CC BY
26
интеракции, благоприятные для создания конфликтных ситуаций, которые связаны с реализацией разных типов конфликтного речевого поведения, социально-психологических по своей сути. Исследования особенностей конфликтного коммуникативного поведения пользователей сети значимы для целого ряда направлений современной фундаментальной и прикладной лингвистики.
Библиографический список
1. Синельникова, Л. Н. Дискурс троллинга - коммуникация без табу / Л. Н. Синельникова // Актуальные проблемы стилистики. - 2016. -№ 2. - С. 139-148.
2. Коноваленко, И. В. Языковая личность в личностно-ориентированном конфликтном дискурсе / И. В. Коноваленко // Вестник Челябинского государственного университета. - 2009. - № 10. - С. 44-47.
3. Курьянович, А. В. Правовые аспекты речевого поведения носителей в сфере современной электронно-медийной коммуникации / А. В. Курьянович / Юрислингвистика: Научно-практический журнал. - № 4 (15). - Саратов: Амирит, 2015. - С. 25-33.
4. Курьянович, А. В. Языковая личность в пространстве эпистолярно-медийной коммуникации: правовые аспекты речевого поведения / А. В. Курьянович // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах: мат-лы VIII Между-нар. науч. конф. (20-22 апреля 2016 г.) / отв. ред. Л. А. Нефёдова. - Т. 2. - Челябинск: Энциклопедия, 2016. - С. 279-283.
5. Курьянович, А. В. Правовые риски и тактики ухода от них в условиях сетевой вербальной интеракции (на материале эпистолярно-медийных текстов) / А. В. Курьянович // Вестник ТГПУ (TSPUBulletin). - 2016. - № 11. - С. 9-16.
6. Курьянович, А. В. Девиантное речевое поведение пользователей сетевой переписки: факторы дискурсивной обусловленности и формы проявления / А. В. Курьянович // Вестник ТГПУ (TSPUBulletin). - 2017. - № 7. - С. 78-86.
7. Бесплатная почтовая служба «Рамблер почта». - URL: https://mail. rambler. ru (дата обращения: 05.10.2017).
8. Социальная сеть «Facebook». - URL: https://www. facebook. com (дата обращения: 05.10.2017).
© Курьянович А. В., 2017
УДК 81373.222=161.1=512.156
НАЗВАНИЯ ПТИЦ ИЗ ОТРЯДА КУРООБРАЗНЫХ В ХАКАССКОМ И ТУВИНСКОМ ЯЗЫКАХ
А. А. Кыргыс, Л. И. Чебодаева
Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова
Объектом исследования является орнитологическая лексика, используемая для номинации курообразных птиц в хакасском и тувинском языках. Сопоставительный анализ собранного материала (всего 38 лексем) показал своеобразие лексики, используемой для номинации курообразных в хакасском и тувинском языках. Выявлены мотивационные признаки номинации курообразных птиц: цвет оперения птицы или какой-то её части, поведение птицы, характер движения, звукообраз, издаваемый птицей, а также место обитания птицы. Отмечается использование в хакасском и тувинском языках общетюркских и монгольских орнитонимов.
Ключевые слова: хакасский язык, лексика, лексема, орнитоним, словарь, орнитологическая лексика, общетюркский, синоним, фонетический вариант, синтаксический способ.
Материалом для исследования послужила используемая для номинации птиц орнитологическая лексика, отражённая в двуязычных словарях хакасского и тувинского языков. В качестве дополнительных источников исследования использовались научно-популярная и художественная литература.
БЕЛАЯ КУРОПАТКА. Белая куропатка относится к птицам подсемейства тетеревиных отряда курообразных. В Хакасии она обитает в тасхылах, высоких горах, где почти круглый год лежит снег. В хакасском языке для называния белой куропатки используется сложное слово тасхыл кОркОзг 'белая куропатка' [ХРС 2006, с. 218; Кильчичаков 1995, с. 50], образованное от лексем тасхыл '1) высокая безлесная гора; 2) цепь высоких гор в тайге, вершины которых обычно покрываются альпийской растительностью' [ХРС 2006, с. 602] и лексемы кОркО 'тетерев; обл. косач' [ХРС 2006, с. 218] в притяжательной форме 3-го лица единственного числа с аффиксом -зг.
В тувинском языке белая куропатка номинуется лексемой аганак 'белая куропатка' [ТРС 1968, с. 34; ТСТЯ 2003, с. 55]. В тувинских говорах используются различные фонетические варианты данной лексемы: агына, аганак, агыына, ааганак, агыынак [ТСТЯ 2003, с. 60] и ак-торлаа 'белая куропатка' [ТСТЯ 2003, с. 98]. В. В. Радлов связывал подобные слова с общетюрк. ак 'белый', разделяя, в частности, агууна на компоненты на ак+ууна [ЭСТЯ 2000, с. 49].
Мотивацией для номинации белой куропатки в хакасском языке послужило место её обитания, распространения (тасхыл), в тувинском - цветовые особенности птицы.
ГЛУХАРЬ. Глухарь - самая крупная птица отряда курообразных. В Хакасии её называют самой крупной птицей тайги. Для называния глухаря в хакасском языке используются следующие лексемы:
а) ии - в качинском и кызыльском диалектах [ХРС 2006, с. 120; РХС 1961, с. 158]. В этом слове прослеживается вторичная долгая гласная ии <гл. иг 'сгибай'> иг-Ь (ии тарт 'сгибай'). В данном случае мотивацией для номинации птицы послужил дугоообразный внешний вид птицы, который она имеет во время токования в результате периодического поднимания хвоста и закидывания головы, то есть сгибания;
б) хара сабан - в сагайском диалекте [ХРС 2006, с. 421; РХС 1961, с. 158]. Эта сложная лексема образована от прилагательного хара 'чёрный' и существительного сабан 'большая кадка'. Мотивацией для номинации птицы послужили цвет и сходство внешнего вида птицы с каким-то предметом. В данном случае таким предметом является большая кадка;
в) силей, хара сылай - в сагайском диалекте [РХС 1961, с. 158; Кильчичаков 1995, с. 50]. В ХРС слово силей переводится как «самка глухаря» [ХРС 2006, с. 466]. Для номинации самки глухаря используется также лексема пигем [ХРС 2006, с. 358; Кильчичаков 1995, с. 51];
г) ырысха - в качинском и кызыльском диалектах [ХРС 2006, с. 1048]. Предполагаем, что для номинации птицы исходным является пение птицы - ыр 'песня' (так как во время токования глухарь издаёт разные звуки -щёлканье, шипение и треск) или лексема ырыс 'счастье, доля; успех, удача' (у охотников поймать глухаря считалось удачей, так как это крупная птица и для пропитания семьи это было действительно большой удачей).
В тувинском языке для номинации глухаря используется сложная лексема кара-куш 'глухарь' [ТРС 1968, с. 228], образованная от лексем кара 'чёрный' и куш 'птица' (букв. чёрная птица). В диалектах тувинского языка самку глухаря называют сложной лексемой бора-куш [ТСТЯ 2003, с. 287], производной от прилагательного бора 'серый' и существительного куш 'птица'. В тоджинском диалекте тувинского языка есть лексемы дулеек 'глухарь', дужулук / дигилик 'самка глухаря' [Сувандии 2013, с. 74]. Лексема дулеек производна от прил. дулей 'глухой, тугоухий' (соответствия дулей/тулей и близкие к ним отмечены в ряде тюркских языков: см. Б. И. Тата-ринцев 2002, с. 290). Принципом номинации птицы стало состояние птицы во время токования, когда она лишается обычной остроты зрения и чуткости (букв. глохнет).
Также отметим, что в тувинском языке используется лексема карталаа для двухлетнего глухаря [ТСТЯ 2004, с. 86].
В тувинском языке основой для номинации этой птицы послужил цвет оперения птицы (кара-куш, бора-куш) и состояние птицы (дулеек).
РЯБЧИК. Это птица небольших размеров из отряда куроообразных. Для называния рябчика в хакасском языке используются лексема сым [ХРС 2006, с. 551; РХС 1961, с. 761]. В сагайском диалекте хакасского языка данная птица известна как сымна [ХРС 2006, с. 552; РХС 1961, с. 761]. Лексема сымна образована от прилагательного сым 'тихий, спокойный'.
Сагайцы рябчика называют лексемой кПрлес / кОрлек [ХРС 2006, с. 219; Кильчичаков 1995, с. 51]. Это производная лексема от производного глагола керле 'бранить, ругать' (<звукообр. кОр + словообр. афф. -ле) и словообразовательного аффикса -с (-ас, -ес), образующего имена существительные от глагольной основы: саргаас 'веялка', иес 'удочка', чарас 'примирение' [ГХЯ 1975, с. 59].
В хакасском языке мотивацией для номинации рябчика послужил, с одной стороны, молчаливый характер, скрытый и тихий образ жизни птицы (сым, сымна), с другой - поведение птицы (кОрлес /кОрлек) при нарушении территории её обитания: нарушителей границы хозяин встречает грозным урчанием, то есть бранится, ругается.
В тувинском языке для называния данного вида птицы используют лексему кушкул 'рябчик' [ТРС 1968, с. 271]. В ЭСТЯ 2004 Б. И. Татаринцева слово не зафиксировано. Первая часть данной лексемы состоит из общетюркского *кж 'птица' [СИГТЯ 1997, с. 168], вторая, возможно, от *qulа в значении 'светло-жёлтый, кремового цвета; цвет средний между белым и жёлтым: жёлто-серый; бурый' [ЭСТЯ 2000, с. 121-122]. Таким образом, в тувинском языке мотивационным принципом для номинации послужила общая окраска оперения рябчика, её пестрота (он покрыт чёрными, рыжими, бурыми, белыми пятнами).
В обоих языках номинация рябчика не соответствует тюркской праформе *и1 Наг 'рябчик, горная индейка' [СИГТЯ 1997, с. 173].
ТЕТЕРЕВ (обл. косач). Это одна из самых распространённых птиц отряда курообразных. В хакасском языке для номинации птицы из отряда курообразных используется лексема кОркО /кОрткО 'тетерев' [ХРС 2006, с 218, 219]. Д. И. Чанков форму кОрткО отмечает как сагайскую [РХС 1961, с. 850]. Кроме того, в хакасском языке имеются аналитические наименования, служащие для различения самки и самца:
а) самка - тацах кОркО (тацах 'курица'+ кОркО 'тетерев'), тiзi кОркО (тiзi 'самка'+ кОркО 'тетерев') [РХС 1961, с. 850], сарыг кОркО (сарыг 'жёлтый'+ кОркО 'тетерев') [ХРС 2006, с. 218]. Мотивацией для номинации самки в хакасском языке послужил пол (тацах кОркО, тЫ керке) и цвет оперения самки (сарыг кОркО), так как самка тетерева пёстрая, рыжевато-коричневая с поперечными тёмно-жёлтыми и чёрно-бурыми полосами;
б) самец - хара кОркО (хара 'чёрный'+ кОркО 'тетерев') [ХРС 2006, с. 218]. Для номинации самца тетерева мотивацией послужило блестяще-чёрное оперение с фиолетовым или зелёным отливом на голове, шее, зобе и пояснице.
В тувинском языке тетерев называется лексемой курту 'тетерев' [ТРС 1968, с. 269; ЭСТЯ 2004, с. 354]. З. Б. Чадамба тувинское слово курту 'тетерев' относит к числу лексем, производных от звукоподражаний [Ча-ламба 1977, с. 65]. Б. И. Татаринцев отмечает, что с названием тетерева, очевидно, родственны тюркские наименования индюка, каковы: уйг. курку, башк. курку-кврку, - которые считаются образованиями от звукоподражания курк (от звукоподражательной основы курк/корк/кырк) [ЭСТЯ 2004, с. 354].
Таким образом, название данного вида птиц из курообразных и в хакасском, и в тувинском языках носит звукоподражательный характер.
ПЕРЕПЁЛКА. Перепёлка является самым мелким представителем курообразных птиц. В хакасском языке для называния этой птицы используется слово педерчен 'перепёлка, перепел' [ХРС 2006, с. 405; РХС 1961, с. 573], восходящее к тюркской праформе *budur-, *ЬиМиг- - 'перепёлка' [СИГТЯ 1997, с. 173].
Вместе с тем в ХРС 2006 зафиксирована лексема пыт палиач 'перепел', используемая в кызыльском диалекте хакасского языка для номинации самца этой птицы [ХРС 2006, с. 413]. Сложная лексема образована из двух частей: пыт - звукоподражание, издаваемое птицей, и палгас (палгач) 'грязь, слякоть'. В данном случае, как нам представляется, мотивацией для номинации самца послужили следующие признаки: 1) звук, издаваемый самцом только в пору размножения (пыт-пыт) и 2) сходство внешнего вида птицы с грязью, так как при добывании корма птица копается в земле, разбрасывая и разгребая её ногами, и охотно купается в пыли.
В тувинском языке для номинации перепёлки используются лексемы: 1) матпадак (диал. патпадак) 'перепел, перепёлка' [ТРС 1968, с. 291; ЭСТЯ 2008, с. 89]. Тувинская лексема матпадак и её фонетические ва-
рианты (патпадак, батпадак), как отмечает Б. И. Татаринцев, являются вариантами тюркского названия перепёлки, бытующего в кыпчакских языках (бытбылдык), турецких диалектах (bitbidik), уйгурском языке (ватва-лак) и имеющего звукоподражательное происхождение [ЭСТЯ 2008, с. 89]; 2) бвдене 'перепел, перепёлка' [ТРС 1968, с. 116; ТСТЯ 2003, с. 297] - лексема, восходящая к монгольской bYdеnе 'перепёлка' [СИГТЯ 1997, с. 174].
КУРОПАТКА. Эта оседлая птица относится к отряду курообразных. Для номинации куропатки в хакасском языке используется слово торлаца 'куропатка' [ХРС 2006, с. 653; РХС 1961, с. 344], производное от глагольной основы торла 'трепыхаться' и словообразовательного аффикса -уа [ХРС 2006, с. 1069; ГХЯ 1975, с. 59]. В ХРС зафиксирован сагайский вариант данной лексемы - торлаган [ХРС 2006, с. 6523], образованный от глагольной основы торла 'трепыхаться' и малопродуктивного словообразовательного аффикса -ган (тигыген, тарбаган) [ХРС 2006, с. 1074; ГХЯ 1975, с. 60]. Для номинации разновидности куропатки также используется сложная лексема хайа торлацазы 'скальная куропатка' (хайа 'скала' + торлауазы 'куропатка' в форме 3 л. ед. ч.). А. Г. Кильчичаков лексемой торлаца называет даурскую куропатку [Кильчичаков 1995, с. 52].
В хакасском языке принципом номинации куропатки послужил характер движения птицы при полёте - трепыхание (торлаца), а также место её обитания (хайа торлацазы).
В тувинском языке для номинации куропатки используется несколько лексем: 1) кара-бвскек (самец) 'куропатка' [ТРС 1968, с. 226], производная от прилагательного кара 'чёрный, тёмный' [ТРС 1968, с. 226] и бвскек 'грудь (у птицы)' [ТРС 1968, с. 119]. Мотивационным признаком для номинации самца является часть тела (бвскек) и цвет оперения этой части (кара); 2) торлаа 'серая куропатка' [ТРС 1968, с. 417]. В данном случае, как и в хакасском языке, основанием для номинации птицы послужил цвет оперения птицы; 3) быра 'серая степная куропатка (один из видов)' [ТРС 1968, с. 131; ТСТЯ 2003, с. 343]. Принципом номинации степной куропатки послужил серый цвет оперения птицы. Лексема быра имеет монгольское происхождение (см. СИГТЯ 1997, с. 606).
Номинация куропатки ни в хакасском, ни в тувинском языках не соответствует тюркской праформе *кО:kilik 'куропатка' [СИГТЯ 1997, с. 173].
УЛАР. Улар - крупная птица отряда курообразных. В хакасском и тувинском языках для называния данной птицы используется лексема улар 'улар, горная индейка' [ХРС 2006, с. 722; ТРС 1968, с. 438; СИГТЯ 1997, с. 173], соответствующая тюркской праформе *и^аг 'рябчик, горная индейка' [СИГТЯ 1997, с. 173]. Параллельно с лексемой улар в хакасском языке для номинации этой птицы используется сочетание улар хус 'горная индейка' (букв. улар птица) [ХРС 2006, с. 722].
К отряду курообразных относятся также крупные птицы фазан и индейка. Для номинации этих птиц и в хакасском, и в тувинском языках используются лексемы, заимствованные их русского языка - индюк [ХРС 2006, с. 126; ТРС 1968, с. 207] и фазан [ХРС 2006, с. 761; ТРС 1968, с. 455].
Предварительный анализ орнитологической лексики хакасского и тувинского языков, используемой для номинации птиц из отряда курообразных (всего 9 птиц), позволяет сделать следующие выводы.
1. Всего выявлено 38 лексем, используемых для номинации девяти видов курообразных: в хакасском языке - 21 лексема, в тувинском - 17. Для номинации одного вида курообразных как в хакасском, так и в тувинском языках часто используется несколько лексем, некоторые из них функционируют в отдельных диалектах (например, для названия глухаря в хакасском языке используется 6 лексем, 5 из которых имеют диалектный характер - ии, хара сабан, пигем, ырысха, хара сылай) или служат для полового различения птиц (например, для названия тетерева в хакасском языке используется слово кОркО , а для номинации самки - та ах кОркО, тiзi кОркО, сарыг кОркО, самца - хара кОркО).
2. В процессе сопоставительного изучения собранного материала выявлено использование общетюркских (хак. педерчен 'перепёлка, перепел' <*budur-, *ЬиЫиг-, *и^аг 'рябчик, горная индейка') и монгольских (тув. бвдене 'перепел, перепёлка' <монг. bвdene 'перепёлка') орнитонимов.
3. Названия курообразных в хакасском и тувинском языках своеобразны. Полностью совпадают только номинации птиц улар, фазан и индейка. В случае с номинациями фазан и индейка в обоих языках используются заимствования из русского языка.
4. Анализ структурного состава названий курообразных птиц в хакасском и тувинском языках показывает наличие синтетических (однокомпонетных) и аналитических (двухкомпонентных) наименований. Синтетические наименования включают в себя корневые (сым) и суффиксальные (кОрле+с, торла+ца, торла+ган) лексемы. В хакасском языке однокомпонентных лексем - 12 (ии, сабан, сымна, кОркО и др.), в тувинском - 14 (аганак, ^ш^л, кYртY, матпадак и др). Аналитические наименования курообразных состоят из двух компонентов (хак. хара сабан, хайа торлац азы и др.; тув. кара-куш, кара-бвскек). В количественном отношении составные орнитонимы представляют большинство в хакасском языке (9) и меньшинство в тувинском (2). В образовании составных номинаций в хакасском языке используются прилагательные цвета - хара, пора, сарыг, служащие для различения курообразных птиц, и прилагательное тiзi, указывающее на пол птицы, в тувинском -прилагательное цвета кара. В хакасском для номинации птиц отряда куриных также используются слова хайа, тасхыл, указывающие на место обитания птицы.
5. Мотивационным признаком при номинации птиц отряда курообразных и в хакасском, и в тувинском языках в большинстве случаев является цвет оперения птицы или какой-то её части (тув. кара-куш, кушкул, хак. сарыг кОркО), поведение птицы (сым, сымна), характер движения (кОрлес), звукообраз, издаваемый птицей (тув. матпадак), место обитания птицы (хак. тасхыл кОркОзi, хайа торлац азы). В хакасском языке при номи-
нации самца перепёлки (пыт палгач) за основу номинации взято два признака: звук, издаваемый самцом (пыт), и сходство внешнего вида птицы с каким-то предметом (палгач).
Библиографический список
1. Грамматика хакасского языка / под ред. Н. А. Баскакова. - М.: Наука, 1975. - 417 с.
2. Кильчичаков, А. Г. Хакас чиршщ ац-хустары. Он шр чылльщ хакас ортымах школазыньщ 5- класстарына. / А. Г. Кильчичаков. - Абакан: Хакас книга издательствозы, 1995. - 139 с.
3. Красная Книга Республики Тыва / под ред. Н. И. Путинцева, Л. К. Аракчаа и др. - Новосибирск, 2002. - 167 с.
4. Русско-хакасский словарь: 31 000 слов / под ред. Д. И. Чанкова. - М: Гос. изд-во иностр. и нац-ных словарей, 1961. - 967 с.
5. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика / под ред. А. В. Дыбо, И. В. Кормушина и др. - М.: Наука, 1997. - 799 с.
6. Сувандии, Н. Д. Охотничья лексика в тоджинском диалекте тувинского языка / Н. Д. Сувандии // Новые исследования Тувы. Электронный информационный журнал. - URL:www.tuva.asia. - 2013. - № 1. - Кызыл, 2013 - С. 72-78.
7. Татаринцев, Б. И. Толковый словарь тувинского языка. Т. 1 (А-Й) / Б. И. Татаринцев. - Новосибирск: Наука, 2003. - 596 с.
8. Татаринцев Б. И. Этимологический словарь тувинского языка. Т. 1 (А, Б). / Б. И. Татаринцев. - Новосибирск: Наука, 2000. - 344 с.
9. Татаринцев Б. И. Этимологический словарь тувинского языка. Т. 2 (Д, Е, И, Й). / Б. И. Татаринцев. - Новосибирск: Наука, 2002. - 388 с.
10. Татаринцев Б. И. Этимологический словарь тувинского языка. Т. 3 (К, Л). / Б. И. Татаринцев. - Новосибирск: Наука, 2004. - 339 с.
11. Татаринцев Б. И. Этимологический словарь тувинского языка. Т. 4 (М, Н, О, П) / Б. И. Татаринцев. - Новосибирск: Наука, 2008. - 440 с.
12. Тувинско-русский словарь/ под ред. Э. Р. Тенишева. - М.: Советская энциклопедия, 1968. - 648 с.
13. Хакасско-русский словарь/ под. ред. О. В. Субраковой. - Новосибирск: Наука, 2006. - 1112 с.
14. Чадамба, З. Б. Тоджинский диалект тувинского языка / З. Б. Чадамба. - Кызыл, 1974. - 136 с.
15. Чадамба, З. Б. Некоторые группы лексических диалектизмов тувинского языка / З. Б. Чадамба // Тувинский язык и литература в послеоктябрьский период. - Кызыл, 1974. - С. 62-67.
16. Этимологический словарь тюркских языков. Т. V, вып. 2: Общетюркские и межтюркские основы на букву «К)>. - М.: Индрик, 2000. -265 с.
© Кыргыс А. А, Чебодаева Л. И., 2017
УДК 81'373.2:929Катанов(571.513)
НИКОЛАЙ ФЁДОРОВИЧ КАТАНОВ И ИЗУЧЕНИЕ ОНОМАСТИКИ ХАКАСИИ
В. М. Мальцева
Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова
В статье рассматриваются роль великого учёного-тюрколога Н. Ф. Катанова в становлении научной ономастики Хакасии, его вклад в изучение антропонимов, топонимов, ойконимов, этнонимов и имён собственных других разрядов. Материалы, собранные Н. Ф. Катано-вым во время экспедиций в Минусинский округ Енисейской губернии, не утратили актуальности до настоящего времени. Обосновывается, что Н. Ф. Катанов заложил основы научного изучения ономастики Хакасии.
Ключевые слова: Н. Ф. Катанов, ономастика, антропонимы, топонимы, ойконимы, этнонимы.
Известный российский учёный, тюрколог, лингвист, этнограф Николай Фёдорович Катанов (1862-1922) прожил жизнь, насыщенную творческим трудом, отмеченную блестящими научными достижениями. Он не оставил после себя специальных ономастических работ, но в его трудах представлен богатейший фактический материал по тюркской ономастике, собранный им практически в полевых условиях. По сути, Н. Ф. Катанов стоял у истоков научного изучения ономастики Хакасии.
В 1889-1899 гг. Н. Ф. Катанов неоднократно приезжал в Минусинский уезд, в состав которого входила территория современной Хакасии, «для исследования быта и языка тюркских племён: койбалов, бельтыров, сагай-цев и качинцев» [1, с. 158]. По результатам поездок им были написаны статьи, составлены соответствующие отчёты, из которых для ономатологов, изучающих различные классы хакасских имён собственных, интерес представляют следующие документы: «Письма из Сибири и Восточного Туркестана» [1, с. 26-94], «Сагайские татары Минусинского округа Енисейской губернии, по статистическим данным, собранным в 1889 году» [1, с. 95-113], «Среди тюркских племён» [1, с. 114-131], «Отчёт о поездке, совершённой с 15 мая по 1 сентября 1896 года в Минусинский округ Енисейской губернии» [1, с. 158-193], «Отчёт о поездке в Минусинский уезд Енисейской губернии, совершённый по поручению Историко-Филологического Факультета Императорского Казанского Университета летом 1899 года» [1, с. 199-243].
Хотя в работах Н. Ф. Катанова нет специальных ономастических исследований, важным достижением работ учёного является процесс накопления такого материала и его интерпретация. Не имея цели собирать материал по ономастике, он осознавал всю важность подобного материала для историков, языковедов, этнографов и подробнейшим образом записывал русские и татарские, как принято было в то время называть тюркоязычные народы Сибири, местные географические термины, составлял перечни собственных татарских личных имён, заимствованных русских слов, названий населённых пунктов. В этих записях приводятся ценные сведения по административно-территориальному устройству территорий, этнографии и истории, обнаруживается методика собирания имён собственных, вполне пригодная для использования и в настоящее время. Н. Ф. Катановым описываются реки бассейна Абакана, приводятся русские и тюркские варианты названий, даётся толкование отдельных топонимов. Работы Н. Ф. Катанова ценны тем, что автор опирается на сведения, полученные непосредственно у местного населения. По материалам учёного, собранным им во время экспедиций, можно проследить миграции сибирских народов, узнать, на каких языках они говорили.
Н. Ф. Катанов понимал, насколько важны для лингвистов, историков, этнографов местные названия и имена местных жителей, существовавшие в тот период. Этим можно объяснить стремление учёного зафиксировать не
