CC BY
207
1УДК 786 ББК 85.31
«НОВАЯ РУССКАЯ МУЗЫКАЛЬНАЯ ШКОЛА» И СОВРЕМЕННАЯ ПЕДАГОГИКА ИСКУССТВА
А. П. Юдин
Статья посвящена истории отечественного профессионального музыкального образования в свете известной полемики «консерваторской партии» и Новой русской музыкальной школы, наиболее ярким представителем которой являлся М. А. Балакирев. Балакирев отстаивал идею народности в борьбе с рутиной и догматизмом. Его педагогические взгляды сохраняют свое значение и сегодня.
Ключевые слова: история русской музыкальной культуры и педагогики, Новая русская музыкальная школа.
THE "NEW RUSSIAN SCHOOL OF MUSIC" AND THE MODERN PEDAGOGY OF ART
A. P. Yudin
The article is devoted to the history of Russian professional musical education in the light of the known polemic of "Conservatory's party" and the New Russian School of Music, the most prominent representative of which was M.A. Balakirev. M.A. Balakirev asserted the idea of the national character at struggle with routine and dogmatism. His pedagogical views also retain their value today.
Keywords: history of Russian music culture and pedagogy, New Russian School of Music.
Начало 60-х гг. XIX в. было ознаменовано созданием первых профессиональных музыкально-образовательных учреждений в России - Петербургской, а чуть позднее Московской консерватории, основателями которых явились А. Г. и Н. Г. Рубинштейны. Эти учреждения, обобщив европейский музыкально-педагогический опыт, со временем стали центрами формирования базисных основ отечественной музыкальной педагогики.
Одновременно и независимо от них на авансцене отечественной музыкальной культуры возникла творческая структура, отстаивавшая народное, национальное направление в русской музыке и выступавшая против академической рутины в обучении. Это творческое содружество, представленное такими композиторами, как М. Балакирев, М. Мусоргский, А. Бородин, Н. Рим-ский-Корсаков, Ц. Кюи, названное В. В. Стасовым «Могучей кучкой» и получившее в дальнейшем наименование Новой русской музыкальной школы, находилось в идейно-художественной оппозиции к «официальной» музыкальной педагоги-
ке. Отвергая академизм и догматизм в музыкальном образовании, кучкисты, не ставя перед собой такой цели, тем не менее выдвинули и разработали внутри своей творческой парадигмы собственную педагогическую систему, отражавшую их эстетические устремления.
Наиболее ярким и последовательным выразителем идей Новой русской музыкальной школы был ее глава - Милий Алексеевич Балакирев. Вокруг такой самобытной и неоднозначной фигуры в отечественной музыкальной культуре, какой являлся М. А. Балакирев, до настоящего времени бытуют различные, порой противоречивые мнения и суждения, основанные на скептическом, даже враждебном отношении композитора-автодидакта к профессиональному музыкальному образованию. В связи с этим главу «Могучей кучки» порой не «подозревают» в причастности к активному педагогическому творчеству, что на самом деле обстоит вовсе не так.
Известная полемика кучкистов со сторонниками профессионального музыкального образования в России была направлена не столь-
ко против консерватории как таковой, сколько в защиту национального своеобразия отечественного музыкального образования, основанного на глинкинских традициях. Поэтому можно с уверенностью сказать, что «педагогический нигилизм» Балакирева на деле оборачивался созиданием прогрессивной отечественной музыкально-образовательной школы, базирующейся не на устаревших догмах и рутинных правилах, а на новейших достижениях передового русского и мирового искусства.
Эта позиция музыканта-гражданина, пропагандиста русской музыки, музыкального просветителя определила направление многообразной деятельности основателя Новой русской музыкальной школы. Наряду с борьбой за основополагающие идейные принципы русского музыкального образования, Балакирев обогатил отечественную музыкальную педагогику целым рядом методологических подходов и методических установок, которые могут быть с успехом использованы в современной практике музыкального обучения.
Являясь композитором-новатором, пианистом-виртуозом, превосходным дирижером, музыкально-общественным деятелем, создателем и руководителем Новой русской музыкальной школы, М. А. Балакирев обладал незаурядным педагогическим даром. Этот дар можно обнаружить в деятельности Балакирева как идеолога и вдохновителя композиторов «Могучей кучки», в руководстве Бесплатной музыкальной школой. Но главное заключается в том, что композитор-пропагандист, проповедник новых идей в отечественном искусстве ощущал острую необходимость формирования слушательской культуры широких слоев общественности, приобщая их к передовым достижениям музыкального искусства. Поэтому возглавляемые им в разное время музыкальные учреждения (в том числе на короткий период Русское музыкальное общество) были для композитора прежде всего «плацдармом», ареной музыкально-пропагандистской и концертно-просветительской деятельности.
Педагогические наклонности Балакирева наиболее ярко проявились в годы его управления Придворной певческой капеллой. В этот период, когда «Могучая кучка» перестала существовать как творческий союз, а Балакирева миновал тяжелый затяжной кризис, из которого композитор вышел совершенно другим человеком, не по-
хожим на прежнего пылкого борца с рутиной и консерватизмом, он продолжал отстаивать идейные и творческие принципы Новой русской музыкальной школы. Назначение Балакирева на эту должность в 1883 г. свидетельствовало о признании его «благонадежности», в отличие от «нигилизма» и «радикализма» прежних лет. По словам самого композитора, ему «как белке привезли воз орехов, когда зубов уже нет».
«Но у Балакирева все же оказалось достаточно энергии и инициативы, чтобы активно приняться за работу, - пишет Г. Киселев. - Взяв себе в помощники Римского-Корсакова, композитора в то время обладавшего уже большим теоретическим багажом и педагогическим опытом, он занялся переустройством Капеллы таким образом, чтобы она давала поющим в ней мальчикам достаточное общее и музыкальное образование, готовила бы из них оркестрантов и руководителей хора и всем давала бы подготовку к какому-либо труду по выходе из Капеллы... Педагогические наклонности Балакирева нашли здесь широкое применение, он вникал в малейшие детали жизни своих воспитанников, входил в тесное общение с наиболее одаренными. Некоторые из них стали впоследствии композиторами - Акименко, Золотарев и др.» [1, с. 100].
Постепенно Капелла из узко-прикладного учреждения превратилась в училище, учебная программа которого во многом приближалась к требованиям консерватории. Благодаря переустройству Капеллы и активизации работы инструментальных классов, в Капелле создается свой первоклассный симфонический оркестр. С его созданием начинаются систематические концерты, даваемые силами капельского хора и оркестра, в программах которых звучит вокально-симфоническая музыка русских и прогрессивных европейских композиторов. Таким образом, у Балакирева появляется еще одна «арена» концертно-просветительской работы: вновь, после долгого перерыва, возрождается стремление к музыкально-пропагандистской деятельности в русле идей созданной им Новой русской музыкальной школы.
Анализируя период педагогической деятельности Балакирева на посту руководителя Придворной певческой капеллы (1883-1894 гг.), можно считать его одним из важнейших этапов в развитии музыкально-педагогической теории и прак-
тики в России. Балакирев, педагогические наклонности которого проявлялись на протяжении всей его музыкальной жизни, несмотря на пережитый им тяжелый духовный и профессиональный кризис, остался верен главным принципам и установкам Новой русской музыкальной школы. Он прочно стоял на демократических позициях, продолжал пропагандировать новую русскую музыку, горячо заботился о воспитании музыкально-эстетических вкусов своих учеников, а через них и благодаря им - более широких общественных слоев. Углубившись в организационные, бытовые и методические вопросы деятельности Капеллы, успешно разрешая их и возведя Капеллу в ранг специального музыкального учебного заведения, приближающегося к требованиям консерватории, Балакирев продолжал быть идеологом нового русского искусства, а «внутри» его - и отечественного музыкального образования.
Надломленный кризисом, но не утративший былой энергии и воли, Балакирев продолжал «утолять» свою своеобразную и только ему присущую «жажду попечительства» над молодыми дарованиями, попечительства в высшей степени альтруистического, но далеко не всегда терпимого со стороны объектов этого попечительства. Свойственный Балакиреву деспотизм в отношениях со своими учениками был следствием не только своеобразного склада личности композитора, но и понимания недостатков своего собственного музыкального образования, во многом подмененного феноменальными способностями и интуицией высокоодаренного художника. Поэтому Балакирев, говоря словами Асафьева, «не был педагогом-систематизатором профессионального типа, а, скорее всего, пестуном, наставником, "дядькой"-гувернером, наседавшим на воспитанника своей волей и указкой» [2, с. 249]. «В Балакиреве я всегда чувствовал, - вспоминает М. Ипполитов-Иванов, -два человека: один - очаровательный и веселый собеседник, готовый рассказать и не совсем приличный анекдот; другой же - какой-то раскольничий настоятель, деспотически требовательный, даже жестокий, способный совершенно неожиданно обидеть человека, дружески к нему расположенного» [3, с. 239].
Вместе с тем Балакирев, несмотря на отдельные «вспышки» раздражительности и язвительности, планомерно и целенаправленно вел педагогическую работу со своими учениками, анали-
зируя которую сейчас, в наши дни, можно говорить о наличии хорошо продуманной, но весьма индивидуально «окрашенной» методики преподавания. Опираясь на свой личный опыт, который во многих отношениях заменил ему систематическое музыкальное образование, Балакирев стремился прежде всего ознакомить своих воспитанников с возможно большим объемом музыкальной литературы, на конкретных примерах показывая возможности применения тех или иных художественных средств. В этом проявилась характерная черта мышления Балакирева, которую Асафьев назвал «индуктивным методом». Педагогом «с дедуктивным методом (от обобщенных схем и правил теории и техники композиции) был Рубинштейн, - утверждает Асафьев. - Педагогом же с индуктивным методом -от наблюдения за живым творческим опытом и приемами - вечно обновляющегося в нем, в опыте, мастерства - был Балакирев» [2, с. 310].
Во время своих занятий, «пользуясь каждым случаем, Балакирев проигрывал большое количество самых разнообразных произведений, -пишет Г. Федорова. - Нужен ли какой-либо образцовый пример музыкальной формы; нужно ли пробудить фантазию ученика, не знающего "как и с чего начать"; упомянут ли о каком-либо сочинении, старинном ли, новом ли; захочется ли высмеять какую-нибудь бездарность, - Балакирев садился за рояль и иллюстрировал свои слова целыми страницами музыки» [4, с. 32-33], благодаря колоссальным возможностям своей феноменальной памяти. Такой метод работы с учениками - метод показа, иллюстрации на фортепиано широко использовался корифеями отечественной музыкальной педагогики не только в области композиторского, но и фортепианно-исполнительского образования. Этот метод не теряет своей актуальности и в наши дни, хотя свободно владеть им, к сожалению, может далеко не каждый современный преподаватель.
Большое внимание Балакирев уделял изучению «анатомии» произведений, анализу их формы, структуры и языка. «Под присмотром» учителя молодые музыканты пробовали свои силы в сочинительстве, опираясь на конкретные примеры из разобранных сочинений и подвергаясь его критике. Анализируя ошибки учеников, Балакирев стремился воспитать в каждом из них «своего внутреннего критика»
(кстати, так мешавшего ему самому в завершении собственных сочинений, растягивая иногда этот процесс на многие десятилетия).
Известный рационализм эстетики Балакирева выдвигает и такое педагогическое требование, как простота и ясность музыкального выражения. В этом отношении он идет по стопам Глинки, которого Балакирев считал «образцом высшего совершенства и свободы музыкальной формы». Он не терпел «общих мест», «пустого размылива-ния» в сочинениях своих учеников, призывал к «экономии» музыкально-выразительных средств, «советовал отбрасывать все лишнее, даже в том случае, если какой-либо эпизод или музыкальный ход красивы сами по себе» [4, с. 31]. Ни в собственных произведениях, ни в сочинениях своих учеников Балакирев не принимал ничего надуманного, искусственного, преувеличенного, стремясь к естественности и правдивости выражения. Неприятие бессодержательности, банальности в музыке - характерная черта не только Балакирева - композитора, исполнителя и педагога, но и в целом русской школы, основанной на традициях Глинки и Даргомыжского.
Таким образом, в педагогической деятельности создателя и главы Новой русской музыкальной школы как в зеркале отразились собственные убеждения художника, его эстетическое кредо, особенности мировоззрения и собственного становления как музыканта с мировым именем.
Педагогическая инициатива Балакирева не угасала и в поздний период его деятельности, о чем свидетельствует заметка Г. Н. Тимофеева «Новое начинание в области музыкального образования» в «Вестнике Европы», в которой говорится, что «Балакирев принял участие в организации музыкальных классов при городских начальных школах» [3, с. 504]. Участие Балакирева в этом «проекте» датируется 1906 г.
Подводя итог рассмотрения музыкально-педагогической деятельности Балакирева как наиболее яркого и последовательного выразителя идеологии Новой русской музыкальной школы, можно сделать следующие выводы:
1. Все виды деятельности Балакирева, будь то композиторская, исполнительская, музыкально-общественная или собственно педагогическая, были подчинены следующим задачам: а) борьбе за прогрессивное демократическое музыкальное искусство; б) пропаганде
музыки молодых русских композиторов; в) утверждению принципа народности, национального своеобразия в отечественном искусстве; г) повышению музыкальной культуры народа.
2. Педагогические наклонности, незаурядный педагогический дар Балакирев проявлял везде, где бы ни протекала его деятельность: во главе «Могучей кучки», Бесплатной музыкальной школы, Русского музыкального общества, Придворной певческой капеллы. Эти творческие, образовательные и концертные структуры Балакирев рассматривал, прежде всего, как «плацдарм» для музыкально-пропагандистской и музыкально-просветительской деятельности.
3. Если в докризисный период творчества (60-е - начало 70-х гг.) основной формой музыкального образования Балакирев считал «внешкольное музыкальное воспитание», имевшее демократический, массовый, общедоступный характер, то в поздний, послекризис-ный период, связанный с руководством Певческой капеллой (1883-1894 гг.), Балакирев практически переходит к специальному профессиональному музыкальному образованию, значительно повысив уровень подготовки по теоретическим и исполнительским дисциплинам.
4. Вследствие особенностей психического склада личности Балакирева, его природная «жажда» воспитывать и опекать кого-либо перерастала в деспотизм, отталкивавший от него бывших учеников; в этом проявилась педагогическая и человеческая трагедия Балакирева.
5. Балакирев со временем неизбежно приходит к осознанию нехватки собственных теоретических знаний из-за отсутствия академического музыкального образования. Отсюда - «индуктивный метод» (Асафьев) педагогики Балакирева (от единичного к общему), отражающий отчасти собственное самообразование композитора, происходившего путем освоения огромного количества музыкальной литературы и «выведения» закономерностей в результате обобщения множества «художественных данных».
6. Балакирев (как и Стасов) относились к консерватории и консерваторскому образованию не только скептически, но даже враждебно; отчасти это имело под собой объективные основания по отношению к той консерватории, которая недооценивала русские музыкальные традиции. Балакирев не осознавал различий
между консерваторским образованием того времени и профессиональным музыкальным образованием вообще, которое можно осуществить в полном объеме лишь в условиях консерватории (что и было доказано позднее).
7. Несмотря на свойственный Балакиреву эмпиризм собственного образования и отсутствие его систематичности, «индуктивный метод» преподавания и «презрение» к консерватории, Балакирев проводил педагогическую работу, которую в наши дни можно рассматривать как продуманную, хоть и индивидуально-своеобразную методику обучения, основные положения которой выражаются в конкретных методах, установках и требованиях, а именно:
• изучение учащимися большого количества музыкальной литературы, выведение общих правил из накопленных единичных наблюдений («индуктивный метод»);
• метод анализа, «анатомирования» произведения с целью определения конкретных действий, которые должен осуществить ученик;
• установка на развитие «музыкального интеллекта» ученика (смещение акцента в формуле «рацио-эмоцио» на ее первый компонент);
• метод «самоанализа», воспитания «внутреннего критика» в каждом из будущих музыкантов;
• требование простоты, ясности, естественности, лаконичности музыкального выражения;
• отрицание всего «лишнего», всякого рода преувеличений, ложного пафоса, надуманных эффектов, показного блеска;
• метод показа на фортепиано, иллюстрирования музыкальных примеров, пробуждающих творческую фантазию ученика, углубляющих его понимание тех или иных художественных феноменов.
Главный же вывод исследования уникального вклада Балакирева в развитие русской музыкально-педагогической мысли заключается в том, что, несмотря на серьезную практическую составляющую педагогической деятельности
Балакирева, основным ее завоеванием является не методика, и не методология, а идеология русского музыкального образования, то, что определяет главное отличие русской музыкально-педагогической школы от любой другой (например, западноевропейской) школы.
Этими главными отличительными особенностями отечественной музыкальной школы, определяющимися традициями, идущими от Глинки, являются принципы народности и национального своеобразия, демократичности и доступности высокого искусства широким слоям общественности, реализма и содержательности как в композиторском, исполнительском, так и музыкально-педагогическом творчестве. Все это дает основания рассматривать «феномен Балакирева» как один из мощнейших «генераторов» формирования и развития русской музыкально-педагогической школы, сохранившей свой высокий творческий потенциал и в наши дни.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Киселев, Г. Л. М. А. Балакирев. Краткий очерк жизни и деятельности [Текст] / Г. Л. Киселев. - М. - Л., 1938.
2. Асафьев, Б. В. Избр. тр. [Текст] / Б. В. Асафьев. - М., 1954. - Т. 3.
3. Балакирев, М. А. Летопись жизни и творчества [Текст] / М. А. Балакирев. - Л., 1967.
4. Федорова, Г. П. М. А.Балакирев [Текст] / Г. П. Федорова. - М. - Л., 1951.
REFERENCES
1. Kiselev G. L. M. A. Balakirev. Kratkiy ocherk zhizni i deyatelnosti (M. A. Balakirev. A brief essay on life and work). Moscow - Leningrad, 1938.
2. Asafyev B. V. Izbr. tr. (Selected works). Moscow, 1954, vol. 3.
3. Balakirev M. A. Letopis zhizni i tvorchestva (Chronicle of life and works). Leningrad, 1967.
4. Fedorova G. P. M. A. Balakirev (M. A. Balakirev). Moscow - Leningrad, 1951.
Юдин Алексей Петрович, доктор педагогических наук, профессор кафедры музыкальных инструментов Московского педагогического государственного университета e-mail: [email protected]
Yudin Alexey P., Dr. Habil. in Education, Professor, Department of Musical Instruments, Moscow State Pedagogical University
e-mail: [email protected]
