CC BY
26НЕКОТОРЫЕ ПРАВОВЫЕ И ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ОГРАНИЧЕНИЯ ДЕЕСПОСОБНОСТИ ГРАЖДАН
АРУТЮНЯН Марина Самвеловна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Федерального государственного казенного учреждения
высшего профессионального образования Уфимский юридический институт МВД России. Е-таМ: тагша.агоеИка@ mail.ru;
ХИСМАТУЛЛИН Оливер Юрьевич,
кандидат юридических наук, начальник кафедры гражданско-правовых дисциплин Федерального государственного казенного учреждения
высшего профессионального образования Уфимский юридический институт МВД России. Е-таМ: тагша.агоеИка@ таМ.ги
Краткая аннотация: В статье осуществлен комплексный анализ правовых и процессуальных отношений, возникающих в связи с ограничением дееспособности граждан. На основе анализа положений нормативно-правовых актов, регламентирующих основания, условия и порядок ограничения дееспособности граждан сформулированы предложения, направленные на совершенствование механизма их действия, на приведение в соответствие положений гражданского процессуального законодательства и гражданско-правового института ограничения дееспособности гражданина. Они сформулированы в виде предлагаемых редакций статей, которые могут быть внесены в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации.
Abstract: The article presents a comprehensive analysis of the legal and procedural relations arising in connection with the restriction of legal capacity. Based on the analysis of provisions of legal acts regulating the grounds, conditions and procedure for the restriction of legal capacity and formulates proposals aimed at improving the mechanism of their action, in conformity to the provisions of the civil procedural legislation and civil-legal Institute of limitation of capacity of the citizen. They are formulated in the form of proposed revisions of articles that can be made to the Civil procedural code of the Russian Federation.
Ключевые слова: ограничение дееспособности, психическое расстройство, особое производство.
Keywords: disability, mental illness, special production.
Процесс совершенствования Гражданского Кодекса Российской Федерации (далее -ГК РФ), направленный на дальнейшее развитие основных принципов гражданского законодательства в соответствии с уровнем развития рыночных отношений, сближение положений ГК РФ законодательству стран Европейского союза, поддержания единообразия регулирования гражданско-правовых отношений в государствах - участников Содружества Независимых Государств [8] обусловил изменения в правовом регулировании различных гражданско-правовых институтов. Так, со 2 марта 2015 года вступили в силу изменения к ГК РФ, устанавливающие возможность ограничения в дееспо-
собности лица, ранее признанного судом недееспособным, при развитии способности гражданина понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц судом по заявлению третьих лиц.
В Концепции единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Концепция) указано на произошедшие изменения ГК РФ, предусматривающие возможность ограничения дееспособности гражданина, у которого развилась способность понимать и руководить своими действиями при помощи других лиц [2]. Прежде такое основание ограничения дееспособности граждан не было известно российскому правопорядку ни с материаль-
но-правовой, ни с процессуальных позиций. Необходимость последующих соответствующих изменений положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) также была оговорена в Концепции.
Действительно, п. 2 ст. 30 ГК РФ устанавливает, что гражданин, который вследствие психического расстройства может понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц, может быть ограничен судом в дееспособности в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством. Над ним устанавливается попечительство.
Предпосылкой установления данного правила ограничения дееспособности явилось признание Конституционным судом Российской Федерации противоречащей положениям Конституции Российской Федерации невозможность дифференциации правовых последствий в зависимости от степени снижения способности гражданина понимать значение своих действий или руководить ими. Как указал суд, неспособность при осуществлении определенных прав и обязанностей в полной мере понимать значение своих действий или руководить ими, обусловленная тем или иным психическим нарушением. Однако, далеко не всегда такое состояние здоровья влечет невозможность гражданина принимать осознанные самостоятельные решения во всех сферах социальной жизни и совершать юридически значимые действия, направленные на удовлетворение собственных разумных потребностей и не нарушающие права и законные интересы других лиц [5].
По мнению ряда исследователей, включение правовых норм об ограниченной дееспособности по признаку психического дефекта в восприятии совершаемых действий и (или) возможности осуществлять ими руководство в гражданское законодательство России согласуется с международными нормами. В частности, Декларация о правах умственно отсталых лиц требует при решении вопроса об ограничении дееспособности основываться на оценке квалифицированными специалистами общественно полезных возможностей умственно отсталого лица, а также предусматривать периодический пересмотр дела и право апелляции в выс-
шие инстанции [3].
При этом, правовые последствия ограничения дееспособности гражданина вследствие психического заболевания, по нашему мнению, не совсем однозначны. Такой гражданин имеет право совершать сделки лишь с согласия попечителя, за исключением сделок, предусмотренных подпунктами 1 и 4 пункта 2 статьи 26 ГК РФ. К исключительным сделкам, совершать которые ограниченно дееспособный вправе самостоятельно, относятся сделки: направленных на распоряжение своими заработком, стипендией и иными доходами; по осуществлению прав автора произведения науки, литературы или искусства, изобретения или иного охраняемого законом результата своей интеллектуальной деятельности; по внесению вкладов в кредитные организации и распоряжению ими, а также мелкие бытовые сделки и иные, допустимые к совершению малолетними гражданами (сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации; сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или с согласия последнего третьим лицом для определенной цели или для свободного распоряжения) [7]. По видимому, для совершения таких сделок наличие способности понимать значение совершаемых действий или возможности руководить ими не требуется, так как судом, вынесшим решение об ограничении дееспособности лица установлено, что гражданин способен понимать значение своих действий или руководить ими не самостоятельно, а лишь при помощи других лиц ввиду имеющегося у него психического расстройства. В то же время, общеизвестно, что сделками признаются осознанные волевые действия лиц. Более того, в силу п. 1 ст. 177 ГК РФ не способность понимать значение своих действий или руководить ими в момент совершения сделки лицом, хотя и полностью дееспособным, является основанием для признания судом такой сделки недействительной.
По-видимому, целью легального закрепления возможности ограничения дееспособности данной категории граждан явилась необходимость защиты прав и законных интересов лиц, страдающих психическими расстройства-
ми. Предполагалось, что сделки, которые способны совершать самостоятельно ограниченные в дееспособности лица направлены на удовлетворение собственных разумных потребностей и не нарушают права и законные интересы других лиц, и в этой связи могут быть совершены ими самостоятельно.
Рассмотренные изменения оснований ограничения дееспособности гражданина не являются единственными для данного института. Возможность ограничения гражданина в дееспособности в первоначальной редакции ГК РФ была установлена в отношении лиц, злоупотребляющих спиртными напитками или наркотическими средствами. В соответствии с такой конструкцией и были разработаны нормы ГПК РФ. Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. № 302-Ф3 (ред. от 04.03.2013) «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» [9] абзац первый пункта 1 статьи 30 ГК РФ дополнен словами «пристрастия к азартным играм». При этом под пристрастием к азартным играм, которое может служить основанием для ограничения дееспособности гражданина, рекомендовано понимать психологическую зависимость, которая помимо труднопреодолимого влечения к игре характеризуется расстройствами поведения, психического здоровья и самочувствия гражданина, проявляется в патологическом влечении к азартным играм, потере игрового контроля, а также в продолжительном участии в азартных играх вопреки наступлению неблагоприятных последствий для материального благосостояния членов его семьи [6]. Еще в 1994 г. Всемирная организация здравоохранения при ООН объявила о новом психическом заболевании - людомании (лудомания, игрома-ния и пр.) [1, с. 26].
Законодательное закрепление в ГК РФ возможности ограничения дееспособности гражданина, страдающего игроманией явилось результатов длительных научных дискуссий и, несомненно, расценивается положительно с точки зрения охраны прав и интересов членов семьи страдающего чрезмерным увлечением азартными играми гражданина. Общепризнано, что лудомания - это психическое состояние, характеризующееся патологическим пристра-
стием к азартным играм [7], т.е. один из видов отклонения психики человека, имеющий неблагоприятные имущественные последствия. В этой связи, положение пункта 1 статьи 30 ГК РФ в действующей его редакции представляется логичным. Современная редакция статьи 30 ГК РФ пристрастие к азартным играм, злоупотребление спиртными напитками или наркотическими средствами, вследствие которых семья гражданина ставится в тяжелое материальное положение, устанавливает как равнозначные самостоятельные основания ограничения дееспособности гражданина.
Отметим, что вопрос о недееспособности и об ограниченной дееспособности является предметом активных дискуссий как в гражданско-правовой, так и в гражданско-процессуальной науке. Не вдаваясь в дальнейшие дискуссии относительно юридических последствий психического состояния гражданина, ограниченного в дееспособности затронем некоторые процессуальные препятствия реализации положений ГК РФ, регулирующих исследуемые отношения.
С процессуальной точки зрения ограничение гражданина в дееспособности осуществляется в порядке особого производства по правилам Главы 31 ГПК РФ. Однако, до настоящего времени ни порядок подачи заявления об ограничении дееспособности гражданина, ни содержание такого заявления, ни процессуальные особенности рассмотрения заявления об ограничении дееспособности гражданина который имеет пристрастие к азартным играм, а также гражданина, который способен понимать значение своих действий или руководить ими при помощи других лиц не предусмотрены.
Среди ученых процессуалистов существует мнение о необходимости включения в ГПК РФ норм об ограничении дееспособности гражданина, страдающего психическим расстройством, в отдельную главу, в рамках особого производства [4, с. 103]. Полагаем, существующая структура ГПК РФ, несмотря на значительное количество внесенных в последние годы изменений достаточно логична. Возможно некоторые дополнения процессуального механизма ограничения дееспособности граждан, страдающих психическими заболеваниями и при-
страстием к азартным играм способны без кардинальных изменений закона привести процессуальное законодательство в соответствии с положениями ГК РФ.
Так, статью 281 ГПК РФ целесообразно дополнить пунктом 1.1, изложив его в следующей редакции: «Дело об ограничении гражданина в дееспособности вследствие пристрастия к азартным играм может быть возбуждено на основании заявления членов его семьи, органа опеки и попечительства, медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь».
Также целесообразно статью 281 ГПК РФ дополнить пунктом 1.2, изложив его в следующей редакции: «Дело об ограничении гражданина в дееспособности вследствие психического расстройства, при котором он может понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц может быть возбуждено на основании заявления членов его семьи, близких родственников (родителей, детей, братьев, сестер) независимо от совместного с ним проживания, органа опеки и попечительства, медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь, или стационарной организации социального обслуживания, предназначенной для лиц, страдающих психическими расстройствами».
Пункт 1 статьи 282 предлагаем изложить в следующей редакции:
1. В заявлении об ограничении дееспособности гражданина на основании п. 1 ст. 30 ГК РФ должны быть изложены обстоятельства,
Библиография:
свидетельствующие о том, что гражданин, имеющий пристрастие к азартным играм, злоупотребляющий спиртными напитками или наркотическими средствами, ставит свою семью в тяжелое материальное положение.
В заявлении об ограничении дееспособности гражданина на основании п. 2 ст. 30 ГК РФ должны быть изложены обстоятельства, свидетельствующие о том, что гражданин может понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц».
Предложение первое статьи 283 предлагаем изложить в следующей редакции: «Судья в порядке подготовки к судебному разбирательству дела о признании гражданина, который вследствие психического расстройства может понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц ограниченно дееспособным или о признании гражданина недееспособным при наличии достаточных данных о психическом расстройстве гражданина назначает для определения его психического состояния судебно-психиатрическую экспертизу».
Полагаем, что существующее несоответствие правовых норм, регулирующих механизм изменения дееспособности граждан, негативно сказывается на возможности осуществления и защиты прав широкого круга заинтересованных лиц. Надеемся, что обозначенные проблемы и сформулированные предложения будут полезны как с позиции дальнейших теоретических исследований, так и в целях совершенствования законодательства.
1. Дарчиева Л.В. Возможно ли расширение оснований ограничения дееспособности граждан? // Юридический мир. 2007. № 12. C. 24 - 30.
2. Концепция единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» (одобрена решением Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству ГД ФС РФ от 08.12.2014 № 124(1)) // СПС «КонсульатнтПлюс».
3. Нестерова М.С. Особенности совершения сделок, совершенных ограниченно дееспособным лицом // Власть Закона. 2016. № 3. С. 169 - 175.
4. Тарасова Е.Н. Актуальные вопросы применения критериев недееспособности и ограниченной дееспособности в гражданском процессе // Ленинградский юридический журнал. 2015. № 2. С. 102 - 111.
5. Постановление Конституционного Суда РФ от 27.06.2012 № 15-П «По делу о проверке конституционности пунктов 1 и 2 статьи 29, пункта 2 статьи 31 и статьи 32 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки И.Б. Деловой» // Собрание законодательства РФ. 2012. № 29. Ст. 4167.
6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. № 8.
7. Пояснительная записка «К проекту Федерального закона «О внесении изменения в статью 30 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] // https://www.lawmix.ru/lawprojects/34617.
8. Указ Президента РФ от 18.07.2008 № 1108 (ред. от 29.07.2014) «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2008. № 29 (ч. 1). Ст. 3482,
9. Федеральный закон от 30.12.2012 № 302-ФЗ (ред. от 04.03.2013) «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2012, № 53 (ч. 1). Ст. 7627.
