17Коротких Наталья Николаевна, кандидат юридических наук, доцент, докторант кафедры уголовного права и криминологии Дальневосточного федерального университета, г. Владивосток, Россия. E-mail: crimlawT^ambler.ru
Лун Чанхай, кандидат юридических наук, доцент Юридического института Университета Внутренней Монголии, г. Хоххот, КНР. E-mail: l ongchanghai @yandex.ru
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА РЕЦИДИВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ ПО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ РОССИИ И КИТАЯ*
В современном мире одна из сложных проблем, являющаяся насущной задачей общества, - предотвращение террористических атак. В условиях многогранного мира актуальным является создание международно-правовой основы противодействия терроризму, и потому необходимы консолидированные усилия многих стран для предотвращения данного негативного явления. В статье проводится сравнительный анализ уголовного законодательства России и Китая в сфере противодействия преступлениям террористической направленности. Отмечается, что уголовное законодательство России и Китая не содержат четкого определения понятия преступлений террористической направленности. Однако этот пробел восполняется разъяснениями соответствующих органов. В статье исследуются особенности установления рецидива и специального рецидива преступлений по Уголовному кодексу Китайской Народной Республики и Уголовному кодексу Российской Федерации. Особое внимание уделяется проблемам понимания преступлений террористического характера и установлению круга конкретных деяний, относящихся к преступлениям террористической направленности. Авторы анализируют изменения уголовного законодательства России и Китая, способствующие усилению ответственности за совершение повторных преступлений террористической направленности. Сделан вывод о том, что признание законодателем Китая общего рецидива и специального рецидива в преступлениях террористического характера свидетельствует о последовательной уголовной политике Китая, направленной на борьбу с конкретными лицами, совершающими наиболее опасные виды преступлений.
Ключевые слова: Уголовный кодекс КНР, Уголовный кодекс РФ, терроризм, преступления террористической направленности, общий рецидив, специальный рецидив.
Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации, Государственное задание на выполнение НИР 29.763.2014/К.
Natalia N. Korotkikh, Cand. Sci. (Law), Associate Professor, Doctoral candidate, Department of Criminal Law and Criminology FEFU, Vladivostok, Russia. E-mail: [email protected]
Long Changhai, PhD of law, Associate Professor of Law Institute of the University of Inner Mongolia, Hohhot, PRC. E-mail: [email protected]
SOME ASPECTS OF CRIMINAL RESPONSIBILITY FOR CRIMINAL RECIDIVISM OF TERRORISM ACCORDING TO THE LEGISLATION OF RUSSIA AND CHINA*
Nowadays prevention of terrorist attacks is one of the most pressing issues in a society. In the conditions of a multi-faceted world, it seems relevant to create an international legal basis of counteraction to terrorism, and consolidated efforts of many countries are necessary for prevention of this negative phenomenon. The article provides for a comparative analysis of the criminal legislation of Russia and China in the sphere of counteraction to terrorism-related crimes. The authors state that the criminal legislations of Russia and China lack accurate definitions of terrorism and terrorism-related crimes. However, this insufficiency is compensated for by the explanations provided by appropriate authorities. The article investigates questions of defining the criminal recidivism and special criminal recidivism under the Criminal code of People's Republic of China and the Criminal code of the Russian Federation. Special attention has been paid to problems of understanding of terrorist crimes and establishment of a circle of the specific acts related to them. The authors analyze the changes in the criminal legislation of Russia and China, which stipulate stricter responsibility for committing repeated terrorist crimes. The conclusion is made that recognition by Chinese legislators of the general criminal recidivism and special criminal recidivism of terrorist crimes testifies to the targeted legal policy of China aimed against particular persons involved in the most dangerous types of crimes.
Keywords: Criminal code of the People's Republic of China, Criminal code of the Russian Federation, terrorism, terrorism crimes, general criminal recidivism, special criminal recidivism.
Терроризм относится к числу самых опасных и трудно прогнозируемых явлений, он создает угрозу безопасности каждой страны и человечества в целом. Различные проявления терроризма как неизбежное зло присущи жизни современного общества, в том числе и в России, и в Китае. Но если Россия в рейтинге стран мира по уровню терроризма занимает 9 место из
*
Scientific results obtained in the framework of the state task of The Ministry of education and science of Russian Federation, the task № 29.763.2014 / K.
158, то в Китае до недавнего времени это явление считалось крайне редким и никогда не осуществлялось по политическим мотивам [2]. Взрыв в пекинском аэропорту в 2011 г., взрывы перед зданием Компартии Китая в Тайюане (ноябрь 2013 г.), трагедия на главной площади Тяньаньмэнь в Пекине (октябрь, 2013 г.), нападение вооруженных людей в марте 2014 г. на железнодорожном вокзале в Куньмине, в результате чего 29 человек погибли и более 130 получили ранения [3], а также серия других происшествий свидетельствуют о новой тенденции в китайском обществе.
Проблема предотвращения террористических актов и преступлений террористической направленности является одной из актуальных и сложных в современном мире. Ключевым вопросом в мировой и отечественной науке в области противодействия терроризму можно назвать разработку и уточнение категориального аппарата.
Уголовное законодательство России и Китая [4, 5] не содержат четкого определения понятия преступлений террористической направленности. Однако этот пробел восполняется разъяснениями соответствующих органов. Например, согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» [1] к таким преступлениям, кроме террористического акта, следует относить: содействие террористической деятельности (ст. 205.1), публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма (ст. 205.2), захват заложника (ст. 206), организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем (ст. 208), угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (ст. 211), незаконное обращение с ядерными материалами или радиоактивными веществами (ст. 220), хищение либо вымогательство ядерных материалов или радиоактивных веществ (ст. 221), пиратство (ст. 227), посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст. 278), вооруженный мятеж (ст. 279), нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (ст. 360). В свою очередь, в Решении «О вопросах, связанных с усилением антитеррористической работы», принятом Постоянным Комитетом Всекитайского Собрания Народных Представителей 29 октября 2011 г., также было дано определение террористической деятельности. В Китае под таковой понимается деятельность, направленная на создание обстановки общественного страха путем применения насилия, разрушения и устрашения; причинение вреда общественной безопасности; воздействие на органы государственной власти, международные организации; причинение или намерение причинить такой вред, как человеческие жертвы, имущественный ущерб, повреждение коммунальных инфраструктур, дезорганизация общественного порядка и т.д. Вместе с тем среди специалистов в области уголовного права Китая нет единого мнения, какие же конкретно преступления следует счи-
тать террористическими. Дело в том, что в УК КНР нет отдельного состава преступления, предусматривающего ответственность именно за террористический акт. По законодательству Китая преступления террористической направленности состоят, во-первых, из преступлений, содержащих слово «терроризм», к ним относятся создание, руководство и участие в террористической организации, финансирование террористической деятельности (ст. 120 УК КНР) и составление и распространение ложной террористической информации (ст. 291 УК КНР); во-вторых, - из обычных уголовных преступлений, которые при определенных признаках могут быть квалифицированы как преступления террористической направленности, например, убийство, умышленное причинение вреда здоровью, взрыв, поджог, похищение человека и т.д.
По законодательству Китая, так же как и по Уголовному кодексу Российской Федерации, преступления террористической направленности могут совершаться в целях запугивания, шантажа, устрашения отдельных лиц или групп населения, оказания на них психического воздействия. Но основная особенность терроризма во всех проявлениях - это достижение определенных целей: подрыв экономической безопасности и обороноспособности страны, захват власти, изменение политического или социально-экономического строя, принуждение власти к принятию желаемых для террористов решений и т.д. В этом плане позиции ученых России и Китая полностью совпадают. По мнению Ху Ляньхэ, суть преступлений террористической направленности заключается в создании обстановки страха, устрашения соответствующих органов власти, общества для достижения определенной политической или социальной цели, при этом используются взрывы, поджоги, похищения людей, захваты заложников и иные виды насильственной деятельности [7].
Власти Китая, претворяющие в жизнь уголовную политику «сочетания строгости наказания со снисходительностью», неоднократно подчеркивали необходимость более интенсивной борьбы с преступлениями террористической направленности. Поправки к Уголовному кодексу КНР (№ 8), предусматривающие усиление ответственности за специальный рецидив, являются одним из проявлений жесткой борьбы с такими преступлениями.
По сравнению с УК РФ в УК Китая отношение к лицам, совершившим повторное преступление, отличается большей репрессивностью. Понятие общего рецидива регламентировано в ст. 65 УК КНР, согласно которой осужденные к срочному лишению свободы или к более строгому виду наказания, в течение пяти лет после отбытия срока наказания вновь совершившие преступление, за которое предусмотрено срочное лишение свободы или более строгий вид наказания, признаются рецидивистами и подлежат более строгому наказанию, за исключением случаев совершения преступления по неосторожности и совершения преступления до достижения 18 лет. Итак, по прямому указанию закона рецидив не образуют преступления, совершенные по неосторожности и совершенные несовершеннолетни-
ми лицами до 18 лет. В УК РФ этот перечень обстоятельств, исключающих рецидив, дополнен умышленными преступлениями небольшой тяжести и случаями осуждения к условной мере наказания, а также при отсрочке исполнения приговора.
Таким образом, содержание рецидива преступлений в УК КНР можно «вывести», используя приемы систематического толкования соответствующих норм, что не всегда, впрочем, просто сделать. Такой подход законодателя, на наш взгляд, не всегда способствует точному установлению содержания уголовно-правового явления. В этом плане четкое изложение данного понятия (как, например, в УК России) считаем наиболее целесообразным, поскольку оно снимает необходимость выяснения правоприменителем каждый раз сначала признаков рецидива как такового и лишь после этого - их интерпретирования по отношению к конкретному случаю. При указанном подходе не смешивается само понятие о явлении с теми правовыми последствиями, которые оно влечет.
Особо следует отметить, что, наряду с термином рецидив, в УК КНР употребляется термин «рецидивист» и, более того, усиление уголовной ответственности в кодексе обращено именно к автору таких деяний - «рецидивисту» как лицу, обладающему повышенной степенью общественной опасности. В теории советского уголовного права было распространено мнение о значении личностных свойств как определяющем факторе в решении вопроса об уголовной ответственности. Особенно четко эти взгляды находили отражение применительно к вопросам ответственности рецидивистов. В своей первоначальной редакции, признав неоднократность и судимость квалифицирующими признаками для любых преступлений, а судимость два или более раза - особо квалифицирующим признаком, Уголовный кодекс РФ 1996 г. фактически сохранил старую концепцию рецидива и особо опасного рецидивиста, но в последующем отказался от их использования в статьях Особенной части в качестве квалифицирующих признаков. Китайская уголовно-правовая наука, широко используя труды советских криминалистов, по-иному воспринимает необходимость усиления уголовной ответственности по отношению к лицам, совершающим повторные преступления. В соответствии со ст. 65 УК КНР рецидивисты подлежат более строгому наказанию, ст. 74 УК КНР предусматривает, что к рецидивисту не применяется условное осуждение, а в соответствии со ст. 81 УК КНР не применяется также и условно-досрочное освобождение.
Кроме того, в УК КНР существует и такая категория, как «специальный рецидив». Понятие специального рецидива дается в ст. 66 УК КНР, в соответствии с которой «лицо, совершившее преступление против государственной безопасности, преступление террористической направленности, преступление, связанное с организацией криминального характера, отбывшее наказание либо амнистированное и повторно совершившее в любое время любое из подобных преступлений, рассматривается как рецидивист». Рецидив однородных и тождественных преступлений - объективный пока-
затель таких отрицательных свойств субъекта, которые, являясь более глубокими и стойкими, доминируют над другими антисоциальными качествами его и обусловливают тенденцию совершения именно аналогичных, близких по характеру уголовных правонарушений. Китайский законодатель, в отличие от российского, учитывает, что специальный рецидив по сравнению с общим позволяет констатировать более точную антиобщественную ориентацию личности преступника.
Поскольку преступления террористической направленности характеризуются многообразием общественно опасных последствий, выражающихся в причинении физического, имущественного иного материального и нематериального вреда, а также в угрозе общественной безопасности, здоровью населения, государственному строю, суверенитету страны, миру и безопасности человечества, то в китайской уголовно-правовой доктрине возникает ряд вопросов, связанных с квалификацией преступлений при специальном рецидиве.
Прежде всего субъектом преступления по законодательству Китая может быть как физическое, так и юридическое лицо. Одни ученые считают, что отдельное физическое лицо, совершающее преступления террористической направленности, должно являться членом террористической организации, другие полагают, что это необязательное условие, третьи отстаивают позицию, согласно которой отдельный индивид может и не являться членом террористической организации, но действовать в ее интересах или финансироваться этой организацией для совершения преступлений. Мы придерживаемся той точки зрения, что главным в установлении субъекта преступления террористической направленности должно стать определение цели совершения преступления конкретным лицом. Если цель проявляется в создании общественного страха, шантажировании общества, государства для достижения политических, религиозных или иных антисоциальных установок, путем совершения взрывов, поджогов, повреждения транспортных средств и т.д., или в финансировании такой деятельности, то независимо от принадлежности к какой-либо террористической организации физическое лицо будет являться субъектом преступления, связанного с терроризмом. Что касается ответственности юридического лица, то преступления террористической направленности в данном случае следует понимать в узком смысле и включать лишь создание, руководство, участие в террористической организации и финансирование террористической деятельности (ст. 120 УК КНР).
Немаловажной проблемой является также определение круга преступлений для образования специального рецидива. В научных кругах Китая существуют разные толкования формулировки «любого подобного преступления», содержащейся в ст. 66 УК КНР. По мнению некоторых ученых, при специальном рецидиве ранее и вновь совершенное преступление должны относится к тождественным (одинаковым) преступлениям. В соответствии с этой точкой зрения для образования специального рецидива
преступления террористической направленности необходимо, чтобы преступник, совершивший преступление террористической направленности, после отбытия наказания или амнистии вновь совершил преступление террористической направленности. Если же лицо совершило преступление террористической направленности и было приговорено к наказанию, а после отбытия наказания или амнистии вновь совершило преступление, например, против государственной безопасности, то это не может рассматриваться как специальный рецидив преступления террористической направленности, но при соблюдении иных признаков может образовывать общий рецидив.
На наш взгляд, формулировка «любое подобное преступление» в институте специального рецидива вовсе не требует, чтобы ранее и вновь совершенное преступление были тождественными, они могут быть и однородными. Аргументами в пользу такого мнения служит то, что законодатель Китая в уголовном кодексе специально отделил три вида преступлений от других общеуголовных деяний для реализации уголовной политики жесткой борьбы с преступлениями против государственной безопасности, преступлений террористической направленности и связанных с организацией криминального характера. Если ограничивать ранее и вновь совершенные преступления только рамками тождественных преступлений, то это заметно повлияет на наказуемость данных преступлений [8]. Кроме того, по уголовному законодательству Китая не требуется, чтобы при общем рецидиве ранее и вновь совершенные преступления были только тождественными или однородными. Хотя условия образования специального рецидива отличаются от общего рецидива, тем не менее принцип единообразия должен применяться, воплощая тем самым единство законодательной мысли.
Следует отметить, что признание законодателем Китая общего рецидива и специального рецидива в преступлениях террористической направленности обстоятельством, отягчающим ответственность, объективно переносит акцент с деяния на деятеля, поскольку прежнее преступление и судимость за него характеризуют личностные особенности преступника. Это свидетельствует о целенаправленной уголовной политике Китая, направленной на борьбу с конкретными лицами, совершающими наиболее опасные виды преступлений. В Российской Федерации о переходе от юстиции деяния к юстиции субъекта можно судить по последним изменениям Уголовного кодекса в части уголовной ответственности лиц при рецидиве преступлений. К таким изменениям относится, в частности, введение в качестве определяющего признака особо квалифицированных составов по ст. ст. 131, 132, 134, 135 УК РФ наличия судимости за ранее совершенное преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего. Установление данного квалифицирующего признака есть не что иное, как указание на специальный рецидив преступления, характеризующийся повышенной общественной опасностью личности преступника в связи с наличием у него судимости за совершение определенной категории преступлений.
Усиление уголовной ответственности за совершение преступлений террористического характера российский законодатель предпринял, внося дополнения в правила назначения наказания по совокупности преступлений и совокупности приговоров [6].
В заключение отметим, что тенденциями современного терроризма являются повышение уровня организованности террористической деятельности, создание крупных террористических формирований с развитой инфраструктурой, превращение его в сетевой бизнес с хорошо организованной работой, усиление взаимосвязи с транснациональной преступностью, повышение уровня финансирования террористических группировок. Поэтому, как показывает опыт других стран, оправданно применение различных правовых конструкций, если они реально буду способствовать борьбе с терроризмом и отдельными его проявлениями.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности : Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 г. № 1 [Электронный ресурс] // Гарант.ру : информ.-правовой портал. - Режим доступа: http://www.garant. ru/hotlaw/federal/380739/.
2. Составлен рейтинг стран по уровню терроризма // Российская газета. - 2012. - 5 дек.
3. Теракт в Китае: власти пообещали расправиться с убийцами [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.vesti.ru/doc.html?id=1606574.
4. The Criminal Code of the People's Republic of China. Order No 83 of the President of the People's Republic of China on March 14, 1997 [Electronic resourse]. - URL: http://www.china.org.cn/english/government/207319.htm.
5. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (с посл. изм. и доп. на 21.07.2014 г.) [Электронный ресурс] // СПС Консультант Плюс. - Режим доступа: http://www.consultant.ru/popular/ukrf/.
6. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : Федеральный закон от 5 мая 2014 г. № 130-Ф3 // Российская газета. - 2014. - 7 мая.
7. ОДЩ^. ЩЪШШ^Х^Ш. - ШШП, 2001. -548^. - [Ху Ляньхэ. Терроризм в современном мире и ответные меры / Ху Ляньхэ. - Пекин : Изд-во Дунфан чубаньшэ, 2001. - 548 с.].
8. тшш. мшшшшшт / тшш. -
2011^.-422^. - [Чжоу Гуанчуань. Авторитетная интерпретация всех поправок уголовного закона / Чжоу Гуаньчуань. - Пекин : Изд-во Народного университета Китая, 2011. - 422 с.].
REFERENCES
1. O nekotorykh voprosakh sudebnoi praktiki po ugolovnym delam o prestupleniyakh terroristicheskoi napravlennosti : Postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda RF ot 9 fevralya 2012. № 1. Garant.ru : inform.-pravovoi portal [Resolution of the Plenum of the Supreme Court on 09.02.2012 N 1, «On some issues of judicial practice in criminal cases involving terrorist crimes». Legal Information Portal]. Available at: http://www.garant.ru/hotlaw/federal /380739/ (accessed 22 May 2014).
2. Sostavlen reiting stran po urovnyu terrorizma [The rating of the countries on terrorism level]. Rossiiskayagazeta, 5 December 2012.
3. Terakt v Kitae: vlasti poobeshchali raspravit'sya s ubiitsami [Act of terrorism in China: the authorities promised to finish with murderers]. Available at: http://www.vesti.ru/doc.html?id=1606574(accessed 22 May 2014).
4. The Criminal Code of the People's Republic of China. Order No 83 of the President of the People's Republic of China on March 14, 1997. Available at: http://www.consultant.ru/popular/ukrf/.http://www.china.org.cn/english/governm ent/207319.htm (accessed 22 May 2014).
5. Ugolovnyi kodeks Rossiiskoi Federatsii ot 13 iyunya 1996 g. № 63-FZ (s posl. izm. i dop. na 21.07.2014 g.). SPS Konsul'tant Plyus [Criminal Code of the Russian Federation of 13 June 1996 (with the last. Amend. Ext. On 21.07.2014). Reference and legal system Consultant plus ]. Available at: http://www.consultant.ru/popular/ukrf/ (accessed 22 May 2014).
6. O vnesenii izmenenii v otdel'nye zakonodatel'nye akty Rossiiskoi Federatsii : Federal'nyi zakon ot 5 maya 2014 g. № 130-FZ [The federal law of May 5, 2014 No. 130-FZ «About modification of separate acts of the Russian Federation»]. Rossiiskaya gazeta, 2014 , May 7.
7. Hu Lianhe. Terrorism in the modern world and countermeasures. Beijing, 2001. 548 p. (In Chinese).
8. Zhou Guangchuan. Authoritative interpretation of all amendments of the criminal law. Beijing: Publ. house of Public university of China, 2011. 422 p. (In Chinese).
