CC BY
60
УДК 32.019.57:297
https://doi.org/10.24158/pep.2017.8.4
Крестина Елена Анатольевна
Krestina Elena Anatolyevna
кандидат юридических наук, ведущий эксперт Центра изучения проблем международной и национальной безопасности Института международных отношений и мировой истории
Национального исследовательского Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ АНАЛИЗА АГИТАЦИОННО-ПРОПАГАНДИСТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЭКСТРЕМИСТСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ, ДЕЙСТВУЮЩИХ НА ОСНОВЕ ИДЕОЛОГИИ РАДИКАЛЬНОГО ИСЛАМА
PhD in Law, Leading Expert, International and National Security Research Center, Institute of International Relations and World History, N.I. Lobachevsky State National Research University
of Nizhny Novgorod
SOME ASPECTS OF ANALYZING RADICAL ISLAMIC OUTREACH ACTIVITIES OF EXTREMIST GROUPS
Аннотация:
В статье рассматриваются некоторые результаты анализа агитационно-пропагандистской деятельности экстремистских организаций, действующих на основе идеологии радикального ислама. Изучение информационных источников экстремистов показывает, что главный акцент в исламистской агитации делается на «ущербности» общественно-политического устройства России и необходимости установления так называемого «халифата». В целях формирования крайне агрессивной религиозной идентичности исламисты используют ряд приемов, в том числе обещания социальной справедливости, упрощение трактовок норм шариата и исламской догматики, разжигание внутриконфессиональных противоречий, распространение этнических и религиозных стереотипов, необходимость подтверждения веры силовыми средствами. Подобная радикализация способствует появлению опасных социальных конфликтов между религиозным мусульманским населением, с одной стороны, и остальным обществом и государством - с другой, что несет прямую угрозу национальной безопасности России.
Summary:
The article reviews the results of the analysis of the radical Islamic outreach activities carried out by extremist groups. The research of extremist information sources confirms the urge to overturn the flawed social and political system in Russia and establish a so-called caliphate instead. To build an extremely aggressive religious identity, Islamists use such tactics as promising social justice, simplification of Sharia and Islamic laws, rising intra-religious disputes, spreading ethnic and religious stereotypes, reaffirmation of faith by force. This type of radicalization causes dangerous social conflicts between religious Muslims, on the one hand, and the rest of society and state, on the other hand, that is a direct threat to national security of Russia.
Ключевые слова:
экстремизм, терроризм, агитация, пропаганда, прогнозирование, межконфессиональные отношения, идеология, радикальный ислам, национальная безопасность.
Keywords:
extremism, terrorism, campaign, propaganda, forecasting, interreligious relations, ideology, radical Islam, national security.
Агитационно-пропагандистская деятельность экстремистских организаций [1], действующих на основе идеологии радикального ислама в Российской Федерации, в течение последних десяти лет характеризуется как достаточно стабильная, ориентированная на постоянное пополнение рядов своих последователей. Актуальность исследования указанной деятельности обусловлена:
1) необходимостью повышения эффективности информационного противодействия субъектам экстремизма;
2) активизацией деятельности организаций экстремистской направленности, использующих исламский фактор, по распространению идеологии радикального ислама, рекрутированию в свои ряды новых сторонников, способных к социальной мобилизации в случае возникновения этнополитически или конфессионально окрашенных конфликтных ситуаций;
3) необходимостью всестороннего изучения агитационно-пропагандистской деятельности организаций, действующих на основе идеологии радикального ислама, для своевременного прогнозирования развития ситуации в российских регионах и принятия соответствующих мер в целях профилактики преступлений террористического характера [2].
В статье рассматривается влияние религиозного фактора на образование конфликтных ситуаций, способных сформировать угрозы национальной безопасности, дестабилизировать межконфессиональную и межнациональную обстановку. В основу анализа положены выводы, полученные в течение последних пяти лет представителями российского экспертного сообщества, привлекаемыми к проведению специальных исследований агитационно-пропагандистских материалов, используемых приверженцами радикальных форм ислама [3], для принятия своевременных предупредительно-профилактических мер. Специалистами изучались текстовые материалы, принадлежащие таким организациям экстремистской и террористической направленности, как «Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами», «Таблиги джамаат», «Нурджулар», «Ат-Такфир валь-Хиджра».
В результате анализа ряда экспертных заключений можно констатировать, что основная часть информационных источников не просто содержит тезис о необходимости устройства общественной и политической жизни в России в соответствии с нормами шариата, а последовательно проводит идею ущербности Конституции России, несовершенства светского государственного устройства, объявляя государство главным препятствием на пути создания так называемого халифата под властью «правильного» мусульманского духовенства. Частое фиксирование этого тезиса в переводной русскоязычной литературе, используемой различными радикальными исламистскими структурами, может указывать на то, что процесс «возрождения ислама», трансформация общественно-политической ситуации и мировоззрения россиян проходят не спонтанно, а целенаправленно, будучи управляемыми извне. В качестве примера воздействия внешних управляющих сил можно привести деятельность в Республике Татарстан в течение 1996-2005 гг. мигранта из Узбекистана Алишера Усманова (не путать с известным олигархом), который, являясь членом международной террористической организации «Исламское движение Узбекистана», сформировал в Казани сеть ячеек организации «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами», признанной в России в 2003 г. террористической организацией [4, с. 44].
Развивая свою агитационно-пропагандистскую деятельность, Усманов оказал влияние на местного преподавателя Казанского высшего мусульманского медресе имени тысячелетия принятия ислама Рустема Сафина, который после ареста своего наставника стал лидером «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» в Татарстане. Даже получив условную судимость в 2009 г., Сафин продолжил экстремистскую деятельность - на базе мечети «Аль-Ихлас» [5] в Казани создал фактически штаб-квартиру указанной организации. В 2012 г. после убийства заместителя председателя духовного управления мусульман Татарстана (далее - ДУМ РТ), известного богослова Валиуллы Якупова и посягательства на председателя ДУМ РТ Ильдуса Файзова, закончившегося ранением муфтия, организовал целую серию протестных акций (пикетов, митингов, автопробегов) с участием мигрантов из стран Центральной Азии и местных сторонников радикальных мусульманских идей, что оказало существенное негативное влияние на социально-политическую обстановку в республике.
По результатам оценки специалистами подобных агитационно-пропагандистских материалов можно отметить, что в значительной части распространяемой (как в печатном, так и в электронном виде, в том числе в сети Интернет) литературы, используемой сторонниками радикальных исламских идей, содержатся фрагменты текстов, которые включают компоненту специфического психологического воздействия на читателей [6]. При этом многие эксперты указывают на то, что приемы воздействия аналогичны тем, что применяются приверженцами различных деструктивных религиозных культов. Таким же образом происходит формирование повышенной агрессии по отношению не только к инаковерующим, но и в целом к сложившемуся в обществе укладу жизни и общепринятым нормам и правилам, в том числе регулируемым законодательно. Люди, попавшие под такое направленное психологическое воздействие, проявляют некритичность в оценке социальной ситуации, собственных убеждений и стараются навязать окружающим свои взгляды и способы отношений, считая их единственно правильными. В исследованных материалах встречаются инструктивного характера документы, подробно регламентирующие общение с представителями других социальных групп населения и порядок вовлечения их в экстремистскую деятельность. Таким образом, речь идет о зачастую целенаправленном формировании религиозного фанатизма, способного привести в дальнейшем к радикализации общества и появлению большого числа организованных групп фанатиков-экстремистов, составляющих основную ресурсную базу для исламских радикалов.
Анализ, проведенный специалистами в области религиоведения, политологии и психологии, свидетельствует об активизации деятельности исламских радикалов, опирающихся на уже сложившиеся религиозные группы фанатично верующих мусульман, непримиримых по отношению к существующей системе светского государства, нацеленных на расширение численности своих сторонников и построение так называемого «шариатского государства».
В процессе агитации и пропаганды проповедники радикальных форм ислама применяют следующие приемы:
1) упрощенная трактовка (в форме, доступной широким кругам населения, зачастую недостаточно образованного) вопросов веры, мусульманского права (шариата), правил поведения верующих в различных жизненных ситуациях, в том числе с представителями иных конфессий и социальных групп;
2) идеализация так называемого «исламского халифата» как оптимальной модели государственного устройства;
3) обещание восстановить социальную справедливость путем реализации положений радикального ислама, критика существующей действительности, являющейся якобы следствием несовершенной, требующей замены модели общественного устройства;
4) использование внутриконфессиональных противоречий среди различных течений ислама, исповедуемых как в конкретном регионе, так и в стране и мире;
5) использование усеченных цитат из различных религиозных доктринальных литературных источников [7], часто переведенных с арабского языка, содержащих радикальные трактовки;
6) культивирование тезиса о необходимости деятельного подтверждения истинной веры (часто призыва огнем и мечом устанавливать веру как основу всех форм жизнедеятельности общества), ее защиты и активного распространения;
7) использование пропагандистских материалов, насыщенных примерами, иллюстрирующими «преследование истинных мусульман» со стороны представителей власти, инаковерую-щих, людей других национальностей [8];
8) опосредованное внушение идеи превосходства турок и/или арабов над мусульманами других национальностей, формирование этноконфессиональных стереотипов в ущерб национальным интересам России;
9) популяризация среди женщин (прежде всего молодых матерей) так называемых «истинных» мусульманских правил поведения, воспитания детей и т. п., предписываемых шариатом;
10) использование актуальных для населения информационных поводов, основанных на реально существующих в обществе проблемах (экономического, коррупционного, иного социального характера), позволяющих реализовывать политические технологии, направленные на дестабилизацию социально-политической обстановки в стране за счет консолидации значительного количества протестных ресурсов.
В основном все перечисленные приемы позволяют субъектам экстремизма через агитационно-пропагандистские материалы реализовать технологии воздействия на целевую аудиторию, основываясь не на значимых для общества и государства ценностных категориях, таких как патриотизм, любовь к Родине, государственные интересы, стабильность общества и т. п., а на сиюминутных, но жизненно важных для соответствующих социальных групп интересах, чаще всего материального характера. Такой подход позволяет идеологам радикальных доктрин в доступной форме демонстрировать населению причины его неудовлетворительного положения, социальной нереализованности, незащищенности с констатацией виновности государства, его институтов, политического режима либо определенных этнических или религиозных групп [9].
Таким образом, в среде российских мусульман через агитационно-пропагандистскую деятельность сторонников радикальных исламских идей прослеживаются попытки насаждения формы религиозной идентичности, особенностями которой являются:
а) избыточная политизированность, способствующая формированию межэтнических и межконфессиональных конфликтов;
б) выхолощенность духовной жизни, ограниченной рамками усеченных, адаптированных для масс трактовок радикального ислама;
в) крайний максимализм в суждениях;
г) равнодушное отношение к традиционной мусульманской культуре, исторически сложившейся в российском обществе в течение длительного времени;
д) агрессивное непринятие существующего общественного устройства (и любого другого), отличного от так называемого халифата;
е) замкнутость внутри «своих» религиозных групп.
В результате подобного воздействия, по оценкам специалистов российского экспертного сообщества, создаются условия для формирования и развития социального конфликта религиозной части населения с иными социальными группами и государством в целом.
В рамках одной статьи подробно проанализировать агитационно-пропагандистскую работу, которую проводят радикально настроенные структуры с использованием религии в информационной сфере, не представляется возможным. Вместе с тем рассмотренные аспекты темы позволяют оценить размах деятельности радикалов, использующих ислам как фактор, способный серьезно влиять на общественно-политическую и экономическую ситуацию в российских регионах.
В завершение подчеркнем, что проблема угрозы национальной безопасности со стороны экстремистских организаций, действующих на основе идеологии радикального ислама, требует глубокого изучения в целях недопущения радикализации россиян, вовлечения их в противоправную деятельность. При этом от понимания происходящих процессов напрямую зависит развитие отечественного антиэкстремистского законодательства, демонстрирующего в последние годы направленность на обеспечение стабильности государства, защиту основ конституционного строя, конституционных прав и свобод граждан, профилактику и предотвращение преступлений террористического характера.
Ссылки и примечания:
1. Основные понятия, раскрывающие содержание экстремистской деятельности, изложены в Федеральном законе от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (по состоянию на 8 марта 2015 г.). Собрание законодательства РФ. 2002. № 30. Ст. 3031.
2. Понятие терроризма и террористической деятельности представлено в Федеральном законе от 31 декабря 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» (по состоянию на 8 марта 2014 г.). Собрание законодательства РФ. 2006. № 11. Ст. 1146.
3. В статье использованы материалы специальных исследований, выполненных, в частности, сотрудниками Казанского межрегионального центра экспертиз в рамках реализации «Республиканской целевой программы по профилактике терроризма и экстремизма в Республике Татарстан на 2012-2014 годы», Института гуманитарных исследований Республики Башкортостан.
4. Сулейманов Р.Р. Мигранты и их роль в распространении радикальных течений ислама в России: причины, проявления и последствия // Мусульманский мир. 2014. № 2. Апрель - июнь. С. 40-55.
5. Деятельность указанной мечети прекращена в 2013 г. В этот же период был осужден и Р. Сафин.
6. В частности, подобные выводы прослеживаются в заключениях, выполненных специалистами Казанского межрегионального центра экспертиз.
7. Речь идет о специально подбираемых исламскими радикалами фрагментах доктринальных материалов, используемых представителями религиозных организаций экстремистской направленности, исключающих приведение в полном объеме и в истинном контексте положений Корана и Сунны.
8. При этом зачастую в пропагандистских материалах, используемых исламскими радикалами, демонстрируются призывы следовать активному опыту борьбы так называемых «истинных мусульман» за рубежом с существующими режимами. Так, например, в пропагандистском видеофильме, распространяемом на территории России «Как долго еще?», включенном в федеральный перечень экстремистских материалов, культивируется призыв к российским мусульманам включаться в протестную, в том числе с оружием в руках, борьбу против власти.
9. Mazzar M.J. The Psychological Sources of Islamic Terrorism [Электронный ресурс] // Hoover Institution. URL: http://www.hoover.org/research/psychological-sources-islamic-terrorism (дата обращения: 09.08.2017).
References:
Mazzar, MJ 2017, 'The Psychological Sources of Islamic Terrorism', Hoover Institution, viewed 09 August 2017, <http://www.hoover.org/research/psychological-sources-islamic-terrorism>.
Suleimanov, RR 2014, 'Migrants and their role in spreading radical Islamic movements in Russia: causes, manifestations, and consequences', Musul'manskiy mir, no. 2. April - June, pp. 40-55, (in Russian).
