CC BY
243
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (101) 2011
%
6. Психологическая энциклопедия / Под ред. Р. Корсини и А. Ауэрбаха. — 2-е изд. — СПб. : Питер, 2003. — 1096 с.
7. Hacker W. Allgemeine Arbeits- und Ingenieurpsychologie. — Berlin : VEB Deutscher Verlag der Wissenschaften, 1973. — 474 S.
8. Зинченко, В. П. Основы эргономики / В. П. Зинченко, В. М. Мунипов. — М. : Издательство Московского университета, 1979. — 344 с.
КЛЁСТЕР Анна Михайловна, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков. Адрес для переписки: e-mail: [email protected]
Статья поступила в редакцию 07.02.2011 г.
© А. М. Клёстер
УДХ 82.09 Ä Ä ПАЛИЙ
Омский государственный педагогический университет
НЕСОБСТВЕННО-ПРЯМАЯ РЕЧЬ В РОМАНАХ ДЖЕЙН ОСТИН КАК ОДНО ИЗ ПРОЯВЛЕНИЙ ЕЕ СТИЛИСТИЧЕСКОГО НОВАТОРСТВА
В статье анализируются примеры использования несобственно-прямой речи в романах Джейн Остин принадлежащих к разным жанровым разновидностям Делаются выводы о разнообразии видов несобственнопрямой речи у Джейн Остин и эффективности их использования писательницей.
Ключевые слова несобственнопрямая речь характерологическая эмотивная, оценочная функции несобственнопрямой речи.
Теоретики, исследующие стилистические проблемы английского языка, историки литературы практически единогласно утверждают, что такой стилистический прием, как несобственно-прямая речь, получил распространение в прозе XIX века, начиная с Ч. Диккенса. Между тем задолго до появления романов Диккенса в произведениях Джейн Остин несобственно-прямая речь как важный элемент психологической прозы уже широко применялся.
Определить ее роль, выделить ее виды и функции в романах писательницы — в этом и заключаются цель и задачи данной статьи1.
В своем анализе несобственно-прямой речи мы будем опираться на работы В. А. Кухаренко, И. Р. Гальперина, Е. А. Гончаровой, Т. Я. Кузнецовой, К. А. Долк-шина, которые видят сущность несобственно-прямой речи в соединении голоса автора и голоса персонажа, а основную ее функцию определяют как изображение ситуации изнутри, с позиции лица, ее непосредственно переживающего.
Уже в ранних произведениях, романах воспитания2 «Аббатство Нортэнгр» (Northanger Abbey) и «Здравый смысл и чувствительность» (Sense and Sensibility), Джейн Остин прибегает к этому приему.
Рассказывая о первых жизненных впечатлениях юной Кэтрин Морленд, она в основном использует авторское повествование, но несколько важных моментов, раскрывающих внутренний мир героини, запечатлены с помощью несобственно-прямой речи. Так, в одной из кульминационных сцен романа, когда ночью во время грозы Кэтрин Морленд пытается найти какие-то старинные бумаги, постепенное эмоциональное нарастание передано с помощью ряда вопросительных и восклицательных предложений, произнесенных героиней про себя: «The manuscript so wonderfully found, so wonderfully accomplishing
the morning's prediction, how was it to be accounted for? What could it contain? To whom could it relate? By what means could it have been so long concealed? And how singularly strange that it should fall to her lot to discover it!» [1, c. 142].
Здесь параллельные конструкции «so wonderfully found», «so wonderfully accomplishing», само построение фраз, включающих вопросы-размышления о загадочных бумагах и восклицание, выражающее изумление Кэтрин, ее радость от того, что они попали в ее руки и целиком принадлежат ей. Главное же, чего добивается автор, — мы, читатели, переживаем те же эмоции, что и героиня, и одновременно разделяем при этом авторское насмешливо-снисходительное отношение к увлечению готическими романами.
Более сложный характер и гораздо более сильные, хотя и скрытые эмоции передает несобственнопрямая речь героини «Здравого смысла и чувствительности» Элиноры Дэшвуд.
Не считая возможным «нагружать» мать и младшую сестру, измученную разлукой с возлюбленным, своими горестями, она все переживает про себя. Только несобственно-прямая речь героини позволяет читателю увидеть работу ее мысли, ту сложную психологическую загадку, которую она пытается решить: понять истинное отношение к себе Эдварда Феррареса, его намерение остаться навсегда либо с Люси Стил^ либо с ней, Элинорой: «Their opportunity of acquaintance in the home of Mr. Pratt was a foundation for the rest, at once indisputable and alarming; and Edward's visit near Plymouth, his melancholy state of mind, his dissatisfaction at his own prospects, his uncertain behavior towards herself, the intimate knowledge of the Miss Steels as to Norland and their family connections, which had often surprised
her, the picture, the letter, the ring formed altogether such a body of evidence as overcame every fear of condemning him unfairly, and established as a fact which no partiality could set aside, his ill-treatment of her-self» [2, c. 96].
Ряд бессоюзно присоединяемых однородных членов предложения (his melancholy state of mind, his dissatisfaction at his own prospects, his uncertain behavior towards herself) представляет собой перечисление всех оттенков настроений Эдварда, которые настораживают Элинору, заставляют ее усомниться в его порядочности, от нее не ускользает ни одна деталь (the picture, the letter, the ring), свидетельствующая о давнем знакомстве Эдварда и Люси. И смятение чувств в душе героини как раз и передает ее несобственно-прямая речь.
В романах самопознания и воспитания чувств, т.е. в «Гордости и предубеждении» и в «Эмме», героини которых обладают более сложными характерами, значительно возрастает роль несобственнопрямой речи в раскрытии их внутреннего мира.
В романе «Гордость и предубеждение» несобственно-прямая речь приобретает важное значение, поскольку именно в ней предстает эволюция постепенно меняющегося чувства Элизабет Беннет к Дарси. Чувство изумления, которое она испытала, услышав первое признание Дарси в любви, и его предложение выйти за него замуж, выразилось в форме несобственно-прямой речи, оформленной восклицательными знаками с использованием инвертированных структур одного из косвенных предложений и повторов: «That she should receive an offer of marriage from Mr. Darcy! that he should have been in love with her for so many months!!!»
Так, используя лексические и синтаксические структуры, характерные для речи Элизабет, автор создает картину ее душевного состояния.
Очень нескоро чувство Элизабет к Дарси претерпело полную трансформацию, и в этом процессе важную роль сыграло посещение его поместья. Восхищение всем увиденным вызвало внутреннюю реплику Элизабет, переданную с помощью прямой речи: «And of this place», thought she. «I might have been mistress!» [3, с. 241]. Рассказ домоправительницы Дарси, которая говорит о своем хозяине с восхищением, вызывает в душе Элизабет полную переоценку его человеческих качеств, которая находит свое выражение в риторическом вопросе, в эмоциональных восклицательных предложениях, в антитезах и параллельных конструкциях, произнесенных ею «про себя»: «What praise is more valuable than the praise of an intelligent servant? As a brother, a landlord, a master, she considered how many people's happiness were in his guardianship! How much of pleasure or pain it was in his power to bestow! How much of good or evil must be done by him!» [3, с. 249].
Психологический рисунок повествовательного ракурса у Джейн Остин усложняется от романа к роману, во многом это происходит благодаря эффективной роли несобственно-прямой речи.
Так, переплетение самых противоречивых чувств в душе Эммы, героини одноименного романа, в момент, когда она со страхом думает о возможном браке мистера Найтли и Харриэт (47 глава романа) передано с помощью ее внутреннего монолога: «With insufferable vanity had she believed in the secret of everybody's feelings; with unpardonable arrogance proposed to arrange everybody's destiny...
Mr. Knightly and Harriet Smith! — Such an elevation on her side! Such a debasement on his. (...) Could
it be? — No, it was impossible. And yet it was far, very far, from impossible. — Was it a new circumstance for a man of first rate abilities to be captivated by very inferior powers? Was it new for one, perhaps too busy to seek, to be the prize of a girl who would seek him? ...» [4, c. 402 — 403].
Прилагательные insufferable (unbearable), unpardonable (unforgivable, inexcusable), существительные vanity (too great pride on one's own abilities), arrogance (extreme pride, self-confidence) точно отражают внутреннюю самооценку, которую дает себе, своему отношению к окружающим Эмма. В многочисленные обрывистые восклицательные предложения, риторические вопросы и параллельные конструкции способствуют раскрытию других сторон ее характера, присущего ей снобизма и ревности. Все чувства Эммы обострены до предела, и каждая фраза, произнесенная ею про себя, и на лексическом, и на стилистическом уровне соответствует той сюжетной ситуации, в которой оказалась героиня, и тому строю мыслей и чувств, которые она испытывает.
Особенно возрастает роль внутренних монологов, несобственно-прямой речи в романах испытания «Мэнсфилд Парк» (Mansfield Park) и «Доводы рассудка» (Persuasion). Фанни Прайс (героиня «Мэнсфилд Парка») — бедная родственница, которую взяли на воспитание в дом богатой тетушки, и Энн Эллиот (из романа «Доводы рассудка») — младшая из дочерей сэра Уолтера Эллиота, воспринимаются окружающими как существа незначительные, не имеющие права голоса. Уже поэтому важным средством раскрытия их характеров становится внутренняя речь.
Как замечает исследовательница творчества Джейн Остин Мэрилин Батлер в своей книге Jane Austen and the War of Ideas (1987), необходимость раскрытия характера Фанни в его становлении, развитии, взрослении, потребовала от автора новой стратегии в области стиля. Она сделала несобственнопрямую речь героини доминирующей частью повествования, создающей его специфические качества и колорит.
Так, соединяя свой голос с внутренней речью Фанни Прайс, автор с помощью кратких восклицательных предложений раскрывает ее чувства в минуту отчаяния после того, как сэр Томас обвинил ее в неблагодарности: «... her uncle's anger gave her the severest pain of all. Selfish and ungrateful! to have appeared so to him! She was miserable for ever» [5, с. 320].
Однако не только моменты горьких переживаний, но и мгновения радости запечатлены в романе с помощью несобственно-прямой речи. Когда в 46-й главе романа Фанни получает письмо от Эдмунда, который пишет, что она нужна в Мэнсфилд Парке и что он заедет за ней, ее ликованию нет предела: «Never had Fanny more wanted a cordial. Never had she felt such a one as this letter contained. To-morrow! to leave Portsmouth to-morrow! She was, she felt she was, in the greatest danger of being exquisitely happy, while so many were miserable» [5, с. 431]. И снова искусно вплетенная в авторский комментарий несобственно-прямая речь Фанни (с ее восклицательными предложениями, эпитетом exquisitely happy (keenly felt) и прилагательным в превосходной степени the greatest) воссоздает картину душевного состояния героини и становится очень важной для понимания того, как она воспринимала ситуацию «изнутри».
И в последнем романе «Доводы рассудка» (Persuasion) Джейн Остин сделала несобственно-прямую
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (101) 2011 ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 5 (101) 2011
речь главной героини Энн Эллиот значимым компонентом стиля, ведущим к всестороннему раскрытию ее внутреннего мира.
Роман посвящен судьбе Энн Эллиот, ее разлуке и встрече через 8 лет с капитаном Вентвортом, встрече, которая началась с того, что он ее просто не узнал, но закончилась через несколько месяцев его признанием в любви. И фразы, произнесенные Энн Эллиот «про себя», как бы обрамляют все повествование: «So altered that should not have known her again!» [6, с. 61]. В этом восклицании, представляющем собой полное повторение слов капитана Вентворта, выражены горечь, тоска и безнадежность, испытываемые Энн в те минуты.
Зато завершается история их любви счастливо. И снова внутренняя речь Энн, в которой повторяются слова капитана Вентворта («... they should meet again. He would look for her — he would find her out long before the evening were over — ...» [6, с. 176]) передает радость и трепет, испытываемые героиней гораздо более точно, чем это могло бы сделать самое подробное авторское повествование.
Многие примеры несобственно-прямой речи в романах Джейн Остин были разобраны нами в других публикациях. Подводя же итоги данной статьи, можно сделать следующие выводы:
Джейн Остин использовала разнообразные виды несобственно-прямой речи. В ее романах встречается несобственно-прямая речь, имеющая много общего с косвенной речью; несобственно-прямая речь, которая различается на фоне авторского текста, благодаря его наполненности лексикой, характерной для определенного персонажа; несобственно-прямая речь цитатной формы, подающаяся в кавычках; несобственно-прямая речь, с трудом вычленяемая из авторского повествования; наконец, несобственнопрямая речь, в значительной степени сходная с прямой речью.
Органично вплетенная в ткань повествования несобственно-прямая речь высвечивает самые заветные мысли, чувства, надежды и помыслы героинь, выполняя характерологическую, эмотивную и оце-
ночную функции. Мастерское использование несобственно-прямой речи — свидетельство новаторства Джейн Остин в области стиля, ее выдающегося писательского дарования и высокой эстетической ценности ее произведений.
Материалы статьи могут найти практическое применение на семинарских занятиях по истории английской литературы, стилистике и при написании студенческих курсовых и дипломных работ.
Примечания
1 В соответствии с определением, даваемым Словарем лингвистических терминов, мы будем употреблять термины «несобственно-прямая речь» и «внутренний монолог» как синонимичные.
2 Жанровая дифференциация романов писательницы была предложена нами в статье под этим названием, вышедшей в Каунасе в 2003 г.
Библиографический список
1. Austen Jane Northanger Abbey. — N.Y.: Signet Classic, 1965. - 211 p.
2.Austen Jane Sense and Sensibility. — An Airmont Classic. — L.: Published by Airmont Publishing Co., Inc, 1965. — 255 p.
3. Austen Jane Pride and Prejudice. — M.: Foreign Languages Publishing House, 1961. — 387 с.
4.Austen Jane Emma. — Penguin English Library, 1978. — 471 p.
5. Austen Jane Mansfield Park. — Penguin English Library, 1977. — 464 p.
6.Austen Jane Persuasion. — N.Y.: A Signet Classic. New American Library, 1964. — 240 p.
ПАЛИЙ Анна Абрамовна, кандидат филологических наук, доцент (Россия), доцент кафедры английского языка.
Адрес для переписки: е-mail: [email protected]
Статья поступила в редакцию 14.04.2011 г.
© А. А. Палий
Книжная полка
Шокарев, С. Ю. Гоголь в Москве / С. Ю. Шокарев. - М. : Алгоритм, 2011. - 336 с. - ISBN 9785-9265-0701-7.
Н.В. Гоголь был одним из самых путешествующих классиков отечественной литературы. Полтавщина, Санкт-Петербург, Москва, Рим — каждое из этих мест нашло отражение в его творчестве. И все же Москва сыграла ключевую роль в биографии писателя. Здесь создавались его важнейшие произведения. В Москве Гоголь подолгу жил, любил сюда приезжать, провел последние годы и скончался. С Москвой связана одна из самых трагических страниц в истории русской литературы — сожжение Гоголем второго тома «Мертвых душ». Таинственными легендами овеяна могила писателя. Настоящая книга посвящена различным аспектам гоголевского москвоведения. Ее основу составляет исследование известного москвоведа Б. С. Земенкова (1903—1963) «Гоголь в Москве» (1954). Законченный более полувека назад, этот труд до сих пор не утратил своего значения. Продолжают тему гоголевской Москвы и работы современных авторов — С. Ю. Шокарева и Д. А. Ястржембского, в том числе обобщивших существующие свидетельства и предания о захоронении Гоголя. Издание рассчитано на широкий круг читателей.
