CC BY
39
УДК 343.132 DOI: 10.37973/KUI.2020.41.3.013
Т.И. Гарипов
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ПРАВОВОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ ПРИ ПОЛУЧЕНИИ ИНФОРМАЦИИ О СОЕДИНЕНИЯХ МЕжДУ АБОНЕНТАМИ И (ИЛИ) АБОНЕНТСКИМИ УСТРОЙСТВАМИ ПРИ ПРОИЗВОДСТВЕ ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ
CERTAIN ISSUES OF LEGAL REGULATION AND LAw ENFORCEMENT PRACTICE IN OBTAINING INFORMATION ON CONNECTION BETwEEN MOBILE USERS AND (OR) MOBILE DEVICES IN CRIMINAL PROCEDURE
Введение: в статье раскрываются проблемы правовой регламентации и правоприменительной практики получения информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами как следственного действия, предусмотренного ст. 186.1 Уголовно-процессуального кодекса РФ.
Материалы и методы: в ходе проведенного исследования автором использованы общенаучные и частнонаучные методы познания правовой действительности: анализ, ретроспективный анализ, сравнительно-правовой метод и др.
Результаты исследования: проведенный анализ правовой регламентации и правоприменительной практики получения информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами свидетельствует, что действующие уголовно-процессуальные нормы, регулирующие порядок производства «информационно-телекоммуникационных» следственных действий, далеки от совершенства.
Обсуждение и заключения: автором сформулирован ряд проблем, возникающих в правоприменительной практике при производстве исследуемого следственного действия, а также предложены рекомендации по их преодолению, как в части толкования правовых норм, так и их дальнейшего совершенствования.
Ключевые слова: получение информации; соединения между абонентами и (или) абонентскими устройствами; операторы связи; тайна телефонных и иных переговоров; электронные сообщения; сотовая связь; базовая станция; судебный контроль; информационно-телекоммуникационные технологии
Для цитирования: Гарипов Т.И. Некоторые вопросы правовой регламентации и правоприменительной практики при получении информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами при производстве по уголовному делу // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2020. Т. 11, № 3. С. 343 - 350. DOI: 10.37973/KUI.2020.41.3.013
Introduction: this article reveals the challenges of legal regulation and law-enforcement practice in obtaining information about connections between mobile users and (or) mobile devices as an investigative action, provided for by Article 186.1 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation.
Materials and Methods: in the course of the study, the author used general academic and special methods of cognition of legal reality: analysis, retrospective analysis, comparative legal method, etc.
Results: the analysis of the legal regulation and law enforcement practice of obtaining information about connections between mobile users and (or) mobile devices showed that the current criminal procedure rules governing the production of "information and telecommunication" investigative actions are far from perfect.
Discussions and Сonclusions: the author has formulated a number of problems that arise in law enforcement in the production of the investigative actions, as well as suggested recommendations for overcoming them, both in terms of interpreting legal norms and their further improvement.
Key words: obtaining information; connections between subscribers and (or) subscriber devices; telecom operators; secrecy of telephone and other conversations; electronic communications; cellular communications; base station; judicial control; information and telecommunication technologies
For citation: Garipov T.I. Certain Issues of Legal Regulation and law Enforcement Practice in Obtaining Information on Connection Between Subscribers and (or) Subscriber Devices in Criminal Procedure // Bulletin ofthe Kazan Law Institute of MIA of Russia. 2020. V. 11, No 3. P. 343 - 350. DOI: 10.37973/KUI.2020.41.3.013
Введение
К началу XXI века технический прогресс достиг таких непостижимых высот, что далекое будущее с его высокими технологиями перестает быть для нас недосягаемым. Наибольших успехов технический прогресс достиг в сфере информационных технологий. Об этом свидетельствует повсеместная компьютеризация населения по всему миру. При этом вот уже больше двадцати лет популярными являются различные мобильные универсальные средства коммуникации: сотовые телефоны, смартфоны с доступом в Интернет, планшетные компьютеры и др.
Доступность компьютерных и мобильных сотовых технологий, а также их широкое развитие и распространение в России привели к тому, что практически у любого гражданина есть сотовый телефон либо иное средство мобильной связи, которые обладают обширным набором функциональных свойств: от осуществления звонков сотовой связи до выхода в сеть Интернет. Конечно, такое распространение сотовых и компьютерных технологий привело к структурным изменениям в преступности. Злоумышленники взяли на вооружение последние технические достижения и стали использовать их в качестве средств, облегчающих совершение преступлений. Так, в последние годы регистрируется значительный рост совершенных преступлений, совершенных с использованием устройств сотовой связи, таких как общеуголовные мошенничества, преступления в сфере высоких технологий, вымогательства и т.д. Интенсивное распространение современных информационных технологий также способствует облегчению координации деятельности экстремистских и террористических организаций. Сотовая связь позволяет соучастникам преступления более эффективно координировать свои действия, принимать меры к сокрытию следов преступления, осуществлять хищение путем обмана или злоупотребления доверием, приискивать средства и оборудование, соучастников для совершения преступления. При этом средства сотовой связи перестали выступать только в качестве средства совершения преступления. Нередко даже стоимость отдельных мобильных устройств достигает значительных сумм, вследствие чего сами эти устройства выступают в качестве предмета хищения.
В связи с указанными выше негативными последствиями распространения в обществе современных информационных технологий законо-
дателем была предпринята попытка выработать действенные способы их нивелирования, что выразилось в дополнении системы следственных действий таким новым технологическим способом получения доказательственных сведений, как получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, предусмотренным ст. 186.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ1). Однако, как показывает практика, уголовно-процессуальная регламентация производства данного следственного действия нуждается в дальнейшем совершенствовании.
Обзор литературы Теоретическим осмыслением рассматриваемого в рамках настоящего исследования следственного действия ранее занимались такие авторы, как Н.А. Архипова, Р.А. Дерюгин, А.А. Нуждин, ДА. Ширев, Л.Г. Юрина, ЕС. Лапин, В.Ю. Стель-мах. Вышеуказанные авторы занимались разработкой данной темы на монографическом и диссертационном уровнях, что говорит об имеющейся теоретической базе рассматриваемой проблемы и перспективах ее дальнейшего исследования. Однако в связи с относительной новизной рассматриваемого нами следственного действия основные исследования, проведенные указанными авторами, датируются 2010 - 2018 годами.
Результаты исследования Необходимость закрепления в уголовно-процессуальном законодательстве следственного действия, которое смогло бы обеспечить получение процессуальным путем информации о соединениях между абонентами, давно назревала в отечественном уголовном судопроизводстве.
Получение информации о соединениях между абонентами и устройствами получило свое нормативное закрепление в ст. 186.1 УПК РФ в 2010 году, однако, несмотря на это, в научной среде до сих пор не сформировалось единого мнения относительно понимания сущности данного следственного действия. Отдельные авторы полагают, что данное процессуальное действие по своим признакам невозможно отнести к числу следственных. Так, например, В.В. Кальницкий полагает, что получение информации о соединениях между абонентами имеет абсолютно иную юридическую сущность [1, с. 34]. Согласно мнению данного автора, под этим следственным действием следует понимать особый вид истребования информации, полученной от оператора связи в результате мотивированного и санкционированного
'Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 07.04.2020) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (ч. I), ст. 4921.
судом запроса следователя. При этом полученная таким способом информация не может считаться вещественным доказательством, а ее приобщение к материалам уголовного дела возможно в виде иных документов. Придерживается того же мнения и Б.Т. Безлепкин, разъясняя, что в норме, предусмотренной ст. 186.1 УПК РФ, речь не может идти о каком-то следственном действии, поскольку фактически получение информации осуществляется не следователем, являющимся субъектом сбора доказательств, а сотрудником организации связи, которому поручено выполнить требование следователя о предоставлении соответствующей информации, которая допускается в уголовном процессе в качестве доказательства [2, с. 132].
С целью определения содержания понятия исследуемого нами следственного действия следует обратиться к его легальной дефиниции. Так, под получением информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, согласно п. 24.1 ст. 5 УПК РФ, понимается получение сведений о дате, времени, продолжительности соединений между абонентами и (или) абонентскими устройствами (пользовательским оборудованием), номерах абонентов, других данных, позволяющих идентифицировать абонентов, а также сведений о номерах и месте расположения приемопередающих и базовых станций.
При этом внесению в УПК РФ изменений, которыми было добавлено это следственное действие, предшествовало несколько значимых факторов. Во-первых, это необходимость включения в УПК РФ нового следственного действия, которое позволило бы следственным органам получать от оператора связи информацию о соединениях между абонентами и не допустить при этом необоснованного ограничения прав граждан. Во-вторых, это неоднозначная и противоречивая следственно-судебная практика получения информации о соединениях между абонентами, сложившаяся при отсутствии необходимых уголовно-процессуальных норм, направленных на регламентации данного процессуального действия [3, с. 36].
Необходимость введения в действующее уголовно-процессуальное законодательства нового следственного действия, направленного на получение информации от операторов сотовой связи, назревала уже достаточно давно. Это было обусловлено, в том числе, и отсутствием в УПК РФ единой процедуры получения указанных сведений от операторов связи, в результате правоприменителю приходилось самостоятельно восполнять правовой пробел, направляя, например, в организации связи запросы о предоставлении сведений в порядке применения общей нормы,
предусмотренной ч. 4 ст. 21 УПК РФ. Все это создавало предпосылки для нарушения прав граждан в уголовном процессе, тем более единообразная практика применения этих положений отсутствовала. У каждого региона было сформировано свое представление о «законности» в зависимости от усмотрения должностных лиц органов предварительного расследования.
Однако ситуация поменялась кардинальным образом в результате принятия Государственной Думой Федерального Собрания РФ 11 июня 2010 года Федерального закона № 143-Ф3, которым в УПК РФ добавлена ст. 186.1 «Получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами». Данный закон был одобрен Советом Федерации 23 июня 2010 г. и подписан Президентом РФ 1 июля 2010 года.
Подобная новелла привнесла в уголовно-процессуальную деятельность единообразный порядок получения от операторов связи информации о соединениях между абонентами. Возникновение в УПК РФ новой нормы, предусматривающей порядок производства этого следственного действия, породило еще больше споров в научной среде о его сущности и специфике реализации.
Не разрешенным в науке уголовного процесса до недавнего времени оставался вопрос о содержании категории «иные данные» применительно к легальному определению понятия «получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами», представленному в п. 24.1 ст. 5 УПК РФ.
Так, Н.А. Архиповой в рамках предложенной ею редакции п. 24.1 ст. 5 УПК РФ были дополнительно конкретизированы иные данные, которые могут быть получены в результате исследуемого следственного действия. Так, например, ею предложено причислить к иным данным содержание переданной текстовой, графической или иной информации в электронном виде, которая передавалась между абонентами сотовой связи в ходе соединений [4, с. 5]. В настоящее время в законе упоминается формулировка иных данных, что породило немало споров о том, что именно к ним следует причислять. Основным камнем преткновения стал вопрос о допустимости получения от оператора связи содержания текстовых, графических и иных сообщений, передаваемых посредством электросвязи (SMS, MMS и т.п.) в рамках реализации положений ст. 186.1 УПК РФ.
Диаметрально противоположной точки зрения придерживались С.А. Вазюлин и В.Ф. Васюков, которые отметили, что получение информации, содержащейся в электронных сообщениях (в любой из вышеназванных форм), в рамках производ-
ства следственного действия, предусмотренного ст. 186.1 УПК РФ, не соответствует содержанию закона и является противоправным [5, с. 18]. Аргументируя свою позицию, данные авторы полагают, что сущность такого следственного действия, как получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, состоит лишь в получении данных о дате, продолжительности и абонентах соединения и местоположении базовой станции, привязанной к конкретному соединению, а содержание сообщений SMS, MMS и т.д. не может выступать в качестве информации, предоставляемой оператором связи в порядке ст. 186.1 УПК РФ.
В связи с вышеизложенным существует необходимость закрепления в действующем уголовно-процессуальном законодательстве нового следственного действия, которое предусматривало бы возможность получения содержания текстовых и графических сообщений абонентов сотовой связи и сети Интернет. Информационные технологии настолько сильно прогрессировали, что такая необходимость остро востребована правоохранительными органами ввиду активизации деятельности международных террористических организаций, повышения уровня киберпреступ-ности и других факторов. Однако споры были прекращены после принятия Федерального закона от 6 июня 2016 года № 375-Ф3, которым предусматривалась возможность осмотра и выемки электронных сообщений и иных передаваемых по сетям электросвязи сообщений (ч. 7 ст. 185 УПК РФ). После внесения данных изменений в УПК РФ законодатель четко дал понять, что получение информации о содержании электронных сообщений может быть получено в рамках иного следственного действия, предусмотренного ч. 7 ст. 185 УПК РФ.
До принятия соответствующих изменений в УПК РФ следственные органы получали информацию от операторов связи в соответствии с ч. 4 ст. 21 УПК РФ, направляя запросы, как правило, без судебного разрешения. Подобная практика сформировалась в унисон положению ч. 1 ст. 86 УПК РФ, которое предполагает возможность сбора доказательств путем производства иных процессуальных действий. При этом в территориальных следственных органах практика по это-
му поводу складывалась не вполне однообразно. Бывали случаи, когда в отдельных районах или городах надзирающий прокурор рассматривал информацию о соединениях между абонентами как охраняемую законом тайну телефонных переговоров и требовал получения следственным органом разрешения суда на производство соответствующей выемки документов, содержащих указанную информацию. В других регионах практика складывалась по-иному, и получения разрешения суда на истребования подобной информации не требовалось. В период 2000-х годов даже высшая судебная инстанция не имела четкого представления о природе сведений о соединениях между абонентами сотовой связи. Так, в одном из решений Конституционного Суда РФ давалось разъяснение о том, что истребование сведений, составляющих информацию о факте, времени и продолжительности соединений абонентов сотовой связи и абонентских устройств, должно осуществляться на основании решения суда, поскольку такие сведения составляют охраняемую законом тайну телефонных переговоров, следовательно, ограничение подобного права граждан возможно только с судебного санкционирования1. В то же время в определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ относительно содержания указанных сведений отмечается, что при производстве выемки у операторов сотовой связи документов, содержащих данные о вызовах, их времени и продолжительности похищенного абонентского устройства - сотового телефона, тайна телефонных переговоров не нарушается, поскольку в качестве цели такой выемки следует выделить получение информации о входящих и исходящих соединениях абонента, а не о содержании его телефонных разговоров2. Таким образом, по мнению Верховного Суда РФ, декларативное положение Конституции РФ3, содержащееся в ст. 23, гарантирующее охрану права на тайну переписки и переговоров, не распространялось на подобное процессуальное действие. В связи с внесением в УПК РФ соответствующих изменений и включением ст. 186.1, у правоприменителя не должно возникать вопросов относительно юридического основания для получения информации о соединениях абонентов. Таковым на сегодня является только решение суда.
1Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Советского районного суда города Липецка о проверке конституционности части четвертой статьи 32 Федерального закона от 16 февраля 1995 года «О связи»: определение Конституционного Суда РФ от 02.10.2003 № 345-О // Вестник Конституционного Суда РФ. 2004. № 1.
производство по делу об отказе в даче разрешения на выемку документов о входящих и исходящих сигналах соединений телефонных аппаратов прекращено в связи с нарушением уголовно-процессуального закона: определение Верховного Суда РФ от 02.06.2006 № 9-ДП06-10 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. № 12.
3Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. 2014. № 31, ст. 4398.
При производстве данного следственного действия следователь (дознаватель) может получить информацию о дате, времени и продолжительности телефонного вызова, номерах абонентов и их местоположении с привязкой к приемопередающей базовой станции, а также иные сведения, которые могут позволить идентифицировать абонентов. В частности, к таковым Пленум Верховного Суда РФ относит 1МЕ1-номер абонентского устройства или расположение сотового телефона относительно базовой станции1. Тем не менее на практике складывается неоднозначная ситуация, когда следователю необходимо выяснить какую-либо информацию справочного характера об абоненте, например, данные лица, на чье имя зарегистрирован конкретный абонентский номер.
Полагаем, что подобная информация, содержащаяся в регистрационных, финансовых документах пользователя, может быть получена путем направления соответствующего запроса оператору связи, а не на основании судебного решения и получения информации в порядке ст. 186.1 УПК РФ. Такое возможно, поскольку истребование этой информации не нарушает тайны переписки и телефонных переговоров, к тому же истребуемые данные не касаются информации о соединениях между абонентами, а лишь о самих абонентах.
Также считаем, что производство исследуемого следственного действия целесообразно лишь тогда, когда абонент или владелец абонентского устройства не имеет возможности самостоятельно запросить необходимую информацию у оператора связи без какого-либо судебного решения, которую впоследствии данное лицо может приобщить, например, к протоколу допроса в качестве свидетеля.
В соответствии с теорией уголовно-процессуального права при производстве следственных действий, ограничивающих конституционные права и свободы граждан, необходимы фактические и юридические основания. На это указывает и положение ч. 1 ст. 186.1 УПК РФ, в соответствии с которым под таким основанием, исходя из буквального толкования данной нормы, следует понимать наличие достаточных данных о том, что информация о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами имеет существенное значения для уголовного дела. В связи с этим возникает вопрос о характере тех достаточных данных, которые выступают фактическим основанием для данного следственного действия, а именно допустимо ли использовать в качестве та-
ковых результаты оперативно-розыскной деятельности или необходимо, чтобы эти данные были обличены в форму доказательств, собранных при производстве иных следственных действий.
Говоря о фактических основаниях для получения информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, следует отметить следующее. Такое следственное действие может быть произведено, если есть основания полагать, что информация о входящих и исходящих вызовах абонента и иных данных, в том числе о личности абонентов, которая аккумулируется при помощи технических устройств в специальных организациях - у оператора связи, может иметь значение для уголовного дела. В качестве подобных оснований могут выступать данные, полученные как в ходе производства следственных действий, так и гласных и негласных оперативно-розыскных мероприятий, которые могут иметь доказательственное значение для установления причастности конкретного лица - абонента к совершению преступления и характере его преступных связей с иными соучастниками преступления, использующими абонентские устройства сотовой связи. При этом указанные выше данные должны быть отражены в материалах уголовного дела в виде рапортов, справок, протоколов следственных и иных процессуальных действий, а его копии приобщены к постановлению следователя о возбуждении перед судом ходатайства о разрешении производства указанного следственного действия.
Отметим, что в ч. 1 ст. 186.1 УПК РФ законодатель применяет формулировку «при наличии достаточных оснований», а не данных, как это можно было бы предположить, исходя из уголовно-процессуальной догматики. Такая формулировка невольно ведет к двусмысленному толкованию относительно содержания понятия «достаточное основание». Полагаем, что под этим понятием следует понимать любую информацию, в том числе и оперативно-розыскного характера, которой располагает следователь в момент принятия решения о производстве указанного следственного действия. При этом обязательным условием в таком случае является наличие данной информации в материалах уголовного дела, представленной в виде рапорта сотрудника оперативного подразделения, или в виде рассекреченных результатов оперативно-розыскной деятельности, направленных следователю в порядке, предусмотренном специальными нормативными правовыми актами ведомственного характера, благо такая
'О практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан (статья 165 УПК РФ): постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.06.2017 № 19 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2017. № 7.
форма представления результатов оперативно-розыскной деятельности в соответствии с данными актами возможна1.
Кроме указанных выше фактических оснований, также существуют юридические основания для производства рассматриваемого следственного действия.
Юридическим основанием для исследуемого следственного действия является решение суда, которое принимается по результатам рассмотрения ходатайства следователя (дознавателя) вместе с приобщенными к нему копиями материалов уголовного дела (материалы ходатайства) в порядке ст. 165 УПК РФ. При этом производство этого следственного действия в случаях, не терпящих отлагательств, по решению следователя (дознавателя) не допускается. В дополнение отметим, что в отдельных случаях за рамками уголовно-процессуальной деятельности законодатель допустил отступление от правила об обязательном предварительном судебном контроле при получении информации о соединениях между абонентами. Так, Федеральным законом от 2 августа 2019 года № 311-ФЗ в ст. 8 Федерального закона от 12 августа 1995 года № 144 «Об оперативно-розыскной деятельности»2 в ст. 8 была добавлена часть 7, которая допускает получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами без судебного решения в случае получения сообщения о без вести пропавшем несовершеннолетнем и при письменном согласии одного из его родителей, с последующим уведомлением суда в течение 24 часов и получением в течение 48 часов судебного решения с момента начала соответствующего оперативно-розыскного мероприятия -снятия информации с технических каналов связи. Представляется, что подобную новеллу также целесообразно распространить и на уголовно-процессуальную деятельность, поскольку вопрос скорейшего раскрытия преступления, например социального мошенничества, совершенного с использованием средств мобильной связи, зависит от того, насколько быстро следователь получит соответствующую информацию о соединениях абонентов.
В уголовно-процессуальном законе отсутствуют какие-либо условия относительно тяжести совершенного преступления и процессуального статуса абонента, информация о соединениях ко-
торого может быть получена у оператора связи, оказывающего соответствующие услуги. После того как суд рассматривает ходатайство следователя о получении разрешения на производство данного следственного действия в порядке ст. 165 УПК РФ и выносит постановление о его производстве, его копия направляется руководителю организации, оказывающей услуги связи (оператору связи) для организации исполнения. При этом, как правило, содержание резолютивной части постановления суда о разрешении производства этого следственного действия составляют следующие формулировки: «1) Разрешить получение информации о соединениях абонента (номер абонента), принадлежащему (ФИО абонента), или абонентского устройства (номер 1МЕ1-кода)...; 2) Руководителю организации, оказывающей услуги связи, - оператору связи (например, ПАО «МТС» по адресу: г. Энск, ул. Ленина, д. 1) направлять информацию о соединениях абонента не реже одного раза в неделю в срок до ДД.ММ.ГГ.». Принятие судом решения по второму обозначенному нами пункту резолютивной части постановления может иметь место, если следователь в своем ходатайстве указывает на необходимость получения информации о будущих соединениях конкретного абонента. Кроме этого, при обращении с ходатайством в суд следователю необходимо указывать данные конкретных абонентов, информацию о соединениях которых он желает истребовать. Напомним, что большинство случаев отказа в удовлетворении вышеназванных ходатайств допускается по причине указания следователем в постановлении неопределенного круга абонентов, что является явным процессуальным нарушением, затрагивающим права граждан на тайну переписки и телефонных переговоров. Однако, на наш взгляд, не будет считаться процессуальным нарушением ситуация, когда следователь в одном постановлении ходатайствует о получении информации нескольких абонентов у разных операторов связи, если при этом такое следственное действие будет производиться по одному и тому же уголовному делу.
Вместе с тем производство указанного следственного действия может быть прекращено досрочно на основании решения следователя. Но в любом случае подобное решение подлежит принятию, если уголовное дело прекращается либо
1Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд: приказ МВД России № 776, Минобороны России № 703, ФСБ России № 509, ФСО России № 507, ФТС России № 1820, СВР России № 42, ФСИН России № 535, ФСКН России № 398, СК России № 68 от 27.09.2013 // Российская газета. 2013. 13 декабря.
2Об оперативно-розыскной деятельности: Федеральный закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ (ред. от 02.08.2019) // Собрание законодательства РФ. 1995. 14 августа. № 33, ст. 3349.2
предварительное расследование оканчивается составлением обвинительного заключения (обвинительного акта) и направлением уголовного дела прокурору. После того как получение информации о соединениях между абонентами приобрело статус следственного действия, его производство после приостановления предварительного следствия стало недопустимым. Уголовно-процессуальный закон не предусматривает возможности приостановления хода данного следственного действия при принятии решения о приостановлении предварительного следствия, однако нам представляется, что подобное допустимо, если при этом не будет превышен установленный в судебном постановлении о разрешении получения информации о соединениях между абонентами срок. В качестве примера можно привести ситуацию, когда в резолютивной части постановления о приостановлении предварительного следствия следователь в одном из пунктов принимает решение о приостановлении получения информации о соединениях абонентов. В дальнейшем копия подобного постановления направляется на имя руководителя оператора связи для исполнения. В случае же необходимости возобновления производства расследования следователь вновь выносит аналогичное постановление, в котором указывает на необходимость возобновления получения информации о соединениях, которое также направляется оператору связи. При этом общий срок производства данного следственного действия, установленный решением суда, не должен быть превышен, то есть устанавливается в пределах первоначального срока. Если же этот срок истек, то следователю повторно надлежит обращаться в суд за разрешением производства указанного следственного действия и с установлением новых сроков его производства.
Обсуждение и заключения
Подводя итог проведенному нами анализу правовой регламентации следственного действия, предусмотренного ст. 186.1 УПК РФ, следует сформулировать следующие заключения:
1. В связи с тем, что в науке уголовного процесса до недавнего времени оставался неразрешенным вопрос о содержании категории «иные данные» применительно к легальному определению понятия получения информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, изложенному в п. 24.1 ст. 5 УПК
РФ, законодатель путем принятия в 2016 году Федерального закона от 6 июня 2016 года № 375-ФЗ добавил новое следственное действие, которое предусматривает возможность получения содержания текстовых и графических сообщений абонентов сотовой связи и сети Интернет (осмотр и выемка электронных сообщений и иных передаваемых по сетям электросвязи сообщений - ч. 7 ст. 185 УПК РФ).
2. Информация справочного характера, содержащаяся в регистрационных, финансовых документах пользователя, может быть получена путем направления соответствующего запроса оператору связи, а не на основании судебного решения и получения информации в порядке ст. 186.1 УПК РФ. Такое возможно, поскольку истребование этой информации не нарушает тайны переписки и телефонных переговоров, к тому же истребуемые данные не касаются данных о соединениях между абонентами, а лишь о самих абонентах.
3. Представляется целесообразным предусмотреть возможность предварительного судебного контроля при производстве следственного действия, предусмотренного ст. 186.1 УПК РФ, поскольку вопрос скорейшего раскрытия преступления, например социального мошенничества, совершенного с использованием средств мобильной связи, зависит от того, насколько быстро следователь получит соответствующую информацию о соединениях абонентов.
4. По нашему мнению, не будет процессуальным нарушением ситуация, когда следователь в одном постановлении ходатайствует перед судом о получении информации о соединениях нескольких абонентов у разных операторов связи, если при этом такое следственное действие будет производиться по одному и тому же уголовному делу.
5. Несмотря на то, что уголовно-процессуальный закон не предусматривает возможности приостановления получения информации о соединениях абонентов от операторов связи при принятии решения о приостановлении предварительного следствия, нам представляется, что подобное допустимо, если при этом не будет превышен установленный в судебном постановлении о разрешении получения информации о соединениях между абонентами срок, предусматривающий продолжительность такого следственного действия.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Кальницкий В.В. Вопросы правовой регламентации следственных действий на современном этапе // Законы России: опыт, анализ, практика. 2015. № 2. С. 32 - 38.
2. Безлепкин Б.Т. Комментарий к УПК РФ: (постатейный). 13-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2015. 379 с.
3. Зуев С.В. Электронная информация и ее носители в уголовно-процессуальном доказывании: развитие правового регулирования // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Право. 2017. Т. 17. № 1. С. 35 - 43.
4. Архипова Н.А. Некоторые аспекты получения информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами // Сборник материалов криминалистических чтений. 2019. №. 16. С. 4 - 5.
5. Вазюлин С.А., Васюков В.Ф. Получение информации о соединениях между абонентами: специфика процедуры // Уголовный процесс. М.: Актион-Медиа. 2014. № 1. С. 10 - 20.
REFERENCES
1. Kal'nickij VV. Voprosy pravovoj reglamentacii sledstvennyh dejstvij na sovremennom etape // Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika. 2015. № 2. S. 32 - 38.
2. Bezlepkin B.T. Kommentarij k UPK RF: (postatejnyj). 13-e izd., pererab. i dop. M.: Prospekt, 2015. 379 s.
3. Zuev S.V. Elektronnaya informaciya i ee nositeli v ugolovno-processual'nom dokazyvanii: razvitie pravovogo regulirovaniya // Vestnik YUzhno-Ural'skogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Pravo. 2017. T. 17. №. 1. S. 35 - 43.
4. Arhipova N.A. Nekotorye aspekty polucheniya informacii o soedineniyah mezhdu abonentami i (ili) abonentskimi ustrojstvami // Sbornik materialov kriminalisticheskih chtenij. 2019. №. 16. S. 4 - 5.
5. Vazyulin S.A., Vasyukov VF. Poluchenie informacii o soedineniyah mezhdu abonentami: specifika procedury // Ugolovnyj process. M.: Aktion-Media. 2014. № 1. S. 10 - 20.
Об авторах: Гарипов Тимур Ильгизович, кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры уголовного процесса Казанского юридического института МВД России email: ti89ga@mail.ru
About the authors: Garipov Timur I., Candidate of Law (Research doctorate), Senior Lecturer, Department of Criminal Procedure of the Kazan Law Institute of MIA of Russia email: ti89ga@mail.ru
© Гарипов Т.И., 2020
Статья получена: 25.05.2020. Статья принята к публикации: 18.09.2020. Статья опубликована онлайн: 23.09.2020
