CC BY
216
НЕКОТОРЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРИКЛАДНЫЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ ЛИЧНОСТИ И ПОВЕДЕНИЯ СЕРИЙНЫХ СЕКСУАЛЬНЫХ УБИЙЦ (ОБЗОР ЗАРУБЕЖНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ!
О. А. Логунова
Аннотация: в статье предлагается обзор результатов современных зарубежных исследований личностных и поведенческих особенностей серийных сексуальных убийц. Рассматриваются проблемы изучения факторов влияния на формирование сексуальной криминальной агрессии, типологии серийных сексуальных убийц, моделей анализа их личности и поведения. Представлены также результаты исследований, направленных на решение прикладных задач, связанных с криминальным профилированием личности данной категории преступников.
Ключевые слова: серийный сексуальный убийца, криминальное профилирование, типология серийных сексуальных убийц, модели анализа личности и поведения серийных сексуальных убийц.
The summary: the article suggests the review of results of modern foreign research concerning the peculiarities of personality and behavior of serial sexual murderers. The article discusses the problems of research that deals with the factors of influence on formation of sexual criminal aggression, typology of serial sexual murderers, the models of analysis of their personality and behavior. The article focuses on the results of research aimed at the solution of practical issues connected with the criminal profiling of personality of such category of offenders.
Keywords: serial sexual murderer, criminal profiling, typology of serial sex-
ual murderers, the models of personality and behavior analysis of serial sexual murderers.
Феномен серийных сексуальных убийц в течение многих лет является объектом как теоретических, так и прикладных зарубежных исследований. В связи с междисциплинарным характером данного феномена исследовательские работы проводятся специалистами разного профиля — криминологами, криминалистами, психиатрами, психологами; с использованием различного методического инструментария — качественного и статистического анализа; а также с привлечением разнообразных баз данных — публикаций СМИ, уголовных дел, результатов интервьюирования серийных сексуальных убийц, отбывающих срок заключения или содержащихся в стационарах принудительного лечения.
В рамках теоретического подхода чаще всего изучаются проблемы факторов и механизмов формирования сексуальной криминальной агрессии, типологии серийных сексуальных убийц, моделей анализа личности и поведения данного вида преступников.
Исследования прикладного характера, проводимые, как правило, в контексте решения задач криминального профилирования, направлены на выявление устойчивых связей между особенностями личности серийного сексуального убийцы и характеристиками его крими-
нальной деятельности, получение данных о степени его поведенческого постоянства в серии, определение характера влияния на криминальное поведение ситуационных переменных.
В статье приводится обзор результатов некоторых зарубежных исследований в области личности и поведения серийных сексуальных убийц, представляющих интерес, как для специалистов в области криминальной психологии, так и для сотрудников правоохранительных органов.
Одно из направлений исследований личности серийных убийц, проводимых в основном психиатрами и психологами, базируется на клиническом изучении лиц, совершивших серийные преступления, в том числе на сексуальной почве. В их работах (Р. Firestone, 1998; R. Langevin, 2003, 2006; S. Porter, 2003) указывается на выявленные у данных преступников таких психических расстройств, как шизофрения, расстройства личности, различные виды парафи-лий [11]. Большинство серийных убийц, по мнению исследователей V. Gebеrth (1997), O. Kernberg (1998), S. Harbort (1999), имеют антисоциальные расстройства личности, расстройства личности, связанные с нарциссизмом [8, 12]. Преступников с антисоциальными личностными расстройствами отличают: неспособность к соблюдению социальных норм, лживость, импульсивность, раздражительность и агрессивность, пренебрежение личной безопасностью и безопасностью других людей, безответственность, отсутствие угрызений совести. Для лиц с нарциссиче-скими расстройствами личности характерны: гипертрофированная самооценка, высокомерие, склонность к фантази-
рованию о своих успехах, чувство собственной исключительности и вседозволенности, потребность в постоянном восхищении и особом обращении, эгоистическая личностная позиция, завистливость, использование людей для достижения собственных целей. Среди сексуальных отклонений указанной категории преступников, по данным V. Ceberth (1997), S. Harbort (1999), чаще всего встречаются сексуальный садизм, фетишизм, педофилия, некрофилия [8, 12]. Наличие у серийных убийц сексуальных и/или насильственных отклоняющихся от нормы фантазий подтверждается исследованиями S. Harbort [8]. Исследования Р. Briken выявляют наличие у трети изученной им группы сексуальных убийц дисфункций головного мозга и хромосомных аномалий [11].
Приведенные данные свидетельствуют о существовании определенных биологических и психопатологических предпосылок к формированию личности сексуального убийцы. Однако сведение причин, объясняющих природу сексуальной криминальной агрессии, лишь к указанным факторам существенно искажает объективность понимания феномена серийного сексуального убийцы. По мнению J. Levin, J. Fox (2008), отграничение обычных (законопослушных) людей от серийных убийц только на основании наличия у последних личностных расстройств неправомерно. Такие проявления личностных нарушений, как умение манипулировать человеческим сознанием для создания определенного впечатления о себе, двойственность отношения к реальности, отсутствие сочувствия, не присущи лишь исключительно популяции убийц, так как встречаются и среди других людей [10]. Наличие психопато-
логии не является отличительным признаком серийных убийц и единственным вектором, определяющим криминальное направление развития их личности.
В ряде криминологических исследований (D. MacDonald, L. Morgenbesser, 1984; E. Hickey, 2002; L. Schlesinger, 2004), проводимых на основе изучения биографий («историй жизни») сексуальных серийных убийц, выявляется совокупность факторов, повлиявших на развитие «преступной карьеры» указанных лиц, среди которых значимую роль играют социальные — неблагополучная семья, воспитание в «агрессивной субкультуре», наличие психических травм в детстве, раннее приобщение к алкоголю (наркотикам) и вовлечение в криминальную среду [1, 11]. Влияние системы факторов на развитие криминальной агрессии серийного сексуального убийцы рассматривается E. Hickey, разработавшим «динамическую модель управления травмой» [1]. Исследователь выделяет факторы предрасположенности, которые могут быть биологическими (отягощенная наследственность, поражения головного мозга различной этиологии и т. п.), социальными и психологическими. Во время своего личностного формирования убийцы травматизируются такими социальными факторами, как физическое и сексуальное негативное воздействие, проблемы с родителями, развод, смерть родителей. Следствие этих проблем — развитие чувства отверженности от общества, бесполезности, неспособности преодолевать стресс. Это глубинное переживание своей неадекватности прячется за необходимостью сохранения «фасада» самоуважения и самоконтроля. Такие двойственные дестабилизи-
рующие влияния на личность преступника вызывают фантазии, чьи компенсаторные темы связаны с угрозой в отношении жертвы, управлением и доминированием над ней. Данные фантазии являются ритуальным проявлением первоначальной детской травмы и способствуют балансу противоположных свойств личности. В дальнейшем фантазии становятся привычными, и даже с возрастающим жестоким содержанием они теряют свое компенсаторное значение и степень воздействия на преступника. Фантазии начинают претворяться в реальную жизнь сначала в форме преследования жертв, затем попыток проникновения в их жилище, их изнасилования, а позже — убийства. Так как убийства не в полной мере или только на короткий срок облегчают негативные переживания, процесс криминального поведения становится циклическим.
Таким образом, в своих исследованиях в области изучения генеза криминальной сексуальной агрессии и причин, ее обусловливающих, западные ученые приходят к выводу о многофакторной природе формирования личности серийного сексуального убийцы.
Другая научная проблема, активно разрабатываемая зарубежными специалистами, касается изучения типологии серийных сексуальных убийц и создания «классификационной модели» таких преступников.
Один из подходов к созданию классификационной модели базируется на специфике мотивационной детерминации криминальной деятельности. Исследователь Beech A. (2005), основываясь на различиях в мотивах криминального поведения, разделяет лиц, совершивших
убийства на сексуальной почве на: мотивируемых обидой, мотивируемых сексом и убийц-садистов [11].
Широкой известностью пользуется классификация R.M. Holmes (1998), который выделяет четыре типа серийного убийцы в соответствии с преобладающей у него мотивацией: 1) киллер-визионер — у него часто возникают галлюцинации и бредовые представления, которые подталкивают к убийству определенных жертв. Этот тип следует классифицировать как психотичный и невменяемый, среди серийных убийц количественно представляющий исключение; 2) киллер-миссионер — решает таким воинственным способом преследовать и наказывать представителей определенных социальных групп; 3) киллер-гедонист — представители этой категории неоднородны и включают три подгруппы: сладострастные убийцы, которым сам акт убийства доставляет сексуальное удовольствие; киллеры — искатели приключений, которые убивают не из-за сексуальных мотивов, а из любопытства и интереса к экстремальному опыту совершения убийства; киллеры, ориентированные на комфорт, — не интересуются процессом убийства, они убивают жертву с тем, чтобы достичь других целей — ради собственной безопасности, для присвоения личного имущества. Выбор ими способа и обстоятельств совершения преступления определяется только прагматическими соображениями; 4) киллеры, стремящиеся к власти и контролю, — для них необходим тотальный контроль над жертвой и доминирование в решении вопроса ее половой неприкосновенности, жизни или смерти. На переднем плане стоит не сексуальное удовлетворение, а возмож-
ность прибегнуть к сексуальным действиям [12].
Большим разнообразием отличаются классификационные модели, созданные на основе различий в характеристиках криминального поведения (J. Proulx, 2002, 2005, 2006; R. Koc-sis, 2006; D. Rossmo, 1997, 2000). Так, J. Proulx выделяет «садистский» (sadistic) и «гневный» (anger) стиль поведения. В первом случае преступники выбирают незнакомых жертв, планируют свои криминальные действия, совершают преступление более чем за 30 минут, используют в отношении жертв средства физического ограничения, унижения и пыток, чаще прячут тела своих жертв. Во втором — преступники совершают убийства за время меньше 30 минут, для них нехарактерна преднамеренность, физические ограничения, оскорбления и увечья жертв. Они чаще оставляют тела жертв на месте преступления [11].
R. Kocsis, анализируя криминальную деятельность сексуальных убийц, выявляет четыре поведенческих паттерна: «хищника» (predator), «насильника» (rape), «неистового» (fury), «извращенца» (perversion). Для «хищника» характерно проявление в поведении садистской составляющей, для «неистового» — избыточной жестокости, для «насильника» — сексуального насилия над жертвой, для «извращенца» — аномальности сексуальной мотивации [11].
D. Rossmo, в течение длительного времени изучавший пространственные аспекты криминальной деятельности серийных сексуальных убийц, в том числе стратегии их поведения и рисунки преступных нападений («охотничьи паттерны»), выделяет среди лиц данной кате-
гории несколько типов. По методу поиска преступником в своей «охотничьей зоне» подходящей жертвы исследователь выделяет: «охотника» (hunter), выбирающего себе жертв в пределах знакомой местности, недалеко от места проживания; «браконьера» (poacher), предпочитающего осуществлять поиск жертв на удалении от дома, переезжая для этого на большие расстояния; «рыбака на блесну» (troller), нападающего не на незнакомых жертв, а на женщин, с которыми он связан в своей обыденной жизни; «ловца» (trapper), заманивающего своих жертв в специально подготовленные места и создающего ситуации, позволяющие полностью контролировать потерпевших. По способу нападения на жертву D. Rossmo дифференцирует серийных сексуальных преступников на следующие типы: «насильник» (raptor), нападающий на жертву практически сразу после встречи с ней; «преследователь» (stalker), следящий за жертвой, передвигающийся за ней и ожидающий удобного момента для нападения; «находящийся в засаде» (ambusher), нападает на жертву только после того, как она окажется в зоне, находящейся под полным контролем преступника [15, 16].
Исследования по созданию классификационных моделей серийных сексуальных убийц часто связаны с решением прикладных задач криминального профилирования. Специфика поведенческих паттернов в криминальной ситуации в таких моделях рассматривается в контексте типологических особенностей личности преступника (R. Ressler, J. Douglas, 1982, 1988; J. Meloy, 1994, 2000; F. Gerard, 2007) [11].
Одна из наиболее ранних и известных моделей подобного рода раз-
рабатывалась специалистами ФБР (R. Ressler, J. Douglas, А. Burgess, 1982, 1988, 2006) [4, 13, 14]. Их исследование проводилось в трех аспектах: анализ криминалистическиххарактеристик отдельных категорий серийных преступлений, выявление личностных и поведенческих особенностей отбывающих наказание серийных преступников, а также установление статистически значимых связей между признаками криминального события и характеристиками лица, его совершившего. Итогом этой работы стало выделение «организованного» и «неорганизованного»ти-пов сексуальных убийц, предполагающего различие в уровнях поведенческой сложности, проявляемой в криминальной деятельности.
Организованный преступник—среднего уровня развития интеллекта, социально хорошо адаптирован, красноречив и внешне скорее выглядит неприметно. Он планирует преступления за длительное время и выбирает свою жертву, с которой он преднамеренно начинает общаться, по определенным критериям — пол человека, внешний вид, возраст, профессия, образ жизни или одежды. Преступлению часто предшествует серьезный стресс в форме финансовых, профессиональных, партнерских (супружеских) проблем. В своем супружестве преступник не находит сексуального удовлетворения. Для него значимы его агрессивные и сексуальные фантазии, которые он реализует в виде ритуала при преступлении. Его побуждением является желание тотального доминирования над жертвой. Для этого он прибегает к пыткам и связыванию. Преступление планируется, совершается в заранее определенном преступни-
ком месте, в котором жертва потом легко устраняется.
В противоположность этому, неорганизованный преступник, как правило, низкого интеллектуального уровня развития, социально неприспособленный, живущий один и малоконтактный. Он совершает преступления спонтанно. Нападение совершается молниеносно, жертва он убивает быстро. Если он вообще допускает общение, то только минимальное вербальное взаимодействие. Этот тип преступника может наносить посмертные увечья и/или совершать сексуальные действия над телом жертвы, особенно над половыми органами. В ряде случаев он разделяет тело на части и забирает их с собой. Они имеют значение трофея или фетиша, которые позднее дают возможность вновь пережить преступление. Труп и следы преступления оставляются на месте преступления [12].
В дальнейшем исследования указанных специалистов послужат основой для разработки метода криминального профилирования, позволяющего посредством анализа преступной деятельности убийцы создать предположительный портрет преступника, содержащий его поисковые признаки, и определить главные направления его розыска.
Дихотомичная типология серийных сексуальных убийц, предложенная специалистами ФБР, в течение долгого времени определяет рамки исследовательского подхода других ученых к изучению личности и поведения рассматриваемой категории преступников (W. Myers, 2002, 2004; М. Safarik, 2002; J. Meloy, 2000; F. Gerard, 2007 ) [11].
Так, F. Gerard (2007) на основе анализа уголовных дел по раскрытым пре-
ступлениям выделяет два типа поведения серийных убийц: оппортунистически-импульсивный (opportunistic-impulsive) и садистски-расчетливый (sadistic-calculator). Первый тип поведения характерен для спонтанного преступника, действующего с минимальной рефлексией. Второй — проявляется у планирующего преступника, склонного к садизму.
J. Meloy (2000), изучавший серийных преступников, заключенных в тюрьму или специализированные госпитали, разделяет серийные сексуальные убийства на «компульсивные» и «кататим-ные». Для «компульсивных» убийств характерны организованные места преступлений. У лиц, их совершивших, выражен сексуальный садизм и антисоциальные (или нарциссические) проявления личностных расстройств. Такие преступники—хронически эмоционально обособленны, с выраженными чертами психопатии и не имеют личного опыта переживания травм. «Кататимные» убийства характеризуются неорганизованными местами преступлений. У лиц, их совершающих, диагностируются шизоидные и аутичные личностные нарушения. Они менее психопатичны, имеют в прошлом физическую и/или сексуальную травму.
Однако в последние годы данная типологическая модель была подвергнута критике. Так, по мнению D. Canter (2004), организованные и дезорганизованные модели поведения серийного сексуального убийцы не являются дихотомическими категориями, противоположными по своему значению, а вероятнее всего дезорганизованная модель — часть (этап развития) организованных [17]. В работах F. Neubacher (2003) и G. Salfati (2005), рассматривающих су-
ществующие классификационные модели, в качестве недостатков большинства из них указывают: их избирательность, статичность, размытость границ между описанием отдельных типов преступников и частые совпадения в их поведенческих характеристиках [12, 17]. В целом разработка классификационных моделей западными исследователями — важный шаг в изучении серийных сексуальных убийц, демонстрирующий неоднородность данной популяции преступников, расширяющий представление об их типологических особенностях и специфике проявлений последних в криминальных паттернах поведения.
Как альтернативу классификационным моделям G. Salfati (2005) в своих работах предлагает «тематическую модель», различающую инструментальную и экспрессивную криминальные агрессии [17]. По его мнению, серийные сексуальные преступники могут быть дифференцированы по тематическому преобладанию в поведении конкретного стиля агрессии. Инструментальная криминальная агрессия определяется необходимостью преодоления сопротивления жертвы для достижения иных целей — сексуальной близости, реализации фантазий по отправлению определенного ритуала. Насилие над жертвой является средством. Экспрессивная криминальная агрессия определяется стремлением к переживанию определенных эмоциональных состояний при совершении убийства жертвы; насилие при взаимодействии с ней — это цель преступления. В поведении серийного сексуального убийцы инструментальная агрессия определяется по таким признакам, как оставление жертвы голой или частично одетой, исполнение ритуальных
действий, расположение тела в определенной позе, на открытом пространстве. «Эмоциональная атака» как главное содержание экспрессивной агрессии проявляется в криминальном поведении в виде пыток, нанесения увечий жертве, ее удушения, использования режущих предметов, взятия с места преступления трофеев, уничтожения улик, скрытия тела. Результаты исследования G. Salfati, проведенные на основе анализа архивных материалов банка данных по раскрытым серийным убийствам, показывают относительное постоянство убийц в рамках серии по типу агрессивного поведения. Общая тенденция, выявленная в процессе дифференциации серийных убийств, связана с преобладанием среди них преступлений по экспрессивному типу.
В настоящее время, судя по зарубежным источникам, по-прежнему актуальна область исследований, связанная с профилированием (портретированием) личности неустановленного серийного сексуального преступника. Целенаправленно метод профилирования применяется с 1970-х годов сотрудниками отдела поведенческих наук Академии ФБР в США. Разработкой данной проблемы продолжают активно занимаются специалисты США, Великобритании, Канады. Методический подход к портрети-рованию, которого придерживаются западные исследователи, основывается на «статистическом» принципе, заключающемся в выявлении достоверных связей между криминалистическими признаками преступления и признаками личности преступника, установленными после его задержания и осуждения.
В современных исследованиях B. Snook, R. Cullen, A. Mokros, S. Har-
bord (2005); E. Beauregard, D. Rossmo, J. Proulx (2007); E. Beauregard, J. Field (2008), результаты которых важны прежде всего для практики криминального профилирования, изучаются пространственные решения серийных сексуальных убийц и определяющие эти решения факторы [2, 3, 18].
В работе В. Snook, R. Cullen, A. Mok-ros, S. Harbord анализируются данные о связях между пространственным поведением преступника (проявляющимся в степени удаленности места его проживания от места преступления) и такими характеристиками его личности, как хронология серии, возраст, интеллектуальные способности, профессиональный и семейный статус убийцы, мотив убийства, вид используемого транспорта [18]. Показывается достоверная связь между удаленностью от дома до места преступления и различными факторами (наличие автомобиля, возраст и интеллект преступника). Серийные убийцы, использующие автомобиль, оставляют тела жертв дальше от своего дома, чем преступники, не имеющие в личном распоряжении автотранспорта. Лица с более высоким интеллектом избавляются от тел жертв на большем расстоянии от своих домов, чем лица с низким интеллектом. Серийные убийцы, старшие по возрасту, оставляют тела ближе к своему дому, чем их молодые коллеги. Достоверно значимого влияния на пространственное решение указанных факторов (хронология серии, статусы, мотивация) не выявлено.
В исследованиях E. Beauregard и др. проводится статистический и качественный анализ влияния личностных и ситуационных переменных и на принятие преступником решения в целом, и на выбор
конкретных паттернов поведения, связанных с размещением тел жертв [2, 3].
Месторасположение тел жертв, по мнению E. Beauregard, J. Field, отражает сознательные пространственные решения убийц, обусловленные личностными и ситуационными факторами. Научный интерес этих исследователей направлен на получение эмпирических доказательств различий в личностных и ситуационных характеристиках при совершении сексуальных убийств преступниками, перемещающими тела жертв и оставляющими их на месте. Характеристики личности и криминального поведения в процессе исследования собирались криминологами и психологами посредством полуструктурированного интервью заключенных тюрем и анализа уголовных дел. В качестве личностных параметров рассматриваются: возраст, степень организованности преступника, его зависимость (независимость) от времени, наличие (отсутствие) у него работы, является (не является) преступник антисоциальной личностью. В качестве ситуативных—возраст жертвы, характеристики жертвы (была ли она знакомой преступнику, одинокой, проституткой), употребление убийцей до преступления алкоголя или наркотиков, наличие у него конфликта с жертвой до преступления, время совершения преступления.
Результаты исследования относительно характеристик личности достоверно показывают, что преступники с организованными психологическими характеристиками, имеющие антисоциальное нарушение личности, зависимые от времени преступления, перемещают тело жертвы после убийства. Влияние ситуационных факторов сказывается следующим образом: преступники
достоверно чаще оставляют тела жертв на месте преступления, если с жертвой перед преступлением возник конфликт, если преступление совершается ночью, когда жертва пожилого возраста, живет одна и работает проституткой [3].
Обсуждая полученные результаты, исследователи отмечают факт существования значимых зависимостей между паттернами поведения преступника относительно размещения тел жертвы и особенностями его личности, а также факт изменения способа данного поведения в ряде случаев под влиянием некоторых ситуационных факторов. По мнению E. Beauregard, J. Field, полученные ими данные могут помочь специалистам правоохранительных органов в установлении некоторых обстоятельств убийства, реконструкции событий и определении круга подозреваемых.
В работе E. Beauregard, D. Rossmo, J. Proulx (2007) на основе изучения информации из отчетов полицейских расследований, а также данных, полученных в ходе полуструктурированного интервью преступников, проводится качественный анализ алгоритма принятия решения серийными сексуальными преступниками в процессе их деятельности. Результатом такого научного анализа является создание основанной на рациональном выборе «описательной модели» их криминального поведения («охоты») [2].
Ее исходной посылкой выступает предположение, что преступник совершает криминальное поведение, когда оценивает свое положение, как выгодное. Эта рациональная оценка проводится преступником с учетом имеющейся у него информации, времени, которым он
располагает, степени необходимых для достижения криминальной цели усилий. В этом контексте становится важным исследовать ситуационные параметры и их выбор преступником, чтобы понять истинную природу различных личностно-ситуационных взаимодействий в ходе преступления.
Модель охватывает основные составляющие преступного поведения и дает возможность оценить выборы, сделанные преступником во время «охоты», и факторы, определяющие эти выборы. Полученные в исследовании результаты позволяют выявить, какие параметры ситуации преступления являются наиболее значимыми для формирования у преступника криминального намерения, а также как меняется стратегия поведения в процессе реализации этого намерения в зависимости от типа жертвы и их реакции, ситуационного контекста преступления и окружающей среды.
Информация, систематизированная в рамках указанной модели, представляет, помимо научного, безусловный практический интерес для решения задач профилактики указанного вида преступлений, а также профилирования лиц, их совершающих. Во-первых, различные компоненты модели могут использоваться для стратегий предупреждения преступления, чтобы адаптировать реакцию жертвы на различное поведение нападающих. Зная, почему преступник действует определенным образом, можно помочь потенциальным жертвам избежать нападения, выработать оптимальные стратегии поведения, чтобы противостоять преступнику. Во-вторых, описательная модель дает возможность представить «внутреннее криминальное мышление» преступника, от-
вечая на вопрос: почему серийный преступник действует определенным способом в процессе «охоты»? Эта информация может быть полезна при проведении профилирования.
Изучение параметров криминальной деятельности серийного сексуального убийцы имеет огромное прикладное значение не только для выявления их связей с особенностями личности, используемых в дальнейшем в целях профилирования, но и для определения признаков поведенческого постоянства преступника, необходимого для идентификации серии.
Вопросам изучения поведенческого постоянства серийных убийц уделялось большое внимание в работах зарубежных авторов [5-7, 9].
J. Douglas, C. Munn (2002), изучая криминальное поведение серийных убийц, разграничивают способ действия преступника (modus operandi) и его так называемый подчерк или автограф (signature) [5]. Под способом действия ими понимается операциональная сторона преступной деятельности, ее динамичная (меняющаяся под влиянием опыта) и адаптивная (подверженная влиянию ситуативных факторов) составляющая. В подчерке проявляется индивидуализирующая, личностно-смысловая сторона криминального поведения, она более постоянна во времени и ситуационно устойчива. Если операциональная сторона представляет собой систему действий и приемов преступника, выполняемых для достижения своих криминальных целей, то индивидуализирующая составляющая характеризуется действиями, реализуемыми преступником в процессе совершения преступления, но не явля-
ющимися необходимыми для достижения конечной цели.
В своей работе J. Douglas, C. Munn обосновывают необходимость анализа подчерка (signature analysis) серийного убийцы, в ходе которого посредством психологической интерпретации данных о преступлениях открывается возможность выявления в ряде криминальных актов признаков, свидетельствующих о схожем смысловом контексте преступных действий, что указывает на их совершение одним лицом.
Согласно другим зарубежным исследованиям (R. Keppel, 2000; G. Labuscha-gne, 2006), результаты анализа подчерка серийного сексуального убийцы могут использоваться не только на этапе расследования для решения задачи идентификации серии, но и в ходе судебного разбирательства в качестве косвенного доказательства причастности преступника к совершению эпизодов в рамках серии, по которым возникли трудности в процессе полицейского расследования со сбором доказательной базы [7, 9].
Проблемы установления поведенческого постоянства сексуальных убийц на протяжении серии рассматриваются в работе специалистов Министерства внутренних дел Великобритании — D. Grubin, P. Kelly, Ch. Brunsdon (2001) [6]. Изучение поведенческой согласованности серийных сексуальных преступников проводилось ими в рамках реализации исследовательского проекта, направленного на создание метода анализа криминальной деятельности в целях идентификации серии и разработку компьютеризированной скрининговой системы, позволяющей в национальном масштабе систематически проводить сравнение тяжких насильственных преступле-
ний, объединяя их на основе поведенческого сходства.
Для получения объективных и количественных тестовых показателей сходства между преступлениями исследователями разрабатывается мультивари-ативный метод оценки, в соответствии с которым каждое преступление было структурировано по нескольким поведенческим сферам. В качестве таких составляющих выделяются: управление и контроль (control) — поведение, направленное на рациональный контроль за жертвой, включая способ выбора, преследования и подхода к жертве, чтобы сексуальное нападение могло быть осуществлено; секс (sex) — поведение, связанное непосредственно с сексуальными действиями; покидание места преступления (escape) — поведение, связанное с оставлением места и избеганием возможности обнаружения; стиль (style) — поведение, которое отражает личность преступника или стиль преступления, но не является необходимым для успешности реализации преступного замысла.
Исследователи, используя в качестве эмпирической основы полицейскую базу данных Англии и Канады по преступлениям на сексуальной почве (в том числе серийным), находят подтверждение предположению о поведенческом постоянстве (как по одной, так и по нескольким поведенческим сферам), проявляемом в криминальной деятельности серийных сексуальных преступников. Поиск согласованности среди поведенческих компонентов не означает, что это поведение статично. Перемещение между элементами поведенческих компонентов отражает влияние опыта и растущей уверенности, а не поведенческой непоследовательности. При из-
учении динамики криминального поведения в рамках серии обнаруживаются некоторые особенности «поведенческой эволюции». Наличие точных образцов «эволюции» поведенческих компонентов может дать полезную информацию, на каком этапе криминальной карьеры находится преступник.
Результаты исследования D. Grubin и др. подтверждают наличие в криминальном поведении сексуальных преступников, реализующемся в течение серии, согласующихся паттернов. Оценивая эффективность метода составления профиля личности преступника, D. Grubin указывает, что для надежного определения типа преступника в процессе профилирования необходимы не только анализ криминалистической картины преступлений, но и согласование профилей от разных преступлений, направленное на изучение поведенческого постоянства на протяжении всей криминальной карьеры.
Итак, несмотря на многолетнюю зарубежную историю изучения личностных и поведенческих особенностей серийных сексуальных убийц, некоторые направления исследований в этой области не исчерпали своей актуальности. Западными специалистами продолжают развиваться идеи о гетерогенности понятия серийный сексуальный убийца, включающего различные типы такого рода преступника; многофакторной природе и поэтапности формирования криминальной сексуальной агрессии; необходимости рассмотрения динамики криминального поведения в контексте взаимодействия личностных и ситуационных переменных. Большой объем зарубежных исследований касается психолого-криминалистических аспектов анализа
деятельности серийных убийц, связанных с решением прикладных задач криминального профилирования по выявлению устойчивых связей между личностными особенностями преступника и криминалистическими характеристиками его преступной деятельности, а также идентификации серии посредством поиска поведенческой согласованности. Одна из целей подобного рода исследований направлена на создание экспертных систем поддержки принятия решения для сотрудников системы правоохранительных органов, использующих компьютерные базы данных по насильственным преступлениям в процессе выявления криминальных серий, определения поисковых признаков убийц и выбора системы оптимальных мероприятий по их обнаружению.
Литература
1. Arndt W., Hietras T., Kim J. Critical characteristics of male serial murderes // American journal of criminal justice. — 2004. — Vol. 29. — № 1. — Р. 117-131.
2. Beauregard E, Rossmo D., Proulx J. A Descriptive Model of the Hunting Process of Serial Se offenders: A Rational Choice Perspective // Journal of Family Violence. — 2007. — Vol. 22. Р. 449-463.
3. Beauregard Е, Field J. Body Disposal Patterns of Sexual Murderers: Implications for Offender Profiling // Journal of Police and Criminal Psychology. — 2008. — Vol. 23. — Р. 81-89.
4. Douglas J., Burgess А., Burgess А, Ressler R. Crime Classification Manual. — (2nd Ed.). N.Y., 2006.
5. Douglas J, Munn C. Modus operandi and the signature aspects of violent crime // Douglas J., Burgess A., Burgess А., Ressler R. (Eds.). Crime Classification Manual. — N.Y., 2002.
6. Grubin D., Kelly P., Brunsdon Ch. Linking Serious Sexual Assaults Through. — L.: Great Britain, Home Office Research, Development and Statistics Directorate, 2001. — Research № 215.
7. Keppel R. Signature murders: A report of the 1984 Cranbrook, British Colombia cases // Journal of Forensic Sciences. — 2000. — Vol. 45 (2). — P. 500-503.
8. Kohler D. Pie Personlichkeit von Serienmordern // Kriminalistik. — 2002. — № 2. — P. 92-95.
9. Labuschagne G. The Use of a Linkage Analysis as Evidence in the Conviction of the Newcastle Serial Murderer, South Africa // Journal of Investigative Psychology and Offender Profiling. — 2006. — № 3. — P. 183-191.
10. Levin J., Fox. J. Normalcy in Behavioral Characteristics of the Sadistic Serial Killer // Serial Murder and the Psychology of Violent Crimes. R.N. Kocsis. — 2008. — P. 3-14.
11. Morgenbesser L., Kocsis R. Sexual Homicide: An Overview of Contemporary Empirical Research // Serial Murder and the Psychology of Violent Crimes. R. N. Kocsis. — 2008. — P. 103-117.
12. Neubacher F. Serienmorder: Überblick über den wissenschatlichen Erkentnisstand // Kriminalistik. — 2003. — № 1. — P. 43-48.
13. Ressler R., Burgess A., Douglas J. Criminal profiling research on homicide. Unpublished research report. — N.Y., 1982.
14. Ressler R, Burgess A., Douglas J. Sexual Homicides: Patterns and Motives. — N.Y., 1988.
15. Rossmo D. Geographic profiling // J.L. Jackson, D.A. Bekerian (Eds.) Offender profiling: Theory, research and practice. 1997.
16. Rossmo D. Geographic profiling. — Boca Raton, FL: CRC Press, 2000.
17. Salfati G, Bateman A. Serial Homicide: An Investigation of Behavioural Consistency // Journal of Investigative Psychology and Offender Profiling. — 2005. — № 2. — P. 121-144.
18. Snook B, Cullen R., Mokros A, Harbord S. Serial Murderers Spatial Decisions: Factors that Influence Crime Location Choice // Journal of Investigative Psychology and Offender Profiling. — 2005. — № 2. — P. 147-164.
