Новая программа германской социал-демократии. Итоги идейной дискуссии в СДПГ Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ

Б. С.ОРЛОВ

НОВАЯ ПРОГРАММА ГЕРМАНСКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ

ИТОГИ ИДЕЙНОЙ ДИСКУССИИ В СДПГ

АНАЛИТИЧЕСКИЙ ОБЗОР

МОСКВА 2008

ББК 66.69 (4 Гем) О-66

Серия

«Проблемы современной социал-демократии»

Центр научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем

Ответственный редактор -д-р исторических наук В.П. Любин

Орлов Б.С.

О-66 Новая программа германской социал-демократии. Итоги идейной дискуссии в СДПГ: Аналитический обзор / РАН. ИНИОН. Центр научно-информ. исслед. глобал. и регион. проб. Отдел Зап. Европы и Америки. - М., 2008. -102 с. - (Серия «Проблемы современной социал-демократии»). ISBN 978-5-248-00454-6

В октябре 2007 г. германские социал-демократы приняли новую программу принципов. Российский специалист по европейской и отечественной социал-демократии, доктор исторических наук Борис Сергеевич Орлов анализирует содержание этой программы, прослеживает ход дискуссии, предшествовавшей ее принятию, рассматривает программную деятельность СДПГ в широком историческом контексте. Касаясь деятельности политических партий в современной России, Б.С. Орлов задается вопросом, в какой степени теоретическое осмысление происходящего является необходимым условием эффективности политических партий, и в какой степени полезен с этой точки зрения опыт программной деятельности СДПГ. Данное исследование может представлять интерес как для специалистов по политическим партиям, так и для широкого круга читателей.

ББК 66.69 (4 Гем)

ISBN 978-5-248-00454-6

© ИНИОН РАН, 2008

СОДЕРЖАНИЕ

Предварительное замечание................................................................4

Основные этапы программной деятельности СДПГ........................7

Обстановка в партии..........................................................................19

Берлинская программа 1989 г...........................................................25

Документ Шрёдера - Блера...............................................................27

Инициативы комиссии Р. Шарпинга................................................32

Основные ценности и общество знаний..........................................39

Программы действий и программа принципов...............................40

Мюнстерайфельский проект-импульс.............................................42

Э. Эпплер - Т. Майер. Диалог I (осень 2006 г.)..............................47

Бременский проект............................................................................. 49

Левая альтернатива - журнал «Аргументы»...................................51

Позиция «прагматиков».....................................................................54

Лево-правая парламентская инициатива.......................................... 56

Э. Эпплер - Т. Майер. Диалог II (накануне Гамбургского

съезда)............................................................................................59

Предсъездовская критика.................................................................. 66

Обстановка на Гамбургском съезде.................................................68

Гамбургская программа - основное содержание............................70

Первые отклики на программу.........................................................73

Взгляд со стороны..............................................................................78

Программные позиции политических конкурентов.......................80

Некоторые обобщения.......................................................................84

Гамбургская программа СДПГ и российские реалии.....................92

Примечания........................................................................................97

ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ ЗАМЕЧАНИЕ

28 октября 2007 г. германские социал-демократы на своем съезде в Гамбурге приняли новую программу принципов. Первый вопрос: нуждается ли этот факт в развернутом научно-аналитическом исследовании? В конце концов, политических партий много. В той же ФРГ, в Бундестаге, представлены несколько политических партий, и у каждой из них свои документы и, соответственно, ориентиры политической деятельности программного характера. От всех них СДПГ (да и от всех других политических партий, существующих в Европе и во всем мире) отличает то обстоятельство, что эта партия существует уже более 140 лет, и на протяжении своей деятельности она не только принимала документы конкретного политического характера, - прежде всего предвыборные манифесты, - но руководствовалась программами, в которых обосновывала основные принципы своей деятельности применительно к меняющимся обстоятельствам, порой весьма драматическим. Многие аналитики именно этим объясняют ее удивительную историческую живучесть. И это при том, что ряд других аналитиков почти весь ХХ в. предрекали крах германской социал-демократии, поскольку, мол, она утратила свою традиционную базу - рабочий класс - и вообще социал-демократическая идея исчерпала себя. Все это дает основание для того, чтобы поразмышлять, опираясь на анализ соответствующей литературы, что же это за принципы, которые позволяют германской социал-демократии столь продолжительное время оставаться на плаву, и как эти принципы трактуются в ее последнем программном документе.

Второе обстоятельство, которое следует принимать во внимание, состоит в том, что теоретическая мысль германской социал-демократии является одной из составных частей общеевропейской политической культуры. Именно германская социал-демократия,

воодушевившись в конкретной исторической обстановке идеями Маркса и Энгельса и восприняв положения, согласно которым требования свободы и равенства найдут воплощение в социалистической общественной формации, которая с исторической неизбежностью придет на смену капитализму, вышла затем на модель консенсусного разрешения существующих проблем в рамках политической демократии и социального партнерства и определила для себя, что социализм представляет собой никогда не прекращающуюся задачу воплощения в жизнь основных нравственных ценностей, таких, как свобода, справедливость и солидарность, политическими средствами в условиях демократии. Развитие общества в таком направлении германские социал-демократы в своем большинстве сегодня предпочитают характеризовать как движение к обществу социальной демократии. Лассаль, Бебель, Каутский, Бернштейн, Шумахер, Айхлер, Брандт - вот лишь некоторые имена общеевропейского звучания, и каждый из них внес свой вклад в формирование теоретической идеи и политической конструкции социального государства, которое ныне является достоянием общемировой цивилизации.

В настоящее время германские социал-демократы поставлены перед теоретическим осмыслением и разработкой конкретных политических решений в условиях нарастающей глобализации. Сохранить динамизм экономического роста на основе новых технологий, направить его на решение социальных проблем и не допустить дальнейшего разрушения среды обитания человека - вот проблема, которая волнует сегодня всех мыслящих людей на земной шаре и которую германские социал-демократы пытаются теоретически осмыслить, в том числе в своем программном документе.

И наконец, третье обстоятельство - учет политических и социальных реалий в сегодняшней России. Нуждается ли общество в теоретическом осмыслении совершенно уникального явления, когда страна, вступив в начале ХХ в. на путь интенсивного промышленного развития в условиях рыночной экономики, прервала его, перейдя к реализации социалистического эксперимента, а после его крушения, ознаменовавшегося десятками миллионов человеческих жертв, пытается вновь реализовывать рыночную модель в экономике и принципы представительной демократии в политике. Может ли в такой ситуации быть полезен опыт германской социал-демократии, которая находится в совершенно иных условиях, и приемлема ли сама постановка вопроса о полезности и необходи-

мости теоретического осмысления происходящего, что продемонстрировала за почти полтора столетия своего существования СДПГ, для нынешней России? Нужен ли продолжающийся поиск некой мистической «русской идеи» - или же необходим трезвый анализ происходящего на основе теоретических положений, далеко не равнозначных тому, что в российском обществе предпочитают называть «идеологией»? Необходимость прояснения этих вопросов более чем актуальна.

Анализ программной деятельности СДПГ для автора данного исследования - далеко не случайная тема. Приступив в самом начале 70-х годов к объективному осмыслению процессов, происходящих в европейской социал-демократии, он получил возможность в 1977 г. побывать в ФРГ и при посредничестве Фонда Фр. Эберта встретиться с представителями СДПГ, имеющими отношение к теоретической деятельности. Это прежде всего Сусанна Миллер, которая была секретарем Программной комиссии по разработке Годесбергской программы 1959 г., (1) Томас Майер, ныне главный редактор журнала «Нойе гезельшафт/Франкфуртер хефте», (2) Эр-хард Эпплер, которого по сей день считают одним из главных мыслителей в теоретической деятельности СДПГ (по-немецки «УоМепкег»), Иоханнес Рау, в то время премьер-министр земли Северный Рейн - Вестфалия, а позже избранный президентом ФРГ, председатель Исторической комиссии при Правлении СДПГ Бернд Фауленбах и ряд других политиков и теоретиков СДПГ. В последующие годы автору довелось присутствовать на ряде партийных съездов этой партии, в том числе и на съезде в Берлине в 1989 г., на котором была принята программа принципов взамен Годесберг-ской и которую теперь заменяет программа принципов, принятая в Гамбурге.

По итогам анализа теоретической деятельности СДПГ в издательстве «Наука» вышла книга (3). Затем по этой же теме была защищена докторская диссертация. Эти обстоятельства упоминаются по следующему соображению: теоретики германской социал-демократии - не сухие абстрактные догматики, а живые люди со своими пристрастиями, со своими представлениями, далеко не всегда совпадающими. Кроме того, важно иметь в виду, что принятие программы в СДПГ - это сложный и длительный процесс, продолжающийся порой годами, в котором участвуют многие люди, начиная с низовых организаций партии. Вот почему именно этому процессу автор уделил главное внимание в данной работе.

Как представляется, такой опыт программного процесса полезен и для политических партий в других странах, в том числе и в России, которая нуждается в теоретическом проекте преобразований, убедительном и обстоятельном, не ограничиваясь «планами» под именем ведущего политика. Можно, пожалуй, и так сказать: учреждение новой партии логично начинать не с составления списка членов партии, который удовлетворит требованиям вышестоящих проверяющих органов, а именно с теоретической дискуссии, с понимания того, зачем вообще нужно создавать такую партию и какая от нее будет польза.

ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ ПРОГРАММНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СДПГ

В партийных изданиях СДПГ принято считать, что Гамбургская программа принципов является восьмой по счету, начиная с программы, принятой в 1869 г. в Айзенахе Социал-демократической рабочей партией. Согласно такому представлению, выстраивается следующая цепочка: Айзенах (1869), Гота (1875), Эрфурт (1891), Гёрлиц (1921), Гейдельберг (1925), Годесберг (1959), Берлин (1989), Гамбург (2007). Однако в сборнике, составленном по инициативе Вилли Брандта и изданном с его предисловием в 1978 г. (4), представлена более развернутая картина. Список документов начинается с Открытого обращения Фердинанда Лассаля -основателя Всегерманского рабочего союза к Центральному комитету этой организации в 1863 г. Уже с момента появления этого документа в социал-демократическом движении обозначилась внутренняя борьба мнений относительно способов отстаивания интересов наемных трудящихся и представлений о цели движения. Лассаль явился фактически родоначальником реформистского подхода (сторонников такого подхода стали называть «лассальянцами»). Другое направление - сторонники революционных преобразований, основанных на приверженности взглядам Маркса и Энгельса, позиции которых возобладали на съезде в Айзенахе (отсюда их название - «айзенахцы»). На съезде в Готе эти течения объединились, утвердилась компромиссная точка зрения: представление о социализме увязывалось с требованием возможности самоопределения людей в обществе и установления подлинной демократии и свободы. В советские времена съезд в Готе, как правило, ассоциировался с критикой, с которой обрушился на решения

этой партии Карл Маркс в развернутом письме, которое позже получило название «Критика Готской программы». Правда, на самом съезде текст письма решили не доводить до сведения делегатов, и только по настоянию Ф. Энгельса в сокращенном виде оно было опубликовано в партийном журнале «Нойе цайт» в 1891 г. Из предисловия Института Маркса - Энгельса - Ленина при ЦК ВКП(б) к этому документу, написанного в 1932 г., мы узнаем, что «подлинной рукописи Маркса не сохранилось. Сохранилась сделанная неизвестной рукой копия, находившаяся среди бумаг Энгельса» (5, с. 13).

Будем иметь в виду, что на основе этой копии советские идеологи, начиная с Ленина, разработали теорию «научного коммунизма», на ее основе - программу конкретных действий, которой и руководствовались на протяжении десятилетий, приспосабливая к конкретным условиям советской действительности. На теоретическую мысль в самой социал-демократии, представленную также левыми кругами, письмо Маркса заметного влияния не оказало. Примечательно, что и европейские коммунистические партии, и в первую очередь германская, в своих программных документах предпочитали тематики строительства коммунистического общества не касаться.

Расхождения во взглядах обнаружились и при принятии программы принципов в столице Тюрингии Эрфурте в 1891 г. Основная часть, составленная Карлом Каутским, представляла собой выдержку из «Капитала» К. Маркса (2-я глава, 7-й раздел). Историк Хайнрих Поттхофф в 1975 г. констатировал: «С принятием "Эр-фуртской программы" марксизм стал официальной теоретической основой германской социал-демократии» (6, с. 44). Дал высокую оценку этой программе и В.И. Ленин. На VIII съезде РКП(б) он подчеркивал, что «каждый параграф этой программы содержит в себе сотни речей и статей агитаторов» (7, с. 179).

Но, видимо, основатель советского государства не придал значения второй части программы, написанной Э. Бернштейном, в которой включены десять требований общего характера и пять требований, предусматривающих национальное и международное законодательство по защите рабочих, которые в своей совокупности представляли собой политику реформ в рамках существующего общественного строя. Чуть позже обоснование реформистской стратегии нашло отражение в работе Э. Бернштейна «Предпосылки

социализма и задачи социал-демократии», первое издание которой появилось в 1899 г. (8).

Эту книгу большинство в СДПГ встретило в штыки. Берн-штейна «прорабатывали» на нескольких съездах, обвиняя его в «ревизионизме» и прочих грехах. Между тем происходящее в германском обществе подтверждало выводы Бернштейна. Уровень жизни населения медленно, но повышался. Менялась социальная структура. На выборах СДПГ побеждала, становясь самой влиятельной фракцией в рейхстаге, что открывало возможность принятия полезных законов с точки зрения интересов наемных трудящихся. Реформистская стратегия постепенно утверждалась в линии поведения партии, хотя ее руководители по-прежнему клялись в верности марксизму. В. Брандт в предисловии к сборнику программ писал в связи с этим: «Вместе с Карлом Каутским теоретизировали, с Бернштейном действовали» (4, с. IX).

Ноябрьская революция 1918 г. с особой остротой поставила партию перед определением стратегии: продолжение реформ или коренные революционные преобразования. Именно по этой причине социал-демократы раскололись. Радикальное левое крыло образовало Коммунистическую партию (КПГ). Более умеренное - Независимую социал-демократическую партию (НСДПГ). Оставшуюся часть партии именовали как СДПГ большинства. В стране возникла ситуация, чем-то напоминавшая обстановку в России в начале Февральской революции 1917 г. Возникли Советы в немецком варианте - рабочих, солдатских депутатов, которые претендовали на полноту власти, вдохновляясь при этом лозунгами революционного социализма. В какой-то степени будущее Германии решалось на Всегерманском съезде рабочих и солдатских депутатов, проходившем в Берлине с 16 по 20 декабря 1918 г. На голосовании был поставлен вопрос: либо демократическая республика, либо социалистическая республика на базе Советов. 334 голосами против 98 сторонников Советов предпочтение было отдано демократической республике. На выборах в Национальное собрание СДПГ большинства получила 36,4% голосов, НСДПГ - 7,6% (9, с. 95). Социал-демократы возглавили первое в истории Германии республиканское правительство. Первым президентом страны был избран социал-демократ Фридрих Эберт.

Реформистские настроения правящей социал-демократии нашли отражение в новой программе принципов, которая была принята в старинном городе Гёрлиц, стоящем на берегу реки Нейс-

се (там, где ныне проходит граница между Германией и Польшей). В программную комиссию наряду с другими 27 членами входил Эдуард Бернштейн.

Гёрлицкая программа, помимо прочего, обозначала поворот в сторону тех положений, которые были окончательно утверждены 38 лет спустя уже в разделенной Германии, - в Годесбергской программе. В Гёрлице социализм трактовался не только как историческая необходимость, но и как нравственное требование.

Это был шаг в сторону этического социализма. Второй шаг -превращение СДПГ из партии рабочего класса в народную партию. В программе записано: Социал-демократическая партия Германии является партией трудящегося народа в городе и в сельском местности (4, с. 58). Томас Майер в 1978 г. обратил внимание на следующее: «В Гёрлицкой программе социалистические требования не обосновываются больше неизбежностью крушения капиталистического общества, а получают свое обоснование в "нравственных требованиях", которые, правда, еще выступают наравне с "исторической необходимостью классовой борьбы"» (10).

«Независимцы» вскоре вернулись в лоно партии. Они же были инициаторами новой программы партии, которую быстро составили и вынесли на рассмотрение партийного съезда, проходившего в университетском городе Гейдельберге с 13 по 18 сентября 1925 г. На сей раз программную комиссию возглавил Карл Каутский, а на содержание самой программы оказал влияние Рудольф Гильфер-динг, известный, помимо прочего, своим трудом «Финансовый капитал» (11). Программа была составлена в контексте марксистского экономического анализа.

Исследователи более позднего времени выделяли в Гей-дельсбергской программе требование создания Соединенных Штатов Европы. Социал-демократы не были в историческом европейском дискурсе первыми, кто ставил вопрос о возможности и необходимости объединения Европы. Но СДПГ первой отразила это в своем программном документе в разделе «Международная политика» (4, с. 73). Правда, в советские времена среди специалистов было принято ссылаться на высказывание Ленина о том, что Соединенные Штаты Европы «либо реакционны, либо невозможны» (12). Последующие события все расставили по своим местам.

Продолжая оставаться приверженцами социализма как конечной цели, социал-демократы столкнулись с трудным для себя обстоятельством: под лозунгами такого же социализма шли обще-

ственные преобразования в Советском Союзе со всеми сопутствовавшими издержками и преступлениями. В любой публичной дискуссии в германском обществе того периода со стороны оппонентов, как правило, звучал вопрос-утверждение: вы намерены строить такой же социализм, как и большевики в России!? Как известно, К. Каутский еще в самом начале социалистического эксперимента в России публично выступил с критикой большевиков, а к началу 30-х годов сделал обобщающий вывод: «Большевизм в тупике» (13).

Была необходимость отграничить социал-демократическое видение социализма от того, которым руководствовались большевики в России. Примерно в это время и появляется формула «демократический социализм». Нет единого мнения относительно того, кто является первым автором этой формулы. Принято полагать, что она как бы логично вытекает из критических публикаций К. Каутского. Однако Томас Майер полагает, что термин «демократический социализм» применял Бернард Шоу в 1888 г., подразумевая под ним политику демократического и социалистического реформизма. Э. Бернштейн стал упоминать термин «демократический социализм» в 90-е годы XIX в. После Первой мировой войны его стал активно употреблять Р. Гильфердинг (10, с. 27).

Термин «демократический социализм» остается по сей день в теоретическом арсенале социал-демократов левого направления, находя отражение и в программных документах.

Между тем после Гейдельберга в программной деятельности СДПГ возникает пауза, длившаяся 34 года. Она была обусловлена драматическими обстоятельствами. Социал-демократы не смогли реализовать преимущества, возникшие у них в самом начале существования Веймарской республики, когда они пришли к власти, и первым президентом стал социал-демократ. В 1933 г. власть в Германии захватили нацисты, установив тоталитарный режим. Социал-демократы оказались в концлагерях. В концлагерь попал и харизматический лидер СДПГ Курт Шумахер. Те, кому удалось покинуть страну, эмигрировали: кто в Скандинавию, кто в Великобританию, кто в Соединенные Штаты. Именно в это время шло осмысление причин поражения социал-демократов в Веймарский период и намечались контуры новой политики.

После победы союзников во Второй мировой войне и разделения Германии на зоны оккупации германским социал-демократам пришлось столкнуться с новыми обстоятельствами.

В Восточной Германии произошло насильственное объединение социал-демократов и коммунистов в рамках Социалистической единой партии Германии (СЕПГ) во главе с Вальтером Ульбрихтом и Отто Гротеволем. В Западной Германии они получили возможность для легальной деятельности и приняли участие в образовании Боннской демократической республики и разработке ее Конституции, ст. 1 которой начинается словами: «Достоинство человека неприкосновенно», а в ст. 14, п. 2 записано: «Собственность обязывает». СДПГ, как и другие партии, получала возможность действовать в условиях демократии, обращая внимание на политические и экономические аспекты жизнедеятельности общества.

Предполагалось, что на первых выборах в Бундестаг германские социал-демократы, возглавляемые Куртом Шумахером - непримиримым противником нацизма, проведшим годы в нацистских концлагерях, - добьются значительных успехов как партия, доказавшая свою приверженность демократии. Однако на выборах в Бундестаг, состоявшихся 14 августа 1949 г., СДПГ получила 131 мандат, пропустив вперед партию христианских демократов (ХДС/ХСС), имевших 139 мандатов, что и дало им право сформировать в коалиции с либералами правительство большинства во главе с канцлером Конрадом Аденауэром.

Если на выборах 1949 г. СДПГ получила 29,2% голосов, то на следующих выборах в 1953 г. еще меньше - 28,8%. Наконец, на третьих по счету выборах разница между основными политическими соперниками еще больше возросла (СДПГ - 31,8%, ХДС/ХСС -50,3%) (см.: 9, с. 494). Социал-демократы обретали репутацию «вечно проигрывающих».

Среди причин неудач аналитики называли в первую очередь идеологический фактор. Перед населением Западной Германии развертывался эксперимент по строительству социализма, проводившийся их земляками в Восточной Германии. Один из результатов этого эксперимента - массовое бегство из ГДР. Негативная информация поступила из СССР, в частности, данные о масштабных преступлениях сталинского режима, оглашенные на ХХ съезде КПСС в 1956 г., причем не кем-нибудь, а первым секретарем этой партии Н.С. Хрущёвым. Христианские демократы шли на выборы под лозунгом «Свобода вместо социализма», и усилия социал-демократов убедить избирателей, что их понимание свободы и социализма иное, чем в ГДР и СССР, не достигали своей цели. Необходима была почти полная переоценка ценностей. Она и произош-

ла на съезде, состоявшемся в курортном местечке Бад Годесберг под Бонном в 1959 г.

Годесбергская программа является плодом интеллектуальных усилий целой группы теоретиков, специализировавшихся в разных областях. Среди них Карл Шиллер, Хайнрих Дайст, Карло Шмид, Вальдемар фон Кнёринген, Херберт Венер, Герхард Вайссер, Фриц Эрлер, Вольфганг Абендрот. Возглавлял комиссию Вилли Айхлер. Было разработано несколько вариантов. Последний был вынесен на обсуждение делегатов съезда в Бад Годесберге.

Что принципиально нового было в этой программе? Во-первых, отказ от марксизма как основополагающей идеологической платформы. Марксизм вообще в программе не упомянут, сказано, что демократический социализм в Европе уходит своими корнями в христианскую этику, гуманизм и классическую философию. Провозглашен мировоззренческий плюрализм.

Во-вторых, характеристика социализма в программе не как конечной цели в виде конкретного общественного проекта, а как никогда не прекращающейся задачи добиваться свободы и справедливости. При этом, однако, сказано, что демократический социализм стремится к новому экономическому и социальному строю. К какому? «Социалисты стремятся к такому обществу, где каждый человек может развивать свою личность в условиях свободы и как деятельный член общества, сознавая свою ответственность, вместе с другими участвовать в политической, экономической и культурной жизни человечества» (4, с. 139).

В-третьих, признание права на частную собственность на средства производства с оговоркой, что это не препятствует созданию справедливого общественного строя. Точно так же признается конкуренция в экономике, чтобы «сохранять условия свободы». «Конкуренция - насколько возможно, планирование - насколько необходимо» (4, с. 148).

Наконец, в программе записано, что «социал-демократическая партия из партии рабочего класса стала партией всего народа» (4, с. 158).

Программные документы СДПГ представляют собой, как правило, определенный компромисс между воззрениями левого и правого крыла. Этот компромисс прослеживается и в Годесберг-ской программе. Но в основном в программе представлено направление, начатое Лассалем, а затем продолженное Бернштейном.

Годесбергская программа первоначально была принята весьма критически. Не только в самой партии, но также в других партиях социалистической ориентации в Европе, не говоря уже о позиции идеологов в СССР. «Путь Годесберга ведет в тупик» - это утверждение многие годы было своего рода идеологическим штампом, которого придерживались, не вникая в суть вещей.

Но, как известно, все проверяется временем и практикой. На выборах в Бундестаг кривая поддержки социал-демократов поползла вверх. Если количество проголосовавших за СДПГ в 1957 г. составляло 31,6%, то в 1961 г., т.е. через два года после Годесбер-га, - 36,2, в 1965 г. - 39,3% (9, с. 494). В силу сложившихся обстоятельств, связанных, в первую очередь, с первым послевоенным экономическим кризисом, христианские демократы в 1966 г. были вынуждены пригласить социал-демократов в правительство. Была создана первая «большая коалиция», в которой экономический курс определял социал-демократ Карл Шиллер с его «концертиро-ванной акцией», а внешнюю политику - Вилли Брандт с его «новой восточной политикой».

Деятельность социал-демократов в «большой коалиции» показала населению ФРГ, что социал-демократов можно не только допускать в правительство, но и доверять им руководство этим правительством, что и произошло в 1969 г., когда после выборов в Бундестаг социал-демократы сформировали коалиционное правительство вместе со свободными демократами.

Этот успех был закреплен и даже улучшен на выборах 1972 г., когда по результатам социал-демократы впервые опередили христианских демократов (45,8 против 44,9%). Но повторная победа поставила руководство СДПГ перед желанием и даже необходимостью показать населению (да и собственным левым) что, оставаясь в рамках демократии и желая ее расширения (знаменитый предвыборный лозунг В. Брандта «Отважиться на расширение демократии!»), социал-демократы в состоянии разработать долговременный курс развития страны. И тогда было принято решение создать проект Долгосрочной программы на ближайшие 12 лет. Была создана комиссия, и ее возглавил тогдашний министр финансов Хельмут Шмидт. Шмидт со всей ответственностью отнесся к поручению, и был разработан документ, в котором расходы на приоритетные направления (образование, здравоохранение, социальное обеспечение, транспорт и т.д.) определялись с учетом роста

валового национального продукта до 1975 г. на 4-5%, а в 19751985 гг. - на 4,5-5,5% (14).

Левые тут же обвинили Шмидта в прагматизме, не принимающем во внимание реализацию долгосрочных социалистических целей. На что Шмидт в своей книге «Преемственность и концентрация» отвечал следующим образом: «Я на самом деле являюсь прагматиком. Но не "лишенным теории" прагматиком и совсем уж не освободившим себя "от нравственных ценностей" прагматиком: я придерживаюсь определения Канта, согласно которому нравственно поступающим политиком является тот, кто применяет прагматические принципы в согласии с требованиями морали для всеобщего блага» (15, с. 227). И уже в другой книге «Критический рационализм и социал-демократия», в которой рядом авторов рассматривались теоретические работы Карла Поппера и его концепция «социальной инженерии, реализуемой в определенной последовательности шаг за шагом», Шмидт в предисловии разъяснял свою позицию: «Я - не марксист, а также в малой степени являюсь сторонником критического реализма. Однако я рекомендую читать Маркса, равно как и Поппера и многих других (пожалуйста, не забывайте при этом Канта, его труд "К вечному миру"!). Ибо главной причиной философской болезни является односторонняя диета» (16, с. XV).

По убеждению Шмидта, не может существовать всеобъемлющей теории. Точно так же не может быть такой теории у социал-демократов. По его мнению, и это мнение он высказал в предисловии к работе, где в теоретическом плане рассматривались основные ценности - свобода, справедливость, солидарность, - «в Годесберге отказались от всеобъемлющей теории демократического социализма» (17, с. XI).

И наконец, в пространном диалоге с Брандтом, опубликованном под названием «Два социал-демократа обмениваются мнениями», он разъяснял, как же в таком случае следует поступать партии: «Каждое улучшение является одновременно изменением, каждое глубокое улучшение представляет собой глубокое изменение». И по этой причине «кто не хочет ни классового общества, ни революции, тот должен идти путем постоянных социальных реформ» (18). Иными словами, в новой обстановке Шмидт как бы уточнял принципиальный подход, высказанный на рубеже XIX и ХХ вв. Эдуардом Бернштейном. Отсюда его часто цитируемое высказывание относительно социал-демократического видения

(Vision): «У кого возникает видение, тому следует обратиться к врачу».

Между тем в 70-е годы в мире разразился экономический кризис, во многом обусловленный нефтяной политикой стран ОПЕК, который затронул и Германию. При таких обстоятельствах становилось невозможным прогнозировать экономический рост. Все расчеты, проведенные комиссией Шмидта, оказывались лишь благим пожеланием. Долгосрочную программу на 1973-1985 гг. пришлось положить под сукно, и в нынешней теоретической дискуссии о ней практически не вспоминают. Однако, как представляется, помимо прочего, суждения Шмидта, высказанные в ходе подготовки Долгосрочной программы, его реакция на критику со стороны молодежной организации СДПГ «Молодые социалисты» позволили по-новому оценить значение нравственных мотиваций при проведении политики с опорой на Канта, а также вовлечь в теоретический арсенал партии суждения современного философа Карла Поппера.

Проект Долгосрочной программы был фактически отклонен на партийном съезде в Ганновере в 1973 г., и тут же была создана новая комиссия во главе с Петером фон Эртценом, теоретиком ле-воумеренной ориентации. Комиссия Эртцена через два года вынесла свой проект на съезд СДПГ в Мангейме, и он был утвержден под названием «Экономико-политические ориентировочные рамки на период с 1975 по 1985 г.» (4, с. 160-174).

Перед исследователями встал вопрос, как его оценивать: это новая программа или попытка формирования долгосрочной программы определенных действий на конкретный период? В сборнике программ с предисловием Брандта «Ориентация» на 1975-1985 гг. (так сокращенно назовем ее) включена как последний по времени к тому моменту программный документ. Приводится оценка Брандта: «С принятием документа в Мангейме в дискуссии, продолжавшейся почти десять лет, была в хорошем смысле поставлена точка. Предшествующие дискуссии завершились новой сплоченностью социал-демократической политики» (4, с. 160). Из этой оценки трудно делать вывод, какой характер носила «Ориентация». Но первый раздел носил явно программный характер и назывался «Цели демократического социализма». Если вспомнить, как высказывался Шмидт о сути социал-демократической политики, о ее представлении на будущее, то такой раздел отражал представления сторонников левой ориентации. Во втором

абзаце раздела сформулирована суть этой позиции: «Идея социализма включает в себя цель в виде нового общественного строя» (4, с. 162). И далее приводилось положение из Годесбергской программы: «Социализм есть постоянная задача», но без продолжения этой фразы: «... добиваться свободы и справедливости, сохранять их и утверждать себя в них».

В общем виде «Ориентация» представляла собой попытку найти некий компромисс в представлениях правого и левого крыла на суть концепции «демократического социализма». В этом документе уточнялись основные ценности социал-демократии в их сравнении с позициями других политических движений. Можно делать вывод, что после съезда в Мангейме основные ценности -свобода, справедливость и солидарность - стали основными нравственными и политическими ориентирами - и не только в германской социал-демократии, но и в других партиях Социнтерна, оставляя возможность для каждой из партий или течений в этих партиях трактовать их по-своему.

Следует подчеркнуть, что 70-е годы были периодом интенсивной теоретической деятельности в рядах германской социал-демократии. В том же 1973 г. на съезде, на котором партия отклонила Долгосрочную программу Шмидта и создала комиссию Эртцена по разработке «Ориентации», Брандт предложил еще одну теоретическую структуру - Комиссию по основным ценностям. В нее вошли виднейшие деятели партии, и возглавил ее авторитетный в партии человек Эрхард Эпплер - министр в правительстве Брандта, один из главных нравственных политиков в самой партии. Комиссия под его руководством работала интенсивно и год за годом выдавала тексты, само название которых свидетельствует об их содержании: «Основные ценности в мире, которому угрожают опасности» (1977); «Основные ценности и основные права» (1979); «Политическая культура в условиях демократии» (1980); «Рабочее движение и поворот в общественном сознании и образе действий» (1982). В 1984 г. они вышли под одной обложкой (19).

Казалось бы, теоретических наработок в самой партии и среди ее сторонников было более чем достаточно, чтобы принять новую программу принципов. Но через год после съезда в Ганновере происходит событие, потрясшее партию, да и всю страну. В средствах массовой информации становится известным, что один из ближайших помощников Брандта был агентом разведки ГДР, Брандт берет на себя политическую ответственность за происшед-

шее, покидает пост канцлера. Его место занимает министр финансов Хельмут Шмидт. Брандт оставил за собой пост председателя партии, но перенесенные переживания давали о себе знать.

Партия продолжала оставаться у власти в Бонне в коалиции с СвДП. Хельмут Шмидт зарекомендовал себя одним из самых способных политиков в политической жизни послевоенной Германии. Однако при всей его компетентности, особенно в вопросах экономики, в социал-либеральной коалиции все больше возникали трения. В 1982 г. либералы покинули коалицию. В ходе процедуры конструктивного вотума в Бундестаге, получив большинство, канцлером становится лидер христианских демократов Хельмут Коль. На выборах 6 марта 1983 г. христианские демократы набрали 48,8% голосов, оставив далеко позади социал-демократов (38,2%). В коалиции с либералами христианские демократы правили страной (сначала западной частью, а затем - единой страной) 16 лет.

Пребывая в длительной оппозиции, социал-демократы стремились вернуть завоеванные позиции, в том числе и с помощью убедительной программы принципов, как бы продолжающей и развивающей традиции Годесбергской программы 1959 г. На съезде в Эссене в 1984 г. создается комиссия по выработке программы. Ее возглавил Вилли Брандт, продолжая сохранять пост председателя партии.

Через два года комиссия представила на рассмотрение партийного съезда в Нюрнберге разработанный проект, получивший по месту работы комиссии в местечке Ирзее название Ирзейский проект (20). Съезд поблагодарил членов комиссии за выработку документа и принял решение поручить работу над проектом программы уже новому составу комиссии.

Между тем на очередных выборах в Бундестаг (январь 1987 г.) число голосов, поданных за СДПГ, сократилось до 37%. 23 марта 1987 г. Вилли Брандт подал в отставку с поста председателя партии, и уже на внеочередном съезде 14 июня 1987 г. съезд избрал нового председателя, мюнхенского социал-демократа Ханса-Иохена Фогеля. Его заместителями были избраны Иоханнес Рау и Оскар Лафонтен.

Через два года СДПГ вынесла на обсуждение партии и общественности проект новой программы принципов. В декабре 1989 г. она была утверждена на съезде в Берлине перед самым Рождеством. Отныне в своей истории СДПГ насчитывала семь программ принципов и «Ориентацию», принятую на съезде в Мангейме. Пе-

риод от Берлинской программы до Гамбургской продолжался почти два десятилетия. На этом периоде мы остановимся подробнее, так как это позволяет нам лучше понять особенности документа, которым СДПГ руководствуется начиная с октября 2007 г.

ОБСТАНОВКА В ПАРТИИ

Программная деятельность в социал-демократической партии проходит в обстановке дискуссий, и, как правило, принятый документ представляет собой компромисс, степень и характер которого определяются расстановкой сил в партии на данный момент. В этом специфика социал-демократической политической культуры. Как уже отмечалось, с самого начала возникновения в СДПГ выявились два подхода: радикальный и реформистский. Между ними формировалась группировка, которая пыталась как бы примирить эти два подхода. В советской литературе таковых называли «центристами», и главным из них считался Карл Каутский. В последующий период, уже после Второй мировой войны, в самой СДПГ левых называли «традиционалистами», правых - «модернизаторами». Одни предпочитают придерживаться концепции «демократического социализма», другие - концепции общества социальной демократии. Так продолжается по сей день. Различие их подходов прослеживается в любой программе, в том числе в Гамбургской программе 2007 г.

Для понимания такой эволюции стоит хотя бы предельно кратко обратиться к первоначальному периоду деятельности партии. Уже на первых выборах в рейхстаг в 1878 г. за СДПГ проголосовали 437 158 избирателей, и партия получила девять депутатских мандатов (9, с. 477). В том же году канцлер Бисмарк, опасаясь влияния социал-демократов в обществе, инициировал принятие через рейхстаг «Закона против опасных для жизни общества целей социализма». Партия оказалась под запретом, и это обстоятельство способствовало усилению революционных настроений в партии, возвышению роли ее харизматического лидера Августа Бебеля, который по своему авторитету принадлежал к наиболее уважаемым политикам тогдашнего германского общества. Кстати, опасаясь ареста, ряд видных социал-демократов были вынуждены эмигрировать, в том числе и Эдуард Бернштейн, который, поселившись в Лондоне, стал научным секретарем Фридриха Энгельса.

Запрет Бисмарку не помог. И на выборах 1890 г. СДПГ собрала 1 млн. 427 тыс. голосов, став самой влиятельной партией в рейхстаге (9, с. 450).

Об успехах германских социал-демократов знали и в России. Причем в самых верхах. Просматривая дневники за 1891-1892 гг. Владимира Николаевича Ламздорфа - советника министра, а затем министра иностранных дел России, я обнаружил в них такую запись от 19 февраля 1891 г. (за полгода до съезда СДПГ в Эрфурте, состоявшегося 14-20 октября 1891 г.): «В высшей степени интересно донесение о развитии социализма в Германии. Это гороскоп будущего. Нашему послу удалось собрать сведения из прекрасно осведомленного источника. Социалистическая партия продолжает принимать все более и более тревожные размеры; ее пропаганда расширяется. Пока еще армия предана правительству, но всеобщая воинская повинность вливает в нее все новые элементы. Привлекая на свои собрания очень молодых людей до поступления их на военную службу, социалисты приобретают все более и более сторонников даже в рядах армии. Призрачное спокойствие, которое по внешности наблюдается с тех пор, как императором Вильгельмом II сделаны попытки к удовлетворению рабочего класса, весьма обманчиво. В недавно произнесенной речи известный Бебель указал на необходимость сохранить на время спокойствие и не создавать препятствий для деятельности правительства. Стремления рабочих никогда не могут быть удовлетворены, но их аппетиты будут возбуждены. Слишком большая нужда не дает массам ни времени, ни нужной энергии для организации борьбы. Бебель рассчитывает на предоставление нынешним правительством рабочему классу облегчения: именно они поставят его в благоприятные условия для того, чтобы ничем не удовлетвориться и иметь смелость предпринимать решительно все. Надо признать: эта картина неутешительна» (21, с. 49-50). Опасения графа Ламздорфа были вполне обоснованны. Буквально через день после его записей, 20 февраля 1891 г. на выборах в рейхстаг германские социал-демократы опередили все другие партии, набрав 1 млн. 427 тыс. голосов (9, с. 447).

Между тем влияние социал-демократов в германском обществе расширялось. В 1903 г. в земле Саксония на выборах в рейхстаг СДПГ собрала 58,8% голосов. Из 23 избирательных округов в 22 доминировали социал-демократы (22, с. 21).

Энтузиазм в партии был чрезвычайно высок. Царила убежденность, что социализм как общество обобществленных средств

производства и плановой экономики с неизбежной исторической логикой придет на смену капитализму, как это предсказывал Маркс. На съезде в Дрездене в том же году осудили ревизионистские взгляды Бернштейна, причем по этому вопросу было голосование. 288 делегатов осудили Бернштейна, и только 11 делегатов отказались от такого осуждения (22, с. 21). Эти факты приводит в своей статье о программной деятельности СДПГ Хорст Хай-манн (22), который долгие годы был научным директором Академии имени Густава Хайнеманна - первого социал-демократического президента ФРГ после 1949 г. - в небольшом живописном городе Фройденберге. С ним у нас были тесные дружеские контакты, в том числе и научные. Х. Хайманн - один из главных знатоков теоретического наследия Бернштейна. По его инициативе была переиздана известная работа Бернштейна «Предпосылки социализма» (8).

Как уже указывалось выше, перед Первой мировой войной численность партии превысила 1 млн. (1 085 000). Казалось бы, СДПГ достигла пика своего влияния в обществе. Но вскоре ее ожидали потрясения, связанные с началом войны, полыхнувшей на всем европейском континенте. Фактически отказавшись от провозглашенных принципов международной солидарности рабочего класса, депутаты СДПГ в рейхстаге одобрили предоставление правительству военных кредитов на ведение боевых действий. Последствия такого шага не заставили себя ждать. В первые же дни Ноябрьской революции 1918 г. партия раскололась на несколько группировок - КПГ, НСДПГ, СДПГ большинства.

Тем не менее Социал-демократическая партия большинства продолжала сохранять свое влияние. Именно из ее рядов вышел первый германский президент Фридрих Эберт. Она же в период Веймарской республики участвовала в деятельности правительств, добивалась успеха на выборах в рейхстаг: 1924 г. - 131 мандат, 1928 г. - 151 мандат, и даже на выборах 1933 г. в условиях нацистского террора у нее было 120 мандатов (9, с. 450-456).

Большинство историков, в том числе и примыкающих к социал-демократии, негативно оценивают деятельность СДПГ в период Веймарской республики. Но при этом признается, что в критический момент молодой германской демократии, когда нацисты вынесли на утверждение рейхстага «Закон о предоставлении чрезвычайных полномочий» Гитлеру, только председатель объединившейся СДПГ Отто Вельс выступил против. Вот как описывают

сложившуюся ситуацию историки Сюзанна Миллер и Хайнрих Поттхофф: «Социал-демократы сохранили твердость, хотя одни из ее 120 депутатов уже сидели в тюрьме, а другие могли спастись от неминуемого ареста только бегством... Социал-демократические депутаты сквозь стену нацистских отрядов пробились к своим местам в зале заседания, где они были немедленно окружены вооруженными эсэсовцами и штурмовиками. 94 депутата СДПГ смогли принять участие в заседании рейхстага, и эти 94 депутата при поименном голосовании по "Закону о чрезвычайных полномочиях" сказали свое мужественное незабываемое "Нет".

От их имени слово взял председатель партии Отто Вельс. Когда Отто Вельс взошел на трибуну, за стенами рейхстага бесчинствовали штурмовики СА. Национал-социалистическим устремлениям к насилию и террору он противопоставил кредо СДПГ: "Вы можете лишить нас свободы и жизни, но не чести". На глазах эсэсовцев, пренебрегая угрозой смерти, Вельс закончил свою речь заявлением: "Веймарская конституция не является социалистической. Но мы выступаем за принципы правового государства, за принципы равноправия, социального права, заложенные в ней. Мы, германские социал-демократы, в этот исторический час торжественно заявляем о нашей приверженности принципам человечности и справедливости, свободы и социализма"» (9, с. 155-156).

Над Германией на долгие 12 лет опустилась черная ночь национал-социализма. Но, несмотря на преследования, социал-демократы смогли сохранить свою приверженность принципам, и примечательно, что на третий год после окончания войны, в

1948 г., партия возродилась, воссоздав в одной только Западной Германии 9200 первичных организаций, в которые входили 875 тыс. членов (9, с. 456). На первых выборах в Бундестаг в

1949 г. они лишь на немного уступили христианским демократам (131 мандат против 139), и только коалиция ХДС/ХСС с либеральной партией СвДП дала буржуазным партиям возможность возглавить правительство.

В этой трехпартийной парламентской комбинации (христианские демократы, либералы, социал-демократы) ХДС/ХСС могли продержаться у власти до 1966 г., когда христианским демократам пришлось пойти на «большую коалицию» с социал-демократами. К тому времени после председателей Курта Шумахера и Эриха Ол-ленхауэра - партийных деятелей старой формации - партию возглавил Вилли Брандт. В «большой коалиции» Брандт занял пост

министра иностранных дел и стал активно проводить «новую восточную политику». А уже на выборах 1969 г. была создана коалиция социал-демократов и либералов. В 1972 г. социал-демократы закрепили свой успех на выборах. В 1976 г. после затяжной полосы партийной стагнации (в 1950 г. всего 683 896 тыс. членов) СДПГ снова стала самой массовой партией ФРГ, ее численность превысила 1 млн. - 1 022 191 член (9, с. 467). В партию активно вступала молодежь. Ее привлекал призыв Брандта: «Отважиться на расширение демократии».

На посту председателя СДПГ Брандт пробыл до 1987 г., в общей сложности на протяжении почти четверти века (1964-1987), наложив отпечаток своей личностью на облик партии. Его сменил известный баварский социал-демократ, министр юстиции в правительстве, Ханс-Йохен Фогель. Его заместителями были избраны Йоханнес Рау, который позже станет президентом ФРГ, и Оскар Лафонтен, который доставит много хлопот партии.

Лафонтен - видный деятель из Саара - один из так называемых «внуков Брандта». Он и другие молодые социал-демократические политики формировались под крылом Брандта, и они все больше будут давать о себе знать, как правило, возглавляя земельные правительства и входя затем в состав руководства партии на разных уровнях.

В 1990 г. на первых общегерманских выборах Лафонтен был выставлен кандидатом от СДПГ. Он проиграл христианскому демократу Хельмуту Колю.

Далее в жизни партии наступает период частой смены руководства. После отставки Фогеля в 1991 г. председателем партии избирают бременского социал-демократа Бьерна Энгхольма. В 1992 г. его сменил Рудольф Шарпинг из земли Рейнланд-Пфальц. Шарпинг управлял партией до 1995 г., и тут в жизни СДПГ происходит нечто неожиданное: на съезде в Мангейме руководство партии выставило на пост председателя снова Шарпинга. Но вот на съезде со своей программой выступил Оскар Лафонтен, и делегаты под впечатлением его яркой речи проголосовали за него.

Между тем на политической арене ФРГ появляется заметная фигура из земли Нижняя Саксония - Герхард Шрёдер. На выборах в ландтаг он получает абсолютное большинство. Свою роль играют средства массовой информации, которые поддерживают этого молодого энергичного политика в его соревновании с заматеревшим во власти (16 лет!), переставшим быть мотором новых идей Колем.

На выборах в Бундестаг 27 сентября 1998 г. наконец-то побеждают социал-демократы и создают теперь уже новую коалицию - с партией Зеленых, которая зарекомендовала себя как партия последовательной защиты среды обитания. Шрёдер образует правительство, в которое министром финансов назначает Лафонтена, председателя СДПГ. Лидер Зеленых Йошка Фишер становится вице-канцлером и министром иностранных дел.

И снова в партии возникает конфликт, за которым стоят не только и не столько личностные амбиции, сколько принципиально разный подход к определению курса социал-демократии. Шрёдер -прагматик, полагающий, что социальную политику следует проводить путем поощрения предпринимательства и создания, таким образом, новых рабочих мест; Лафонтен - за усиление налоговой политики, позволяющей получать средства на потребности социального государства.

И вот 11 марта 1999 г. партию сотрясает новый конфликт. Лафонтен подает в отставку - и с поста министра финансов, и с поста председателя партии. Такого в социал-демократии еще не было. Лафонтен заявляет, что он вообще выходит из политики. Но проходит время, и саарский добровольный изгнанник издает книгу с характерным названием «Сердце бьется слева» (23), а чуть позже, вступив в контакт с Партией демократического социализма, созданной на руинах гэдээровской партии Ульбрихта - Хонеккера, образует новую партию - «Левая»1. Но это, помимо прочего, означает, что левое крыло в СДПГ оказывается в затруднительном положении, осуждая поступок Лафонтена и вместе с тем поддерживая его идеи, что находит отражение и в дискуссии по программной деятельности.

Между тем в руководстве снова частые перемены. Председателем партии избирают Шрёдера. Его сменяет видный социал-демократ из земли Северный Рейн - Вестфалия (сердце Рура) Франц Мюнтеферинг.

Критика в адрес партии и канцлера Шрёдера в стране нарастает, и тогда он решает «переломить ситуацию» - объявить досрочные выборы - за год до положенного срока. Выборы проходят в 2005 г., и на них победу одерживают христианские демократы. Впервые в политической истории Германии канцлером становится

1 Официальное название партии Die Linke. В ходе бесед со специалистами было решено переводить это название на русский язык как Левая партия. - Б.О.

женщина - Ангела Меркель. Новая «канцлерин» (как ее именуют в СМИ) приглашает социал-демократов в «большую коалицию». Те дают согласие, и Мюнтеферинг вместе со своими коллегами входят в новый состав правительства.

Пост председателя СДПГ, таким образом, остается вакантным, и его занимает избранный на съезде в Карлсруэ в 2005 г. Матиас Плацек, премьер-министр земли Бранденбург. Через год он тоже подает в отставку, сославшись на состояние здоровья (10 апреля 2006 г.). 14 сентября 2006 г. на съезде в Берлине председателем СДПГ избирается успешный премьер-министр из земли Рейн-ланд-Пфальц Курт Бек. Он и доводит дело до принятия программы принципов на съезде в Гамбурге.

Вот в такой обстановке частых перемен в руководстве партии готовилась и принималась Берлинская программа 1989 г. и затем развертывалась дискуссия по новой программе, которая продолжалась в общей сложности 16 лет (1989-2007). Теперь нам предстоит проанализировать этапы этой дискуссии, чтобы выявить особенности новой программы принципов.

БЕРЛИНСКАЯ ПРОГРАММА 1989 г.

Но начнем мы прежде всего с анализа Берлинской программы. Будем учитывать, что она была принята в 1989 г. перед самыми рождественскими праздниками. Как раз в эти дни перестала действовать в режиме пропускной системы пресловутая Берлинская стена, и, будучи приглашенным на съезд, я вместе с делегатами отправился в Восточный Берлин через опустевший пропускной пункт, названный в свое время по имени некогда стоявшего здесь американского военнослужащего Чарли. В подвале Ратуши в Восточном Берлине шел оживленный разговор, и среди собеседников мне запомнился автор знаменитой формулы «Изменения через сближения» Эгон Бар. То, что изменения произойдут столь стремительно и в таких масштабах, в те часы вряд ли кто мог предполагать. Что прекратится конфронтация между двумя идеологическими и военными лагерями. Что через год пройдут общегерманские выборы, и страна воссоединится. И что еще через год рухнет казавшийся несокрушимым Советский Союз. Одним словом, в мире создавалась совершенно новая геополитическая ситуация с вытекающими последствиями в самых разных областях. Всего этого не могли предвидеть авторы проекта Берлинской программы, да и вообще никто,

судя по прогнозам западных экспертных сообществ. Но это означало, что в тексте программы отсутствовали реалистический прогноз будущего и, соответственно, социал-демократическая стратегия будущего.

Берлинская программа строилась на основных положениях Годесбергской программы, только дополняя или расширяя их. Одно из таких важных дополнений - рассмотрение экономических процессов в тесной связи с требованиями экологии. Еще одно дополнение - попытка обосновать концепцию солидарного общества.

Когда я спросил Сусанну Миллер, участвовавшую как научный секретарь во всех процессах написания Годесбергской программы, что с ее точки зрения принципиально нового в этой программе, она ответила: «Раздел "Наше представление о человеке"». И в самом деле, от чисто классового подхода к общественным процессам социал-демократия перешла к антропологическому, социальному и нравственному видению происходящего в обществе, но прежде всего в судьбе отдельного конкретно взятого человека. В Берлинской программе записано: «Как бы мы ни понимали достоинство человека, оно является отправной точкой и целью нашей деятельности... Все мы рассматриваем человека как разумное существо и часть природы, как индивидуум и существо общественное. Как часть природы он может жить только в природной среде и вместе с природой. Свою индивидуальность он проявляет только в общении с другими людьми» (9, с. 521).

В Берлинской программе более расширительно трактуется понятие демократического социализма. Сравним с оценкой Годес-бергской программы: «Социал-демократическая партия Германии -партия свободы духа. Она является сообществом, в которое входят люди разных верований и убеждений. Их согласие покоится на общих нравственных основных ценностях и одинаковых политических целях. Социал-демократическая партия стремится к устройству жизни в духе этих основных ценностей. Социализм является постоянной задачей - добиваться свободы и справедливости, сохранять их и быть сохраненными в них» (9, с. 505).

В Берлинской программе записано следующее: «Обобщив исторический опыт, Годесбергская программа пришла к новому выводу. Она понимает демократический социализм как воплощение идеалов свободы, справедливости и солидарности посредством демократизации общества, социальных и экономических реформ» (9, с. 520).

Несколько иначе трактуются исторические корни социал-демократии.

Текст Годесбергской программы: «Демократический социализм, который в Европе глубоко уходит корнями в христианскую этику, гуманизм и классическую философию, не желает провозглашать никаких конечных истин - не из-за отсутствия понимания и не из безразличия к мировоззрениям или религиозным истинам, а из уважения к решениям человека в вопросах веры, содержание которых не должны определять ни политические партии, ни государство» (9, с. 505).

Текст Берлинской программы: «В Социал-демократической партии сотрудничают люди различных убеждений и с различным отношением к религии. Их согласие основано на общих ценностях и одних и тех же политических целях. Духовными корнями демократического социализма в Европе являются христианство, гуманистическая философия, эпоха Просвещения, учение Маркса об истории и обществе, а также опыт рабочего движения» (20, с. 593594).

Как видим, в Берлинской программе вновь появилось указание на Марксово учение.

Пересмотр Берлинской программы начался почти сразу же после ее принятия. Были проведены бесчисленные совещания и конференции, написаны статьи и книги. Но нам хотелось бы обратить внимание на три документа, в которых обозначались обобщенные выводы относительно деятельности социал-демократии в будущем. Это так называемый «документ Шрёдера - Блера», материалы конференции в Академии Курта Шумахера в Мюнстерайфе-ле, вышедшие под общим названием «Новая СДПГ», и Бременский проект программы, принятый на съезде в Бремене.

По ходу анализа программного процесса будут рассмотрены также и другие материалы.

ДОКУМЕНТ ШРЁДЕРА - БЛЕРА

Новое и последнее решение о начале работы по составлению новой программы принципов было принято на съезде в 1999 г. Одним из инициаторов был Шрёдер - канцлер ФРГ и председатель СДПГ, который видел новые задачи партии уже с позиций ее нахождения у власти как в теоретическом плане, так и в практическом, рассматривая их в тесной взаимосвязи.

Примерно в это время состоялись контакты Шрёдера и председателя Лейбористской партии Великобритании Тони Блера и их советников, которые вылились в принятие документа, названного «Третий путь - Новая середина»; он был опубликован в Лондоне в 1999 г. (24).

Главное содержание документа - призыв к пересмотру традиционной социал-демократической политики, к обновлению роли государства и содержания социального государства, к более эффективной рыночной экономике, к поддержке всех групп, участвующих в этом процессе, включая и предпринимателей. Ссылаясь на то, что социал-демократы находятся в правительствах почти всех стран Европейского союза, авторы документа пишут: «Социал-демократия вновь обрела признание, но только по той причине, что, сохраняя свои традиционные ценности, она приступила к заслуживающему доверия обновлению проектов будущего и к модернизации своих программ» (24, с. 1).

С точки зрения авторов документа, большинство людей уже больше не придерживаются догмы разделения на «левых» и «правых». Социал-демократы должны быть способными говорить с этими людьми.

Заметим, что понятия «социалистический», «демократический социализм» в тексте отсутствуют. Стратегия документа определена в следующем абзаце: «Нам приходится проводить нашу политику в новых, соответствующих сегодняшнему состоянию экономических условиях, при которых государство всеми силами способствует развитию сил экономики, но не считает, что может их заменить. Политика должна и улучшать регулирующую функцию рынков, но не мешать их функционированию. Мы поддерживаем рыночную экономику, а не рыночное общество».

Прагматизм документа выражен в следующей формулировке: «В этом постоянно изменяющемся мире люди хотят, чтобы политики подходили к решению вопросов без идеологических предрассудков и искали, исходя из своих ценностей и принципов, практические решения проблем с помощью искренней, хорошо продуманной прагматичной политики».

Документ призывает все общественные группы взять на себя совместную ответственность за развитие благосостояния. «В этой связи в Германии, - отмечается в документе, - новое социал-демократическое правительство сразу же после того, как приступило к выполнению своих обязанностей, собралось за одним столом в

едином "Союзе ради труда, обновления и справедливости" ведущих представителей политических кругов, экономики и профсоюзных деятелей для обсуждения проблем труда, профессионального обучения и конкурентоспособности».

Есть основания полагать, что уход Лафонтена с поста председателя партии и поста министра был вызван также и появлением этого документа. Левые приняли концепции Шрёдера - Блера в штыки.

Между тем правительство Шрёдера примерно в таком же духе разрабатывало пакет реформ, дав документу своеобразное название «"Агенда 2010"1. Германия движется (Deutschland bewegt sich)» (25). Шрёдер выступил с обоснованием «Агенды» 14 марта 2003 г. в Бундестаге. А в ноябре 2003 г. он изложил свою позицию на партийном съезде в Бохуме; она обозначена в названии доклада «Мужество к восприятию правды - мужество к осуществлению перемен» (26). Шрёдер привел доводы к необходимости принятия «Агенды»: драматическое развитие в стране и в мире понуждает нас к разработке документа, который описывает необходимые меры для разрешения проблем новой эпохи. При этом необходима солидарность. Эта солидарность включает в себя обе стороны: ответственность общества за отдельного человека, но также обязанность человека по отношению к другим. Поэтому мы следуем принципу «содействовать человеку и одновременно требовать от него» (fördern und fordern).

«Агенда 2010», подчеркнул Шрёдер, представляет собой всеохватывающую программу модернизации. «Мы обновляем тем самым не только структуры социального обеспечения. Мы создаем при этом новые пространства преобразований. В конечном счете речь идет о том, чтобы каждый мог жить по своим способностям и быть поддержан в развитии своих возможностей. Это и есть социальная демократия или, как мы ее назвали в Берлинской программе, демократический социализм». Спор вокруг понятий, заметил Шрёдер, не продвинет нас дальше.

При этом демократию, подчеркнул Шрёдер, не следует ограничивать рамками государства. Это то, что отличает социал-демократов от других.

«Мы, - продолжал Шрёдер, - придаем значение сочетанию инноваций и справедливости. Но это сегодня означает прежде все-

1 Дословно «Повестка дня». - Далее «Агенда 2010». - Прим. авт.

го образование. Образование - это социальный вопрос XXI в. Образование - это не только условие обеспечения справедливости в шансе, которой должен быть у каждого. Это буквально вопрос выживания» (26, с. 12).

Отсюда, делает вывод Шрёдер, Германия - это страна, где главное - в экономике, образовании и исследованиях. Это же касается семьи, молодежи, престарелых. При этом Германия не должна оказаться под господством тех, кто контролирует крупный капитал. «Сегодняшняя Германия - это Германия социал-демократов, которая знает, что ее самый крупный капитал - люди».

Шрёдер подчеркнул в заключение: «Мы должны учитывать реальности. И мы были бы глупыми социал-демократами, если бы путали инструменты реализации наших ценностей с самими ценностями» (26, с. 15).

Через два года Герхард Шрёдер выступил практически со своей последней речью. Она была произнесена 31 августа 2005 г. на внеочередном съезде партии в Берлине (27). Драматизм сложившейся ситуации заключался в том, что речь шла о том, победит ли СДПГ на выборах в Бундестаг, которые должны были состояться на год раньше положенного срока (раз в четыре года) именно по его, канцлера Герхарда Шрёдера, инициативе. Он надеялся на свой авторитет в обществе, на поддержку мер, которые были осуществлены его правительством, в том числе и в соответствии с «Агендой 2010». Иными словами, игра шла ва-банк.

Эта речь интересна с точки зрения того, в какой мере практическая политика сочеталась в ней с обращением к программным теоретическим установкам.

Основная точка зрения Шрёдера: «Если в ближайшие две недели (выбора должны были состояться 18 сентября 2005 г.) мы мобилизуем все наши силы, если мы будем бороться за каждый голос избирателя, то мы достигнем нашей цели. Я в этом уверен. Миллионы женщин и мужчин еще не приняли окончательного решения, и прежде всего к ним нам следует обращаться» (27, с. 2).

Далее Шрёдер подробно коснулся тех мер, которые были предприняты его правительством, и прежде всего в области трудовой деятельности. Затем он затронул такие темы, как образование, семейная политика, здравоохранение, равное положение женщин и мужчин. При этом Шрёдер подчеркнул: на этих выборах речь идет не просто о выборе различных партий и их кандидатах, но о выборе абсолютно разных политических концепций, и прежде всего кон-

цепций, касающихся общественного развития (27, с. 5). «Фрау Меркель (христианские демократы) и господин Вестервелле (либералы) по существу намерены отказаться от социального рыночного хозяйства, того самого строя, который позволил нашей стране стать сильной и успешной. Они намерены создать такие условия, при которых жизнь будут определять такие качества, как зависть, конкуренция, эгоизм. Это общество холодно по своей сути, не солидарно и, следовательно, бесчеловечно... Мы, германские социал-демократы, выступаем на выборах 18 сентября за новую модель общества, и если хотите, за другую Германию. Мы боремся за Германию, за нашу страну, которая нашла в себе силы к обновлению внутри и к миру вовне. Мы боремся за общество, которое обеспечивает свободу отдельному человеку и безопасность для многих» (27, с. 6). При этом мы намерены стремиться к объединению людей. Мы намерены рассматривать наше общество как нечто целое. Это хорошая традиция в германской социал-демократии, и это будет также и в будущем руководящей линией нашей деятельности» (27, с. 8).

И далее: «Благодаря реформам, предусмотренным "Агендой 2010", мы вместе с нашим партнером по коалиции (Зеленые. -Б.О) прошли путь для того, чтобы модернизировать наше народное хозяйство и наше общество, чтобы достичь разумного баланса между экономической мощью и социальным выравниванием. Только мы в состоянии осуществлять это дальше» (27, с. 10).

Шрёдер назвал наиболее ощутимые, с его точки зрения, результаты. В 2004 г. немецкий экспорт вырос на 10%. За первую половину 2005 г. 140 тыс. человек получили работу на вновь созданных предприятиях. На 30% повысился семейный бюджет. «Мы содействовали развитию областей, в которых в будущем заиграет экономическая музыка, - биотехнология, нанотехнология. Лишь на одну биотехнологию инвестировано 800 млн. евро» (27, с. 33).

«Что касается внешней политики, - заявил Шрёдер, - то самые главные вопросы - войны и мира - будут решаться в Берлине и нигде больше, пока будут сохранять свое влияние германские социал-демократы».

И в конце речи: «Наша СДПГ была и есть партия практического разума, ведущая сила реформ в этой стране. Мы - партия труда, и мы - партия мира. Мы - партия получения профессии, последовательного развития в нашем обществе, - и в первую очередь - партия справедливости» (27, с. 40).

Шрёдер призвал делегатов в оставшееся до выборов время идти к людям и разъяснять им, чего хотят социал-демократы.

В поддержку Шрёдера на этом съезде выступил сменивший его на посту председателя партии Франц Мюнтеферинг (28). Употребляя в своей речи лексику горняков из его родной Рурской области, Мюнтеферинг так обратился по-простому к Шрёдеру: «Дорогой Герхард, ты хороший канцлер. Мы хотим, чтобы ты остался федеральным канцлером. Еще много дел для тебя, как в нашей стране, так и в международной политике» (28, с. 11).

События показали, что Шрёдеру не удалось остаться на посту канцлера. Социал-демократы проиграли на ими же инициированных досрочных выборах, и им пришлось вступить в правительственную коалицию с теми, кого они критиковали на своем съезде в Берлине (вторая «большая коалиция»). В сложившейся новой обстановке важно разобраться в том, в каком состоянии находилась партия в этот период. Важно установить и другое: сохранили ли свою актуальность теоретические разработки, которые обосновали Блер и Шрёдер в своем документе «Третий путь и Новая середина». Заметим, что об этом документе в теоретических дискуссиях позднее почти не вспоминали. Но сохранил ли он свою актуальность? Это покажет дальнейший анализ.

Между тем на фоне всех этих событий продолжала свою деятельность программная комиссия, которая была образована почти сразу же после возвращения социал-демократов во власть на федеральном уровне.

ИНИЦИАТИВЫ КОМИССИИ Р. ШАРПИНГА

Напомним, что Комиссию по разработке Программы принципов утвердили на съезде в Берлине в 1999 г. Ее возглавил человек, который год назад привел партию к власти на федеральном уровне после 16 лет пребывания в оппозиции, - Герхард Шрёдер. Исполнительным председателем комиссии (Geschäftsführende Vorsitzende) стал Рудольф Шарпинг, которого партия выставляла кандидатом в канцлеры на выборах 1994 г. и который проиграл Хель-муту Колю (как и Лафонтен на выборах 1990 г.). Но в СДПГ среди части руководства его продолжали считать перспективным политиком. Помимо прочего, видимо, учитывалось, что в 1991 г. социал-демократы во главе с Шарпингом добились победы в земле Рейнланд-Пфальц, и это позволило в результате теперь уже социал-

демократическому представительству этой земли в Бундесрате получить в верхней палате парламента социал-демократическое большинство, позволявшее влиять на решения, принимаемые нижней палатой - Бундестагом. И что в 1993 г. на съезде в Эссене Шарпинг был избран председателем партии.

Насколько серьезно замышлялась работа над новой программой принципов, свидетельствует ее состав. На съезде была сформирована так называемая руководящая группа (Steuerungsgruppe) из семи человек во главе с Шарпингом. По одному человеку послали в комиссию партийные округа и земельные союзы (25 человек). 17 человек были выделены Правлением партии.

Из этого состава были определены руководители рабочих групп - всего семь. Интересен перечень проблем, на которых сосредоточивала внимание партия: информационное общество - общество знаний; глобализация; труд и экономика; общество и социальность; демократия и участие; Германия и Европа; экология и инфраструктура.

В ноябре 2001 г. Комиссия представила съезду партии в Нюрнберге отчет о своей деятельности. Подзаголовок опубликованного отчета указывал на главное направление размышлений: социал-демократические представления в связи с устойчивым (nachhaltig) формированием глобальной эпохи.

С термином «nachhaltig» нам придется встречаться и дальше как с одним из ключевых в новых теоретических разработках СДПГ. В словаре «Die Nachhaltigkeit» он переводится как продолжительность, длительность, постоянство, устойчивость.

В отчете Комиссии пункт 4.3 назван «Претворять в жизнь идею Nachhaltigkeit». Далее следует пояснение: «Nachhaltigkeit ставит рамки для развития, которое может быть действенным национально или интернационально» (29, с. 15).

И еще одно пояснение в отчете Комиссии: «При осмыслении ведущей идеи "Nachhaltigkeit" речь идет, однако, о справедливом, по возможности равном распределении жизненных шансов как в жизни одного поколения, так и между поколениями. При этом такая цель не может быть больше реализована только на национальном или региональном уровне. Куда больше необходима справедливость между регионами мира, в которых до сих пор несправедливо распределяются как естественные ресурсы, капитал, знания, так и экологические риски и связанные с ними экономические зависимости, жизненные шансы людей» (29, с. 15-16).

Из этих объяснений можно сделать вывод, что речь идет о последовательном распространении принципа справедливости в мировом масштабе.

В предисловии к отчету говорится, что в нем больше поставлено вопросов, чем дано ответов. Пожалуй, это относится и к понятию «Nachhaltigkeit».

Одна из главных тем отчета сформулирована так: «Мы актуализируем основные ценности с учетом тенденций глобального развития и новых вызовов, которые стали ощутимыми в промежуточный период» (29, с. 9).

В ходе подготовки отчета в Комиссии разгорелась дискуссия относительно того, в каких формах наиболее плодотворно реализо-вывать возможности влияния на процессы глобализации. Возникли два варианта: Global-Governance (глобальное управление); субсидиарная и федеральная мировая республика. Один из выводов дискуссии таков: «Мир XXI столетия станет единым миром, несмотря на неравные состояния (в которых находятся отдельные страны и регионы. - Б.О) в сегодняшнем мире. Этот мир нуждается в главном: общие правила и больше партнерства» (29, с. 12).

К отчету приложены доклады Рабочих групп, список проведенных мероприятий, прямо или косвенно связанных с деятельностью Программной комиссии. Среди них три форума, каждый из которых был посвящен отдельной ценности - свободе, справедливости, солидарности.

В том же 2001 г. Программная комиссия решила вынести на суд общественности свои первоначальные разработки. На собрании, организованном Фондом Фр. Эберта 1 августа 2001 г. в Берлине, выступил Рудольф Шарпинг (30). Его речь носила программный характер.

Шарпинг подчеркнул, что СДПГ впервые разрабатывает свою программу в период нахождения у власти в ФРГ. Это означает необходимость осмысления процессов глобализации на международном, а также европейском уровнях. Это касается и проблем общества знаний.

Разбирая положительные и отрицательные стороны глобализации, Шарпинг выделил четыре аспекта проблемы. В широком смысле слова проблемы глобализации следует разрешать через призму социальности. «Ядром европейской и немецкой демократии является социальное общество. При этом центральное значение приобретает формирование гражданского общества» (здесь и

далее выделено в докладе Шарпинга. - Б.О.). Реальную опасность в процессе глобализации приобретают климатические катастрофы. С учетом этого обстоятельства, ориентируясь на процессы модернизации, следует придерживаться стратегии устойчивого развития. Такие области науки, как биотехнология и генетика, полностью изменят экономику и общество. «Это радикальный прорыв в наш общечеловеческий опыт, поскольку, - подчеркивает Шарпинг, - у нас нет опыта в биотехнологической революции». И все же без инноваций нет прогресса. В силу этих обстоятельств необходимо новое понимание прогресса, который использует возможности, но не нарушает человеческое достоинство.

Европейский процесс нуждается в обретении идентичности, связанной с политикой реформ. Только при таких обстоятельствах Европа может занять ведущую роль в глобальном процессе.

При этом необходимо избежать «дисфункциональности». Это означает равновесие между экономической созидательной мощью, социальной справедливостью и экологией, способной выдерживать нагрузки развития.

Учитывая все это, Шарпинг отметил, что партия поставлена перед необходимостью осмыслить границы до сих пор успешной модели «рост для всех». Сохранение установки на такую стратегию разрушило бы национальные основы жизни, обострило бы глобальное неравновесие и в стремительно срастающемся мире вызвало бы серьезные конфликты и напряженности прежде всего между Севером и Югом.

«С учетом всех этих обстоятельств, - подчеркнул Шарпинг, -мы намерены показать в нашей программе, как можно организовать свободу и справедливость в глобальную эпоху» (30, с. 5).

Во втором разделе своего доклада Шарпинг рассматривал тему «Значение программы». Он указал на ряд новых обстоятельств, существующих в обществе, - усложнение взаимосвязей, давление, оказываемое средствами массовой информации, поведение различных групп населения, экология и многое другое, - и задался вопросом: нужна ли при этом программа принципов, в чем ее предназначение? Его ответ: «Социал-демократия остается программной партией. Все другое было бы ошибочным, в конечном счете саморазрушительным пониманием политики. В ходе нового программного осмысления происходящего затрагивается коренной вопрос политики, как должна вести себя партия с учетом

растущего дистанцирования от партий в условиях представительной демократии» (30, с. 6).

«Два непременных условия нашей партийной программы, -подчеркнул Шарпинг, - ценностная ориентация и собственная ответственность. По этой причине в центр всего мы ставим основные ценности. Основные ценности свободы, справедливости и солидарности были первоначальными импульсами германской и европейской социал-демократии. Также и в новой программе они остаются масштабом нашей оценки действительности. Это крыша для наших реформаторских устремлений и компас для нашей повседневной работы» (30, с. 7).

Название 3-го раздела доклада - «Прежде всего свобода». Шарпинг начинает с высказывания Вилли Брандта: «Самое важное - это свобода» в его прощальной речи как председателя партии. «К неожиданности для кое-кого, в том числе и в собственных рядах, - заметил Шарпинг. - Это завещание Брандта, политическая жизнь которого - пример служения обеспечению мира, демократии и социальной справедливости, является отправным моментом для программного обновления социал-демократии», - подчеркнул Шарпинг.

Шарпинг привел высказывание Канта: «Поступай таким образом, чтобы ты как в твоей собственной персоне, так и в персоне каждого другого в любое время рассматривал человечество как цель и никогда только как средство». «В таком тесном переплетении солидарности, справедливости и свободы, - подчеркнул Шар-пинг, - мы намерены создавать современное общество шансов».

В 4-м разделе доклада Шарпинг рассматривал новые вызовы. «Распознали ли мы их и, соответственно, ответы на них?», - задается вопросом Шарпинг. Он приводит мнения английского теоретика лейбориста Энтони Гидденса и известного немецкого публициста и аналитика Ульриха Бека (автора известной книги «Общество риска». - Б. О.), пришедших к выводу о возникновении «эпохи второго модерна» с ее комплексными взаимосвязями.

Шарпинг исходит из того, что век неолиберализма завершился. В силу этого обстоятельства новые задачи встают именно перед социал-демократией, и прежде всего по той причине, что эта партия имеет две важные предпосылки для этого: «Она возникла исторически из потребности разрешения социального вопроса»; «Мы всегда были партией, которая действовала в духе международной солидарности».

Социал-демократию от консерваторов и либералов отличает их понимание сути глобализации. У либералов негативное и суженное понимание понятия свободы в отличие от социал-демократов, которые воспринимают его положительно, встроенным в общественные отношения.

Отсюда Шарпинг приходит к выводу: процесс развития цивилизации следует оценивать прежде всего по его социальному содержанию с тем, чтобы иметь возможность обуздать насилие и конфликты. Для европейской социал-демократии это означает расширение социальной демократии в Европейском союзе с ориентацией на действенную политику распространения основных ценностей в мировом масштабе.

В 5-м разделе доклада рассматривается тема «Цель, которой следует руководствоваться: Устойчивое разумное взвешенное развитие». Такая стратегия, заметил Шарпинг, нашла поддержку на Всемирном форуме в Рио-де-Жанейро в 1992 г.

В 6-м разделе Шарпинг ставит вопрос о формировании социального гражданского общества, которое должно занять центральное место в новой программе. «Я знаю, - замечает Шарпинг, - что слова "гражданское общество" на устах почти у всех. Но я также знаю, что при этом их используют как красивое покрывало, за которым скрываются или жесткие экономические интересы, или сокращение социального государства». Социал-демократия, напротив, понимает гражданское общество как «форму и фактор инновационного обновления, а не как скрытую приватизацию». Понятое таким образом гражданское общество предназначено для нового определения разделения труда между государством и обществом. По этой причине Шарпинг выступает за субсидиарность: при этом речь идет не о государстве, но прежде всего об отдельном человеке и его взаимоотношениях в гражданском обществе.

Шарпинг приводит точку зрения известного политолога Клауса Оффе: необходимы новые баланс и соотношение сил между рынком, государством и гражданском обществом.

В 7-м разделе «Равенство возможностей» Шарпинг по-новому ставит вопрос о взаимосвязи между свободой и справедливостью. «Мы переносим акцент с ожидаемых результатов на использование предлагаемых возможностей и на создание системы опережающего социального обеспечения и соответствующее формирование ^огео^и^ und Gestaltung) вместо того, чтобы

реагировать на последующий запрос и проводить ремонтные действия. В центр выходят шансы каждого человека, также второй и третий шанс для возобновляемого жизненного старта. Отсюда новый подход: мы стремимся к ситуации - больше образования и квалификации, точно так же больше консультации и помощи. Это не означает выхода политика из ответственности за происходящее, но перемещение основных центров тяжести на более высокое качество и соучастие. Также и в обществе возможностей речь идет о том, чтобы права и обязанности отдельного человека включить в разумные общественно-ответственные отношения. Социал-демократия занималась этим давно. Национально сформулированное социальное государство представляет собой важный этап. Мы не собираемся его отменять, но существенным образом модернизировать», - делает вывод Шарпинг.

Заметим, что в речи Шарпинга осуществлена программная попытка обосновать новый подход к пониманию сути социального государства - не просто помощь слабым и нуждающимся, но создание условий, при которых человек сам мог бы реализовать себя в различных областях жизни на разных этапах своего возрастного существования.

В следующем разделе доклада рассматривается тема «Современный труд и инновационная техника».

В последнем разделе Шарпинг ставит вопрос о новом социал-демократическом столетии, отталкиваясь от известного суждения Ральфа Дарендорфа о XX веке как веке социал-демократии. «После прихода к власти в 1998 г., - заявил Шарпинг, - мы готовы теперь на национальном и европейском уровне дать новые ответы в виде реформ и сформировать глобализацию в духе социальности и экологичности... Облик XXI в. в духе социал-демократии - разумное и взвешенное развитие в социальном обществе возможностей».

Доклад Шарпинга давал достаточно пищи для размышлений. Глобализация и ее суть, новый подход к социальному государству, новое понимание устойчивого развития, новое понимание сути гражданского общества - таковы лишь некоторые существенные моменты его программного выступления.

ОСНОВНЫЕ ЦЕННОСТИ И ОБЩЕСТВО ЗНАНИЙ

В год прихода к власти социал-демократов (1998) состоялось еще одно мероприятие программного характера. На сей раз в Академии политического образования при Фонде Фр. Эберта, которым руководит Томас Майер. Здесь обсуждалась тема «Значение основных ценностей для проектов политических реформ в обществе знаний» (31).

Тон беседе задали Томас Майер и Эрхард Эпплер. Т. Майер обратил внимание на два фактора, которые, по его мнению, будут постоянно влиять на определение политики реформ с учетом основных ценностей. Это глобализация и индивидуализация общества. Он подчеркнул: также и в индивидуализированном обществе нельзя будет отказаться от ориентации на политические основные ценности. «Справедливость по этой причине - не некий моральный красивый идеал, но действенный политический, социальный и даже экономический производственный фактор также в нашем современном, высокоиндивидуализированном обществе» (31, с. 6).

Рассматривая обстоятельства, которые необходимо учитывать при осмыслении основных ценностей в новых условиях, Т. Майер ставит и такой вопрос: какие оправданные неравенства социал-демократы намерены поддерживать при распределении доходов и имущества?

И еще один вопрос: какой вклад в создание справедливых общественных отношений может внести гражданское общество?

Эрхард Эпплер обратил внимание на то, что к началу нового века социологи придумали целый ряд названий для общества: общество переживаний, общество постмодерна, общество услуг, общество риска, информационное общество. Все это весьма спорные понятия. Это же касается и общества знаний. В одном из документов, который Томас Майер и Вольфганг Меркель подготовили для Комиссии по основным ценностям, речь идет об экономике знаний (Wissens6konomie) в эпоху глобализации. «С этого можно и в самом деле начинать, - подчеркивает Эпплер, - говоря об экономике, базирующейся на знаниях, которая одновременно является глобализированной экономикой» (31, с. 11).

Эпплер против того, что он называет фундаментальным недоразумением, когда полагают, что политику можно заменить знаниями. «Политика не может претендовать на правду. И напротив,

политика имеет дело с ценностями, к которым наука не может быть причастна» (31, с. 12).

Участник беседы Михаэль Мюллер затронул такие вопросы: «Что станет с обществом? Сколько капитализма выдержит демократия?» Его точка зрения: важнейшие задачи будущего связаны с политикой. Но ей грозят приспособленчество и популизм (31, с. 35). Вывод М. Мюллера: «У социал-демократии существует шанс видения нового прогресса. Следует конкретизировать в начинающейся программной дискуссии происходящее и на этой основе развивать конкретные проекты для правительственной деятельности. Она проявит свое бессилие, если не попытается поставить перед собой большую преобразовательную задачу социального и экологического цивилизованного влияния на глобальный капитализм. Левые должны выйти из их состояния паралича, обороны и преодолеть привычку обращаться к прошлому, им следует бороться за новую европейскую модель прогресса» (31, с. 40).

Дискуссия по теме «Общество знаний» показала, что социал-демократы озабочены судьбой основных ценностей в процессе глобализации.

ПРОГРАММЫ ДЕЙСТВИЙ И ПРОГРАММА ПРИНЦИПОВ

Особенность дискуссии по программным вопросам в СДПГ состоит в том, что она протекала на фоне разработки программ действий, которые, по существу, тоже носили теоретический характер. Это наглядно отразилось на принятии правительственной программы на 2002-2006 гг., когда социал-демократы на выборах в Бундестаг вторично победили (32).

В этом объемистом документе затронуты практически все стороны внутренней и внешней политики. При этом обозначена партийная позиция: «Германия нуждается в политике обновления и сплоченности. Это наша политика Середины - "Mitte"» (32, с. 7).

Обозначены три основных направления деятельности социал-демократов:

- «мы намерены утвердить роль Германии в Европе и мире;

- мы намерены создать устойчивую модель социального государства;

- мы намерены создать жизнеспособную демократию со свободной и открытой культурой».

Особо подчеркивается роль Герхарда Шрёдера как федерального канцлера с «его новыми политическими идеями и новым политическим стилем. Он должен остаться на своем посту» (32, с. 7).

Еще раз напомним, что эти ожидания не подтвердились. На досрочных выборах, проведенных в 2005 г. по инициативе Шрёде-ра, чтобы переломить тенденцию спада влияния СДПГ в обществе, социал-демократы проиграли, и им пришлось вступать в «большую коалицию» с ХДС/ХСС. Но это произошло тремя годами позже; тогда же, в 2002 г., они записали в правительственной программе: «Мы намерены также и в будущем нести политическую ответственность за Германию».

На первом плане в программе - инновации. «Инвестиции в образование и исследования зримо возрастают. Кто завтра намерен собрать урожай, тому нужно сеять сегодня» (32, с. 8).

Далее идет тема сплоченности. «Реформа налогов снижает сокращение налогов с 25,9% в 1998 г. до 15% в 2005 г. .Благодаря нашим всеохватывающим налоговым реформам в 1998-2005 гг. на личных счетах остаются в целом 45 млрд. евро, и они не поступают в финансовое ведомство» (32, с. 9).

Следующая тема: занятость - задача номер один. С немецкой пунктуальностью сообщается, что число безработных с 4 279 200 человек в 1998 г. (когда социал-демократы пришли к власти. - Б.О) сократилось до 3 851 636 в 2001 г. Число занятых возросло на 1,2 млн. человек (32, с. 9).

Тема программного характера затронута в рубрике «Свобода и безопасность». Здесь записано важное для социал-демократов положение: «Мы поощряем индивидуальность как условие и выражение свободы. Индивидуальность дает шанс самому избирать жизненный путь и образ жизни и поступать на основе собственной ответственности» (32, с. 11). Далее идет пояснение: собственная ответственность и общественная сплоченность обусловливают друг друга. Политика «Середины» расширяет пространство свободы и поощряет к солидарному действию.

В правительственной программе подчеркивается, что в мире перемен пересматриваются задачи государства. «Мы уважаем принцип субсидиарности (возможности самостоятельного решения проблем. - Б.О) и поощряем идею гражданского общества» (32, с. 11). И далее: «Государству следует создавать основы (жизнедеятельности общества. - Б.О.), определять направления развития и принимать решения во имя гуманного общества. Это может только

государство» (32. с. 11). Вместе с тем подчеркивается: идеологию тотального огосударствления социал-демократы отклоняют. Государство не должно быть ремонтным предприятием для улаживания противоречивых интересов, которые остаются невыясненными в гражданском обществе. У государства функция управления (Lenkungsfunktion).

Разъясняется, что понимают составители программы под «политикой Середины». «Речь идет о политике, ориентированной на ценности, связывающие свободу, справедливость, солидарность» (32, с. 12). И далее: «Справедливость означает для нас дать возможность всем участвовать в шансах, предоставляемых нашим обществом. Следует поощрять людей к инновациям и вселить в них уверенность в способности формировать будущее» (32, с. 12).

Эти положения теоретического характера, нашедшие отражение в конкретной программе действий, как бы вытекают из тех установок, которые сформировали в своем выше рассмотренном документе Шрёдер и Блер. Это типичная позиция социал-демократических «модернизаторов», не находящая поддержки у левых «традиционалистов». Тем не менее именно ею конкретно руководствовался Шрёдер и ее не признал Лафонтен, вышедший из правительства.

МЮНСТЕРАЙФЕЛЬСКИЙ ПРОЕКТ-ИМПУЛЬС

Осенью 2003 г. в Академии имени Курта Шумахера в местечке Мюнстерайфель состоялась конференция политиков и экспертов, результатом которой стал практически готовый проект программы. Участники конференции, не имея полномочий на выработку проекта, уточнили: это всего лишь «импульс для новой программы» (33). Тем не менее проект почти полностью воспроизводит структуру Берлинской программы 1989 г. Она состоит из вступления и шести разделов (время, в котором мы живем; откуда мы происходим; что для нас представляется важным, что сплачивает наше общество; чего мы хотим; в ком мы нуждаемся). В ноябре 2003 г. участники конференции, практически представляющие все партийные округа и принявшие этот документ, обратились с открытым письмом, в котором подчеркнули, что они отражают умонастроения тех, кого характеризуют как «поколение после 68-го года». Они благодарят Томаса Майера и Райнхарда Вайля за помощь при составлении «программы-импульса».

Среди проблем, рассматриваемых в разделе «Время, в котором мы живем», пожалуй, впервые в программных документах СДПГ обозначен «этнический культурный конфликт, который в возрастающей степени угрожает Германии и Европе» (33, с. 302).

В разделе «Откуда мы происходим» определено отношение к «демократическому социализму». Дословно записано следующее: «Эта идея другой и более лучшей совместной жизни носила в истории социал-демократии название демократического социализма. Хотя это понятие приобретает ограниченное значение и утрачивает политическую притягательность, остается то, за что он постоянно выступал и был для социал-демократии непременным обязательством. Великие воодушевляющие идеи свободы и гуманности, демократии, социальной справедливости и мира не утратили своей притягательности в мировом масштабе. Также и в XXI в. мы, социал-демократки и социал-демократы, остаемся верны этим целям социальной демократии» (33, с. 304).

Мы снова встречаем теоретическое положение, в котором понятие «демократический социализм» плавно перетекает в понятие «социальная демократия».

Ставится вопрос о масштабах деятельности социал-демократии. «Мы намерены также и сегодня брать на себя ответственность за происходящее в Европе и в мире» (33, с. 305).

Очень коротко изложен подраздел «Наше представление о человеке». Он начинается фразой: «Достоинство человека является для нас исходным пунктом и целью нашей деятельности» (33, с. 305). Один из подразделов носит название: «Мы намерены обновить социальное государство с тем, чтобы обеспечить справедливость. Его предназначение - укреплять человека (в его жизненной позиции) и открывать для него новые шансы» (33, с. 321).

Еще одна важная позиция: «Мы намерены преодолевать наличие параллельных обществ» (33, с. 334). Речь идет о тенденции, когда приезжающие в Германию эмигранты или гастарбайтеры не вписываются в общий культурный контекст, а создают свой обособленный мир. «Мы нуждаемся по этой причине в новых концепциях, которые способствовали бы интеграции» (33, с. 335).

В последнем разделе «Кто нам нужен?» обозначена позиция составителей «Программы-импульса»: «Мы организуем Солидарную Середину нашего общества как центр и мотор открытого и незавершающегося процесса достойной культурной, социальной и политической интеграции... Солидарная Середина, к которой мы

апеллируем и к которой принадлежим, ни в коем случае не закрытое общество с четкой установленной принадлежностью. Это открытый проект с целью создания политического большинства для ответственной деятельности» (33, с. 340).

«Программа-импульс» завершается призывом, выделенным жирным шрифтом: «Давайте вместе бороться за лучшее будущее. За социальную демократию» (33, с. 341).

Принятию Мюнстерайфельского документа предшествовала развернутая дискуссия, в которой участвовали видные политики и эксперты. Были рассмотрены различные аспекты общественного бытия в контексте новых перемен, и прежде всего с учетом процессов глобализации. Материалы конференции вышли отдельной книгой с названием, отражающим позицию участников дискуссии: «Новая СДПГ. Укреплять людей - открывать новые пути» (34).

Депутаты Бундестага Ханс-Мартин Бари и Уте Фогт так охарактеризовали центральную позицию участников дискуссии: «Мы намерены демократизировать мировое сообщество и связать с политической и социальной ответственностью деятельность глобальных рынков, прежде всего финансовых рынков» (34, с. 15). С учетом этих обстоятельств необходима новая глобальная этика.

Зигмар Габриэль, депутат ландтага земли Нижняя Саксония, сочла нужным подчеркнуть следующее: «СДПГ является партией, которая нуждается в утопии-надежде... Колодцем, из которого она черпает свою молодость, была и остается идея» (34, с. 17-18). И далее: «Утопия - это место, "которого нет на самом деле". Социал-демократическая утопия была и есть "место, которого пока еще нет". Требования 8-часового рабочего дня, свободных выборов, Соединенных Штатов Европы в свое время казались утопичными. Ныне они - реальность».

З. Габриэль призвала к срочному пересмотру стратегии партии в обществе. Необходима новая модель социального государства. «СДПГ была и остается партией модерна, партией динамики и движения» (34, с. 25).

Об этом же говорил и историк из Бремена Пауль Нольте. С его точки зрения, настало время перемен исторического масштаба. «Это касается не только "материальных" основ общества (глобализация, демография и т.д.), но фундаментальных ценностных ориентаций в обществе модерна» (34, с. 27).

П. Нольте полагает, что время «века идеологии» стало в полном смысле действенным только сейчас. Вышедшая из XIX в.

«утопия преодоления конфликтов», которая нашла отражение как в Годесбергской, так и в Берлинской программах, больше не соответствует XXI в. Речь идет о реализации свободы, справедливости, солидарности в противоречивом мире, а не в стороне от него. «Партии лучше следовало бы отказаться от понятия "демократический социализм" не только потому, что он как бы перекликается в отрицательном смысле с реальным социализмом, но потому, что он связан с романтическим представлением о преодолении современных проблем и тем самым блокирует рассмотрение реальных политических проблем». Что касается «неолиберализма», этого любимого противника социал-демократии, то вот уже два последних десятилетия он вводит в заблуждение. Призрак неолиберализма используется в возрастающей степени как клише, как барьер, как запрет размышлять относительно реальных общественных процессов. СДПГ всегда была партией перемен, партией реформ, партией способности шагать в ногу со временем» (34, с. 30).

П. Нольте критикует раздел «Образ человека» в Берлинской программе. Люди представлены в ней преимущественно как жертвы общества модерна, абстрактных систем. Это пессимистический, пассивный образ. «Удивительно, что таким образом классический топос интеллектуального неоконсерватизма в слегка измененной форме нашел свое место в социал-демократической партийной программе. В своей новой программе ей следует возвратиться к тому оптимистическому и активному образу человека, который преимущественно определял ее историю. Она должна встать на позиции культуры активной деятельности ("achievement"), того проекта самостоятельно мыслящих и поступающих людей, которые по возможности суверенно могут действовать в полях напряженности нового модерна» (34, с. 36).

Профессор экономической истории Ханс-Петер Бартельс подчеркнул, что правовое обеспечение мировых отношений и мирового рынка уже не утопия. При этом следует учитывать, что мир имеет дело с четырьмя большими явлениями: технический прогресс, глобализация, смена ценностных установок, связанная с индивидуализацией, демография.

Хубертус Хайль - депутат Бундестага, ныне Генеральный секретарь СДПГ - в статье «Компас в джунглях» излагает свою позицию: «Тот, у кого нет ценностного компаса, кто не знает ни цели, ни направления, блуждает в политических джунглях нашего времени» (34, с. 52). Хорошо, что дискуссия о новой программе в

партии развернулась. «Мы нуждаемся в концептуальном обновлении германской социал-демократии. При этом наши основные ценности не следует рассматривать как иконы, которые мы носим перед собой», - подчеркнул Х. Хайль. Важно распознавать возможности и риски сегодняшнего дня и находить реалистические ответы на базе основных ценностей и с учетом долгой истории партии.

Юрген Кока, историк, профессор Берлинского университета, привлек внимание к роли гражданского общества. Существуют не только государство и отдельные граждане. Между ними существует гражданское общество. Далее он изложил свое понимание перспектив «демократического социализма»: «В этом не этатистском, но солидарном, не коллективистском, но ориентируемом на общее благо смысле также и в будущем может быть понята целенаправленность "демократического социализма". Такое традиционное понятие не выбрасывают, но приспосабливают к новым возможностям и требованиям. Если его интерпретировать с позиций гражданского общества, оно и дальше обозначает утопическую далекую цель политического действия, которое разумно и которое выходит далеко за пределы современного состояния» (34, с. 64).

На конференции в Мюнстерайфеле выступил один из ее организаторов Томас Майер. Он обратил внимание, что понимание основных ценностей социальной демократии может быть различным в разных странах. «Святого источника, из которого всегда все черпали бы одной и той же ложкой, не существует» (34, с. 66).

Т. Майер подчеркнул, что сегодня следует серьезно обсуждать понятие «справедливость», а не просто упоминать о нем, ибо это «не продвинет нас дальше». Справедливость нуждается в равенстве, во всяком случае, следует добиваться больше равенства, чем существует по настоящий день. И по праву именно это обстоятельство Берлинская программа ставит в центр внимания. Но на протяжении всей истории своего существования социал-демократия никогда не путала справедливость с равенством. При этом она отклоняет два центральных требования либерального понятия справедливости. Она не может ограничиваться правовым равенством; она не ограничивается требованием равных условий при старте. Либералы полагают, что в дальнейшем все должно быть предоставлено игре различных сил. Рынок не может быть последней инстанцией справедливого распределения жизненных шансов.

В силу этих и других причин «социал-демократическая справедливость коренным образом отличается от неолиберализма» (34, с. 69).

Совокупность вопросов, обсуждавшихся на конференции в Мюнстерайфеле, свидетельствовала о готовности ее участников принципиально по-новому подойти к обсуждавшимся проблемам. При этом явно прослеживалась позиция «модернизаторов».

Э. ЭППЛЕР - Т. МАЙЕР. ДИАЛОГ I (ОСЕНЬ 2006 г.)

Обстановку, которая царила в СДПГ, точнее, в кругах, близких к составлению программы, в конце 2006 г., когда партия наконец-то определила график движения к принятию программы принципов на съезде в Гамбурге, в какой-то степени характеризовала беседа в журнале «Нойе гезельшафт», приуроченная к 80-летию со дня рождения Эрхарда Эпплера. Беседу вел главный редактор журнала Томас Майер. В беседе речь зашла об отношении Эпплера к своевременности составления такой программы (35).

Вопрос Т. Майера: «На недавней программной конференции незадолго до представления основных положений программы в Берлине Вы выдвинули аргумент, согласно которому сложившаяся ситуация совсем не подходит для принятия социал-демократической программы. Что вы имели в виду?»

Э. Эпплер вспоминает время, когда в середине 70-х годов партия разделилась весьма существенно на шмидтианцев (сторонников канцлера Х. Шмидта. - Б.О) и левых. «И на эпплериан-цев», - вставляет Т. Майер. В это время, продолжал Эпплер, составить программу было совершенно невозможно при существовавших разногласиях. И пришлось приложить много усилий, чтобы вообще было возможно говорить о новой программе принципов.

Возражение Т. Майера: «Но сегодняшняя ситуация характеризуется тем, что вообще нет никаких профилированных идей, концепций, проектов» (35, с. 47).

На это следует пространный ответ Э. Эпплера: «На этот раз я исходил из того, что мы очень сильно подвержены влиянию ры-ночно-радикальной тенденции во всем мире, но также и в Европе. Это значит, что мы оказались перед альтернативой: либо мы приспосабливаемся к этой тенденции в такой степени, что не останется ничего социал-демократического, либо следует занять прямо противоположную позицию и получить за это упрек, что мы живем далеко от реальной действительности. То, что такое возражение

следует отклонить, связано с моим убеждением, что тем временем рыночно-радикальная волна спадает. Она началась в Латинской Америке и теперь вот достигла и Европы. Большинство ожидает, что кто-то может осмелиться сказать, как это должно происходить по-другому» (35, с. 46).

Вопрос Т. Майера: «Полагаете ли Вы, что в эти времена глобализации ядро социал-демократического проекта содержательно изменилось, или осталось таким же, и только определенные условия реализации стали другими?»

Ответ Эпплера: «Как бы это ни странно звучало, я многое воспринимал бы оборонительно, если не сказать - консервативно... Защиту европейского правового и социального государства в данный момент я рассматриваю как важнейшую задачу социал-демократии» (35, с. 46). Делясь своими впечатлениями о выступлениях в самых разных аудиториях - церковных и гражданских, - он убеждался в том, что многие согласны с ним: нельзя все подчинять рынку, и не все является товаром. Отсюда вывод Эпплера: многое должно оставаться в руках государства.

Т. Майер спрашивает, найдет ли такая аргументация поддержку. К примеру, в вопросе о повышении налогов, как это происходит в Скандинавии. «Может ли социал-демократия рисковать, обращаясь к такому дискурсу?» Ответ Эпплера: «Для меня политика - это обращение к различным фактам и попытка изменения сознания. Восточную политику тоже сперва не принимали. Сочетание фактов и их влияния на сознание привело к определенному результату».

Т. Майер затрагивает вопрос об отношении к программам со стороны руководства партии. «У партийных вождей сложилось впечатление: то, что обсуждается в партии, не много приносит пользы с точки зрения того, что они конкретно должны делать» (35, с. 47).

Ответ Эпплера: «Должно существовать определенное состояние напряженности между тем, что формулируется программно, и тем, что следует делать на самом деле. Если такая напряженность полностью исчезает, а именно такое в данный момент наблюдается у нас в партии, тогда не следует удивляться тому, что члены партии убегают из партии» (35, с. 47).

Т. Майер согласен с этим, но его интересует, как же воссоздать это состояние напряженности.

Ответ Эпплера: «Тем, что делают программу с относительно сильной фиксацией действительности, которая затем воспринимается серьезно. То, что я наблюдал до сих пор, выглядит слишком гладко, слишком красиво, слишком далеко от того, что сегодня переживают и что чувствуют люди».

Этим высказыванием завершилась беседа двух теоретиков СДПГ. Она свидетельствовала о проблемах, с которыми сталкивался программный процесс, двигаясь в сторону съезда в Гамбурге.

БРЕМЕНСКИЙ ПРОЕКТ

В январе 2007 г. партия, наконец, дождалась появления окончательного проекта программы принципов, о чем вела речь практически последние пять лет. Он был принят на съезде СДПГ в Бремене. Отсюда сокращенное название: «Бременский проект» (36).

В обращении к членам партии, к гражданам страны председатель партии Курт Бек и генеральный секретарь Хубертус Хайль подчеркивали, что проект представляет собой результат продолжительной дискуссии, но сама эта дискуссия не завершена. 2007 год будет для СДПГ временем диалога. Эта новая программа принципов будет первой общегерманской программой после основания Федеральной Республики (после объединения в 1990 г. - Б.О). Проект будет окончательно принят на съезде в Гамбурге с 26 по 28 октября 2007 г. В программе будут обозначены вехи Социальной Демократии в XXI в. (здесь сохранено написание текста проекта. - Б.О.).

В программе пять разделов, и по структуре она напоминает Берлинскую программу 1989 г. и Мюнстерайфельский проект -импульс 2003 г.: время, в котором мы живем; основные ценности социальной демократии; социальная демократия в XXI в.; наши цели, наша политика; наш путь.

Отмечаются позитивные стороны процесса глобализации: «Глобализация создает рост и перспективы на будущее для людей в богатых и бедных странах. И она открывает конкретный шанс преодолеть войну и голод, болезнь и бедность.» Но вместе с тем «глобализируемый капитализм не должен быть предоставлен самому себе. Он допускает сохранение старых несправедливостей и помимо этого создает новые опасности для свободы и справедливости, здоровья и жизни» (36, с. 2).

Далее подчеркивается: «Наша Европа представляет собой не только мировую силу, она представляет собой успешную в будущем общественную и экономическую модель» (36, с. 2). При этом «качество жизни для людей в Европе больше, чем погоня за благосостоянием».

О перспективах в «проекте» сказано следующее: «В наших руках - устроить будущее мирным, справедливым и солидарным. Для этого мы нуждаемся в ясном, постоянно обновляющемся анализе. Нет дороги назад, в эпоху старого индустриального общества и национального государства XX столетия» (36, с. 5).

В «Бременском проекте» обозначены идейные противники социал-демократии. Это консерваторы, рыночные радикалы, популисты. Заметим, что в «Ориентации» 1975 г. на первом месте среди идейных противников стоял либерализм. В проекте либералы как противники не обозначены. Это существенное обстоятельство, и оно указывает на определенное взаимодействие социал-демократии с социальным либерализмом. Кстати, свидетельство тому - главная тема журнала «Нойе гезельшафт» за 2007 г. № 3 - «Перспективы социал-либерализма?»

В «Бременском проекте» ставится вопрос о становлении нового миропорядка. «Человечество в состоянии впервые в своей истории решать центральные проблемы только сообща. По этой причине мы трудимся ради создания мировой политики, направленной на разрешение внутренних проблем, при наличии сильных Объединенных Наций и справедливого мирового экономического порядка» (36, с. 6).

В этом же разделе о России: «Стратегическое партнерство с Россией является неотъемлемым для Германии и для Европы. Открытость России в направлении Европы обеспечивает безопасность и стабильность. Она приносит людям, живущим тут и там, экономические перспективы. Партнерство и дальнейшее развитие демократии и правового государства в России для нас имеют равнозначное значение» (36, с. 6).

Для этого социал-демократы предлагают создать на международном уровне при ООН Глобальный совет по вопросам экономической, социальной и природоохранной политики, в котором на высшем уровне были бы представлены все регионы, но также международные торговые и финансовые институты.

В 5-м разделе «Наш путь» ставится вопрос о создании «Союза во имя Социальной Демократии». «Мы выступаем за привлече-

ние в такой политический союз, который сводит вместе все части солидарного общества граждан. Мы хотим воодушевить нашей идеей женщин и мужчин, молодых и старых» (36, с. 23). Примечательно, что в этом разделе в качестве таковой идеи не называется демократический социализм, но слова «Социальная Демократия» намеренно обозначены большими буквами. Ниже еще одна новая формулировка: «Мы - партия труда и создания ценностей». Далее идет разъяснение: «Социальная демократия соединяет все производительные силы нашей страны: наемных работниц и наемных работников, женщин и мужчин, которые руководят предприятием, самостоятельных, занятых ремесленным трудом, и лиц свободных профессий, а также тех, кто исключен из участия в труде. Мы хотим вместе с ними создать общество труда будущего» (36, с. 24).

Последний призыв в этом разделе: «Мы - партия Солидарной Середины». Идет разъяснение: «Солидарная Середина сделала возможным создание социальной рыночной экономики, и она будет также и в будущем сплачивать страну ее достижениями и ее солидарностью. Мы хотим расширять в нашей стране Солидарную Середину и привлечь ее на сторону Социальной демократии». Эти формулировки напоминают положения из Мюнстерайфельского проекта-импульса 2003 г. и отдаленно перекликаются с тем, что было записано в Гёрлицкой программе 1921 г. В целом «Бремен-ский проект» больше отражал умонастроения «модернизаторов», чем «традиционалистов».

ЛЕВАЯ АЛЬТЕРНАТИВА - ЖУРНАЛ «АРГУМЕНТЫ»

Обратимся теперь к рассмотрению позиций «традиционалистов». Один из своих номеров журнал «Аргументы», отражающий позиции левых в СДПГ, посвятил программной дискуссии (37).

Тило Шолле, член редакции журнала, отметил в кратком предисловии, что составлением новой программы занимается уже четвертый председатель партии. За это время состоялись многочисленные форумы, совещание экспертов, публиковались промежуточные отчеты. Однако сама дискуссия велась далеко не последовательно, до базиса она долгое время не доходила (38, с. 3). Настроение начинает меняться. К дискуссии подключились низовые организации партии.

Столь прерывистый процесс дискуссии объясняется, по мнению Шолле, не только персональными переменами в руководстве

партии. Речь идет в первую очередь о политическом и общественном контексте. После объединения Германии и конца существования СССР «политические левые почти все погрузились в некую оцепенелость с точки зрения содержательного осмысления происходящего» (38, с. 3). Даже те круги, в среде которых СССР никогда не был образцом с точки зрения их собственной концепции социализма, начали сомневаться в собственных целях и представлениях. Окончание системной конфронтации и дискуссия о «конце истории» (Френсис Фукуяма) - все это затронуло и левых. Но подлинный процесс рефлексии и дискуссии о причинах и политических последствиях происшедшего, однако, не начался.

По мнению Шолле, к этому стоит добавить те существенные изменения, которые произошли в капиталистическом мире Запада с 1970-х годов: конец Бреттон-вудской валютной системы, первый нефтяной кризис, рост массовой безработицы в Западной Европе -все это лишь некоторые признаки развивающегося кризиса и изменений в экономической системе, в которой растущую роль стали играть финансовые рынки.

Одновременно произошли изменения в характере труда. Требования к гибкости поведения и образованности занятых все больше возрастали. С провозглашением «борьбы против террора» стала доминировать новая парадигма в международной политике безопасности. Европейский союз приобрел новые очертания и новое содержание деятельности.

Затрудняющей для программной дискуссии в СДПГ является правительственная практика партии в последние годы. После перехода СДПГ в «большую коалицию» ситуация изменилась. Проект «красно-зеленой» коалиции в правительстве позволял обосновывать программные принципы партии. «СДПГ внутри себя оказалась выжженной (ausgebrannt), неолиберальное обоснование Агенда-политики, пусть и не во всем, стало общим достоянием партии, вытеснив при этом старые "истины"» (38, с. 4).

Из этого Шолле делает вывод: программный процесс в СДПГ столкнется с большими вызовами. Главное при этом состоит в том, что партия должна отталкиваться от реальностей с учетом сил, которые могли бы стать движущей силой современного развития.

О позиции автора свидетельствует название статьи председателя молодежной организации СДПГ «Молодые социалисты» Бьорна Бёнинга - «Импульсы для новой программы принципов

СДПГ. Глобальный социальный порядок нуждается в современной критике капитализма» (39).

Б. Бёнинг рассматривает «программные заблуждения социал-демократии». Первое заблуждение: вера в государство со стороны «моральных левых». Он подчеркивает: «Только защищать государство и передавать экономику капиталистам - это полная капитуляция перед экономическими отношениями» (39, с. 23). Второе заблуждение: социал-технократы полностью распрощались с наступательной стратегией реформ и делают все, чтобы спасти предпринимателей.

Оба заблуждения имеют нечто общее: государство игнорируется как игрок, задающий правила, и как участник экономических процессов.

Рассматривая роль финансовых рынков, Б. Бёнинг отмечает: финансовый капитализм определяет содержание новой логики, которая фундаментально порывает со старой. «Мы переживаем сегодня "экономический культуркампф"». Отсюда вывод: «Если СДПГ не намерена подпасть в технократическом смысле под правила финансового капитала, ей следует добиваться реализации идеи социальной и демократической культуры финансовой экономики в Германии и в Европе» (39, с. 26). При этом новая социал-демократическая идея нуждается в определенных рамочных условиях для глобальной Социальной Рыночной Экономики (39, с. 29). (Автор выделяет большими буквами предлагаемое им название экономической системы. - Б.О)

Заместитель председателя «Молодых социалистов» Клаудия Бодеган в статье «Государство умерло, да здравствует государство» так формулирует свою позицию: «Тот, кто намерен преобразовывать общество, тот должен думать о правильном "рычаге" для такого хода развития» (40, с. 31). Но создается впечатление, что сегодня социал-демократия не следует логике «государственная власть - преобразование общества». Как раз наоборот. Тогда как перспективной целью современной государственности было и остается общество свободных и равных, заключает К. Бодеган.

Другая заместительница председателя «Молодых социалистов» Симона Бургер выступила со статьей «Также и при социализме должна существовать возможность покупать красивую обувь. К актуальности Демократического Социализма» (в статье по-разному обозначен термин. - Б.О) (41). Она отмечает, что в 2000 г., когда началась программная дискуссия, довольно часто

«Демократический социализм» был поставлен под вопрос. Аргументы: нет больше нужды в альтернативной модели общества, время больших идеологий прошло. Сегодня ситуация иная. «У меня нет проблем с демократическим социализмом. Мы называем это просто Социальной Демократией. И все же он не занимает того места, которое ему принадлежало раньше» (41, с. 39).

С. Бургер указывает на причины такого положения: демократический социализм присутствует в программных положениях, но не как цель, не как общество, за которое мы боремся, не как постоянная задача ради наших основных ценностей свободы, справедливости, равенства и солидарности. «Мы, молодые социалисты, знаем, откуда мы происходим. Мы - часть всемирно распространенного рабочего движения. Для нас демократический социализм был и остается целью нашего движения. Мы боремся за другое общество. Каждый человек должен иметь возможность развиваться в соответствии со своими желаниями и возможностями, при этом границей является достоинство других людей. Задача СДПГ - полностью завершить демократию. Или, как в свое время сказал Бебель, без демократии социализм является партийной диктатурой, но без социализма демократия остается уделом для немногих» (41, с. 39).

Свою статью С. Бургер заканчивает словами: «Итак, важно, чтобы в дебатах по программе принципов левые идеи укоренились на стороне главного потока дискуссий. Правда, в противовес эре Шрёдера употребление понятий (wording) сейчас заметно изменилось, но это никак не связано с конкретной политикой. В настоящий момент (начало 2006 г. - Б.О) программный проект лишен ориентации и отсылает СДПГ в направлении нирваны» (41, с. 42).

О специфике лексики и, соответственно, позиции авторов свидетельствуют и другие статьи, помещенные в журнале «Аргументы»: Ю. Вагнер, «Демократический империализм. Геополитика США, направленная на реколонизацию мира» (42); А. Пёлер, «Свобода как основная ценность - но репрессивное государство?» (43).

ПОЗИЦИЯ «ПРАГМАТИКОВ»

27 августа 2007 г., т.е. за два месяца до съезда в Гамбурге, газета «Зюддойче цайтунг» опубликовала выдержки из только что вышедшей книги под названием «На высоте требований времени» («Auf der Höhe der Zeit»). Ее авторы - два министра от СДПГ в

«большой коалиции» - министр финансов Пер Штайнбрук, министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер - и бывший председатель СДПГ, премьер-министр земли Бранденбург Матиас Плацек (44). По содержанию предисловия можно сказать, что это практически манифест прагматически ориентированных социал-демократов, их программная позиция перед съездом. Авторы этого документа возражают против распространного также и в партии мнения, что время социал-демократии прошло. Приводят известное высказывание Ральфа Дарендорфа, согласно которому ХХ век в Европе был социал-демократическим, и придерживаются мнения, что при проведении соответствующей политики и XXI век можно превратить в социал-демократический.

Какие же аргументы приводят в обоснование своей точки зрения три авторитетных социал-демократа, непосредственно занятых практической деятельностью, причем в весьма важных областях - финансы, внешняя политика, руководство землями? Они полагают, что в период становления социал-демократического движения ни ортодоксальные марксисты, ни экономические либералы не представили убедительных ответов на проблемы времени. «В те годы возникла немарксистская социальная демократия как новая, самобытная идея и как позиция, как оригинальная концепция и прогрессивное политическое движение. Рыночная экономика, демократия и социальная сплоченность - попытка не только их соединить, но и превратить политическими средствами в действительность, - как раз в этом состоял исторически совершенно новый и беспримерный прогрессивный проект социальной демократии к началу XX столетия» (44).

Обновление продуктивных отношений между динамичными рынками, живой демократией и социальной сплоченностью - все это должно оставаться основой социал-демократической идентичности в меняющихся условиях XXI века. Нет других партий, которые предлагали бы решение этих задач. «Одна только социал-демократия может быть на высоте своего времени, и она будет это осуществлять».

Для реализации этих целей социал-демократии следует выработать современную концепцию. «Нам следует придавать большое значение тому, чтобы нашу партию воспринимали не только как партию социальной справедливости, но одновременно как партию "экономики для людей"». «Дух времени», подчеркивают авторы предисловия, на самом деле на нашей стороне. Не неолибе-

ральное и консервативное видение мира нашло широкое распространение в обществе, а, напротив, социал-демократическая и в культурном плане открытая позиция, которая принимает во внимание социальные и культурные аспекты экономического успеха.

Авторы документа высоко оценивают деятельность правительства Шрёдера, полагая, что именно его действия, в том числе зафиксированные в документе «Агенда 2010», создали предпосылки для тех изменений положительного характера в обществе, которые имеют место сегодня. Этот курс должен быть продолжен. «Необходимо сделать все, чтобы образ социальной демократии представал по-новому и был привлекательным для людей. Для этого партия должна быть сплоченной, быть на высоте своего времени».

Авторы предисловия особое значение придают новой модели социального государства. «Тот, кто хотел бы видеть динамично развивающуюся экономику, тот должен выступать за социальное государство, соответствующее условиям XXI века. Это должно быть такое государство, которое инвестирует в людей, в образование, квалификацию, здоровье, жизненные шансы и социальную инфраструктуру. При этом все важные области политики должны органично соединяться друг с другом: политика в области образования, семейная политика, политика в области здравоохранения, экономическая политика, политика в рыночной области труда. Логика социального государства должна быть такой: человек должен получить возможности для своего развития и затем сам реализовать себя в избранной им области. Но это означает необходимость изменения парадигмы социальной политики. При этом она связана идейно-политически с первоначальными освободительными целями социал-демократии».

Фактически это была поддержка курса, который наметил Г. Шрёдер и обозначил сначала в документе «Третий путь - Новая Середина», затем в Правительственной программе 2002-2006 гг. и в документе «Агенда 2010».

ЛЕВО-ПРАВАЯ ПАРЛАМЕНТСКАЯ ИНИЦИАТИВА

За день до начала Гамбургского съезда «Зюддойче цайтунг» опубликовала еще один документ программного характера - нечто вроде манифеста шести видных социал-демократических политиков, членов Бундестага. Своеобразие документа заключалось в том, что его подписали левые социал-демократы совместно с предста-

вителями так называемого «Зеехаймского кружка», в который традиционно входят представители правого крыла.

Что заставило этих политиков выступить с документом, которому они дали название «СДПГ нуждается в большой истории» (45)? Объяснение следует в самом начале статьи. «СДПГ впадает в упадочное настроение. Базис и избиратели находятся в состоянии неуверенности. Дальнейший курс представляется неясным. В этой трудной ситуации мы, представители обоих крупных течений во фракции Бундестага, парламентские левые и "Зеемхай-ский кружок", выступаем за дальнейшее развитие процесса реформ, начатое при Герхарде Шрёдере и под его руководством» (45, с. 6).

Авторы документа, который можно было бы охарактеризовать как лево-правую парламентскую инициативу, подчеркивают, что они далеко не единого мнения по многим вопросам социал-демократической политики. Но они против того, чтобы прикрывать суть проблем компромиссными формулировками. «Более чем другие партии, СДПГ поражена глубоким социальными и экономическими провалами, связанными с глобализацией, с изменениями в обществе труда и изменениями в демографической структуре. Все это находит отражение в спорах вокруг "Агенды 2010". Но суть спора идет дальше, она касается способности нашего общества к реформам».

СДПГ была в прошлом гарантом стабильности и прогресса. Она обуздала в социальном плане капитализм и принесла людям безопасность и благосостояние. Ральф Дарендорф называл все это «социал-демократическим столетием». Но это все в прошлом. Глобализация оттеснила социальный вопрос на задний план. На него следует искать ответ в принципиально новых условиях возрастающих угроз во всех областях.

Нужны реформы, но не внушающие людям страх, а побуждающие их к мотивации деятельности и к надежде на лучшую жизнь. В «глобальном мире обмена» на передний план выступает только «примитивный человек» вместо социального и политического человека. Но поскольку он нуждается в общении и в идентичности, он ищет себе опору в этнических, популистских или псевдорелигиозных идеологиях.

Из этого обстоятельства, полагают авторы документа, для политики вытекают три центральные задачи. Первая - распознать происходящее и своевременно реагировать на него. Вторая - обес-

печить людям безопасность и завоевать их доверие. Третья - вовремя организовать в социально-договорном контексте необходимый процесс перестройки.

Авторы документа рассматривают основные фазы перемен в истории ФРГ. В 60-е годы социально-рыночное хозяйство; при правительстве Брандта и Шмидта - развитие инфраструктуры, сокращение разрывов между бедностью и богатством. С конца 80-х годов началась третья фаза. Ее признак - усиление влияния англосаксонских экономических структур. Рейнский капитализм, в условиях которого пребывала страна, прекратил свое существование. Правительство Коля не справлялось со своими задачами. Лишь социал-демократический канцлер Шрёдер в обстановке тяжелейших проблем запустил в движение процесс обновления.

Авторы документа замечают, что «Агенда 2010» по существу должна была бы носить название «Агенда 2000», поскольку именно с этого времени началась деятельность по сокращению безработицы разными методами и при разных условиях. При этом встал вопрос об активизации социального государства, о его модернизации.

Эти реформы, полагают лево-правые социал-демократы, следует продолжить в еще более усложняющихся условиях в стране и мире. В проекте новой программы принципов СДПГ прописана альтернатива: XXI век либо будет веком устойчивого развития, либо станет веком отторжения, насилия и упадка. Европа разрушит себя, если предоставит свое будущее только рынку и капиталу. Короче: необходимо не меньше реформ, а больше. С этой точки зрения следует постоянно перепроверять «Агенду 2010», но прежде всего развивать ее дальше. Остаются верными слова Шрёдера, сказанные им в 2003 г.: «Мир меняется со страшной скоростью. Либо мы модернизируем себя - и именно в рамках социального рыночного хозяйства, либо нас модернизируют, а именно неограниченными силами рынка, который выталкивает социальность на обочину».

Авторы документа поясняют: «Агенда 2010» была болезненным промежуточным шагом на пути к социально-экологическому рыночному хозяйству. Она покончила с самообманом, что общество живет в условиях защищенности. Как бы ни были огорчительны отдельные потери, такие подсчеты не годятся для оценки всего совокупного процесса.

Отсюда основной вывод: «Мы, авторы, едины в том, что СДПГ должна оставаться левой, способной к преобразовательной деятельности партией в Германии. Далеко идущие преобразовательные цели могут быть достигнуты, если СДПГ будет успешной также и в "большой коалиции"» (45, с. 6).

При этом, полагают авторы, следует выступать как против политиков из лагеря ХДС (сменивших у власти социал-демократов в земле Северный Рейн - Вестфалия), так и против тех, кто называет себя левыми. Такие политики, как «ток-шоу социалист» Грегор Гизи и Оскар Лафонтен, практикуют только полемику и протест и вместе с популистами выступают против подлинного знания происходящего. Они представляют собой различие между протестующими левыми и преобразующими левыми. Первые создают видимость, вторые - ищут разрешения проблем и нуждаются в силу этого в «долгом дыхании».

Именно по этой причине СДПГ великую идею устойчивого развития (Nachhaltigkeit) следует сделать руководящей линией германской и европейской политики. Такого рода программатика идет от Пальме, Вилли Брандта и Харлем Брунтланд.

В центре предстоящей деятельности, по мнению авторов документа, стоят три большие задачи. Первая - мегатема инновации, исследования и развития. Вторая - европейская модель социального государства. Третья - инвестиции в качественный рост, в экологическую модернизацию.

«Таковы наши общие цели, позволяющие воспрепятствовать легитимизационному кризису демократии», - заключают социал-демократические лево-правые парламентарии.

Заметим, что с документом такого рода в СДПГ, где сходятся позиции левых и правых, приходится сталкиваться впервые. Это попытка выработки новой стратегии в условиях «модернизации».

Э. ЭППЛЕР - Т. МАЙЕР. ДИАЛОГ II (НАКАНУНЕ ГАМБУРГСКОГО СЪЕЗДА)

За месяц до принятия Гамбурской программы, а точнее, 27 сентября 2007 г. состоялся очередной «Форум социальной демократии», проведенный Фондом Фр. Эберта, на котором состоялась последняя перед Гамбургским съездом встреча наиболее авторитетных теоретиков партии. После этой встречи состоялся обмен мнениями между двумя теоретиками, которые много лет принима-

ют участие в программной деятельности СДПГ. Это Эрхард Эп-плер, который, как уже упоминалось выше, был членом правительства Брандта, возглавлял Комиссию по основным ценностям, имел мужество неоднократно публично высказывать точку зрения, не совпадающую с мнением партийного большинства (и, кстати, был у нас, в России, участвовал в одной из дискуссий о перспективах демократии в стране, устроенной московским отделением Фонда Фр. Эберта совместно с СДПР в начале 90-х годов, где мы и познакомились). Его расспрашивал Томас Майер, в настоящее время главный редактор журнала «Нойе гезельшафт/Франкфуртер хеф-те». Содержание этой беседы помещено в ноябрьском номере журнала за 2007 г. (46).

В свое время Эпплер неоднократно высказывался по поводу того, что еще не настало время для выработки новой партийной программы принципов. Да и Майер сдержанно относился к программному процессу. С этого вопроса Майер и начал беседу. Эп-плер объяснил свою позицию следующим образом. «В последние 15 лет радикальная рыночная волна захлестнула мир, докатилась она и до Германии. Еще 5 лет назад ситуация обострилась настолько, что я видел перед собой единственную альтернативу: если мы при таких обстоятельствах разработаем программу, то либо нам придется приспособиться к новым условиям, и тогда в ней не останется ничего социал-демократического, либо, напротив, разработаем социал-демократическую контрпозицию, которая будет далека от действительности. Я не хотел, чтобы моя партия оказалась в такой ловушке» (46, с. 32).

«Сегодня я изменил мнение, - продолжал Эпплер, - поскольку процесс глобализации приобрел несколько иной характер. Это касается прежде всего движения капиталов на рынке, он стал необратимым. С другой стороны, радикальная рыночная волна постепенно отступает. В такой ситуации я полагаю, что у СДПГ открылся шанс, ибо не вижу никакой другой партии, которая смогла бы взять на себя эту задачу. Христианские демократы не могут браться за нее, поскольку в их собственных рядах много рыночных радикалов. Партия Левая еще не разобралась в сути глобализации, и она по сей день все еще копается в ящике с рецептами 70-х годов и полагает, что все должно идти также, как в те времена. Мой масштаб в оценке новой программы: может ли она выработать альтернативу рыночному радикализму в глобализирующемся мире? С проектом,

который представлен на рассмотрение, можно жить очень даже хорошо» (46, с. 33).

Т. Майер предлагает обратиться к истории составления программ в послевоенное время. Какие были в то время идеи, которые составляли как бы «душу» любой программы принципов? Годес-бергская программа закрепила самопонимание СДПГ как партии реформ, ориентированной на основные ценности в государственно-правовой демократии. Все, что предлагает программа, вращается вокруг центра (политических требований). Берлинская программа представляла собой нечто промежуточное между рабочим движением и новыми социальными движениями, позволяющими установить союз между ними. В чем заключается зажигательная идея, «душа» Гамбургской программы?

В ответе Эпплер обращает внимание на то, что «в отличие от либеральных и консервативных партий СДПГ подпитывалась напряженностью между реальностью и программой» (46, с. 33). С его точки зрения, СДПГ была сильной тогда, когда сильной была напряженность, и слабой, когда была слабой эта напряженность. По мнению Эпплера, в Берлинской программе такой напряженности создать не удалось. И прежде всего по весьма своеобразной причине: исполнительным председателем программной комиссии был Оскар Лафонтен. «Мне казалось тогда, что это очень хорошо с точки зрения экономики, экологии. На первых двух заседаниях программной комиссии выяснилось, что программа как таковая его вообще не интересует. Видимо, он придерживался мнения, что сам по себе представляет программу. На съезде в Берлине в своей полуторачасовой речи он вообще не упомянул программу, не говоря уже о ее цитировании». Отсюда вывод Эпплера: создать необходимое состояние напряженности между программой и практикой не удалось по сугубо личным причинам.

Т. Майер снова спрашивает: а что нового в Гамбургской программе? В чем заключается ее «душа»? Что изменилось по сравнению с Берлинской программой?

Ответ Эпплера: глобализация продолжается. Она в подлинном смысле этого слова стала «глобальной», охватывает весь бывший восточный блок, Китай, Индию и т. д. Тем самым сократилось поле деятельности национального государства. У глобально действующего капитала, могущего инвестировать в Таиланде, Перу, но также и в земле Бранденбург, более длинный рычаг воздействия, чем у национального государства. За последние 10-15 лет государ-

ства соревновались друг с другом за сокращение налогов, чтобы привлечь инвестиции. И каждый министр финансов, если он озабочен ростом числа безработных, не может не учитывать этого. Это -новое явление.

Новым явлением является и распад государств. Наглядные примеры в Африке - Сомали или Конго. Там возникают группировки, так называемые War lords (полевые командиры), представляющие собой криминальных предпринимателей и одновременно командиров-наемников. Тем самым по-новому ставится вопрос о государственной монополии применения насилия. Неолиберальное рыночное государство превращает гражданина, ситуайена в покупателя, а это значит, что как покупатель он имеет более благоприятные возможности для покупки, если у него есть деньги. Как гражданину, собственно, ему уже нечего сказать. Как можно при таких обстоятельствах проводить дискуссии о пенсиях, когда каждый может застраховать себя там, где ему захочется, или он не может осуществить это? А это означает, что возникает модель, которая в своей последовательности ведет к тому, что политика становится беспредметной и снижает роль гражданина в государстве до роли покупателя.

На все это в новой программе, полагает Эпплер, содержатся правильные ответы. Например, «государство ответственно за то, что не все должно быть товаром», «образование - это право человека, за которое государство несет ответственность, при этом оно не является товаром, который один человек может купить, другой -нет». Обеспечение безопасности - это тоже обязанность государства как противовес монополии насилия, и поэтому тоже не может быть товаром. То же самое касается социального обеспечения. Задача государства - быть ответственным за соблюдение ст. 1 Основного закона ФРГ, в которой записано, что достоинство человека неприкосновенно.

Т. Майер замечает в ходе беседы: «Ты сказал, что глобализация - это фактор постоянный. При этом много можно чего сделать, но саму по себе рыночную глобализацию устранить невозможно. В дискуссии по поводу программы высказывалось соображение: возможно ли при таких обстоятельствах вообще проводить политику социальной демократии. В Европе есть ряд стран, в которых при таких же условиях проводят весьма успешную политику социальной демократии, например в Скандинавии. В программе учитывается опыт скандинавской модели, в частности в главе «Прояв-

ляющее опережающую заботу социальное государство» (Уогеог-gеnder Sozialstaat). Главный момент в таком социальном государстве - в образовании, которое начинается с ранних лет и затем продолжается в течение всей жизни. Может ли это быть в после -дующие два десятилетия действенной сердцевиной социал-демократической политики и ее идентичностью? Удачно ли выбран сам термин? Некоторые видят в этом проявление либерализма. Попытку СДПГ освободить себя от социальной ответственности».

Эпплер полагает, что сама идея о проявляющем опережающую заботу социальном государстве в своей сути правильна. Конечно, такого рода забота не должна быть делом случая. Чем больше такое социальное государство функционирует, предоставляя человеку все новые возможности для его жизни, для его трудовой жизни, для формирования образа жизни, тем меньше он будет освобожден от проявления к нему заботы в последующем. Все это Эпплер считает чрезвычайно важным. «Если сегодня и существует классовое общество, то это уже больше не рабочий класс на одной стороне и крупная или мелкая буржуазия на другой. Мы заполучили прослойку людей, для которых закон Хартц - IV1 становится наследственным фактором. Но социальное государство не может не считаться с тем, что существуют целые слои населения, привыкшие к жизни с минимальными социальными услугами и устраивающие свою жизнь в таких условиях. Куда в большей степени нужно социальное государство, которое способствует развитию людей, предоставляя им постоянно возможности, но также и толчок для самостоятельной деятельности» (46, с. 35).

Т. Майер обращает внимание на то, что новая программа несет в себе функцию отграничения от других партий. С одной стороны, от партии Левая, с другой - от ХДС, которая тоже говорит на языке социальности для привлечения избирателей. В какой степени это удалось?

Ответ Э. Эпплера: «Я с большим интересом прочитал 91-страничный проект ХДС. Как интеллектуальное достижение он вполне заслуживает уважения. Но какая политика проистекает из этого текста? Любую демократическую политику можно обосновать этой программой. Это программа народной партии, которую

1 Д-р Петер Хартц, представитель консорциума «Фольксваген», председатель комиссии, выработавший четыре закона, регулирующие новый порядок взаимоотношений на рынке труда. - Прим. авт.

нельзя соединить с лютеровским принципом: "Я здесь стою и не могу иначе". В программе ХДС по-другому: "Я могу также и иначе. Избиратель, помоги мне". Напротив, с помощью новой программы СДПГ нельзя проводить какую угодно политику. Это компас, которого либо можно придерживаться, либо нет. Полагаю, что программа СДПГ больше отвечает потребности самоидентичности, чем программа ХДС».

Т. Майер затронул в беседе проблему терминов, которые обсуждались в процессе программной дискуссии. В частности, он касался и термина «социализм». Поскольку в левых политическую кругах России этот термин взят на вооружение, при этом зачастую со ссылкой на такой авторитет, как Вилли Брандт, воспроизведем эту часть беседы дословно.

Т. Майер: «В публичных дебатах по программе большую роль играло обозначение понятий. В предварительной дискуссии возникло различие мнений относительно ведущих понятий. Как они должны называться: "социальная демократия" или "демократический социализм"? В этом проекте (Гамбургская программа. -Б.О) "демократический социализм" снова появился - как подзаголовок, набранный жирным шрифтом. В последние годы, принимая участие в таких дискуссиях, Вилли Брандт говорил, что он мог бы отказаться от него, для него вполне достаточна социальная демократия. Является ли "демократический социализм" необходимым понятием для раскрытия содержания программы? И что важно -помогает ли он в споре с партией Левая?»

Э. Эпплер: «Вилли Брандт полагал что "социальная демократия" и "демократический социализм" для него равнозначные понятия, и он использовал понятия альтернативно, без дифференциации. Я придерживаюсь этой традиции. Я полагаю, что мы имеем дело прежде всего с эмоциями. Если человек всю жизнь посвятил демократическому социализму, тогда не следует отнимать у него это понятие. А если другой полагает, что он социальной демократ, то и его следует оставить при таком понятии. Поэтому формула в новой программе звучит и так, и этак. Принципы демократического социализма, а именно три основные ценности, которые являются основополагающими и дополняющими друг друга, как цель ведут к социальной демократии. Это мудрое решение» (46, с. 36).

Т. Майер обратил внимание на слова Эпплера, который сказал, что процесс разработки программы не менее важен, чем сама программа. Однако преобладающее большинство средств массовой

информации обошло молчанием ход дискуссии по разработке программы. Берлинская журналистка Тисси Брунс в своей новой книге («Республика делающих важное дело») писала, что свое подлинное воплощение программа обретает через авторитетного председателя партии или через тех, кто способен ее реализовывать, обладая при этом властью. Лишь в таком случае программа станет общественным событием. Т. Майер спросил Э. Эпплера, считает ли он правильным такое наблюдение берлинской журналистки, и почему средства массовой коммуникации практически не обратили внимания на подготовку программы.

Э. Эпплер заметил, что с момента принятия Берлинской программы он не встретил ни одного журналиста, который прочитал бы эту программу. «Но в этом социал-демократы сами виноваты. Почему программу должен читать журналист, если собственное партийное руководство ее замалчивает? Годесбергскую программу знало тогдашнее руководство, и с начала 60-х годов - Вилли Брандт. Иначе случилось с Берлинской программой. Это связано с изменившимися нравами в политике. Главное здесь - утверждение собственного профиля в политике. Конечно, современный политик самоутверждает себя не тем, что цитирует программу принципов собственной партии. Он профилирует себя тем, что иронизирует над собственной программой. В этом одна из причин того, что программа принципов не обладает сегодня такой же убедительной силой, как 50 лет назад. Надеюсь, что с Гамбургской программой дела будут обстоять получше».

Беседа Т. Майера с Э. Эпплером проходила в Берлине в Доме Вилли Брандта в рамках форума «Социальная демократия». За беседой следили присутствовавшие на заседании гости. Одна из приглашенных спросила Эпплера, как он относится к идее основного дохода (выделяемого государством. - Б. О.) как основного права каждого гражданина. Эпплер ответил, что он не считает реальным осуществление такого права, и, более того, он находит его нежелательным. Он против того, чтобы существовала большая группа людей, которые живут на такой социальный доход и больше ничего не делают. Доход и труд должны рассматриваться в тесной взаимосвязи.

Прозвучал вопрос из зала: «Отношение социал-демократов к государству. Не переоценивают ли они его возможности?»

Ответ Эпплера: «Я шесть лет отвечал в правительстве за политику содействия развивающимся странам. Мы имели возможность убедиться в том, что когда государство распадается, власть

переходит к так называемым "полевым командирам", от этого страдают все, особенно женщины и дети. Применительно к нашим условиям прослеживается тенденция: чем больше государственных задач передается рынкам, тем больше становится беззащитным гражданин. Когда сокращают обязанности государства в условиях демократии, тогда при этом сокращается сама демократия. Рыночные радикалы всегда полагали, что государство тормозит рост экономики. Но это абсолютно не соответствует действительности. Деятельности государства следует поставить границы. Но не под лозунгом: "Налоги вниз, а там посмотрим, что получится". Это было бы утверждением логики рыночных радикалов».

Подводя итог беседе двух ведущих теоретиков СДПГ - Томаса Майера и Эрхарда Эпплера, обратим внимание на ту озабоченность, которую высказали участники беседы в связи с малым интересом германских СМИ к программной деятельности стар-шейшей политической партии страны. Печать и телевидение в ФРГ интересуют, как правило, не долгосрочный анализ общественного развития, но проблемы политики, не выходящие за пределы избирательных кампаний.

ПРЕДСЪЕЗДОВСКАЯ КРИТИКА

За два месяца до Гамбургского съезда журнал «Нойе гезель-шафт» опубликовал статью о положении дел в СДПГ (47). Ее автор Ханс-Петер Бартель - человек осведомленный. Он депутат Бундестага, член Комиссии по основным ценностям при Правлении СДПГ, соиздатель журнала «Берлинская республика». Статья помещена под заголовком «Недовольство состоянием в СДПГ».

Вообще-то, замечает Бартель, в СДПГ никогда дела не шли очень хорошо. Даже во времена триумфа всегда присутствуют зародыши будущих поражений, и каждый экзистенциальный кризис мы воспринимаем с обычной храбростью как вызов и одновременно как шанс. При этом вспоминают историческую метафору «взлета» и «подъема» социал-демократии. Но и в самом деле происходит примечательное явление в партийной истории Германии - социал-демократическая партия сохраняет свою живучесть, проходя через запреты, преследования, расколы и времена нахождения в оппозиции.

В данный момент существует единство мнений относительно того, что у СДПГ дела обстоят не совсем хорошо, констатирует

Бартель. В наибольшей степени партия страдает от «индивидуалистического бегства из институтов политико-моральной ответственности в условиях постарения нашего общества» (47, с. 63). Данные опроса по СДПГ куда хуже, чем у партии канцлера и более мелких оппозиционных партий.

Если даже принять во внимание, что в 144-летней истории СДПГ это всего лишь эпизод, необходимо из этого сделать несколько выводов, полагает Бартель. Во-первых, добиться снижения численности партии. Во-вторых, преодолеть сомнение в необходимости участия в правящей коалиции. В-третьих, разобраться с неудобной ново-старой конкуренцией на левом фланге политической жизни.

Настроения апатии в политике - знак времени в демократических западных странах благосостояния, подчеркивает Бартель. Партия демократического социализма за последние полтора десятилетия также потеряла три четверти своих членов. Попытка СДПГ в этих условиях привлекать к себе новых членов во всех слоях не принесет пользы. «Она должна концентрировать свою деятельность на определенных группах: молодежь, мигранты и старшее поколение».

Бартель считает важным проведение активной политики, затрагивающей проблемы семьи. Законы, принимаемые в этой области, представляют собой общественный мейнстрим. В 1999 г. Рената Шмидт возглавила соответствующую комиссию в СДПГ, а в 2002 г. стала министром в федеральном правительстве. «Рената была нужным министром в нужное время и в нужном месте».

До 1980 г. в ФРГ была трехпартийная система: СДПГ, ХДС/ХСС, СвДП. Затем к ней присоединилась партия Зеленые. С 1990 г. мы «имеем в Германии де-факто пятипартийную систему, включающую в себя также партию на базе бывшей СЕПГ, которую теперь именуют Левая».

Проблема не такая уж новая, замечает Бартель. Существует опыт совместной правительственной деятельности с восточногерманской ПДС в землях Саксония-Анхаль, Берлин, Мекленбург-Померания. В Западной Германии к партии Левая подключаются, раскалываются и снова присоединяются группировки, «испытывающие злобное чувство антисоциал-демократизма». Во всей Западной Германии в рядах партии Левая меньше членов, чем имеет СДПГ в одной только земле Шлезвиг-Гольштейн. Внимание к этой партии средств массовой информации объясняется участием в ней

«мстительного ангела» Лафонтена. Социал-демократам не следует попадать в ловушку и фиксировать свои внимание на партии Левая. «Нашими главными политическими противниками были и остаются партии христианских демократов и стоящие за ними силы, которые намерены на место примата политики поставить примат экономики» (47, с. 64).

ОБСТАНОВКА НА ГАМБУРГСКОМ СЪЕЗДЕ

На Гамбургском съезде присутствовали 500 делегатов. 488 из них проголосовали за новую программу принципов, два - против. Заметим, что против Годесбергской программы 1959 г. проголосовали 16 делегатов.

Ноябрьский номер журнала СДПГ «Форверс» за 2007 г. (когда-то это была ежедневная газета социал-демократов) посвящен Гамбургскому съезду. На первой странице большая фотография. Улыбающиеся Курт Бек и Франц Мюнтеферинг пожимают друг другу руку. Один представляет руководство партии, другой - бывшее руководство и участие социал-демократов в правительстве «большой коалиции».

Здесь же статья бывшего председателя СДПГ Ханса-Иохена Фогеля. Его краткая оценка программы: «Она выражает связь с нашими основными ценностями и историческими корнями. По праву она придерживается понятия демократического социализма. Он определен как видение свободного, справедливого и солидарного общества, осуществление которого является для нас постоянной задачей» (48, с. 1).

Помещен большой репортаж с фотографиями журналистки Ренаты Фаербер-Хуземанн (49). Она отметила отличное настроение, которое царило в зале. Наряду с делегатами здесь присутствовали 7 тыс. приглашенных гостей.

Делегаты стоя аплодировали бывшему канцлеру Хельмуту Шмидту, который с зажженной сигаретой в руке уселся в первом ряду. Рядом с ним Герхард Шрёдер, который своей инициативой «Агенда 2010» вызвал столько споров в партии. Журналистка цитирует его слова: «"Агенда 2010" - это не цель, а инструмент. То есть она может быть изменена».

Выступивший на съезде руководитель Общегерманских профсоюзов Михаил Зоммер назвал Гамбургский съезд историче-

ским, в новой программе продемонстрированы общие корни с профсоюзами, «разбитая фарфоровая чашка снова склеена».

Журналистка отметила: в то время, когда на пленуме СДПГ говорили о возможном запрете националистической НДП, на улице небольшая группа сторонников этой партии через громкоговоритель кричала: «Руки прочь от НДП», а также повторяла старый лозунг времен Веймарской республики, которым пользовались крайне левые: «Кто же предал нас, ребята? Это они, социал-демократы» (50).

На второй день, 26 октября состоялись выборы руководства. За председателя СДПГ Курта Бека проголосовали 95,5% делегатов. Его заместителями стали Андреа Налес (74,5%, Рейнланд-Пфальц), Петер Штайнбрук (74,8%, Северный Рейн - Вестфалия), Франц-Вальтер Штайнмайер (85,8%, Бранденбург). Генеральным секретарем был избран Хубертус Хайл (80,9%), казначеем партии - Барбара Хендрикс (87,6%, Северный Рейн - Вестфалия). В Правление партии вошли также 39 представителей местных организаций партии.

27 октября журналистка беседовала с Эрхардом Эпплером, сообщила читателям, что он был участником съезда в Годесберге в 1959 г., и привела его слова: «Я полагаю, что у социал-демократических партий будущее в мировом масштабе. Кто кроме социал-демократов будет выступать против рыночных радикалов, против глобального капитализма?»

Во второй половине дня, продолжает журналистка, делегаты ожидали выступления Франца Мюнтеферинга - вице-канцлера в «большой коалиции». «Худощавый, в серебристо-серой рубашке, Мюнтеферинг своей боевой речью привел партийный съезд в состояние ликования. Тема его речи была "Хорошая работа"».

28 октября началась дискуссия по проекту программы. Когда Эрхард Эпплер, у которого четверо детей и шесть внуков, подошел к микрофону, пишет журналистка, зал стих. «Мы хотим, - сказал Эпплер, - чтобы наши дети, а я как пожилой человек добавляю, и наши внуки, жили бы в стране, приемлемой для этого в экологическом и экономическом смысле, и в которой будущие поколения могли бы принимать решения, кажущиеся им правильными, не отягощенные отрицательным наследием. Если все это мы объясним нашему народу, тогда в нашей программе будет лекарство против страха перед будущим» (49, с. 6).

Под общей рубрикой: «За работу, товарищи» «Форвертс» поместил ряд материалов экспертов. Издатель Манфред Биссингер дал такую оценку: «Программа сформулирована добротно и доступна для восприятия. Она должна служить основой для предвыборной программы 2009 г. Как голос разума. Как проявление точной оценки происходящего. Как обращение к социал-демократически ориентированной Середине. Это придаст (партии) четкий образ и позволит ей выдвинуть аргументы в равной мере как против ХДС, так и против партии Левая» (51, с. 8).

Доктор Ханс-Иоахим Шабедот, руководитель отдела Свободных профсоюзов по программной деятельности, обратил внимание на следующее: СДПГ снова вернулась в пространство, в котором речь идет и о качестве труда, и о жизни. Новая программа принципов и готовность отойти от ошибочного политического развития, способность преодолеть дефицит достоверности выводят СДПГ снова на путь успеха. Тем самым она все всякого сомнения является первым адресом для тех, кто стремится к социальной справедливости.

ГАМБУРГСКАЯ ПРОГРАММА -ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ

Гамбурская программа в сравнении с Бременским проектом сокращена до четырех разделов («Время, в котором мы живем»; «Наши основные ценности и основные убеждения»; «Наши цели, наша политика»; «Наш путь») (52).

В программе обобщены положения, которые обосновывались в ходе многолетней дискуссии, нашли отражение в ряде документов, в Мюнстерайфельским проекте-импульсе, в докладах руководителей программных комиссий, в предложениях местных организаций. Это позволяет исследователю, не впадая в повторение, обратить внимание на главное. Ведущая тема программы - обновленное социальное государство в условиях глобализации.

Подчеркивается, что глобализация содержит в себе также и культурную составляющую. «Религии и культуры встречаются друг с другом чаще, чем когда-либо. Культурное многообразие является признаком успешно функционирующих обществ» (52, с. 5).

В программе во втором разделе помещена подрубрика «Демократический социализм». Здесь сказано: «Наша история несет на

себе отпечаток идей демократического социализма, общества свободных и равных, в котором воплощены в жизнь наши основные ценности. Она требует строя (Ordnung) экономики, государства и общества, в котором гарантированы гражданские, политические, социальные и экономические основные права, для всех людей, которые могут вести жизнь без эксплуатации, подавления и насилия, следовательно, в условиях социальной и человеческой безопасности» (52, с. 7).

Перевод этого положения сделан предельно близко к тексту с учетом той дискуссии, которая продолжается прежде всего в самой социал-демократии относительного того, что же такое демократический социализм - определенный общественный строй с соответствующими характеристиками или «никогда не прекращающаяся задача» (Годесбергская программа).

Затем следует второй абзац: «Конец государственного социализма советского толка не опроверг идею демократического социализма, но со всей убедительностью подтвердил ориентацию социал-демократии на основные ценности. Демократический социализм остается для нас видением (Vision) свободного, справедливого и солидарного общества, осуществление которого для нас является непрекращающейся задачей. Принципом нашей деятельности является социальная демократия» (52, с. 7).

Чуть выше в тексте названы исторические корни социал-демократии. Здесь сказано: СДПГ «со времен Годесбергской программы 1959 г. воспринимает себя как левая народная партия, корни которой уходят в иудейство (Judentum) и христианство, гуманизм и эпоху Просвещения, марксистский анализ общества и опыт рабочего движения. Левая народная партия благодарна важным импульсам, исходящим из женского движения и новых социальных движений» (52, с. 5). Заметим, что иудейство как источник исторического самоутверждения социал-демократии упоминается в программных документах впервые.

В третьем разделе, где изложены практически все направления политики СДПГ, которые обсуждались ранее в ходе дискуссии, упоминаются «солидарное гражданское общество и демократическое государство». Здесь записано: «Системы авторитарного и тоталитарного господства дискредитировали в ХХ в. государство. Это используют рыночные радикалы, которые намерены ограничить государство охраной собственности и защитой рынков. Там, где только возможно, они пытаются государственные задачи пере-

дать рынкам. То, что передают рынкам, должно стать товаром. Но не может быть товаром образование, точно так же, как социальная безопасность и культура»(52,с. 13).

Об отношении к приватизации: «Приватизация может быть целесообразной и находиться в состоянии ответственности. Мы против такой приватизации, которая препятствует доступу к общественным благам и ставит под вопрос монополию власти государства. Там, где надлежит приватизировать общественные задачи, мы спрашиваем не о краткосрочных результатах для общественных финансов, но о будущих политических возможностях преобразовательной деятельности и демократической ответственности. Основные области общественного бытия и существования мы не хотим передавать в пользу эгоистических соображений глобальных рынков капитала» (52, с. 13).

Последний четвертый раздел программы «Наш путь» составлен весьма кратко. В нем перечень того, чего хотели бы социал-демократы: более мирное и более справедливое мировое сообщество, социальная и демократическая Европа, равенство полов, благосостояние и качество жизни путем качественного роста, «хорошая работа и справедливая заработная плата», активное (опережающее) социальное государство, более высокое образование в обществе, дружественном по отношению к детям и семье. Ни демократический социализм, ни социальная демократия в этом разделе не упомянуты.

Ставится вопрос о солидарном обществе. «История научила нас следующему: не системы, а люди изменяют отношения. Лучшее будущее не придет само собой, оно должно быть осмыслено и сформировано в ходе дискуссий. Партия может быть сильной в той же мере, что и люди, которые разделяют ее ценности и поддерживают ее цели» (52, с. 24).

Многие люди принимают участие в профсоюзах, объединениях, союзах, церквях, социальных движениях и сетевых структурах. «Большинство хочет солидарной Германии». «Солидарное большинство мы намерены привлечь на нашу сторону, для нашей политики», - так определяется в программе социальная стратегия СДПГ.

Завершается Гамбургская программа словами: «Социал-демократическая партия Германии борется за устойчивый прогресс и социальную справедливость в XXI в.» (52, с. 24).

Таковы основные положения этого документа, к которому СДПГ шла почти двадцать лет, начиная с пересмотра Берлинской программы, принятой в 1989 г.

ПЕРВЫЕ ОТКЛИКИ НА ПРОГРАММУ

По окончании съезда в Гамбурге Берлинское радио передало сообщение о его результатах. Вот как была информирована широкая аудитория слушателей о содержании программы (53).

После принятия Гамбургской программы СДПГ Берлинская программа 1989 г. положена под сукно, поскольку она не учитывала последствия падения Стены и глобализации.

Основные ценности - свобода, справедливость и солидарность - остаются неизменными ценностями СДПГ. Они переводятся в возможность самостоятельной жизни, равных жизненных шансов и признания результатов деятельности, как и социального государства, как формы общественной солидарности.

Социальное государство. «Активное (опережающее) социальное государство» (Vorsorgende 8о21а181аа1) предусматривает баланс между собственной ответственностью людей и защитой со стороны государства. Это затрагивает суть спора о реформах на рынке труда.

Труд. «Хорошая работа» обеспечивает достоинство человека, справедливо вознаграждается, помогает человеку избегать болезней, предоставляет возможность социального участия и совместима с семейной жизнью. «Хорошую работу мы хотим сделать возможной для всех», целью остается полная занятость. В Германии и Европе следует добиться установления минимума заработной платы путем тарифных соглашений и закона.

Образование. Как предпосылке равных жизненных шансов и интеграции образованию придается первостепенное значение, на него придется выделить больше денежных средств. СДПГ выступает за содержание детей и школу полного дня, так чтобы облегчить родителями возможность сочетать воспитание и занятие профессией.

Демократический социализм. Это понятие описывается как «видение (Vision) свободного, справедливого и солидарного общества». Из-за того, что понятие «социализм» вызывало отрицательные эмоции, выдвигались требования вычеркнуть его из програм-

мы. В Программе принципов он отграничен от «государственного социализма советского происхождения».

Европа. ЕС характеризуется как «наш ответ на глобализацию». Для этого должны существовать европейский социальный союз и «координация экономической финансовой и денежной политики, ориентирующаяся на рост и занятость с соответствующими общеэкономическими преимуществами».

Следует отметить, что редакторам Берлинского радио удалось в несколько минут вместить основное содержание программы.

По-разному откликнулись на Гамбургскую программу печатные средства массовой информации Германии.

Влиятельная «Франкфурт альгемайне цайтунг» - газета либерально-консервативной ориентации - за день до открытия съезда СДПГ в Гамбурге 26 октября 2007 г. выступила со статьей под названием «Демократический социализм» (54). Автор статьи Гюнтер Баннас полагал, что на Гамбургском съезде дискуссия будет вестись больше по проблеме приватизации железной дороги, чем по новой программе принципов. Его вывод: «Партийная программа и приватизация железной дороги тесно связаны друг с другом. Съезд, видимо, склонен делать из новой программы принципов первые достаточно уверенные выводы и показать, что партийные программы не только читаются, но их также уважают».

Г. Баннас описывает положение, сложившееся в СДПГ в последние годы, и подчеркивает, что дискуссия по программе развернулась с начала 90-х годов, поскольку Берлинская программа 1989 г. не смогла учесть коренных изменений, произошедших в стране и в мире.

Автор обращает внимание на такие ключевые понятия в программе, как «активное социальное государство» (Vorsorgende Sozialstaat), «солидарное большинство». Крупным шрифтом в статье вынесено основное положение: «СДПГ своей новой программой держит дистанцию по отношению к левым».

Газета «Вельт», отражающая настроения предпринимательских кругов, также обращает внимание на социалистическую тематику в Гамбургской программе, публикуя в день начала съезда 27 октября 2007 г. статью под заголовком «СДПГ - назад к демократическому социализму» (55). Один из выводов: «На теоретическом уровне Гамбургская программа формирует недавний поворот в практической политике. Точно так же как социал-демократы в прошлые годы вместе с Герхардом Шрёдером как федеральным

канцлером выступали за курс модернизации, так сегодня под руководством Курта Бека они отходят от этого».

Далее идет краткий пересказ программной деятельности СДПГ, начиная с Готской программы 1875 г. Отмечается, в частности, что Берлинская программа устарела через несколько дней после ее принятия. Выделяется деятельность Матиаса Плацека на посту председателя СДПГ с его идеей «активного опережающего социального государства». «Эта реальная политическая концепция наша место и в Гамбургской программе, но в скрытом виде и уже не как руководящая идея. Из старого сундука вытащили демократический социализм и снова тем самым вырыли ров между программной риторикой и успешной работой - в парламентах и в правительстве. Ответственные этики в СДПГ (так в тексте. - Б.О) устало улыбаются по поводу демократического социализма и считают необходимым обратиться к конкретной правительственной деятельности».

Ведущий политический журнал ФРГ «Шпигель» откликнулся на Гамбургский съезд 28 октября 2007 г., поместив краткую информацию (56). Сообщается, что партийный шеф Курт Бек говорил на съезде о «важной вехе для СДПГ». В тексте программы неоднократно упоминается спорное понятие «демократический социализм». В ходе оживленной дискуссии на съезде было также принято положение: «Кто стремится к подлинно человеческому существу, тому придется преодолеть мужское». Сообщается также, что в ходе спора о реформах, предусмотренных «Агендой 2010», ставился под сомнение ряд положений, касающихся социального государства.

С анализом программы за два дня до Гамбургского съезда выступил еженедельник «Цайт» (57). Один из главных выводов: Гамбургская программа скорее напоминает Гейдельбергскую программу 1925 г., когда после воссоединения с остатками левоориентированной Независимой социал-демократической партии СДПГ сдвинулась влево, заняв промежуточную позицию между защитой Республики и «мечтой о преодолении капиталистического общества». Гейдельбергская программа была призвана стимулировать самоутверждение и упрочение в рабочем движении Веймарской республики в условиях конкуренции с коммунистами.

Самоутверждение необходимо и сегодня, замечает «Цайт». СДПГ находится в глубоком кризисе, возможно, в самом глубоком с 50-х годов. В «большой коалиции» СДПГ трудно упрочить свой

профиль. От подъема экономики выигрывает канцлер от ХДС, хотя основы такого подъема были заложены при Герхарде Шрёдере его программой «Агенда 2010». Ангела Меркель «пожинает успехи "большой коалиции", тогда как СДПГ вряд ли в этой коалиции удастся ставить собственные акценты, идет ли речь о политике здравоохранения или минимальной заработной плате».

Одновременно, продолжает «Цайт», партия находится под давлением с другой стороны. Левая партия Лафонтена успешно конкурирует с СДПГ, пытаясь умалить ее значение как партии социального государства и ее компетентность в вопросах справедливости. При этом партия Левая добилась определенных успехов. Партийная база СДПГ находится в состоянии неопределенности, почти каждый третий член партии отвернулся от партии, начиная с 1998 г. у нее все меньше избирателей. «С учетом этих обстоятельств Курт Бек и авторы новой программы настроены ослабить крупные политические конфликты, смягчить идеологические противоречия и в содержательном плане сделать программу обтекаемой» (57).

Однако, подчеркивает «Цайт», основополагающую проблему Гамбургская программа не решает. Уже давно под крышей СДПГ существуют две партии: старые социал-демократы и новые. Одни, которые обрубают идеологические корни СДПГ и намерены социальное государство интегрировать в рынок, и другие, которые продолжают мыслить в категориях антагонистических общественных противоречий. Одни пропагандируют справедливость равных возможностей, другие связывают справедливость в первую очередь с перераспределением. И все же ни одно из течений в партии не решается ставить вопрос о власти в партии, обосновывая это программно. Партия будет оставаться раздробленной до тех пор, пока в СДПГ не появится лидер, способный усилить идентичность партии в обществе, или честолюбивое поколение, которое захочет утвердить свои взгляды и позиции в программных дискуссиях. Пока что всего этого нет.

Свой анализ «Цайт» завершает следующим выводом: «В настоящее время у СДПГ кроме Гамбургской программы ничего нет. Достаточно ли этого, чтобы вывести партию из кризиса и стать привлекательными для избирателей, - это совсем другой вопрос. Налицо противоречие, заключающееся в том, почему СДПГ критикует растущее социальное неравенство, хотя она вот уже как девять лет занимается правительственной деятельностью. Суть этого про-

тиворечия ей придется разъяснить и избирателям с новой программой принципов, точно так же как это было со старой».

Реакция кругов, стоящих левее СДПГ, на Гамбургскую программу была в первые дни после съезда ограниченной. Газета «Так!», выходящая в Саксонии, в той самой земле, где в начале ХХ в. социал-демократы располагали преобладающим влиянием, поместила в декабрьском номере комментарии Стефана Хартмана (58). Для того чтобы определить, является ли СДПГ левой партией, следует заглянуть в так называемую «Гамбургскую программу», пишет автор. Ключевое понятие, проходящее через всю программу, - это «равенство шансов». Это «жизненные шансы», «шансы здоровья», «шансы на образование», «шансы на многообразие жизненных проектов», «шансы на рынке», «шансы для новых рабочих мест», «шансы на развитие», «шансы на (хорошую) работу» и т.д. Термин «шансы» повторяется 41 раз на 39 страницах.

Вывод С. Хартмана: «Идеология "равенства шансов", это идеология оправдания капиталистических условий неравенства» (58).

Тема Гамбургской программы была затронута в связи с 75-летней годовщиной со дня смерти Эдуарда Бернштейна (18501932). Берлинская газета «Тагесцайтунг» поместила репортаж с кладбища на Айзакштрассе, где похоронен теоретик германской социал-демократии и, кстати, депутат городского собрания Берлина в период Веймарской республики (59).

На кладбище собрались активисты партии во главе с Генеральным секретарем СДПГ Хубертусом Хайлем. В репортаже упоминается известная переписка Бернштейна с Игнацем Ауэром, когда тот в ответ на ставшую ключевой фразу Бернштейна: «Движение - все, конечная цель - ничто» писал: «Дорогой Эде! Об этом не говорят, это делают». Дрезденский съезд 1903 г. осудил Бернштей-на как ревизиониста. Да и бывший председатель организации СДПГ «Молодые социалисты» Герхард Шрёдер еще в 1978 г. настаивал: «Социалист должен считать возможным устройство рая на земле». Однако позже, будучи канцлером, он, как и Блер, прагматически ориентировался на «Новую Середину». Между тем, начиная с Гамбургского партийного съезда, социал-демократы теперь стремятся к «солидарному большинству» и «выставляют на стол в качестве угощения демократический социализм».

В свое время, посетив Западный Берлин, президент США Кеннеди в знак солидарности произнес на митинге: «Я берлинец!»

На могиле Бернштейна Хубертус Хайль, видимо, по аналогии, заявил: «Я ревизионист!». Это заявление было встречено аплодисментами присутствующих. И другие также говорили об актуальности взглядов Бернштейна, завершают свою статью берлинские журналисты.

ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ

Как оценивают Гамбургскую программу со стороны? Причем люди с серьезным практическим опытом. В этом качестве выступает Поль Рассмуссен. С 1993 по 2001 г. он был премьер-министром Дании. С 2004 г. возглавляет Социал-демократическую партию Европы.

Журнал «Нойе гезельшафт/Франкфуртер хефте», выделяя в Гамбургской программе четыре центральных момента (попытки позитивного воздействия на глобализацию, социальная Европа, активное государство благосостояния (vorsorgende Wohlfahrtstaat), «новое формирование ценностей»), спрашивает Расмуссена, в какой степени эти темы отражают суть современной социал-демократической партии (60).

Расмуссен начинает свой ответ с того, что с его точки зрения социал-демократы в последние 4-5 лет недооценивали значение международных финансовых рынков. Эти рынки представлены такими структурами, как Private-Equity-Gesellschaften, Hedge-Fonds, и семью международными инвестиционными банками. «Возобновившийся конфликт между финансовыми рынками и реальной экономикой будет существенным образом проявлять себя» (60, с. 50). Кризисные явления в финансовых сферах США, их влияние с трудом удается сдерживать в Европе. Расмуссен в связи с этим называет конкретные примеры.

Журнал обращает внимание на то, что в проекте Гамбургской программы выдвигается требование создать эффективную рамочную структуру для финансовых рынков. В частности, следует приостановить конкуренцию между государствами за самые низкие налоги с целью привлечения инвестиций. Одновременно Международному валютному фонду (IWF), Международному банку и Международной организации труда следует учитывать основные права на труд во всех странах. Является ли это действенной перспективой для глобальной социал-демократической деятельности?

По мнению Расмуссена, эти меры и в самом деле отражают суть политики социал-демократии. По этой причине Европа призвана играть опережающую роль в вопросах политики занятости, причем не только при формировании процессов глобализации, но и в собственных границах. Кроме того, необходимо установление правил поведения для финансовых рынков, выходящих за рамки требований прозрачности действий и обязанности отчитываться. «Мы должны, - подчеркивает Расмуссен, - защищать нашу промышленность и активно выступать против краткосрочных спекуляций». Цели, установленные на совещании в Лиссабоне, и намерение создать новую социальную Европу (выделено в тексте. -Б.О.) могут быть осуществлены только благодаря долгосрочным инвестициям. «Инвестировать следует в людей, в их образование, в исследования и развитие» (60, с. 51).

На вопрос, может ли Европейский союз двадцати семи поддержать проект социальной Европы, на что рассчитывает Гамбургская программа, Расмуссен ответил, что в принципе может, но лишь в том случае, если социал-демократы добьются возможности принятия решений в этом союзе большинством голосов.

Журнал обращается к еще одному важному пункту Гамбургской программы - активное социальное государство, направленное на равенство возможностей в образовании, в получении профессии и в дальнейшем обучении, а также на защиту семьи, финансируемые за счет налогов. Может ли быть сравнимой эта концепция с наиболее успешными моделями, и прежде всего со скандинавской?

Расмуссен считает более предпочтительной концепцию активного (pro-active) социального государства, базирующегося на правах и обязанностях. Лишь в таком случае государство благосостояния может быть привлекательным. Высокие пособия по безработице, хорошие законы по социальному страхованию, равный доступ к образованию и медицине - все это должно быть предоставлено в равной мере и рабочим, и менеджерам. Этого нельзя добиться без создания совместной поддержки. При этом Расмуссен подчеркивает: должна быть создана сеть связанных друг с другом сильных региональных и центральных институтов.

Расмуссен считает важным и то, что в XXI в. должна быть осуществлена интеграция не на трех демократических уровнях, но на пяти. Он поясняет: в настоящее время существуют локальный, региональный и национальный уровни. Кроме того, теперь возник и европейский уровень. А в будущем возможно создание глобаль-

ного уровня демократии. В этом вопросе необходимо убедительное разъяснение, так как многие граждане рассматривают европейский и глобальный уровни как далекие от них. Очень важно показать людям, что эти оба уровня возвращают часть суверенитета, который утрачивается в процессе глобализации (60, с. 52).

В конце беседы речь заходит о том, как должны социал-демократы представлять себе будущее. В СДПГ «модернизаторы» требуют создания социального государства, соответствующего времени. Представители левого крыла хотят «тематизировать» традиционные надежды и ожидания граждан, с тем чтобы заполучить от них достаточную поддержку.

Расмуссен полагает, что в любом случае в программе следует избегать понятия «требование времени». «Фундаментально важно дать людям ощущение, что они имеют возможность выбора» (60, с. 52). Это тесно связано с чувством ответственности, с правами и обязанностями. Если людям не говорить, о чем идет речь, модернизаторы окажутся в ошибочной позиции. «Мост между левым крылом, традиционалистами и модернизаторами можно проложить и с успехом проводить модернизаторскую политику, если вся история открыто излагается, проекты - убедительно обосновываются и убедительно связаны с ценностями, которые упомянуты выше» (60, с. 32).

ПРОГРАММНЫЕ ПОЗИЦИИ ПОЛИТИЧЕСКИХ КОНКУРЕНТОВ

Есть такая шутка, близкая к правде. Подмечено, что когда немцы приезжают куда-то и поселяются в отеле, то они первым делом пишут домой открытки. Точно так же, когда они создают партию, то первым делом составляют программы. Может быть, это несколько преувеличено, но интерес к составлению программ в политической жизни Германии очевиден. В 1974 г. вышел сборник партийных программ, в который вошли программы социал-демократов, ХДС и ХСС, свободных демократов, коммунистов (ДКП) и национал-демократов (НДП). «Зеленые» как политическая партия тогда еще не оформились. Примечательно, что это шестое, расширенное издание (61).

При анализе Гамбургской программы это обстоятельство следует учитывать, поскольку в программном отношении она как бы «зажата» с двух сторон - справа и слева. Есть смысл хотя бы

вкратце проследить за программной деятельностью ее основных политических конкурентов, и прежде христианских демократов.

В Программе принципов ХДС изложены десять основных требований, в которых раскрывается позиция партии (62).

«Кто мы такие. Мы исповедуем наши основные ценности -свободу, солидарность, справедливость, равно как и христианский образ человека. Мы стремимся к такому обществу, в котором все опирается на почву ведущей культуры (Ьейки11иг) Германии».

Далее в порядке важности следуют другие требования: укреплять брак и семью; больше образования для всех - с самого начала; работа и благосостояние для всех; социальная безопасность для всех поколений; за благотворную окружающую среду; солидные финансы - солидная Германия; Германия, проявляющая интерес к окружающему миру; свобода и безопасность для всех граждан; Германия в Европе и мире.

11 июля 2005 г. Правление ХДС и Правление ХСС на совместном заседании приняли правительственную программу на 20052007 гг. «Использовать шансы Германии. Рост. Труд. Безопасность» (63).

Во введении «Выбор направления для Германии» рассматривается обстановка, сложившаяся в Германии ко времени прихода к власти в 2005 г. и образования «большой коалиции», оценивается «тяжелое наследие Красно-Зеленых» (коалиции СДПГ с Зелеными. -Б.О.).

Здесь содержатся положения оценочного, программного характера: «Глобализация и общество знаний - таковы вызовы нашего времени. Многими они воспринимаются как угроза. Мы убеждены: глобализация, т.е. распространенные в мире торговля, экономика, общество знаний, таит в себе возможности для нашей страны - если мы намерены их распознать и использовать. Мы хотим, чтобы граждане нашей страны выиграли от такого развития. Мы хотим, чтобы наши ценности демократии и социального рыночного хозяйства смогли утверждаться также и в это время. Мы хотим, чтобы политика снова помогла распознать шансы Германии и их использовать. Это должно стать целью больших совместных усилий нашей страны. Но этого не произойдет с политикой "дальше так же,..", как это было до сих пор».

Критически оценивается деятельность социал-демократов. «Семь лет правления Красно-Зеленых ввели Германию в состояние глубокого кризиса. Впервые за более чем 50 лет поставлена под

вопрос способность Федеративной Республики Германии обеспечить ее гражданам благосостояние, участие в общем прогрессе и безопасность. Вне сомнения, правильно: корни многих проблем уходят далеко в прошлое. Но ошибочная политика Красно-Зеленых драматически обострила существующие проблемы». Далее приводятся конкретные данные, подтверждающие эту констатацию.

В разделе «Чего мы хотим?» позиция христианских демократов сформулирована следующим образом: «Мы хотим обеспечить рост во всеохватывающем смысле: рост в знаниях, способность в участии, в надежности, в доверии. Рост справедливости (Gerechtigkeitswachstum). Рост инноваций. Такой подход продвигает Германию вперед. Он устойчив. Он - предпосылка для того, чтобы мы распознали и использовали шансы Германии» (63, с. 6).

Следующий подраздел - «Что движет нами - надежность и ясность».

«Ясность и надежность должны снова быть максимами политического действия. Лишь в таком случае политика может успешно осуществлять изменения. Лишь в таком случае можно разорвать порочный круг обещаний, ожиданий и разочарований. Лишь таким образом мы демонстрируем: мы серьезно воспринимает людей. Мы уважаем их желания и заботы... Мы все должны больше делать для Германии. И каждый должен начинать с себя. Поворот к лучшему возможен таким образом».

И в конце раздела: «Наша цель - не подправление рядом мер недостатков. Наша цель - возвращение к большей занятости, росту, безопасности» (64, с. 8).

Далее идет подробное перечисление предлагаемых мер по определенной схеме: как выглядит ситуация в конкретном вопросе; чего хотят в данном вопросе христианские демократы?

Приоритеты выстроены следующим образом: труд, семья, социальная безопасность, финансы, внутренние реформы, Германия в Европе и мире. Завершается программа объемом в 39 страниц характеристикой позиции ХДС. «Нашими совместными усилиями мы сможем использовать возможности Германии. Нашим фундаментом является христианский образ человека. Нашей мотивацией является Германия. Наша обязанность заключена во благе человека. Нашим направлением является единение, право и свобода. Германия находится на развилке. Поэтому мы обращаемся с призывом к гражданкам и гражданам: давайте вместе делать из Германии нечто большее» (63, с. 39).

Таков программный вызов, косвенно обращенный к социал-демократам со стороны христианских демократов. Он достаточно обоснован и подкреплен детально разработанной программой конкретных действий.

Что касается левых, в лагерь которых перешел бывший председатель СДПГ Оскар Лафонтен, то здесь дела обстоят несколько иначе. 24 и 25 марта 2007 г. в Дортмунде состоялся объединительный съезд левых и провозглашена партия с кратким названием Левая. На съезде был принят документ «Основные программные пункты» (Programmatische Eckpunkte) (64). Позиция партии изложена в краткой платформе «Наша альтернатива: социальные демократические и ведущие к установлению мира реформы по преодолению капитализма».

Комментируя документ, журналист Енс Такен дает ему такую характеристику: «Тематически в нем преобладают в первую очередь социальные и экологическое вопросы, а кроме того, пацифизм и преодоление негативных последствий капиталистической мировой капиталистической системы. При этом партия комбинирует классические цели старых левых (права наемных работников, социальная система защиты, деятельность государства) с целями новых левых (прямая демократия, защита меньшинства, демократизация, либеральная миграционная политика, эмансипация) (65).

Левые претендуют на то, чтобы реализовывать политику, которую в 1990-е годы еще представляли Союз 90/Зеленые и СДПГ, но от которой они отошли в период участия в правительстве с 1998 г.

Партия стремится к демократическому толкованию социализма и признает свою связь с традицией Карла Маркса, Фридриха Энгельса, Августа Бебеля, Розы Люксембург. Она дистанцируется от сталинизма-ленинизма, а также от «централистского аппарата господства ГДР при Ульбрихте и Хонеккере» (65).

В декабре 2007 г. руководители партии Оскар Лафонтен и Грегор Гизи презентовали проект предвыборной программы на очередных парламентских выборах в 2009 г. (66). В проекте на 28 страницах заявляется о намерении коренным образом перестроить налоговую систему. Это рассматривается как целевое направление «перераспределения сверху донизу». Если партия Левая войдет в результате выборов в парламент, она выступит против продления пребывания частей бундесвера в Афганистане и за освобождение от финансовых нагрузок беднейших слоев населения. Но

одного партия не хочет - участвовать в правительстве. Левая партия согласится войти в правительство лишь тогда, когда она обретет союзника, которого можно привлечь на свою сторону. Такого союзника в настоящее время на существует. Как отметил Лафонтен на пресс-конференции, позиции партии Левая и Красно-Зеленых полностью противоречат друг другу. Но в 2009 г., заметил в свою очередь Гизи, ситуация может выглядеть по-другому. Тем не менее, подчеркнул Лафонтен, при всех обстоятельствах в следующем Бундестаге партия Левая намерена стать третьей по влиянию силой (66).

Таковы позиции основных конкурентов СДПГ, в том числе и на следующих выборах в Бундестаг, которые предположительно состоятся осенью 2009 г., т.е. всего через год с небольшим.

НЕКОТОРЫЕ ОБОБЩЕНИЯ

Пора приступать к некоторым обобщениям. Гамбургская программа СДПГ дает основание для размышлений в разных плоскостях. С точки зрения обстановки в этой партии и в стране. С точки зрения оценки перспектив социал-демократического движения. С точки зрения понимания интеллектуально-духовных процессов, происходящих в Европе.

После принятия Берлинской программы в 1989 г. для социал-демократов наступили нелегкие времена. Партия неоднозначно восприняла нежданно наступившее объединение страны. На выборах в Бундестаг теперь уже единой Германии избиратели поддержали позицию христианских демократов в лице их кандидата в канцлеры Хельмута Коля и не поддержали социал-демократов и их кандидата Оскара Лафонтена. То же самое произошло на выборах в землях Восточной Германии, которая в период становления социал-демократии в начале XIX в. была их основной базой, прежде всего в Саксонии.

Через восемь лет, в 1998 г., вроде бы пришел успех. СДПГ после 16-летней оппозиции вернулась к власти. Основная заслуга в этом принадлежала Герхарду Шрёдеру, умело использовавшему особенности «медиальной демократии». Шрёдер принял от Коля тяжелое наследство. Страна во многих областях фактически топталась на месте. Возникла острая необходимость в модернизации, прежде всего за счет активизации экономики, поощрения предпринимательства путем снижения налогов. Но это означало сокраще-

ние средств, поступающих в казну, в том числе на социальные нужды. Отсюда возникла потребность в изменении логики социальной политики. Не просто помогать нуждающимся, в первую очередь безработным, но создавать условия, при которых люди могли бы как можно дольше оставаться в производственной деятельности, иметь возможность получить образование и квалификацию, меняя ее при изменяющихся обстоятельствах в течение жизни вплоть до ухода на пенсию. Так вырисовывались контуры нового социального государства, которое создает условия для активной жизнедеятельности. В Гамбургской программе этот подход займет центральное место, получив название «Уогео^еМе 8о21а181ааЪ>.

Поддержка предпринимательства за счет снижения налогов позволяла усиливать инвестиционную деятельность и увеличивать количество рабочих мест. И тем самым сокращать налоговые поступления, перераспределяемые на социальные нужды общества. Такую позицию левые подвергли яростной критике. Как и теоретическое объяснения этого нового подхода в совместном документе Шрёдера и Блера, который после прихода к власти в Великобритании принял такое же тяжелое наследство от консерваторов и разработал вместе с единомышленниками концепцию «нового лейборизма».

Дело дошло до ситуации, с которой старейшая партия Германии столкнулась впервые. Председатель партии Оскар Лафонтен, избранный делегатами съезда вместо предложенной руководством кандидатуры Шарпинга, и которому Шрёдер предоставил в правительстве фактически ключевой пост министра финансов, неожиданно подал в отставку. Шрёдер продолжал курс реформ, тем более что сохранилась возможность оставаться у власти после выборов в Бундестаг в 2002 г. Это выразилось в правительственной программе на 2002-2006 гг., а затем и в развернутом документе, получившем своеобразное название «Агенда 2010».

Проведение реформ, затрагивающих социальное благополучие бедных слоев населения, да еще в обстановке, когда левые в партии, именующиеся теперь «традиционалистами», рассматривали поддержку предпринимательства как соглашательство, а «Агенду 2010» расценивали как «неолиберальный проект», - все это усиливало напряженность в партии. «Масла в огонь» подлили результаты выборов в Европарламент в 2004 г. За социал-демократов проголосовал 21% избирателей, за христианских демократов -45%. Для правящей партии результат просто оскорбительный.

Шрёдер принял решение «переломить обстановку» и назначил досрочные выборы за год до положенного срока. В итоге с 2005 г. страной правят христианские демократы. Но и им пришлось уступать, предоставив в правительстве «большой коалиции» социал-демократам 8 из 16 министерских постов, в том числе такие важные посты, как министр иностранных дел (Франк-Вальтер Штайн-майер), министр финансов (Пер Штайнбрук), министр юстиции (Бригитта Цюприз), министр труда и социальных вопросов (Олаф Шольц), министр здравоохранения (Улла Шмидт), министр по делах охраны природы (Зигмар Габриэль), министр по делам экономического сотрудничества (Аннета Шаван).

Один из интеллектуалов партии, главный редактор журнала «Нойе гезельшафт» Петер Глотц (недавно умерший), называл СДПГ «большим танкером», не пригодным для осуществления быстрых маневров. Для этого нужны и опытные капитаны, и соответствующее время. Между тем после принятия Берлинской программы 1989 г. и до самого последнего времени пост председателя партии переходил из рук в руки. Фогель, затем Энгхольм, затем Шарпинг, затем Лафонтен. После его ухода канцлеру Шрёдеру пришлось стать председателем партии. Его сменили Мюнтеферинг, затем Плацек и, наконец, нынешний председатель партии Курт Бек. Партия, привыкшая к долговременному лидерству Вилли Брандта, не успевала приспосабливаться к особенностям стиля руководства каждого нового председателя партии.

В такой обстановке частых смен в руководстве партии и протекал процесс разработки новой программы принципов. В какой-то степени тень Лафонтена падала на обстановку в партии и, соответственно, на этот документ. Попытка Шрёдера повернуть круто в сторону «модернизаторства» удалась лишь частично. Была сделана уступка «традиционалистам» прежде всего в сохранении формулы «демократического социализма», что тут же «засекли» средства массовой информации. Вновь встал вопрос о «глубоком кризисе» СДПГ и даже о распаде партии. (Еженедельник «Цайт» выставил у здания рейхстага в Берлине столик с опросным списком и предлагал, якобы от имени партии, прохожим высказаться по вопросу, можно ли еще спасти СДПГ.)

Теоретики партии - Эпплер и Майер - перед Гамбурским съездом рассуждали о том, какая «душа» у этой программы. Наблюдения автора за программной деятельностью СДПГ на протяжении многих лет позволяют говорить о том, что у этой партии

как бы «две души» - радикально-традиционная и реформистско-модернизаторская. Между этими двумя главными тенденциями в партии существует интеллектуальное, теоретическое противоборство. Но при этом дело не доходит до полной победы одного из направлений, а завершается компромиссом, степень которого зависит от степени влияния каждого из направлений.

Нечто подобное наблюдаем и в Гамбургской программе. Отсюда можно делать вывод, что все-таки главная «душа» социал-демократии - это способность к компромиссу, но в рамках соблюдения основных принципов-ценностей. В этом главная причина ее живучести, ее активной теоретической деятельности, ее конкретной практики. Попытки раскола ничего положительного не дают. Не удалась попытка проведения только левого курса в рамках НСДПГ в период Ноябрьской революции 1918 г. Еще более не удалась она при проведении радикально-левого курса в рамках КПГ-ГКП. Способность сохранить постоянную дискуссию в партии и в этих условиях продвигаться с соблюдением основных принципов дальше - именно в этом главный признак политической культуры социал-демократии.

Но мандат на осуществление конкретной деятельности в условиях демократии социал-демократы получают на основе волеизъявления избирателей. Одна их главных забот СДПГ - убедить население в оправданности предлагаемого ею курса, в том числе, а пожалуй, в первую очередь, в виде программы, где обосновываются цели партии и способы реализации. Как показывает практика, эти программы мало кто читает, и через СМИ до читателя-слушателя они почти не доходят. И это обстоятельство руководству партии приходится учитывать. В этом смысле показательна деятельность группы, призванной способствовать увеличению численности партии, которую в 2004 г. возглавил Курт Бек (67). В нее вошли представители всех центральных и местных организаций партии. По сей день членство в партии - головная боль СДПГ, как, впрочем, и других партий, участвующих в избирательном процессе. Рост индивидуалистических тенденций совокупно с популист-ско-потребительскими настроениями в условиях развития компьютерных коммуникаций вынуждает выискивать принципиально новые подходы к этой проблеме.

Среди социал-демократических партий Европы германские социал-демократы выделяются своей программной деятельностью. Эта деятельность особенно актуальна, когда в европейской социал-

демократической среде все громче ставится вопрос о выработке новой концепции. Показательна в этом смысле статья Эрнесто Хиллебрандта - представителя Фонда Фр. Эберта в Париже в журнале «Международная политика и общество» за 2007 г. № 4. Политолог обращает внимание на то, что в последние годы левоцентристские партии (center left parties) утратили свое влияние во многих странах. Поражения на выборах знаменуют собой окончание политико-идеологического цикла: проекты технократических реформ в рамках «третьего пути» перестают быть убедительными. Необходим новый политический проект, который давал бы ответ на новые социальные и экономические изменения (68).

В феврале 2007 г. в Лондоне прошла неформальная встреча социал-демократов Европы, на которой состоялся достаточно откровенный разговор о проблемах, с которыми сталкивается современная социал-демократия. Участник встречи В.А. Пергер поделился своими наблюдениями об этой встрече в статье в журнале «Берлинер републик», которую он назвал «Положение прогрессивных в Европе» (69). «Прогрессивными» В. Пергер называет социал-демократические партии, занимающие позиции слева от центра политической жизни. Он задается вопросом: как получилось, что социал-демократы утратили влияние, которым располагали в конце ХХ в.? Ведь тогда из 15 стран - членов Европейского союза в 11 странах социал-демократы возглавляли правительство, в двух странах были младшими партнерами по правящей коалиции. Пер-гер полагает, что социал-демократы слишком увлеклись проведением реформ, пытаясь найти некую среднюю линию между рыночным догматизмом и ортодоксальной идеологией государства. Едва канцлер Шрёдер занял свой пост, они вместе с Тони Блером составили Стратегический документ, в котором был провозглашен курс «третьего пути» и одновременно обозначился отход от традиций социал-демократии и профсоюзов. Левые, не поддерживающие линию на «третий путь», и по крайней мере профсоюзные левые, заподозрили социал-демократов в том, что они ищут себе других партнеров. «И в самом деле, - замечает Пергер, - товарищи главы правительства в своей стратегии руководствовались рациональным соображением, полагая, что в сотрудничестве с капитанами экономики достигнут большего, нежели в постоянном противоборстве» (69, с. 59). Не случайно Шрёдер в своей партии получил кличку Genosse Bosse («товарищ босс»).

Другая причина, полагает Пергер, - увлечение всякими проектами. Предполагалось, что удастся быстро овладеть процессами глобализации путем быстрого изменения старых структур и создания «европейской модели социального государства». «И это делалось из предположения, что глобальный "казино-капитализм" -всего лишь карнавал масок» (69, с. 57). Блер проповедовал тактику постоянных перемен и приспособления к новым глобальным закономерностям. Левые хотели быть чемпионами перемен.

Пергер обратил внимание на новое явление. Традиционные избиратели социал-демократии поддаются на популистские лозунги экстремистских группировок справа и слева. Между тем линии конфликтов в век глобализации проходят сегодня иначе, причем везде почти одинаково, идет ли речь о Париже, Амстердаме, Стокгольме или Берлине. И эта тенденция нарастает. Вывод Пергера: «С тех пор как популисты и экстремисты возделывают в Европе политическую почву, они существенным образом изменили обстановку» (69, с. 57).

Традиционный вопрос: что должны предпринять в этой ситуации социал-демократические левые? Точка зрения Пергера: «Именно неортодоксальная современная "Левая" должна сознавать: демократия - это больше, чем дерегулирование и публично-частное партнерство, больше, чем функционирование административных процедур. Демократия имеет дело также и с чувствами -популисты и экстремисты правого и левого толка это распознали куда раньше» (69, с. 61). Неважно, что их обещания и призывы не-реализуемы. Пергер цитирует польского ученого и политика Бронислава Геремека: «Демократы должны апеллировать к чувствам людей. Лишь в таком случае демократия сможет развиваться с учетом активности популистов, которые обращаются к низменным человеческим инстинктам, страшно упрощают сложные взаимосвязи и тем самым затрудняют или делают невозможным рациональное политическое решение проблем» (69, с. 61).

Заканчивает свои размышления Пергер призывом к социал-демократам: искать новые идеи и модернизировать партии, обращаясь при этом к «нормальным людям», которых они без боя отдали популистам.

Этим же озабочена группа парламентариев-лейбористов, пославших коллективную статью в журнал «Renewal», переведенную на немецкий язык английским отделением Фонда Фр. Эберта. Их главная позиция: «Нас объединяет убеждение, что Лейбористская

партия снова должна добиться широкой поддержки избирателей, которая у нас была в 1997 г. на парламентских выборах. Наша способность объединить широкие слои британского общества вместо того, чтобы обращаться к определенным групповым интересам, не только важна для успеха на выборах, но является предпосылкой для прогрессивных политических изменений» (70, с. 1).

Из этого программного документа видно, что лейбористы Великобритании учитывают необходимость сдвига от линии, занятой Блером, в сторону беднейшей части избирателей. Примечательно, что в документе отсутствует тематика социального государства. Не упомянут демократический социализм как образ будущего. «Мы будем выступать за новый образ будущего (vision) для Великобритании в XXI в., который объединит людей в этой стране, а наши различные национальные, этнические и религиозные идентичности тем не менее воспримем как приобретение. Великобритании следует снова обрести доверие со стороны остального мира в том, кто мы такие и где наше место в мире» (70, с. 11).

Сравнение позиций немцев и англичан показывает, что выработать новую общую концепцию будет трудновато. Особенно в подходе к сути социального государства. Об этом свидетельствует Энтони Гидденс, один из ведущих теоретиков лейборизма и участник составления известного документа Шрёдера - Блера «Третий путь» (71). Он пишет, что нет единой модели социального государства, как нет единого подхода к налоговой политике. В частности, он ссылается на Финляндию, которая, по его мнению, принадлежит к ведущей группе промышленных стран, в которых развита социальная справедливость, но в которой высокие налоги с доходов. Финляндия могла бы стать примером для других стран, особенно если учесть, что тремя поколениями раньше она была слаборазвитым сельскохозяйственным регионом. Сегодня она во главе стран с информационной и коммуникационной технологией (71, с. 15). Мысленно прикинем, кем бы могла стать Финляндия, если бы в 1918 г. ей не разрешили выйти из состава Российской империи.

Так или иначе, очевидно, что среди европейских социал-демократов нет единого мнения относительно подхода к предпринимательству, к налоговой политике, выстраиванию соответствующей политики социального государства, и это наглядно показала дискуссия по Гамбургской программе.

В свою очередь, Гамбургская программа - это отражение на данный момент дискуссии, которая ведется в СДПГ вот уже полто-

ра столетия. По большому счету, она представляет собой часть общекультурного и интеллектуального развития европейского общества на трудном пути становления демократии и социальности. И в этом смысле у германских социал-демократов обостренное чувство истории. Не случайно, что именно эта партия сочла возможным и необходимым создать при Правлении партии Историческую комиссию. Инициатором был Вилли Брандт. До 1989 г. ею руководила Сусанна Миллер. В настоящее время ее возглавляет профессор Бернд Фауленбах. Отношение к историческому процессу в германской социал-демократии было неоднозначным. Было время, когда в партии под влиянием работ Маркса были убеждены в предопределенности истории, в неизбежности победы социализма. Выступая в 2002 г. на конференции, посвященной 50-летию со дня смерти Курта Шумахера с докладом: «Значение исторического опыта для современной социал-демократии» (72), Бернд Фауленбах подчеркивал, что уже в 1947 г., т.е. в эру Шумахера, с учетом происшедшего - катастрофа Третьего рейха, негативный опыт марксизма-ленинизма - на конференции в Цигенхайне отказались от веры в историческую предопределенность. Вместе с тем «обращение к истории, какой бы она ни была противоречивой в деталях, способствует формированию самосознания, на основе которого могут быть рассмотрены проблемы современности» (72, с. 7).

Этот подход выразил и Курт Бек в своем выступлении в Доме Вилли Брандта в Берлине по поводу 25-летия Исторической комиссии: «Через несколько недель мы будем принимать в Гамбурге новую программу принципов, которую мы выстраиваем на реализме Годесбергской программы. Будущее открыто - оно содержит в себе и новые возможности, но также и новые опасности» - с этого начинается текст этой программы (73).

Стоит еще раз подчеркнуть, что дискуссия в ходе составления Гамбургской программы была не менее важной для осмысления происходящего в Германии и в окружающем мире, чем сама программа. В ходе обсуждения этой программы, в которой приняли участие множество людей - от рядовых членов партии (предложения по программе составляют объемный том, который раздавался перед съездом) до видных ученых, специалистов в разных областях, - рассматриваются ключевые проблемы настоящего и будущего. Социал-демократы как политическое движение одним из первых в мире обратилось к осмыслению процессов глобализации, размышляя над тем, как этот процесс повернуть в пользу человека

и человечества. И это нашло отражение в Гамбургской программе, легло в основу понимания происходящего. Глобализация и отношение к этому процессу - главная тема социал-демократии в XXI в.

Среди части историков сложилось мнение, что XIX век в Европе был веком утверждения принципов либерализма, свободы, разделения властей. ХХ век - веком социал-демократии, веком утверждения социальности в условиях демократии. Среди участников дискуссии по Гамбургской программе высказывались мнения, что и XXI в. может стать социал-демократическим. Основания для такого предположения есть. Но есть много проблем, на которые социал-демократы ищут свои ответы, не имея готовых рецептов. Остается вспомнить положение, с которого начиналась Годесбергская программа 1959 г.: «Будущее открыто».

ГАМБУРГСКАЯ ПРОГРАММА СДПГ И РОССИЙСКИЕ РЕАЛИИ

В заключение нашего исследования зададимся вопросом: в какой степени может быть полезен для нас в России опыт программной деятельности германской социал-демократии? То, что любой партии нужна программа конкретной деятельности на определенный период, не нуждается в пояснении. Но вот программа принципов? Теоретическое осмысление происходящего? И еще больше - возможность осмысления будущего?

Как-то так получилось, что переход в России от одной политической системы - тоталитарной к другой - демократической, от одной экономической системы - командно-распределительной к другой - рыночной, основанной на частной собственности, произошел спонтанно, без особых приготовлений и предварительных объяснений. Рухнуло огромное здание распределительного, недемократического социализма, и тут же на его развалинах принялись возводить другой общественный строй. Но вот какой? И если некоторые публицисты заявили, мол, мы строим капитализм, то большинство причастных к политике и партийной деятельности как-то не хотело признавать это обстоятельство, и они предпочитали не затрагивать суть происшедшего.

Между тем дело ведь не в игре терминами. Дело в понимании того, что на самом деле происходит, какие процессы со всей неизбежность протекают, как на них реагировать. Когда общество - советское, а затем российское - убедилось в том, что команд-

но-распределительная система не работает, что она обрекает нас на печальную участь пребывания на задворках общемировой цивилизации, ему пришлось обращаться к опыту стран с рыночной экономикой и пытаться такую же экономику вводить у себя. И вот тут-то встали вопросы не только практического освоения, но и теоретического осмысления.

Какие же? Первое обстоятельство: было очевидно, что при рыночной экономике общество разделится на бедных, не очень бедных, средней зажиточности, богатых, очень богатых, и что это обстоятельство станет постоянным фактором социальной напряженности.

Точно так же фактором социальной напряженности станет второе обстоятельство - разнонаправленность интересов участников производственного процесса, понимаемого в широком смысле слова. Владельцы предприятий, включая и акционеров, будут стремиться получить как можно большие прибыли (в том числе и за счет сокращения расходов на выплату нанимаемым работникам), а наемные работники будут желать как можно более высокую заработную плату.

И третье обстоятельство: рынок будет стремиться распространяться на все области жизнедеятельности - культуру, образование, здравоохранение, спорт и т.д.

Эти три обстоятельства нуждаются прежде всего в их совокупном теоретическом осмыслении. Программная деятельность СДПГ демонстрирует нам необходимость такого осмысления.

Первое: разнонаправленность интересов в условиях рыночной экономики была, есть и будет. Следовательно, речь идет о ци-вилизационном сопоставлении этих интересов. Практика показывает, что для этого больше всего подходят механизмы представительной демократии.

Второе: эти интересы обобщаются в рамках организаций, именуемых политическими партиями, которые стремятся эти интересы защитить путем участия во властных структурах, законодательных органах. Попытки создать партии, претендующие на отражение интересов всех, как правило, заканчиваются неудачей. Как неудачей обернулась попытка объединить «Яблоко» с Союзом правых сил, ибо речь идет не просто о персональных «нестыковках» лидеров, но и о разных интересах. В одном случае - малого и среднего предпринимательства, средних служащих, в другом - крупного капитала и влиятельного менеджмента.

Третье: роль государства в этих процессах. В какой степени ему следует влиять на рыночные процессы, и, еще более сложная задача, в какой степени допускать рыночные принципы - «купил -продал» - в область культурной, духовной жизни, здоровья, охраны природы? Каким должно быть в России социальное государство? Теоретические разработки германских социал-демократов в этом вопросе более чем полезны.

Точно так же важен опыт германских социал-демократов в понимании сущности капитализма, процессов, происходящих в нем. Один из номеров журнала «Нойе гезельшафт» вышел с тематикой под названием «Капитализмы» (2006 г., № 1-2). Ян Туровский рассматривает варианты капитализма (74), Кай Элерс - его специфику в сегодняшней России (75). С ними стоит ознакомиться.

Но есть одна область, где приходится учитывать только собственный опыт. Это опыт пребывания в условиях особого режима с особыми механизмами властвования и особой экономикой, что не могло не отразиться на формировании особой ментальности у населения, прожившего тремя поколениями в советской политической системе. В условиях рыночной экономики перед человеком встает нравственная проблема: в какой степени жить по принципу «купил - продал» и как при таких обстоятельствах сохранить человеческое достоинство? Отсюда и другая проблема: участвовать ли в политических процессах по правилам представительной демократии или предпочесть оставаться в стороне, вспоминая при этом расхожую фразу «политика - дело грязное»?

Но, так или иначе, эти важные стороны бытия граждан России нуждаются в основательном осмыслении. Точно так же, как все другие проблемы, вытекающие из факта существования рыночной экономики. Форма такого осмысления - программа принципов, без которых, на наш взгляд, любой серьезной партии не обойтись. Между тем на память приходит всего лишь попытка российских социал-демократов (СОПР) создать свою программу принципов в 1992 г., в которой рассматривались непростые вопросы переходного периода (76). В обществе она осталась практически незамеченной. А жаль. Теперь только будущим историкам предоставляется возможность на примере этой программы дать оценку размышлениям об оптимальных путях выхода из тоталитарного режима в начале 90-х годов прошлого века.

Другая такая попытка состоялась в 2003 г., теперь уже в рамках Объединенной социал-демократической партии, в руководство

которой входили М.С. Горбачёв, А.Н. Яковлев, губернатор Самарской области К.Н. Титов, социал-демократы первой перестроечной волны (77). Но и ее общество, и в первую очередь средства массовой информации, практически не заметило, предпочитая обращать внимание на сюжеты сегодняшнего дня.

Однако жизнь все равно заставит отвечать на принципиальной важности вопрос - в какую сторону двигаться? Строить дальше капитализм, пытаясь придать ему привлекательные черты, или все же вернуться к старому проекту социализма, пытаясь выстраивать его теперь уже в условиях демократии? И в этом вопросе опыт германской социал-демократии весьма полезен. На эту тему спор в ее рядах продолжается почти полтораста лет. Нашел он отклик и в Гамбургской программе. Но полной ясности нет и в ней. Демократический социализм - это что? Конкретный существенный строй с присущими ему характеристиками, и в первую очередь, экономическими? Или же это процесс постепенной реализации основных нравственных ценностей - свободы, справедливости, солидарности - в условиях демократии и методами демократии? Дискуссия вокруг проекта Гамбургской программы показала, что у ее участников разные мнения. Сторонники первой точки зрения, как правило левые, «традиционалисты», - за «демократический социализм», сторонники второй точки зрения, «модернисты», предпочитают будущее в виде «общества социальной демократии».

А что у нас, в России? Сохранилась ли мечта о социализме и в каком виде? Свое теоретическое видение социализма попытался сформулировать Г.Х. Попов (78). О «социализме XXI в.» говорят в Партии социальной справедливости, причем об особом российском варианте. Так или иначе, проблема осмысления будущего остается открытой. И не только в России.

И тут логично встает еще один вопрос. Мир вступил в эпоху нарастающей глобализации, и социал-демократия ставит перед собой задачу осмыслить позитивные и негативные стороны этого процесса. Гамбургская программа построена на глобальном видении происходящего и будущего. Ну а у нас в России? Будем включаться в этот процесс или пока что займемся выстраиванием великой державы, которую должны соседи - ближние и дальние - уважать и побаиваться? Между прочим, в XXI в. начинают давать о себе знать иные критерии великодержавности. Не по числу атомных боеголовок, а по степени ответственности за происходящее в мире. И тут, скажем, небольшие скандинавские страны могут по-

спорить с державами-гигантами с точки зрения озабоченности происходящим в странах, где люди по-прежнему голодают и вымирают от болезней. Глобализация выступает в разном обличье - в соревновании стран, пользующихся старыми методами борьбы, и в формировании новой общечеловеческой морали. По большому счету, будущее планеты зависит от того, какая из этих двух тенденций возьмет верх. Во всяком случае, российским политическим партиям от осмысления пути глобализации не уйти. Эта тема должна найти свое место в программах принципов. Лишь в этом случае Россия покинет нынешнюю провинциальную позицию и займет свое место не только в Совете Безопасности, но и в своего рода Совете мудрецов планеты, размышляющих о ее будущем.

И последнее, на что хотелось бы обратить внимание. В России всегда находились умельцы, готовые не только блоху английскую подковать, но и слепить любую программу, какую только прикажете, - левую, правую, среднюю. В этом аналитическом обзоре наглядно показано, как основательно и всесторонне ведется дискуссия по программным вопросам в германской социал-демократии, сколько опытных специалистов в ней принимают участие, какой отклик дискуссия находит в низовых организациях партии. Можно даже так сказать: важно принимать программу, в которой обозначено видение происходящего и будущего, но еще более важен сам процесс разработки таких программ. Российским партиям это еще только предстоит. Предстоит уточнить, какие интересы они отражают, как видят ситуацию, в каком направлении намерены двигаться. Гамбургская программа 2007 г. - свидетельство интеллектуального уровня ее составителей, участников дискуссию. Речь идет не о копировании, но о способности видеть российскую ситуацию во всей ее сложности, в умении ответить на вызов истории, предложившей именно нам, живущим в России, решить сложную задачу перехода от тоталитарного режима к свободному демократическому обществу.

Март 2008 г.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Сусанна Миллер, жена одного из главных разработчиков Годесбергской программы, теоретика Вилли Айхлера, активно исследовала тему свободы в теоретических позициях социал-демократии, она - соавтор двух изданий по истории СДПГ. Оба издания переведены на русский язык. См.: Миллер С., ПоттхоффХ. Краткая история СДПГ, 1848-1990. - М.: Памятники исторической мысли, 1999. - 344 с.; Поттхофф Х., Миллер С. Краткая история СДПГ, 1848-2002. - М.: Памятники исторической мысли, 2003. - 558 с.

В свое время Сусанна Миллер возглавляла Историческую комиссию при Правлении СДПГ.

2. Ряд работ Т. Майера переведен на русский язык. См.: Майер Т. Демократический социализм / Социальная демократия. Введение. - М.: Республика, 1993. -173 с.; Майер Т. Трансформация социал-демократии. Партия на пути в XXI век. - М.: Памятники исторической мысли, 2000. - 258 с.

3. ОрловБ.С. СДПГ: Идейная борьба вокруг программных установок, 19451975 гг. - М.: Наука, 1980. - 335 с.

4. Programme der deutschen Sozialdemokratie / Mit einem Vorwort von Willy Brandt. - Bonn, Friedrich-Ebert-Stiftung, 1978. - 177 S.

5. Маркс К. Критика Готской программы. - М.: Партийное издательство, 1932. -114 с.

6. Potthoff H. Die Sozialdemokratie von den Anfängen bis 1945. - Bonn; Bad Godesberg, 1975.

7. Ленин В.И. Полн. собр. соч. - Т. 38. - С. 179.

8. Bernstein E. Die Voraussetzungen des Sozialismus und die Aufgaben der Sozialdemokratie. - 1. Aufl. - 1899; Reimpr. Bonn; Bad Godesberg, 1973.

9. Подробнее см.: Поттхофф Х., Миллер С. Краткая история СДПГ, 1848-2002. -М.: Памятники исторической мысли, 2003. - 558 с.

10. Meyer Th. Grundwerte und Wissenschaft im Demokratischen Sozialismus. - Berlin; Bonn, 1978.

11. Hilferding R. Das Finanzkapital: Eine Studie über jüngste Entwicklung des Kapitalismus. - Wien, 1910. - 477 S.

12. Ленин В.И. Полн. собр. соч. - Т. 26. - С. 351-355.

13. Каутский К. Большевизм в тупике. - М.: «Антидор», 2002. - 315 с.

14. Langzeitprogramm: Entwurf eines ökonomisch-politischen Orientierungs-rahmens für die Jahre 1975-1985. - Bonn; Bad Godesberg, 1972.

15. SchmidtH. Kontituität und Konzentration. - Bonn; Bad Godesberg, 1976.

16. Kritischer Rationalismus und Sozialdemokratie / Hrsg. von G. Lürs u.a. - Berlin, 1975.

17. Schmidt H. Auf dem Fundament des Godesberger Programms. - Bonn; Bad Godesberg, 1973.

18. Brandt W., Schmidt H. Deutschland 1976. Zwei Sozialdemokraten in Geschpräch. -Reinbeck bei Hamburgl, 1976.

19. Eppler E. Grundwerte in einer gefährdeten Welt // Grundwerte für ein neues Godesberger Programm: Die Texte der Grendwerte-Komission der SPD. - Reinbeck bei Hamburg, 1984. - 180 S.

20. Entwurt Irsee, Juni 1986 // Protokoll vom Programm-Parteitag, Berlin, 1820.12.1989. - S. 552-585.

21. Ламздорф В.Н. Дневник, 1891-1892. Воспоминания. Мемуары. - М.: Харвест, 2006. - 416 с.

22. Heinmann H. Zur Wirkungsgeschichte der Ideen und Programme des Demokratischen Sozialismus. In: Strategie. Programmatik. Debatte. Beiträge zur Grundsatzdebatte in der SPD // Zeitschrift der Juso-Hochschulgruppen. - Ausgabe 106. -2006, Juni. - S. 7-30.

23. Lafontaine O. Das Herz schlägt links. - München: Econ-Verl., 1999. - 316 S.

24. Europa: The Third way. - Die neue Mitte. - L., 1999. - 8. Juny. - 9 p. in recto.

25. Agenda 2010. Deutschland bewegt sich // Die Zeit. - 2004, - 22. Dezember.

26. Schröder G. Rede des SPD-Vorsitzenden, Bundeskanzler Gerhard Schröder auf dem Parteitag der Sozialdemoktarischen Partei Deutschlands in Bochum am 17. November 2003. «Mut zur Wahrheit - Mut zum Wandel». - 17 S. in recto.

27. Schröder G. Rede von Bundeskanzler Gerhard Schröder beim Sonderparteitag der SPD am 31. August 2005 in Berlin. - 42 S. in recto.

28. Munfering Fr. Rede des SPD-Vorsitzenden Franz Müntefering beim ausserordentlichen Parteitag der SPD. Berlin, 31.08.2005. - 12 S. in recto.

29. Wegmarke für ein neues Grundsatzprogramm. Zwischernbericht. Grundsatzkomis-sion an den Parteig der SPD in Nürnberg, 19. - 22. November 2001. - Berlin, Grundsatzkomussion der SPD, 2001. - 100 S.

30. Scharping R. Rede Rudolf Scharping. Halbzeit in der programmatischen Neubesinnung der Sozialdemokratie. Veranstaltung der Friedrich-Ebert-Stiftung «Program-

matische Leitideen der Sozialdemokratie für das beginnende 21. Jahrhundert». -1. August 2001 in Berlin. - 18 S. in recto.

31. Die Bedeutung der Grundwerte für politische Reformproekte in Wissensgesellschaft. Grundwerteforum 21. - Bonn, Friedrich-Ebert-Stiftung, Akademie der politischen Bildung, 2001. - 73 S.

32. Erneuerung und Zusammenhalt-Regierungsprogramm, 2002-2006. - Berlin: SPDParteivorstand: Willy-Brandt-Haus, 2002. - 70 S.

33. Impulse. Für ein neues Grundsatsprogramm der SPD // Die neue SPD. Berlin, Verl. J.H.W. Dietz Nachf., 2004. - S. 297-341.

34. Die neue SPD. Menschen stärken-Wege öffnen - Berlin: Verl. J.H.W. Dietz Nachf., 2004. - 350 S.

35. Ein Programm mit starker Wirklicheitsfixierung: Gespräch mit Erhard Eppler // Neue Gesellschaft / Frankfurter Hefte. - Bonn, 2006. - N 11. - S. 42-47.

36. Soziale Demokratie im 21. Jahrhundert. «Bremer Entwurf» für ein neues Grundsatzprogramm der Sozialdemokratischen Partei Deutschlands, Januar 2007. -Berlin: SPD Parteivorstand, 2007. - 24 S.

37. SPD-Grundsatz-Programmdebatte. Beiträge zur Zukunftsdiskussion von links // Argumente. - 2006. - N 2.

38. Scholle T. Intro: Freiheit, Gleichheit und Solidarität in neuen Zeiten // Argumente. -2006. - N 2. - S. 3-5.

39. Böning B. Impulse für ein neues Grindsatzprogramm: Ein globaler sozialer Ordnungsrahmen braucht eine moderne Kapitalismuskritik // Argumente. - 2006. -N 2. - S. 22-29.

40. Bogedan C. Drautz, Cordula; Scholle, Thilo. Der Staat ist tot, es lebe der Staat // Argumente. - 2006. - N 2. - S. 30-38.

41. Burger S. Auch in Sozialismus muss man sich schöne Schuhe kaufen können. Zur Aktualität des Demoktatischen Sozialismus // Argumente. - 2006. - N 2. - S. 3942.

42. Wagner J. Demokratische Imperialismus-US-Geopolitik zur Rekoloniasierung der Welt // Argumente. - 2006. - N 2. - S. 55-61.

43. Pöhler A. Freiheit als Grundwert - aber repressiver Staat? // Argumente. - 2006. -N 2. - S. 62-64.

44. «Die Mehrheit der Gesellshaft will soziale Demokratie». Mattias Plazek, Peer Steinbruck und Frank-Walter Steinmeier über die SPD als Fortschrittspartei und einen Sozialstaat // Süddeutsche Zeitung. - München, 2007. - 27. August. - S. 5.

45. «Die SPD braucht eine grosse Geschichte». Vor dem Parteitag fordern die parlamentarischen Linken und des rechten Seeheimer Kreises gemeinsame Weiterentwicklung der Agenda 2010. Von Gerd Andres, Marion Caspers-Merk, Gernot Erler, Susanne Kastner, Michael Müller und Ernst-Dieter Rossmann // Süddeutsche Zeitung. - München, 2007. - 25. Oktober. - S. 6.

46. Gespräch mit Erhard Eppler. Die Zeit ist reif // Neue Gesellschaft: Frankfurter Hefte. - 2007. - N 11. - S. 32-38.

47. Bartels H.-P. Unbehagen über den Zustand der SPD // Neue Gesellschaft: Frankfurter Hefte. 2007. - N 9. - S. 63-64.

48. VogelH.-J. Die SPD macht Programm // Vorwärts. - 2007. - November. - S. 1.

49. Faerber-Husemann R. Ein Tagebuch von Parteitag und ein Blick hinter die Kulissen // Vorwärts. - 2007. - November. - S. 4-6.

50. По-немецки это звучит короче и складнее: «Wer hat uns verraten? Sozialdemokraten!».

51. BissingerM. Blaupause für 2009 // Vorwärts. - 2007. - November. - S. 8.

52. Hamburger Programm. Das Grundsatzprogramm der SPD. Beschlossen am 28. Oktober 2007 auf dem Parteitag in Hamburg // ExtraVorwärts. - 2007. - November. - S. 1-24.

53. Hamburger Programm löst Berliner Programm ab-Nachruchten Berlin. - WELT ONLINE, 28 Oktober, 2007, 20:19 Uhr.

54. Bannas G. Demokratischer Sozialismus // Frankurter Allgemeine Zeitung. - 2007. -

26. Oktober. - S. 5.

55. «SPD - zurück zum demokratischen Sozialismus» // Die Welt. - 2007. -

27. Oktober. - S. 4.

56. Parteitag: SPD verabschiedet «Hamburger Programm» // Politik - SPIEGEL ONLINE. - 28. Oktober 2007.

57. Neues SPD-Programm: Manifest des Parteifriedens // Die Zeit. - 2007. - N 39. -S. 7.

58. Hartmann S. Bemerkungen zum Hamburger Programm der SPD // SO! Die Zeitung der Linken in Sachsen. - 2007. - 28. Dezember. - S. 2.

59. Höge H., Herrscher A. Dank an die Grabpfleger. SPD-Politiker ehren den vor 75 Jahren verstorbenen Stadtverrordneten Eduard Bernstein // Die Tageszeitung. -2007. - 20. Dezember. - S. 5.

60. Rasmussen P.N. «Ich würde einen pro-aktiven Wohlfahrtstaat bevorzugen» // Neue Gesellschaft: Frankfurter Hefte. - 2007. - N 9. - S. 50-51.

61. Parteiprogramme SPD CDU CSU FDP DKP NDP. Eine Dokumentation der Grundsatzprogramme und aktueller politischer Ziele. - 6. Aktualisierte Auflage / Hrsg. von Siegfried Hergt. - Opladen: Heggen-Verl., 1974. - 397 S.

62. Das neue CDU-Programm: Zehn zentrale Forderungen - CDU-Budesgeschäftestelle. - Berlin. Mode of access: www.cdu.de.

63. Deutschlands Chansen nutzen. Wachstum. Arbeit. Sicherheit. Regierungprogramm, 2005-2009. Verabschiedet in einer gemeinsamen Sitzung des Bundes-vorstsandes der CDU und des Parteinvorstandes der CSU. - Berlin. - 11. Juli 2005. - Mode of access: http://www.regierungsprogramm.cdu.de.

64. Programmatisches Gründungsdokument der Partei DIE LINKE. Programmatische Eckpunkte. Beschluss der Parteitage von WASG und Linkspartei. PDS. am 24. und 25. März 2007 in Dortmund. - Mode of access: http://die-linke.de/ par-tei/dokumente= programmatische_eckpunkte.

65. Taken J. Die Linke-Programm. Bundeszentrale für politische Bildung. - Mode of access: http://www.bpb.de/themen/DCTNEN,O,O,DIE LINKE_% 96_Programm. html

66. ThewaltA. «Linke» - Programm und Kosten. Gysi und Lafontaine wollen 60 Milliarden umverteilen: Mindestrente, mehr Kindergeld - 50 Prozent Spitzensteuer // Abendblatt. - 2007. - 10. Dezember. - S. 1.

67. Bericht und Empfehlungen der Arbeitsgruppe Mitgliederpartei unter Leitung von Kurt Beck. - Berlin: Parteivorstand, 2004. - 31 S.

68. Hillebrand E. Between old recipes and new challenges. The European Left needs a conceptual renewal // Internationale Politik und Gesellschaft. - Bonn, 2007. - N 4. -S. 11-20.

69. Perger W.A. Die Lage der Progressiven in Europa // Berliner Republuk. - 2007. -N 3. - S. 52-61.

70. New Labour - Das Wahlerbündnis erneuern: Referat Westlsche Industrieländer/ Blickpunkt Grossbritanien. Friedrich-Ebert-Stiftung. - Bonn, 2007, Mai. - 11 S.

71. Giddens A. Die Zukunft des Europäischen Sozialmodels // Europaische Politik. -2006. - N 3, März. - 14 S.

72. Faulenbach B. Geschichte als «Restkategorie»? Zur Bedeutung historischer Erfahrung für die gegenwärtige Sozialdemokratie. - Berlin, Willy-Brandt-Haus, 28. Juni 2002. Forum der Historischen Komission beim Vorstand der SPD. - 9 S. in recto.

73. Beck K. Das sozialdemokratische Politikverständnis zu Beginn des 21. Jahrhunderts. 25 Jahre Historische Komission. - 2007. - 2 S. in recto.

74. Turovski J. Varianten des Kapitalismus // Neue Gesellschaft: Frankfurter Hefte. -2006. - N 1-2. - S. 32-35.

75. Ehlers K. Russland - ein Entwicklungsland neuen Typs? // Neue Gesellschaft: Frankfurter Hefte. - 2006. - N 1-2. - S. 57-60.

76. Путь прогресса и социальной демократии. Программа СДПР. (Принята III съездом СДПР), Санкт-Петербург, 1991 г. - М.: Социум, 1991. - 55 с.

77. Программа Социал-демократической партии России. Социал-демократическая альтернатива для России. Принята Учредительным съездом Социал-демократической партии России 24 ноября 2001 г. - М., 2003. - 39 с.

78. Попов Г.Х. О социализме XXI века // Социал-демократия сегодня. - М.: ИНИОН РАН, 2003. - Вып. 2. - С. 116-120.

Борис Орлов

НОВАЯ ПРОГРАММА ГЕРМАНСКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ. ИТОГИ ИДЕЙНОЙ ДИСКУССИИ В СДПГ

Аналитический обзор

Художественный редактор Т.П. Солдатова Технический редактор Н.И. Романова Корректор Н.И. Кузьменко

Гигиеническое заключение № 77.99.6.953.П.5008.8.99 от 23.08.1999 г.

Подписано к печати 14/IV - 2008 г. Формат 60x84/16 Бум. офсетная № 1. Печать офсетная Свободная цена Усл. печ. л. 6,5 Уч.-изд. л. 5,9 Тираж 300 экз. Заказ № 70

Институт научной информации по общественным наукам РАН,

Нахимовский проспект, д. 51/21 Москва, В-418, ГСП-7, 117997. Отдел маркетинга и распространения информационных изданий Тел. / Факс: (495) 120-4514 E-mail: market @INION.ru

Отпечатано в типографии ИНИОН РАН Нахимовский проспект, д. 51/21 Москва, В-418, ГСП-7, 117997 042(02)9