CC BY
48
УДК: 303.446.4; 614.4
ДУНАЕВА Ю.В. * НОВАЯ ЛИТЕРАТУРА И ДОКУМЕНТЫ ПО ИСТОРИИ ЭПИДЕМИЙ. DOI: 10.31249/rhist/2023.01.07
Аннотация. В обзоре рассмотрены научные исследования, посвященные истории эпидемий. Представлены разные подходы к изучению этой темы: макроисторический и тематический. Уделено внимание впервые опубликованным средневековым источникам, в которых очевидцы описывают эпидемию чумы («черной смерти») в Средние века.
Ключевые слова: история эпидемий; эпидемии чумы; эпидемии Средневековья; сыпной тиф в России в годы революции и Гражданской войны.
DUNAEVA Y.V. New literature and documents on the history of epidemics
Abstract. The review considers scientific research on the history of epidemics. New approaches to the study of this topic are presented: macrohistorical and thematic. Also, attention is paid to the first published medieval sources in which eyewitnesses describe the plague epidemic («Black Death») in the Middle Ages.
Keywords: history of epidemics; plague epidemics; epidemics of the Middle Ages; typhus in Russia during the Revolution and Civil War.
Для цитирования: Дунаева Ю.В. Новая литература и документы по истории эпидемий. (Обзор) // Социальные и гуманитарные науки. Отече-
* Дунаева Юлия Вячеславовна - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Отдела истории Института научной информации по общественным наукам РАН (ИНИОН РАН). E-mail: dunaeva@inion.ru
ственная и зарубежная литература. Сер. 5: История. - 2023. - № 1. -С. 102-116. Б01: 10.31249/^1/2023.01.07
Вспышка С0УГО-19 вызвала интерес ученых-гуманитариев к истории здравоохранения и болезней. Эти направления, ранее находившиеся на периферии исторической науки, вышли на авансцену. Результатами этого стали не только новые исследования, но и обращение к работам, опубликованным ранее. Примером может служить перевод на русский язык книги американского ученого У. Макнилла \ Она была издана в США в 1976 г. и до сих пор не просто представляет интерес, а служит своего рода каноническим
примером изучения истории болезней. Хотя книга не лишена не-
2
достатков, на нее активно ссылаются историки .
Картина истории эпидемий, как и любых других исторических событий, была бы не полной без свидетельств очевидцев, тех, кто пережил напасти и оставил пусть и субъективные, но важные с исторической точки зрения сведения. Для этого рассмотрим сборник документов, наглядно показывающих, что происходило в разных государствах во время массовых заболеваний [1]. Составители сборника отмечают, что переводы источников публикуются впервые.
Как показывают археологические находки, судя по всему, чума началась в середине XIV в. в Китае, затем с торговыми караванами была завезена в Индию и Персию, на территории Золотой Орды, в Среднюю Азию, на Кавказ, Черноморское побережье Крыма.
Одно из самых известных описаний эпидемии оставил хроникер Габриэль де Мюсси. В 1347 г. войско Золотой Орды под предводительством хана Джанибека осаждало генуэзскую колонию Каффу (совр. Феодосия). Разразившаяся среди монголо-татар эпидемия чумы заставила снять осаду. Но в тоже время они применили то, что сегодня назвали бы бактериологическим оружием: они забрасывали трупы умерших от чумы на территорию крепо-
1 Макнилл У. Эпидемии и народы. - Москва : Университет Дмитрия Пожарского, 2021. - 446 с.
2 См., например, интервью с сыном этого историка, одним из основателей экологической истории как одного из направлений исторической науки Джоном Робертом Макниллом «Конец золотого века здоровья». - URL: https://gorky .media/ context/konets-zolotogo-veka-zdorovya/
сти. Начавшееся массовое заболевание заставило генуэзцев бежать. Но на кораблях они привезли с собой инфекцию. Разными путями чума распространилась по территории Европы (современных Италии, Нидерландов, Бельгии, Дании, Германии), России и т.п. [1, с. 10]. Смертность была такая, что иногда вымирали целые селения и некому было хоронить мертвецов. Жители средневековых городов, в которых скученность населения вызывала неизбежную антисанитарию, были особенно уязвимы перед инфекцией.
Что касается причин возникновения мора, то было несколько объяснений в духе времени. Конечно, самое распространенное объяснение - что чума - это гнев Господень, наказание за грехи человеческие. Но были и другие версии: например, связанные с астрологией (неблагоприятное расположение светил); или мор как напоминание о четырех всадниках Апокалипсиса (Чума, Голод, Война, Смерть). Вместе с тем были попытки возложить ответственность на представителей определенных групп населения: прокаженных, которые якобы в приступах злобы и безумия распространяли болезнь, или евреев, среди которых из-за соблюдение определенных гигиенических правил заболеваемость была ниже.
Эпидемии чумы, в разных формах, продолжались на протяжении трех столетий. Лекарств от нее не существовало, врачи советовали избегать больших скоплений людей, вместо мытья предлагали обтираться уксусом и розовой водой. Единственным доступным решением было покинуть обжитые места и бежать как можно дальше. Но и это не помогало, ведь таким образом инфекция разносилась дальше по территории. Смертность от чумы достигала 90%, приводят данные составители сборника. Правительствами разных городов и стран принимались определенные меры: например, в Венеции были закрыты все церкви, а в Лондоне были закрыты школы и отменена сессия парламента. Но были и противоположные реакции - организация массовых молений и церковных шествий. Проводились и профилактические мероприятия - в некоторых странах заболевших изолировали, их имущество сжигалось, а дома дезинфицировали серой и известью. Портовые города вводили 30-40-дневные карантины для прибывших судов. Тем не менее чума унесла от трети до половины населения Евро-
пы, «что поставило регион в состояние подлинной демографической катастрофы. Особенно пострадали города» [1, с. 15].
По мнению составителей сборника, чума вызвала серьезные изменения в религиозной сфере. Появились культы новых святых -св. Роха, св. Себастьяна. «Но главное состояло в том, что пандемия подтолкнула людей к размышлениям о том, что только они сами ответственны за спасение своей души» [1, с. 16].
Приведем несколько примеров опубликованных источников. Открывает сборник «Новая Хроника» Джованни Виллани (умер от чумы). Его дело продолжил брат Маттео Виллани. Дж. Виллани сообщает, что вспышка чумы уже происходила в Тоскане и других городах Италии в 1340 г., что ставит под сомнение информацию о «генуэзской версии» возникновения чумы. Странно, что об этом не пишут другие хроникеры. По мнению составителей сборника, чума 1347-1348 гг. не была внезапной, но ее масштабы были так велики, что о предыдущей волне просто забыли.
Ги де Шолиак в работе «Большая хирургия» объясняет причины чумы гневом Божьим, как и братья Виллани, и неблагоприятным расположением светил.
На первый взгляд кажется, что во время эпидемии нет никакого благополучного исхода и надежды на спасение. Однако составители сборника приходят к философскому заключению: «Наиболее правильное поведение в условиях эпидемии - продолжать следовать своему долгу» [1, с. 23]. Это внушает оптимизм и придает силы пережить эпидемию.
В книге д-ра филос. наук, профессора Д.В. Михеля [3] представлен макроисторический подход к истории болезней. Автор на широком отечественном и иностранном материале прослеживает, как происходили эпидемии от Античности до наших дней. Он обращает внимание не только на медицинские, но и на социальные, культурные, религиозные, политические последствия эпидемий.
Исследование открывает информативный обзор основных работ по истории медицины и эпидемий. Первыми историографами этих явлений Михель называет Гиппократа и Фукидида. «Отец медицины», врач и философ, автор книг «О древней медицине» и «Эпидемии» Гиппократ на многие века заложил основы медицинской истории, описания болезней. Один из основателей исторической науки Фукидид был очевидцем «афинской чумы», разразив-
шейся во время Пелопонесской войны (431-404 гг. до н.э.). Античный автор максимально подробно и глубоко описал бедствие. Он уделил внимание общей эпидемиологической обстановке, особенностям болезни на индивидуальном уровне. Но, более того, он исследовал социальные, психологические и другие изменения, порожденные эпидемией.
Несмотря на то что эпидемии и болезни почти всегда были спутниками развития цивилизации, их описание можно скорее встретить в первоисточниках, чем в исторических работах. В Средние века и в Новое время историки почти перестали изучать историю болезней, отдав ее в руки врачей и медицинских специалистов. Ситуация изменилась в XIX в., когда активно развивались естествознание, биологические и медицинские науки и без преувеличения можно было сказать о «революции в медицине». Это относится прежде всего к открытиям французского ученого Л. Пастера и немецкого исследователя Р. Коха. Л. Пастер - один из создателей микробиологии и теории «микробной природы» заболеваний. Р. Кох знаменит прежде всего открытием микобактерии (разновидность семейства бактерий) туберкулеза - палочки Коха. В нашей стране свой вклад в развитие бактериологии внесли, например, такие выдающиеся ученые, как Н.Ф. Гамалея (основатель первой бактериологической станции) и Д.К. Заболотный (создатель первой в мире кафедры эпидемиологии).
В 1960-1970-е годы в исторической науке стало возрастать внимание к истории болезней, произошел поворот к «социальной истории медицины, сфокусированной не на истории великих докторов, а на обществе и его проблемах» [3, с. 18]. Михель объясняет это тем, что здоровье теперь стало рассматриваться как естественное право гражданина, возросло внимание общества к медицине и здравоохранению.
В конце XX - начале XXI в. эпидемии разных видов гриппа, атипичной пневмонии и коронавирусной инфекции вновь вызвали интерес к истории медицины не только среди ученых, но и среди журналистов. «В целом уровень работ, написанных с позиций популярной историографии, неизменно растет. Их авторы для обоснования своих выводов привлекают разнообразные источники, ссылаются на архивные материалы, широко используют интервью со специалистами и людьми, имеющими отношение к описывае-
мым событиям. Качественные различия между исследованиями профессионалов и любителей практически отсутствуют» [там же, с. 27]. Вместе с тем, по мнению Михеля, популяризаторы науки, в отличие от профессиональных историков и врачей, оставляют без внимания значительную часть всемирной истории болезней.
Михель прослеживает историю эпидемий, начиная с древнейших времен. Возникновение эпидемических заболеваний он объясняет несколькими факторами. Во-первых, занятие скотоводством и приручение животных принесли новые инфекции. Во-вторых, с развитием земледелия выросли урожаи и в складах с зерном заводились мелкие грызуны, которые являлись источником разных инфекций. В-третьих, скученность населения в городах способствовала развитию таких болезней, как оспа, корь, грипп и т.п. В-четвертых, первые крупные поселения людей возникли на берегах рек. А это значит, что нечистая вода являлась одним из источников заражения. Началась эра цивилизаций, которая оказалась также и эрой массовых болезней, заключает автор.
Из античной Греции до нас дошли свидетельства об эпидемии на острове Фасос (Тасос) некой болезни, в которой специалисты опознали паротит (свинку). В результате афинской эпидемии 430 г. До н.э. население Афин настолько уменьшилось, что это ослабило их военно-морское могущество. Споры о том, какое заболевание стало причиной эпидемии, не утихают до сих пор, отмечает автор. Эпидемия вызвала также социальные и культурные потрясения: «Среди оставшихся в живых усилились радикальные настроения. Традиции предков, религия, законы - все было подвергнуто поруганию. Начали быстро распространяться оргиасти-ческие культы и философский скептицизм. Были даже разорены погребения» [там же]. Однако были и положительные моменты -например, стала развиваться храмовая медицина.
Контакты с цивилизациями Востока были также отмечены появлением новых болезней и эпидемий. Наиболее известна эпидемия 165 г. н.э. Инфекция была завезена римскими войсками из Месопотамии и вызвала серьезное опустошение. В 166 г. болезнь уже появилась в Риме. С этого времени она уже не покидала территорию империи без малого четверть века. «По данным Диона Кассия, в 189 г. в Риме за один день от эпидемии умирало 2 тыс.
человек. В историю она вошла под названием "чумы Антонинов"1» [3, с. 41].
Михель приводит интересную информацию о том, как болезни и эпидемии повлияли на мироощущение современников. Мор воспринимался ими как напоминание о конце света, что послужило усилением религиозных настроений, например среди христиан. Они не только смиренно переносили тяготы болезни, но и помогали больным, от которых иногда отказывались даже родственники: «Незабываемый пример Христа, которому новое вероучение приписывало удивительную способность спасать немощных и страждущих, сделал христианство наиболее привлекательной для многих формой религиозного ответа на вызов новой болезни» [3, с. 42]. На другом конце света, в Китае, опустошенном эпидемиями 11-1У вв., распространился буддизм с его специфически-философским подходом к жизни и смерти.
Юстинианова чума, которая свирепствовала в Средиземноморье с 542 по 750 г., спровоцировала значительные социально-политические последствия. «Сильные разорения, которые она вызвала на территории соперничающих между собой Византии и Персии, безусловно, способствовали быстрому и неожиданному успеху арабов, которые пришли на освободившиеся территории с юга и с легкостью распространили на них религию пророка Мухаммеда. Таким образом, в Восточном Средиземноморье произошла глубокая цивилизационная трансформация: римский мир уступил место новой цивилизации ислама, что дало, между прочим, повод О. Шпенглеру в начале ХХ в. говорить о глубоком внутреннем родстве обоих феноменов» [3, с. 43].
Что касается Средневековья, то на память сразу приходит эпидемия проказы (болезнь Хансена). Она длилась с XI по XIV в. и вызвала реакцию со стороны властей, как церковных, так и государственных: принимались соответствующие законы в разных европейских странах, строились специализированные больницы и создавались специальные поселения для прокаженных. Христианская церковь разработала особый сложный ритуал для исключения больных из общины. Однако были и те, кто взывал к милосердию
1 Еще ее называют «Антониновой чумой» или «Чумой Галена», по имени греческого врача, который описал эту болезнь. - Прим. авт.
по отношению к больным, одним из них был Франциск Ассизский. Он проповедовал относиться к прокаженным как к страдающим ради других избранникам Божьим. Свой вклад внесли и рыцари-крестоносцы, помогавшие строить больницы и лепрозории. К середине XIV в. эпидемия проказы пошла на спад. Но вскоре появилась новая напасть - чума, или как ее еще называли, «черная смерть». Традиционно принято считать, что речь идет о бубонной чуме. Но некоторые ученые выдвигали версии, что эпидемия могла быть вызвана сочетанием нескольких болезней - к примеру, чумы и сибирской язвы.
Далее, описывая чуму XIV в., Михель ссылается на книгу У. Макнилла «Чума и народы». Основную идею этого автора можно сформулировать так: по мере развития цивилизаций между ними усиливались культурные и торговые отношения, но также происходил обмен болезнями и инфекциями.
Долгая память о «черной смерти» объясняется беспрецедентными, опустошительными потерями. По подсчетам, в Европе от нее умерло порядка 20-25 млн человек, приводит данные автор. Чума приходила несколько раз: в 1360-е, в 1370-е годы. Эти эпидемии вызывали у одних людей мысли о скором конце света, что усиливало их религиозные настроения; другие же, напротив, предавались мирским наслаждениям, всяческим излишествам.
Итальянские города в числе первых ввели санитарные меры для защиты населения от болезней и постарались взять инфекцию под контроль. Примерами тому могут служить создание карантинной зоны в портовых городах, использование специальных мест для захоронения и уничтожение имущества умерших от чумы, изоляция больных и членов их семей, снабжение продовольствием нуждающихся [3, с. 76]. Со временем у населения выработался иммунитет, и на какое-то время чума отступила, но возвращалась вновь - например, лондонская чума 1665 г. Поскольку чума длилась так долго, она наложила отпечаток на все сферы жизни, даже на искусство. Именно чума, пишет Михель, вызвала к жизни «пляску смерти» и всю культуру барокко. В католических странах учреждались культы новых святых, которые защищали бы людей от напасти.
Тема «черной смерти» по-прежнему привлекает внимание историков, написано много исследований. Болезнь, а также ее по-
следствия - социальные, экономические, демографические и культурные - требуют дальнейшего изучения. Автор оценивает эпидемию чумы как грандиозное, радикально изменившее мир событие: «Чума способствовала усилению светской власти и формированию новых институтов контроля. Она изменила общественное сознание и, безусловно, заставила миллионы людей изменить свои взгляды на самих себя и окружающие вещи» [3, с. 81].
Эпоха Великих географических открытий отмечена инфекционным цивилизационным обменом. С одной стороны, европейцы столкнулись с особенностями другого климата и с другими болезнями, к которым у них не было иммунитета. Примером тому могут служить малярия и желтая лихорадка. С другой стороны, завоеватели завезли новые инфекции, перед которыми аборигенное население оказалось незащищенным. Речь идет в первую очередь о туберкулезе, гриппе. Одним из страшных примеров распространения инфекции может служить судьба местного населения Эспаньолы (современное Гаити), куда европейцы завезли инфекцию гриппа и другие болезни. Если в XV в. там проживало около 8 млн человек, то к середине XVI в. коренное население полностью вымерло. В Перу за столетие численность населения сократилась почти на 93%; в Никарагуа погибло около 92%; в Гватемале -94% аборигенов [3, с. 88]. Такие болезни, как чума, оспа, тиф и т.п., иногда полностью уничтожали целые племена.
В Новое время, в эпоху Просвещения очагами болезней по-прежнему были города с их трущобами, грязью, завалами нечистот, антисанитарной обстановкой и т.п. Правительства разных стран принимали определенные меры по искоренению инфекций. Самые активные и результативные мероприятия были проведены в Париже. Сносились ветхие здания и на их месте возводили новые строения, городские кладбища были перенесены за черту города, обустраивались местные рынки, стали очищаться улицы. Тем не менее по-прежнему происходили вспышки эпидемий как местных болезней, так и привезенных из-за океана. Европейцы страдали от оспы, брюшного тифа, туберкулеза, разных лихорадок и гриппа.
В век Просвещения произошли важнейшие открытия в области медицины и медицинского образования. К ним можно отнести, например, новую концепцию возникновения болезней - миазматическую. Этот подход уходит корнями в Античность и подра-
зумевает, что наряду с «хорошим» воздухом существует и «плохой» - миазмы. Важные изменения произошли в медицинском образовании. В некоторых медицинских школах стали преподавать хирургию. Огромное значение для медицины сыграло то, что появилась возможность производить вскрытия. Благодаря этому изменились и развились знания о человеческом теле. Теперь стало понятно, что болезнь - это патологическое состояние отдельных органов.
Были сделаны и другие открытия, которые помогли в лечении болезней. К ним можно отнести использование хинина для лечения малярии (получался из коры хинного дерева) и проведение прививок от оспы. Автор подчеркивает, что инициатива оспопрививания происходила не от врачей - профессионалов, а от просвещенных европейцев, не имевших медицинского образования и принадлежащих к разным социальным слоям. Пуританский священник Коттон Мэзер пропагандировал распространение иноку-ляции1 как профилактики оспы. Знатная аристократка леди Мэри Монтегю в 1717-1718 гг. проживала в Константинополе, где узнала о местном способе прививки. Она призывала английскую аристократию проводить вакцинацию. Постепенно эта практика распространилась на другие европейские страны. Так, российская императрица Екатерина II сделала прививку себе и наследнику престола. Тем не менее опасность эпидемии оспы просуществовала довольно долго.
В XIX в. были распространены эпидемии разных лихорадок, холеры и туберкулеза. Большую роль в стабилизации эпидемиологической ситуации сыграли санитарные реформы, проводившиеся в разных странах, новые подходы к лечению болезней. Здесь примером может служить создание туберкулезных санаториев, начало работы по организации общественного здравоохранения, охватывающего в том числе и бедные слои населения.
В XX-XXI вв., когда прежние болезни, казалось, были побеждены, появились новые заболевания. Это относится прежде всего к разного рода инфекциям: например, случались пандемии
1 Введение инфекции в организм здорового человека через надрезы на коже, тогда он заболевал в более легкой форме и приобретал иммунитет. - Прим. авт.
«испанки», эпидемии птичьего гриппа и атипичной пневмонии. «Чумой XX в.» стала эпидемия СПИДа. Серьезный вызов бросила современной цивилизации пандемия COVID-19. Характер эпидемии приобрел рак молочной железы. Но не менее важно то, что теперь психические заболевания настолько распространены, что здесь тоже стали говорить об эпидемии. Так в Ирландии отмечен самый высокий уровень заболевания шизофренией, а биполярным расстройством страдают 29,5 млн человек в мире (данные за 2004 г.). Ссылаясь на авторитетные источники, Михель пишет, что эпидемии психических заболеваний вызваны прежде всего состоянием общества, в котором люди испытывают постоянный стресс, ведущий к росту числа психических заболеваний.
Еще одно исследование по тематике эпидемий - монография Н.А. Мироновой - является едва ли не первым, в котором сыпной тиф рассматривается как один из важнейших факторов, сыгравших свою роль в том, как развивались события в ходе Первой мировой войны, революции и Гражданской войны в России [2]. Автор применила оригинальный подход: использовала не только научные труды и архивные материалы, но и художественную литературу. Таким образом, не просто расширен круг источников, но создана яркая, макабрическая1 картина эпидемии, распространившейся на все социальные слои. Академическое научное изложение дополняется цитатами из произведений литературы, что оживляет текст.
Тиф (сыпняк) не щадил никого: ни старых, ни малых, ни простых граждан, ни элиту. Конечно, самыми уязвимыми были военные на фронтах и вернувшиеся с фронта, мигрирующее население, беспризорники и огромная масса людей, испытывающая тяготы военного времени. Вместе с тем автор уделяет внимание тому, что можно назвать «повседневным подвигом», - это труд врачей и бойцов санитарно-эпидемиологических отрядов, которые, невзирая на разруху и отсутствие медикаментов, нехватку больничного персонала, ежедневно сражались с болезнью на фронте и в тылу.
Следует также отметить, что исследование шире, чем это заявлено в заголовке. В первой главе автор кратко сравнивает тиф с
1 От французского слова macabre, т.е. погребальный, ужасный, мрачный. -Прим. авт.
другими массовыми заболеваниями, в частности с чумой. В отличие от других, эпидемия сыпняка была предсказуема: «Призыв молодых людей изо всех уголков Российской империи в армию в августе 1914 г. - вот отправная точка сыпного тифа, откуда и началось его дальнейшее движение. Естественно, что для всех была очевидна связь между зараженными сыпнотифозными вшами солдатами, возвращавшимися с фронта, и горожанами, к которым их насильно подселяли... Не менее очевидна была зависимость между голодом и тифом: ослабленный иммунитет не в состоянии победить болезнь, а голод в эпоху продразверстки создавался часто искусственным путем» [2, с. 10].
Зимой 1914-1915 гг. проходил ряд медицинских совещаний, на которых медики разных уровней обсуждали ситуацию с еще только набиравшим обороты сыпняком. Уже тогда стало ясно, что необходимо было принять меры, чтобы подготовить тыл к поступлению тифозных больных. Если раненых еще можно было определить на постой, то в городах решительно отказывались принимать тяжелобольных и заразных людей.
Историк утверждает, что сыпняк заметно изменил систему здравоохранения в стране. Это объясняется тем, что лечение болезни не требовало особых медицинских знаний, скорее больной нуждался в уходе и соблюдении гигиены. И здесь на первое место выходят фельдшеры и младшие медицинские работники. Во многом, продолжает далее автор, основы той системы, с которой мы сталкиваемся сегодня, зародились в годы борьбы с сыпным тифом. Подсчитать точное количество умерших или переболевших этой болезнью невозможно. В подтверждение автор приводит статистические данные из нескольких источников и показывает, как сильно они различаются, причем речь идет о миллионах смертей.
Миронова приводит имена некоторых известных людей, умерших от тифа либо перенесших его: Л. Рейснер, Д.С. Лихачёв,
A.С. Грин, В.П. Катаев и др.
Одной из особенностей тифа является поражение центральной нервной системы, что вызывает галлюцинации, бред. Переболевшие писатели оставили красочные описания перенесенного бреда в художественных произведениях. Так, например, в рассказе
B. Катаева «Сэр Генри и черт» живописуется такая картина: «"... От жары и духоты у меня в ухе завелись крысы - целое воню-
чее крысиное гнездо. Маленькие крысята возились и царапались, а большие крысы тяжело и мягко лежали на дне гнезда". Отвратительные ощущения крыс, жары, ослепляющего света писатель смог впоследствии пересказать. Катаеву представлялось, что лампочка на потолке расцветает хризантемой, в его сознание вторгались запахи и странные звуки, и при этом вокруг мерещились крысы» (цит. по: [3, с. 49]). Свой след тиф оставил не только в литературе и живописи, но и в философии. Выдающийся ученый В.И. Вернадский получил очень яркий мистический, религиозно-философский опыт за время болезни, который, по словам ученого, приблизил его к пониманию истины, подчеркивает Миронова.
Эпидемия изменила отношение Советской власти к врачам и медицинским работникам. Еще в 1881 г. было организовано Пироговское общество, объединявшее выдающихся и известных медиков и ученых, однако в 1918 г. оно было разогнано большевиками. Вместо этого был создан Наркомат здравоохранения, который возглавил Н.А. Семашко. Этой организации подчинялись все медицинские учреждения страны. Также был выпущен ряд декретов, направленных на борьбу с тифом. Но по мере нарастания заболевания правительству становилось ясно, что без привлечения старых дореволюционных врачей и медицинских работников эпидемию не победить. Был приняты репрессивные меры, направленные на то, чтобы удержать медиков в стране и заставить их работать на новую власть. Так, в частности, медицинским работникам был запрещен выезд за рубеж, а военнообязанные врачи и фельдшеры должны были явиться на призывные пункты.
Далее автор эмоционально, с привлечением примеров из художественной литературы описывает, как «умирали города», как люди буквально охотились хоть за какими-то медикаментами. «В городах-призраках живут теперь люди-тени. Вот почему сыпной тиф необычайная трагедия городов: городская повседневность теперь - не прогулки в парке, не театр и магазины, не культурные события и даже не семейная жизнь. Повседневность городов теперь - смерть» [2, с. 73].
Советская власть пыталась хоть как-то бороться с разрухой и антисанитарией, особенно в городах. Для этого проводились обязательные субботники и воскресники, «недели труда», во время которых горожане должны были чистить улицы, иногда под угро-
зой репрессий. Однако, по мнению Мироновой, эти кампании были малоэффективны. Нужна была систематическая, целенаправленная, постоянная работа по поддержанию чистоты в населенных пунктах. Еще одним фактором распространения инфекции были массовые уплотнения. Если в дом подселят красноармейца, то, скорее всего, он будет инфицирован и заболеют все жители квартиры [2, с. 106].
Распространению эпидемии способствовал голод. Как показывают документы, невозможно точно подсчитать, сколько людей умерло от голода, сколько от сыпняка, но, вероятно, речь идет о миллионах. По данным известного социолога первой половины XX в. П.А. Сорокина, в 47 губерниях население сократилось на 11 млн человек, и это не окончательные цифры [2, с. 110].
Полноценная борьба с тифом началась с января 1919 г. Среди принятых мер можно отметить организацию эпидемических отрядов на крупных вокзалах и создание специальных больничных отделений для заразных, тифозных больных. На конечных станциях проводилась, когда это было возможно, дезинфекция поездов. Следует отметить, что развитие железнодорожного сообщения сыграло двоякую роль. С одной стороны, поезда перевозили эвакуированных, завшивевших солдат, из-за чего распространялась инфекция по всей стране. С другой стороны, создавались специальные санитарные вагоны и поезда, медицинский персонал которых боролся с болезнями. Миронова подчеркивает, что на территориях, занятых Белой армией, ситуация, с тифом была не лучше, чем в остальной части страны. Но самая страшная ситуация сложилась в Поволжье, где разгул эпидемии совпал с чудовищным голодом.
Таким образом, подытоживает исследовательница, сыпной тиф - один из значимых эпизодов истории страны в 1920-х годах, когда болезнь приняла катастрофические масштабы. Развитию эпидемии способствовала трагическая обстановка в стране: Первая мировая война, пришедшая в упадок система здравоохранения, неурожайные годы, революция 1917 г., Гражданская война.
Вместе с тем следует помнить о ежедневных подвигах медиков разных уровней, боровшихся с болезнью, несмотря на всю тяжесть ситуации. Эпидемия тифа примерно с 1923 г. пошла на спад, хотя отдельные вспышки фиксировались до конца 1920-х годов.
В 1950-е годы было несколько вспышек заболевания, но высокой смертности удалось избежать. Со временем тиф постепенно сошел на нет. Но, к сожалению, на место эпидемий тифа - пришли другие эпидемии и пандемии.
Список литературы
1. Казнь Господня. Эпидемии в Европе XIV-XV[ вв. : Сб. документов / под ред. Е.Е. Бергер, П.Ю. Уварова. - Москва : ИВИ РАН, 2020. - 162 с. - (Приложение к журналу «Средние века» ; вып. 11).
2. Миронова Н.А. Великая эпидемия : сыпной тиф в России в первые годы Советской власти / Ун-т Дмитрия Пожарского. - Москва : Русский фонд содействия образованию и науке, 2020. - 320 с.
3. Михель Д.В. Эпидемии и глобальная история. - Москва : Весь мир, 2021. -296 с.
