CC BY
116
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
359
Г.И. Саркисова'
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ФОРМИРОВАНИЯ КАДРОВОЙ ПОЛИТИКИ КОЛЛЕГИИ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ НА КИТАЙСКОМ НАПРАВЛЕНИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в. (ПО АРХИВНЫМ МАТЕРИАЛАМ)
Аннотация. Статья посвящена некоторым аспектам формирования кадровой политики Коллегии иностранных дел на китайском направлении во второй половине XVIII в., связанной с назначением пограничных комиссаров и наблюдением за ними. Работа основана на архивных материалах.
Ключевые слова: пограничный комиссар; Коллегия иностранных дел; Кяхтинский договор; С.Л. Владиславич-Рагу-зинский; С.Ф. Власов; А.И. Соколов.
Кяхтинский договор (21 октября 1727 г.), остававшийся вплоть до середины XIX в. правовой основой взаимоотношений России с Китаем, определил линию прохождения российско-китайской границы, условия двусторонней торговли и мирного разрешения местных пограничных споров. Вслед за его подписанием для управления пограничными делами в России было создано специальное учреждение: Пограничная канцелярия (Канцелярия пограничных дел). Ей предписывалось «хра-
* Саркисова Галина Ивановна, к. и. н., в. н. с. Центра изучения новейшей истории Китая и его отношений с Россией ИДВ РАН.
360
История внешней политики и экономических связей Китая
нить мир и союз для продолжения обоюдной торговли, пресекать все пограничные злоупотребления, не допускать перехода людей, а также скота через границу; перебежчиков и воров отыскивать и поступать с ними по положению договора 1727 г., не допускать торговли недозволенными товарами, тайного обмена»1. Русские пограничные комиссары улаживали повседневные
пограничные дела с представителем ургинской администра-
2
ции — дзаргучеем , «время от времени проводили совместные заседания, на которых рассматривались вопросы о торговле, перебежчиках, угоне скота и др.»3.
За исключением «Исторической записки о китайской границе, составленной советником Троицко-Савского пограничного правления Сычевским в 1846 г.»4 (на основе исторических документов), в историографии отсутствуют работы, посвященные исследованию вопросов управления пограничными делами на российско-китайской границе в XVIII в. Отдельные упоминания о деятельности пограничных комиссаров встречаются в работах по истории русско-китайских отношений5 и в комментариях к документам6. Интересные факты, почерпнутые как из архивных материалов, так и из трудов других исследователей, содержатся в работе С.А. Гурулева о создании и обустройстве российско-китайской границы в первой половине XIX в.7 Более подробно остановился на деятельности Пограничной канцелярии и пограничных комиссаров в XVIII в. Ш.Б. Чимитдоржиев в монографии «Россия и Монголия». Однако следует отметить, что в историографии не представлено последовательное и основанное на конкретных архивных материалах отражение деятельности пограничных комиссаров в XVIII в. Вместе с тем их деятельность и деятельность Коллегии иностранных дел (КИД), назначавшей пограничных комиссаров и наблюдавшей за ними, была одной из составляющих истории русско-китайских отношений в XVIII в. Она достаточно ярко отражена в архивных документах, хранящихся, в частности, в фонде «Сношения России с Китаем» в Архиве внешней политики Российской империи (АВПРИ) и заслуживает несомненного внимания и изучения.
Важную роль в подготовке и подписании Кяхтинского договора сыграл опытный дипломат петровской эпохи действитель-
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
361
ный статский советник Иллирийский граф С.Л. Владисла-вич-Рагузинский (1669—1738), направленный в Пекин во главе посольства в августе 1725 г. в ранге чрезвычайного посланника и полномочного министра. В ходе длительных и сложных переговоров, а также после их завершения и подписания Кяхтин-ского договора С.Л. Владиславич-Рагузинский уделял много внимания укреплению новой границы.
Согласно сведениям Г.А. Сычевского, кяхтинский пост, где по Договору находилось торговое место для подданных двух империй, был доверен им капитану Ф. Княгинкину, а «пограничные маяки и наблюдение за переходом за границу скота и людей было вверено бурятам и селенгинским служилым людям»8. На китайской границе на протяжении более трех тысяч верст было установлено 30 караулов. Главный надзор за ними по распоряжению С.Л. Владиславича-Рагузинского осуществляли селен-гинский дворянин Григорий Фирсов и толмач Степан Кобей (восточная линия от Кяхты до р. Аргунь), Анисим Михалев и толмач Григорий Волгарь (западная линия от Кяхты до Шаби-на-Дабага)9. Назначенные пограничные дозорщики находились вначале в подчинении посланника, а с июня 1728 г. — в подчинении полковника И.Д. Бухольца (1673 — ок. 1742), которого С.Л. Владиславич-Рагузинский после своего отъезда оставил генеральным пограничным управителем «до указу», поскольку «полковник Бухольц в таком деле мало искусен и существенно старинного нрава». В одной из своих реляций С.Л. Владиславич-Рагузинский объяснил вынужденность этого назначения отсутствием других кандидатур10. В 1731 г. И.Д. Бухольц стал также комендантом Селенгинска и получил чин бригадира.
Заботясь о поддержании достигнутого мира и порядка и недопустимости того, что могло бы привести к нарушению Кяхтин-ского трактата, С.Л. Владиславич-Рагузинский в июне 1728 г. оставил капитану Ф. Княгинкину, полковнику И.Д. Бухольцу и пограничным дозорщикам подробные инструкции11. Эти документы наряду с другими (указами, инструкциями и письмами), составленными С.Л. Владиславичем-Рагузинским для чинов сибирской администрации по пограничным вопросам, были объединены им в Тобольске в единый свод под названием «Погра-
362
История внешней политики и экономических связей Китая
ничное определение», копия которого 17 сентября 1728 г. была представлена в Сибирскую губернскую канцелярию12.
В 1740 г., в связи с отставкой И.Д. Бухольца, на должность селенгинского коменданта и генерального пограничного управителя был назначен В.В. Якоби13, исполнявший возложенные на него обязанности до 1769 г. Основное значение деятельности генеральных пограничных управителей в соответствии с инструкцией С.Л. Владиславича-Рагузинского полковнику И.Д. Бу-хольцу состояло в том, «дабы двору китайскому не дать причины к разорванию мира, нарушению корреспонденции и остановке коммерции, к испровержению границы, которая в сем деле главнейшая»14. В 1744 г. для укрепления границы и предотвращения тайного провоза товаров русским правительством было принято решение «о создании между Чикоем и Селенгой рва и надолбов»15. Однако цинская сторона не признала некоторые пограничные надолбы в районе Кяхты и потребовала их переноса. По ее мнению, деревянные надолбы между Бургутейским и Орхо-туйским хребтами «в некоторых местах огородили к себе наши земли, а на Бицикту Хошегском хрепте захватили наш караульной маяк и отрезали у наших караульных дорогу»16. Бригадир В.В. Якоби в своих письмах «мунгальским управителям» доказывал, что «те надолбы строились подлинно по российской земле с маяку на маяк прямою линиею, и уступя еще от маяков в российскую сторону по нескольку десятков сажен, так что маяки (точную границу означающие) за надолбами уже в вашей стороне остались, и таким образом нимало вашей земли в российскую сторону не захвачено...»17. Во время российско-китайских пограничных переговоров 1768 г. полномочный комиссар полковник И.И. Кропотов18 на основании тщательной проверки установил, «что из построенных по границе надолб в двух местах поставлены они на Китайской земле. В одном к востоку от крайней к полудню (т. е. к югу. — Г.С.) Бургутейской сопки до первых маяков, в другом к западу от Тымынь Кудзуина до самого конца Бичикту Хошегу»19. Вследствие этого требования китайской стороны о ликвидации надолбов были удовлетворены. В ходе переговоров полномочный комиссар И. Кропотов вел постоянную переписку и виделся с селенгинским комендантом В.В. Якоби, с
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
363
которым встречался еще во время своей поездки в Пекин в 1763 г. Однако впечатления полномочного комиссара от последней встречи оказались не в пользу В.В. Якоби. И. Кропотов обратил внимание на то, что тому уже недостает «сил ни телесных, ни душевных», и «он потерял уже прежнюю репутацию не токмо в китайской, но и в нашей стороне»20. Полной противоположностью селенгинскому коменданту был иркутский губернатор А.И. Бриль21. По словам И. Кропотова, он «нашел в нем прече-стнейшаго человека и прилежнаго губернатора». Это дало основание полномочному комиссару в письме Н.И. Панину22 высказать предложение о передаче военных и пограничных дел иркутскому губернатору во избежание недоразумений с китайской стороной, которая не могла терпеть имени В. Якоби «без упрека-ния» 23 . 28 января 1770 г. в рескрипте императрицы Екатерины II иркутскому губернатору А.И. Брилю сообщалось о том, что «генерал-майор Якобий в разсуждении его старости отставлен от воинской и статской службы нашей с награждением за долговре-мянную и безпорочную его службу чина нашего генерала-порут-чика»24. В связи с этим иркутскому губернатору поручалось немедленно выбрать из находившихся в его команде штаб-офицеров «способнаго ко исправлению той должности», и дать ему от себя необходимые наставления. Суть их состояла в том, чтобы преемник генерал-майора В.В. Якоби принял в Селенгинске все бывшие «до пограничности касающияся дела», а также прочитал и понял старые и новые договоры с китайской стороной «как главнейшее для него к точному исполнению вверяемой ему важной должности и соблюдению соседственной дружбы и пограничной тишины руководство». Помимо этого, новому пограничному комиссару (в рескрипте он назывался пограничным командиром) необходимо было ознакомиться с инструкциями и указами, присланными из Коллегии иностранных дел 25. Обращает на себя внимание тот факт, что в императорском рескрипте полностью отдавался отчет в том, что назначение на генеральскую должность пограничного комиссара меньшего звания могло привести к осложнению отношений с китайской стороной, которая «по известной гордости» вряд ли захотела бы «вступить в прямую по пограничным делам корреспонденцию» с человеком,
364
История внешней политики и экономических связей Китая
не имеющим генеральского чина. В связи с этим иркутскому губернатору А.И. Брилю поручалась «главнейшая» над пограничным комиссаром «дирекция» и переписка с ургинскими пограничными управителями. Их, как предписывалось рескриптом, предстояло уведомить о подчинении пограничной команды иркутскому губернатору и назначении нового пограничного комиссара26.
Следует отметить, что недовольство китайской стороны как генеральным пограничным управителем, так и пограничным комиссаром было, скорее, правилом, чем исключением. При этом статус пограничного комиссара играл, несомненно, не последнюю роль в формировании уважительного отношения к нему цинских властей. Если бригадиры И.Д. Бухольц и В.В. Якоби в должности генеральных пограничных управителей дослужились до пенсии, то служебная карьера преемника В.В. Якоби пограничного комиссара премьер-майора С. Власова не без участия китайской администрации сложилась иным образом. Семен Федорович Власов приступил к службе, по всей видимости, в начале 1740-х годов27. В 1768 г. он, уже секунд-майор Якутского карабинерного полка, принимал участие в российско-китайских пограничных переговорах, привлек к себе внимание полковника И. Кропотова редкими достоинствами28 и был рекомендован им на должность директора Петропавловской пограничной таможни и директора намечавшегося к отправлению в Пекин казенного каравана29. После смерти полковника И. Кропотова в 1769 г. иркутский губернатор генерал-майор А.И. Бриль по «высочайшей апробации» принял коммерческие и таможенные дела, поруча их «производство» уже и так занимавшемуся ими секунд-майору Власову30. 9 августа 1770 г. А.И. Бриль, отметив верную службу и старание С. Власова, на которого он возложил еще и пограничные дела, рекомендовал в своем доношении Кол-
« 31
легии иностранных дел наградить премьер-майора , помимо получаемого им жалованья32. Расширение полномочий премьер-майора С. Власова иркутский губернатор объяснял следующим образом: «...Бывши в Троицкой крепостце директором, яко по близости границы, и больше о нужных заграничных надобностях сведом быть может, да и в случающихся между обоих госу-
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
365
дарств каких-нибудь спорах решение (как самолично усмотренное) скорее делать должен»33. Однако возросшие обязанности С. Власова привели не к увеличению его жалованья, а к ухудшению здоровья. «Болезнь моя, умножившаяся с 69 г. от здешних должностей, — писал он в письме графу Н.И. Панину, — была необходимою»34. Эта болезнь вместе с конкретными обстоятельствами, о которых С. Власов поведал Н.И. Панину, явилась поводом для подачи прошения об увольнении «до выздоровленья». «Здешнее пограничное и коммерческое состояние, умалчивая о других делах, от часу становится хуже, — объяснял С. Власов, — а притом не из последних попечений быть должно, чтоб и буря-
35
тов не потерять, которым только что один шаг переступить . Почему и опасаюсь я, чтоб иногда не постродать мне безвинно, тем больше, что я, числясь находившимся при обоих сих должностях, но в самом деле коммерческая еще в 71-м г. таможенным директором Непряхиным отнята, а и при пограничной больше видом, нежели делом. Как я ни мал, но когда не дают служить хорошо, то с противным тому состоянием служить не смею и не хочу»36. Письмо графу Панину было написано Власовым 29 ноября 1772 г. К нему «в запас» была приложена челобитная императрице Екатерине II с просьбой об его «прошении решение учинить»37. В челобитной отсутствовали изложенные в письме подробности служебных неприятностей пограничного комиссара Власова. Объяснение одной из них, в сфере коммерческой деятельности, связанной с именем таможенного директора П. Непряхина, содержалось в «мнении» Коллегии иностранных дел, присланном Панину также в 1772 г. Несмотря на то, что премьер-майор Власов был рекомендован на занимаемую им должность таможенного директора полковником Кропотовым и иркутским губернатором Брилем, согласно «мнению» КИД, «Правительствующий сенат, ведая все оные рекомендации, определил однако в 1770-м году в директора туда асессора Непряхина, бывшаго своего секретаря, больше в разсуждении о том, что Власов не выключен был, как ныне, из полку и еще назначен был от Кропотова директором каравана, отправляемаго в Пекин»38. Однако, учитывая «сильное губернаторское об нем заступление и представление», «мнение» отразило готовность КИД к
366
История внешней политики и экономических связей Китая
тому, «чтоб Власов точным директором определен был, а сверх того по губернаторскому представлению зделать тому Власову награждение додачею жалованья». На рассмотрение губернатора отдавалось решение вопроса о дальнейшей службе асессора П. Непряхина: он мог быть определен к другой должности в той же губернии «с подлежащим по чину его жалованьем»39.
В исследованном корпусе архивных материалов отсутствуют документы, являющиеся непосредственным ответом на прошение С. Власова о временной отставке, зато обращают на себя внимание китайские листы в Сенат, выражающие недовольство его деятельностью и требующие замены Власова на майора «исправного и доброго»40. По всей видимости, китайскую сторону не устраивала бескомпромиссность российского пограничного комиссара в решении разнообразных пограничных споров по поводу перебежчиков, кражи скота и лошадей и др. В результате цинские власти потребовали замены не только С. Власова, но и вставшего на его защиту иркутского губернатора бригадира Ф.Г. Немцова41, заявив, что с ними «пограничныя дела исправлять трудно»42. По приказанию китайского императора в 1778 г. была приостановлена российско-китайская торговля в Кяхте и отозваны оттуда китайские купцы. 31 января 1779 г. Правительствующий сенат в листе, направленном в Лифаньюань43, сообщил о том, что еще до получения китайского листа о недовольстве бригадиром Ф.Г. Немцовым, временно исполнявшим обязанности иркутского губернатора, на его место был назначен новый губернатор генерал-майор Ф.Н. Кличка44, которому были вверены все пограничные дела и сделано императорское наставление «разбирать все пограничныя споры по сущей справедливости и без всякаго пристрастия или похлебства здешним подданным». В российском листе также выражалась надежда на то, что и китайские «пограничные командиры», по распоряжению своего императора, будут «способствовать по возможности воз-становлению, сохранению и приращению взаимной торговле, не прерывая и не пресекая ея собою ни под каким предлогом...»45.
Что же касается майора Власова, то о нем и его деятельности вновь упоминается в 1779 г. в листе, присланном из Лифаньюа-ня в Правительствующий сенат. Здесь речь идет о пограничном
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
367
инциденте, в котором пограничный комиссар С. Власов в соответствии с инструкцией, данной полковнику И.Д. Бухольцу46, не пропустил китайских курьеров с листом в Правительствующий сенат. Причиной тому явилось отсутствие у них паспортов, необходимость которых была закреплена в одном из пунктов Кях-тинского договора («для коммуникации между обоими империями печатные пашпорты весьма нужны суть»)47. Тем не менее китайская сторона осудила действия российского пограничного комиссара, заявляя, «что майор ваш поступил своевольно не по трактату от своего неразумия»48. «По сему трактатному положению наши пограничныя начальники, — противопоставлялось в китайском листе, — на сих стольких годах присыпанных с вашей стороны людей принимали, как скоро они приезжали к ним, и, увидя, что имеют с собою сенатския листы, доставляли их сюда на готовых подводах и пище со всяким благопризрением. Не было раза никогда, чтобы слагая на то, что не имеют при себе паспортов губернаторских, могли, хотя мало, их обидить и остановить, как майор ваш...» 9. В итоге китайская сторона пришла к заключению о том, что «на такия мысли» майора Власова «нарочно наставили» Сенат и губернатор50. Для сохранения «мирного согласия» российская сторона была вынуждена решать вопрос о дальнейшей судьбе пограничного комиссара. 25 ноября 1779 г. последовал указ Правительствующего сената КИД о том, что «назначение на место пример-майора Власова достойнаго преемника сходственнее учинить самой Коллегии иностранных дел, и так всемерно нужно, чтоб Коллегия к толь важному посту представила от себя способнаго и надежнаго человека, тем более, что с оным местом сопряжены многия политических дел знания»51.
В феврале 1780 г. в докладе императрице Екатерине II Коллегия иностранных дел попыталась установить причины обострения отношений с китайской пограничной администрацией. Одна из них состояла в том, что после смерти ведавшего погра-
52
ничными делами монгольского тушету-хана , человека престарелого и, по мнению КИД, весьма умеренного, сговорчивого и снисходительного, пограничные дела перешли в ведомство китайских чиновников, присылавшихся из Пекина и «заражен-
368
История внешней политики и экономических связей Китая
ных» «высокомерными мечтаниями»53. Другой повод, возбудивший «китайцов к негодованию», Коллегия усмотрела в отдаленном от границ пребывании иркутского губернатора, на попечении которого находилось управление пограничных дел с китайцами54. По причине географической изоляции иркутского губернатора и от пограничного комиссара С. Власова, «особливо же при переездах чрез великое озеро Байкал, не всегда к тому удобное», возникали проблемы в их переписке «с потерянием времяни». Кроме того, к числу важных обстоятельств, «кои могли произвести некоторыя неудобства ко внушению китайцам дурных понятий и о всем пограничном устроении», КИД отнесла «малочиновность» майора Власова, не соразмерную с тем уважением, которое соответствовало его служебному положению55.
Занявший в 1779 г. пост иркутского губернатора Ф.Н. Кличка вынужден был премьер-майора Власова «отлучить от его должности» и перевести в Троицко-Савскую крепость. Он с сожалением доносил в Коллегию иностранных дел о том, что не надеется найти на место Власова другого такого человека «во всей порученной ему губернии»56. Однако и КИД в докладе императрице признала, что «в своем стате никого к тамошним делам привычнаго не имеет». Исключение представлял переводчик китайского и маньчжурского языков надворный советник А.Л. Леонтьев57. Но он был необходим для работы в самой Коллегии58. В связи с этим КИД выразила надежду на получение Сенатом высочайшего императорского повеления о предоставлении им нескольких кандидатур 5-го и 6-го классов, находившихся «не у дел», но желавших получить место и должность. Высочайший выбор «достойного» предстояло сделать из этих кандидатур и, назвав «главным пограничным комиссаром с препоручением ему в надзирание и таможни тамошней», передать в подчинение иркутскому губернатору или возвратиться к прежнему порядку: поручить пограничные дела и таможню селен-гинскому коменданту59. Коллегия иностранных дел, принимая любое высочайшее решение по этому вопросу, сочла необходимым довести до сведения императрицы свои соображения по укреплению статуса пограничного комиссара. Человек, который
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
369
получит эту должность, «кажется, будет достоин в поощрение и награду его трудов особенной монаршей щедроты относительно к его содержанию, — по мнению Коллегии, — и в случае отправления его отсюда и в разсуждении снабдения на проезд, равно как нечто и на чрезвычайныя расходы для разведывания заграничных произхождений, для угощения и приласкания тамошних людей и открытия и заведения знакомства, а, может быть, и дружбы и с самыми начальниками, некоторую, хотя и умеренную сумму на первой случай, по меньшей мере до 1000 рублев, также определить небезнужно, в употреблении которой губернатору иркуцкому и отчет даван быть может по прошествии каждаго года»60.
Пока шла переписка о выборе кандидатуры на место премьер-майора Власова, январским императорским указом 1779 г., как уже отмечалось, иркутский губернатор генерал-майор Ф.Н. Кличка был назначен «главным пограничным командиром»61. А 6 августа 1782 г. умер премьер-майор С.Ф. Власов, его должность иркутский губернатор поручил «по необходимости» селенгинскому комиссару коллежскому асессору Шатилову62. Доступные на данный момент архивные сведения о пограничном комиссаре С.Ф. Власове находятся в противоречии с теми, которые приведены А.Н. Халетским в «Энциклопедии Забайкалья». Здесь пограничным комиссаром и начальником Пограничной канцелярии назван Власов Осип Федорович (ок. 1737 — ок.1815). Совпадение фамилии и отчества не согласуется с другими уже известными фактами и датами из жизни Семена Власова, служба которого также не была связана с Нерчинском, занятиями ботаникой и исследованием Забайкалья. Тем не менее нельзя исключить, что подобное переплетение биографических данных является следствием родственной близости этих людей с одинаковым отчеством63. Итогом служебной деятельности С. Власова были лишь положительные отзывы о ней, а все ходатайства о повышении его в чине64 и вознаграждении65 остались без внимания. Однако КИД все же учла доводы иркутских губернаторов, приведенные в их доношениях в разное время, и в выборе достойной замены майору Власову исходила уже из представлений об особой значимости занимавшейся им должности,
370
История внешней политики и экономических связей Китая
что заслуживало поощрения особенными выгодами как из-за отдаленности места службы, так и «важности коммисии»66.
В 1792 г. 8 февраля между Россией и Китаем был подписан Международный акт о порядке русско-китайской торговли через Кяхту и пограничном режиме. Этот документ отразил изменения, происшедшие в отношениях двух сторон с момента заключения Кяхтинского договора, и стал необходимым дополнением к нему67. В соответствии с актом «для решения пограничных дел с заргучеем и дзасаком», представлявших интересы китайской стороны, предполагалось определять на границу с российской стороны «начальников добрых и искусных, имеющих степени подполковников и майоров»68. Выбор кандидатуры на эту должность затянулся на несколько лет. Только 29 августа 1800 г. указом императора Павла I69 надворный советник А.И. Соколов был отправлен в Кяхту «к разбору и разсматриванию пограничных дел». Ему было назначено жалованье в размере 750 рублей в год из доходов Иркутской губернии70. История этого назначения свидетельствует о его неслучайности и продуманности.
В 1779 г. в деловой переписке обсуждалась кандидатура «ученика китайского и маньчжурского языков» А. Соколова на должность переводчика при Кяхтинской пограничной таможне. За прилежное обучение этим языкам у секретаря Коллегии А. Леонтьева он получил чин актуариуса71 и в соответствии с императорским указом от 24 января 1779 г. был направлен «к ир-куцкому губернатору генерал-майору Кличке для употребления при нем к переводам по пограничным тамошним делам»72. В 1781 г. состоялась поездка А. Соколова в Пекин с 7-й духовной миссией. Во время продвижения по территории Северной Монголии («тушету ханскаго владения») он «делал примечании положениям мест, течениям рек, образу жизни сего народа» с целью создания географической карты. Однако собранного в той поездке материала оказалось недостаточно для осуществления его замысла73. Тем не менее в 1783 г. А. Соколов предоставил иркутскому губернатору Ф.Н. Кличке географическую карту «великой китайской стены с прикосновенными ей провинциями и части мунгальских владений». Эта карта, по распоряжению императрицы Екатерины II, была передана Президенту АН княгине
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
371
Е.Р. Дашковой, а Соколов получил чин переводчика КИД и вознаграждение в размере 1000 рублей74. В 1793 г. иркутский и ко-лыванский генерал-губернатор И.А. Пиль, выполняя запрос КИД о направлении переводчика китайского и маньчжурского языков для работы в ней, отослал в Санкт-Петербург А. Соколова «по неимению в нем при Кяхте никакой надобности» 75. Однако в 1794 г. Соколов вновь вернулся в Кяхту, получив разрешение на сопровождение в Пекин 8-й духовной миссии и имея цель «оказать желаемую отечеству услугу» по окончательному сбору материала для составления географической карты. К сожалению, он не застал в Кяхте членов духовной миссии, которая была отправлена за границу недели за две до его приезда76. В течение еще трех лет А. Соколов находился в Кяхте. А в 1798 г. он направил в КИД доношение с просьбой о новом назначении его в Кяхту в соответствии с заключенным в 1792 г. российско-китайским актом. Обосновывая свою просьбу, Соколов напомнил о том, что в течение 20 лет он находился в Иркутске и Кяхте «у переводов с мандьжурскаго языка и у исправления пограничных дел». В результате этого он «приобрел о делах онаго рода довольное знание и пристойное к сему званию сведение с познанием тамошних обычаев и языков». Подобные навыки отсутствовали у тех людей, как правило штаб-офицеров, которых направляла от случая к случаю по необходимости Троицкосавская пограничная канцелярия для решения пограничных дел с китайским дзаргучеем. И они, по словам Соколова, «невинным образом» могли подать «повод к нареканию от китайцев с убытком наших подданных, до коих решение тех дел касаться может». Эти доводы не были лишены оснований, и подтверждением их в какой-то степени была история, связанная с премьер-майором С. Власовым. А 20-летний опыт дипломатической работы переводчика Соколова, уже знавшего и направившего в КИД свою записку о том, «в чем же состоит должность пребывающаго в Маймачинах китайскаго джаргуция»77, мог быть использован «для вящшаго утверждения существующей доброй с Китайским государством соседственной дружбы и мирнаго согласия»78.
Вслед за доношением А. Соколова и в его поддержку в 1798 г. действительный статский советник (д. с. с.) Азиатского
372
История внешней политики и экономических связей Китая
департамента79 С.Л. Лашкарев80 подал записку «высокому министерству» «о определении коллежскаго ассесора Соколова к раз-сматриванию пограничных дел в Кяхте»81. В ней он выразил мнение о целесообразности такого назначения из числа людей не военных, а штатских, «яко более к сему служению способных, каковых и китайское правительство определять за правило у себя имеет». С точки зрения Лашкарева, асессор Соколов, долгое время служивший на границе, бывавший в Пекине, знавший китайский язык и сам изъявивший желание к службе в Кяхте по рассмотрению пограничных дел, как нельзя лучше подходил на эту должность, где мог быть гораздо полезнее для «интересов государственного служения», нежели при переводах в самой Коллегии. «Да и кто, кроме его, — по заключению Лашкарева, — способнее и пристойнее оное место занять может?»82 Несмотря на ходатайство С.Л. Лашкарева, вопрос о данном назначении не был решен и в 1799 г., поскольку в октябре этого года А. Соколов написал своему «благодетелю» полное отчаяния письмо. В нем он поведал о крайне бедственном материальном положении, в котором оказался в результате неоднократных переездов из Кяхты в Санкт-Петербург, когда вынужден был «продать за безценок дом и все имевшееся при нем, приобретенное единственно из получаемаго жалованья» и задолжал до 1000 рублей. Готовясь к несостоявшейся поездке в Пекин, Соколов закупил все необходимое на свои деньги, а при возвращении в Санкт-Петербург распродал с убытком. Надежды на улучшение своего материального состояния Соколов связывал с удовлетворением прошения о его назначении в Кяхту с оставлением места в ведомстве Коллегии иностранных дел83. Помимо письма С.Л. Лашкареву Соколов направил прошение аналогичного содержания в Азиатский департамент КИД84, а покровительствующий ему Лашкарев — еще одну, более подробную, записку министерству (октябрь 1799 г.)85. Итогом всей этой деятельности и стал уже упоминавшийся указ императора Павла I о назначении А. Соколова в Кяхту для ведения пограничных дел.
Следует отметить, что Азиатский департамент тщательно подготовил документацию для предстоящей миссии. С.Л. Лашкарев 24 сентября 1800 г. сделал запрос в Московский архив
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
373
КИД на ряд документов. Директор архива Н.Н. Бантыш-Камен-ский в ответ на запрос прислал: 1) «три грамоты или патенты в копиях, данныя живущим в Сибири мунгальским владельцам, и 2) выписку из инструкций, данных от графа Владиславича разным в Сибире чиновникам, как им поступать в пограничных делах»86. В составленном для А.И. Соколова наставлении в 9-м пункте рекомендовалось «с именуемым братским иноверным народом, российским подданным, поступать по силе данной со времен графа Владиславича инструкции». В исполнении пограничных дел, в соответствии с наставлением, главным руководством должен был стать Кяхтинский трактат с принятыми к нему дополнениями в 1768 и 1792 гг. Наставление, четко определив позицию А. Соколова в отношении торговли («распоряжение торговли до вас не касающееся»), предполагало использовать его опыт пребывания в Китае. Оно предписывало надворному советнику Соколову давать рекомендации обратившимся за советом кяхтинским купцам и «разрешать затруднения их нужными по знанию тамошних продуктов цене, обычаев и нравов объяснениями»87. 17 июня 1801 г. уже из Кяхтинского форпоста он отправил в КИД рапорт о вступлении в должность, принятии пограничных дел и выполнении 7-го пункта полученного им наставления, предписывавшего «как пограничным ко-
88
мисарам, так и дистаночным начальникам дать в руководство нужные наставлении»89. Их копии90 вместе со списком с инструкции графа Владиславича-Рагузинского «касательно до поступления с иноверцами»91 были приложены к рапорту. В заключении рапорта надворный советник А.И. Соколов известил Коллегию о том, «что по границе во всех дистанциях, как видно из полученных рапортов, обстоит во всем благополучно»92. А.И. Соколов оставался на этой должности до февраля 1806 г., когда на его место был назначен коллежский асессор Пограничной канцелярии в Троицкосавске П.А. Измайлов93, чин которого был также гражданским и соответствовал 8-му классу по табели о рангах дореволюционной России.
Таким образом, изучение истории русско-китайских отношений во второй половине XVIII в. в аспекте деятельности пограничных комиссаров и назначавшей их Коллегии иностран-
374
История внешней политики и экономических связей Китая
ных дел привело к следующим результатам. Архивные материалы отразили постепенное накопление Коллегией опыта в организации пограничных дел: развитие ее представлений о структуре пограничного управления (от генеральных пограничных управителей в лице селенгинских комендантов к пограничным комиссарам, территориально разобщенным с контролировавшим их иркутским губернатором, и к уполномоченным по рассмотрению пограничных дел в Кяхте) и процесс формирования необходимых критериев отбора кандидатур на должность пограничных комиссаров. Этому способствовало как отношение китайской стороны к российским пограничным комиссарам, малочиновность которых не вызывала ее уважения, так и осмысление самой КИД особой значимости должности пограничного комиссара. Поскольку «дипломатия, — по заключению С.О. Шмидта, — прежде всего сфера культуры — культуры общения и взаимопонимания, культуры освоения знаний и при-
94
менения их» , назначение на ведение пограничных дел надворного советника после ряда военных пограничных комиссаров явилось продуманным шагом КИД на пути сохранения и поддержания «мирного согласия» с Цинской империей.
Примечания
1 Чимитдоржиев Ш.Б. Россия и Монголия. М., 1987. С. 89.
2 По сведениям Ш.Б. Чимитдоржиева, «дзаргучей — начальник пограничных служб и караулов». Там же. С. 222.
3 Там же. С. 89—90.
4 Сычевский Г.А. Историческая записка о китайской границе, составленная советником Троицко-Савского пограничного правления Сычев-ским в 1846 г. Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете 1875 года. Кн. 2. М., 1875.
5 Курц Б.Г.Русско-китайские отношения в XVI, XVII и XVIII столетиях. Днепропетровск. 1929; Беспрозванных Е.Л. Приамурье в системе русско-китайских отношений: XVII в. — середина XIX в. Хабаровск. 1986; Мясников В.С. Договорными статьями утвердили. Дипломатическая история русско-китайской границы XVII—XX вв. М. 1996.
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
375
6 Русско-китайские отношения в XVIII в. 1725—1727. Материалы и документы. Т. 2. М. 1990. (Далее: РКО в XVIII в.). РКО в XVIII в. 1727—1729. Документы и материалы. Т. 3. М. 2006.
7 Гурулев С.А. Создание и обустройство российско-китайской границы в первой половине 19 века. Пограничный дозор // http://pribaikal.ru/more/ articale/13104.html?.
8 Сычевский Г.А. Указ. соч. С. 20.
9 Там же. С. 25.
10 РКО в XVIII в. Т. 3. Коммент. к док. № 10. С. 448.
11 Сычевский Г.А. Указ.соч. С. 27—56. РКО в XVIII в. Т. 3. С. 297—325.
12 РКО в XVIII в. Т. 3. Коммент. к док. № 114. С. 486—487.
13 Якоби (Якобий) Варфоломей Валентинович (1693—1769) в сентябре 1768 г. подал прошение об отставке и в 1769 г. был уволен со службы в чине генерал-поручика и награжден пенсией. Скончался в Селенгинске 12 декабря 1769 г.
14 Сычевский Г.А. Указ.соч. С. 57.
15 Гурулев С.А. Указ. соч.
16 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/1. 1768 г. Д. 2. Л. 15.
17 Там же. Л. 15 об.
18 О нем более подробно см.: Саркисова Г.И. Миссия российского курьера И.И. Кропотова в Пекин в 1762—1763 гг. (Архивные материалы) // Восток — Россия — Запад. К 70-летию академика В.С. Мясникова. М. 2001. С. 94—111; Саркисова Г.И. Пограничные российско-китайские переговоры 1768 г. (По материалам Журнала И.И. Кропотова) // Раздвигая горизонты науки. К 90-летию академика С.Л. Тихвинского. М. 2008. С. 191— 210; Саркисова Г.И. И.И.Кропотов и его миссия в Пекин в 1762—1763 гг. / / Русско-китайские отношения в XVIII в. (1752—1765). Документы и материалы. М. 2011. KVI. С. 364—373.
19 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/1. 1768 г. Д. 2. Л. 65.
20 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/2. 1762—1769. Д. 8. Л. 256.
21 Бриль Адам Иванович — генерал-поручик, иркутский губернатор в 1767—1776 гг.
22 Панин Никита Иванович (1718-1783) — граф, русский дипломат и государственный деятель. С 1762 г. он — неофициальный советник императрицы Екатерины II по вопросам внутренней и внешней политики. (См. также: РКО в XVIII в. Т. 6. С. 388. Коммент. 6 к док. № 118).
23 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/2. 1762—1769. Д. 8. Л. 256 об. 257.
376
История внешней политики и экономических связей Китая
24 Там же. 1763—1773.Д. 13. Л. 133 об.
25 Там же. Л.134—134 об.
26 Там же. Л. 135—137.
27 Там же. Оп.62/2. 1763—1773 Д. 12. Л. 170 об.
28 Там же. Оп. 62/2. 1762—1769. Д. 8. Л., Л.257 об.
29 Там же. Оп. 62/2. 1770—1773. Д. 19. Л. 164—164 об.
30 Там же. Л. 165 об.
31 С. Власов получил звание премьер-майора осенью 1769 г. Там же. Л. 166.
32 Там же. Л. 168 об.
33 Там же.
34 Там же. Л. 170.
35 По всей видимости, речь идет о том, что буряты часто нарушали пограничный режим с российской стороны. Примеры этого приведены в исследовании Е.М. Залкинда. См: Залкинд Е.М. Общественный строй бурят в XVIII и первой половине XIX века. М. 1970. С. 317, 318.
36 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/2. 1763—1773. Д. 12. Л. 170 об., 173.
37 Там же. Л.172.
38 Там же. Л. 169.
39 Там же. Л.169 об.
40 Там же. 1773-1782.Д. 21. Л. 369—370, 396—403 об., 528—531 об., 532—535.
41 Иркутский губернатор в 1776—1779 гг.
42 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3. 1779—1801. Д. 22. Л. 33 об.
43 Об этом учреждении см.: Мясников В.С. Лифаньюань и развитие отношений империи Цин с Россией в XVII—XVIII вв. // Восток — Запад. ис-тор.-лит. альманах. 2009—2010 / под ред. акад. В.С. Мясникова. М., 2011. С. 103—111.
44 Кличка Франц Николаевич (1730—1786) — генерал-поручик, русский военный и государственный деятель, иркутский губернатор в 1779— 1783 гг.
45 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3. 1779—1801. Д. 22. Л. 34 об. 36 об.
46 Сычевский Г.А. Указ. соч. С. 62—63.
47 Русско-китайские договорно-правовые акты (1689—1916). М. 2004. С. 44.
48 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3. 1779. Д. 1. Л. 2—2 об.
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
377
49 Там же. Л. 2.
50 Там же. Л. 5.
51 Там же. 1774-1786. Д. 1. Л. 15.
52 Тушету-хан (монг.) — наследственный титул одного из четырех правителей Халхи.
53 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/2. 1763—1773. Д. 12. Л. 125 об.-126.
54 Там же. Л. 127.
55 Там же. Л. 129—129 об.
56 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3.1768—1782.Д. 2. Л. 38—38 об.
57 Леонтьев Алексей Леонтьевич (1716—1786) — известный русский китаевед, один из основателей российского китаеведения, переводчик и секретарь Коллегии иностранных дел, автор многообразных по тематике переводов китайских и маньчжурских текстов.
58 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/2. 1763—1773. Д. 12. Л. 130 об.
59 Там же. Л. 130 об.-131.
60 Там же. Л. 132 об.-133.
61 Там же. Оп.. 62/3. 1779—1801.Д.22. Л.24 об.
62 Там же. Оп. 62/2. 1773—1782.Д. 21. Л. 704 об.
63 http://ez.chita.ru/encycl/concepts/?id=355.
64 30 сентября 1773 г. иркутский губернатор А.И. Бриль доносил в Коллегию иностранных дел о необходимости повышения в чине премьер-майора С. Власова. (См.: АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/2. 1773—1782. Д. № 21. Л. 107—107 об.)
65 29 января 1780 г. иркутский губернатор Ф.Н. Кличка в письме графу Н.И. Панину обратился с просьбой о вознаграждении С. Власова. (См.: АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/2. 1773—1782. Д. № 21. Л. 589—589 об.)
66 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3. 1768—1782. Д. 2. Л. 38 об.
67 Об акте подробнее см.: Саркисова Г.И. Из истории российско-китайских отношений: Международный акт о порядке русско-китайской торговли через Кяхту и пограничном режиме (8 февраля 1792 г.) (по архивным материалам) // Восток — Запад. Историко-литературный альманах. 2011—2012 / под ред акад. В.С. Мясникова. М., 2013. С. 61—76.
68 Русско-китайские договорно-правовые акты. (1689—1916). С. 57. Заргучей (дзаргучей) — см. сноску 2. Дзасак — правитель хошуна в Халхе.
378
История внешней политики и экономических связей Китая
69 Павел I (1754—1801) — император России (1796—1801), сын Петра III и Екатерины II. Следует отметить, что в исследовании Г.Л. Кессельбренне-ра «Хроника одной дипломатической карьеры (Дипломат-востоковед С.Л. Лашкарев и его время.)» данный указ ошибочно датирован 23 августа (Указ. соч. М., 1987. С. 193). Эта же неправильная датировка на основании его данных перешла в комментарии к сборнику документов РКО в XVIII в. Т. 3 (Коммент. к док. № 114. С. 487) . Еще больше обращает на себя внимание тот факт, что успешное завершение упоминавшихся уже российско-китайских пограничных переговоров 1768 г. Г.Л. Кессельбреннер связывает с дипломатической деятельностью одного лишь А.Л. Леонтьева и его «удачную поездку» на китайскую границу неправомерно относит к 1767 г. (Указ. соч. С. 191). Как уже отмечалось, российско-китайские пограничные переговоры 1768 г. возглавлял полномочный комиссар полковник И.И. Кропо-тов, а А.Л. Леонтьев был секретарем и переводчиком.
70 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3. 1779—1801.Д. 22. Л. 130.
71 Там же. Л. 18. Актуариус в России XVIII в. — канцелярский служащий (14 класса) в государственных учреждениях, регистрирующий акты или их составляющий.
72 Там же. Л. 22.
73 Там же. Л. 107.
74 Там же. Оп. 62/3. б/г. Д. 2. Л.1. 1779—1794. Д. 2. Л. 2 об.
75 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3. 1779—1801. Д. 22. Л. 91.
76 Там же. Л. 122 об., 122.
77 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3. 1779—1801. Д. 22. Л. 118 об.-119. Маймайчэн — китайская торговая слобода у самой границы на монгольской территории.
78 Там же. Л. 129.
79 Азиатский департамент был создан в КИД в 1796 г.
80 Лашкарев Сергей Лазаревич (1739—1814) — генерал-майор, искусный дипломат, управляющий Азиатским департаментом КИД с правом личного доклада Екатерине II , а впоследствии и Павлу I. Подробнее о нем см.: Кессельбреннер Г.Л. Указ. соч.
81 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3. 1779—1801. Д. 22. Л. 101.
82 Там же. Л.102 об., 103 об.-104.
83 Там же. Л.105—105 об.
84 Там же. Л. 122—122 об.
85 Там же. Л. 108—113.
Некоторые аспекты формирования кадровой политики...
379
86 Там же. Л.134—135.
87 Там же. Л.155 об., 147 об., 148 об., 152, 152 об.
88 Дистанция (фр.) — расстояние, участок протяжения, иногда округ, определенное пространство вообще под присмотром дистаночного (дистанционного) начальника.
89 АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. Оп. 62/3. 1779—1801. Д. 22. Л. 178.
90 Там же. Л. 179-187 об.
91 Там же. Л. 188-190 об.
92 Там же. Л. 178.
93 РКО в XIX в. Материалы и документы. 1803—1807. М. 1995. Т. 1. С. 865. Коммент. к док. № 4 и С. 925. Коммент к док. № 307.
94 Шмидт С.О. Документы внешних сношений и развитие культуры Руси допетровского времени // Восток — Россия — Запад. К 70-летию акад. В.С. Мясникова. Исторические и культурологические исследования. М. 2001. С. 74.
