CC BY
10УДК 343.137
Т.Б. Рамазанов, Ф.М. Магомедкеримов
Некоторые спорные положения института досудебного соглашения о сотрудничестве в уголовном процессе
Дагестанский государственный университет, Россия, 367001, г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 43 а; ramazanov1945@mail.ru; le91ck@mail.ru
Статья посвящена анализу отдельных спорных положений процессуально-правового регулирования заключения досудебного соглашения о сотрудничестве между обвиняемым и следствием. Наиболее спорные положения проиллюстрированы примерами из судебной практики. Обращено внимание на встречающиеся проблемные ситуации при применении особого порядка принятия судебного решения в результате заключения досудебного соглашения о сотрудничестве.
Кроме того, в статье рассматриваются механизм заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, роль прокурора при этом. Сделан акцент на недостатках установленного законом порядка, возможных последствиях отказа в удовлетворении ходатайства обвиняемого.
Анализ содержания Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 16 дает возможность авторам констатировать факт, что при проведении судебного разбирательства и разрешении дела, по которому заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, подлежат соблюдению все общие принципы правосудия и недопустимо понижение уровня гарантий прав и законных интересов участников процесса.
Ключевые слова: досудебное соглашение о сотрудничестве, особый порядок судебного разбирательства, тип (модель) уголовного судопроизводства.
Развернувшаяся в Российской Федерации в 90-е годы ХХ века масштабная судебно-правовая реформа продолжается до настоящего времени, при этом проблемы в области уголовной юстиции, которые стоят перед российским государством, долгие годы остаются нерешенными. В принятый Уголовно-процессуальный кодекс РФ федеральными законами внесено более 500 изменений, а пояснения к порядку и условиям его применения даны в 6 постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации. Некоторые коррективы, в частности положения, введенные Федеральным законом от 29 июня 2009 г. № 141-ФЗ, предусматривающие заключение соглашений о сотрудничестве между обвиняемыми (подозреваемыми) и органами уголовного преследования на досудебной стадии, и особый порядок принятия судебных решений в связи с их заключением в том виде, в котором они изложены, порождают вопросы, требующие разрешения.
Часть 3 ст. 317.1 УПК РФ устанавливает, что ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве подается прокурору подозреваемым или обвиняемым его защитником через следователя, который, получив ходатайство, в течение трех суток с момента его поступления либо направляет его прокурору вместе с согласованным с руководителем следственного органа мотивированным постановлением о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении с подозреваемым или обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве, либо выносит постановление об отказе в удовлетворении ходатайства. Статьей 317.2 УПК РФ регламентировано, что прокурор, получив ходатайство о заключении соглашения о сотрудничестве и постановление следователя о заключении соглашения, принимает одно из двух решений - удовлетворить ходатайство или отказать в нем. По каким мотивам в его заключении можно отка-
зать, законодатель не уточняет. Не уточняет этого и правоприменитель. В п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 16 «О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве» установлено, что возможно соглашение как с несколькими соучастниками преступления, так и только с одним из них, это является правом прокурора [1, с. 11]. Как известно, в уголовном судопроизводстве России в качестве принципиального положения, необходимого для принятия решения о снисхождении, о снижении меры наказания, всегда было отношение лица, привлекаемого к уголовной ответственности, к совершенному деянию. Основанием к уменьшению наказания традиционно являлись раскаяние, стремление загладить вину, возместить причиненный ущерб. При применении особого порядка в случае признания вины, а тем более в случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, личность лица, совершившего преступление, и его отношение к деянию не столь важны. Есть опасность, что основными моментами, которые повлекут принятие положительного решения о заключении либо отказе в соглашении, будут доказанность преступления и ценность информации, которой владеет обвиняемый, для правоохранительных органов, причем ценность не как объективная категория, а как представление о ней соответствующего должностного лица - следователя либо прокурора. Кроме того, как известно, ч. 2 ст. 45 Конституции РФ предоставляет каждому право защищать права и свободы всеми способами, не запрещенными законами, и, таким образом, дача ложных показаний может расцениваться как один из таких способов защиты, так как никто и никогда не обязывал подсудимого (обвиняемого, подозреваемого) говорить только правду, никакой ответственности за дачу ложных показаний для такого лица, в отличие от свидетеля, Уголовный кодекс РФ не предусматривает и это правильно. Обвиняемому, заключившему сделку и давшему ложные показания в отношении других лиц, если не считать мести с их стороны, на что пойдет далеко не каждый, в худшем случае грозит лишь пересмотр судебного решения. Представляется, что критерии для заключения соглашения нужны, положение же, имеющееся сегодня, опасно: на снисхождение при назначении наказания может рассчитывать не тот, кто действительно раскаялся и желает помочь следствию, а тот, кто меньше всего «наследил», оставил улик, т. е. более квалифицированное и изощренное в преступной деятельности лицо, а также тот, кто даст больше информации на действительных либо предполагаемых соучастников. Казалось бы, в демократическом государстве, где действует конституционный принцип равенства всех перед законом и судом, выбора быть не должно, отказывать в снисхождении при возможности его применения нельзя никому. Однако столь же плохо проявлять снисхождение ко всем обратившимся, поскольку это способствует лишь воспроизводству преступности. Лицо, совершившее преступление, не должно простым и удобным способом уходить от полагающейся ответственности, нельзя освобождать либо снижать наказание всем преступникам подряд, потому что, и это также очевидно, в правовом государстве наказание должно быть справедливым и соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного [2, с. 15].
Недостаток видится и в том, что реальных механизмов влияния на процесс производства по уголовному делу, осуществляемый в порядке главы 40.1 УПК РФ, ни обвиняемый (подозреваемый), ни защитник не имеют. Как известно, ч. 4 ст. 317.1 УПК РФ предусматривает возможность обжалования отказа в удовлетворении ходатайства о заключении соглашения о сотрудничестве подозреваемым, обвиняемым, его защитником руководителю следственного органа, причем данная норма также не упоминает о том,
чем должно руководствоваться данное должностное лицо. Думается, что одной вышеприведенной статьи, носящей описательный характер, для регулирования взаимоотношений участников уголовного судопроизводства явно недостаточно. Как явствует из теории права, сделка - соглашение двух или более лиц, причем ее стороны традиционно имеют права и корреспондирующие с ними обязанности. При введении в уголовный процесс соглашений (сделок) по американскому и итальянскому образцу логично предположить, что обязанности должны быть не только у обвиняемого, но и у следователя и у обвинителя. Конечно, прокурору гораздо проще, чем обвиняемому, отказаться от своих обязательств, ссылаясь на невыполнение последним каких-либо обстоятельств договоренности, но в этом случае наиболее вероятным развитием отношений будет наличие конфликтной ситуации между сторонами, и кто-то должен разрешать и эти конфликты [3, с. 23]. Логичнее всего, конечно, чтобы это был суд, но не «перегрузит» ли это судопроизводство, да и дело ли это суда?
Вообще же представляется, что основные спорные моменты применения соглашения о сотрудничестве обусловлены типологическими причинами. Как известно, в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 16 закреплено, что при проведении судебного разбирательства и постановлении приговора в отношении подсудимого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, подлежат соблюдению общие для всех форм уголовного судопроизводства принципы осуществления правосудия. Пленум указал на недопустимость понижения уровня гарантий прав и законных интересов участников судебного разбирательства, установленных в т. ч. главой 40.1 УПК РФ. На практике сделать это непросто. Как известно, конструкции, называемые в теории процессуального права «сделками с правосудием», широко применяются в США, чье судопроизводство относится к англо-американскому типу построения. В США, если стороны не договорились по вопросу заключения сделки, прокурор не использует информацию, ставшую ему известной при торге. При том, что англо-американский процесс в качестве доказательств рассматривает только то, что исследовано в судебном разбирательстве, а все, что собрано в досудебной стадии, является лишь информацией, несостоявшаяся сделка не влечет отрицательных последствий для подсудимого [5]. Пунктом 4 ч. 2 ст. 317.3 УПК РФ прямо предусмотрено, что при заключении сделки в соглашении должно быть описание преступления с указанием времени, места его совершения, а также других обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с п. п. 1-4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, то есть предполагается, что обвинитель при таком порядке должен получить от обвиняемого (подозреваемого) весь объем сведений о преступлении на самом раннем этапе. Таким образом, в континентальном процессе Российской Федерации лицо, признавшее себя виновным и сообщившее следствию все сведения в отношении себя и своих соучастников, в дальнейшем, при процессуальном закреплении этих сведений и трансформации их в процессуальные доказательства, отказаться от своих показаний без ущерба для себя не сможет, а если и сделает это, у следствия достаточно механизмов, чтобы и без него реализовать полученную информацию. Сам же прокурор вправе отказаться от исполнения соглашения в любой момент, усмотрение прокурора и следователя по этому вопросу ничем, кроме их профессиональной квалификации и нравственных качеств, не ограничено. Очевидно также, что обвиняемому (подозреваемому), заключившему сделку, выгоднее всего поддерживать хорошие отношения с органами расследования и прокурором, обязательное же участие адвоката, хотя оно и предусмотрено в качестве процессуальной гарантии соблюдения прав обвиняемого (подозреваемого), может превратиться в формальность [4, с. 17]. Небесспорно и положение, предписывающее выделять дела в отношении лиц, с
которыми заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в отдельное производство в порядке п. 4 абз. 1 ст. 154 УПК РФ. Наиболее типичен пример, когда соглашение заключается с одним из нескольких соучастников, как правило, с наиболее поддающимся влиянию, дела же остальных, также ходатайствовавших о заключении соглашения, рассматриваются в общем порядке. По результатам изучения практики заключения досудебных соглашений о сотрудничестве, установлено, что более трети из них заключается с лицами, которые можно назвать наиболее социально незащищенными либо имеющими пороки воли: матерями, имеющими малолетних детей, молодежью в возрасте 18-23 лет, наркозависимыми лицами, лицами, страдающими психическими расстройствами, и т. д.
Представляется, что главный недостаток конструкции соглашения о сотрудничестве заключается в следующем. С начала реформы законодательства РФ с принятием Концепции судебной реформы традиционно декларировалось, что суд в Российской Федерации - орган правосудия, что он независим и беспристрастен, согласно ч. 3 ст. 15 УПК РФ суд не является органом преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты, он лишь создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления их прав. Однако ч. 4 ст. 317.7 УПК РФ, определяющей порядок проведения судебного заседания и постановления приговора в отношении подсудимого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, установлено, что судом должны быть исследованы: 1) характер и пределы содействия подсудимого следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления; 2) значение сотрудничества с подсудимым для раскрытия и расследования преступления, изобличения и уголовного преследования других соучастников преступления, розыска имущества, добытого в результате преступления; 3) преступления или уголовные дела, обнаруженные или возбужденные в результате сотрудничества с подсудимым; 4) степень угрозы личной безопасности, которой подвергались подсудимый в результате сотрудничества со стороной обвинения, его близкие родственники, родственники и близкие лица; 5) обстоятельства, характеризующие личность подсудимого, и обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание. В соответствии с ч. 5 ст. 317.7 УПК судья, удостоверившись, что подсудимым соблюдены все условия и выполнены все обязательства, предусмотренные заключенным с ним досудебным соглашением о сотрудничестве, без исследования доказательств, поскольку разбирательство дела происходит в соответствии с положениями ст. 316 УПК РФ, «постановляет обвинительный приговор с применением более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, с применением условного осуждения или с освобождением от отбывания наказания» [6, с. 9]. Как установлено ч. 6 ст. 317.7 УПК РФ, описательно-мотивировочная часть приговора, вынесенного в особом порядке, должна содержать лишь описание деяния (без анализа доказательств) и «выводы суда о соблюдении подсудимым условий и выполнении обязательств, предусмотренных заключенным с ним досудебным соглашением о сотрудничестве». При применении формулировок, подобных вышеприведенной, создается впечатление, что суд заодно с прокурором и призван лишь «легализовать сделку», а не разрешить дело. Кому-то это представляется логичным. При изучении темы нам встретилось даже мнение, что «в интересах дела было бы правильным передать полномочия прокурора по заключению досудебного соглашения о сотрудничестве суду участнику уголовного судопроизводства, наделенному полномочиями не по осуществлению надзора, а по созданию необходимых условий для осуществления сторонами их процессу-
альных обязанностей и предоставленных им прав» [8, с. 24]. Думается, однако, что это не так, суд как орган правосудия должен не возглавлять борьбу с преступностью и вступать в торг с обвиняемым, прежде всего суд должен вынести обоснованный и справедливый приговор, вызывающий уважение в обществе. Логично, чтобы о применении снисхождения ходатайствовал прокурор, а при отсутствии такого ходатайства обвиняемый и его защитник были бы наделены правом настаивать на снисхождении, оспаривая мнение прокурора, суд же занимался бы своим делом - осуществлял правосудие. Отметим также, что в целом практика применения соглашений о сотрудничестве показывает, что подавляющее число рассмотренных с применением подобной процедуры уголовных дел могли бы быть рассмотрены в общем порядке (либо в порядке главы 40 УПК без заключения соглашения о сотрудничестве). У правоохранительных органов и суда имеются достаточные возможности по надлежащему осуществлению своих обязанностей, в том числе и законодательные механизмы, обеспечивающие полноту расследования и возможность снижения наказания лицам с позитивным постпреступным поведением. В частности, прокурор может ходатайствовать о смягчении меры наказания не в силу заключения соглашения, а в связи с тем, что лицо оказало какую-то реальную помощь, в частности показало, где члены группы хранят героин. Сотрудничать со следствием также можно и без заключения соглашения, понятие «деятельное раскаяние» давно и хорошо известно в уголовно-процессуальной теории [7, с. 18].
Подводя итог, укажем, что, по нашему мнению, недостатки, имеющиеся в конструкции соглашения о сотрудничестве, носят системный, типологический характер, для их преодоления необходимы существенные изменения уголовно-процессуального закона, основные направления желательных изменений мы и попытались обозначить.
Литература
1. Апостолова Н.Н. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве необходимо совершенствовать // Российский судья. - 2012. - № 1.
2. Артамонова Е.А. Кто должен разъяснить обвиняемому право на заключение досудебного соглашения о сотрудничестве? // Российский следователь. - 2011. - № 2.
3. Гричаниченко А.В. Особый порядок принятия судебного решения: сравнительный анализ содержания главы 40 и главы 401 УПК РФ, проблемы их применения // Уголовное право. - 2010. - № 1.
4. Дробинин Д.В. Некоторые проблемы уголовного судопроизводства при заключении обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовное судопроизводство. - 2011. - № 3.
5. Рамазанов Т.Б. Государственная защита участников уголовного судопроизводства: опыт зарубежных стран // Вестник ДГУ. - 2012. - № 2. - С. 13-17.
6. Саркисянц Р.Р. К вопросу о правах и обязанностях стороны защиты в досудебном соглашении о сотрудничестве // Российский следователь. - 2012. - № 5. - С. 18-21.
7. Саркисянц Р.Р. К вопросу о реализации условий досудебного соглашения при расследовании уголовного дела // Российский следователь. - 2012. - № 1.
8. Шаталов А.С. Заключение досудебного соглашения о сотрудничестве: правовая регламентация, достоинства и недостатки // Журнал российского права. - 2013. -№ 5.
9. Рамазанов Т.Б. Концепция судебно-правовой реформы в Российской Федерации: результаты и перспективы реализации // Вестник ДГУ. - 2014. - Вып. 2. - С. 18-25.
10. Дудина Н.А. К вопросу о предназначении института досудебного соглашения о сотрудничестве // Российский судья. - 2014. - № 4. - С. 8-10.
Поступила в редакцию 11 декабря 2014 г.
UDC 343.137
Some controversial provisions of the institute pre-trial agreement on cooperation
in the criminal process
T.B. Ramazanov, F.M. Magomedkerimov
Dagestan State University, Russia, 367001, Makhachkala, M. Gadzhiev st., 43 a; ramaza-nov1945@mail. ru, le91ck@mail. ru
The article is devoted to the analysis of individual disputed provisions of the procedural regulation of the conclusion of the pre-trial agreement on cooperation between the accused and the investigation. The most controversial provision is illustrated by examples from judicial practice. Attention was drawn to occurring problem situations when the application of the special procedure of judicial decision-making in the conclusion of a pre-trial agreement on cooperation.
In addition, the article discusses the mechanism of the conclusion of the pre-trial agreement on cooperation, the role of the Prosecutor in this case, the emphasis is on the shortcomings of the statutory order, the possible consequences of refusal to satisfy the petition of the accused.
The analysis of the content of the Resolution of Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of 28 June 2012 № 16 gives authors the opportunity to state the fact that, in the conduct of the proceedings and the resolution of the case, which concluded a pre-trial cooperation agreemen, subject to compliance with all General principles of justice and unacceptable reduction in the level of guarantees of the rights and legitimate interests of participants in the process.
Keywords: pre-judicial cooperation agreement, a special procedure of judicial proceedings, type (model) criminal justice.
Received 11 December, 2014
