CC BY
110
А.А. Чернолихов
МЕДИЦИНСКИЕ ЗАРИСОВКИ ЯРОСЛАВСКОЙ ПОСЛЕРЕВОЛЮЦИОННОЙ ПОВСЕДНЕВНОСТИ
A. Chernolikhov
Medical Sketches of Post-Revolutionary Daily Occurrences in Yaroslavl
В научной литературе последних двух десятилетий все чаще можно встретить исследования, посвященные истории российской повседневности разных временных периодов и различной тематической направленности: от зарисовок быта и его деталей до развернутых картин социальной истории в контексте специфических социально-политических условий. Одним из бесспорно удачных исследований подобного рода стала работа ярославского историка Н.А. Мироновой «Ярославль в кольце эпидемий: революционная повседневность в провинции», основанная на многочисленных архивных документах и воспоминаниях современников, вышедшая в ИПК «Индиго» (Ярославль) в 2012 г.1
В центре внимания автора - массовые эпидемии 1918-1922 гг в Ярославской губернии, образно и верно названные «чумой в городе» и унесшие жизни, по самым скромным подсчетам, не менее
10 тыс. человек. Авторские оценки революционной повседневности ярославской провинции иногда неожиданно резки, но с ними нельзя не согласиться. Ярославль лета 1918 г. Н.А. Миронова метко определяет одной фразой: «Зловоние. Всепроникающее, вездесущее и нескончаемое»2.
Ситуация, сложившаяся в Ярославле в 1918 г., несколько отличалась от той, что развивалась в других российских городах, также столкнувшихся с эпидемическими болезнями. Свою роковую роль в ней сыграло антибольшевистское выступление июля 1918 г., организованное Б. Савинковым и А. Перхуровым. Его подавление регулярными частями Красной армии стало страшной трагедией не только для организаторов и сторонников восстания, но и для всего некогда уютного провинциального Ярославля. По городу было
выпущено более 75 тыс. снарядов. Центр города был практически полностью разрушен. С лица земли были стерты 2 147 строений, сгорело 20 фабрик и заводов, 67 зданий государственного, медицинского, культурного назначения. Без крова остались 28 тыс. жителей. После боев трупы сотнями сбрасывались в Волгу, отравляя в ней воду. Общий ущерб, нанесенный Ярославлю, составил 124 млн 159 тыс. руб.3
Все это самым страшным образом усугубило санитарное состояние города, и так не самое благополучное в первые месяцы Советской власти. Скученность людей, отсутствие жилья, голод и холод стали причинами распространения эпидемических заболеваний, и в первую очередь сыпного тифа. Автор справедливо замечает, что для Ярославля настоящей гуманитарной катастрофой стала ассенизационная проблема. Не случайно во весь голос о ней заговорили ярославские врачи.
В августе 1918 г. доктор И.В. Александровский выступил с требованием ускорить налаживание канализации для больниц, школ и крупных общественных учреждений4. На заседаниях Санитарно-эпидемиологической секции Отдела здравоохранения Ярославского губисполкома постоянно обсуждались вопросы, связанные с ассенизацией. Врач Н.В. Соловьев отмечал: «Открытые зияющие выгребные и помойные ямы с твердыми и жидкими нечистотами, количество которых, по подсчету Управления работами по восстановлению Ярославля, достигает 2 000 000 ведер, является вполне реальной угрозой санитарному благополучию всего оставшегося населения. Эти ямы будут опасны весной и летом именно тем, что будут привлекать к себе разносителей заразы - мух и прочих насекомых» На заседаниях Санитарно-эпидемиологической секции медицинской коллегии постоянно обсуждались вопросы, связанные с ассенизацией На заседаниях Санитарно-эпидемиологической секции медицинской коллегии постоянно обсуждались вопросы, связанные с ассенизацией5.
Подобные картины встречались в Ярославле повсеместно. И в рабочих окраинах, и в центре, в местах, казалось бы самим своим предназначением должных отличаться чистотой. Вот как выглядели помещения одного из зданий в центре города, выделенного Медицинскому факультету и временно занятому отрядами ВЧК: 15 февраля 1919 г., после освобождения зданий, созданная ректором ко-
миссия осмотрела помещения. Составленный ею акт полон записей
о вопиющей антисанитарной обстановке, сломанной и пущенной на топку мебели (шкафах, столах, стульях). В комнатах и на лестницах появились горы мусора и нечистот. Во дворе - переполненные выгребные и мусорные ямы. Все электрические лампочки - вывернуты и бесследно исчезли. Пол в занятых для постоя комнатах, лестничные площадки и уборные были загажены калом и мочой. Эта ужасающая антисанитария, а также зловоние, распространявшееся по зданию, заставили приостановить занятия на Историческом отделении, равно как и дальнейшие работы по оборудованию Медицинского факультета6.
Тщательно проанализировав все риски и факторы, препятствовавшие решению санитарных проблем, Н.А. Миронова показала, что, несмотря на все усилия ярославских медиков, наладить ассенизацию удовлетворительным образом не удалось. И это привело к чудовищному разгулу сыпного тифа и прочих эпидемических болезней в Ярославле. И дело было не только в разрушенной канализации, но и в разрушенном жилье, приведшем к тяжелейшему жилищному кризису. По разным подсчетам, ярославцы потеряли от одной трети до двух третей всех жилых и хозяйственных построек. Совершенно без крова осталось до 30 тыс. человек, что составляло не менее трети населения. В одной комнате в Ярославле проживали 10-20 человек.
Ситуацию еще больше осложняло присутствие в городе ярославского гарнизона, а это - ни много, ни мало - 35 тыс. солдат, занимавших пригодные для проживания жилые строения. Их число увеличивалось из-за прибывавших в город новых раненых красноармейцев. А, как известно, в местах большого скопления людей инфекции передаются особенно быстро. Случаи заболевания тифом и оспой были зарегистрированы и среди солдат ярославского гарнизона7. При этом возможности военно-санитарного ведомства в Ярославле были ограничены. При подавлении антибольшевистского восстания сгорел главный корпус гарнизонного лазарета, в связи с чем лазарет перестал существовать. Функции гарнизонного лазарета были переданы 104-му эвакуационному госпиталю, располагавшемуся на Волжской набережной в здании Епархиального училища8.
Интересна приведенная в книге характеристика санитарного состояния данного госпиталя. «Заглянем в другой лазарет, военный,
№ 104. Вот где было настоящее гнездо сыпняка! О многом говорят цифры протокола осмотра лазарета: “Число больных и персонала в день осмотра состояло: больных сыпным тифом 288, возвратным 238, изолятор 26, всего 522, в том числе из состава гарнизона около 200, остальные эвакуированные. Обслуживающего персонала: врачей здоровых 6, больных 5, лекпомов здоровых 10, больных 14, аптечного персонала здоровых 4, больных 1, сестер здоровых 9, больных 11, санитаров на лицо 220, больных 76, в отпуску по болезни 89...” Цифры о многом говорят: в этом лазарете был настоящий мор... Болели почти все. Санитары и сиделки ходят за больными без халатов, причем ссылаются на то, что халаты редко сменяются и покрыты вшами.»9.
Естественно, подобная ситуация в лазарете не могла не провоцировать новых вспышек сыпного тифа. Продолжая оценивать санитарное состояние города и прежде всего общественных заведений, таких как столовые, кухни, пункты детского питания, парикмахерские, кофейни, дома инвалидов, приюты, школы, Н.В. Миронова справедливо подытоживает характерный штрих того времени: «Куда бы мы ни зашли, всюду грязь»10. Нельзя не согласиться с ее выводом: «Подводя итог «невеселой» экскурсии по Ярославлю, прогулке по его зловонным сгоревшим улицам, надо сказать главное: трудно себе представить более благоприятное для эпидемий место»11.
А вот уже следующее по тексту заключение автора - «Бездействие центральных и местных властей в подобных условиях было преступным»12 (с. 46) - явно несправедливо.
Не бездействовали ни центральные, ни местные власти. Но справиться с эпидемиями такого размаха Советской России, нуждавшейся буквально во всем, было очень сложно. Послереволюционную Россию захлестнула пандемия сыпного и возвратного тифов. С 1918 по 1922 гг. численность переболевших сыпным тифом составила 6,5 млн человек, возвратным тифом - 3,2 млн. Лекарств не хватало, санитаров не хватало, врачей не хватало. Пытаясь хоть как-то исправить ситуацию, Совнарком предпринимал решительные меры. 29 июля 1918 г. был подписан первый декрет СНК РСФСР о мобилизации медицинского персонала. Дальнейшее развертывание Гражданской войны и ухудшение общей эпидемиологической обстановки потребовали издания ряда последующих декретов о призыве на военную службу врачей, зубных врачей, фармацевтов, ветеринарных
врачей, лекарских помощников, врачей-женщин. Призыву подлежали все, годные к службе. Но это позволяло лишь частично восполнять многократно возросшую потребность во врачах.
Справиться с эпидемиями удалось в середине 1920-х гг. благодаря факторам, действие которых по времени совпало с окончанием Гражданской войны и переходом к мирному строительству13. Думается, дело не в бездействии ярославских властей. Ярославль в 1918 г был обречен на постоянные вспышки эпидемических заболеваний. И не только сыпного тифа. Не случайно, отдельную главу своей книги Н.А. Миронова назвала «Холера, оспа, сифилис». И здесь опять ярославская повседневность повторяла картину, свойственную в те годы всей России.
Представленную в книге статистику холеры, оспы, сифилиса отличает основательность и добросовестность авторских подходов, сравнительный анализ динамики данных заболеваний в Ярославле и других городах России. Серьезные вспышки холеры, натуральной оспы, сифилиса, туберкулеза, дифтерита, кори, дизентерии и других заболеваний наблюдались в Ярославской губернии и в дореволюционное время, требуя от губернских и уездных врачей системных решений и упорства в организации противоэпидемических меро-приятий14
Анализируя первые послереволюционные годы, Н.А. Миронова оперирует ярославскими архивными данными, вписывая их в общую картину эпидемических заболеваний в России. В то же время, давая серьезный анализ демографической ситуации, увязывая ее с эпидемиями этих лет, автор прошла мимо такого фундаментального и добротного коллективного исследования, как «Демографическая модернизация России. 1900 - 2000» (Москва, 2006). Содержащееся в этой монографии детальное исследование огромного статистического материала дает ответы на многие вопросы российской истории, связанные с мифами и реальностями советского здравоохранения.
Нельзя не сказать спасибо автору за те страницы, которые посвящены замечательным ярославским врачам - Н.В. Соловьеву, Г.И. Курочкину, А.А. Голосову, Г.В. Несытову, С.Н. Кузнецову, В.М. Троицкому, М.Ф. Чичериной, Е.А. Кацуцевичу, Е.А. Кройчику, А.В. Тихоновичу. Их работа в те годы, конечно же, - подвиг. Статистика фиксирует высокую смертность среди российских медиков во время
Гражданской войны: с 1917 по 1922 гг. в России от сыпного тифа погибли 1 400 врачей. Смертность врачей доходила до 33 % в Харькове и до 38 % в Кременчуге15. Ярославские врачи работали в еще более сложных условиях разрушенного в результате восстания города. Один из самых известных врачей того времени - Николай Васильевич Соловьев - также пал жертвой тифа. После его преждевременной гибели в 1922 г. крупнейшая больница города была названа его именем. Сегодня это клиническая больница Скорой медицинской помощи им. Н.В. Соловьева.
Краткие биографии ярославских врачей органично вписаны в общую картину охваченного эпидемиями Ярославля. Но, к сожалению, не лишены ошибок. Профессор Александр Васильевич Тихонович никогда не был деканом Ярославского медицинского института, и Ярославль он покинул не в 1924 г. После закрытия в 1924 г. Ярославского университета, А.В. Тихонович настойчиво (но безуспешно) вместе с руководителями Отдела здравоохранения Ярославского губисполкома на протяжении нескольких лет добивался восстановления Медицинского факультета. Он продолжал работать в Ярославле до 1931 г., заведуя городской хирургической больни-
цей16.
Много интересных фактов и обобщений содержит глава «Санитарный ликбез в эпоху эпидемий. Пациент 1920-х годов». Автор абсолютно права, утверждая, что крестьянин 1920-х гг. в вопросах гигиены, санитарии, медицины ничем не отличался от деревенского жителя начала XX в. или даже конца XIX в. Даже в городах понятие чистоты, уборки, санитарии необходимо было прививать. Здесь автор, как и в предшествующих главах, широко привлекает художественную литературу, позволяющую более зримо раскрыть тот или иной сюжет, приводит яркие примеры людских суеверий, встававших преградой на пути профилактической и санитарно-просветительной работы. В силу этих обстоятельств, как верно подметила автор, советские агитационные материалы начала 1920-х гг. отличались выразительностью, откровенной прямолинейностью, более понятной малообразованному обывателю.
Характерный пример - стихотворные рекомендации Г. Добржин-ского-Диез, тонкими агитационными брошюрами расходившиеся по городам и селам. Одну из них автор цитирует в своей книге:
Мужички зараз собрались, поругались, потоптались,
И решили помолчать, - ну а доктор стал читать:
«Всю холерную заразу извести мы можем сразу,
Эпидемию пресечь и самих себя сберечь.
Для того в жилье и в пище нужно быть как можно чище И, чтоб не было беды, не хлебать сырой воды.
Все, что ешь, сперва смотри, хорошенько повари,
Чистота - вот ваша сила. У кого ж живот схватило,
То сейчас ко мне беги: так и так, мол, помоги.»17
Завершает книгу глава «Новая медицина: от земского врача к фельдшеру». Она лишь косвенно связана с концептуальным строем книги и скорее демонстрирует размышления автора о советском враче в новых исторических реалиях, чем дает характеристики новой медицины в ее привязке к эпидемиям послереволюционных лет. И содержание главы достаточно спорно, а в ряде мест - поверхностно и противоречиво. Явления «фельдшеризма», характеризующие деятельность ряда врачей генерации 1920-х гг., не идеализировались руководством Народного комиссариата здравоохранения РСФСР. Как раз наоборот - активно критиковались. Так что явно несимпатичный автору нарком здравоохранения Н.А. Семашко (это явствует из текста главы) в «фельдшеризме» 1920-х гг. неповинен. Также спорным представляется утверждение о том, что в то время врач приравнивался к буржуазии и вытеснялся из общественной жизни. Один из самых распространенных медицинских лозунгов тех лет звучал так: «Нам нужен врач-общественник».
Другое дело, что врачи, как и медицинская профессура «старой школы», не просто и не быстро входили в новые советские реалии. Поэтому и новая власть не всем и не всегда доверяла. Многие из врачей, в том числе члены Российского общества Красного Креста (РОКК) - самой крупной в 1917 г. общественной организации Российской империи - настороженно, а то и враждебно встретили приход большевиков к власти18. Некоторые ученые-медики, не принявшие Советскую власть, покинули страну. Однако доля врачей среди русских эмигрантов по сравнению с представителями других профессий была незначительна и составляла около 1 %19.
Нельзя не разделить переживаний автора по поводу преследований и репрессий советского карательного аппарата по отношению
к врачам. Но в то же время явно лишним в книге выглядит сюжет о Русском психоаналитическом обществе, относящийся совсем к другой проблеме, связанной с разгромными кампаниями в советской науке, но никак не привязанный к заявленной теме монографии.
В заключение отметим, что книгу отличает хороший литературный язык, образность изложения, оригинальность трактовок, хорошее знание русской художественной литературы, явно видимое неравнодушие автора к тому, о чем она пишет. Несмотря на ряд спорных моментов, книга Н.А. Мироновой «Ярославль в кольце эпидемий: революционная повседневность в провинции» раскрывает малоизученные страницы истории здравоохранения в Ярославской области, удачно дополняя исследования по истории эпидемий в Советской России и повседневности в российской послереволюционной провинции.
Примечания
I Миронова Н.А. Ярославль в кольце эпидемий: Революционная повседневность в провинции. Ярославль, 2012.
2Миронова Н.А. Ярославль в кольце эпидемий: Революционная повседневность в провинции. Ярославль, 2012. С. 9.
3 Ярославская ГубЧК: Начало пути: Сборник документов и материалов по истории органов государственной безопасности Ярославской области. Т. 1: 1917 - 1919 гг. М., 2010. С. 216.
4 Государственный архив Ярославской области (ГАЯО). Ф. Р-3456. Оп.
1. Д. 11. Л. 5.
5Миронова Н.А. Ярославль в кольце эпидемий: Революционная повседневность в провинции. Ярославль, 2012. С. 19.
6 Ерегина Н.Т. Медицинский факультет Ярославского университета: несостоявшаяся судьба (1919 - 1924 гг.) // Новый исторический вестник. 2009. № 3(21). С. 21.
7 ГАЯО. Ф. Р-131. Оп. 1. Д. 43. Л. 133.
8Беляев В.И. Здравоохранение Ярославля в прошлом и настоящем. Ярославль, 1961. С. 59, 60.
9Миронова Н.А. Ярославль в кольце эпидемий: Революционная повседневность в провинции. Ярославль, 2012. С. 36.
10Миронова Н.А. Ярославль в кольце эпидемий: Революционная повседневность в провинции. Ярославль, 2012. С. 29.
II Миронова Н.А. Ярославль в кольце эпидемий: Революционная повседневность в провинции. Ярославль, 2012. С. 46.
12Миронова Н.А. Ярославль в кольце эпидемий: Революционная повседневность в провинции. Ярославль, 2012. С. 46.
13 Ерегина Н.Т. От борьбы с эпидемиями к оздоровлению труда и быта // История в подробностях. 2013. № 4. С. 31-32.
14 Смирнова Е.М. Здравоохранение в земский период: взаимоотношения органов власти и общественного самоуправления // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение: Вопросы теории и практики. 2014. № 7. Ч. 2. С. 179-183.
15Миронова Н.А. Ярославль в кольце эпидемий: Революционная повседневность в провинции. Ярославль, 2012. С. 88.
16 Ерегина Н.Т. Ярославская медицинская академия: От истоков до наших дней. Ярославль, 2013. С. 560.
17Миронова Н.А. Ярославль в кольце эпидемий: Революционная повседневность в провинции. Ярославль, 2012. С. 122-123.
18 Голотик С.И., Ипполитов С.С. Российское общество Красного Креста (1917 - 30 гг.) // Новый исторический вестник. 2001. № 2(4). С. 238.
19 Ипполитов С.С. Российская эмиграция и Европа: Несостоявшийся альянс. М., 2004. С. 22.
Автор, аннотация, ключевые слова
Чернолихов Алексей Александрович - преподаватель Ярославского филиала Военно-космической академии им. А.Ф. Можайского
hg66@mail.ru
В статье в контексте современной историографии анализируется книга ярославского историка Н.А. Мироновой «Ярославль в кольце эпидемий: революционная повседневность в провинции» (Ярославль, 2012). Особое внимание в книге уделяется массовым эпидемиям 1918 - 1922 гг. в Ярославской губернии, а также крайне неблагоприятному санитарному состоянию Ярославля, которое во многом являлось следствием разрушения города во время подавления антибольшевистского восстания в 1918 г. В книге аргументировано доказывается, что столь широкому размаху эпидемий в городе способствовала острейшая ассенизационная проблема, с которой пришлось столкнуться как населению, так и врачам. Неблагоприятными факторами являлись также значительное разрушение и запустение городского хозяйства и недостаток медицинского персонала, подготовленного к работе в условиях массовых эпидемий. В статье делается вывод о том, что книга Н.В. Мироновой удачно дополняет исследования по истории Ярославля, по истории повседневности российской послереволюционной провинции и по истории эпидемий в Советской России.
158
Гражданская война в России, Советская власть, Ярославская губерния, Ярославль, Ярославское восстание 1918 г., здравоохранение, санитарное дело, эпидемия, медицинское сообщество, повседневность, смертность
References (Articles from Scientific Journals)
1. Eregina N.T. Meditsinskiy fakultet Yaroslavskogo universiteta: nesostoyavshayasya sudba (1919 - 1924 gg.). Novyy istoricheskiy vestnik, 2009, no. 3(21), p. 21.
2. Eregina N.T. Ot borby s epidemiyami k ozdorovleniyu truda i byta. Istoriya v podrobnostyakh, 2013, no. 4, pp. 31-32.
3. Smirnova E.M. Zdravookhranenie v zemskiy period: vzaimootnosheniya organov vlasti i obshchestvennogo samoupravleniya. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kulturologiya i iskusstvovedenie: Voprosy teorii ipraktiki, 2014, no. 7, pt. 2, pp. 179-183.
4. Golotik S.I., Ippolitov S.S. Rossiyskoe obshchestvo Krasnogo Kresta (1917 - 30 gg.). Novyy istoricheskiy vestnik, 2001, no. 2(4), p. 238.
(Monographs)
5. Mironova N.A. Yaroslavl v koltse epidemiy: Revolyutsionnaya
povsednevnost v provintsii [Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province]. Yaroslavl, 2012, 163 p.
6. Mironova N.A. Yaroslavl v koltse epidemiy: Revolyutsionnaya
povsednevnost v provintsii [Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province]. Yaroslavl, 2012, p. 9.
7. Mironova N.A. Yaroslavl v koltse epidemiy: Revolyutsionnaya
povsednevnost v provintsii [Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province]. Yaroslavl, 2012, p. 19.
8. Mironova N.A. Yaroslavl v koltse epidemiy: Revolyutsionnaya
povsednevnost v provintsii [Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province]. Yaroslavl, 2012, p. 36.
9. Mironova N.A. Yaroslavl v koltse epidemiy: Revolyutsionnaya
povsednevnost v provintsii [Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province]. Yaroslavl, 2012, p. 29.
10. Mironova N.A. Yaroslavl v koltse epidemiy: Revolyutsionnaya povsednevnost v provintsii [Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province]. Yaroslavl, 2012, p. 46.
11. Mironova N.A. Yaroslavl v koltse epidemiy: Revolyutsionnaya
povsednevnost v provintsii [Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province]. Yaroslavl, 2012, p. 46.
12. Mironova N.A. Yaroslavl v koltse epidemiy: Revolyutsionnaya povsednevnost v provintsii [Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province]. Yaroslavl, 2012, p. 88.
13. Mironova N.A. Yaroslavl v koltse epidemiy: Revolyutsionnaya povsednevnost v provintsii [Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province]. Yaroslavl, 2012, pp. 122-123.
14. Belyaev V.I. Zdravookhranenie Yaroslavlya v proshlom i nastoyashchem [The Healthcare System in Yaroslavl in the Past and Present]. Yaroslavl, 1961, pp. 59, 60.
15. Eregina N.T. Yaroslavskaya meditsinskaya akademiya: Ot istokov do nashikh dney [Yaroslavl State Medical Academy: From the Roots to the Present]. Yaroslavl, 2013, p. 560.
16. Ippolitov S.S. Rossiyskaya emigratsiya i Evropa: Nesostoyavshiysya alyans [Russian Emigration and Europe: Failed Alliance]. Moscow, 2004, p. 22.
Author, Abstract, Key words
Aleksey A. Chernolikhov - Lecturer, Yaroslavl Branch, Mozhaisky Military Space Academy (Yaroslavl, Russia)
hg66@mail.ru
The article analyzes the book “Yaroslavl in the Circle of Epidemics: Revolutionary Daily Occurrences in the Province” (Yaroslavl, 2012) by N.A. Mironova, a historian from Yaroslavl, in the context of modern historiography, with a special attention being paid to 1918-1922 mass epidemics in Yaroslavl province as well as extremely unfavourable sanitation conditions in Yaroslavl mainly as a result of the destruction in the course of putting down the 1918 antiBolshevik revolt. The author argues that such a huge scale of city epidemics was facilitated by an acute sewage disposal problem which both the population and medics had to face, the other negative factors being the destroyed and dysfunctional municipal economy and lack of medical staff trained for mass epidemics conditions. It is concluded that N.A. Mironova’s book is a valuable contribution to the research on the history of Yaroslavl, the everyday history in the post-revolutionary Russia, and the history of epidemics in Soviet Russia.
Russian Civil War, Soviet power, Yaroslavl province, city of Yaroslavl, Yaroslavl revolt of 1918, healthcare, sanitation measures, epidemics, medical community, everyday occurrences, mortality rate
