CC BY
17Boisdeffre P. de. Histoire de la litterature francaisc des annees 1930 aux annees 1980. Roman-theatre. Librairie academique Perrin, Paris. 1985. p. 80-188. (пер.авт.)
Dambre M. Les Hussards. Une generation litteraire. Presses de la Sorbonne nouvelle. 2000. 363 p.
Millau Chr. Au galop des Hussards. Editions de Fallois, Paris. 1999. p.255-265.
Sagan F. Bonjour tristesse. M, Менеджмент, 2005. С. 139.
Э.Ю. Иванова (Россия, Самара) НОВАЯ ФОРМА «ВОСПИТАТЕЛЬНОГО РОМАНА» XX ВЕКА (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНА К. ВОЛЬФ «ПРИМЕР ОДНОГО ДЕТСТВА»)
В XX веке «воспитательный роман» приобретает новое качество, сосредоточившись преимущественно на индивидуальной судьбе, - герой поведет за собой читателя через разные социальные сферы и разные жизненные этапы, демонстрируя свое видение и восприятие мира. Речь пойдет уже не о «просветительском импульсе», а о внутренней потребности осмыслить личный опыт, совпадавший с опытом миллионов, осуществить свой, индивидуальный «расчет с прошлым». Согласно И.В.Млечиной, «писатель ощущает себя не столько учителем, сколько взрослым учеником, который вместе с читателем постигает горькие истины, пропуская через сознание и душу минувшее, чтобы до конца понять его» [Млечина 1985: 44].
В романе К.Вольф «Пример одного детства» прямо акцентируется внимание на проблеме личной ответственности человека. В памяти рассказчицы снова и снова всплывает услышанный в конце войны, во время бегства из родного города, вопрос встреченного на дороге узника концлагеря: «Где же вы были все это время?», вопрос с глубоким моральным подтекстом, уроком, вопрос, означающий: как можно было жить, не задумываясь и не желая знать, что происходит?
Перекрещивающиеся в романе плоскости повествования смонтированы так, чтобы представить во всей полновесности момент самоо-смысления, «отчета» человека перед собой и другими. Первая, событийная, плоскость охватывает детские годы героини, Нелли Иордан, проведенные в кругу мелкобуржуазной семьи в маленьком городке Л. Второй повествовательный слой уже включает элемент рефлексии -рассказчица в сопровождении дочери, брата, мужа едет спустя много лет после войны в родные места, что заставляет ее вспоминать снова,
О Э.Ю. Иванова, 2011
но уже в ином смысловом ракурсе, вызывать в памяти картинки казавшегося безоблачным детства, напряженно вглядываться в свой собственный, полузабытый облик, с болью ощущать свою причастность к тем бесславным временам и делам. Есть в романе еще один, рефлективный уровень - история написания книги, рассказываемая также с определенной временной дистанции. Все эти три текстовых слоя связаны мыслью и памятью рассказчицы, которая многократно пропускает через свое сознание эпизоды собственной жизни, прочно связывая их с современной историей человечества.
Этот роман, направленный против забвения прошлого, стимулирующий напряженную работу мысли читателя, неизбежно оказывающегося перед необходимостью адресовать себе те тревожные вопросы, которые настойчиво ставятся рассказчицей. Перед нами пример добросовестного самоисследования, структура, органично выдвигающая на передний план мотив индивидуальной ответственности, мотив совести. Особую роль приобретает в романе К.Вольф фигура юной Ленки, дочери рассказчицы, в прямой и скрытой форме именно ей - а тем самым и всему молодому поколению - адресован нравственный урок, моральный пафос романа.
История девочки Нелли отнюдь не во всем повторяет биографию К.Вольф, по законам художественной типизации она вобрала в себя не только жизненный опыт автора, но и характерные черты многих судеб. Г лазами сначала ребенка, потом подростка мы наблюдаем постепенное утверждение норм фашистской морали в повседневной, будничной, внешне вполне мирной и благочинной жизни захолустного городишка, население которого принимает навязанный ему «новый порядок» как должное.
В сознание Нелли и ее одноклассников методично, из урока в урок вдалбливается идея превосходства немецкой нации, воспитывается ненависть к коммунистам и евреям, доказывается необходимость уничтожения «неполноценных» представителей человеческого рода. С этой целью искажаются даже христианские заповеди, и Иисусу Христу приписывается угодная фюреру ненависть к евреям. Естественные человеческие чувства - отвращение к насилию, сострадание («немецкая девочка должна ненавидеть») [Вольф 1989: 173], ощущение ценности собственного «я» - постепенно вытравливаются из сознания детей. Напротив, усиленно культивируется повиновение, покорность, верность фюреру, храбрость перед лицом врага. Душу маленькой Нелли раздирают постоянные противоречия между естественной человечностью и официально насаждаемыми «добродетелями»: «Евреев, насколько ей известно, она еще не видела, коммунистов тоже. Ненависть
к этим неведомым группам людей по заказу не функционирует - изъян, который надо скрывать» [Вольф 1989: 173]. «Еще немного, и Нелли поддалась бы неуместному ощущению - сочувствию. Но здравый немецкий рассудок выставил против этого свои заслоны в форме страха» [Вольф 1989: 173]. Естественные человеческие побуждения и реакции постепенно вытесняются необходимыми для утаивания сокровенных мыслей и чувств.
Здоровая, полная жизненных сил, Нелли переживает ряд значительных для ребенка внутренних потрясений. Так, открытие, которое ей удалось усвоить в детстве: тебя хвалят не по заслугам, а ты все-таки радуешься. Страх, свойственная всем людям особенность пугаться, как и здоровое любопытство, честолюбие и естественное стремление быть вместе со всеми, со своим народом, - все это отмеченные автором константы обычного человеческого сознания, которые под давлением жизни перемонтируются в социально заданном направлении. Книга К.Вольф вся построена на подобных внутренних темах, ненавязчиво объединяющих эпизоды из детства Нелли вокруг «опорных точек». Этой книге присущ психологизм особого рода - психологизм, исследующий обычные, распространенные реакции человека и те выморочен-ные стереотипы, в которые они легко превращаются при фашизме.
Роман К.Вольф «Пример одного детства» передает процесс «очеловечивания» героя во всей его внутренней сложности и противоречивости, побуждая читателя к серьезным раздумьям о прошлом и натстоя-щем. Автора волнуют не столько «внешние приключения» героя, сколько «приключения» души, ума, сознания, иначе говоря, моральная и духовная перестройка человека, показываемая без малейших сглаживаний, сопровождающаяся бесчисленными срывами и компромиссами, ставящая перед героем все новые трудные, тревожные вопросы и все же приводящая к порогу новой жизни. Литературовед Т.Мотылева называет роман К.Вольф «Пример одного детства» романом перевоспитания. С точки зрения Т.Мотылевой, новое в романах воспитания, созданных в ГДР, и в исследуемом романе К.Вольф в частности, заключается в «углублении старой темы, в новом качестве психологического анализа, беспощадно трезвого, взыскательного и вместе с тем необычайно зоркого к индивидуальным нюансам внутренней жизни героя, к тем малоприметным душевным движениям, сдвигам, переходам, которые определяют направление развития личности» [Мотылева 1982: 391].
Список литературы
Вольф К. Пример одного детства. М.: Художественная литература, 1989. 640 с.
Млечина И.В. Типология романа ГДР. М.: Наука, 1985. 368 с.
Мотылева Т. Роман - свободная форма. М.: Советский писатель, 1982. 400 с.
Павлова Н.С. Мы не пыль на ветру // Вторая мировая война в литературе зарубежных стран. М.: Наука. 1985. С. 206-232.
Чикал J1.A. Концепция личности и пространственно-временная организация романа К.Вольф «Пример одного детства» // Проблемы метода и поэтики в зарубежной литературе XIX-XX веков. Межвузов. сборник науч. трудов. Пермь, 1987. С. 90-100.
А.М. Адливанкина (Россия, Пермь) ПРОБЛЕМАТИКА И ПОЭТИКА МАЛОЙ ПРОЗЫ К. ИШИГУРО (НА ПРИМЕРЕ СБОРНИКА "NOCTURNES: FIVE STORIES OF MUSIC AND NIGHTFALL")
К. Ишигуро начинал свое творчество с трех рассказов, опубликованных в 1981г. Тематика их, что свойственно раннему творчеству писателя, была связана с Японией - её традициями и культурой.
Спустя почти тридцать лет, пройдя через опыт создания романов, Ишигуро вернулся к жанру малой прозы, опубликовав сборник «Nocturnes: Five Stories of Music and Nightfall» (2009). Мы не ставим своей задачей в этой статье сопоставить раннее и современное творчество писателя, хотя в дальнейшем, разумеется, мы предполагаем исследовать эти рассказы Ишигуро в контексте особенностей малой прозы современных английских писателей. Но на данном этапе мы предлагаем анализ сборника на проблемно-тематическом уровне.
Обращая внимание на название, читатель понимает, что перед ним не просто сборник рассказов, а сборник «музыкальных» произведений. С первого взгляда очевидно, что Ишигуро перешёл на иной уровень эксперимента с жанром и создал метажанр музыкальной прозы. Об этом свидетельствуют как музыкальная тематика произведений (в дальнейшем, мы абстрагируемся от термина «рассказ» и будем использовать лишь термин «произведение»), так и музыкальная интертекстуальность. Анализируемые произведения Ишигуро - о музыкантах (или героях, близких музыке) и для музыкантов и ценителей музыки. Сборник Ишигуро джазовый, на его страницах мы встречаем имена известных исполнителей и композиторов, в повествование органично входит цитирование известных произведений джазовой классики, раскрываются проблемы интерпретации музыкальных текстов этих произведений, а также приводится их анализ.
О А.М. Адливанкина, 2011
