CC BY
92
УДК 94(47).081/.083:316.316.343-053.4/5-058.51
И. В. Синова
Нищенство детей в России во второй половине XIX - начале XX в.
В статье проанализированы причины нищенства детей, дана его классификация, показаны влияние социально-экономического развития общества на семью и подрастающее поколение. Раскрыты формы виктимизации детей для нищенского промысла. Рассмотрены меры, предпринимаемые государством и общественными организациями по борьбе с детским нищенством.
The article analyzes the reasons of begging children, given its classification, shows the influence of the socio-economic development of the society on the family and the younger generation. Revealed the form of victimisation of children for poverty fishery. The measures undertaken by the state and public organizations to combat child poverty.
Ключевые слова; нищенствующие дети, виктимизация, эксплуатация детей.
Key words: the mendicant children, victimization, the exploitation of children.
Печальное и в то же время грозное социальное явление в любые времена - нищенствующие дети. Обычай кормиться сумою освящён веками и крепко держался в народе. Ещё царь Фёдор Алексеевич в 1682 г. повелел своим указом учредить избы для нищенствующих детей, чтобы обучать их наукам и ремеслам. Но избы не привились к жизни из-за отсутствия сознания об их полезности и необходимости.
Затем с течением времени так привыкли к нищенствующим детям, и внимание к ним настолько притупилось, что постепенно утратилась способность вникать во внутренний смысл этого печального социального явления. «Нищенствующие дети - это сироты, брошенные на произвол чёрствым людским эгоизмом, дети разврата и босяцкой среды, посылаемые самими родителями на нищенский помысел. Жалкий вид этих несчастных раннего возраста детей - детей, не знающих ласки матери и заботы отца и выгнанные на улицы голодом и холодом. Ухо прислушалось к воплям этих заброшенных детей, и глаз пригляделся к их жалкому виду, и вся кажется, забота о них сосредоточивается в городовом, гоняющих их с больших улиц, и в тех копеечках, которые кто-либо из прохожих бросит им, - а где и в каком обществе эти несчастные проводят ночи? Этот вопрос, по-видимому, никого не интересует, а между тем - это берлоги, где ал-
© Синова И. В., 2014
92
коголики и самый грубый босяцкий разврат, разрушая тело, растлевает душу этих заброшенных детей, культивируя из них самый опасный для общества по своей разнузданности страстей элемент» [1, с. 199-200].
Во второй половине XIX в. наряду с эксплуатацией детского труда в ремесленных мастерских и на фабриках широкое распространение получила аренда детей для нищенского промысла. Достигнуть сострадания и милостыни у прохожих легче всего можно было, если помощи просили дети. Их бледные, исхудалые лица вызывали жалость даже в самом жестком сердце. Женщины-нищенки держали грудных детей на руках, а при приближении прохожих старались вызвать плач ребёнка, применяя щипки и уколы острыми предметами.
Детей постарше приглашали «по найму» и платили от 2 до 5 р. в месяц. Наёмный ребёнок должен был разыгрывать роль «сироты», у которого «только на днях умерли мама или папа». А «арендатор» следил за действиями ребёнка и за тем, чтобы он не попался на глаза городовому.
Нередко дети содержали своих родителей, зарабатывая деньги прошением милостыни, так как ребёнку из жалости подавали с большей охотой. В «Отчёте о деятельности Санкт-Петербургского Дома милосердия» за 1912 г. рассказывается о судьбе 11-летней девочки - уроженки Петербурга, у которой родители были алкоголиками. Не имея постоянного заработка, они жили на деньги, зарабатываемые детьми, из которых старший сын имел самостоятельный заработок. А «девочку с тех пор как себя помнила, отец с матерью посылали просить милостыню. Собранные ею деньги они оба вместе пропивали, несмотря на то, что семья всегда находилась в крайней нужде. Не выдержав такой жизни, девочка убежала из дома. Днём она собирала милостыню, а ночью скиталась по ночлежкам» [8, с. 17].
Нищенствовать не стыдились, а даже говорили: «на то богатый, чтобы оделять бедных». В русском купечестве существовал обычай в определённые дни оделять копеечкой всех нищих, которые придут в дом. На каждое лицо подавалась одна медная монета, причем дети шли в счёт наравне со взрослыми. Поэтому нищенка старалась привести с собой несколько детей. И чем больше она приводила ребят, тем выгоднее ей было.
Использование детей для нищенского промысла имело на протяжении веков самое широкое распространение. В Петербургских притонах детей называли «родимчиками», чем несчастнее и слабее они были, тем выше им была цена [4, с. 341]. Некоторые родители даже имевшие средства к существованию и способные содержать
93
себя и семью без нищенства, не только допускали, но поощряли или требовали, чтобы дети нищенствовали.
Существовал и найм малолетних профессиональными нищими - калунами, которые ежегодно брали по нескольку детей в аренду у родителей и опекунов и платили за них довольно высокую плату - 5, 7 и 9 р. Были случаи, когда калуны воровали детей.
Прошение милостыни детьми влекло за собой заключение в тюрьму на срок до трех месяцев. Чтобы замаскировать нищенство и обезопасить детей от уголовного преследования, иногда им раздавали музыкальные инструменты или снабжали малоценными предметами в виде спичек, с которыми они приставали к прохожим [4, с. 342]. При этом назначалась определённая сумма, которую дети обязаны были принести домой. Если эта сумма не была доставлена, то несчастных ожидали самые жестокие истязания.
Нанимаясь к нищим из-за тяжелых условий жизни, надеясь облегчить свое положение, дети нередко погибали. Калуны, взяв в поездку 2-3 мальчиков, часто не привозили обратно ни одного. В романе В.В. Крестовского «Петербургские трущобы» есть леденящая сцена, где нищие подставляют ребёнка под кран кипящего самовара, чтобы дитя «жальчее было».
Даже в конце XIX в. калуны при невозможности нанять калек сами уродовали детей. Чем несчастнее и слабее выглядел ребёнок, тем больше ему подавали милостыни. В ноябре 1899 г. на заседании Санкт-Петербургского отдела защиты детей Зейфер сообщил о вопиющем случае, когда нищие выжгли ребёнку глаза [4, с. 345]. Журнал «Вестник благотворительности» приводил факт, имевший место в приюте Царицы Небесной в Петербурге, где «умерла девочка, отобранная у нищего и, по-видимому, краденая. Глаза у девочки оказались выжженными, страх, который она испытывала каждый раз, когда слышала мужские шаги и голос показывали, что вынесла ослеплённая девочка от своих бывших хозяев-похитителей» [5, с. 25]. В том же приюте находился несчастный мальчик, у которого «и руки и ноги переломлены в нескольких местах под прямыми и тупыми углами. Ему 18 лет, но на вид не более 7. Целыми днями он сидит в углу и шепчет одно слово "няня"» [5, с. 26]. Подросток тоже был жертвой нищих, эксплуатировавших его.
На рубеже XIX-XX вв. нищенство было уделом больших промышленных городов. Оно приносило ежедневный доход, начиная с 20-30 к. до рубля и даже двух. Собранные нищими детьми деньги часто тратились на лакомства, на кинематограф, папиросы, а иногда и на посещение трактиров. Деревня же не знала этого явления вследствие того, что «мир» в каждом случае принимал меры к предупреждению дурных последствий, распределяя сирот по семьям
94
односельчан, где их приучали к честной трудовой жизни хлебопашца. Воровство в деревне было тоже практически невозможно, потому что, во-первых, все друг друга знают и, во-вторых, сбыть краденое было крайне сложно. В «Журнале Министерства юстиции» в 1904 г. писали: «А разве нашей жизни, нашему имуществу не грозит опасность в будущем от того, что мы, оставляя без призора нищенствующих детей, накопляем этим самый опасный для общежития элемент, идущий на пополнение подонков общества -среды босяков?» [1, с. 200].
Бедность семьи весьма часто заставляла ребёнка с самых ранних лет принимать активное участие не только в пропитании себя, но и других её членов. Из семьи ребёнок выталкивался на улицу и начинал заниматься нищенством. Причём в большинстве случаев дети в этом отношении делались жертвой виктимизации пьяницы отца или матери, которые часто «ожидали целый день трясущегося на морозе ребёнка, чтобы отнять и пропить набранные им деньги, а в случае неудачного сбора его же избить» [2, с. 48]. Невольно представляется «мальчик с ручкой» Ф. М. Достоевского из «Дневников писателя»: «Перед ёлкой и в самую ёлку пред Рождеством я встречал на улице, на известном углу, одного мальчишку никак более семи лет. В страшный мороз он был одет почти по-летнему, но шея у него была обвязана каким-то старьём; значит его всё же кто-то снаряжал, посылая. Он ходит с «ручкой»; это технический термин, значит просить милостыню. Термин выдумали сами эти мальчишки. Таких, как он, множество, они вертятся на вашей дороге и завывают что-то заунывное; но этот не завывал и говорил как-то невинно и доверчиво смотрел мне в глаза, стало быть, лишь начинал профессию. На расспросы мои он сообщил, что у него сестра сидит без работы больная; может быть и правда, но только я узнал потом, что этих мальчишек тьма тьмущая; их высылают с ручкой хотя бы в самый страшный мороз, и если ничего не наберут, то наверное их ждут побои. Набрав копеечек, мальчик возвращается, с красными, окоченевшими руками, в какой-нибудь подвал, где пьянствует какая-нибудь шайка халатников, из тех самых, которые, «забастовав на фабрике под воскресенье в субботу, возвращаются вновь на работу не ранее как в среду вечером». Там, в подвалах, пьянствуют с ними их голодные и битые жены, тут же пищат голодные грудные их дети. Водка, и грязь, и разврат, а главное, водка. С набранными копеечками мальчишку тотчас же посылают в кабак и он приносит ещё вина. В забаву ему иногда нальют в рот косушку и хохочут, когда он с пресекшимся дыханием упадает чуть не без памяти на пол.
...и в рот мне водку скверную
Безжалостно вливал» [3, с. 247].
95
В Петербурге в начале XX в. некая Мазуровская, набрав несколько обездоленных детей, так ловко организовала «дело попрошайничества», что к ней отовсюду посылались обильные пожертвования. Дети выдавались ею за круглых сирот, испытывающих жестокую нужду и поэтому требующих безотлагательной помощи. Ей даже удалось поместить в газете воззвание, написанное будто бы 8-летней девочкой, в котором она просила «добрую редакцию» помочь её голодной бабушке. Естественно, Мазуровская все пожертвования забирала себе, а дети при ней находились только для отвода глаз и влачили жалкое существование [6, с. 196-197].
Среди профессиональных нищих в Петербурге одно время часто попадалась прилично одетая дама лет 35 с маленькой девочкой. Она изобрела оригинальный способ попрошайничества. «Обыкновенно выдрессированная девочка, которую она вела за руку, вдруг останавливалась посреди панели и начинала горько плакать.
«Мамочка, купи мне хлеба, есть хочу!» - выкрикивала она. Около неё останавливались люди, и ловкая дама со слезами на глазах объясняла прохожим, что умер муж и оставил её с дочерью без всяких средств к жизни. После этого добрые люди щедро жертвовали "несчастной вдов"» [6, с. 195-196]. Такая форма попрошайничества, связанного с мошенничеством, была эффективным способом разжалобить прохожих и таким образом заработать денег.
Все случаи нищенства в рассматриваемый период можно классифицировать по пяти категориям. Первую составляли родители, которые не имели никаких средств к жизни и сами нищенствовали или находились на грани нищенства. Дети, соответственно, собирали милостыню с ведома и согласия родителей и этим помогали существованию всей семьи. В этой категории находились по большей части многодетные вдовы или женщины, имевшие больных мужей, или брошенные мужьями. Другая группа - это родители, которые имели средства к существованию и могли бы содержать себя и семью без нищенства, но, тем не менее, допускали виктимизацию, поощряли или требовали, чтобы дети нищенствовали. К третьей группе относились родители, которые не поощряли и не вынуждали детей к нищенству, но те сами делали это по шалости, соблазняясь примером других детей или по привычке. Такие малолетние нищенствовали, чтобы добыть себе дополнительную пищу, купить лакомство или посетить кинематограф. Один раз попробовав эти удовольствия, они втягивались в нищенство. Бродя по городу со сверстниками, они делались «стрелками». Попробовавший нищенствовать ребёнок очень быстро от нищенства переходил к более выгодному занятию - вора. И не только более выгодному, но и более интересному, более рискованному, а значит, и заманчивому.
96
Четвёртая категория - это дети, не имевшие родителей или лиц, которые могли о них заботиться, они нищенствовали, не имея других средств к существованию. И пятая категория - это дети, тоже не имевшие родителей или лиц, которые могут о них заботиться, но нищенствовавшие по шалости, по соблазну других детей или по привычке. К ним, как правило, относились те, которые находились в обучении мастерству или же были после смерти родителей взяты родственниками, но, предпочитая свободу, убегали и начинали нищенствовать [7, с. 79].
Генерал-майор А. Невельской в письме в СПб Городскую и общую Думу в январе 1871 г. высказал свои мысли и предложения по этому вопросу: «Объезжая всю Европу нигде нельзя встретить такого громадного нищенства как у нас в Петербурге... Проезжая по почтовому тракту с западного берега Каспийского моря от Петровска в Пятигорск вы встретите повсеместно превосходный климат с великолепной растительностью на превосходной земле в особенности удобной для разведения превосходного качества Персидского табака, который здесь в Петербурге продаётся по чрезвычайно высокой цене.» [9. Л. 68]. В связи с этим генерал предлагал «развести плантации для сеяния табаку и всех нищенствующих в Петербурге забирать и отвозить туда навсегда или на сроки. Там же завести воспитательный дом для забираемых здесь сирот детей обоего пола, которые там вырастут, акклиматизируются, тамошнюю местность будут считать своею родиной, поселятся и составят колонии» [9. Л. 68 об.].
Высочайше учреждённый Комитет для разбора и призрения нищих по поручению Городской Думы рассмотрел письмо Невельского и посчитал, что «невозможно осуществление данного проекта из-за денежных затруднений, далеко не все нищие могут быть отвозимы туда без коренного изменения целого ряда законов и без уничтожения прав, дарованных разным сословиям от государства, устройство в пустыне воспитательного сиротского дома не может быть по своей цели, рассматриваемо как разведение табаку. Среди нищих есть и калеки и мошенники, первые подлежат попечению, а вторые не заслуживают денежных затрат на их перевозку, устройство помещений, на содержание стражи и т. д.» [9. Л. 76].
Государством и общественными организациями принимались меры и рассматривались пути по борьбе с нищенством, особенно детским. На II съезде русской группы Международного союза криминалистов в феврале 1900 г. говорилось о необходимости решительных действий для уничтожения нищенства. Для этой цели были определены две группы мер. Одни должны были «всячески затруднить появление детей на нищенской бирже, другие улучшить возбу-
97
ждение уголовного преследования за эксплуатацию малолетних для более успешного сбора подаяний» [4, с. 346]. Ст. 51 «Устава о наказаниях» карала допущение детей к прошению милостыни, а ст. 167 Устава запрещала выдачу паспортов крестьянским детям для следования в столицу. На съезде отмечалось, что «более разборчивое и строгое отношение администрации к выдаче малолетним видов на жительство затруднит отдачу детей в наём нищим... Следует также запретить отдачу мальчиков в поводыри к слепым и калекам» [4, с. 346]. Рекомендовалось при производстве уголовных дел о детях, привлечённых к ответственности за прошение милостыни, перенести центр обвинения с арестованных детей на тех лиц, которые их заставляли «ходить с сумою», т. е. усилия суда и полиции должны были быть направлены на то, чтобы выяснить главного виновника, который эксплуатирует беззащитного ребёнка.
Статистические данные начала XX в. указывают, что дети нищенствовали и впадали в преступность от сиротства, голода и холода. Журнал Министерства юстиции в 1904 г. писал, что «общество, в среде которого бродят нищенствующие дети, не может быть. спокойно за своё будущее, и таковое общество помимо велений совести должно стремиться по прямому расчёту своей выгоды, к принятию мер, чтобы из нищенствующих детей сделать полезных членов общества» [1, с. 205].
Список литературы
1. Горановский М. Нищенствующие дети как питомник преступления // Журн. Министерства юстиции. - 1904. - № 1.
2. Дагаев Г. Юные преступники и меры борьбы с ними: По поводу закона 1897 года 2 июня // Вестн. благотворительности. - 1902. - № 9.
3. Достоевский Ф.М. Дневник писателя 1876 г. Собр. соч.: в 15 т. Т. 13.
4. Левестим А.А. Нищие дети. II съезд русской группы Международного союза криминалистов // Журн. Министерства юстиции. - 1900. - № 1.
5. Михаил, иеромонах. Обиженные дети // Вестн. благотворительности. -1901. - № 9.
6. Никитин Н.В. Петербург ночью. - СПб., 1903.
7. Окунев Н.А. О борьбе с нищенством детей // Трудовая помощь. - 1913. -
№ 2.
8. Отчёт о деятельности СПб Дома милосердия за 1912 г. - СПб., 1913.
9. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1286. Оп. 33. Д. 579.
98
