CC BY
211
А. А. Попов, А. В. Банников
НЕНАПИСАННАЯ СТРАНИЦА ИСТОРИИ БОЕВЫХ СЛОНОВ (ГРЕКО-БАКТРИЯ И ИНДО-ГРЕЧЕСКИЕ ЦАРСТВА)
В научной литературе существует большое количество трудов, освещающих самые разные области военного дела древних. Однако тема использования боевых слонов не часто привлекала к себе внимание специалистов. Одной из первых и, пожалуй, наиболее значительной работой, посвященной слонам, стало исследование отставного полковника артиллерии П. Д. Арманди [1]. Собранный и обработанный им материал послужил фундаментом для монографий Г. Х. Скалларда [2] и Дж. М. Кистлера [3].
Несмотря на то, что авторы названных сочинений попытались как можно полнее раскрыть затронутую ими тему, некоторые ее аспекты до сих пор остались вне поля зрения исследователей. Объясняется это прежде всего тем, что основное внимание ученые уделили эпохе эллинизма и Пунических войн. Значительно меньше интереса, например, вызвало вторичное появление слонов на полях сражений в III—VI вв. н. э. Как справедливо отмечает Ф. Рейнс, события этого периода еще не получили должной оценки в научных трудах [4]. Однако существует часть военной истории слонов, которая и сегодня является совершенно неизученной. Как ни странно, но данный сюжет связан не с поздней античностью, а с эллинизмом и касается боевых слонов в войсках греко-бактрийских и индо-греческих правителей. Существует лишь пассаж об этих воинственных животных в исследовании В. П. Никонорова, посвященном военному делу в древней Бактрии [5, p. 37]. В работе Д. Хэда, касающейся вооружения эпохи эллинизма и Пунийских войн, присутствует реконструкция греко-бактрийского слона [6].
Фрагментарный характер дошедших до нас сведений по истории Греко-Бактрии и государств, образовавшихся на ее руинах, долгое время не позволял вплотную подойти к этому вопросу. Но во второй половине XX — начале XXI в. были проведены масштабные исследования античного городища Ай Ханум на берегах Амударьи, эллинистического храма Окса в Тахти Сангине, изучены археологические комплексы Кампырте-пе, Тиллятепе, Старый Термез и др. Сделанные находки дают нам дополнительную информацию о военной организации греко-бактрийского войска, одной из важнейших составляющих которого были боевые слоны.
Об индийских слонах греки услышали достаточно рано. Одним из первых о них узнал, по всей видимости, Скилак Кариандийский, который, находясь на службе у персидского царя Дария I, осуществил покорение и исследование долины Инда (Herod., IV, 44). Сведениями Скилака воспользовался впоследствии Гекатей Милетский [7, p. 19— 20], согласно которому боевой слон был одним из символов Индии (Aelian., Ашша1., XIII, 22).
Ктесий Книдский (V—IV вв. до н.э.) составил описание Индии, где он говорит о слонах-«стеноразрушителях» (Phot., 45 a 32). Эта информация Ктесия подтверждается и другими более поздними греческими авторами, например, Аристотелем (Arist.,
© А. А. Попов, А. В. Банников, 2010
Hist. anim. I, 610a, 15-16), Онесикритом Астипалейским1 и Неархом (Strab., XV, 1, 43), принимавшими участие в походах Александра Великого, а также Мегасфеном — послом Селевка Никатора ко двору индийского царя (Strab., XV, 1, 52); Arr., Ind. 13, 1-14, 9). Начиная с эпохи Александра боевой слон индийского происхождения «прочно вошел» в античную историческую литературу. Упоминание о нем можно встретить в описании сражений при Гавгамелах, Гидаспе и в описаниях многих битв диадохов, последовавших вслед за смертью македонского завоевателя.
Бактрия долгое время была провинцией царства Селевкидов. Именно отсюда в сирийскую армию поставлялись контингенты боевых слонов. Так, например, нам известно, что в марте 273 г. до н. э. 20 четвероногих гигантов были направлены наместником Бактрии в Сирию в армию Антиоха II, который вел в это время войну с Египтом [8, с. 60].
В середине III в. до н. э. Бактрия становится самостоятельным государством. Несомненно, уже первые греко-бактрийские правители обзавелись боевыми слонами, которых использовали в борьбе против своих соседей2. Однако наиболее ранние литературные свидетельства о наличие боевых слонов в греко-бактрийской армии относятся лишь ко временам царствования третьего правителя этого государства Евтидема I. Во время своего Восточного похода селевкидский царь Антиох III Великий поставил себе задачу возвратить утраченные восточные провинции, прежде всего Парфию и Бактрию. Итогом предпринятой им военной кампании стало заключение мирного соглашения с Евтидемом (206 г. до н. э.), по условиям которого бактрийцы были обязаны выдать всех своих боевых слонов (Polyb., XI, 34, 10).
Другим письменным источником, в котором содержаться сведения о боевых слонах, является один из памятников буддийской литературы «Милиндапаньха» («Разговоры Милинды»). Правда, этот документ относится к более поздней эпохе, когда единое Греко-Бактрийское царство распалось на ряд независимых индо-греческих государств. Согласно «Милиндапаньхе», Милинда (царь Менандр I, середина — вторая половина II в. до н.э.) имел войско, состоящее из четырех родов: пехота, конница, колесницы и боевые слоны [9, с. 66, 86, 88-90]. Таким образом, традиция использования боевых слонов в греко-бактрийских войсках сохранилась и, по-видимому, упрочилась у индогреческих монархов. Это выглядит вполне логичным, ведь владения последних располагались в том регионе, который был средой обитания огромных четвероногих.
Остальные свидетельства о слонах в Греко-Бактрии мы можем получить на основании археологических находок или предметов, сохранившихся в различных коллекциях. Среди памятников искусства следует особо отметить фалар из коллекции Эрмитажа (рис. 1)3, который был причислен к произведениям греко-бактрийского искусства еще К.В.Тревер [10, с. 45-48].
1 «Не только Онесикрит, но и другие утверждают, что индийские слоны крупнее и сильнее ливийских. Встав на задние ноги, они хоботом опрокидывают башенные зубцы и вырывают деревья с корнем» (Strab., XV, 1, 43; пер. Г.А. Стратановского). Об этом также говорит Элиан (Aelian., Nat. anim. XVII, 29).
2 Трудно сказать, какую роль играли боевые слоны в борьбе за независимость Бактрии. Известно лишь, что в середине III в. до н. э. Диодот I провозгласил себя царем, а его сын Диодот II вел активную антиселевкидскую политику в альянсе с парфянами.
3 Фалар, обнаруженный около 1725 г., является частью коллекции петровского времени. До 1727 г. он хранился в Летнем дворце Петра I, затем — в Кунсткамере Академии наук. В 1859 г. фалар был передан в Эрмитаж. В описи Кунсткамеры № 135 фалар значится как «Щит, на котором изображен слон», находившийся среди вещей, обнаруженных «частью около Астрахани и в стране между Камою и Волгою, частью вырытых из татарских могил в Сибири». Фалар сделан из тонкого листа, само изображение вычеканено. Размер рассматриваемой находки имеет диаметр 24,7 см и вес 634,5 гр. [11, c. 21].
На фаларе изображен боевой слон, несущий на спине башню, внутри которой находятся два воина [11, т. I, рис. 1-2; 5, vol. II, p. 48, fig. 16a, b; p. 26, pl. 2A]. Башня на слоне имеет зубцы и бойницы крестообразной и стреловидной формы, что недвусмысленно указывает на античное влияние. На голове одного из воинов типично греческий шлем. Другой воин — то ли с густой шевелюрой, то ли в чалме. Оба вооружены небольшими копьями, наконечники которых торчат из башни. На шее слона сидит, судя по внешнему виду, индийский погонщик в чалме, держащий в руке стрекало. Из украшений слона можно отметить массивный колокольчик и попону с изображением гиппокампа, змееподобного чудовища.
Согласно общепринятому мнению, фалар из Эрмитажа является украшением сбруи коня [11, с. 21]. Однако не исключено, что он мог быть и элементом украшения боевого слона, подобным тому, о котором нам сообщает Плиний Старший (Plin., NH, VIII, 11)4.
Слон на фаларе, как было отмечено выше, изображен с башней на спине. Нам хорошо известно, что в армиях эллинистических государств на слонах очень часто устанавливали башни. Об этом говорят Полибий, Ливий (Polyb., V, 84, 1-6; Liv., XXXVII, 40, 4) и многие другие античные авторы. Но возникает вопрос, были ли подобные сооружения изобретением греческих инженеров или же их прототипы существовали уже в древнеиндийских армиях, а греки лишь усовершенствовали их? Известно, что в битве при Гидаспе индийский царь Пор сражался сидя верхом на слоне. Это подтверждено как свидетельствами античных историков (Diod., XVII, 87, 1-89, 2; Plut., Alexand., 60; Arr., Exped. Alex.,V, 9, 1-19, 3), так и коммеморативными монетами-медалями Александра, отчеканенными в память об этой битве. В «Артхашастре», индийском трактате
о политике и военном деле, сообщается о действиях боевых слонов в различных ситуациях (X, 4), но и там нигде нет упоминания о башнях. Тем не менее у нас есть одно свидетельство, позволяющее предположить, что индийцы, по крайней мере в конце IV в. до н. э., а может быть, и значительно раньше, знали об использовании башен. Мегасфен, посол Селевка I, побывал в Индии при дворе царя Чандрагупты I, основателя династии Маурьев. В дошедших до нас отрывках его «Индии» приводятся сведения
о боевых слонах в этом государстве. Мегасфен красочно описывает парад армии Чанд-рагупты I (Strab., XV, 1, 52). В числе прочего он говорит и об «экипаже», который нес на себе четвероногий гигант. Всего на слоне сидело четыре человека: корнак и три
4 «Аякс, постоянный вожак во время похода, покачиванием головы показал Антиоху, что не одобряет его попытки перейти реку вброд. После того как было обещано первенство тому, кто перейдет, осмелившийся Патрокл был одарен серебряными украшениями, которым они чрезвычайно бывают рады, и получил право быть вожаком» (пер. Л. М. Глускиной).
воина-стрелка. Встает вопрос: как трое лучников располагались на спине животного? Были ли они в башне или же сидели на попоне? Ясно, что если бы стрелки сидели друг за другом, то им было бы очень трудно, а практически даже невозможно эффективно использовать свое оружие. Таким образом, логично предположить наличие на спине слона небольшой башни, скорее всего, в виде плетеной корзины, где помещались воины.
Наличие или отсутствие башен на слонах определялось не только размерами животных. По всей видимости, существовала особая иерархия, в соответствии с которой боевых слонов делили на группы. Самые большие и сильные из них могли нести на себе башню с четырьмя солдатами, как это было в битве при Магнесии (190 г. до н.э.). На фаларе, хранящемся в Эрмитаже представлен, по-видимому, средний вариант: экипаж состоит из погонщика и двух «стрелков-копейщиков» (всего трое человек). На монетах Александра мы встречаем «боевой расчет» из погонщика и всадника, сидящих верхом на слоне [12, pl. 1З]. И, наконец, «легкий» боевой расчет состоял из одного человека, одновременно выполнявшего функции погонщика и воина5.
Дополнительные сведения о боевых слонах в Греко-Бактрии и индо-греческих государствах мы можем получить на основании нумизматических источников. На серебряных монетах греко-бактрийского Деметрия I (около 190-171 гг. до н.э.) этот царь изображен в шлеме в виде головы слона [1З, р.164, pl. 4, ser. 1/З; р.165, pl. 4, ser. 2/6; р. 165-166, pl. 5; 5, vol. II, p. 48, fig. 16c]. Мы знаем, что Деметрий покорил территорию Индии, превосходящую по размерам завоевания Александра Великого в этом регионе (Strab., XI, 11, 1; Just., XLI, 6). Вероятнее всего, походы греко-бактрийских войск сопровождались сражениями, в которых принимали участие слоны. Причем трудно сказать, чем прославился Деметрий I, получивший прозвище Аникет (Непобедимый), победой ли над большим количеством четвероногих гигантов противника или же широким и эффективным использованием этих животных во время боевых действий. Как развивались события, мы можем лишь догадываться. Шлем на голове победоносного монарха является своеобразным символом его побед над индийцами и покорения Индии. Изображение головы слона с колокольчиком на шее мы видим и на бронзовых монетах Деметрия I (рис. 2) [1З, р. 167, pl. 5, ser. 5/15].
На серебряных монетах Лисия I (около второй половины II в. до н. э.), одного из индо-греческих царей, изображен такой же головной убор, как и на монетах Деметрия I [1З, p. 266, pl. З8, ser. 1/1; р. 267-268, pl. З8, ser. 4/12]. Вероятно, таким образом Лисий I пытался продемонстрировать свою приверженность династии Евтидемидов,
5 Сведения наших источников, касающиеся количества воинов в башне на слоне расходятся. Согласно Гелиодору, в ней размещалось шесть воинов, два из которых стояли впереди, два — у правой стороны и два — у левой (Heliodor., Aethiopic., IX, 17). Элиан и Страбон утверждают, что на каждом слоне находилось только три бойца, не считая погонщика (Aelian., Animal., XIII, 9; Strab., XV, 1). Ливий говорит, что в битве при Магнесии в башнях на слонах Антиоха было по четыре воина (Liv., XXXVII, 40, 3—4). Филострат сообщает, что их было от 10 до 15 человек (Philostrat., Apollon. vit., II, 6). Наконец, в первой книге Маккавеев сообщается, что в башне на слоне сидело 32 человека и к тому же были установлены метательные машины (Maccab., I, 6). Чтобы решить вопрос, сколько же в действительности могло находиться людей в башне на спине слона, П. Д. Арманди предлагает взять за основу для расчетов силу и размеры этого животного. Максимальный вес, который оно могло поднять, варьировался от 2000 до 2500 фунтов (от 907,18 до 1133,98 кг.). Такой груз слон мог нести медленным шагом, сопровождая караван. Однако он был бы чрезмерным на поле сражения, где это животное должно было сохранять подвижность. Поэтому исследователь считает, что вес, который нес слон, должен был составлять около 1200 фунтов (544,31 кг.). Приблизительно столько и весила башня вместе с 5—6 воинами. Не будем также забывать, что даже если вес, который нес слон, не замедлял его движения, башня имела вполне определенные размеры, не превышавшие, согласно мнению П.Д.Арманди, пять футов (1,52 м) в длину и ширину [1, p.262).
З1
Рис. 2. Тетрадрахма Деметрия.
представителем которой был Деметрий I и к которой, скорее всего, относился сам Лисий I. Подобное изображение встречается и на квадратных бронзовых монетах индогреческого царя Деметрия III Непобедимого [13, р. 287, pl. 43, ser. 3/G].
Евкратид I (около 171-145 гг. до н. э.) также чеканил на своих монетах изображение слона, но без вооружения. Известно, что этот правитель смог не только поднять восстание в Бактрии против Деметрия I, но и отторгнуть от его царства индийские владения (Strab., XV, 1, 3; Just., XLI, 6, 1). В последние свои годы жизни Евкратид совершил поход в Индию (Just., XLI, 6, 1). Монеты с надписями на греческом и индийском языках свидетельствуют о распространении его владычества над индийскими территориями [13, p. 210-216, pl. 20-22, ser. 17-20, 22-25].
Индо-греческими правителями чеканились как серебряные монеты, с изображением слона, так и бронзовые. Причем существует серебряный аттический чекан стандартной круглой формы (монеты Аполлодота I [13, p. 188, pl. 11, ser. 2/1] и Антиалкида I [13, p. 271-272, pl. 39, ser. 3/2; р. 273, pl.39, ser. 6/D; р. 276, pl.40, ser. 13/42] и серебряный чекан квадратной формы, типичный для индийских территорий (монеты Аполлодота
I [13, p. 189-190, pl. 11, ser.4/26]. Бронзовые монеты также были как круглой формы (монеты Антимаха I [13, p. 185. pl. 10, ser. 5/B], Лисия I [13, p. 270, pl. 39, ser. 9/A] и Зоила
II [13, p. 367, pl. 68, ser. 8/G; р. 367, pl. 68, ser. 9/I], так и квадратной (монеты Антимаха
I [13, p. 186-187, pl. 10, ser. 8/16], Менандра I (рис. 3) [13, p. 241, pl. 31, ser. 26/H; р. 242, pl. 32, ser. 28/167] Лисия I [13, p. 269-270, pl. 38, ser. 8/22] Антиалкида I [13, p. 279, pl. 41, ser. 18/G], Гелиокла II [13, p. 284, pl. 42, ser. 7/12; р. 285, pl. 42, ser. 8/K], Епандра I [12, p. 306, pl. 48, ser. 3/4], Архебия I [12, p. 324, pl. 52, ser. 12/C]).
Рис. 3. Бронза Менандра I.
Существует еще одна очень интересная находка. Это бронзовая статуэтка, обнаруженная в Египте, которая находится сегодня музее Метрополитен в Нью-Йорке
Рис. 4. Статуэтка, возможно? изображающая Деметрия I. Музей Метроплитен. Нью-Йорк.
(рис. 4),—обнаженный воин в шлеме в виде головы слона. Невозможно однозначно ответить на вопрос, кого именно изображает эта статуэтка, но существует мнение, что это Деметрий I, царь Бактрии [14, Fig. 50], который, возможно, сидел верхом на слоне. Так монарх, воин, командующий армией демонстрировал свою физическую ловкость, воинскую отвагу, доблесть, что было данью древней греческой традиции, проявлением агонального духа и стремления к калокагатии.
В Греко-Бактрии существовала обычная для эллинистического времени тактика ведения боя. Основную силу войска составляла фаланга тяжеловооруженных копье-носцев-сариссофоров, вооруженных и обученных по-македонски. Вместе с фалангой большая роль на поле боя принадлежала боевым слонам. Обычно их выстаивали перед фронтом войска. Задача, которая возлагалась на этих четвероногих, заключалась в прорыве вражеского строя. В случае если противник оказывал упорное сопротивление, греко-бактрийская фаланга расступалась, давая слонам проходы для отступления. Затем, после отхода слонов, в бой вводили различные пешие и конные подразделения.
В столкновениях между греко-бактрийскими, индо-греческими и индийскими войсками, по всей видимости, нередки были и единоборства слонов, подобные тем, о которых рассказывает Полибий, описывая сражение при Рафии. Индия во II в. до н. э. была театром противоборства многих правителей, обладавших контингентами боевых слонов (рис. 5).
Как отмечалось выше, в «Артхашастре» содержится информация о различных задачах, возлагавшихся на боевого слона в индийском войске эпохи Маурьев. Сюда относятся: «следование в авангарде; устройство спусков, стоянок и дорог; охват (противника) как руками; при переходе водных рубежей и спуске (т. е. помощь другим в это время); проникновение в трудные и опасные места; поджигание (чужого лагеря и тушение огня (в своем стане); победа над одной из частей войска; соединение (своих) расчлененных (сил); расчленение соединенных (вражеских сил); (сеяние) страха и паники; придание величия; захват (противника); спасение (своих); разрушение стен, ворот и башен; перенесение казны» (X, 4; пер. В. И. Кальянова). Нечего и говорить, что ни в армиях Селевкидов, ни в армиях Птолемеев или карфагенян слоны никогда не выполняли таких разнообразных функций.
Любопытно отметить, что индийцы смогли научить своих слонов не бояться огня, чего не сумели сделать и, судя по всему, даже не пытались добиться в армиях эллини-
Рис. 5. Бой греко-бактрийской армии с индийцами. Реконструкция А. А. Попова, И. В. Кирсанова.
стических государств. Возможно, греко-бактрийцы были в этом отношении исключением и огромных четвероногих могли использовать для выполнения тех же самых задач, которые были описаны в «Артхашастре». Подобное предположение кажется вполне логичным, поскольку и сами корнаки в армиях греко-бактрийских и индо-греческих царей были по большей части индийцами, да и непосредственный контакт в течение нескольких веков с индийской цивилизацией не мог пройти бесследно и должен был научить эллинов многим тактическим приемам туземцев.
Литература
1. Armandi P. D. Histoire militaire des éléphants, depuis les temps les plus reculés jusqu’ a l’introduction des armes à feu. Paris: Labraire d’Amyot, 1843. 570 p.
2. Scullard H. H. The Elephant in the Greek and Roman World. London: Thames and Hudson, 1974. 288 p. 24 pl. 24 fig.
3. Kistler J. M. War Elephants. Lincoln-London: University of Nebraska Press, 2007. 333 p.
4. Рейнс Ф. Боевые слоны в военном деле поздней античности / Пер. с англ. А. А. Черепановой, под ред. А. К. Нефедкина // PARA BELLUM. 2008. № 29. С. 5-30.
5. Nikonorov V.P. The Armies of Bactria (700 BC —450 AD): In 2 vol. Stockport: Montvert Publications, 1997. Vol. I. 64 p.; vol. II. 79 p.
6. Head D. Armies of the Macedonian and Punic Wars (359 BC to 146 BC). Goring-by-Sea: A Wargames Research Group Publication, 1982. P. 184. Fig. 183.
7. Rawlinson H. G. Intercourse between India and the western world from the earliest times to the fall of Rome. Cambridge: University of Cambridge Press, 1926. 216 p.
8. Бикерман Э. Государство Селевкидов. М.: Наука, 1985. 263 с.
9. Парибок А. В. Вопросы Милинды (Милиндапаньха). М.: Наука, 1989. 485 с.
10. Тревер К. В. Памятники греко-бактрийского искусства в собраниях Гос. Эрмитажа: В
2 т. T.I. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1940. 282 с.
11. Иванов А. А., Луконин В. Г., Смесова Л. С. Ювелирные изделия Востока. Древний, средневековый периоды. М.: Искусство, 1984. 216 с.
12. Holt F. L. Alexander the Great and the Mystery of the Elephant Medallions. Berkley; Los Angeles; London: University of California Press, 2003. 198 p. 14 pl.
13. Bopearachchi O. Monnais gréco-bactriennes et indo-grecques. Catalogue raisonné. Paris: Biblitheque Nationale, 1991. 459 p. 69 pl.
14. Sekunda N. Seleucid and Ptolemaic Reformed Armies (168-145 BC): In 2 vol. Vol. I. The Seleucid Army under Antiochus IV Epiphanes. Stockport: Montvert Publications, 1994.
Статья поступила в редакцию 25 марта 2010 г.
