CC BY
109УДК 377.5.02:37.016
НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ИСПОЛНИТЕЛЬСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ «RONDO CAPRICCIOSO» Ф. МЕНДЕЛЬСОНА
Ацдатпа
Макала Ф.Мендельсонньщ "Rondo capriccioso" романтизм дэуiршдеri музыкалык енердщ эстетикалык-стиль-дш тенденциялары жэне оны орындау процесшде жу-зеге асыру ерекшелiктерi тургысынан орындаушылык интерпретация проблемаларына арналган.
Аннотация
Статья посвящена проблемам исполнительской интерпретации «Rondo capriccioso» Ф. Мендельсона в контексте эстетико-стилевых тенденций музыкального искусства эпохи романтизма и особенностей ее реализации в исполнительском процессе.
Annotation
The article is devoted to the problems of performing interpretation «Rondo capriccioso» by F. Mendelssohn in the context of aesthetic and stylistic trends of the musical art of romanticism and the features of its implementation in the performing process.
Проблема исполнительской интерпретации всегда была одной из самых актуальных и обсуждаемых, как в среде исполнителей и педагогов, так и в среде музыковедов. «Интерпретация» (от лат. interpretation - объяснение, трактовка) является ключевым понятием эстетики исполнительского искусства и обозначает механизм «истолкования музыкального произведения и его воплощение в звучании в соответствии с эстетическими принципами и индивидуальностью исполнителя» [6, с. 104]. Исполнительская интерпретация предполагает работу с музыкально-художественным текстом и представляет собой сложный процесс осознания и выявления содержания, смысла, значимости и ценности художественного произведения, реализующийся в непосредственном исполнительском акте. «Жизнь музыкального произведения - в его исполнении», - утверждал Б.В. Асафьев [1,с.264], поэтому его фактическое существование на бумаге актуализируется лишь в исполнительской интерпретации.
Шинтемирова З.Б.,
преподаватель Рудненского музыкального колледжа, г. Рудный, Костанайская область,
Степанова Н.В.,
кандидат педагогических наук, доцент кафедры фортепиано
Южно-Уральского государственного института искусств им. П.И. Чайковского, г. Челябинск
Неггзгг свздер: авторлыц мэтш, орындаушылыц интерпретация, жанрлыц тшстШк, орындаушылыц цуралдар кешет.
Ключевые слова: авторский текст, исполнительская интерпретация, жанровая принадлежность, комплекс исполнительских средств.
Keywords: author's text, performing interpretation, genre affiliation, complex of performing methods.
t* S x <c m о
го
£ w
О *
S L
О §
X X ш t-
к *
s
рц
о
ш t-
Нотная форма художественного текста, информативная по своему содержанию, определяет потенциальное существование произведения - то, что Н.П. Корыхалова называет «бытие-возможность» [7,с.10]. Для того чтобы текст стал музыкальным «событием», т.е. был озвученным, услышанным, необходим исполнитель-интерпретатор, создающий звуковой эквивалент авторскому замыслу. Следовательно, без конкретного исполнительского акта - «бытия-действительности» [7,с.10] произведение может и не иметь потенциально-полноценной жизни. То есть кодированная нотная запись без живого исполнения может остаться только на бумаге, не будучи донесенной до слушателя. Именно эту мысль подчеркивал Б.В.Асафьев, говоря о «соравноценности» композиторского и исполнительского акта [1, с. 264].
Таким образом, процесс исполнительской интерпретации рождает особый творческий продукт - музыкальную интерпретацию. Содержанием интерпретации является индивидуальное прочтение, персонально - личностное истолкование музыкального текста и его практическая реализация в живом исполнении, обусловленная творческой индивидуальностью исполнителя. Цель интерпретации - реализовать художественный замысел композитора адекватно авторской концепции и максимально достоверно донести его до слушателя, что находит свое подтверждение в словах С.Е. Фейнберга: «Интерпретатор должен донести ^ до слушателя произведение целым и неиска-
^ женным, и в этом он должен видеть в первую и
О очередь свою подлинную творческую задачу» § [8, с. 35].
О Вариативность трактовки музыкального
^ произведения обусловлена двумя аспектами: 0 самой природой нотирования музыкального § текста и индивидуальностью исполнителя.
® Практически любой параметр нотного текста
м
н - мера динамических оттенков, агогических ® нюансов, артикуляционных приемов и т.д. -К может быть интерпретирован исполнителем § по-своему. Адекватная исполнительская инн терпретация заключается в соблюдении должного баланса между замыслом автора и инди-
видуальностью музыканта-интерпретатора, что определяет диапазон художественной интерпретации элементов музыкального текста. Известно, что для рождения исполнительской интерпретации необходимо не просто грамотное прочтение текста, основанное на знании творчества композитора, особенностей его стиля, эстетических принципов эпохи, традиций нотации и т.д., но и умение использовать эти знания для создания собственной концепции музыкального произведения. Найти равновесие между решением конкретных технических задач, с одной стороны, и поисками диалектических процессов между субъективным началом индивидуальности исполнителя и тем объективным феноменом, какой представляет собой музыкальное произведение, -один из коренных вопросов исполнительской интерпретации.
По-настоящему ценная интерпретация несет на себе печать индивидуальности исполнителя, отмечена цельностью замысла и техническим совершенством его воплощения, созвучна эстетическим идеалам эпохи и вместе с тем отличается новизной. Вопрос о неразрывности этих двух начал рассматривался выдающимися музыкантами-исполнителями и педагогами, чей опыт заслуживает пристального изучения и осмысления. Поэтому всегда остается открытым вопрос «правильного» понимания исполняемого произведения и включения «рычагов», которые приводят в движение саму идею исполнительской интерпретаторской мысли.
Процесс работы музыканта-исполнителя над произведением, как отмечалось выше, сложен и проходит несколько этапов. Мнение музыкантов по этому вопросу неоднозначно. Очевидно, что углубленное теоретическое рассмотрение проблемы интерпретации само по себе еще не ведет прямым путем к исполнительскому творчеству, это лишь фундамент для более точного и полного осмысления "исполняемого произведения. По этому поводу интерес представляет высказывание знаменитого дирижера Бруно Вальтера о том, что «исполнительский процесс содержит в себе два компонента, лишь отчасти друг с другом связанных, - постижение и передачу. Успешность
исполнительской передачи находится в зависимости от постижения, но непосредственно из него не вытекает. Можно постичь и не суметь передать, а без постижения, без проникновения в мир художника невозможна, конечно, одухотворенная передача. Постижение, таким образом, - предварительное условие верной интерпретации. Но такое постижение, постижение умом и сердцем, - мощный стимул для развития исполнительской интуиции, и оно непосредственно скажется на передаче» [3, с. 11].
Стадиальность работы над музыкальным произведением рассматривалась в трудах многих музыкантов-педагогов, исполнителей и методистов: А.В. Вицинского, Л.А. Барен-бойма, Г.М. Когана, С.И. Савшинского, С.Е. Фейнберга, А.П. Щапова и многих других. Деление на этапы носит, разумеется, условный характер. В основном стадийность работы над музыкальным произведением определяют тремя этапами: «первоначальное формирование музыкального образа, техническое овладение произведением, исполнительская реализация музыкального образа» [4, с. 12]. Первый и третий этапы предполагают целостный, обобщенный подход, второй - детализацию всех структурных компонентов текста.
Обобщая имеющийся теоретически и практический опыт, основные стадии работы над музыкальным произведением условно можно структурировать следующим образом:
1.возникновение художественного замысла, актуализирующее вопросы художественно-образного восприятия и понимания авторского замысла;
2.целостный анализ, позволяющий исполнителю убедительно и аргументировано воплотить художественный образ, драматургию произведения, реализовать музыкально-смысловые ассоциации в контексте определенных стилевых атрибутов;
3.техническая реализация комплекса выразительных средств, обусловленных художественным замыслом.
Рассмотрим некоторые особенности исполнительской интерпретации «Rondo capriccioso» Ф. Мендельсона в контексте вышеперечисленных задач, которые возникают перед исполни-
телем на различных этапах работы над музыкальным произведением.
Свое концертное сочинение «Rondo capriccioso» Ф. Мендельсон написал в модном для эпохи романтизма «блестящем стиле». При этом его фортепианная музыка своеобразно «аккумулировала» в себе ценнейшую часть художественного наследия композиторов-предшественников. В частности, свое «Rondo capriccioso» Ф. Мендельсон написал, находясь под впечатлением «Концертштюка» К.М. Вебера, который явился первым значительным образцом романтического концерта. Ф. Мендельсон, являясь ярким представителем немецкого романтизма, в «Rondo capriccioso» возрождает наиболее жизнеспособные принципы композиции, сохраняя верность классическим традициям, в частности форме рондо и жанру каприччио. Знание стилистических атрибутов эстетики обеих эпох - классицизма и романтизма - позволит исполнителю наиболее точно воплотить особенности художественного стиля композитора.
Форму «Rondo capriccioso» можно определить как двойную простую с элементами трехчастности, в которой главная тема (рефрен) проводится трижды, чередуясь с двумя эпизодами. Структура классической формы рондо (от фр. rondo - круг, движение по кругу) включает неоднократные проведения главной темы (рефрена), чередующиеся с контрастными эпизодами. Одной из характерных тенденций развития романтического рондо является более свободная трактовка его классической § структуры. В частности, в «Rondo capriccioso» ® ослабевает доминирующая функция рефрена, § а его тематический материал активно исполь- ^ зуется композитором в связующих построени- § ях. Также можно проследить нехарактерную ^ для классического рондо частую смену темпов q
внутри формы и свободное тональное соотно- §
№
шение частей, что усиливает их контрастность. ^
Каприччио (от итал. capriccio - каприз, при- н
хоть) можно определить как жанр инструмен- ®
тальной пьесы, в эпоху романтизма свободной К по форме
и выдержанной в блестящем вир- § туозном стиле. Циклическая форма «Rondo capriccioso», по мнению А.Д. Алексеева, не
ü
была изобретением Ф. Мендельсона, но оказалась настолько естественной для выявления двух излюбленных сфер его искусства - песенной и виртуозной, что он охотно развивал ее в своем творчестве [2, с. 159].
В эпоху романтизма блестящее концертное рондо открывалось медленным вступлением, за которым следовала искрометная быстрая часть, с присущим ей романтическим порывом и стремительным развитием музыкальной мысли. Стихия концертной игры, виртуозная и празднично-приподнятая, отвечала артистической натуре Ф. Мендельсона, так же, как лирическая сфера, наполненная искренностью и тонкой поэтичностью образов. По свидетельству современников, игра Мендельсона-пианиста отличалась «изумительной законченностью и выдержкой, точностью и силой. Но не это в ней было главным. Она приковывала внимание, прежде всего, своей редкой одухотворенностью» [цит. по:2, с.159]. Композиторскому стилю Ф. Мендельсона были присущи поэтичность настроений, которая создается сочетанием вокальной мелодии, с присущей ей необыкновенной кантиленностью (от лат. cantilena - пение), «окутанной» мелодизиро-ванными и гармоническими фигурациями, а также филигранная техника письма, использование утонченной педализации. Именно эти две подчеркнуто контрастные музыкальные сферы интерпретатору необходимо воссоздать в своем исполнении «Rondo capriccioso».
Одной из наиболее важных особенностей
§ интерпретации фортепианных сочинений Ф.
® Мендельсона является исполнение вырази-и
0 тельных и певучих, полных экспрессии ме-
01 " Т-Г
<d лодий. Поэтому в центре внимания музыкан-§ та-интерпретатора стоит проблема «пения на ^ инструменте», без которого невозможно представить романтическую фортепианную му-§ зыку. Когда И. Гофмана спросили, следует ли ® включать в курс занятий на фортепиано изу-н чение сочинений Ф. Мендельсона, он ответил: ® «Мендельсон — это, конечно, композитор, коК торого нельзя обойти. Одни его мелодии, не § говоря уже о прочих достоинствах, дают ему н право быть включенным в такой курс, тем более что в наше время мелодии, как кажется,
становятся редкостью» [5, с. 95].
Композитор, не изменяя традиционные фактурные формулы, обогащает романтическую фактуру медленной части «Rondo capriccioso», гомофонно-гармоническую по своей структуре, приемами полифонического письма, придающими многокрасочность и многоликость звуковой атмосфере произведения. Для исполнителя важно четко дифференцировать звуковое пространство фактурных пластов с точки зрения главного и второстепенного, чтобы придать музыкальной ткани ощущение объемности.
Также значимым аспектом для исполнителя является реализация «педальной идеи», соответствующей тонкостям многослойной фактуры. Ее применение обусловлено стилевой и жанровой принадлежностью произведения, типом фактуры, ритмической структурой, характером и силой звука, приемами звукоиз-влечения, балансом фактурных пластов и их регистровых соотношений, динамических нюансов, темпом». Звукоизобразительные возможности педали меняют качество ударного фортепианного звука, а также позволяют имитировать тембры различных инструментов. Все педальные проблемы находятся в «поле зрения» напряженного слухового контроля исполнителя.
Учитывая бесспорную оригинальность художественной концепции виртуозного раздела «Rondo capriccioso», исполнителю необходимо переосмыслить основные приемы виртуозной фортепианной техники, применяемые композитором. Исконная черта концертного жанра - яркость, броскость, виртуозность. Применение композитором широкого арсенала мелкой и крупной техники своим происхождением обязано его многочисленным оркестровым сочинениям. Подобная фактура активно используется в оркестровых скерцо Ф. Мендельсона и отличается изяществом, грациозностью, «воздушностью» колорита, тонкой красочностью. Виртуозность в фортепианных сочинениях Ф. Мендельсона перестает быть самоцелью в фактуре произведения, будь то техника «перле» («жемчужный звук»), октавные пассажи или двойные ноты.
Каждый виртуозный прием в произведении получает интонационное воплощение, композитор сосредотачивает внимание исполнителя на мелодизации ткани, которая проникает в технические формулы, насыщая их интонационной выразительностью. Таким образом, виртуозная техника фортепианного произведения подчинена определенным художественным задачам.
В произведениях скерцозного характера фортепиано у Ф. Мендельсона приобретает специфический оркестровый колорит с характерными комбинациями и сопоставлениями тембров различных групп инструментов. Богатство возможностей инструмента воспроизводить на рояле звучность оркестра находит свое проявление в виртуозном разделе «Rondo capriccioso». Выразительные приемы этой части поражают своей оригинальностью и блещут небывалыми по тонкости и богатству оттенков красками, создавая скерцозно - романтические образы. Особенно ярко это проявляется в виртуозной каденции с эффектными октавными пассажами, характерными для концертных произведений композиторов эпохи романтизма.
Известными исполнителями-интерпретаторами музыки Ф. Мендельсона были: А. Рубинштейн, Э. Гилельс, В. Горовиц, И. Гофман, К. Игумнов, Я. Флиер, С. Рихтер, В. Софроницкий, М. Плетнев, П. Серкин. Фортепианные сочинения Ф. Мендельсона широко используются в рамках педагогического репертуара в обучении пианистов, а «Rondo-capriccioso» является одним из самых исполняемых концертных сочинений современными музыкан-тами-интепретаторами.
Таким образом, осмысливая художественные закономерности и особенности фортепианного стиля Ф. Мендельсона, можно резюмировать, что «Rondo capriccioso» принадлежит к числу наиболее значительных образцов концертной пьесы эпохи романтизма. Композитор, не отходя от классических приемов письма, сохраняя каноническую рондообраз-ную структуру сочинения, обогащает свою концертную пьесу выразительными средствами, адекватными новому художественному
мироощущению. Разнообразная тембровая окраска звука, фортепианная педальная «пле-нерность», интонационная гибкость, импро-визационность и виртуозный блеск, стремление к поэтизации и лирической насыщенности
- все это было призвано выразить «душу» художника, его внутренний мир как субъективный образ окружающей действительности. В его фортепианной концертной пьесе отразились дух и стиль эпохи, характерной чертой которой стал так называемый «блестящий стиль», а также лирические тенденции, проявившиеся в психологическом углублении образов. Представляя собой характерный пример фортепианного инструментального цикла XIX столетия, «Rondo capriccioso» органично сочетает преломление богатейших традиций жанра через призму авторской индивидуальности.
ЛИТЕРАТУРА:
1.Асафьев Б.В. Музыкальная форма как процесс. Кн. 1, 2. - 2-е изд. - Л.: Музыка, 1971.
- 376 с.
2.Алексеев А.Д. История фортепианного искусства. Ч. 1 и 2. - М.: Музыка, 1988. - 415 с.
3.Вальтер Б. О музыке и музицировании // Исполнительское искусство зарубежных стран. Вып. I. / под ред. Г.Я. Эдельмана. - М.: Музыка,1962. - С. 3-118.
4.Вицинский А.В. Процесс работы пианиста-исполнителя над музыкальным произведением - М.: Классика-ХХ1, 2004. - 98 с.
5.Гофман И. Фортепианная игра. Ответы на § вопросы о фортепианной игре. - М.: Гос. муз. ® изд-во, 1961. - 245 с. §
со
6.Готсдинер А.Л. Музыкальная психология. ^
- М.: NB Магистр, 1993. - 193 с. g
7.Корыхалова Н.П. За вторым роялем: ра- ^ бота над музыкальным произведением в фор- q тепианном классе. - СПб.: Композитор, 2006. §
- 552 е.: нот. ®
8.Фейнберг С.Е. Пианизм как искусство. - н М.: Музыка, 1969. - 600 с. ^
9.Шуцляков ОФ. Музыкально-исполни- К тельская техника и художественный образ. - § Л.: Музыка,. 1986. - 124 с. н
