CC BY
108
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 21 (236).
Политические науки. Востоковедение. Вып. 11. С. 121-124.
И. Ю. Бултаков
«НАВАДИР» В СРЕДНЕВЕКОВОЙ АРАБСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
В статье рассматривается один из наиболее популярных жанров арабской средневековой литературы - навадир. Исследуется история его изучения учеными-востоковедами, генезис термина ‘навадир’, взаимосвязь навадир и других литературных жанров, таких как народный рассказ, сказка, басня, легенда. Дается классификация навадир.
Ключевые слова: навадир, средневековая арабская литература, лексикология, литературный жанр, анекдот.
К числу наиболее популярных жанров арабской средневековой литературы относится навадир (мн. от надира), понимаемый как занимательный рассказ анекдотического характера, который дошел до нас в многочисленных сборниках, составленных на протяжении почти пяти веков с момента возникновения ислама и арабо-мусульманской культуры с начала VII в. и до конца Аббасидского халифата в XII в.
Долгое время жанр навадир недооценивался в литературной критике; считалось, что он обладает сравнительно «низким» уровнем художественности, культуры и стиля. Однако в последнее время возрос интерес к этому жанру как к своеобразной «энциклопедии» средневековой жизни, поскольку навадир может по праву считаться частью культурного достояния Востока, источником, который позволяет судить о жизни и ментальности различных слоев арабо-мусульманского мира.
История изучения навадир начинается со времени первой письменной фиксации. Первоначальными исследователями арабских нава-дир являются средневековые арабские филологи, собиравшие и записывавшие рассказы. Заслуга собирателей подобных сборников, безусловно, велика. Благодаря им мы можем реконструировать и познать картину средневекового арабо-мусульманского мира, быт, интересы общества, а также узнать, над чем смеялся житель средневекового города на Востоке.
Сегодня проблема изучения жанра не перестает привлекать внимание исследователей как на арабском Востоке, так и его за пределами. Первые работы появились в литературоведческих журналах в виде отдельных статей, а позднее - в различных по объему монографиях, в основном, западноевропейских и арабских ученых. В советский период появились переводы целой серии анекдотов, где главным персонажем выступал известный на Востоке комиче-
ский герой - Джуха, Жха и Ходжа Насреддин. Появление хотя бы и небольшого количества работ по изучению этого жанра, которые были строго выборочными и изучали анекдоты неравномерно по периодам и с разной глубиной проникновения в суть темы, тем не менее свидетельствует, что жанр навадир, обладая самобытный природой, играл огромную роль в средневековой арабской литературе. Анализ и систематизация различной литературы, в которой в разных аспектах исследован этот жанр, позволяет выделить следующие три группы по изучению проблемы. Это исследования, связанные с изданием навадир, общетеоретические исследования этого жанра и работы по изучению навадир в отдельных письменных памятниках.
Что же известно об истоках и генезисе слова «навадир»? Средневековые арабские словари свидетельствуют, что слово «надира» существует в арабском языке с древнейших времен и имеет несколько значений. Так, в доисламскую эпоху, в условиях кочевой жизни бедуинов, оно обозначало «редкую вещь, диковинку». В средневековом арабском словаре «Тахзиб ал-Луга» это слово зафиксировано в следующем значении: «редкость слов или вещь, являющаяся единственной в своем роде, а также крупинка золота или серебра, содержащаяся в металле».
Современные ученые-востоковеды по-разному определяют термин «надира». Исследователь Абд-ул-Азиз Абд-ул-Маджид, рассматривающий повествовательные жанры в «Обзоре терминов, используемых в арабской литературе для обозначения «рассказа», дефинирует «надира» как «один из типов художественной литературы, средств жанровой номинации и способа украшения текста, обозначающего короткий, остроумный, тонкий и забавный анекдот».
Первоначально слово «надира», как отмечает исследователь, «выступало в значениях,
обозначающих редкую или экстраординарную вещь». По формулировке Ш. Пелла, «надира» есть то, что классифицируется с остротой и юмором. По его мнению, это слово употреблялось с периода раннего средневековья для обозначения остроты и анекдота, в особенности юмористического. Авторы статьи «К вопросу об изучении состава арабских литературных терминов в критической литературе» С. Вайел и М. Вахба, рассматривая повествовательные единицы «хикайя», «кысса», «надира» и другие, пытались найти для них точные эквиваленты в английском языке и перевели как анекдот и шутка. Ф. М. Дуглас в ходе рассмотрения анекдотов в «ал-Бухала» («Книга о скупых») определяет «надира» как «самостоятельную повествовательную единицу, содержащую действие, поступок или событие, которые демонстрируют человека, группу или класс людей, обладающих свойством «бухль» - «скупостью». По мнению арабского филолога Набили Ибрагим, средневековые арабские анекдоты, основанные на остроумном выражении, напоминают небольшой рассказ, находящийся на стыке комического рассказа и остроты. Казахстанский исследователь А. Б. Дербисалиев отмечает, что анекдот характеризуется краткостью, неожиданной и остроумной концовкой. Узбекский востоковед Т. А. Мухтаров называет навадир произведением новеллистического типа, тяготеющего к устному изложению.
Рассматривая движение навадир в плане генезиса от лингвистического понятия к литературному и, шире, жанровому, И. Шуулах отмечает, что этот термин сначала был предметом внимания языковедов: «...созданный в среде бедуинов-кочевников, он перекочевал из пустыни в конце первого века хиджры и начала второго в руки языковедов и, циркулируя в последующие века - второй, третий и четвертый, обосновался в словарях». Общепризнано, что ведущим аспектом в арабском языкознании была лексикология. В период зарождения науки о языке арабы, высоко ценящие чистоту и богатство своего языка, затрачивали свои труды на собирание, систематизацию и изучение языковых фактов. Патриархи арабского языкознания не обошли вниманием слово «навадир», поместив его в свои словари. Значительно позже, в X в., в период распада абв басидского халифата, в период тяжелой социальной и политической обстановки и, вместе с тем, с развитием научной и культурной жизни и рождением новых литературных прозаиче-
ских форм появился жанр «навадир», наглядно демонстрирующий средневековый тип мышления. Под понятием «навадир» И. Шуулах понимает курьезный и оригинальный, живой и радостный рассказ, вызывающий удивление.
Как же определяет «навадир» ал-Джахиз (775-868 гг.), считающийся основоположником нового направления в этом жанре? Для него это - уже установленный литературный жанр со своими каноническими параметрами. Ал-Джахиз создает новое определение этого термина, которое можно установить как сочетание следующих компонентов:
• нового для того времени стиля - с употреблением ссылок и цитат из Корана и хадисов, разнообразных остроумных выражений, речей, бесед и диалогов персонажей в индивидуализированной форме;
• разнообразной по своей палитровой гамме и популярной во времена ал-Джахиза литературной теме по различным вопросам этики, социальной жизни, психологии - описания в комическом свете разнообразных пороков -скупости, глупости, невежества и др.
Жанр навадир обладает синтезирующей природой и связан с народным рассказом, сказкой, басней, легендой и шутками. Эту точку зрения разделяют современные арабские ученые. Так, о связи навадир с народными рассказами (хикайя шаабийя) говорят Мухаммад Фахми Абд ал-Латиф и И. Шуулах. Оба исследователя считают, что в некоторые периоды анекдот имел хождение и получил широкую популярность благодаря народным рассказам, а в некоторых случаях был одним из главных факторов сиры, куда включались анекдотические элементы. Значимость народного рассказа, который соседствовал с анекдотом, как отмечают исследователи, была достаточна высока. Анекдот, чей язык был прост и остроумен, вносил новую живую струю в элементы рассказа, собирая вокруг себя все большее количество слушателей.
Жанр навадир был очень популярен на Востоке. Об этом свидетельствует большое число сочинений и антологий, содержащих анекдоты (ал-Джахиз «Книга о скупых», «Книга о животных», «Послание о квадратности и округлости», Ибн Кутайба «Источники сведений» и др.). Авторы антологий были избирательны к анекдотическому материалу и отдавали предпочтение тем навадир, которые отличались своей развлекательностью и пользовались наибольшей популярностью.
Говоря о месте и популярности жанра навадир в средневековой арабской литературе, исследователь Мей А. Юсеф отмечает, что эти сообщения или рассказы вызывают у читателей или, может быть, у слушателей удовольствие и веселье. При чтении средневековой литературы можно отыскать много коротких и веселых преданий, которыми изобилует большинство книг того времени. Вряд ли найдешь написанную в те времена книгу без рассказов такого рода. Средневековая арабская литература, дополняет он, точно также характеризуется анекдотами; вернее, анекдот для нее также типичен, как оливковые рощи для залитого солнцем греческого побережья. Что касается функционального значения анекдота, то Мей А. Юсеф отмечал его информативность и определял анекдот как сообщение или устный рассказ, так как оба - анекдот и устное сообщение - сообщают человеку о чем-либо.
Многие исследователи навадир подчеркивали его юмористическую и комическую сущность. По оценке К. С. Давлатова, анекдот представляет собой «шутку, вызванную определенным жизненным положением, т. е. как бы первоклет-ку комического». Б. Я. Шидфар отмечает, что юмористический элемент в малых прозаических жанрах играл огромную роль и представлял собой «преображенный этический и эстетический идеал, как бы вывернутый наизнанку».
Тематическая палитра «навадир», вошедших в антологические сборники, была пестрой и включала исторические, религиозные, социальные, политические и другие проблемы. В ней нашли свое отражение не только реальные и вымышленные поступки политиков, правителей, визиров, судей, философов, представителей различных религиозных школ и направлений, поэтов, да и простых людей, свидетельствующие об их разнообразных привычках, поступках и качествах; но и социальная, религиозная и политическая критика.
Исследование сюжетов навадир разных циклов позволяет сделать вывод, что развитие тематического содержания шло, преимущественно, по следующим, чередующимся в разных текстах, тематическим линиям: социальной, религиозной, политической, грамматической и исторической.
Изучение навадир позволяет разделить их на следующие три группы: первая из них представляет собой краткие, часто сюжетные рассказы, в которых есть место и диалогу, и повествованию; вторая - это «миниатюрные»
навадир, которые отличаются сжатостью и основаны на игре слов; третьи близки новелле, они отличаются от других развернутой цепью повествования и широкой картиной событий.
Среди персонажей навадир, кроме объединенного героя - нищего, вора, богослова, фигурирует большое число конкретных лиц -халифов, политиков, вазиров, правителей, губернаторов, филологов, литераторов, теологов, теологов, философов и многих других, в числе которых встречаются имена «четырех праведных халифов» - Абу Бакра, Омара, Османа и Али, омейадского халифа Муавия, литератора ас-Сахаба бин Аббада, халифов -Муваффака, ал-Махди, ал-Мутаваккиля, ал-Мамуна, религиозных персонажей - Мусы, Джабраила и Исрафила, основоположника арабского языкознания Абул-Асвада ад-Дуали, богословов -ал-Хиджаджа, Абу Амра бин Али, ан-Наззама, а также имена известных поэтов - Лабида, ал-Аша, Зу-р-Румма и много других.
Арабская средневековая повествовательная и афористическая проза сыграла решающую роль в развитии современной арабской литературы. Мудрые и меткие и средневековые навадир поражают силой и тонкостью ума и позволяют представить себе живой мир людей, существовавший за тысячу лет до нас, мир очень далекий, но очень близкий нам духовно. ***
Никто не выслушивает порицателей терпеливее людей, больше всего заслуживающих похвал.
Арабы говорят: «У кого мозги кипят летом, у него котелок будет кипеть зимой».
Берегись покоя, ибо это путь в никуда. Напиться - не значит выпить все. Не будь сладким, чтобы тебя не проглотили, и не будь горьким, чтобы тебя не выплюнули.
Кто не умеет отказывать, не умеет и давать.
Лучшие друзья те, кто сильнее всех в добрых советах, лучшие из действий те, что прекраснее всех последствиями, и лучшая хвала та, что исходит из уст мужей.
Лукман сказал: «Подлинно в теле есть кусочек, и если он хорош, хорошо и все тело, а если он испортится, то портится все тело. И этот кусочек - сердце!»
***
Не проси прощения у того, кто не простил тебя, надейся только на того, кто верит в тебя, будь откровенен только с тем, кто не воспользуется твоими словами против тебя.
Нет ничего ценнее мудрости, украшенной знанием; знания, украшенного искренностью; искренности, украшенной делом; дела, украшенного добротой.
Если можешь - стань ученым, если не можешь - стань учеником, если не можешь - люби ученых, если не можешь любить - не гневи их.
Умен не тот, кто отличает добро от зла, а тот, кто умеет выбирать наименьшее зло.
Три вещи на свете непрочны: тень от облака, дружба со злым человеком и хвала из уст лжеца.
Опьянение бывает пяти видов: от вина; опьянение молодости; опьянение от богатства; опьянение от любви и опьянение властью.
Три дела страшнее всего: скупость, следование страстям и довольство самим собой.
Четыре рода людей всегда пребывают в печали: человек злой; завистливый; необразованный, затесавшийся среди образованных, и философ, не признанный людьми.
Подели справедливо работу между ушами и ртом - у тебя два уха и один рот, значит, ты должен слушать больше, чем говорить.
Пришла женщина к Кайсу бин Ибаду и пожаловалась на отсутствие в доме мышей.
Тогда Кайс приказал послать ей муки и масла.
Жена, провожая гроб мужа на кладбище, причитает: «Несут тебя туда, где не пьют и не кушают».
Бедняк, услышав эти слова, подумал про себя:
- Неужели его несут в мой дом?
Пришел некто к купцу и сказал:
- У меня к тебе две просьбы. Исполни их, будь великодушен.
- Что смогу - выполню. Какие же это просьбы?
- Первая: дай мне в долг тысячу динаров и дай отсрочку на год.
- Будь по твоему, но я выполню лишь одну просьбу, - ответил купец, - более того, я поступлю великодушно - даю тебе отсрочку на 10 лет и ступай с миром.
Был у нас сосед - остряк и гуляка. Замучила его жена однажды - пойдем, навестим моих родителей. Отказывался он под разными предлогами, отказывался... пока, наконец, не дал согласия. Стали они собираться и уже было вышли со двора, как жена и говорит ему:
- Знаешь, так все удачно складывается. сегодня ночью я видела во сне моих родителей.
- Ну и прекрасно, значит, вы уже виделись. и этого достаточно, - сказав это, он вернулся домой.
Спросили у одного мудреца:
- Сколько у тебя друзей?
- Не знаю, - ответил он. - Я счастлив и у меня есть деньги, а отвечу на ваш вопрос лишь тогда, когда всего этого у меня не будет.
Спросили у Халида бин Сафана:
- Когда следует говорить?
- Когда тебе очень хочется молчать.
- А когда следует молчать?
- Когда тебе очень хочется говорить.
Список литературы
1. Дербисалиев, А. Б. Арабоязычная литература Марокко. Алма-Ата, 1983.
2. Мелетинский, Е. М. Введение в историчен скую поэтику эпоса и романа. М., 1986.
3. Мухтаров, Т. А. Арабская средневековая новелла (становление и развитие жанра) : авто-реф. дис. ... д-ра филол. наук. Ташкент, 1994.
4. Пела, Ш. Вариации на тему адаба // Арабская средневековая культура и литература. М., 1978.
5. Шидфар, Б. Я. Образная система арабской классической литературы (VI-XII вв.) М., 1974.
6. Шуулах, И. ан-Навадир аш-шаабийя ал-мысрийя. Ал-Кахира, 1993.
7. Abdel-Aziz Abdel-Meguid. A Survey of the terms used in Arabic for “narrative” and “story” // A review of Islamic culture. L., 1964. 1.
8. May, F. Yousef. Das Buch der schlagfertiu gen Antworten von Ibn Abi’ Awn. Ein werk der klasisch - arabischen adab-literatur. Berlin, 1988.
