CC BY
181
ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО
вопросы имущественной политики
001: 10.24411/2072-4098-2018-16002 Не такие как все: применение законодательства о банкротстве к публично-правовым образованиям и публичным юридическим лицам (на примере Германии и России)
Э. Маркварт профессор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, доктор экономических наук, кандидат юридических наук (г. Москва) Б. Курбанов аспирант кафедры гражданского и предпринимательского права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», магистр юриспруденции Российской школы частного права (г. Москва)
Эмиль Маркварт, sluzhebnyem@mail.ru
Введение
Публичная власть в лице государства и местного самоуправления принимает довольно (порой даже чрезмерно) активное участие в экономике. В развитых странах доля участия государства колеблется от 35 процентов в Швейцарии или Японии до 56 процентов во Франции и по 43 про-
цента в Германии и США (см. [1, е. 157]). В России эта цифра стремится к 70 процентам 1. Дискуссии о том, какие компании более эффективны - государственные или частные, - среди зарубежных экономистов ведутся довольно регулярно. При этом преобладающее большинство экспертов не подвергают сомнению большую эффективность частных компаний 2.
1 «Перед кризисом 1998 года доля государства в экономике России оценивалась примерно в 25%. В 2008 году - уже в 40-45%. К 2013 году она превысила 50%. Сегодня, по многим экспертным оценкам, она может превышать уже 60-70%. Следует отметить, что в 2016 году ситуация существенно не изменилась» (доклад Федеральной антимонопольной службы о состоянии конкуренции в Российской Федерации за 2016 год. Ш1_: https://fas.gov.ru/documents/type_of_documents/documenty_doklady).
2 См., например, одну из ключевых работ в пользу большей эффективности частных компаний [3, р. 321-389]. См. также работу [4, р. 525-557], автор которой критикует эту позицию в том числе с методологической точки зрения и приходит к выводу о том, что в развитых странах с работающими институтами и развитой конкуренцией государственные предприятия не менее эффективны частных.
Также смотри:
• исследование, показывающее влияние формы собственности на эффективность деятельности предприятия, несмотря на расхожий аргумент, что в передовых странах с развитой конкуренцией частные и государственные предприятия функционируют одинаково эффективно [5, р. 205-239];
• исследование, показывающее большую эффективность частных предприятий применительно к Норвегии [6, р. 1244-1272];
• об увеличении эффективности фирм после их приватизации в Испании [7, р. 457-465];
• об отсутствии большей эффективности частных предприятий по сравнению с государственными предприятиями на рынке энергоснабжения в Германии [8, s. 448-453];
• о большей эффективности частных и смешанных компаний по сравнению с государственными компаниями в Индии [9, р. 1-24];
• о большей эффективности негосударственных предприятий по сравнению с государственными предприятиями в Китае [10, р. 255-267];
• о большей эффективности частных компаний как в развитых, так и особенно в развивающихся странах [11].
Исследования относительно России с еще большей очевидностью свидетельствуют о том, что частные компании имеют большую производительность труда и рентабельность по сравнению с государственными (см. [12, с. 61-87; 13, с. 5-37; 14, с. 112-129]). Помимо негативного влияния чрезмерно высокой доли участия государства в экономике на конкуренцию 3, государство, выступая тем или иным образом в гражданском обороте, зачастую стремится ограничить свою ответственность по своим долгам, в том числе изымая определенные субъекты из-под регулирования законодательства о банкротстве, что ухудшает положение его кредиторов. Это ставит вопрос об обоснованности такого подхода и его согласованности с принципом равной защиты форм собственности и равенства участников отношений, регулируемых гражданским законодательством (часть 2 статьи 8 Конституции Российской Федерации, пункт 1 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации; далее - ГК РФ). Кроме того, отсутствие дисциплинирующего воздействия законодательства о банкротстве на менеджмент публичных юридических лиц (и на самого учредителя, то есть публично-правовое образование) может обусловливать неэффективную деятельность таких субъектов. В конечном счете нагрузка от их неэффективной деятельности ложится на плечи налогоплательщиков.
Рассмотрим возможность применения законодательства о банкротстве как к публично-правовым образованиям (федерация, субъекты, муниципалитеты), так и к юридическим лицам публичных форм собственности, прибегнув к сравнительному анализу российского и германского регулирования.
Легитимация участия публичной власти в экономике
Современный этап в развитии экономики подавляющего большинства развитых стран характеризуется все большим сокращением доли государства в экономике, осуществляемым посредством приватизации, либерализации и дерегулирования (см. [17, е. 6]). Несмотря на это, среди 2 000 крупнейших мировых предприятий каждое десятое принадлежит государству (см. [18, р. 9]), что свидетельствует о том, что государство продолжает играть значительную роль в экономике 4.
Двойственное положение государства в экономике (одновременно регулятор экономических отношений и их участник) во многих случаях ведет к конфликту интересов в силу различных причин. Не в последнюю очередь причиной является то, что политики, как и остальные люди, стремятся преследовать собственные интересы (см. [20]). Это может выражаться, например, в создании правил, выгодных конкретным предприятиям или в их финансировании посредством государственных кредитов 5. Подавляющее большинство ученых, экспертов-экономистов, политиков, юристов сходятся в том, что задача государства в рыночной экономике сводится к созданию правил игры для субъектов экономической деятельности и надзору за соблюдением ими этих правил (см. [22, е. 7]). Любое иное вмешательство государства в рыночную экономику нуждается в обосновании (легитимации) (см. [23, е. 1; 24, е. 67; 25, е. 253]).
Публично-правовые образования являются особыми субъектами экономической (хозяйственной) деятельности. Природа
«Фактором, отрицательно влияющим на развитие конкуренции, продолжает оставаться значительная доля хозяйствующих субъектов, относящихся к государственной собственности, в российской экономике. К та-
ким компаниям относятся, в том числе унитарные предприятия, а также общества, в которых государство владеет более 25% акций» [2].
Тенденция к расширению государственного сектора экономики была описана Вагнером (см. [19]), так называемый закон Вагнера - Gesetz der wachsenden Ausdehnung der öffentlichen bez. Staats-tätigkeiten. Такое поведение политиков может обусловливаться, в частности, их расчетом на будущую карьеру вне политики (см. [21]).
3
4
5
государства и муниципалитетов - это природа властных публичных институтов, а не хозяйствующих субъектов. Наделение их гражданской правоспособностью необходимо лишь постольку, поскольку решение задач, стоящих перед публичной властью, невозможно без участия в хозяйственной жизни, вступления в некоторые гражданско-правовые отношения. И государство, и муниципальные образования обладают не общей, а специальной гражданской правоспособностью, что вытекает как из самой природы публичной власти, так и из анализа правовых норм различных правовых систем. Гражданская правоспособность публичной власти связана непосредственно с решением вопросов, которые отнесены к компетенции соответствующего уровня этой власти. В этом ее принципиальное отличие от «неограниченной» (так называемой универсальной) гражданской правоспособности обычных участников гражданского оборота. Иначе говоря, обладая специальной (ограниченной) правоспособностью, государство и муниципалитеты вправе заниматься хозяйственной деятельностью исключительно постольку, поскольку эта деятельность необходима для выполнения стоящих перед ними публичных задач.
Базовым принципом, на основе которого проводится разграничение компетенции как между частной и публичной сферами, так и между различными уровнями публичной власти, является принцип субсидиарно-сти. Применительно к разграничению частного и публичного секторов субсидиарность предполагает, что публичная власть реализует только такие задачи, которые в существующих условиях не могут рационально решить частные лица и их объединения. Из этого же принципа вытекает и разграничение компетенции между муниципалитетами и государством (его различными уровнями) - государство принимает на себя решение только таких задач, которые не в состоянии решать местное самоуправление.
Изложенный подход является принципи-
альным и существенно влияет на понимание всей системы хозяйственных отношений, в которые вступают публично-правовые образования, а также целей и задач их хозяйственной деятельности, существующих пределов и ограничений. На современном этапе общественного развития такой подход типичен (и даже естественен) для всех европейских стран и соответствует достигнутому в развитых странах мирового сообщества уровню понимания роли и задач публичной власти. Исторический и международный опыт явно свидетельствуют о губительности совмещения властных и предпринимательских функций органами публичной власти для развития в целом (подробнее см. [26, с. 12-14]).
Итак, право публично-правовых образований на занятие хозяйственной деятельностью определяется их задачами (компетенцией). То есть с формально-юридической точки зрения первым основанием легитимации является закрепление тех или иных задач (полномочий) в компетенции соответствующего публично-правового образования. Оно может осуществляться на уровне конституции, законов, уставов публично-правовых образований. При этом хозяйственная деятельность, осуществляемая публично-правовым образованием в той или иной форме (в том числе через создаваемые им хозяйствующие субъекты), должна находиться в непосредственной и очевидной связи с установленными задачами (полномочиями). Указанное соответствие - это лишь одна из предпосылок права на создание хозяйствующих субъектов и участие в них. У публичной власти существуют и иные способы решения стоящих перед ней задач (предоставление публичных услуг), например привлечение (как правило, на конкурентных началах) частных хозяйствующих субъектов, вступление в частно-публичные партнерства. Подобные механизмы, как правило, обеспечивают большую экономическую эффективность предоставления соответствующих услуг. Однако не только экономическая эффективность определяет
этот приоритет. Этого же требует и реализация упомянутого принципа субсидиарно-сти. Возможность использования указанного способа определяется наличием на рынках соответствующих услуг частных хозяйствующих субъектов, в первую очередь конкурирующих между собой. Отсутствие частных производителей услуг и конкуренции препятствует активному внедрению этого способа решения публичных задач (см. [26, с. 146-150]).
Таким образом, еще раз подчеркнем устоявшееся общее мнение о том, что экономическая деятельность публичной власти должна служить важному публичному интересу (öffentliches Interesse) (см. [27, s. 48]) или публичному (общественному) благу (Gemeinwohl) 6. Вмешательство государства допустимо только тогда, когда в этом есть публичный интерес, при этом государственное вмешательство не имеет других, более экономичных альтернатив (см. [27]), если некое благо не предоставляется в достаточной мере рынком или вмешательство государства улучшает результат рынка либо государственное участие более предпочтительно по сравнению с другими альтернативами (например регулирование частной экономической деятельности), допустимо участие государства в экономике как поставщика (см. [22, s. 8]).
При этом исходной предпосылкой является то, что, выступая в качестве рыночного субъекта, государство должно подчиняться тем же правилам, что и остальные участники рынка (принцип равенства). Однако государство, выступающее в роли и арбитра, и игрока, нередко меняет правила игры, предоставляя себе иммунитет от тех или иных правил рынка. Примером тому, в частности, служит регулирование имущественной ответственности и банкротства,
когда в результате своей неэффективной деятельности государство (муниципалитет) либо порожденные ими государственные (муниципальные) юридические лица оказываются не в состоянии расплачиваться по своим долгам, возникшим в процессе осуществления ими экономической деятельности. Как известно, обычный рыночный механизм разрешения несостоятельности предприятий - банкротство. Но применим ли он к государству (муниципалитетам) и государственным юридическим лицам? Этот вопрос мы рассмотрим далее.
Функции законодательства о
банкротстве в рыночной экономике
Законодательство о банкротстве возникает с развитием кредитования, определяет границы и принципы, в которых одно лицо одалживает, а другое кредитует (см. [29, р.14]), представляя собой цивилизованный способ разрешения неплатежеспособности должника.
В рыночных экономиках законодательство о банкротстве:
• кодифицирует и защищает права кредиторов, снижая, таким образом, стоимость кредита и расширяя его предложение 7;
• способствует повышению эффективности, выдавливая с рынка убыточные компании, приводя к более продуктивному использованию их ресурсов;
• предоставляет собственникам компаний косвенное средство для контроля менеджмента, подвергая неэффективных управленцев угрозе передачи контроля (см. [31]).
Таким образом, эффективная, транспа-рентная, предсказуемая система банкротства и прав должника/кредитора является
Вопрос о том, что есть публичный интерес или общественное благо, является дискуссионным (подробнее см. [28]).
Сильная защищенность прав кредиторов вкупе с адекватным правоприменением стимулирует банки принимать решения в пользу кредитования фирм, поскольку им становится легче просчитывать риски, связанные с заемщиком, и вероятность возврата благодаря защищенности кредитора увеличивается. От этого выигрывают и сами фирмы, так как увеличивается вероятность получения ими внешнего финансирования (см. [30, р. 250-281]).
6
7
важной составляющей финансовой стабильности (см. [32]), способствует экономическому росту и конкурентоспособности и может помочь в предупреждении и разрешении финансовых кризисов. Такая система побуждает к большей осторожности при принятии должниками обязательств и большей уверенности кредиторов при предоставлении кредита или его реструктуризации (см. [33]).
Банкротство является нормальным способом разрешения неплатежеспособности субъектов частного права, сложности появляются, когда возникает вопрос о применимости его к особым субъектам рыночных отношений.
Применимость законодательства об
имущественной ответственности и
о банкротстве к публично-правовым образованиям
Регулирование имущественной ответственности за долги и несостоятельности, по общему правилу, относится к сфере гражданского права. Этот подход в целом сохраняется как в немецкой, так и в российской системах права. Имущественная ответственность публично-правовых образований за неправомерные действия, напротив, относится к сфере регулирования публичного права. Применительно к предмету настоящего исследования, однако, целесообразно ограничиться лишь ответственностью за долги в рамках гражданско-правовых отношений. До 2014 года Федеральное ведомство статистики Германии выделяло их в самостоятельную группу «иные обязательства», включая:
• обязательства, возникающие по договору о поставке товаров, работ и услуг, в том числе товарные кредиты от факторинговых компаний;
• квазикредитные сделки (денежные обязательства, возникающие по договору об ипотеке, поземельного или рентного долга, финансового лизинга);
• долговые обязательства, возникающие по договорам о публично-частном партнерстве;
• обязательства, возникающие по договорам о поручительстве или гарантии (см., например, [34]).
В дальнейшем в связи с гармонизацией отчетности в Европейском союзе несколько изменилась и классификация долговых обязательств. Подобные долговые обязательства по отношению к субъектам - непубличным институтам включают обязательства, возникающие по договорам о предоставлении кредитов (отдельно - полученных в частных кредитных организациях и от некредитных организаций) и связанные с ценными бумагами (см., например, [35]).
Немецкое гражданское право не предусматривает какие-либо специальные нормы об ответственности публично-правовых образований по их обязательствам (подчеркнем, что речь идет о гражданско-правовых обязательствах). Это означает, что государство и муниципальные образования несут ответственность по своим долгам, возникшим из гражданско-правовых обязательств, по тем же основаниям и в той же мере, как и прочие субъекты гражданско-правовых отношений. Поскольку по своей природе публично-правовые образования -территориальные корпорации, на них, по общему правилу, распространяются нормы о юридических лицах. Публично-правовое образование несет имущественную ответственность по своим долгам, вытекающим из его участия в гражданских правоотношениях, в полном объеме. Публично-правовые образования несут имущественную ответственность за счет имущества, принадлежащего публично-правовому образованию на праве собственности (публичной государственной или муниципальной).
Вопрос о том, что представляет собой подобное имущество, представляется исключительно важным, ибо ответ на этот вопрос позволяет определить пределы обращения ответственности по долгам. Любое публично-правовое образование имеет
собственный бюджет. В Германии публичный бюджет включает не только денежные средства, но и так называемый имущественный бюджет (Vermogenshaushalt), то есть вещи (и вещные права) представляют собой часть общего бюджета публично-правового образования. В связи с этим возникают важные вопросы, в том числе:
• соотношение объема ответственности и объема бюджета конкретного публично-правового образования;
• возможность существования имущества, на которое не может быть обращено взыскание по долгам.
Рассмотрим некоторые из этих вопросов.
Тот факт, что государство может стать банкротом и не сможет обслуживать свой долг, веками был табуизирован (см. [36, р. 2433]), да и сегодня предпринимаются попытки замолчать, скрыть эту возможность (см. [37, р. 241]). С экономической точки зрения выдвигается аргумент о том, что, поскольку государство теоретически ничем не ограничено в праве обложения налогом, финансовая несостоятельность государства невозможна (см. [38, s. 319325]). Указывается также на то, что государство не может быть банкротом по долгам в собственной валюте, поскольку деньги -порождение правопорядка и он может создавать их миллиардами (см. [39, s. 192]) 8. С юридической точки зрения указывается на то, что нельзя уравнивать государство
и частного должника. Государство не может подчиняться процедуре такого рода, которая привела бы к ликвидации государственного имущества и удовлетворению требований кредиторов (см. [38, s. 322]) 9.
В то же время долговой кризис государств (особенно «хронических» должников вроде Аргентины и Греции) показал, что феномен банкротства государства не может больше игнорироваться 10 и требуется правовой механизм разрешения неплатежей суверена. Тем не менее, несмотря на существующие международные различные подходы (см. [42, s. 209]) 11, по сей день не существует процедура банкротства для государства.
Немецкое законодательство о банкротстве (Insolvenzordnung) исключает применение процедуры банкротства в отношении имущества государства (равно как и юридических лиц публичного права, находящихся в ведении земель, если законодательство соответствующей федеральной земли исключает применение процедуры банкротства) (см. [45, abs. 1 art. § 12 InsO]). Финансовая мощь федерации, земель и коммун считается неисчерпаемой (см. [46, s. 349]).
Российское законодательство также не предполагает банкротство публично-правовых образований как субъектов права. Введение временной финансовой администрации в отношении субъектов Российской Федерации или муниципальных образований для принятия мер по восста-
8 Макроэкономические, как и социально-политические, последствия такой эмиссии денег автор оставляет за скобками.
9 Этот аргумент легко парируется тем, что современному банкротному праву, помимо функции удовлетворения кредиторов, присуща функция реорганизации должника (см. [40, s. 592]).
10 Необходимость международной процедуры для должника-суверена была отмечена еще Адамом Смитом: «Когда государство оказывается в необходимости, как это бывает и с отдельным частным лицом, объявить себя банкротом, то честное, открытое и признанное банкротство всегда является мерой, которая наименее позорит должника и меньше всего причиняет вреда кредиторам» (см. [41]).
11 Конец XX века отметился увеличением займов, предоставляемых частными инвесторами, что уменьшило значение Лондонского и Парижского клубов в отношении реструктуризации займов. При реструктуризации займов кредиторы представлены через комитет кредиторов (Bondholder Commitees), которой уполномочен принять предложения по реструктуризации государств (см. [42, s. 210]).
После аргентинского кризиса Международный валютный фонд (МВФ) вышел с предложением о введении процедуры банкротства для государств (Sovereign Debt Restructuring Mechanism - SDRM). Модель МВФ опиралась на общую модель банкротства. Процедура санации служила образцом этой модели (с понятным исключением возможности ликвидации), однако с существенными корректировками (см. [43]). Критический обзор различных подходов см. в работе [44].
новлению их платежеспособности, предусмотренное статьями 168.1 и 168.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации, хотя и не выступает конкурсной процедурой, но содержит отдельные черты внешнего управления (подробнее см. [48, с. 28]).
В Германии общая процедура банкротства в отношении имущества федерации и земель не допускается, так как считается, что она неприменима для государства-банкрота (см. [49, s. 299]), ибо тогда речь идет не об удовлетворении кредиторов, но прежде всего о создании новой основы для будущего общества (Gemeinwesen) 12. Передача управленческих полномочий над имуществом государства конкурсному управляющему несовместима с конституционно-правовой природой полномочий государственных органов 13, а законодательство о несостоятельности «не задумывалось» о том, чтобы быть механизмом для разрешения ситуации с долгами государства-банкрота, и не предназначалось для этого (BVErfGE 15, 126). Из этого делается вывод, что преодоление финансового кризиса государства должно осуществляться с помощью административно- и конституционно-правовых средств 14.
Несмотря на изложенные соображения, многие ученые полагают, что идеи банкротства (в частности, par condicio creditorum), назначение нейтрального лица для ведения процедуры и т. д. вполне пригодны для создания международного механизма разрешения проблемы несостоятельности государств 15, поскольку институт банкротства является именно той правовой материей,
которая веками занималась решением common pool problem, то есть ситуации, когда имущества (активов) должника недостаточно для удовлетворения всех кредиторов в полном объеме 16.
Банкротство юридических лиц
публичного права в Германии
По общему правилу, все юридические лица (в том числе юридические лица публичного права) конкурсоcпособны, в том смысле, что в отношении их имущества может быть введена процедура банкротства (см. [49, s. 296]).
Что касается юридических лиц публичного права в Германии (к которым относятся учреждения публичного права (Anstalten), фонды публичного права (Stiftungen), так называемые собственные предприятия (Eigenbetrieb) и управляемые предприятия, публично-правовые образования как территориальные объединения (Korper-schaften) (подробнее о юридических лицах публичного права в Германии см. [53, с. 35-40]), то они конкурсоспособны, если их конкурсоспособность не исключена конституционными нормами либо правом соответствующей федеральной земли (см. [49, s. 298; 54, s. 114]). Упоминавшийся ранее § 12 немецкого Закона о банкротстве допускает исключение конкурсоспособности лишь для юридического лица публичного права, в отношении которого федеральная земля осуществляет контрольно-надзорные полномочия, если это прямо установлено законодательством федеральной земли.
12 Ibid. «В ситуации с банкротством государства на передний план выходит не расплата за прошлое, а создание основы для будущего» (BVErfGE 15, 126).
13 Даже если рассматривать целью процедуры банкротства санацию, то это ничего не меняет. Санация является лишь одним из способов удовлетворения кредиторов и не является основной целью банкротства, в то время как санация при банкротстве государства является основной целью. Ibid.
14 Kuhl/Wagner (Fn. 3). Цит. по: Muenchener Kommentar zur Insolvenzodnung [49, s. 300]).
15 Один из чувствительных вопросов, возникающих при обсуждении такого механизма, - как быть с суверенитетом государства. Подходы к разрешению этих и связанных с ними вопросов смотри [39, s. 191-193; 51, s. 71-100].
16 Профессор Паулюс предлагает для обозначения механизма санации государства использовать термин Resolvenz, поскольку он будет свободен от негативных коннотаций, связанных с термином Insolvenz (см. [52, s. 33]).
Часть 2 этого параграфа устанавливает право работников такого юридического лица, оказавшегося в состоянии финансовой несостоятельности, на получение всех социальных выплат, причитавшихся бы им в соответствии с законодательством о банкротстве от публично-правового образования - учредителя. В соответствии с Основным законом (конституцией) исключена конкурсоспособность церквей и ее организаций (поскольку они признаны публично-правовыми организациями), так как, осуществляя права управления и распоряжения, конкурсный управляющий вторгался бы во внутрицерковные отношения (Wirkungsbereich), к которым относится и использование финансовых средств) (см. [54]) 17. Неконкурсоспособны и публично-правовые (теле) радиокомпании (BVerfGE 89, 151 f).
Сам по себе публично-правовой характер (и необходимость решать соответствующие задачи) юридического лица, таким образом, не делает его неконкурсо-способным. Однако немецкое Гражданско-процессуальное уложение устанавливает существенное для банкротства юридических лиц публичного права ограничение: не допускается принудительное обращение взыскания на объекты, которые необходимы для осуществления должником публично-правовых функций либо отчуждение которых противоречит публичным интересам (абз. 2 § 882a) (см. [49, s. 299]).
Наряду с этим необходимо обратить внимание на так называемые собственные (Eigenbetriebe) и управляемые (Regiebetriebe) предприятия (федерации, земель, муниципалитетов) (подробнее см. [53, с. 25, 26, 37]). Такие предприятия также некон-курсоспособны, но по другому основанию: они не являются самостоятельными юридическими лицами и представляют собой организационно обособленное имущество публичной казны (соответствующего
публично-правового образования); в отношении несостоятельности подобных предприятий применима норма, действующая в отношении самих публично-правовых образований (неконкурсоспособность). Ответственность по долгам этих предприятий по тому же основанию возникает у публично-правового образования, которым было создано такое предприятие.
В случае исключения процедуры банкротства возникает проблема защиты прав кредиторов юридического лица публичного права, которая, в свою очередь, приводит к необходимости обсуждения вопроса о так называемой проникающей ответственности (Durchgriffshaftung) соответствующего носителя (учредителя) юридического лица либо финансового обеспечения теми федеральными землями, которые исключили процедуру банкротства в соответствии с пунктом 2 части 1 § 12 Закона [49].
Наконец, отметим, что существует ряд юридических лиц публичного права, которые могут быть ликвидированы только посредством закона - немецкий Бундес-банк (Deutsche Bundesbank) и центральные банки земель, Кредитное учреждение восстановления экономики (банк реконструкции, Kreditanstalt für Wiederaufbau) (см. [49, s. 301]).
Прочие юридические лица публичного права в принципе являются конкурсоспо-собными. Это касается как юридических лиц публичного права, принадлежащих федерации (bundesunmittelbarenjuristischen Personen des oeffentlichen Rechts), так и больничных страховых касс и их союзов, торгово-промышленных палат, гильдий ремесленников, ремесленных и адвокатских палат, публично-правовых кредитных институтов, политических партий, профсоюзов и других юридических лиц.
Однако на практике публично-правовые образования, обязанные в силу различных правовых актов обеспечивать финансовую
17 Однако конкурсоспосбны церковные учреждения, организованные в частно-правовой форме (см. [45, § 12 Rz. 15]).
состоятельность создаваемых ими юридических лиц публичного права, всячески стремятся не допускать несостоятельности последних. Акционерное общество, общество с ограниченной ответственностью, равно как и иные юридические лица частного права могут быть признаны несостоятельными в рамках законодательства о банкротстве, даже если стоящее за ними юридическое лицо публичного права (участвующее в их капитале) неконкурсоспо-собно (см. [55]).
Особо стоит отметить применение законодательства о банкротстве к муниципальным образованиям. В отличие от государства (федерации и земель) муниципалитеты не упомянуты в цитировавшемся неоднократно § 12 Закона о несостоятельности. Однако мы уже отмечали ранее, что муниципальные образования представляют собой территориальные корпорации и в гражданских правоотношениях, по сути, выступают как корпорации публичного права. Кроме того, в отношении муниципальных образований государство (федеральные земли) осуществляет функцию надзора. С этой точки зрения муниципалитеты подпадают под признаки юридических лиц публичного права, названных в пункте 2 части 1 § 12 Закона о несостоятельности. Эта норма устанавливает, что подобные лица неконкурсоспособны при условии, что соответствующее правило установлено законодательством федеральной земли.
В Германии правовое регулирование местного самоуправления осуществляется законодательными актами федеральных земель (подробнее см. [56, с. 61-73]). В настоящее время федеральные земли активно используют предоставленную возможность в своих законодательных актах (положениях об общинах, о районах и т. п.). Так, например, в норме части 2 § 128 По-
ложения об общинах Земли Северный Рейн-Вестфалия указано: «Производство о несостоятельности (банкротстве) в отношении имущества общины недопустимо» [57]. Финансово-экономическим обоснованием этой нормы традиционно считается существование так называемого пакта о солидарной ответственности (Haftungsver-Ьипф федерации, федеральных земель и муниципалитетов. Суть его в том, что все публично-правовые образования несут солидарную ответственность по долгам друг друга (точнее, более высокие уровни публичной власти несут ответственность по долгам нижестоящих уровней). Так, в теоретически возможном случае неспособности муниципалитета обслуживать свои долги солидарную ответственность будет нести федеральная земля, а если в аналогичной ситуации окажется федеральная земля, то федерация. Примечательно, что формально эти обязательства в законах не указаны. Однако бюджетное и финансовое законодательство федерации и земель сконструированы таким образом, что позволяют сделать подобный вывод 18.
Несмотря на однозначное правовое регулирование неконкурсоспособности муниципалитетов, нередко специалисты высказывают мнения о том, что возможность введения процедуры банкротства немецких муниципалитетов (по аналогии с США) следует обсуждать, а саму процедуру допускать как минимум в ограниченном объеме и с определенными оговорками 19.
Банкротство юридических лиц публичной формы собственности в России
Ранее уже была отмечена высокая доля российского публичного сектора в экономике. Одной из форм участия публично-
Применительно к муниципальным образованиям см., например, статьи 78, 79 Положения об общинах Земли Северный Рейн-Вестфалия [57].
В качестве примера можно сослаться на мнение президента Союза налогоплательщиков Земли Шлезвиг-Голштиния доктора Х. Борхерта (см. Ш1_: https://www.steuerzahler.de/files/19386/BdST_Kom_ Insolvenzfaehigkeit_2_.pdf).
правовых образований в экономике является создание ими юридических лиц -унитарных предприятий 20 и учреждений, не являющихся собственниками имущества в нормальном понимании этого термина, а также государственных корпораций 21 и публично-правовых компаний 22 (более подробно об организационно-правовых формах хозяйствующих субъектов публичной собственности см. [53, с. 39-40]).
Формально около 80 процентов организаций публичной формы собственности в России являются учреждениями, то есть некоммерческими организациями. При этом подавляющее их большинство (включая те же учреждения), по сути, занимаются предпринимательской деятельностью 23, нередко одновременно имея в том или ином виде регулятивные преимущества по отношению к другим участникам рынка 24. Все они, включая унитарные предприятия, как коммерческие организации в силу пункта 1 статьи 49 ГК РФ обладают специальной (целевой) правоспособностью, то есть наделены ограниченной способностью участия в гражданском обороте и теми или иными ограничениями имущественной ответственности (кроме унитарных предприятий) (см. [62, с. 5-15]).
Единое правовое регулирование конкур-соспособности российских юридических
лиц публичной формы собственности установлено нормой пункта 1 статьи 65 ГК РФ: «Юридическое лицо, за исключением казенного предприятия, учреждения, политической партии и религиозной организации, по решению суда может быть признано несостоятельным (банкротом). Государственная корпорация или государственная компания может быть признана несостоятельной (банкротом), если это допускается федеральным законом, предусматривающим ее создание. Фонд не может быть признан несостоятельным (банкротом), если это установлено законом, предусматривающим создание и деятельность такого фонда. Публично-правовая компания не может быть признана несостоятельной (банкротом)».
С практической точки зрения невозможность признания банкротом означает, что кредиторы большинства юридических лиц публичной формы собственности в случае неплатежей последних не могут прибегнуть к принудительной ликвидации имущества таких лиц и получить соразмерное своим требованиям удовлетворение (как это действует в отношении негосударственных юридических лиц). Такое положение не создавало бы проблем, если бы публично-правовое образование отвечало по долгам созданных им юридических лиц субсидиар-
20 По состоянию на 1 января 2014 года в России количество унитарных предприятий составляло 24 496. Из них в федеральной собственности и собственности субъектов Российской Федерации - 4 408 (см. [59]); на порядок выше число учреждений.
21 Сегодня в Российской Федерации существуют следующие государственные корпорации: Росатом, Роснано, Роскосмос, Ростех, Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства, Внешэкономбанк, Агентство по страхованию вкладов. Росавтодор - единственная государственная компания, которая является разновидностью государственной корпорации.
22 Единственной публично-правовой компанией является Фонд защиты прав граждан - участников долевого строительства.
23 Примечательно, что российский законодатель в целях минимизации ответственности совсем недавно в отношении учреждений, в частности, изменил формулировку «предпринимательская деятельность» на «приносящая доход деятельность». По мнению экспертов, это сделано с целью избежать действия презумпции ответственности «за чужую вину», которая установлена пунктом 3 статьи 401 ГК РФ для всех лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью (см., например, [60, с. 20]).
Так, в изъятие из общего правила об осуществлении банковской деятельности на основании специального разрешения-лицензии, выдаваемой Центральным банком Российской Федерации, право на осуществление банковских операций предоставлено государственной корпорации «Внешэкономбанк» на основании Федерального закона «О банке развития». Эта государственная корпорация не подвержена процедуре лицензирования, применимой ко всем прочим коммерческим банкам, что ставит ее в явно неравноправное положение и дает необоснованные конкурентные преимущества перед прочими коммерческими банками (см. [61, с. 90]).
24
но. Если же государство (и муниципалитеты) как учредитель, используя свои властные полномочия, искусственно ограждает имущество «своих» юридических лиц (по существу, свое имущество) от полной ответственности, то оно должно принимать этот риск на себя и нести субсидиарную имущественную ответственность за действия созданных и контролируемых им формально самостоятельных участников оборота (см. [62]). Подобная ситуация сохраняется в российском законодательстве лишь в отношении казенных предприятий и учреждений. Она является логичной именно в силу того, что публично-правовое образование берет на себя субсидиарную ответственность по долгам этих хозяйствующих субъектов и тем самым гарантирует кредиторам удовлетворение их законных притязаний. В противном случае появляются все основания считать, что имущественно «безответственные» (государственные или муниципальные) юридические лица расшатывают и подрывают товарно-денежный оборот и основанное на нем рыночное хозяйство (см. [62]).
Серьезное беспокойство вызывает регулирование имущественной ответственности бюджетных и автономных учреждений. Федеральный законодатель не только исключил субсидиарную ответственность публичных собственников (и учредителей) таких учреждений по долгам последних, но и жестко ограничил пределы их собственной ответственности по долгам. Субсидиарная ответственность публичного собственника по долгам бюджетного учреждения оставлена лишь на случай ликвидации бюджетного учреждения и по долгам, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения. Установив новую правовую категорию «особо ценное движимое имущество» и распространив на нее в значительной мере регулирование, сходное с регулированием оборота недвижимого имущества (в первую очередь, запретив возможность бюджетных и автономных учреждений отвечать по
своим долгам не только недвижимым, но и «особо ценным движимым имуществом», если оно было передано ему учредителем или приобретено за счет средств, переданных учредителем), законодатель автоматически породил гигантское количество хозяйствующих субъектов - «пустышек» с точки зрения имущественной ответственности. Следует напомнить, что общее количество бюджетных и автономных учреждений, только зарегистрированных на сайте размещения официальной информации [63], более 121 тысячи.
Особую «пикантность» ситуации придает то, что пороговые величины для признания движимого имущества «особо ценным» установлены Правительством Российской Федерации на весьма низком уровне:
• для муниципальных учреждений - от 50 до 200 тысяч рублей;
• для учреждений субъектов Российской Федерации - от 50 до 500 тысяч рублей;
• для федеральных учреждений - от 200 до 500 тысяч рублей (см. [64, п. 4]).
Наконец, несерьезным представляется и новое положение пункта 5 статьи 50 ГК РФ, в соответствии с которым некоммерческая организация, уставом которой предусмотрено осуществление приносящей доход деятельности, должна иметь достаточное для осуществления указанной деятельности имущество рыночной стоимостью не менее минимального размера уставного капитала, предусмотренного для обществ с ограниченной ответственностью (то есть 10 тысяч рублей).
Таким образом, государственные и муниципальные бюджетные и автономные учреждения в соответствии с новым российским законодательством, по сути, не несут адекватную имущественную ответственность по своим долгам, а государство и муниципалитеты - учредители таких учреждений - субсидиарную ответственность по долгам последних. При этом учреждения не могут быть признаны банкротами. По нашему мнению, подобное положение вещей
не может быть признано нормальным, а учреждения не могут признаваться равноправными участниками хозяйственных отношений.
Следует обратить внимание на то, что подобный дисбаланс обусловил необходимость поиска судами путей восстановления справедливости в условиях несправедливого правового регулирования. Важное прецедентное значение в этом смысле имеет постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 октября 2013 года № 3911/13 (сохраняет свою силу). Суд, в частности, отметил, что бюджетное учреждение, заключившее договор подряда с целью выполнения капитального ремонта здания и впоследствии отказавшееся от оплаты выполненных работ, действовало от своего имени как юридическое лицо, приобретающее по заключенной им сделке соответствующие права и обязанности. Собственник учреждения (муниципальное образование) отказался от оплаты работ, поскольку он не несет ответственности по долгам бюджетного учреждения. Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, однако, признал, что увеличение стоимости здания, на которое муниципальное образование имеет право собственности, влечет обязанность последнего по оплате увеличения стоимости имущества при неисполнении учреждением этого обязательства. Исключение субсидиарной ответственности по долгам учреждения не должно влечь неосновательного обогащения публично-правового образования как собственника имущества. А увеличение стоимости имущества, пока не доказано иное, признается равным стоимости спорных работ 25.
Применительно к унитарным предприятиям, самостоятельно отвечающим по долгам всем своим имуществом, публично-правовые образования в качестве их учредителей и собственников имущества по-
лучили весьма широкие возможности оспаривания сделок «своих» предприятий и виндикации «их» имущества никак не соответствующие конституционному принципу равной защиты всех форм собственности (ч. 2 ст. 8 Конституции Российской Федерации) (см. [62]). При этом российский законодатель не стремится ограничить их численность и возможности создания новых предприятий. Эта линия явно прослеживается и в законодательстве, определяющем гражданско-правовой статус государственных корпораций и публично-правовых компаний.
Так, в пункте 2 статьи 6 Закона о публично-правовых компаниях установлена возможность определения Правительством Российской Федерации перечня имущества, на которое не может быть обращено взыскание кредиторов таких юридических лиц (при этом они не могут быть объявлены банкротами). Более того, по решению наблюдательного совета любая часть имущества, то есть активов такой компании, не обремененных никакими обязательствами, может быть безвозмездно передана ею (по сути, возвращена) в федеральную собственность, что делает ее кредиторов еще более беззащитными. И это при том, что такая некоммерческая организация пользуется неограниченным правом выпуска облигаций, не говоря уже о широких возможностях ведения «деятельности, приносящей доходы», иными словами, предпринимательской (п. 6 ст. 5 и подп. 16 п. 1 ст. 9 Закона о публично-правовых компаниях). Аналогичным по сути гражданско-правовым статусом обладают и некоторые государственные корпорации. Все это, разумеется, ни в коей мере не соответствует правосубъектности обычного участника имущественного оборота и превращает такого субъекта в весьма опасного контрагента (см. [62]).
Ограничение ответственности государства по долгам таких юридических лиц и
25 Цитируется по: Грушевая Е. П. К вопросу об имущественной ответственности государственных (муниципальных) бюджетных учреждений, осуществляющих деятельность, приносящую доход // Криминалистъ. 2014. № 2. С. 91-93.
неприменение к ним законодательства о банкротстве (которое, как мы уже отмечали, оказывает дисциплинирующий эффект на участников рынка) лишает как учредителя (публично-правовое образование), так и менеджмент таких предприятий стимулов для эффективного управления. Ведь если ответственности (будь это субсидиарная имущественная ответственность либо подчинение закону о банкротстве) за неэффективную деятельность нет, то можно плодить такие предприятия, не имея необходимости внедрения лучших практик управления, прогрессивных технологий и сокращения неэффективных производств 26.
В результате такие предприятия уменьшают благосостояние общества, поскольку они используют ресурсы, которые могли бы быть направлены на общественно-полезные цели, неэффективно. Неприменение к ним законодательства о банкротстве приводит к тому, что активы не переходят в те сферы, тем собственникам, где они могли бы быть использованы наиболее продуктивным образом, а государство, снимая с себя ответственность за деятельность порожденных предприятий, стимулирует своих служащих к неэффективной деятельности, издержки которой перекладываются на остальных членов общества (mor-alhazardproblem). Банкротство, по нашему мнению, - тот механизм, который вынудит
юридические лица публичных форм собственности, занимающиеся в том или ином виде предпринимательской деятельностью, быть эффективными либо уйти с рынка, что одновременно уменьшит долю государства в соответствующей отрасли и сократит неэффективные расходы государства.
Даже с учетом того, что существование тех или иных государственных юридических лиц экономически оправданно и вызвано необходимостью выполнения государственных задач, деятельность таких лиц не должна нарушать права кредиторов, с которыми первые взаимодействуют в гражданском обороте. Права кредиторов государственных юридических лиц должны быть гарантированы. Такая гарантия, как уже указывалось, может быть двух видов: субсидиарная ответственность государства по долгам государственных юридических лиц либо применение к ним законодательства о банкротстве (как предлагает Е.А. Суханов, с исключением возможности появления у такого юридического лица какого-либо имущества, защищенного от взыскания кредиторов, и запретом свободной передачи своему учредителю имущества, не обремененного долгами).
Рассматривая вопрос о субсидиарной ответственности унитарных предприятий 27, Европейский суд по правам человека высказал позицию о том, что в каж-
26 С одной стороны, предприятия с государственным участием могут страдать от неоправданного практического и политически мотивированного вмешательства в вопросы собственности, приводящего к нечеткой сфере компетенции, отсутствию ответственности и потере эффективности в корпоративной деятельности. С другой стороны, отсутствие какого-либо надзора вследствие пассивности государства может ослабить стимулирование предприятий с государственным участием и их персонал к функционированию в наилучших интересах предприятия и широкой общественности, которая является его конечным акционером, и привести к вероятному своекорыстному поведению корпоративных инсайдеров. Руководство предприятий с государственным участием также можно защитить от двух дисциплинирующих факторов, которые играют важную роль для осуществления контроля за руководством в корпорациях частного сектора, то есть от возможности корпоративного поглощения и вероятности банкротства (Руководящие принципы ОЭСР по корпоративному управлению для предприятий с государственным участием. Редакция 2015 года. С. 17).
27 Относительно муниципальных казенных предприятий Е.А. Суханов отмечает: «Муниципальные казенные предприятия, во множестве появившиеся после принятия Федерального закона от 14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» и внесенных им изменений в ст. 115 ГК РФ, не только исказили саму идею казенных предприятий, но и во многих случаях стали совершенно безответственными субъектами гражданских правоотношений. В свою очередь, отсутствие имущества для покрытия долгов как у них, так и у их учредителей - муниципальных образований (формально несущих за них субсидиарную ответственность) и невозможность обанкротить никого из них создали почву для различных злоупотреблений, в частности, для фактического использования таких казенных предприятий в роли фирм-однодневок» [68, с. 136].
дом случае необходимо устанавливать организационно-функциональную зависимость юридического лица от государства и на этой основе принимать решение о привлечении государства к ответственности по долгам таких предприятий (см. [69]). Общим же правилом должно стать применение процедуры банкротства ко всем юридическим лицам, включая предприятия с государственным участием (state-owned enterprises). Организационно-правовая форма предприятий с государственным участием должна позволять кредиторам настаивать на своих требованиях и инициировать процедуры несостоятельности (см. [67, с. 29]). Исключения должны быть ограничены, четко определены и предусмотрены в специальном законе или отдельными положениями в законе о банкротстве (см. [70, p. 19]) 28.
Только при выборе государством одной из двух опций (несение субсидиарной ответственности по долгам своих юридических лиц либо подчинение их закону о банкротстве) можно говорить о защите прав кредиторов. В противном случае мы имеем прямое нарушение статьи 8 Конституции Российской Федерации о равенстве всех форм собственности, а также принципа равенства участников гражданских правоотношений (п. 1 ст. 1 ГК РФ).
Государство в лице налогового органа активно прибегает к процедуре банкротства при работе со своими должниками. Кроме того, налоговый орган активно продвигает и использует усиленный недавними изменениями 29 механизм ответственности контролирующих лиц юридического лица (см. [73]). Так почему же нельзя допустить обратную ситуацию, когда частные лица будут привлекать государство по долгам его юридических лиц? На наш взгляд, такая воз-
можность напрямую вытекает из принципа равенства форм собственности и равенства участников гражданских правоотношений. Государство, являясь крупнейшим игроком в экономике, не должно создавать правила, противоречащие принципам правового государства, распространяя «дух» безответственности и возможности пренебрежения общими для всех правил. В конце концов, от качества последних зависит инвестиционная привлекательность и деловая активность, являющихся драйверами экономического роста.
ЛИТЕРАТУРА И ИНФОРМАЦИОННЫЕ
ИСТОЧНИКИ
1. Rodi M. Ökonomische Analyse des öffentlichen Rechts. Gabler Verlag, 2014.
2. Доклад Федеральной антимонопольной службы о состоянии конкуренции в Российской Федерации за 2016 год. URL: https://fas.gov.ru/documents/type_of_docu ments/documenty_doklady
3. Megginson W. Netter J. From State to Market: A Survey of Empirical Studies on Privatization // Journal of Economic Literature. Vol. 39. No. 2 (Jun., 2001).
4. Mühlenkamp H. From State to Market Revisited: A Reassessment of the Empirical Evidence on the Efficiency of Public (and privately-owned) Enterprises. Annals of Public and Cooperative Economics. 86:4 2015.
5. Vining A. Boardman A. Ownership versus Competition: Efficiency in public enterprise. Public Choice 73, 1992.
6. Goldeng E. et. al. The Performance Differential between Private and State Owned Enterprises: The Roles of Ownership, Management and Market Structure // Journal of Management Studies 45:7 November 2008.
7. Arocena P. Oliveros. D. The efficiency of
28 В большинстве стран ОЭСР предприятия с государственным участием подчинены таким же правилам, как и частные компании. Это относится к Австрии, Дании, Финляндии, Италии, Корее, Германии, Мексике, Нидерландам, Швеции, Испании, Словакии и с некоторыми оговорками к Великобритании (Corporate Governance of State-Owned Enterprises A Survey of OECD Countries: A Survey of OECD Countries OECD Publishing, 2005. P. 84).
29 Глава III.2 Закона о (несостоятельности) банкротстве, введенная Федеральным законом от 29 июля 2017 года № 266-ФЗ.
state-owned and privatized firms: Does ownership make a difference? Int. J. Production Economics 140 (2012).
8. Cullman A. et all. Keine Effizienzunterschiede zwischen öffentlichen und privaten Energieversorgungsunternehmen. DIW Wochenbericht Nr. 20.2016.
9. Majumdar S.Assessing comparative efficiency of the state-owned mixed and private sectors in Indian industry. Public choice 96: 1998.
10. Shiu A. Efficiency of Chinese Enterprises // Journal of Productivity Analysis. Vol. 18, Issue 3.
11. Shirley M. Walsh P. Public versus Private Ownership: The Current State of the Debate. Policy Research Working Paper; No. 2420. World Bank, Washington, DC. 2000.
12. Абрамов А. Радыгин А. Чернова М. Компании с государственным участием на российском рынке: структура собственности и роль в экономике // Вопросы экономики. 2016. № 12.
13. Абрамов А. Радыгин А. Чернова М. Энтов Р. Государственная собственность и характеристики эффективности // Вопросы экономики. 2017. № 4.
14. Черкасова В. А. Влияние государственного участия в акционерном капитале на эффективность компаний на развивающихся рынках капитала // Корпоративные финансы. 2014. № 4 (32).
15. Конституция Российской Федерации : принята 12 декабря 1993 года в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 15 октября 1993 года № 1633 «О проведении всенародного голосования по проекту Конституции Российской Федерации». Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
16. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) : Федеральный закон от 30 ноября 1994 года № 51-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
17. Der Staat als Unternehmer. (Re-)Kom-munalisierung im wettbewerbsrechtlichen Kontext. Tagung des Arbeitskreises Kartellrecht.
Bundeskartellamt (Hintergrundpapier) 2. Oktober 2014. URL: https://www.bundeskartell amt.de/SharedDocs/Publikation/DE/Diskussi ons_Hintergrundpapier/Bundeskartellamt%20 -%20Der%20Staat%20als%20Unternehmer. pdf?_blob=publicationFile&v=2
18. Kowalski et al. State-Owned Enterprises: Trade Effects and Policy Implications, OECD Trade Policy Papers, No. 147, OECD Publishing 2013.
19. Wagner A. Grundlegung der politischen Ökonomie. Leipzig: C.F. Winter, 1892.
20. Buchanan J. Tullock G. The Calculus of Consent: Logical Foundations of Constitutional Democracy. Liberty Fund, Incorporated, 1962.
21. Hages L. Der Staatals Unternehmer? Keine gute Idee wegen unvermeidbarer Interessenkonflikte. Der Ordnungspolitische Kommentar. Institut für Wirtschaftspolitik an der Universität zu Köln Nr. 09/2017.
22. Rodi M. Ökonomische Analyse des Öffentlichen Rechts. Gabler Verlag, 201 4. Der Staat als Unternehmer. (Re-) Kommunalisierung im wettbewerbsrechtlichen Kontext.
23. Eickhof N. Öffentliche Unternehmen und das Effizienz Problem. Positive und normative Anmerkungen aus volkswirtschaftlicher Perspektive. Diskussionsbeitrag Nr. 36. Potsdam, 2000.
24. Eickhof N. Öffentliche Unternehmen aus volkswirtschaftlicher Perspektive, in: Edeling u.a. (Hrsg.), Öffentliche Unternehmen. Entstaatlichung und Privatisierung?, 2001.
25. Vaubel R. Privatisierung als wettbewerbspolitische Aufgabe. Ordo - Jahrbuch für die Ordnung von Wirtschaft und Gesellschaft, 1991.
26. Маркварт Э. Агапова Е. В. Воблен-ко С. В. Управление хозяйственной деятельностью муниципальных образований. М. : Проспект, 2015.
27. Möschel W. Den Staat an die Kette legen. Gegen die Aushöhlung des Wettbewerbs durch den Staat. Gutachten für Verband Deutscher Maschinen- und Anlagenbau e.V. (VDMA) und IMPULS-Stiftung für den Maschinenbau, den Anlagenbau und die Informationstechnik. 1995.
28. Stölting E. Das Öffentliche an öffentlichen Unternehmen (в сборнике: Edeling T. Stölting E. Wagner D. Öffentliche Unternehmen zwischen Privatwirtschaft und öffentlicher Verwaltung. Eine empirische Studie im Feld kommunaler Versorgungsunternehmen. Springer Fachmedien Wiesbaden, 2004).
29. Crawford K. The law and economics of orderly and effective insolvency. Ph Dthesis, University of Nottingham. 2013.
30. Moro A. et al. Creditor Protection, Judicial Enforcement and Credit Access. The European Journal of Finance. Volume 24, 2018. Issue 3.
31. Burniaux J-M. Establishing Financial Discipline: experience with bankruptcy legislation in central and eastern european countries. OECD Economic Studies, No. 25, I995/11.
32. World Bank Principles for Effective Creditor/Debtor Rights Systems Revised. Jan & May 2015. Introduction.
33. International Monetary Fund. Orderly & Effective Insolvency Procedures-Key Issues. IMF, 1999. Introduction. URL: http://www.imf. org/external/pubs/ft/orderly/#genobj
34. Отчет Федерального ведомства статистики Германии «Финансы и налоги» раздел «Долги публичных бюджетов» за 2013 год. URL: https://www.destatis.de/DE/ Publikationen/Thematisch/FinanzenSteuern/ OeffentlicheHaushalte/Schulden/SchuldenO
effentlicherHaushalte2140500137004.pdf?__
blob=publicationFile
35. Отчет Федерального ведомства статистики Германии «Финансы и налоги» раздел «Долги публичных бюджетов» за 2016 год. URL: https://www.destatis.de/DE/ Publikationen/Thematisch/FinanzenSteuern/ OeffentlicheHaushalte/Schulden/SchuldenO
effentlicherHaushalte2140500167004.pdf?__
blob=publicationFile
36. Paulus C. Geordnete Staateninsolvenz - eine Lösung mit Hilfe des Vetragsrechts. ZIP 50/2011.
37. Nunner-Krautgasser B. The Importance of Being Prepared - A Call for a European Sovereign Debt Restructuring Mechanism in: A Debt Restructuring Mechanism for Sover-
eigns Do we need a legal procedure? Paulus C. (ed). C. H. BECK Hart Nomos. 2014.
38. Kratzmann H. Der Staatsbankrott - Begriff, Erscheinungsformen, Regelung. Juristen Zeitung, 37. Jahrg., Nr. 9 (7. Mai 1982).
39. Aden M. Insolvenzverfahren ueber Fiskalvermoegen eines Staates. ZRP 6/2010.
40. Ohler C. Der Staatsbankrott. Juristen Zeitung, 60. Jahrg., Nr. 12 (17. Juni 2005).
41. Smith A. The Wealth of Nations. An Electronic Classis Series Publication. URL: https:// eet.pixel-online.org/files/etranslation/original/ The%20Wealth%20of%20Nations.pdf
42. Reinisch A. Ein schiedsrechtlicher Staatinsolvenzmechanismus? In: Kodek G. Reinisch A. (hrsg). Staatinsolvenz. 2 Auflage. Wien, BankVerlag. 2012.
43. Krueger A. A new approach to sovereign debt restructuring. IMF, 2002.
44. Berensmann K. Herzberg A. Insolven-zrechtfuer Staaten: Ein Vergleich von aus ge-waehlten Vorschlaegen. Discussion Paper 9/2007. Bonn, 2007.
45. Insolvenzordnung: InsO. Kommentar. Uhlenbruck W., Hirte H. 4. Auflage, 2015.
46. Niering C. Sanierung und Insolvenz im Umfeld der oeffentlichen Hand in: Festschrift für Heinz Vallender, 2015.
47. Бюджетный кодекс Российской Федерации : Федеральный закон от 31 июля 1998 года № 145-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
48. Алимова Я. О., Викторова Н. Н, Галкин С. С. [и др.]. Банкротство хозяйствующих субъектов : учебник для бакалавров / отв. ред. И. В. Ершова, Е. Е. Енькова. М. : Проспект, 2016.
49. Muenchener Kommentar zur Insolven-zodnung. Kirchhof H-P., Lwowski H-J., Stuer-ner R. (hrsg). 2 Auflage. Beck Verlag. Muen-chen. 2007.
50. BVerfGE 15, 126.
51. Beck H. Wentzel D. Ordnungspolitische Überlegungen zu einer Insolvenzordnung für Staaten. Jahrbuch für die Ordnung von Wirtschaft und Gesellschaft, Vol. 62 (2011).
52. Paulus C. Gläubiger oder neutrale Instanz - wer soll das schlingernde Schiff steu-
ern? Zeitschrift fur Staats- und Europawissenschaften (ZSE). Vol. 10, No. 1 (2012).
53. МарквартЭ. Маркелова А. Публичные компании в России и Германии - основания создания и организационно-правовые формы // Местное право. 2016. № 3.
54. Hamburger Kommentar zum Insolvenzrecht. Andreas Schmidt (Hrsg). 4 Auflage. Carl Heymanns Verlag, 2012.
55. Bundesgerischtshof, Urteil vom 26. April 2007, Az. VIIZR 152/06.
56. Маркварт Э. Организация местного самоуправления в Германии и применимость немецкого опыта к российским реалиям // Вопросы государственного и муниципального управления. 2008. № 3.
57. URL: https://recht.nrw.de/lmi/owa/br_ bes_detail?sg=0&menu=1&bes_id=6784&anw _nr=2&aufgehoben=N&det_id=400324
58. URL: https://www.steuerzahler.de/files/
19386/BdST_Kom_Insolvenzfaehigkeit_2_.
59. Заключение по вопросу реформирования унитарных предприятий от 14 сентября 2015 года. Экспертный совет при Правительстве Российской Федерации. URL: http://open.gov.ru/upload/iblock/34f/34fdc2782 8d90ac075190d161d7b66cc.pdf
60. Шиткина И. Изменения в положениях Гражданского кодекса РФ о юридических лицах: анализ новелл и практические советы // Хозяйство и право. 2014. № 7.
61. Концепция развития гражданского законодательства о юридических лицах : одобрена Советом при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 7 октября 2009 года.
62. Суханов Е. А. О гражданской правосубъектности государственных юридических лиц // Журнал российского права. 2018. № 1 (253).
63. URL: http://www.bus.gov.ru/pub/home
64. О порядке отнесения имущества автономного или бюджетного имущества к категории особо ценного движимого имущества : постановление Правительства Российской Федерации от 26 июля 201 0
года № 538. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
65. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 октября 2013 года № 3911/13. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
66. Грушевая Е. П. К вопросу об имущественной ответственности государственных (муниципальных) бюджетных учреждений, осуществляющих деятельность, приносящую доход // Криминалистъ. 2014. № 2.
67. Руководящие принципы ОЭСР по корпоративному управлению для предприятий с государственным участием. Редакция 2015 года. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
68. Суханов Е.А. Государственные юридические лица в современном российском праве. Гражданское право и современность : сборник статей, посвященный памяти М.И. Брагинского / под ред. В. Н. Литовкина, К. Б. Ярошенко. М. : Статут. 2013.
69. Воробьева Н. Н., Зезекало А. Ю. Субсидиарная ответственность государства по долгам унитарных предприятий в практике Европейского суда по правам человека. Комментарий к Постановлению от 9 октября 2014 года по делу «Лисейцева и Мас-лов против России» // Сравнительное конституционное обозрение. 2015. № 3.
70. World Bank Principles for Effective Creditor/Debtor Rights Systems Revised - Jan & May 2015. URL: http://www.worldbank.org/ en/topic/financialsector/brief/the-world-bank-principles-for-effective-insolvency-and-credi tor-rights
71. Corporate Governance of State-Owned Enterprises A Survey of OECD Countries: A Survey of OECD Countries OECD Publishing, 2005.
72. О внесении изменений в Федеральный закон О несостоятельности (банкротстве) и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях : Федеральный закон от 29 июля 2017 года № 266-ФЗ. Доступ из справочной правовой
системы «Консультант Плюс».
73. Литовцева Ю. Разъяснения ФНС России усилили риски субсидиарной ответственности контролирующих лиц. URL:
https://www.pgplaw.ru/analytics-and-bro chures/alerts/clarification-of-fns-of-russia-have-increased-risks-of-vicarious-liability-of-controlling-persons/
БАНКИ В СФЕРЕ ЖИЛОИ НЕДВИЖИМОСТИ
Банковская система является одним из основных драйверов развития рынка жилья в России. Аналитики «Рейтинга новостроек» информационного портала Urbanus.ru составили ТОП-5 банков, которые выдают наибольшее количество ипотечных кредитов в новостройках Санкт-Петербурга.
Роль банков в сфере жилой недвижимости становится все более заметной. При этом последние законодательные инициативы федерального правительства, а также действия Центрального банка Российской Федерации стимулируют ипотечное кредитование. Банки планомерно работают над смягчением условий предоставления займов, что напрямую влияет на рост количества ипотечных сделок. Сегодня финансовые организации устраивают настоящее ралли в погоне за самыми высокими показателями по количеству подписанных соглашений по ипотеке.
В Санкт-Петербурге больше всего таких сделок заключает «Сбербанк» - почти 41 процент от общего количества всех ипотечных сделок в новостройках. Стоит отметить, что в Москве перовое место в гонке ипотечного кредитовании занял банк «ВТБ». Его доля составила 36 процентов.
На втором месте в Санкт-Петербурге, поменявшись местами с основным конкурентом, оказался банк «ВТБ» - 22 процента ипотек. В столице «Сбербанк» занял вторую позицию - 33 процента.
16 процентов от всех выданных ипотечных кредитов в новостройках на рынке Северной столицы приходится на «Банк Санкт-Петербург». И это «бронза» в нашем рейтинге. В Москве эту почетную ступень пьедестала занял банк «Возрождение» - 4,2 процента.
На четвертом месте как в Санкт-Петербурге, так и в Москве стабильно держится «Промсвязьбанк» (3,5 и 3,3 процента соответственно)
Замыкает пятерку лидеров в городе на Неве «Россельхозбанк». В Санкт-Петербурге с этим банком было подписано 2,7 процента от всех ипотек, в Москве - 3,2 процента договоров.
Банк АК Барс КБ ДеельтаКред ит Газпромбанк Абсолют Банк Райффайзенбанк Россельхозбанк Промсвязьбанк Банк Санкт-Петербург ВТБ 24 Сбербанк
□ 397 ^ 436 500 | 584 ] 622 | 849 11 193
]5 246
] 7 169
13 038
0 2000 4000 6000 8000 10000 12000 14000
количество сделок
Информация предоставлена интернет-порталом Urbanus.ru
* * *
