными. Присутствие потомков Тимур-Кутлука в Ногайской Орде было большой угрозой. Воины, кото-
рых он мог потерять на украинских землях, были ему куда нужнее в противостоянии с ногайцами. Менгли-Гирею было необходимо примириться с литовцами и поляками. Сигизмунд I же обеспечил себе лояльность крымцев, заплатив в 1512 г. упоминки в размере 15 тыс. золотых. Они платились из казны Великого Княжества Литовского и Короны Польской. В 1514 г. хан Менг-ли-Гирей и калга Мехмед-Гирей получили девятые упоминки, которые были символом зависимости от татар. Они выплачивались и деньгами, и товарами. Упоминки были уплачены хану, его сыновьям, женам и крымской знати. Их уплата была необходимой для того, чтобы крымцы не нападали на литовские и польские земли. Менгли-Гирей, а потом и его сын Мехмед-Гирей не оставлял попыток овладеть Хаджи-Тарханом. В литовской и польской исторической и политической мысли утвердилось мнение о нескольких государствах татар. В качестве заложника в Литву прибыл Джелал ад-Дин (внук Менгли-Гирея, сын Мехмеда-Гирея) в 1512 г., который, однако, в 1513 г. отправился в Познань. Сам по себе это был беспрецендентный факт, поскольку ранее Гиреи не были в качестве закладников в Литве. Крымцы договоривались с литовцами о мире в 1512 и 1514 гг. Хаджи-Тархан оставался для крымцев все той же недостижимой мечтой. Меджу тем в Тахт-Эли в 1514 г. Джанибек изгнал Коджака (брата Шейх-Ахмеда) и Музафара. В кавказской Тюмени местные султаны и Муртаза новым ханом провозгласили Коджака. Против них выступили ногайцы Шигима и правитель Хаджи-Тархана Джанибек, которые разбили коалицию этих правителей. Среди самих ногайцев не было единства и в 1517 г. вследствие проигрыша в борьбе Алчагыр бежал к крымцам. В 1518-1519 гг. к нему присоединились и другие ногайцы, мигрировашие на запад под давлением казахов. Переселение ногайцев серьезно усилило войско крымцев. Джанибек был тем самым Джанибеком, которого хан Ахмед сделал крымским ханом и он был старинным врагом Менгли-Гирея. Но решить давний спор Гирею было не суждено, поскольку он умер в 1515 г. [7, а 74-76; 30, p. 39-41; 34, s. 177180, 434; 14; 21; 11, а 241-244; 18, а 149-153, 158-161].
Нужно сказать, что наследник престола старался продолжить линию политики своего отца относительно союза с литовцами и поляками, однако в самом Крымском ханстве была часть
знати, которая выступала против этого. Это был брат Мехмеда Ахмед-Гирей, главная жена хана Нур-Султан-бике. Также в повороте во внешней политике Крымского ханства были заинтересованы Османы и русские. Летом 1515 г. совершил демарш один из Гиреев, который подошел к Черкассам и потребовал от Оста-фия Дашковича незамедлительной помощи против русских. Сам Мехмед-Гирей прислал посольство к Сигизмунду I для того, чтобы известить его о своем воцарении и добиваться союза против русских. Однако великий князь литовский и король польский не спешил с ответом, а также задержал уплату упоминков. Литовские полы заверили хана в верности союзу, но с конкретными шагами медлили, что, в свою очередь, вызывало неудовольствие у Мехмеда-Гирея. Тот давил на литовцев дипломатическими методами, но также безуспешно, что и привело к разрыву союза. В разрыве альянса большую роль сыграло недоверие Сигизмунда I к Мехмед-Гирею. Он считал, что крымцы должны усмирить буд-жакских татар, которые весной 1515 г. совершили нападение на Киевщину, Подолье и Галичину. Йодок Людвиг Деций сообщал, что они сделали попытку овладеть Теребовлей, но были отражены местным гарнизоном. Однако то, что буджакцы не были разгромлены литовцами и поляками, было сигналом для крымцев, которые в 1516 г. совершили набег на Подолье и Киевщину. Заслугу разрыва союза с поляками Халим-Гирей приписывал Нур-Султан-бике, однако думается в расторжении союза сыграли роль и другие вышеназванные факторы [27, с. 91-102; 21].
Михалон Литвин указывал на то, что земли заволжских татар в его время принадлежат ногайским татарам. Он уже застал тот факт, что Большая Орда окончательно прекратила свое существование как политическая реальность. Казань и Хаджи-Тархан он не считал ее частями. То, что крымские татары уже не представлялись такой угрозой, какой они были раньше, свидетельствует тон рассказа Михалона Литвина о том, что литовцы превосходят татар в ратном деле и указывал на победу у Клецка, где, по его сведениям, 9 тыс. литвинов победили 27 тыс. татар. Упоминалась и победа под Лопушным в 1512 г. как большой успех. Ми-халон Литвин указывал на победу 6 тыс. поляков и литовцев над 25 тыс. татар [10].
В том, что литовцы наконец смогли противстоять крымцам была заслуга реформ в организации пограничной службы. Дворяне должны были выставлять одного всадника из десяти служб крестьян. Каждая земля превратилась в военный округ, который возглавлял маршалок. В бою ополчение каждой земли стояло отдельно. Войско каждой земли состояла из войск нескольких ста-роств. Особенное значение на Киевщине приобрели каневский и черкасский старосты. В 1510 г. черкасским старостой был А. Немирович, а каневским - О. Дашкович. Эффективными против татар стали мобильные хоругви магнатов Острожских, Вишневец-ких, Сангушко. Горожане части волынских городов охраняли замковые и городские укрепления от нападений крымцев. В Ки-евщине и на Подолье военная служба жителей городов была намного распространеннее. Горожане Канева и Черкасс выезжали в степь и патрулировали ее для предотвращения неожиданных нападений. На службе у литовцев находились «служивые татары». В замках, кроме горожан и служебников, находились и отряды из шляхтичей. На службе в приграничных областях находились конные гусары и пешие драбы из Чехии, Силезии и Польши. Иногда случались походы литовцев вместе с крымцами. Киевский воевода Ежи Радзивил вместе с войсками Адрамгана двинулся против русских в 1513-1514 гг. В Великом Княжестве Литовском удары крымцев на себя принимали пограничные города и замков. Первая линия замков и городов на которую чаще всего нападали татары состояла из городов Канев, Черкассы, Звенигород, Винница, Брацлав, Камянец, Галич, Снятын. Вторая линия городов и замков - Киев, Житомир, Теребовля и Львовом, а третья линия обороны состояла из Мозыря, Овруча, Кременца и Луцка. Важную роль также играли замки Чернобыля, Остра, Владимира-Волынского, Полонного, Ровно, а также многочисленные частные замки [27, ^ 59-61, 63-66, 69-70, 73, 78-79, 87].
Таким образом, мы пришли к следующим выводам. Период 1506-1510 г. был временем налаживания дипломатических контактов между Крымским ханством и Великим Княжеством Литовским. Это не исключало походов крымцев на земли Великого Княжества Литовского, Менгли-Гирей не терял надежду на установление своего протектората над Киевом. Этим продиктованы его связи с Михаилом Глинским и поход 1508 г. на украинские
земли. Походы сил крымцев в размере нескольких тысяч в 1508 и 1511 гг. были успешно отражены провинциальной шляхтой и князьями. Большой поход Менгли-Гирея на Великое Княжество Литовское в 1510 г. был одним из самых удачных в истории Крымского ханства. Поход 1512 г. на Волынь и Галичину был осуществлен частью сил крымцев. Константин Острожский в битве под Лопушным разбил отряд крымских татар не более 10 тыс., однако политическое влияние этой победы было велико. На протяжении нескольких лет Менгли-Гирей воздерживался от нападения на Великое Княжество Литовское и беспокоил набегами русское приграничье. Благодаря победе Константина Острожско-го над крымцами под Лопушным крымский хан пошел на союз с Сигизмундом I Старым. Еще одним фактором, обусловившим такую его позицию был союз русского государя Василия III Ивановича с ногайцами. Союз Сигизмунда I с Мухаммедом-Амином в 1515-1516 гг. не стал реальным из-за пассивности литовско-польского правителя в 1506-1507 гг.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Белорусско-литовские летописи // Полное собрание русских летописей. М.: Наука, 1980. Т. 35. 313 с.
2. Гайворонский О. Повелители двух материков. Том. 1: Крымские ханы XV-XVI столетий и борьба за наследие Великой Орды. К.Бахчисарай: Майстэрня кныгы - Бахчисарайский историко-культурный заповедник, 2010. 400 с.
3. reaHbïHi О. Хрошка £вропейсько1 Сармати. К.: Вид. дiм Киево-Могилянська Академiя, 2009. 1008 с.
4. Гудавичюс Э. История Литвы. Т. 1. С древнейших времен до 1569 г. М.: Baltrus, Фонд имени И.Д. Сытина, 2005. 684 с.
5. Густынская летопись // Полное собрание русских летописей. М.: Дмитрий Буланин, 2003. Т. 40. 202 с.
6. Довнар-Запольский М. Литовские упоминки татарским ордам. Скарбовая книга метрики литовской 1502-1509. Симферополь: Типография Спиро, 1898. 94 с.
7. Зайцев И.Л. Между Москвой и Стамбулом: Джучидские государства, Москва и Османская империя (нач. XV - пер. пол. XVI вв.). Очерки. М.: РУДОМИНО, 2004. 216 с.
8. Киевская летопись // Сборник летописей, относящихся к истории Южной и Западной России, изданный комиссией для разбора древ-
них актов при Киевском, Подольском и Волынском генерал-губернаторе. Киев, 1888. Электронная версия Водвиченко С., Колоскова Л. 2004 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.vostlit.info /Texts/Dokumenty/Ukraine/XVII/1620-1640/Kiev_let /text. htm
9. Кулаковський П. Роль князя Костянтина Острозького в оргашза-цп оборони твденних рубежiв Великого Князiвства Литовського у пе-ршш половит XVI ст. // Ukraina Lithuanica: студи з ютори великого князiвства Литовського. Т. 2 К.: 1нститут ютори Укра1ни, 2013. с. 82-95
10. Литвин Михалон. О нравах татар, литовцев и москвитян. М.: Издательство МГУ, 1994. 151, [3] c. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http ://www.vostlit. info/Texts/rus/Litvin/frametext4. htm
11. Любая А.А. Татарские поминки в контексте взаимоотношений Польского Королевства и Великого княжества Литовского с Крымским ханством в XVI в.// Studia historica Europae Orientalis - Исследования по истории Восточной Европы. Минск: Изд-во БГУ, 2008. Вып. 1. C.239-262.
12. Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях // Матвей Ме-ховский. Трактат о двух Сарматиях. Сокровенное Сказание монголов. Рязань: Александрия, 2009. 512 c.
13. Мыцык Ю.А. Лггопис Дворецьких - памятник украинского летописания XVII в. // Летописи и хроники. 1984. М., 1984. c. 219-234. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://litopys.org.ua/samovyd /sam15.htm
14. Негри А. Извлечение из турецкой рукописи Общества, содержащей историю крымских ханов // Записки Одесского общества истории и древностей. 1844. Т.1. с. 379-392. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Krym/XV/Tur_ruk_ obsch/text.phtml?id=5430
15. Русина О.В. Украша шд татарами i литвою. К.: ВД Альтерна-тиви, 1998. 320 с.
16. Софонович Ф. Хрошка з лтгописщв стародавшх. К.: Наукова думка, 1992. 336 с.
17. Стрийковський Мацей. Лггопис польський, литовський, жмуд-ський i всге! Руси. Львгв: Наукове товариство гм. Т. Шевченка у Львовг, 2011. XII, 1084 c.
18. Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. М.: Восточная Литература, 2002. 752 c.
19. Трепавлов В.В. Хочем с Тобою быти у братстве и в приязни (послания короля Сигизмунда I хану Мухаммеду-Амину) // Гасырлар Авызы - Эхо Веков. Казань, 2010. № 3-4. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main /?path=mg:/numbers/2010_3_4/02/02/
20. Ульяновський В. «Славний для Bcix чаав чоловж»: князь Кос-тянтин 1ванович Острозький. Острог: Видавництво нацiонального унь верситету Острозька академiя, 2009. 168 с.
21. Халим Гирай Султан. Розовый куст ханов или история Крыма. Симферополь: Доля, 2004. 288 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http ://www.vostlit. info/Texts/Dokumenty/Krym/XV/Rozovyj _kust_chanov /2 .phtml?id=12922
22. Хорошкевич А.Л. Русь и Крым от союза к противостоянию. Конец XV - начало XVI вв. М.: Эдиторал УРСС, 2001. 366 с.
23. Хроника Быховца // Полное собрание русских летописей. Т. 32. М.: Наука, 1975. Available at: http://izbornyk.org.ua/psrl3235/lytov08.htm
24. Хроника Литовска и Жмойтска // Полное собрание русских летописей. Т. 32. М.: Наука, 1975. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://izbornyk.org.ua/psrl3235/lytov03.htm
25. Худяков М.Г. Очерки по истории Казанского Ханства. М.: Ин-сан, 1991. 320 с.
26. Черкас Б. Степовий щит Литви. Укранське вшсько Гедимшович1в (XIV-XVI ст.): науково-популярне видання. К.: Темпора, 2011. 144 с.
27. Черкас Б. Украша у полггичних вщносинах Великого Князiвст-ва Литовського з Кримським ханатом (1515-1540 рр.). К.: 1нститут юто-ри Укра1ни, 2006. 244 с.
28. Шэйфер В. Мяцеж щ паустанне? Выступ Мiхала Глшскага пад час вайнi Маскоускай дзяржавi з ВКЛ у 1507-1508 гг. // Пстарычны Альманах. Т.2. Менск, 1999. С. 101-109.
29. Borzemski A. Kronika Miechowity. Rozbior krytuczny. Krakow: Nakladem Akademii Umijetnosci, 1890. 200 s.
30. Kolodzejczyk D. The Crimean khanate and Poland-Lithuania: international diplomacy on the European periphery (15th-18th century): a study of peace treaties followed by annotated documents. Leiden-Boston: E.J. Brill, 2011. XXXVI, 1109 p.
31. Kronika Polska Marcina Bielskigo. T.2. Ksiega IV-V. Sanok: Naklad i druk Karola Polaka, 1856. S. 701-1222
32. Kronika polska Marcina Kromera biskupa Warminskiego Ksieg XXX. Т.2. Krakow: Ksuegaria J.M. Himbelmana, 1882. S. 761-1500
33. Podhorodecki L. Chanat Krymski i jego stosunki s Polska. Warsza-wa: Ksiazka i wiedza, 1987. 359 s.
34. Pulaski K. Stosunki z Mengli-Girajem // Stosunki Polski s Tatarszczina od Polovi XV wieku. Krakow; Warszawa, 1881. S.1-449.
35. Rowell S.C. Nolite confidere in principibus: Mikhail Glinsky, Sigismund the Old and the Council of Lords // Faworyci i opozycjonisci. Krol a elity polityczne w Rzeczypospolitej XV-XVIII wieku. Krakow, 2006. P. 77-100.
36. Scriptores Rerum Polonicarum. Cracoviae: Typis Universitatis, 1874. XXX, [2], 363, [3] s. Available at: http://dir.icm.edu.pl/Scriptores_ Rerum_Polonicarum/Tom_2/info
Сведения об авторе: Ярослав Валентинович Пилипчук - кандидат исторических наук, младший научный сотрудник Института востоковедения им. А.Е. Крымского НАН Украины (95007, проспект академика Вернадского, 2, Симферополь, Крым); [email protected]
New Tatarian Politics of the Grand Principality of Lithuania. Sigismund I and Tatars, 1506-1516
Yaroslav Pilipchuk
(Institute of Oriental Studies of NAS of Ukraine)
Abstract: The given article is devoted to relations between the Grand Principality of Lithuania and the Crimean Khanates. The diplomacy of Grand Principality of Lithuania had a very ambitious task - to make alliances with the Crimean Khans. To some extent they managed to have it in 1507 with the Crimean Khanate. Mengli Giray gave the edict to King Sigismund I for many Slavonic lands. But despite of that, the strong peace wasn't established and it came only beginning with the 1512, when the Crimean's were defeated in the battle under Lopushino and Mengli Giray was forced to declare peace with Lithuanians .The contacts with Nogay Hordes and Kazan Khanate also didn't go further than getting acquainted with each other. The next attempt to conclude alliance with Kazan Khanate was not a success either. The greatest success of Mengli Giray was his campaign in 1512 against Lithuania which was the most successful for the whole period of Lithuanian-Tatar relations. The campaigns of 1508, 1511, 1512 were not successful. The Lithuanian's attention was diverted from Lithuanian and Polish affairs, with the wars with Nogays and Astrakhan khanates, which took an important place in the foreign policy of the Crimean Khanate.
Keywords: Grand Principality of Lithuania, the Crimean Khanate, Kazan Khanate, Nogay Horde, Tatars, Uprising of Glinskie, Sigismund I, Mengli-Giray.
REFERENCES
1. Belorussko-Litovskie letopisi [Byelorussian-Lithuanian Chronicles]. Polnoe sobranie russkih letopisey [Full Collection of Russian Chronicles]. Moscow6 Nauka Publ., 1980, vol. 35. 313 p.
2. Gayvoronskiy O. Poveliteli dvuh materikov. Tom 1: Krymskye khany XV-XVI stoletiy i borba za nasledie Velikoy Ordy [The Rulers of two continents. Vol. 1: The Crimean khans of XV-XVI centuries and the Rivalry for the Heritage of Great Horde]. Kiev-Bakhcysaray, Maysternya knyaga -Bakhchisarayskiy istoriko-kul'turnyy zapovednik, 2010. 400 p.
3. Gvan'i'ni Oleksandr. Khronika Cvropeys'koi Sarmatii [Chronicle of European Sarmatia]. Kyiv, Vid. dim Kievo-Mogilyans'ka Akademiya, 2009. 1008 p.
4. Gudavichyus E. Istoriya Litvy. T. 1. S drevneyshikh vremen do 1569 g. [History of Luthuania. Vol. 1: From ancient times to 1569]. Moscow, Baltrus, Fond imeni I.D. Sytina, 2005. 684 p.
5. Gustynskaya letopis' [Chronicle of Gustyn]. Polnoe sobranie russkih letopisey [Full Collection of Russian Chronicles]. Moscow, Dmitriy Bulanin, 2003, vol. 40. 202 p.
6. Dovnar-Zapol'skiy M. Litovskie upominki tatarskim ordam. Skarbo-vaya kniga metriki litovskoy 1502-1509 [Lithuanian upominki from tatarian hordes. Financial book of Lithuanian Methryca, 1502-1509]. Simferopol, Tipografiya Spiro, 1898. 94 p.
7. Zaytsev I.L. Mezhdu Moskvoy i Stambulom. Dzhuchidskie gosu-darstva, Moskva i Osmanskaya imperiya (nachalo XV - pervaya polovina XVI vv.). Ocherki [Between Moscow and Stambul. Jochids states, Moscow and Ottoman Empire (begin of XV - first half of XVI century)]. Moscow, RUDOMINO, 2004. 216 p.
8. Kievskaya letopis' [Chronicle of Kiev]. Sbornik letopisey, otnosyashchikhsya k istorii Yuzhnoy i Zapadnoy Rossii, izdannyy komissiey dlya razbora drevnikh aktov pri Kievskom, Podol'skom i Volynskom general-gubernatore [Collection of Chronicles about history of Southern and Western Rus]. Kiev, 1888. Elektronnaya versiya Vodvichenko S., Koloskova L. Available at: http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Ukraine/XVII/1620-1640/Kiev_let/text.htm
9. Kulakovs'kiy P. Rol' knyazya Kostyantina Ostroz'kogo v organizatsii oboroni pivdennikh rubezhiv Velikogo Knyazivstva Litovs'kogo u pershiy polovini XVI st. [Role of prince Konstantyn Ostrozkyi in organization of defence of southern borders of Great Duchy of Lithiania in first half of 16th centuries]. Ukraina Lithuanica: studiyi z istoriyi velykogo knyazivstva
Lytovskogo [Ukraina Lithuanica: studies from history of Great Duchy of Lithuania], 2013, vol. 2, pp. 82-95.
10. Litvin Mikhalon. O nravakh tatar, litovtsev i moskvityan [About morals of Tatars, Lithuanians, and Muscovites]. Moscow, MGU Publ., 1994. 151, [3] p. Available at: http://www.vostlit.info/Texts/rus/Litvin /frametext4.htm
11. Lyubaya A.A. Tatarskie pominki v kontekste vzaimootnosheniy Pol'skogo Korolevstva i Velikogo knyazhestva Litovskogo s Krymskim khanstvom v XVI v. [Tatarian upominki in context of relationships of Polish Kingdom and Great Duchy of Lithuania with Crimean khanate in 16th centuries]. Studia historica Europae Orientalis - Issledovaniya po istorii Vos-tochnoy Evropy [Studies of History of Eastern Europe]. Minsk, BGU Publ., 2008, vol. 1, pp. 239-262.
12. Matvey Mekhovskiy. Traktat o dvukh Sarmatiyakh [Opus about two Sarmatia's]. Matvey Mekhovskiy. Sokrovennoe Skazanie mongolov [Mathiew from Miechov. Opus about two Sarmatia's. The Secret history of Mongols]. Ryazan, Aleksandriya, 2009. 512 p.
13. Mytsyk Yu.A. Litopis Dvorets'kikh - pamyatnik ukrainskogo letopisaniya XVII v. [Chromicle of Dvoretski - monument of Ukrainian historical thought in XVII century]. Letopisi i khroniki [Letopisi and chronicles]. Moscow, 1984, pp. 219-234. Available at: http://litopys.org.ua/samovyd /sam15.htm
14. Negri A. Izvlechenie iz turetskoy rukopisi Obshchestva, soderzhashchey istoriyu krymskikh khanov [Extract from Turkic manuscript of Society, which contains the History of Crimean Khans]. Zapiski Odesskogo Obshchestva Istorii i Drevnostey [Notes of Society of History and Antiquities]. Odessa, Collected articles, 1844, vol. 1, pp. 379-392. Available at: http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Krym/XV/Tur_ruk_obsch/text. phtml?id=5430
15. Rusina O.V. Ukraina pid tatarami i Litvoyu [Ukraine under Tatarian and Lithuanian rule]. Kiev, VD Al'ternativi, 1998. 320 p.
16. Sofonovich F. Khronika z litopistsiv starodavnikh [Chronicle with extracts from other ancient chronicles]. Kiev, Naukova dumka, 1992. 336 p.
17. Striykovs'kiy Matsey. Litopis pol's'kiy, litovs'kiy, zhmuds'kiy i vsiei Rusi [Chronicle of Poland, Lithuania, Samogitia and all Russia]. Lviv, Naukove tovaristvo im. T. Shevchenka u L'vovi, 2011. XII, 1084 p.
18. Trepavlov V.V. Istoriya Nogayskoy Ordy [History of Nogay Horde]. Moscow, Vostochnaya Literatura, 2002. 752 p.
19. Trepavlov V.V. Khochem s Toboyu byti u bratstve i v priyazni (poslaniya korolya Sigizmunda I khanu Mukhammeda-Aminu) [I want to become with you in brotherhood and affection (letters of King Sigismund I
Khan Mohammed Amin)]. Gasyrlar Avyzy — Ekho Vekov [Echo of Centuries], 2010, no. 3-4. Avialable at: http://www.archive.gov.tatarstan.ru /magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/2010_3_4/02/02/
20. Ul'yanovs'kiy V. «Slavniy dlya vsikh chasiv cholovik»: knyaz' Kostyantin Ivanovich Ostroz'kiy [Glourious of all time man: prince Konstantyn Ivanovych Ostrozkyi]. Ostrog, Vidavnitstvo natsional'nogo universitetu Ostroz'ka akademiya, 2009. 168 p.
21. Khalim Giray Sultan. Rozovyy kust khanov ili istoriya Kryma [Rosebush of khans or History of Crimea]. Simferopol, Dolya, 2004. 288 p. Available at: http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Krym/XV/Rozovyj_ kust_chanov/2.phtml?id=12922
22. Khoroshkevich A.L. Rus' i Krym ot soyuza k protivostoyaniyu. Konets XV— nachalo XVI vv. [Russia and Crimea. From alliance to confrontation. End of XV - begin of XVI century]. Moscow, Editoral URSS, 2001. 366 p.
23. Khronika Bykhovtsa [Chronicle of Byhovets]. Polnoe sobranie russkikh letopisey [Full Collection of Russian Chronicles]. Moscow, Nauka, 1975, vol. 32. Available at: http://izbornyk.org.ua/psrl3235/lytov08.htm
24. Khronika Litovska i Zhmoytska [Chronicle of Lithiania and Samogitia]. Polnoe sobranie russkikh letopisey [Full Collection of Russian Chronicles]. Moscow, Nauka, 1975, vol. 32. Avialable at: http://litopys.org.ua/psrl3235/lytov06.htm
25. Khudyakov M.G. Ocherki po istorii Kazanskogo khanstva [Essays from history of Kazan khanate]. Moscow, Insan, 1991. 320 p.
26. Cherkas B. Ctepoviy shchit Litvi. Ukrains'ke viys'ko Gediminovichiv (XIV—XVI st.): naukovo-populyarne vidannya [Steppe shield of Lithuania. Ukrainian army of Gediminoviches]. Kiev, Tempora, 2011. 144 p.
27. Cherkas B. Ukraina u politichnikh vidnosinakh Velikogo Knyazivstva Litovs'kogo z Krims'kim khanatom (1515—1540 rr.) [Ukraine in political relationships of Great Duchy of Lithuania with Crimean Khanate (1515-1540)]. Kiev, Instytut istoriyi Ukrayiny, 2006. 244 p.
28. Sheyfer V. Myatsezh tsi paustanne? Vystup Mikhala Glinskaga pad chas vayni Maskouskay dzyarzhavi z VKL u 1507-1508 gg. [Rebel or uprsing? Uprising of Mikhal Glinskogo in time of war Muscovite state against GDL in 1507-1508]. Gistarychny Al'manakh [Historical Almanach]. Minsk, 1999, vol. 2, pp. 101-109.
29. Borzemski A. Kronika Miechowity. Rozbior krytuczny. Krakow, Nakladem Akademii Umijetnosci, 1890. 200 p.
30. Kolodzejczyk D. The Crimean khanate and Poland-Lithuania: international diplomacy on the European periphery (15th—18th century): a study
ofpeace treaties followed by annotated documents. Leiden-Boston, E.J. Brill, 2011. XXXVI, 1109 p.
31. Kronika Polska Marcina Bielskigo. Vol. 2. Ksiega IV-V. Sanok, Naklad i druk Karola Polaka, 1856. Pp. 701-1222
32. Kronika polska Marcina Kromera biskupa Warminskiego Ksieg XXX. Т. 2. Krakow, Ksuegaria J.M. Himbelmana, 1882. Pp. 761-1500
33. Podhorodecki L. Chanat Krymski i jego stosunki s Polska. Warsza-wa, Ksiazka i wiedza, 1987. 359 p.
34. Pulaski K. Stosunki z Mengli-Girajem. Stosunki Polski s Tatar-szczina odPolovi XVwieku. Krakow-Warszawa, 1881. Pp.1-449.
35. Rowell S.C. Nolite confidere in principibus: Mikhail Glinsky, Sigismund the Old and the Council of Lords. Faworyci i opozycjonisci. Krol a elity polityczne w Rzeczypospolitej XV-XVIII wieku. Krakow, 2006. Pp. 77100.
36. Scriptores Rerum Polonicarum. Cracoviae: Typis Universitatis, 1874. XXX, [2], 363, [3] s. Avialable at: http://dir.icm.edu.pl/Scriptores_ Rerum Polonicarum/Tom 2/info
About the author: Yaroslav Valentinovich Pilipchuk - Cand. Sci. (History), Junior Researcher at Department of Eurasian Steppe, A.Yu. Krym-sky Institute of Oriental Studies, National Academy of Sciences of Ukraine (95007, Vernadskogo av., 2, Simferopol, Crimea); [email protected]
