CC BY
23
О. В. Байкова
немецкий переселенческий этнос кировской области: история и социолингвистика
В статье предлагается краткая историческая и социолингвистическая характеристика российских немцев, проживающих на территории Кировской области с начала 40-х гг. XX в. Актуальность подобных исследований определяется общеязыковедческой, историко-лингвистической, социолингвистической значимостью островной диалектологии, связанной с изучением особенностей развития и функционирования диалектов в инодиалектном и иноязычном окружении.
В Кировской области проживает немецкое этническое меньшинство со своей историей, культурой, языком, являющееся объектом пристального внимания и изучения с точки зрения истории немецких переселенцев, их места в демографической и социолингвистической структуре области, особенностей говоров, бытующих среди немецких поселенцев.
Исследование немецкого этноса в рассматриваемом регионе ориентировано на получение данных, касающихся четырех основных аспектов — исторического (демографического), культурного, социолингвистического и собственно лингвистического. Исторический (демографический) аспект состоит в получении и обобщении данных (в том числе и статистических) об истории появления немцев на Вятской земле, географии их расселения и численности российских немцев в обследуемом регионе, о возрастном составе, происхождении. Культурный аспект дает возможность интерпретировать языковые выражения информантов с точки зрения содержания, а также наблюдать за их этническим сознанием, их отношением к соседним этническим группам. Социолингвистический аспект помогает выяснить так называемую «лингвистическую биографию» информантов и их владение родным немецким языком. Собственно лингвистический аспект определяет уровень владения языком информанта.
В представленной работе рассматриваются два аспекта исследования: исторический и социолингвистический, и это не случайно, так как, во-первых, для понимания проблем немцев Кировской области необходимо знать их прошлое и, во-вторых, комплексное исследование исторического и социолингвистического аспектов речевого поведения российских немцев в условиях иноязычного окружения, а также всестороннее сравнительно-сопоставительное описание структуры немецких говоров дает ценный материал как для истории, так и для общего и германского языкознания.
Немецкий этнос в Вятском регионе сформировался в XX в. в результате нескольких волн переселений — добровольных и принудительных. Одно из первых упоминаний о немцах на территории Вятской губернии содержится в архивных документах XVII в., где неоднократно встречаются фамилии Немчинов, Немчин в составе гарнизонов, находящихся в городах Уржум, Яранск, Малмыж1.
Массовая добровольная иммиграция немцев на территорию Вятской губернии началась во второй половине ХУШ в., когда Екатерина II, заботясь об осво-
ении пустующих и завоеванных земель, специально издает манифесты в 1762 г. и 1763 г., положившие начало земледельческой иммиграции немцев в Россию. Немецких колонистов привлекала развивающаяся в Вятском крае фабричная и заводская промышленность, требовавшая знаний и квалификации. Немцы предлагали свои услуги в качестве врачей, архитекторов, инженеров, управляющих, преподавателей. Появление иноземцев внесло в развитие Вятской губернии западноевропейскую специфику, что было очень важно в условиях приобщения России XVIII в. к европейской культуре, а также играло существенную роль в подъеме общекультурного уровня губернии, уездных центров края. Среди немецких специалистов, работавших на заводах края в разное время, было немало прекрасных мастеров своего дела: резчиков, граверов, механиков, скульпторов, литейщиков, внесших свой вклад не только в становление и расширение производства на заводах, но и в развитие искусства в Прикамье.
Становление и развитие медицины в Вятской губернии также в значительной степени было связано с немецкими именами2. Так, в 1798 г. вставшие во главе учреждений губернской врачебной управы доктора И. Ирион и Ф. Пфейлер взялись за организацию первой больницы в городе Вятке3.
Немцы, проживавшие на территории Вятской губернии, являлись наиболее просвещенным сословием, что сыграло значительную роль в становлении и развитии образования в уездных центрах (преподаватели-немцы в городе Вятке в земской школе — А. П. Бергман, директор реального училища — И. И. Драверт)4.
Вторая волна миграции немцев имела принудительный характер и была связана с появлением военнопленных на Вятке: во время событий Отечественной войны 1812 г., Первой мировой войны через Вятскую губернию в Сибирь проследовало несколько десятков тысяч военнопленных французов, португальцев, испанцев, швейцарцев, саксонцев, итальянцев, поляков, баварцев, вюртембер-гцев, австрийцев, прусаков. Многие из них были размещены в губернских и уездных центрах Вятской губернии, где находились вплоть до 1814 г., занимаясь преподаванием, фабричным делом, поступая в услужение, имея при этом временные билеты для свободного занятия5. После окончания военных действий большая часть пленных уехала на родину, часть их осталась, приняв российское подданство6.
Однако наибольшее число военнопленных на территории Вятского региона, или Кировской области, было связано со Второй мировой войной. Военнопленные из разных стран, размещенные в десятках образованных концентрационных лагерей, лагерных отделений, рабочих батальонов, внесли существенный вклад в развитие вятской экономики, в строительство леспромхозов, железнодорожных и автомобильных дорог, жилья и социально-культурной сферы. Многие из них не смогли пережить плен и были захоронены на вятской земле. Наиболее крупные захоронения находятся в Верхнекамском, Нагорском, Зуевском районах, в городах Кирове, Слободском7.
Решающую роль в формировании немецкого этноса в Вятском крае сыграла этническая депортация в сталинский период, что являлось третьей волной миграции немцев на Вятку, которая также носила принудительный характер. К 1942 г. лагеря ГУЛАГа заметно опустели, и появилась острая нехватка рабочей силы. По
наряду ГУЛАГа в Вятлаг (Вятский исправительно-трудовой лагерь) пошел этап поволжских немцев8. На новом месте жительства у вынужденных переселенцев сразу возникли серьезные трудности. Их прежние профессии часто оказывались невостребованными, жилье — ветхим или неприспособленным для проживания. В большинстве лагерей условия жизни и труда были ужасными. В Вятлаге НКВД с февраля 1942 г. по июнь 1943 г. из 6 977 заключенных немцев умерли 1 186. Из-за истощения, дистрофии и по инвалидности лагерная администрация освободила за это время 1 308 «трудармейцев» (18,7 %)9.
Вслед за переселением немцев в северные районы области последовало официальное оформление их спецпереселенческого статуса. Значившиеся ранее в документах как «поволжские немцы» или «переселенцы» они получили в 19421943 гг. приставку «спец» и поступили под надзор местных комендатур НКВД10. Всех немцев спецпереселенцев строго учитывали райисполкомы и горисполкомы, которые обязаны были давать своевременную информацию о численности, экономическом состоянии семей спецпереселенцев, массово-политической работе среди них и наличии антисоветского настроения.
За поволжскими немцами появились в Вятском регионе в качестве спецпереселенцев российские немцы с Украины и Северного Кавказа. А в январе — феврале 1942 г. на Урал и в Кировскую область прибывает многочисленное пополнение для трудармии из Казахстана и Сибири11. В отличие от уральских трудармейцев, немцы здесь не испытывали во время войны особенных притеснений со стороны местной власти и НКВД. Нормальные отношения были у переселенцев и с местным населением. Благодаря исключительному трудолюбию и прилежности немцы постепенно завоевали доверие к себе.
Следует отметить, что спецпоселения имелись во всех северных районах Кировской области: Лузском (бывший Лальский), Поломском, Нагорском, Омутнин-ском, Верхнекамском (бывший Кайский), Кирово-Чепецком и других районах. В некоторых жило более 1000 человек. Например, в поселке «Новый путь» в трех километрах от станции Лузы на речке Лузе в мае 1942 г. было 1035 человек, а в декабре лишь 746. Людей тасовали, как сырье для великих строек. Так, на 15 апреля 1942 г. Вятлаг имел 35 подразделений, где содержалось почти 20 тысяч заключённых и около 7 тысяч — мобилизованных немцев. Немцы-трудармейцы были размещены в основном на ЛЗО (лесозаготовительный отряд) № 12. Кроме того, небольшие группы от 100-150 человек размещены на 4, 6, 10, 13-м ОЛП (отдельный лагерный пункт)12 .
Паспорта у спецпереселенцев отбирались, им выдавалась лишь «справка спецпереселенца». Люди не имели права отлучаться за пределы посёлка без разрешения коменданта. Ежемесячно переселенцы должны были отмечаться в комендатуре, обязаны были в трехдневный срок сообщать об изменениях, происшедших в семье, строго соблюдать дисциплину и порядок в местах расселения, за наруше-
13
ние режима подвергались административному наказанию13.
Следующий этап депортации граждан немецкой национальности проходил в 1945-1947 гг., когда в Кировскую область была направлена многочисленная группа российских немцев, известная под названием «немцы-репатрианты». Согласно справке управления КГБ при СМ СССР по Кировской области (1974), «после
окончания Великой Отечественной войны в течение 1945-1947 гг. в Кировскую область было выселено несколько тысяч немцев, ранее проживавших в районах, подвергшихся временной оккупации немецко-фашистскими войсками. Многие из них как советские граждане были репатриированы из Германии, Польши, Франции, Бельгии и других европейских стран, куда они были вывезены по распоряжению властей фашистской Германии или добровольно бежали с отступавшими гитлеровскими войсками»14 .
До конца войны немцы содержались в 19 спецпоселениях Кировской области без права выезда в другие районы и использовались на тяжелых работах (лесоповалах, торфоразработках, строительстве узкоколеек), в так называемой трудар-мии. По данным 1951 г. в 12 районах Кировской области находилось 8 893 спецпоселенца, из которых немцы составляли 6 696 человек (2 246 семей), западных украинцев — 1 657 человек (641 семья), крымских болгар — 485 человек (149 семей) и так15.
В 1955-1956 гг. режим спецпоселения в отношении немцев был отменен, и с этого времени начался активный процесс их миграции в другие районы страны: в Казахстан, на Алтай, в Молдавию, Северный Кавказ, в Прибалтику. К 1974 г., с учетом детей от смешанных браков, немцев в области оставалось около 1400 человек16. В справке статуправления приведены данные о «населении немецкой национальности, проживающего в Кировской области» по переписи 1959 и 1970 гг. 17
Граждан немецкой национально сти 1959 г. 1970 г.
Всего Из них владеют родным языком Всего Из них владеют родным языком
Всего 3140 2057 1378 473
Мужчин 1550 940 726 225
Женщин 1590 1117 625 247
Городское население 1240 565 724 225
Мужчин 661 281 397 114
Женщин 679 284 327 111
Сельское население 1900 1492 654 247
Мужчин 889 659 329 111
Женщин 1011 833 325 136
г. Киров - - 151 39
Мужчин - - 97 29
Женщин - - 54 10
Несмотря на то что всю войну российские немцы своим трудом укрепляли обороноспособность Советского Союза, вместе с другими советскими гражданами боролись за победу, но и после 1945 г. они остались «врагами». По отношению к переселенцам продолжалась политика дискриминации, например, российским немцам запретили возвращаться в те области, откуда они были высланы, и требовать возврата конфискованного имущества. И лишь в Указе 1964 г. было признано, что обвинения против немецкого населения страны были огульными. Однако текст Указа был опубликован только в «Ведомостях Верховного Совета СССР», в нём подчёркивалась «забота партии и правительства» о немцах. Было заявлено, что они обосновались в местах спецпоселений основательно и «нецелесообразно»
разрушать сложившиеся экономические зоны. Это был прямой запрет на выбор места жительства. И лишь Указ 1972 г. дал российским немцам возможность вернуться в родные места18. Однако небольшая часть российских немцев вернулась в Поволжье. Остальные немцы остались в Кировской области, считая ее своей родиной.
Таким образом, депортация, «трудармия» и спецпоселение занимают в истории российских немцев Кировской области ключевое место. Трудно переоценить масштабы этих событий, их влияние на жизнь немецкого этноса в области в последующие годы. Современный период отмечен всплеском новой волны переселений немцев из Кировской области на Запад, прежде всего в Германию, и другие территории бывшего Советского Союза, что связано, в первую очередь, с кризисом в политической и экономической жизни России.
В настоящее время в Кировской области проживает около 1 300 российских немцев. Следует отметить, что они не относятся к числу автохтонных этнических групп. И если до XX в. представители этой нации не составляли целостного этнического массива, в отличие от компактных поселений российских немцев, включавших в себя сотни деревень-колоний на Украине, в Поволжье, Закавказье, Санкт-Петербургской губернии, а также в Сибири и Средней Азии, и были не крестьянами, выходцами из сельских местностей Германии, а квалифицированными специалистами и представителями интеллигенции, то с середины XX столетия появляются районы компактного их проживания в Вятском регионе. На процесс сохранения традиционного и появление инновационного в их культуре повлиял вынужденный характер переселения, то есть депортация. Этническая специфика ещё продолжает сохраняться в какой-то мере в образе жизни, культуре, повседневности, но особенно она проявляется в последнее время в сфере духовной культуры, самосознания и сохранения языка.
Исторические события и складывающиеся под их влиянием отношения оказали решающее воздействие на речевое поведение представителей немецкого национального меньшинства исследуемого региона. В Кировской области немецкие диалекты, которые являются родным языком проживающих здесь этнических немцев, находятся на грани исчезновения, сохранившись лишь в форме идиолек-тов19 Оказавшись в положении иноязычных языковых островов, эти говоры начали развиваться особыми путями. В результате изоляции от основного языкового коллектива в них сформировался целый ряд специфических фонетических, морфологических, синтаксических и лексических особенностей, обусловленных внутренними законами их развития. В то же время их структура длительное время подвергалась и продолжает подвергаться воздействию инодиалектного и иноязычного окружения, что вызвало своеобразные изменения и привело к интенсификации процессов выравнивания и унификации20. Носителями немецких говоров являются представители старшего поколения. Они происходят из «старых» немецких колоний Поволжья, Украины. Все они выросли в более или менее гомогенной немецкой этнической среде, посещали национальные общеобразовательные школы, где преподавание всех предметов велось на немецком языке. С раннего детства, усвоив немецкий язык как родной (Muttersprache), чаще всего в форме родного (местного) диалекта, представители рассматриваемой возрастной
группы, живя в условиях компактного немецкого поселения в рамках национального района или Республики НП (немцев Поволжья), имели возможность активно использовать немецкий язык (диалект) во всех сферах жизни и деятельности — дома, среди знакомых, в школе, на работе. Важно отметить широкое развитие немецкоязычной прессы в 20-30-е гг., как в Поволжье, так и в причерноморских областях проживания немцев21, а также массовые общедоступные издания художественной литературы на немецком языке, наличие, помимо общеобразовательных, начальных и средних национальных школ, национальных техникумов и ву-зов22, что, наряду с ведением делопроизводства на немецком языке, обеспечивало его нормальное функционирование во всех сферах хозяйственной и общественной жизни немецких поселений, а также во всех разновидностях, свойственных языку (от местного диалекта до литературного языка). Поколения немцев, выросшие в условиях подобных национальных «общин», где бы они ни находились, прочно идентифицировали себя с немецкой нацией, сохраняя национальные традиции, быт и культуру исторической родины23.
Что же касается представителей среднего и младшего поколений этнических немцев, следует отметить, что несмотря на понимание немецкой речи, в большинстве случаев они отказывались говорить на родном языке, так как, по словам информантов, не могли подобрать нужное слово или воспроизвести его. Немецкий язык изучался ими как иностранный. На внутрисемейном уровне немецкий язык (его диалект) использовался крайне редко, чтобы не подвергать себя и своих детей насмешкам со стороны русскоязычного населения. По данной же причине дети российских немцев очень часто отказывались изучать в школе немецкий язык как иностранный, а выбирали английский.
Таким образом, в рассматриваемом регионе сложилась комплексная языковая ситуация, при которой этнические немцы (представители старшего поколения) сохранили немецкий диалект, считают его своим родным языком и придерживаются привычных правил коммуникации. Это проявляется в том, что в сфере внутрисемейного общения и в приватном общении в дружеском кругу доминирующую роль все еще играет немецкий диалект. Хотя в ситуации общения с друзьями в среде представителей среднего и младшего поколений, а также в разговоре с приезжими ведущую роль больше берет на себя русский язык. Кроме того, русский язык обслуживает сферу письма и чтения: члены семьи и друзья, говорящие на диалектах, пишут друг другу по-русски. Причины русификации немецкого национального меньшинства исходят из того, что, во-первых, это не «языковой остров», где больше возможностей оказать сопротивление воздействию иноязычного окружения; во-вторых, исследуемый регион характерен этнической пестротой, где использование русского языка в качестве основного коммуникативного средства просто необходимо; в-третьих, немаловажно и то, что в регионе отсутствуют государственные и общественные институты, способствующие повышению языковой компетенции у этнических немцев (школы с преподаванием немецкого языка как родного, теле- и радиовещание на немецком языке). Если определять языковую ситуацию в рассматриваемом регионе с точки зрения эффективного применения языков, то нельзя обойти тот факт, что альтернативная форма употребления разноязычных языковых отрезков, одновременное приме-
нение различных языковых систем характеризует типичное языковое поведение
24
диалектоносителей, а не является исключением .
Примечания
1 Столетие ВятскоИ губернии. Вятка. 1880. Т.1. С. 409.
2 Государственный Архив Кировской области. Вятская губернская канцелярия. Ф. 582. Оп. 7. Ед. хр. 1. Л. 26-28.
3 Столетие ВятскоИ губернии. С. 409.
4 Там же. С. 621, 819.
5 Государственный Архив Кировской области. Л. 212.
6 Столетие Вятской губернии. С. 348-349.
7 Государственный Архив социально-политической истории. Ф. 1290. Оп. 70. Д. 122. Л. 3.
8 Бердинских В. А. Вятлаг. Киров, 1998. С. 144.
9 Кригер В. Патриоты или предатели? (Политические и уголовные процессы против российских немцев в 1942-1946 годах) // Родина: Рос. иллюстрир. журн. М., 2002. Вып. 10. С. 93.
10 Бердинских В. Спецпереселенцы // Прикамская новь. 2001. № 37. С. 3.
11 Бердинских В. А. Вятлаг. С. 145.
12 ЧудиновскихЕ. Н. Немцы ковали победу в Вятлаге // Прикамская новь. 2001. № 49. С. 3.
13 Там же.
14 Государственный Архив социально-политической истории. Л. 3 -30.
15 Бердинских В. Спецпереселенцы. С. 3.
16 Государственный Архив социально-политической истории. Л. 3-30.
17 Там же. Д. 43. Л. 3-5.
18 См.: Вашкау Н. Депортация российских немцев в 1941 году // Проблемы отечественной истории. Волгоград, 1994. С. 134.
19 См.: Смирницкая С .В., Баротов М. А. Немецкие говоры Северного Таджикистана. СПб.: ИЛИ РАН, 1997. 120с.
20 См.: Москалюк Л. И. Современное состояние островных немецких диалектов: Моногр. Барнаул: БГПУ, 2002. С. 6.
21 См.: Korn R. Deutsches Pressewesen in Russland und in der Sowjetunion // Deutsche Allgemeine (DAZ — Zeitung der Russlanddeutschen.) 1991. № 76, 81, 90, 98.
22 См.: Schirmunski V. Die Schwдbischen Mundarten in Transkaukasien und Sьdukraine // Teu-thonista. 1928. Jg. 5, H. 1. S. 38-60.
23 См.: Смирницкая С. В., БаротовМ. А. Указ. соч. С. 25.
24 См.: Москалюк Л. И. Указ. соч. С. 253.
