CC BY
41
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 21. Управление (государство и общество). 2013. № 4
Л.Б. Логунова
НАУКА В ЭПОХУ ГЛОБАЛЬНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
Довольно почестей Александрам!
Да здравствуют Архимеды!
Сен-Симон Нет ответа на вопрос: «Зачем?»
Ф. Ницше
В статье анализируется влияние современной конвергентной науки на становление и функционирование инновационного общества, роль философии и методологии в создании мировоззрения, соответствующего инновационному обществу.
Ключевые слова: инновационное общество, вызов, ответ, современная технология, конвергентная технонаука, образование, интеллектуальный капитал, символический капитал.
This article analyzes the impact of modem science converged on the establishment and functioning of an innovative society, the role of philosophy and methodology in creating world-view, with innovative society.
Key words: an innovative society, challenge, response, modern technology, converged technoscience, education, intellectual capital, symbolic capital.
Современное общество живет в ситуации глобального вызова, ревизии предлагаемых методологий ответа, поиска новых управленческих стратегий и тактик. Формируются новый стиль жизни, существенно преобразующий традиционные смыслообразующие ориентации, новый дискурс, новое измерение общества и человека. Важнейшей характеристикой и конкурентным фактором современного общества является его динамика, устремленность к новизне и скорость происходящих изменений. Становится очевидным, что новая социальная реальность не может управляться старыми методами, которые сами превращаются в факторы, разрушающие представление о должном управлении, ресурсах и методологии власти, личности управленца. Современность — эпоха смены технологической парадигмы, и общество, организации и менеджеры должны быть готовы к переменам1. Эффективность современного управления на всех уровнях в значительной мере определяется
Логунова Людмила Борисовна — кандидат философских наук, доцент кафедры стратегических коммуникаций факультета государственного управления МГУ имени М.В. Ломоносова; e-mail: LogunovaLB@.spamsu.ru
1 DruckerP.F. Management Challenges for the 21st Century. N.Y., 1999.
возможностями создания и применения новых технологий, основанных на новой науке.
Знания являются основой и способом любых преобразований общества, производства, управления, менталитета. Однако масштабы и темпы социальных модернизаций существенно отличаются в различные исторические эпохи. Характерной особенностью нашего времени является то, что «сколько-нибудь значительная модернизация производства, финансово-экономической, социальной и управленческой сферы уже не может происходить стихийно и требует четкого понимания основы модернизации»2, планомерного и ответственного применения научного знания.
Такой основой может стать технология, рассматриваемая в широком философском, социокультурном смысле. В этом контексте технология понимается как сложный, иерархически выстроенный системный процесс, как целостность, взаимосвязь элементов которой создает возможности ответа на исторические вызовы. Технология является отличительной характеристикой эпохи, определяет парадигму принимаемых управленческих решений, поставляет авторитетные образцы достижений прошлого в качестве поисковых моделей нового3.
Системообразующим принципом новой, формирующейся организационно-управленческой парадигмы являются инновации, новизна4. В современном дискурсе термин «инновация» становится не только наиболее популярной оценкой состояния и перспектив развития общества, но и базовым принципом современного мировоззрения, структурирующим фактором современного космоса, определяющим место человека в мире, мотивы и цели его деятельности. Источником и инструментом инноваций предстает современная наука, отношение к которой как к приоритетному фактору национального развития обусловливает практику социальных трансформаций, выбор управленческих технологий в развитых странах.
Высоким темпом и глобальным характером инноваций практически во всех сферах жизни создана ситуация, которую невозможно контролировать прежними управленческими технологиями, основанными на классической науке. Изменчивость настолько многообразна и масштабна, что не может быть осознана через отдельное открытие или общественное событие. В силу этого в ин-
2 Ракитов А.И. Пролегомены к идее технологии // Вопросы философии. 2011. № 1. С. 3.
3 Кун Т.С. Структура научных революций. М., 1977. С. 228.
4 Понятие «инновация» многозначно, включает не просто констатацию нового в отличие от старого, но и существенную переоценку роли и значения нового в жизни современного общества и соответственно переоценку цели, смысла жизни и назначения человека.
новационном обществе возникает потребность в новом типе рациональности, научного знания, преодолевающего существующую демаркацию наук, способного к трансдисциплинарной интеграции.
Для исследования формирующихся новых объектов познания и деятельности необходима новая теория и методология науки, «снимающая» разрыв между естествознанием и социокультурными исследованиями, конкретными науками, фундаментальными и прикладными исследованиями, философией и методологией науки. Новая методология позволяет рассмотреть рациональность как социокультурный феномен, определяющий специфику бытия человека в исторически конкретных версиях, исследовать современность как процесс становления новой технологической парадигмы, выяснить роль инноваций в этом процессе. Знание в таком контексте предстает как целостный феномен, как деятельность, в процессе которой создается не только продукт, результат познания, но и сам субъект познания, человек, способный создавать подобные продукты и пользоваться ими. В таком понимании человек также является продуктом и результатом познания, которое рассматривается как общественное производство рациональности, разума, культуры, социальности. В этом процессе создаются образец/модель человека, принципы самоидентификации индивидов. Познание, таким образом, становится исторически конкретным способом производства исторически определенного человека, исторического субъекта. Игнорирование этой стороны познания не только ограничивает представление о науке и научной деятельности, но и становится легитимацией тоталитарной/силовой организационно-управленческой технологии.
Знание играло значительную роль в любом обществе в любую эпоху. В античной Греции любовь к мудрости (знание законов мироздания, этических и политических добродетелей) было социальным признаком и привилегией особой группы людей, свободных граждан, принимающих участие в управлении делами государства. Это было знание, которое отличалось от технических умений ремесленников и не конвертировалось непосредственно в экономический доход. Хорошо известно негативное отношение Сократа и Платона к софистам, требовавшим оплаты за свою науку. Диалектика, размышления, знаменитая майевтика Сократа были методологией производства человека, способного познавать добродетели и жить в соответствии с приобретенным знанием. Незнание понималось как причина зла, а разум, образование как необходимое условие и способ утверждения человека в бытии, как приобретаемое индивидуальными усилиями социальное превосходство. В философии Платона и Аристотеля представлен политический проект Античности, полисная демократия, разработана технология его реа-
лизации, создана рациональность как социокультурная парадигма, в границах которой формируется новое символическое поле, новый тип мышления, «греческий дух», Космос5. Рациональность осознавалась как стратификационный и интегрирующий фактор, без которого невозможно создание государства, политической общности (со-гражданства), основанной на законах, и нового человека — гражданина, живущего в соответствии с законом6. Образование рассматривалось как способ воспитания гражданина, главным долгом которого является укрепление полиса, и соответственно как средство разрушения авторитета традиций догосударственного общества. Рациональность была органически связана с политической идеологией, с греческим мироустройством. Философия выполнила исторический заказ, не в последнюю очередь усилиями античных философов был осуществлен (или, по крайней мере, подготовлен) модернизационный цивилизационный скачок, ответ на исторический вызов — античный Логос, определяющий пространство развития цивилизации. Правление философов, добродетелью которых является мудрость, становится идеальной моделью государства, мерой (оценкой) правильности реального государственного устройства.
Рациональность/научность осознается как ценность и используется как управленческий ресурс и в последующей истории человечества. В античной философии были заложены основы создания унифицированного пространства обмена и коммуникаций, преодоления тотального локализма и этнического изоляционизма. Впоследствии уже на базе европейских средневековых университетов формируется новая социальная общность, европейская/наднациональная профессиональная интеллектуальная элита, объединенная общими познавательными интересами, идеологией, общим языком. На базе схоластики, алхимии, практической магии и под контролем Церкви конституируется транснациональное исследовательское и образовательное пространство со своими программными дисциплинами, методологиями, интеллектуальными авторитетами. Его крупнейшие представители являются создателями/авторами нового христианского Космоса, топология которого определяет земной путь человека, мотивацию, смысл и образ его жизни. Идеологи нового европейского проекта часто с риском для жизни пытались реализовать свои политические концепты в реальной политике. Од-
5 Этот период К. Ясперс назвал «осевым временем», периодом открытия того, «что позже стало называться разумом и личностью». В этот период человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцендентного мира. Осознавая свои границы, он ставит перед собой высшие цели (см.: Ясперс К. Истоки истории и ее цель // Смысл и назначение истории. М., 1991. С. 32—34).
6 Человек, в определении Аристотеля, — «животное политическое».
нако ограниченность средств коммуникации, общения, дефицит знаний и информации о событиях в мире не позволяли в полной мере разрушить авторитаризм мифов, традиций, обычаев в массовом сознании и преодолеть разобщенность европейских народов.
С массовым распространением технологии печатания книг и газет радикально меняются осознание и восприятие мира, появляется новый организационно-управленческий ресурс, существенным образом изменивший технологию управления. Печатный станок становится подлинным революционером, преобразовавшим образ жизни европейского общества. Стараниями гуманистов, новой светской интеллектуальной элиты, создаются и получают широкое распространение наука, философия, светская художественная литература, формируется национальный язык, новый тип коммуникаций, грамотность и образование становятся способом интеграции народов в новую политическую общность — национальное государство. Говорившие на разных диалектах, не понимавшие друг друга соседи «стали понимать — благодаря печати и бумаге»7. Эти читатели, связанные общим печатным языком, образовали в своей светской, партикулярной жизни зародыш «национально-воображаемого общества» — «нации». Распространение грамотности, а соответственно и образования в значительной мере было стимулировано протестантизмом. Чтение Библии, переведенной на национальные языки, было обязанностью верующего. А религиозная мотивация, стимулирующая «дух капитализма», в немалой степени способствовала динамике распространения и укрепления новой цивилизационной технологии.
В развитой светской форме новый модернизационный проект, фундаментальной основой которого стала идея прогресса, был выстроен в философии просветителей. Новая научная рациональность вытесняет идеологического конкурента, религию и Церковь, из политического поля, а развитие общенациональных систем образования в ХУШ—ХХ вв. под контролем государства стандартизировали культуру как ведущий способ национальной политической интеграции. И хотя образование современных европейских государств и управление ими осуществлялось легитимным принуждением к национальному единству, «по-настоящему государство взяло на себя роль "воспитателя нации" лишь в XIX в., когда начальное массовое и светское образование стало нормой в большинстве стран Западной Европы»8. Институализация образования превращает его в эффективный ресурс власти и управления, а
7 Гранин Ю.Д. Станет ли Россия «национальным государством»? // Вопросы философии. 2011. № 1. С. 15.
8 Там же. С. 16.
апелляция к науке и профессионализму легитимизирует властные устремления национальной политической элиты.
Основой европейской рациональности становится классическая наука, которая своим возникновением во многом обязана Ф. Бэкону и Р. Декарту, создателям научного (объективного!) метода, что способствовало выделению науки (естествознания) в особую область знания, очищению ее от «идолов» субъективизма и авторитаризма, препятствующих получению истины. Задачей этой методологической процедуры является отделение науки от идеологии, ценностей. Именно научный метод становится способом преодоления или хотя бы ограничения (контроля!) субъективного произвола исследователя. Но тем самым затеняется социальная природа науки, которая из исторического культурно-социального продукта превращается в деятельность абстрактного внеисториче-ского субъекта, ученого вообще.
В эпоху Просвещения критерий объективности научного знания, его отделение от идеологии, религиозных предрассудков порождены особой исторической эпохой. Новая наука становится основанием, обоснованием и методом реализации модернизаци-онного проекта, а соответственно и его идеологией, структурообразующим фактором, парадигмой новой индустриальной технологии. Разум (рациональность) отождествляется с научным знанием, обеспечивающим социальный прогресс, реализацию Проекта Просвещения. В дискурсе просвещения формируется новая механистическая картина мира, новая концепция человека, обладающего естественными правами и способного сознательно (рационально!) организовать собственную жизнь посредством общественного договора.
Механицизм и рационализм рассматриваются как основание европейского сциентизма — мировоззрения, в котором классическая наука и техника трактуются в качестве инструмента власти над природой (и природой человека в том числе). Целью и задачей человека становится преобразование окружающей среды в соответствии со своими целями, осознанными потребностями. Аналитика цели выводится за границы научного/чистого разума, сциентистский романтизм становится поставщиком различных вариантов «светлого будущего». Однако научная и инженерная мысль с финансовой поддержкой государства реализуется в первую очередь в военно-промышленном комплексе. Апофеозом сциентистского рационализма и его радикальной критикой становятся мировые войны, существенным образом скорректировавшие представления о светлом будущем человечества (как в либерально-демократи-
ческих, так и в коммунистических версиях) и о европоцентризме как его идеологическом основании9.
Во второй половине ХХ в. динамика развития науки и институ-ализация производства научного знания в новых университетах, политехнических и технологических институтах существенным образом меняют социокультурный статус науки и ее функции. Большой класс ученых, создающих и распространяющих знания, превращается в класс профессионалов, зарабатывающих на жизнь этой деятельностью. Результатом профессионализации интеллектуальной деятельности становится продукт, который поступает на рынок. Товарную форму приобретают все виды интеллектуальной деятельности: общественные и естественные науки, художественные произведения. «Осознание этой эпохальной перемены привело к понятию экономики знаний, начавшейся в конце ХХ в., в которой двигателем является так наз. "человеческий капитал", т.е. наличие людей, одаренных креативным мышлением, умственными способностями и навыками понимания, использования, манипулирования и создания абстрактных моделей и формальных процедур, которые могут быть затем переведены в программное обеспечение и прилагаться в конкретных секторах благодаря более развитым вычислительным машинам»10, технологиям. Чтобы победить или выжить в глобально конкурентной экономике, общество должно вкладывать деньги в специфический вид образования, где производится не только инновационный продукт, но и особого рода «специализированная рабочая сила», способная продуцировать новое знание, создавать инновации, интеллектуальный капитал. Ответом на глобальный экономический вызов становится новая конвергентная наука, создание конвергентных нано-, био-, инфо-когнитивных технологий, с которыми связываются надежды на решение глобальных проблем, на существенное улучшение качества жизни. Впервые созданы реальные инструменты управления (и контроля!) здоровьем, рождением, жизнью и смертью человека, способы трансформации его как вида. Искусственное оплодотворение, «заданность» пола ребенка, суррогатное материнство, победа над ранее неизлечимыми болезнями, трансплантация органов, реальное продление жизни, протезирование, усиление интеллектуальных и сенсорных способностей, динамика и масштаб коммуникаций и многие другие достижения науки стали реалиями, в корне изменившими нашу жизнь.
9 Реакцией на сциентистскую абсолютизацию науки как технологии власти стали работы Эрна, Шпенглера, Хайдеггера.
10 Агацци Э. Идея общества, основанного на знаниях // Вопросы философии. 2012. № 10. С. 14.
Человек впервые в своей истории обрел инструменты для радикальной и глобальной трансформации себя как вида, для создания человека с заданными параметрами и качественно новыми характеристиками как телесными, так и ментальными. Тем самым нано-технонауки выходят на экзистенциальный уровень и должны решать вопросы, традиционно представленные в философско-религиозном дискурсе. Новые технологии являются заявкой на качественно новый уровень конструирования реальности, провоцируют «небезосновательное ожидание парадигмального онтологического и антропологического сдвига»11.
Характер и масштаб воздействия инновационных продуктов обнаруживают не только ограниченность, но и опасность существующей/господствующей силовой технологической парадигмы, инициируют ревизию мировоззренческих и методологических установок, активизируют дискуссии о будущем человечества и способах его реализации.
«Новейшая нанотехнологическая революция придает науке и технике XXI в. новые черты, возвращает человека к восприятию мира как единого целого, дает субъекту возможность предметно действовать в природе, пользуясь теми же "технологическими приемами", которыми пользуется сама природа»12. Человек, вооруженный нанотехнологиями, действует как сила природы, становится возможным не только моделирование, а конструирование, созидание материалов с заданными свойствами. Новая созданная человеком техносфера превращается в органическую часть природы. Практическая реализация подобной конвергенции наук и технологий уже осуществляется в Курчатовском центре НБИК13. Посредством НБИК-технологий создаются квазиобъекты, принципиально новые артефакты, гибриды природы и культуры, в пространстве взаимодействия которых размываются границы естественного и искусственного, субъекта и объекта, интеллектуализируется среда обитания человека14. В этом пространстве «онтологический статус материальных объектов, ценностных культурных кодов, динамики социальных сетей, информационных мемов, а также элементов
11 Алексеева И.Ю., Аршинов В.И., Чеклецов В.В. «Технолюди» против «постлюдей»: НБИКС-революция и будущее человека // Вопросы философии. 2013. № 3. С. 17.
12 Ковальчук М.В., Нарайкин О.С., Яцишина Е.Б. Конвергенция наук и технологий — новый этап научно-технического развития // Вопросы философии. 2013. № 3. С. 3.
13 Более подробно см.: Ковальчук М.В. Наука и жизнь: моя конвергенция. М., 2011; Ковальчук М.В., Нарайкин О.С., Яцишина Е.Б. Указ. соч.
14 Такими артефактами становятся «умный дом», «умный город», «умные веши». Реально проявляется тенденция — вещи умнее людей.
внутреннего мира субъектов будет существенно пересмотрен»15. Эта тенденция должна быть адекватно осознана и стать основанием выбора программ приоритетных стратегий развития страны.
Однако современная конвергентная технонаука хотя и предоставляет эффективный инструмент воздействия на объект, но не решает вопрос о цели и последствиях его применения, о направлении изменений и о субъекте (технологе!), использующем эти технологии. При этом доступность технологий может дать огромное преимущество определенным социальным группам, странам. «В соревновательных контекстах бизнеса, образования, военных приложениях давление в интересах использования этих технологий будет нарастать, а вызванные ими проблемы станут первостепенными и всепроникающими для повседневной жизни всех людей»16.
Создание высокоэффективных технологий манипулирования человеком, его сознанием и волей может лишить человека возможности действовать в соответствии с сознательным собственным выбором, сам человек становится объектом манипуляций. На базе новых технологий формируется новое измерение человека, возникает соблазн технического решения экзистенциальных проблем. Беспрецедентное «расширение человека» (М. Маклюэн)17 приводит к утрате контроля личного пространства, усугубляет кризис самоидентификации.
Уровень и масштаб возможностей воздействия на человека и его среду заставляет переосмыслить важнейшие категории культуры — «сознание», «разум», «бытие», «жизнь», «смысл жизни», «смерть», определяющие жизненные стратегии человека. Новая наука становится провокатором дискуссий на тему будущего человечества, ревизии существующей технологической парадигмы, базирующейся на модели «школа» с ведущей коммуникацией «учитель — ученик», замены ее организационно-управленческой моделью «госпиталь» с доминантой отношений «врач — пациент (больной)». Возникает реальный соблазн реанимации различных вариантов проекта создания сверхчеловека. Не случайно результаты современных инноваций находят наибольшее применение в медицине. Жизнь человека становится предметом эксперимента. Врач получает практически неограниченную власть над зачастую беспомощным пациентом.
В современном обществе НБИК-технологии не только не изменили сциентистскую технократическую идеологию, а, скорее, укрепили ее. Подлинная конвергентная научно-технологическая революция с необходимостью должна включить социально-гума-
15 Алексеева И.Ю., Аршинов В.И., Чеклецов В.В. Указ. соч. С. 15.
16 Там же. С. 17.
17 Маклюэн М. Понимание медиа. М., 2000.
нитарные науки, которые также приобретают новую исследовательскую перспективу, стать НБИКС-технологией18. В таком случае фундаментальной базой гуманистической революции станут социология, этика, право, политология19.
В этом контексте особую остроту приобретает проблема будущего человечества, которая осознается в неразрывной связи с вопросом пограничности социокультурной ситуации, с вопросом: «Кто конструирует будущее и управляет им уже сегодня?».
Созданные сегодня технологии будущего определяют духовную ситуацию нашего времени, формируют представления о НБИКС-эпохе и человеке этой эпохи. Многообразие футурологических спекуляций на тему будущего необходимо подвергнуть гуманитарной экспертизе, рассмотреть их в контексте не только исторически конкретной формы, но и в сущностном, бытийном измерении человека. Это позволит выявить тенденции, направление и формы движения от конвергентной науки к конвергентной цивилизации, преодолеть системный кризис современности. Основой гуманитарной экспертизы должна (и может!) стать философия. Философская рефлексия как методология и огромный исторический опыт анализа феномена познания позволят преодолеть ограниченность современных идеологических трактовок науки и рациональности, рассмотреть современный институт науки в многообразии и противоречивости его связей с другими цивилизационными компонентами в проекции целого.
Для современной науки как способа производства инноваций необходимо объединение специалистов в различных видах знания — программистов, естествоиспытателей, математиков, методологов, инженеров, менеджеров, психологов, социологов. Возникает запрос на научных исследователей и организаторов науки, способных работать в условиях разрушения сложившихся демаркаций знания, конвергенции научных методов, тотальности научных и вненаучных коммуникаций. Тем самым актуализируется проблема подготовки соответствующих научных кадров, реформы их обучения, реконструкции системы высшего профессионального образования. Однако значимость реформы образования выходит за пределы изменения профессионального состава научных работников. Острота и масштаб дискуссий о содержании и способах изменения системы образования проявили многофункциональность и фундаментальность института науки и образования в жизни общества.
В общественной истории роль науки и знания вообще трудно переоценить. Социальные революции сопровождались, а может
18 См.: Ковальчук М.В., Нарайкин О.С., Яцишина Е.Б. Указ. соч. С. 10.
19 См.: Силуянова И.В. Биоэтический нигилизм и биомедицинские технологии // Знание. Понимание. Умение. 2012. № 1.
быть, и инициировались ментальными революциями. Поэтому борьба за сознание является необходимой составляющей политической борьбы. Значение знания как властного ресурса существенно усиливается в современную эпоху. На научном знании основана современная экономика. Знание приобретает массовый характер, становится не только фактором достижения технологического и рыночного преимущества, политического давления, но и относительно доступным социальным лифтом, способом социальной стратификации. В этих условиях политика в сфере производства и распространения знания приобретает первостепенное значение, а система образования превращается в зону столкновения интересов различных социальных общностей и социальных институтов.
Превращение знания в товар усиливает остроту конфликта между бизнесом, государством и обществом. Вопросы «Какое знание производить?», «Как производить?» и «Для кого его производить?» из поля абстрактных философско-методологических размышлений переходят в область практической политики. В силу этого напряженность дискуссий по проблеме образования, его организации и реформы системы образования обусловлена тотальностью значимости знания в современном обществе и конфликтом интересов бизнеса, государства и общества в этой сфере общественной жизни.
Ответы на эти три основных вопроса образования далеко не однозначны и определяются телеологической позицией отвечающего. Выбор приоритетных целей в сфере образования имеет серьезные и долговременные последствия для государства и общества, и поэтому непродуманные и слабо обоснованные решения в этой области недопустимы. Как показывает отечественная история, неправильная или предвзятая оценка в определении приоритетов в развитии даже отдельного научного направления становится причиной отставания в этой области науки и технологий навсегда. Это связано прежде всего как с длительностью подготовки научных специалистов, так и с масштабом перестройки системы образования. В силу этого в современных условиях стремительного роста и изменения научных знаний ответственность за принятие решений в сфере науки и образования возрастает многократно.
Поскольку от национальной системы образования существенно зависит ситуация на рынке труда, конкурентоспособность работника, для принятия управленческих решений в сфере образования необходимы не только предварительная профессиональная социокультурная и науковедческая экспертиза, но и широкое общественное обсуждение намечаемых реформ.
Вопросы «Какое знание производить?» и соответственно «Чему, как и кого учить?» вызывают в обществе значительные разногласия.
Целью политики государства в сфере образования является формирование молчаливой лояльности населения, которая достигается посредством организации системы образования как техники преобразования естественного человека в гражданина, а ученик рассматривается в качестве объекта, а не субъекта обучения. Он должен получить «духовную пищу», набор необходимых для жизни инструкций и усвоить его, переварить определенным образом. Средством достижения этой цели являются созданные узкими специалистами и политиками программы образования, учебные планы, стандартные процедуры преподавания. Результатом подобных педагогических процедур должен стать узкий специалист, законопослушный гражданин, способный действовать в определенных формах жизни и воспроизводить их. Власти нужна система образования, которая обеспечит устойчивость ее положения и продление его в будущее, иначе власть готовит собственную гибель.
Позиция бизнеса в отношении образования очевидна. Учить необходимо тому, что приведет к увеличению прибыли, что обеспечит конкурентное преимущество «здесь и сейчас». Бизнес рассматривает науку в системе товарных отношений. Однако коммерциализация образования и науки экономически является репрезентацией уходящей индустриальной культуры, а политически — способом сохранения и укрепления форм управления и контроля узкой группировкой олигархических структур.
«И здесь не важно, откуда родом эта группировка, ...поскольку ее прагматичная аргументация всегда поверхностно манипулирует с типом товара, который называется "деньги", "вещи", "услуги" или "инновационный продукт", но не вникает в суть познавательного отношения, т.е. исключает человеческое измерение образования»20. Более того, преимущественно экономическая трактовка образования и науки конкурирует, а затем и агрессивно вытесняет культурологическую составляющую познания и образования как способа производства самого человека, не ограниченного его конкретно-историческими модификациями. Тем самым в сфере образования не удовлетворяется (или, по крайней мере, ограничивается) общественная потребность — производство целостного человека. Но, кроме того, трактовка науки как конкурентного преимущества разрушает внутринаучную тенденцию к трансдисциплинарному синтезу, препятствует развитию современной науки и является способом сохранения и укрепления конкурентной силовой (старой) технологической парадигмы в сфере самой науки.
В этом плане маркетинговая концепция науки, реализованная в практике организации и управления наукой и образованием,
20 Карпов А.О. Коммодификация образования в ракурсе его целей, онтологии и логики культурного движения // Вопросы философии. 2012. № 10. С. 86.
противоречит и бизнес-целям. Дискурс потребительства противостоит дискурсу творчества, а в логике технико-бюрократической и потребительской системы образования проблематично воспитание творческой личности, субъекта инноваций. Но в этом случае маловероятно появление научного открытия, которое менеджеры и маркетологи смогут преобразовать в коммерческий продукт. Открытия не совершаются бизнес-учеными, будущих ученых учат не бизнес-профессора, а педагогика творчества не определяется спросом и предложением на рынке образования. Креативная педагогика должна учить процессу приобретения знания, формировать потребность в обучении, в познании, воспитывать отношение к знанию как личностному качеству. Университет здесь, пожалуй, следует согласиться с мнением Ницше, нужен для того, чтобы порождать гениев. «Об образовательном уровне эпохи судят по одиноко шествующим героям эпохи»21, а не по сомнительным рейтингам и брендам вузов.
Целью же образовательной бизнес-модели является обеспечение для капитала новых рынков сбыта. Экономика образования, производство специализированных трудовых ресурсов, вытесняет культуру образования, технологию производства основ социальности, солидарности, стабильности, гуманного общества. Но именно в пространстве культуры образования происходит развитие личности, формируются исследовательская позиция, культура исследования, творческие способности, понимание и социальное взаимодействие, обеспечивается доступ к образованию талантливой молодежи. Создается особая интеллектуальная среда, особый тип коммуникаций, «республика ученых», которая радикально отличается от конкурирующего и интригующего научного бизнес-сообщества. Сохранение этого уникального интеллектуального пространства
в ситуации глобальной капитализации является миссией совре-
22
менного университета22.
Однако власть и бизнес рассматривают университеты как организации, которые должны вносить долевой вклад в экономику и подтверждать свою рентабельность и лояльность. Но подобная политика в сфере образования развращает как потребителей, так и производителей знания. В ситуации тотальной конкуренции за гранты и финансирование возникает реальный соблазн манипулирования показателями рентабельности образовательного или научного предприятия, а отлаженные пиар-акции многократно увеличивают риски недобросовестной конкуренции. Университет как социокультурный институт попадает в противоречивую ситуацию
21 См.: Ницше Ф. О будущности наших образовательных учреждений. URL: http:// www.nietzsche.ru/works/main-works/future-school/ (дата обращения: 08.06.2013).
22 См.: Ясперс К. Миссия университета. Минск, 2006.
лавирования между сущностными ценностями университета — поиском истины и образованием и интересами крупных игроков рынка и политики, вынужден оправдываться, парировать аргументы о несостоятельности современного университета. В этой ситуации миссия современного университета заключается в том, чтобы, сохранив классическую модель университета, концентрирующую образовательную, исследовательскую и культурно-воспитательную функции, соответствовать запросам современного общества.
Однако в современном массовом обществе вопрос о цели научного исследования существенным образом трансформировался. Целью науки становится не познание объективной истины, а создание продукта, удовлетворяющего потребности конкурирующего (массового) человека. Эффективность/полезность знания, понимаемая как востребованность научного результата рынком, вытесняет/подменяет критерий истинности, создает реальный соблазн повлиять на принятие решений о финансировании определенных направлений научного исследования. Новые конвергентные технологии обещают создание новых видов материи, промышленное производство продуктов питания, лекарств, повышающих качество и продолжительность жизни, создание безотходного производства, искусственного интеллекта. В рамках трансдисциплинарных исследований появляются новые науки, некоторые из них сомнительны в отношении как истинности, так и безопасности, но агрессивно продвигаются их харизматичными лидерами.
Товарное (индустриальное!) отношение к науке и образованию препятствует становлению общества, основанного на знаниях, производящего знания. Бизнес рассматривает знание ограниченно, как интеллектуальный капитал. Поэтому бизнес-структуры согласны участвовать в инвестировании научных исследований и образовательных программ, но на определенных условиях. Более того, современные корпорации сами организуют образовательные учреждения, доучивающие или переучивающие сотрудников для работы в собственной структуре. Таким образом институт образования выходит из-под контроля государства, что является дополнительным источником угрозы утраты государством властных полномочий. Но в долговременных и не гарантирующих непосредственный результат инвестициях в научно-образовательную сферу корпорации не заинтересованы и если согласны участвовать в них, то под гарантией рисков государством.
Поскольку на рынке образования ценность знания отождествляется с его непосредственной (или хотя бы потенциальной) полезностью, а наука понимается как фактор производства, повышающий его рентабельность и конкурентность, в обществе спонтанно возникает спрос на ограниченный круг специализированных дис-
циплин. В результате сокращается поддержка экономически непродуктивных видов знания, не обеспечивающих экономический рост, снимается преподавание гуманитарных и общественных дисциплин.
В сфере современного образования игнорируется тот факт, что ученый, как и менеджер, — целостный человек, личность, а не программа получения необходимого результата. Творческая интуиция ученого, его аналитический потенциал, исследовательский энтузиазм, ответственность традиционно формировались в особом социокультурном коммуникативном пространстве и не ограничивались узкоспециализированным профессиональным интересом. И, видимо, сейчас необходимо пересмотреть отношение к балансу дисциплин в сфере высшего образования. Тем более что в современной науке четко обозначилась тенденция к конвергенции различных видов научного знания, к преодолению разделения наук на естественные и общественные.
Поскольку в современном обществе конкурентным преимуществом является уже не население, как в доиндустриальном, и не доступ к рынкам, как в индустриальном, а качество и интенсивность обучения людей и организаций, то существенно меняется отношение общества к институту образования. Качество и доступность образования рассматриваются как каналы социальной мобильности и артикулируются в требованиях общества к властным государственным структурам. Однако превращение знания в социальное конкурентное преимущество не только ограничивает возможности образования для всех, но и воспроизводит общество тотальной конкуренции, не способное ответить на вызов глобализации, не способное к построению нового типа солидарности. Таким образом проявляется фундаментальная зависимость современной цивилизации от качеств личности, которые формируются в системе образования.
Образование, понимаемое как общественное производство современного человека, способного жить в меняющемся мире и обеспечить его устойчивое развитие в будущем, становится важнейшей составляющей новой цивилизационной технологии. В системе образования производятся не просто знания и профессиональные компетенции специалистов, а рабочая сила, востребованная данной формацией, работник, для которого умение учиться и потребность в непрерывном образовании являются профессиональными качествами. Современные информационные и коммуникационные технологии позволяют создать единое образовательное пространство, глобальную систему образования, преодолевающую ограниченности национальных систем образования, способную создать условия для непрерывного образования без границ. Однако
новые образовательные технологии могут стать как инструментом преодоления кризиса современности, так и способом усиления рисков и угроз.
Тотальная коммерциализация всех сфер общественной жизни, превращение ученика в клиента и потребителя образовательных услуг извращают саму суть образования как творческого процесса, как диалога ученика и учителя. Для этого необходима переоценка социокультурной роли знания и науки. Наука может стать фактором гуманизации труда, способом преодоления отчуждения человека, однако превращение знания в интеллектуальный капитал, в средство получения добавленной стоимости означает, по сути, капитализацию самого человека, субъекта познания. Тем самым усугубляется основное противоречие капиталистического общества — противоречие между трудом и капиталом.
Характер возможностей и масштаб влияния человека на природу и общество сейчас настолько масштабны, что для создания нового стратегического цивилизационного проекта требуется радикальная переоценка мировоззренческих, смыслообразующих координат современного общества, отказ (разрушение!) от прежнего/старого проекта индустриального общества. И эту задачу невозможно решить только в границах науки. Глобальный кризис современного общества не в последнюю очередь обусловлен кризисом ценностей и институтов Запада. Массовое общество, массовая культура, кон-сюмеризм и потребитель как культурный герой нашего времени не способствуют выработке новых смысложизненных ориентиров. Общество потребления с соответствующей ему системой ценностей и установок закрепляет стратегию «модуса обладания» в ущерб стратегии «модуса бытия», инициирует и закрепляет игровое отношение к жизни, подменяющее серьезное, творческое, эмоционально насыщенное существование индивида. В обществе потребления нивелируется ценность труда и познания, доминирует игровая культура, характерным признаком которой является безответственное отношение к жизни. Феномен пуэроцентризма, непредсказуемость подросткового поведения осознается и пропагандируется как приемлемый (и желаемый) образ жизни. Присущие юному возрасту примитивно игровые формы поведения определяют поведение человека вообще. В массовом обществе пуэрилизуется вся человеческая деятельность, вся культура. Особую опасность представляет поведение пуэрилизированных политиков, бизнесменов, интеллектуальной элиты23. Как свидетельствует история, с развитием познания, техники, производства человек не становится бо-
23 Феномен пуэризации общества проанализирован в работе: Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М., 2004.
лее ответственным или хотя бы более предусмотрительным и осторожным. Напротив, достижения науки и техники рассматриваются как своего рода игрушки, а жизнь — как опасное приключение. Важнейшей проблемой современности, таким образом, становится проблема человека, который является и главным фактором развития, и главным фактором риска. От способности человека осознать меру своей ответственности в стремительно меняющемся мире зависит само его существование.
И хотя потребность в новой идеологии явно осознается, тем не менее представление о природе, жизни, человеке принципиально не изменилось. Механицизм до сих пор остается доминирующей идеологией и управленческой технологией, а идеологизированная наука — средством манипуляции природой, обществом, человеком. Знание до сих пор рассматривается преимущественно как фактор силы, ресурс власти24. В современном обществе доминирует подростковая идеология, для которой характерны неспособность отказаться от привилегий настоящего в пользу будущего, отсутствие стратегических проектов, агрессивное отношение к альтернативным позициям и к их обсуждению, силовые методы управления.
До сих пор остается открытым вопрос, могут ли экономические подходы, меры и стратегии быть достаточными для ответа на вызов двух эпохальных перемен — глобальной экономики и технологической революции.
Современная наука сама становится вызовом, на который общество должно ответить, выработав новый проект общественного устройства, новую глобальную технологию, в рамках которой должен быть адекватно оценен институт современной науки в его взаимодействии с бизнесом, государством, образованием, идеологией.
Институт науки переживает сложные трансформации, связанные с переходом от академически выстроенного процесса познания к социально интегрированной науке, от науки как интеллектуальной деятельности, мотивированной поиском истины (любопытством), к науке как непосредственной производительной силе общества. В связи с этим проявляется противоречивость связи сущностных характеристик науки: ценностей (истина), научной методологии (объективность, не заинтересованность!), внутрина-учных целей с социокультурными структурами, с ценностно-целевыми ориентациями общества. Превращение науки и образования в сектор рыночной экономики особым образом выстраивает отношения научного сообщества с государственной властью и бизнес-структурами.
24 Не случайно все новейшие достижения науки находят свое практическое применение преимущественно в сфере военно-промышленного комплекса и поддерживаются государством, становятся фактором силы в мировой политике.
В дискурсе экономики существенным образом переосмысливаются процесс научного исследования, его результаты, формы и способы их оценки, статус и престиж ученого. Научное исследование понимается узко, ограниченно, как производство интеллектуального капитала, фактора инновационной экономики, представленного знаниями, которые могут быть конвертируемы в стоимость. Интеллектуальный капитал объявляется ведущим видом капитала, основой любого предприятия современной рыночной экономики.
Экономисты определяют интеллектуальный капитал как форму капитализации интеллектуального потенциала, как произведенный ресурс, обладающий свойствами, присущими и физическому капиталу. Для его производства также необходимы инвестиции, он может обесцениваться и устаревать. При этом инвестиционный период у него значительно длиннее, а моральный износ может быть более интенсивным, в силу чего требуются немалые усилия на его поддержание25. Способом существования интеллектуального капитала является его непрерывное движение, развитие процесса познания.
Интеллектуальный капитал хотя является результатом прошлых инвестиций, принципиально ориентирован на будущее, в силу чего его оценка производится на основе стоимости результатов его будущего использования. Но тем самым создаются условия для лоббирования конкурирующими научными коллективами своих исследований, экономические перспективы которых могут быть неясными или сомнительными, но поддерживаются заинтересованными властными структурами. Таким образом в научно-образовательном пространстве складывается тенденция сращивания властных структур с управлением наукой и образованием.
Однако чтобы создать экономически перспективный научный продукт, необходимы ученые, обладающие творческим научным потенциалом, выявить который невозможно до его реализации. Конечный результат при этом не зависит от суммы интеллектуальных способностей отдельных индивидов, занятых в интеллектуальном производстве. Не секрет, что исследовательские коллективы университетов и академических институтов, объединяющие умных и заслуженных ученых, как правило, нерентабельны, т.е. не делают больших денег. Тем не менее в конечном счете, как совершенно справедливо отметил Дж. Гэлбрейт, «доллар, вложенный в интеллект человека, часто приносит больший прирост националь-
25 Инвестиционный период вложения в образование достигает 12—20 лет, продолжаясь в дальнейшем всю трудовую жизнь. Интеллектуальный капитал рассмотрен в работах: Брукинг Э. Интеллектуальный капитал: ключ к успеху в новом тысячелетии. СПб., 2001; Иванюк И.А. Воспроизводство интеллектуального капитала в современных маркетинг-системах. http://publish.cis2000.ru
ного дохода, чем доллар, вложенный в железные дороги, плотины, машины и другие капитальные блага. Образование становится высокопроизводительной формой капитальных вложений»26. Видимо, необходимы другие критерии рентабельности интеллектуальной деятельности.
Как фактор производства интеллектуальный капитал является чьей-то собственностью (общества, ученого, научного коллектива?) и источником факторного дохода его владельца. В связи с этим возникает весьма непростая проблема распределения дохода (его размера и формы), порождающая противоречия между производителями и собственниками интеллектуального продукта, что обостряет конкуренцию, чаще всего не способствующую повышению научной производительности.
Интеллектуальный капитал неотделим от личности ученого (его носителя/владельца) и вследствие этого в качестве актива он почти полностью неликвиден. Только некоторые интеллектуальные услуги или отдельные элементы знания могут быть куплены или проданы. Использование интеллектуального капитала всегда контролируется самим индивидом независимо от источников инвестиций, полученных на его развитие, обусловлено его личными интересами, материальными и моральными предпочтениями, мировоззрением и общим уровнем культуры. В силу этого довольно сложно определить ценность субъекта интеллектуальной деятельности и стоимость его интеллектуального капитала. Оценка ученого осуществляется по довольно условным критериям: диплом, научная степень, звание, должность, стаж, имя, имидж. Таким образом интеллектуальный капитал конвертируется в капитал символический по курсу, установленному государством, что становится дополнительным ресурсом контроля структурами политической власти научно-образовательной деятельности.
Термин символический капитал введен в научный оборот современным французским социологом П. Бурдье, который определил его как известность, признание, престиж27. Формами символического капитала являются репутация, внешность, имя, знаки высокого социального статуса. Важнейшим свойством символического капитала является его конвертируемость в другие виды капитала: экономический, культурный, социальный, политический, возможность его использования в качестве ресурса власти. Но для этого символический капитал как ценность должен быть признан другими агентами рынка под гарантией государства.
26 Гэлбрейт Д. Экономические теории и цели общества. М., 1979. С. 49.
27 Примером символического капитала являются дворянские титулы, дипломы престижных учебных заведений.
Эта конвертация возможна именно потому, что в науке производится не просто знание, которое можно использовать как экономический фактор, но создаются и сохраняются смыслообразующий потенциал общества, социальные приоритеты и ведущие мотивации, меры и способы социализации индивидов, производится и распределяется определенный тип рациональности, система структурообразующих категорий, культурные образцы, принципы идентификации. Вложения в интеллектуальный капитал могут дать довольно значительный по объему, длительный по времени и интегральный по характеру экономический и социальный эффект, поскольку кроме специализированного знания в качестве его составляющих в нем представлены профессиональные знания и навыки, хозяйственная этика, традиции, нормы и ценности данного сообщества, необходимые для выполнения людьми своих общественно значимых экономических ролей. Экономический потенциал (и эффект) интеллектуального капитала напрямую зависит от организационно-управленческой и духовной культуры общества и определяет качество его системы управления.
Капитализация всех форм социальности является значимой характеристикой современного общества. Поэтому борьба за определенную концепцию науки и образования является скрытой сутью борьбы за монополию на ценностную ориентацию, за изменение или сохранение существующего социокультурного пространства. Рациональность, системы и принципы классификации, социальной идентичности являются продуктом, поставляемым на рынок образования профессорами, платежеспособный спрос на который обеспечивают властные структуры. Конституирующим принципом и способом организации образовательного пространства является власть, реализация властных функций и полномочий. Специфика власти в образовательном пространстве проявляется в «разлитости» властных полномочий, их концентрации в нескольких конкурирующих программах и в символическом характере способов принуждения. Педагогические технологии становятся своеобразным проявлением властных стратегий в области образования, обеспечивают легитимность властных институтов. В современном мире образование является своеобразной проекцией политического пространства, методом обоснования и легитимации определенной политической позиции.
Категории науки представляют формулы связи индивидов с общим (социумом, абсолютным, трансцендентным, сакральным), в которых репрезентируется и воспринимается познанная реальность как реальность объективная. Тем самым легитимизируется организационно-управленческая технология. Категории, символы, легализированные авторитетом научной истины, определяют
оптику видения реальности, формируют восприятие и оценку социального мира, оказывают непосредственное влияние на его организацию, именно поэтому конкуренция за монополию на символический капитал приобретает особую остроту в переходные периоды истории28.
С другой стороны — категории являются своеобразным стимулом активизации участия в политических акциях, способом осмысления политических действий и таким образом становятся мощным средством завоевания политического пространства. Поэтому власти далеко не безразлично, чему и как учат в школе, какие категории и какие способы мышления признаются истинными, правильными. В современном обществе категории являются мощным властным ресурсом, способом контроля духовного мира человека, а школа превращается в социальный институт всеобщего контроля и дисциплины. В силу этого за декларируемыми целями проектов реформы науки и образования скрыта борьба за власть и в конечном счете — за контроль над финансовыми инвестициями интеллектуального производства.
С точки зрения технологической совокупности интеллектуальный капитал нации представляет собой создание обществом определенных материально-технических условий для формирования и развития производительных способностей людей. На развитие совокупного интеллектуального капитала страны непосредственно влияют такие факторы, как затраты на образование, науку, культуру. Результатом реализации требований повысить рентабельность интеллектуального производства, снизить издержки науки и образования станет неизбежное обесценивание культурного, социального, интеллектуального капитала и усиление экономической и политической власти.
С Нового времени европейская наука является своеобразным синтезом дискурса науки, власти и рынка, задающим сциентистскую дисциплинированность и демократическую политику. Наука предстает в таком случае в качестве универсального инструмента, способного служить любым целям. Сциентистская трактовка науки и сциентистски ориентированные педагогические техники направлены на организацию особого социального иерархического пространства с властными отношениями по модели «господство— подчинение». Преобразование этого социального пространства
28 В этом плане характерным/знаковым является пример П. Бурдье теории марксизма, под воздействием которой сформировался пролетариат как социальная группа, осознающая себя рабочим классом в марксистском понимании и действующая в политическом пространстве в соответствии с коммунистической идеологией (см.: Бурдье П. Социальное пространство. Поля и практики. М., 2005).
невозможно без радикального переосмысления статуса науки и ее социальных функций, организационно-управленческой технологии.
Сциентистской модели научного знания и сциентистски ориентированным монологическим педагогическим технологиям следует противопоставить гуманитарный научный дискурс, гуманитарную парадигму научного знания и диалогическую педагогику. В гуманитарном дискурсе формируется особое диалогическое пространство как множество равноправных Я, отношение к другому не как к объекту преобразования и использования, а как к равному субъекту, к Ты. В гуманитарной парадигме создается объединяющая творчеством, а не разъединяющая специализацией рациональность, основа развивающей педагогики. Продуктом такого образования становится самостоятельная, активная и личность, способная на ответственный выбор и решения.
Таким образом формируются новые ценности контркультуры, основанной не на конкуренции и рынке, а на солидарности и сотрудничестве. Целью контркультурного движения является персо-налистический проект, реальная альтернатива технократическому обществу.
Однако в современную эпоху знание является мощным властным ресурсом, и борьба за знание не менее значима, чем борьба за природные ресурсы. Знание, используемое в глобальном масштабе для достижения силового преимущества, превращает общество знания в общество риска.
«Следует понять, что великие вызовы, перед лицом которых будет стоять мир в предстоящие годы вследствие глобализации, потребуют для своего разрешения гораздо лучшего понимания культурных различий (и связанных с этим исторических, философских, религиозных и социльных знаний), а не только стремления к росту доходов на душу населения, ожидаемому от продвижения политики ИКТ в мировом масштабе»29.
Современная НБИКС-революция не только обеспечивает экономический рост, но и изменяет отношение общества и человека, ролевые модели, само бытие человека в мире. Тем самым актуализируется философская проблематика сущности процесса познания, типологии знания, его статуса и социальных функций. Необходимо пересмотреть отношение к знанию, рассмотреть его как общественное достояние, как общественное производство культуры, т.е. необходима гуманитарная экспертиза современной науки и образования.
Новая наука ставит перед философией старые, но предельно актуальные философские вопросы: «Что я могу знать?», «Что я
29 Агацци Э. Указ. соч. С. 17.
должен делать?», «На что я смею надеяться?», «Что такое человек?». От ответа на эти вопросы зависит наше будущее.
P.S. Эйнштейн говорил, что он хотел лишь познать мысли Бога, остальное — детали. Но, как известно, именно в деталях скрывается дьявол.
P.P.S. И еще. Справедливостью в идеальном государстве Платон называл политический режим правления философов, мудрецов. Государство, в котором правят стражи, в его политическом проекте деградирует в тоталитаризм олигархии. Может быть, пора вернуться к обсуждению этой идеи?
Список литературы
Агацци Э. Идея общества, основанного на знаниях // Вопросы философии. 2012. № 10.
Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры. М., 2006.
Брукинг Э. Интеллектуальный капитал: ключ к успеху в новом тысячелетии. СПб., 2001.
Бурдье П. Социальное пространство. Поля и практики. М., 2005.
Гэлбрейт Д. Экономические теории и цели общества. М., 1979.
Иванюк И.А. Воспроизводство интеллектуального капитала в современных маркетинг-системах. http://publish.cis2000.ru
Иноземцев В.Л. За пределами экономического общества. М., 1998.
Карпов А.О. Коммодификация образования в ракурсе его целей, онтологии и логики культурного движения // Вопросы философии. 2012. № 10.
Конвергенция биологических, информационных, нано- и когнитивных технологий: вызов философии (материалы круглого стола) // Вопросы философии. 2012. № 12.
Кун Т.С. Структура научных революций. М., 1977.
Лебедев С.А., Ковылин Ю.А. Философия научно-инновационной деятельности. М., 2012.
Леонтьев Б.Б. Цена интеллекта. Интеллектуальный капитал в российском бизнесе. М., 2002.
Маклюэн М. Понимание медиа. М., 2000.
Никольский В.С. Коммодификация знания и образования: эссе о ценностях и ценах // Высшее образование в России. 2010. № 3.
Силуянова И.В. Биоэтический нигилизм и биомедицинские технологии // Знание. Понимание. Умение. 2012. № 1.
Фромм Э. Иметь или быть? М., 1990.
Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М., 2004.
Ясперс К. Идея университета. Минск, 2006.
DruckerP.F. Management Challenges for the 21st Century. N.Y., 1999.
