CC BY
0БогословиЕ
УДК 273.941
Протоиерей Василий Смагин
Некоторые искажения догматического характера в Первом византийском иконоборчестве
Аннотация: В статье рассматривается византийское иконоборчество первого периода. Говорится о церковной политике императоров-иконоборцев этого времени. Выдвигается предположение, что тогда была сделана попытка реформирования Православия. Выявляются догматические искажения, имевшие место в первом периоде иконоборческой эпохи, в основном экклезиологические.
Ключевые слова: Иконоборчество. Иконопочитание. Православие. Догматы. Ересь. Экклезиология. Христология. Цезарепапизм. Священное Предание. Церковное искусство. Сведения об авторе: Смагин Василий Петрович, протоиерей, кандидат богословия, преподаватель Нижегородской духовной семинарии (Россия, г. Нижний Новгород). Электронная почта: vasmugl@gmail.com.
Some Distortions of a Dogmatic Nature in the First Byzantine Iconoclasm
Abttract: The article examines the Byzantine iconoclasm of the firft period. It talks about the ecclesiaftical policy of the iconoclaftic emperors of that time. It is suggefted that an attempt was made to reform Orthodoxy at that time. The dogmatic diftortions that took place in the firft period of the iconoclaftic era, mainly ecclesiological, are revealed.
Keywords: Iconoclasm. Icon worship. Orthodoxy. Dogmas. Heresy. Ecclesiology. Chriftology. Caesarepapism. A sacred Tradition. Church art.
About the author: Smagin Vasily Petrovich, archprieft, candidate of theology, teacher at the Nizhny Novgorod Theological Seminary (Russia, Nizhny Novgorod). E-mail: vasmugl@gmail.com.
726-е лето от Рождества Христова выдалось тревожным для жителей царствующего града Константинополя. В Средиземном море произошло подводное извержение вулкана, настолько сильное, что даже появился новый остров. Ромеи напуганы. Они всегда были людьми не только религиозными, но и суеверными, склонными искать причины физических бедствий в вопросах вероисповедных. А тут еще откуда-то появился слух, будто землетрясение — это знак гнева Божия1. Будто бы это Бог прогневался на ромеев за почитание икон. Константинопольцы не только
напуганы, но и растеряны, ведь иконопочитание издревле было одной из главных форм выражения их благочестия.
Источник слуха мог находиться в императорском дворце. Дело в том, что Лев III Исавр, царствованию которого шел десятый год, давно задумал религиозную реформу, а теперь ему представился удобный случай, чтобы ее начать. Распускать ложные слухи этот василевс умел. Например, немного позже он отправит арабскому халифу подложное письмо, обвиняющее Иоанна Дамаскина, сильного защитника иконопочитания, в государственной измене2. Халиф поверит навету и прикажет отрубить Иоанну кисть правой руки. Но рука срослась после горячей молитвы Дамаскина перед иконой Пресвятой Богородицы3.
Начальная хронология событий была такова. По приказу Льва III был составлен и доведен до сведения населения соответствующий эдикт против иконопочитания4. Затем император посылает спафарокандидата (из придворного офицерства) с приказом снять с Медных ворот Большого дворца в Константинополе икону Иисуса Христа. Официально дело было представлено так: убрать изображение, чтобы народ к нему не прикладывался (во избежание злоупотреблений), заменив ее изображением Креста.5 Образ, почитаемый в Константинополе как чудотворный, был укреплен на дворцовых воротах довольно высоко, поэтому офицеру пришлось приставить лестницу, чтобы до него добраться. Собравшийся народ, особенно женщины, умолял не трогать священного изображения6, но императорский чиновник трижды ударил топором по лику Спасителя на иконе7. Женщины опрокинули лестницу, офицер упал, произошла свалка возмущенной толпы, в результате которой спафарокандидат погиб. На место инцидента быстро прибыл отряд императорских телохранителей, одних казнили прямо на месте, других потом. Особо усердно тогда расправились с женщинами-зачинщицами, имена некоторых из погибших, как «мучеников, за икону Христа пострадавших», находятся теперь в церковном календаре (память 9 августа)8. Так началась длинная история иконоборческой ереси, в ходе которой было пролито много крови за правую веру.
Таким образом, ересь иконоборчества, официально начавшаяся с императорского указа, имела, как отмечают исследователи, «багрянородное»
происхождение9, она явилась в мир за пурпурной подписью царя. Борьба с иконами с самого начала и на всем протяжении иконоборческой истории была инициативой светской власти: императоры-иконоборцы ее начали, последовательно осуществляли и жестко принуждали к ней других. Конечно, это не было единственной причиной возникновения иконоборчества. Причин было много, причем неизвестно, какая из них являлась главной10. Историки, например, считают, что иконоборчество могло появиться в церковной среде раньше, чем в политической11, и Лев III, возможно, издал свой эдикт под влиянием иконоборчески настроенных епископов Малой Азии12. Иконоборчество связывают даже с богомильством.13
В настоящей статье акцент сделан на официальном начале иконоборчества с императорского указа. Данный подход объясняется следующими обстоятельствами: во-первых, это исторический факт, во-вторых, отсюда прописывается гипотеза, о том, что церковная политика византийских императоров-иконоборцев содержала в себе аспекты не только христологических, как это обычно принято считать, но и других догматических искажений, в частности экклезиологических. Факты обобщаются именно с этой целью.
Византийское иконоборчество хронологически разделяют на два периода, которые продолжались около 8о лет (с 726 по 780 и с 814 по 843 года). Эти периоды связаны с правлением императоров-иконоборцев так называемой «исаврийской династии», среди которых выделяются своей жестокостью Лев III Исавр (717-741) и его сын Константин V Копроним (741_775), правящие как раз в первом периоде. Лев III начал иконоборчество, объявив иконы идолами, а Константин V пытался дать ему богословское обоснование, переведя споры об иконах на христологи-ческую основу. Другие императоры этой династии лишь подражали им. В первом периоде умеренным иконоборцем был император Лев IV Хазар.
Смутное время в истории Византийской империи, когда было много и предателей Православия, и бесстрашных его свидетелей. Тогда воинская доблесть и патриотизм сочетались с отрицанием самой той веры, на основе которой создавалась византийская культура. В церковной истории этого периода запечатлено мученичество преподобного Стефана
Нового (память 28 ноября) и многих других свидетелей Православия. Ревностными защитниками иконопочитания были святые патриархи Константинопольские Герман (память 12 мая) и Никифор (память 2 июня), преподобные Иоанн Дамаскин (память 4 декабря) и Феодор Студит (память 11 ноября). Это были великие защитники Православия.
Объективности ради следует отметить, что императоры-иконоборцы были хорошими правителями и выдающимися военачальниками. Под их управлением Империя была защищена от внешних врагов, а внутренняя жизнь государства стабилизировалась. Они были популярны в народе, особенно среди военных14. Например, Лев III начал царствовать в Империи, столицу которой готовились штурмовать арабские войска, что ставило под сомнение само существование государства. Благодаря умелому командованию императора волны исламских атак не только разбились о стены Константинополя, но арабская опасность была вообще снята с повестки дня. Сына его, Константина V, народ больше боялся и ненавидел, чем любил, так как его правление было эпохой страшного террора. Это был еще более выдающийся военачальник и еще более страстный враг святых икон, чем его отец15. Однако Константин V успешно воевал с болгарами и сумел поднять экономическое благосостояние империи. Поэтому, когда в начале IX века, появилась угроза поражения от болгар, народ, помня о военных успехах бывшего правителя, собрался у его могилы и умолял подняться из гроба, чтобы спасти Империю от позора16.
Но случилось следующее. В результате военных побед, а также реформ, проводимых императорами-иконоборцами, создалась сильная централизация власти в лице византийского василевса. И василевс не удержался от соблазна вмешаться в церковную жизнь. Самым страшным было то, что вмешался он в вероучительную часть этой жизни. Это было высшим проявлением гордыни со стороны византийского императора. Лев III якобы заявлял даже: «Я император и священник»17.
Защитники Православия обличали отступников от истины. «Ты знаешь, император, что догматы святой Церкви дело не императоров, но архиереев, и должны быть точно и верно определяемы», — писал василевсу Папа Римский Григорий II18. Также и преподобный Иоанн
Дамаскин писал в это время: «Не царей дело устанавливать законы для церкви... Дело царей — политическое благоустройство; церковное же управление есть дело пастырей и учителей»19. Но, как говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), «упорство в ереси есть свойство еретика»20. Императоры не только не исправлялись, но стремились уничтожить своих обличителей.
В истории христианства всегда существовала (существует и сейчас) определенная опасность, когда Церковь начинают рассматривать как одно из человеческих учреждений. Тогда утрачивается восприятие Церкви в смысле таинства, теряется вера в ее божественное основание, происходит опустошение экклезиологии. Но Церковь не является простой организацией людей, она представляет собой таинство богочеловеческой реальности, которая сакральна и иерархически организованна.
Собственно, это и произошло с императорами-иконоборцами. Они потеряли, даже если сами в том и не признавались, понимание того, что Церковь имеет две стороны своего бытия: видимую по внешнему устройству и невидимую по действующей в ней благодати Божией. Этим, возможно, и объясняется, почему императоры так грубо вмешивались в жизнь Церкви, как будто это было в порядке вещей. В сущности говоря, тогда произошло следующее: василевс самого себя назначил быть главой для земной Церкви.
«Одной из причин появления Ереси является неповиновение церковной иерархии. Отказ от церковного послушания неизбежно приводит к искажению основ веры», — пишет профессор Догматического богословия М. С. Иванов21. Отношение императоров-иконоборцев к церковной иерархии, подтверждает справедливость этого суждения. Императоры смещали с кафедры несогласных с иконоборчеством, возводили в патриархи своих ставленников, подвергали их публичным наказаниям и даже смертной казни. Например, когда Константинопольский патриарх Герман решительно отказался признать иконоборчество, то император Лев III вместо него поставил патриархом послушного Анастасия, который и дал церковное согласие на отмену иконопочитания. Но судьба предателей Православия счастливой не бывает.
Этому можно привести такие примеры. В 742 году Константину V пришлось бежать от своего родственника Артавазда, захватившего власть. Узурпатор провозгласил себя императором и возобновил иконопочитание. А Константина V, которого сочли погибшим, предали анафеме. Тогда патриарх Анастасий торжественно вручил Артавазду императорский венец. С Крестом в руке патриарх с амвона клялся народу, что Константин V признает Христа простым человеком, а Пресвятую Богородицу обыкновенной женщиной. Но Константин V вернулся с новым войском и захватил Константинополь. Артавазда ослепили, его соучастников частью казнили, частью искалечили отсечением рук и ног. Патриарх Анастасий опять сменил свою партийную принадлежность и вновь стал иконоборцем. Но его тоже наказали — вместе с семьей Артавазда подвергли публичному издевательству на ипподроме, а потом телесным наказаниям. После этого унижения император оставил патриарха Анастасия на кафедре, чтобы еще больше дискредитировать высший церковный сан22. А вот его преемнику, патриарху Константину, тоже императорскому выдвиженцу и единомышленнику, которого оклеветали в измене, повезло меньше. Над несчастным долго издевались, а потом обезглавили23. Трех Константинопольских патриархов, принявших в это время участие в иконоборческом движении, — Анастасия, Константина и Никиту — VII Вселенский собор предал анафеме24
В Империи, по сути, создалась ситуация цезарепапизма. Насилие императоров-иконоборцев сделало свое черное дело: среди константинопольской иерархии быстро нашлись приспособленцы, готовые предать свою веру за временное благополучие, многие из епископов не устояли и, подчинившись воле императоров, приняли иконоборчество. Императоры полагали, что если они подчинят своей воле весь епископат Константинопольской Церкви, то тогда они смогут вводить вероучительные новшества. Но на защиту Православия поднялось простое монашество. Этот факт подтвердил еще одно положение православной экклезиологии: хранителем божественной истины является все тело Церкви, т. е. народ.
Император Лев III ощущал себя новым Моисеем и пастырем-первосвященником для христианского народа25, религиозным реформатором.
Он писал: «Озия (Езекия), царь иудейский, приказал вынести медного змия из храма, а я приказал вынести идолов из церкви»26. Император, назвав иконы идолами, по сути, обвинил Церковь в идолопоклонстве, объявив тем самым, что она способна погрешать в вопросах веры. Но Церковь не могла погрешать против истины, тем более что столько лет. VII Вселенский собор по этому поводу выскажется так: «Дерзающим говорить, что кафолическая церковь когда-либо принимала идолов, анафема»27.
Непогрешимость Церкви является одним из аспектов ее святости. Невозможность Церкви уклониться от истины указана в словах Иисуса Христа: «.И врата адовы не одолеют ее» (Мф.16,18). Церковь не может погрешать потому, что она наполнена силой и истиной Христовыми (Еф.1,23), в ней пребывает Дух Святой (Ин.14,16). Конечно, непогрешимость Церкви распространяется только на истины вероучительные и заключается она в том, что Церковь неизменно, без искажений хранит изначально преподанное ей учение. Поэтому Церковь никогда не принимала ложного учения. И хотя в ней, т. е. в ее членах, временами и появлялись ложные учения, составляющие ереси, но эти лжеучения осуждались, а еретики, как зараженные члены, отсекались от Церкви, не оскверняя ее святости.
Существует некое догматическое правило: истина всегда бывает раньше заблуждения, как оригинал предшествует копии, ересь не может появиться раньше истинного учения28. Императоры-иконоборцы, восстав на иконопочитание, не могли не знать, что это была очень древняя часть христианской веры. Отцы Седьмого Вселенского Собора позже скажут: «Предание делать живописные изображения. существовало еще во времена апостольской проповеди»29. Как справедливо отмечал наш выдающийся светский специалист в области эстетики проф. В. В. Бычков, «византийское христианство достаточно рано ощутило, что творения рук человеческих, и прежде всего искусства, и в очень высокой степени изобразительные искусства, могут быть носителями Истины, хранителями божественного Откровения»30.
Христианская вера своим источником имеет Божественное Откровение. Откровение, данное в Иисусе Христе, вверено для хранения Церкви, которой изначально была дана вся полнота истины. Полнота
истины всегда сохраняется в Церкви потому, что в ней всегда присутствует Дух Святой. (Ин.14,16). Истину, полученную от Христа, возвестили Церкви апостолы, поэтому Церковь называется апостольской (среди прочих причин). Священномученик Ириней Лионский говорит: «Апостолы, как богач в сокровищницу, вполне положили в нее все, что относится к истине»31. Полнота истины, дарованная Православной Церкви, является основанием для запрета исправлять, дополнять или изменять содержание и смысл догматических истин, принятых и хранимых Церковью. Отцы VII Вселенского собора определили: «Мы следуем древнему законоположению Кафолической Церкви. Мы сохраняем определения отцов. Прибавляющих что-либо к учению Кафолической Церкви, или убавляющих от него, мы предаем анафеме»32.
Еще одна экклезиологическая проблема порождалась (порождается и сейчас) тем, что иконоборцы не смогли (или не захотели) отличить форму от сущности. В Церкви необходимо различать ее сущность, которая восходит ко Христу, и оболочку, которая обусловлена временем и представляет собой внешний образ. созданный людьми. К последнему как раз и относится иконное искусство, а также церковная архитектура, песнопения, религиозные обычаи и т. п. Нельзя отторгать сущность от оболочки, нельзя отождествлять внешний образ с сущностью, но нельзя также и отрицать значимость внешнего образа. В Церкви ничего случайного нет, в ней все вырабатывалось и проверялось в течение долгого времени под главенством Иисуса Христа и водительством Святого Духа. Все это является частью Священного Предания Церкви.
Императоры-иконоборцы не отрекались прямо от христианства и Церкви, но они, по сути, отвергли Священное Предание. Предание понимается и как форма сохранения Церковью Божественного Откровения, и как жизнь Святого Духа в Церкви, плодом которой является живая память и самосознание Церкви, непрерывные в ней со дня Пятидесятницы33. Иконоборцы пытались создать другое церковное предание, реформированное. Они хотели направить религиозную жизнь своего народа по новому пути, а поскольку иконопочитание являлось характерным для прежнего церковного направления, то ему была объявлена война34.
Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит о еретиках, «что они, отвергши богопознание и богослужение, открытые и преподанные им Самим Богом, усиливаются заменить их богопознанием и богослужениями самовольными, богохульными и богопротивными»35. Иконоборцы стремились свести к минимуму обрядность и внешние формы благочестия. Внутренний строй церковной жизни был нарушен насильственным вторжением светской власти, а иконоборчество сопровождалось общим обмирщением Церкви36. Убирая из храмов святые иконы, иконоборцы взамен их наполняли храмы светскими изображениями, усиливали в богослужении проповедничество, вводили мирские музыку и поэзию37. Храмы рекомендовалось расписывать изображениями зверей и растений, но особенно приветствовалось украшение их портретами самого императора и прославляющими его изображениями сцен: как царь охотится и воюет, как он участвует в конных ристалищах и театральных играх38. Если для византийцев прежнего направления были характерны благочестие и строгость в соблюдении церковных обрядов, то иконоборцы щеголяли своей религиозной индифферентностью. В их лагере считалось хорошим тоном принимать участие в кутежах, брить бороду, ругаться, клясться и божиться нещадно. Кто проводил время на всенощном бдении, кто привык к возгласу «Богородица, помогай», тот уже считался политически неблагонадежным39.
Святитель Игнатий (Брянчанинов) писал также, что отличительным свойством еретиков является гордость, которая очевидным образом проявляется в презрении и осуждении всех, кто не принимает их ложных взглядов, не принадлежит к их секте, лютая ненависть к ним.40 Время императора Константина V было особенно жестоким по отношению к монашеству, в лице которого иконоборчество встретило энергичное и бесстрашное сопротивление. Император публично глумился над монахами, он ставил их перед такой альтернативой — либо женитьба, либо ослепление и ссылка. Монастыри превращались в казармы, бани и другие общественные заведения.41 У Константина V даже созрел план совершенно отменить монашество, но осуществить этого он не успел 42.
Когда истинное представление о Церкви утрачивается, тогда теряет свой основной смысл и христология. Не случайно, поэтому, что
иконоборчество пересеклось с монофизитством, другой ересью, ранее уже осужденной Церковью43. Как выше уже отмечалось, богословское противостояние между православными и иконоборцами происходило на основе христологического учения. Отвергая возможность живописного изображения Иисуса Христа, иконоборцы косвенно отвергали воплощение Сына Божия, пришествие Его в человеческой плоти44.
Если Лев III запретил иконопочитание через свой Государственный совет, то Константин V пытался придать иконоборчеству церковную санкцию45. С этой целью император в 754 году созвал иконоборческий Собор (Иерийский), полностью подвластный ему. Сам он даже называл его «вселенским», но настоящий VII Вселенский собор позже назовет его еретическим. Этот лжесобор, угождая светской власти, отверг почитание святых икон и утвердил иконоборчество, но сам император в своем радикализме переступил границы определений и этого «придворного» Собора, он стал отвергать почитание святых и Богоматери. Для доказательства несостоятельности почитания Пресвятой Богородицы Константин V повторял несторианские выходки (аргументация кошельком, наполненным золотом)46. За отказ подчиниться решениям Иерийского собора тогда пострадал святой Стефан Новый, преподоб-номученик и исповедник. Показательно, что иконоборцы и против него распустили ложный слух47. Это был их метод.
Константин V, считая себя богословом, писал сочинения, он пытался придать иконоборчеству догматическое обоснование, но эти его сочинения находились под влиянием монофизитских тенденций48. Император-иконоборец, исходя из восточных магических представлений, постулировал идентичность и даже единосущие изображения с изобра-жаемым49, то есть он отождествлял образ и первообраз в иконе50. Умер император Константин V в сентябре 775 года, заболев чем-то во время похода на болгар. Умирал он, как сообщает летописец, тяжело: «Громко вопиял... и просил молиться Пресвятой Деве Богородице, Которой был всегда непримиримым врагом»51.
Таким образом, можно выделить следующие некоторые догматические искажения, бывшие в первом периоде «императорской» ереси
иконоборчества: 1) извращенная роль мирян в жизни Церкви (светская власть захватила у иерархии учительство и управление); 2) искажалось учение о таких существенных свойствах Церкви, как ее святость и апостольство; 3) отвергалось Священное Предание Церкви, предпринималась попытка создать новое предание; 4) искажалась христология.
Спор об иконах в VII не был спором только об обрядовой стороне, он затронул само догматическое учение Церкви. «Порфирородная» ересь иконоборчества поставила под удар основные вопросы веры, в том числе и экклезиологические. Поэтому не случайно борьба с иконоборчеством завершилась празднованием Торжества Православия52.
Использованная литература
1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. — М.: Издание Московской Патриархии, 1968. — 1371 с.
2. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов: История богословской мысли. — М.: Поколение, 2007. — 790 с.
3. Давиденков О., прот. Догматическое богословие: Учебное пособие. — М.: Изд-во ПСТГУ, 2013. — 622 с.
4. Деяния Вселенских Соборов, изданные в русском переводе при Казанской духовной академии. Т. 7. — Казань: Центральная типография, 1909. — 332 с.
5. Иванов, М. С. Ересь // Православная энциклопедия. — 2008. — Т. XVIII. — С. 598-603. — М.: «Православная энциклопедия», 2008. — 751 с.
6. Игнатий (Брянчанинов), свт. Понятие о ереси и расколе // Богословские труды. Сборник 32. Изд-е Московской Патриархии. М.: 1996. С. 282-297.
7. Иоанн Дамаскин, прп. Полное собрание творений. Т. I / Пер. с греч. — СПб.: Тип. М. Меркушева, 1913. — 442 с.
8. Ириней Лионский, сщмч. Против ересей. Доказательство апостольской проповеди / Перевод протоиерея П. Преображенского, Н. И. Сагарды. — СПб.: «Издательство Олега Абышко», 2008. — 672 с.
9. Макарий Симонопетрский, иером. Синаксарь: Жития святых Православной Церкви: В 6 т. / Адаптир. пер. с франц. — Т. 2 - М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2011. — 912 с.
10. Острогорский Г. А. История Византийского государства / Пер. с нем. — М.: Сибирская Благозвонница, 2011. — 895 с.
11. Успенский Л. А. Богословие иконы Православной Церкви. — Переславль: Изд-во Братства во имя св. блгв. князя Александра Невского, 1997. — 656 с.
12. Успенский Ф. И. Синодик в неделю православия. Сводный текст с приложениями. — Одесса: Тип. Шт. Одесского военного Округа,1893. — 95 с.
13. Феофан Византиец. Летопись от Диоклетиана до царей Михаила и сына его Феофилакта / Пер. с греч. — М.: Университетская типография, 1884. — 370 с.
14. Шёнборн Кристоф. Икона Христа. Богословские основы / Пер. с нем. — Милан-Москва: «Христианская Россия», 1999. — 232 с.
15. Bibliya. Knigi Svyashchennogo Pisaniya Vetkhogo i Novogo Zaveta. — M.: Izdanie Moskovskoj Patriarkhii, 1968. — 1371 s.
16. Bolotov V. V. Iftoriya Cerkvi v period Vselenskikh Soborov: Iftoriya bogoslovskoj mysli. — M.: Pokolenie, 2007. — 790 s.
17. Davidenkov O., prot. Dogmaticheskoe bogoslovie: Uchebnoe posobie. — M.: Izd-vo PSTGU, 2013. — 622 s.
18. Deyaniya Vselenskikh Soborov, izdannye v russkom perevode pri Kazanskoj dukhovnoj akademii. T. 7. — Kazan: Centralnaya tipografiya, 1909. — 332 s.
19. Ivanov, M. S. Eres // Pravoslavnaya ehnciklopediya. — 2008. — T. XVIII. — S. 598-603. — M.: «Pravoslavnaya ehnciklopediYA»» 2008. — 751 s.
20. Ignatij (Bryanchaninov), svt. Ponyatie o eresi i raskole // Bogoslovskie trudy. Sbornik 32. Izd-e Moskovskoj Patriarkhii. M.: 1996. S. 282-297.
21. Ioann Damaskin, prp. Polnoe sobranie tvorenij. T. I / Per. s grech. — SPb.: Tip. M. Merkusheva, 1913. — 442 s.
22. Irinej Lionskij, sshchmch. Protiv eresej. Dokazatelftvo apoftolskoj propovedi / Perevod protoiereya P. Preobrazhenskogo, N. I. Sagardy. — SPb.: «Izdatelftvo Olega AbyshkO»» 2008. — 672 s.
23. Makarij Simonopetrskij, ierom. Sinaksar: Zhitiya svyatykh Pravoslavnoj Cerkvi: V 6 t. / Adaptir. per. s franc. — T. 2 - M.: Izd-vo Sretenskogo monaftyrya, 2011. — 912 s.
24. Oftrogorskj G. A. Iftoriya Vizantijskogo gosudarftva / Per. s nem. — M.: Sibirskaya Blagozvonnica, 2011. — 895 s.
25. Uspenskij L. A. Bogoslovie ikony Pravoslavnoj Cerkvi. — Pereslavl: Izd-vo Bratftva vo imya sv. blgv. knyazya Aleksandra Nevskogo, 1997. — 656 s.
26. Uspenskij F. I. Sinodik v nedelyu pravoslaviya. Svodnyj tekft s prilozheniyami. — Odessa: Tip. Sht. Odesskogo voennogo Okruga,i893. — 95 s.
27. Feofan Vizantiec. Letopis ot Diokletiana do carej Mikhaila i syna ego Feofilakta / Per. s grech. — M.: Universitetskaya tipografiya, i884. — 370 c.
28. Shyonborn Kriftof. Ikona Khrifta. Bogoslovskie osnovy / Per. s nem. — Milan-Moskva: «Khriftianskaya RossiYA»» 1999. — 232 s.
Примечания и библиографические ссылки
1. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов: История богословской мысли / Сост. Д. В. Шатов, В. В. Шатохин. — М.: Поколение, 2007. С. 593.
2. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов... С. 598.
3. Макарий Симонопетрский, иером. Синаксарь: Жития святых Православной Церкви: В 6 т. / Пер. с франц. — Т. 2 - М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2011. С. 454.
4. Императорский эдикт мог быть издан не в 726-м, а в 730-м году.
5. Отвергнув иконы, иконоборцы продолжали почитание креста.
6. Возможно, что эта икона была скульптурной.
7. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов... С. 594.
8. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов. С. 594.
9. ШёнборнКристоф. Икона Христа. Богословские основы. — Милан-Москва: «Христианская Россия», 1999. С. 137.
10. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов. С. 583.
11. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских соборов.. С. 591.
12. Успенский Л. А. Богословие иконы Православной Церкви. — Переславль: Издательство Братства во имя св. блгв. князя Александра Невского, 1997. С. 115.
13. Успенский Ф. И. Синодик в неделю православия. Сводный текст с приложениями. — Одесса: Тип. Одесского военного Округа, 1893. С. 42.
14. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов.. С. 650.
15. Острогорский Г. А. История Византийского государства / Пер. с нем.: М. В. Грацианский; ред.: П. В. Кузенков. — М.: Сибирская Благозвонница, 2011. С. 226.
16. Острогорский Г. А. История Византийского государства. С. 236.
17. Деяния Вселенских Соборов, изданные в русском переводе при Казанской духовной академии. Том 7. Изд-е 3. — Казань: Центральная типография, 1909. С. 21.
18. Деяния Вселенских Соборов. С. 19.
19. Иоанн Дамаскин, прп. Полное собрание творений. Т. I: пер. с греч.; изд. Имп. С.-Петерб. Духовной Акад. — СПб.: Тип. М. Меркушева, 1913. С. 379.
20. Игнатий (Брянчанинов), свт. Понятие о ереси и расколе // Богословские труды. Сборник 32. Изд-е Московской Патриархии. М.: 1996. С. 282-297.
21. Иванов, М. С. Ересь // Православная энциклопедия. — 2008. — Т. XVIII. — С. 598-603. — М: «Православная энциклопедия», 2008. С. 600.
22. Феофан Византиец. Летопись от Диоклетиана до царей Михаила и сына его Феофилакта / Пер. с греч. В. И. Оболенского и Ф. А. Терновского. — М.: Университетская типография, 1884. С.308.
23. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов.. С. 619.
24. Деяния Вселенских Соборов. С. 293.
25. Шёнборн Кристоф. Икона Христа. С. 141.
26. Деяния Вселенских Соборов. С. 17.
27. Деяния Вселенских Соборов. С. 293.
28. Иванов М. С. Ересь... С. 600.
29. Деяния Вселенских Соборов... С. 212.
30. Бычков В. В. Феномен иконы: История. Богословие. Эстетика. Искусство. — М.: Ладомир, 2009. С. 57.
31. Ириней Лионский, сщмч. Против ересей. Доказательство апостольской проповеди / Перевод протоиерея П. Преображенского, Н. И. Сагарды. — СПб.: «Издательство Олега Абышко», 2008. С. 225.
32. Деяния Вселенских Соборов., С. 293.
33. Давиденков О., прот. Догматическое богословие: Учебное пособие. — М.: Изд-во ПСТГУ, 2013. С. 57.
34. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов. С.588.
35. Игнатий (Брянчанинов), свт. Понятие о ереси и расколе. С. 287.
36. Успенский Л. А. Богословие иконы. С. 166.
37. Успенский Л. А. Богословие иконы. С. 158.
38. Острогорский Г. А. История Византийского государства. С. 234.
39. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов. С. 587.
40. Игнатий (Брянчанинов), свт. Понятие о ереси и расколе. С. 287.
41. Макарий Симонопетрский, иером. Синаксарь. С.375.
42. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов. С. 617.
43. Острогорский Г. А. История Византийского государства. С. 232.
44. Игнатий (Брянчанинов), свт. Понятие о ереси и расколе. С. 289.
45. Острогорский Г. А. История Византийского государства. С. 231.
46. Болотов В. В. История Церкви в период Вселенских Соборов. С. 613.
47. Макарий Симонопетрский, иером. Синаксарь. С.375.
48. Острогорский Г. А. История Византийского государства. С. 232.
49. Острогорский Г. А. История Византийского государства. С. 232.
50. ШёнборнКристоф. Икона Христа. С. 153.
51. Феофан Византиец. Летопись. С. 328.
52. Успенский Л. А. Богословие иконы. С. 170.
