Научный портрет на фоне эпохи: Андрей Леонидович тимковский Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 316.37

НАУЧНЫЙ ПОРТРЕТ НА ФОНЕ ЭПОХИ: АНДРЕЙ ЛЕОНИДОВИЧ ТИМКОВСКИЙ

Андрей Игоревич Ермолаев

кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания

и техники им. С.И. Вавилова РАН; Санкт-Петербург, Россия e-mail: yamamura@yandex.ru

Сергей Юрьевич Шилов

старший преподаватель математико-механического факультета Санкт-Петербургского государственного университета; Санкт-Петербург, Россия e-mail: serguei.shilov@gmail.com

Андрей Леонидович Тимковский — один из известных российских биофизиков; он получил образование как физик, но приобрел известность своими исследованиями в области молекулярной биологии. В какой-то степени он является типичным представителем своего поколения ученых, пройдя вместе с Россией через многочисленные водовороты социально-политической истории. Закономерна и его общественная активность. В этом году Тимковский отметил свое 80-летие, но продолжает вести напряженную научную работу, осуществляя заведование лабораторией биополимеров Петербургского института ядерной физики и защищая интересы науки на посту председателя Правления Санкт-Петербургского союза ученых.

Ключевые слова: А.Л. Тимковский, история молекулярной биологии, Петербургский институт ядерной физики, Санкт-Петербургский союз ученых

Заведующий лабораторией биополимеров Петербургского института ядерной физики доктор физико-математических наук Андрей Леонидович Тимковский в 2018 г. отметил свое восьмидесятилетие. В его судьбе как в зеркале отразились непростые реалии развития российской науки в XX в., поэтому имеет смысл рассмотреть его жизненный путь.

Андрей Леонидович родился в период биологических дискуссий, практически оборвавших победное шествие советской генетики. Москва и Ленинград в 1920-х — начале 30-х гг. стали крупными генетическими центрами, здесь сформировались научные школы, ставшие всемирно известными. Оценивая состояние генетики, академик Н.К. Кольцов в 1933 г. писал: «Нашими конкурентами в области научной генетики являются сейчас только три страны: Америка, которая играет ведущую роль в этой области, Англия, которая раньше играла такую же роль, и Германия. <...> Эти три страны несомненно следует признать стоящими в общем более или менее на одном уровне с нами. Но в некоторых областях мы идем впереди всех остальных стран» (Кольцов, 1933).

Однако дальнейшему развитию генетики в Советском Союзе помешало противостояние с так называемой «мичуринской биологией», основателем и лидером которой был «народный академик» (как он сам себя предпочитал называть) Трофим Денисович Лысенко (1898—1976). Первая широкомасштабная дискуссия между генетиками и «мичуринцами» состоялась на четвертой сессии ВАСХНИЛ в декабре 1936 г. Т.Д. Лысенко в своем докладе делал упор на то, что генетика занимает «антидарвинистические позиции», обвинял генетиков в нематериалистическом подходе, подверг резкой критике закон гомологических рядов Н.И. Вавилова. Основным тезисом его доклада было положение о «переделке путем воспитания природы самих требований растений к условиям внешней среды» (Лысенко, 1937: 58—59). Вторая крупная дискуссия прошла с 7 по 14 декабря 1939 г. Выражения стали куда резче, а демагогические выступления «народного академика» куда злее. На совещании раздавались голоса о запрещении преподавания современной генетики.

После дискуссий тридцатых годов установилось неустойчивое равновесие между сторонниками двух несовместимых направлений в советской биологии. Не приходится говорить о «научной победе»

лысенковщины, но на административно-бюрократическом фронте Лысенко, безусловно, взял верх.

Здесь необходимо сделать очень важное отступление, которое поможет понять смысл противопоставления между «генетиками» и «дарвинистами» в реалиях Советского Союза 30-х гг. XX в. Во-первых, классический дарвинизм не ставил во главу угла какие-либо механизмы передачи наследственных признаков. Во-вторых, в теории Дарвина признаки допускали дробление до неопределенно-глубокого уровня. Собственно, пример с галапагосскими вьюрками (и не только он) говорит именно об этом. Генетическая же теория полагала наличие предельного элемента, «кванта признака», который в современной биологии называется «геном». Таким образом, противоречие между теорией эволюции Дарвина и генетикой в начале XX в. можно считать вполне естественным и аналогичным противоречию между корпускулярной и волновой теорией света. В физике это противоречие разрешилось через создание квантовой теории, в биологии — через создание Синтетической теории эволюции (СТЭ).

Не следует думать, что этот конфликт был вызван просто недостаточной образованностью или непониманием. Это была «драма идей», вызванная противоречиями оснований теории, которая привела к возникновению в рамках одной научной дисциплины двух ортоподлежащих научных эпистем. В заслугу советской биологической школы следует поставить то, что эта проблема по крайней мере рефлексировалась. К сожалению, этого оказалось недостаточно, снятие этого противоречия было отдано на уровень формальной идеологии и следования сиюминутным интересам. В качестве примера можно предложить выпуск так называемого «Зеленого сборника» (Философские вопросы, 1952), в котором также решение вопроса об онтологических основаниях физики ставилось в зависимость от идеологической позиции конкретного автора.

Вернемся же, однако, к главному герою нашей повести. Когда Андрею Тимковскому исполнилось десять лет, на развитии классической генетики в СССР была поставлена окончательная точка. После августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 г. сторонники менделизма были уволены из всех учебных и научных заведений страны, под именем генетики стала преподаваться «мичуринская

биология», научные учреждения либо перешли под руководство лысенковцев (как академический «Институт генетики»), либо были попросту закрыты (подробнее см.: Колчинский, Ермолаев, 2018). Даже после кончины Сталина (1953) Лысенко не потерял своих позиций. Обещаниями резко поднять урожайность в сельском хозяйстве (эти обещания, естественно, остались невыполненными) он смог произвести положительное впечатление на нового Первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева. Победа над лысенковщиной стала возможной только после снятия Хрущева с его поста, которое произошло в 1964 г.

В этом проявляется печальная уникальность нашей страны. О начале молекулярного периода в мировой генетике принято говорить, но никто не возьмется назвать дату «конца периода классической генетики». В России такая дата, к сожалению, есть — это 1948 год (Ермолаев, 2018), по крайней мере, в рамках «гражданской» науки.

В мировой же генетике сороковые и пятидесятые годы ознаменовали собой переходный период от «классической» генетики к молекулярной и рождение новой дисциплины — «молекулярной биологии». Идеологию периода формирования молекулярной биологии в целом можно упрощенно представить как переход от вопроса «как это выглядит» к вопросам «как это устроено» и «как это работает» применительно к клеточным, субклеточным и молекулярным структурам. Историческая мультидисциплинар-ность молекулярной биологии позволяет определить эту область естествознания как «химию, физику и биологию макромолекул биополимеров, белков и нуклеиновых кислот». Первоочередное значение здесь имели публикации Дж. Бидла и Э. Тейтема (1941), О. Эвери (1944), А. Херши и М. Чейз (1952), Э. Чаргаффа (1950), Д. Уотсона и Ф. Крика (1953). Открытие двойной спирали ДНК в 1953 г. чаще всего считают точкой отсчета молекулярной генетики и, шире, — молекулярной биологии (подробнее см.: Инге-Вечтомов, 2015).

Но в годы лысенковщины мало кто в СССР говорил об этих успехах молекулярной биологии. Героями дня тогда были физики, на глазах изумленных обывателей создававшие новую техносферу и бесконечно расширявшие границы мироздания. Поэтому вполне естественно, что именно ядерную физику А.Л. Тимковский вы-

брал своей специальностью после того, как с золотой медалью окончил 90-ю среднюю школу Петроградского района Ленинграда. В 1955 г. он становится студентом физико-механического факультета Ленинградского Политехнического института.

Но подспудно шли процессы возврата генетики на российскую почву. Хотя на долгие полтора десятилетия (а в бурно развивающейся науке это гигантский период) генетика в СССР получила ярлык «буржуазной науки», «продажной девки империализма», «прислужницы расизма» и т. д., тем не менее, молекулярная генетика и молекулярная биология все более мощно вступали в свои права, и их вклад в мировую науку становился все более заметен. Полностью закрыть глаза на это не удавалось, тем более что вопрос радиационного воздействия на живые организмы после появления атомных бомб приобрел уже не только научно-биологическое, но и чисто практическое значение. Человечество вступало в новую эру в огне и пепле сожженных городов.

Если в пространстве социальных норм и институтов генетика была запрещена, то в пространстве взаимовлияющих научных полей на стыке биологии и физики игнорировать ее было невозможно. Вихрь 1948 года привел к вытеснению генетических знаний из области биологии в поле физики. Полная противоположность этому наблюдалась в США — там физики, испуганные своими успехами в деле создания атомной бомбы, нередко переходили в биологические лаборатории. В СССР, поскольку до 1964 г. молекулярная генетика, как и остальные области немичуринской биологии, продолжали считаться идеологически сомнительными, становление новых институтов происходило под флагом не генетических, а физико-химических исследований.

В Москве в Институте атомной энергии академиками И.В. Курчатовым и А.П. Александровым в 1958 г. был создан Радиобиологический отдел (Ермолаев, 2016), превратившийся позднее в Институт молекулярной генетики РАН. В Петербурге начало мо-лекулярно-биологических исследований связано с именем Семена Ефимовича Бреслера (1911—1983). Будучи известным специалистом в области физической химии, он заинтересовался вопросами строения ДНК во второй половине 1950-х гг. В 1958 г. он посетил Великобританию и познакомился с Ф. Криком, а в 1960 г. три месяца работал в США в Массачусетском технологическом институте,

А.Л. Тимковский в офисе Союза ученых 4 апреля 2015 г. Фото С.Ю. Шилова

где освоил основные методы работы с бактериофагами. Начиная с 1960 г. лаборатория Бреслера в Институте высокомолекулярных соединений (ИВС) кардинально меняет свою тематику и становится одним из ведущих в СССР центров в области молекулярной биологии.

Руководителем именно этой лаборатории позже (с 1 декабря 2001 г.) стал А.Л. Тимковский. В ходе взятого у него авторами статьи интервью он вспоминал, что пришел в эту лабораторию еще в 1960 г., будучи студентом, после объявления о том, что С.Е. Бреслер набирает дипломников на направление молекулярной генетики. Подобный московскому, Радиобиологический отдел был создан несколько позже и в составе Гатчинского филиала Ленинградского Физико-технического института (ФТИ), с директором которого Б.П. Константиновым Бреслера связывали давние дружеские отношения. В радиобиологический отдел ФТИ со временем перешла и лаборатория Бреслера, оставаясь, впрочем,

территориально в помещениях ИВС на Стрелке Васильевского острова. Так что А.Л. Тимковский до сих пор работает в тех же комнатах, что и 60 лет назад.

В 1971 г. Гатчинский филиал был отделен от ФТИ и преобразован в Ленинградский институт ядерной физики (ЛИЯФ). В 1977 г. Радиобиологический отдел, теперь уже под названием Отделения молекулярной и радиационной биофизики, возглавил Бреслер, а после его кончины в 1983 г. — ученик Бреслера В.Н. Фомичев. Решение Президиума АН СССР, юридически закреплявшее существование Радиобиологического отдела в Филиале ФТИ, было принято только в 1968 г., но к тому времени результаты проведенных в Отделе исследований уже принесли ему заслуженный авторитет у биологов СССР. Об этом свидетельствовали многочисленные научные публикации работников отдела и сотрудничество со многими учреждениями АН и других ведомств. Эксперименты с использованием биоканала ядерного реактора института проводили ученые Института общей генетики, Института экологии УНЦ РАН, Военно-медицинской академии, Института биофизики Минздрава, Института рентгенологии и др. Полученные научные результаты позволили провести две конференции Радиобиологического отдела с участием исследователей из других институтов, что предварило проведение позже двух первых в СССР радиобиологических школ (Ермолаев, 2011; Багинян, 2017; Физтех, 2018).

Вся жизнь А.Л. Тимковского в научном отношении была связана с лабораторией биополимеров. В 1961 г. им была защищена дипломная работа по генетике бактерий, выполненная с использованием радиоизотопа фосфора (32P). В том же году он был зачислен в штат лаборатории и постепенно прошел путь от лаборанта до заведующего. В 1977 г. Тимковский стал кандидатом биологических, а в 1996 г. — доктором физико-математических наук. Одним из показателей его авторитета в научном мире является его участие в двух диссертационных советах: ныне он председатель Совета в Политехническом университете (по специальности «биофизика») и член Совета в Институте цитологии РАН (по специальности «молекулярная биология»).

Начальный этап научных исследований А.Л. Тимковского был связан с изучением метаболизма ДНК у бактерий и бактериофагов (Бреслер и др., 1964). Также с помощью радиоактивных меток

он исследовал модель генетической регуляции, предложенную Франсуа Жакобом и Жаком Моно. В 1961 г. в исследованиях на бактериях эти французские исследователи разработали концепцию оперона как блока генов с общей системой регуляции (Jacob, Monod, 1961). С 1967 г. главной темой исследований Тимковского становятся индукторы интерферона (Тимковский, 1994; 1995; 2007).

Стоит упомянуть, что Отдел молекулярной и радиационной биофизики оказался первым в стране академическим учреждением, где была освоена и широко использована методика полимеразной цепной реакции и разработаны планы создания во всех регионах страны центров для молекулярной диагностики наследственных и инфекционных болезней. Этим планам, однако, не суждено было сбыться в связи с распадом СССР и повальным обнищанием Академии наук. Те же причины не позволили А.Л. Тимковскому воплотить в жизнь свои пионерские наработки по интерферон-индукции. Тем не менее, как пишет сам Тимковский: «...за прошедшие 30 с небольшим лет, на которые пришлись еще и годы экономического развала и угнетения российской науки, научная работа в ОМРБ в целом и в нашей лаборатории в частности уцелела и продолжает развиваться» (Тимковский, 2017: 113)

50-летие Андрея Леонидовича совпало с началом Перестройки. Этот период характеризуется возрастанием общественно-политической активности всех слоев общества, и для неравнодушных и имеющих собственную нравственную и социальную позицию людей это было время, когда они могли проявить себя. Неудивительно, что Андрей Леонидович оказался в их числе.

На фоне событий, связанных с выдвижением делегатов на Съезд народных депутатов СССР, когда Президиум АН СССР отказался выдвинуть Андрея Дмитриевича Сахарова своим делегатом на Съезд, развернулось движение научных работников организаций АН СССР, в результате которого в 1989 г возник Союз ученых СССР и Ленинградский (впоследствии Санкт-Петербургский) союз ученых как его региональное отделение. Андрей Леонидович был одним из тех, кто стоял у его истоков.

Практически сразу с момента основания этой организации А.Л. Тимковский был вынужден отойти от ее дел, поскольку был избран в состав Куйбышевского районного Совета народных де-

путатов Ленинграда (впоследствии Санкт-Петербурга). И на этом поприще Андрей Леонидович проявлял свои лучшие качества социальной активности, научной честности и человеческой морали.

Сдав депутатский мандат после ликвидации «советской власти» Б.Н. Ельциным в 1993 г., Андрей Леонидович вернулся в Санкт-Петербургский союз ученых, ставший для него родным. Удивительный факт, но в 2011 г., на 73-м году жизни, Тимковского избрали председателем Правления СПбСУ. И вовсе не потому, что в Союзе ученых нет молодых членов (наоборот, за последние годы он сильно помолодел). Просто Андрей Леонидович удивительно молод душой и активен, словно и не давит на него груз лет, инфаркты и проблемы со здоровьем.

5 июня 2018 г. Андрей Леонидович Тимковский отметил юбилей. Он по-прежнему руководит лабораторией биополимеров и Союзом ученых, полон планов на будущее. Пожелаем ему долгой жизни, дальнейших творческих успехов и скажем спасибо за его беззаветный и праведный труд на стезях науки и общественного дела.

Список литературы

Багинян Г.А. Частный взгляд на историю ОМРБ // Биологическая наука в ПИЯФ. Гатчина: НИЦ «Курчатовский институт», 2017. С. 164-169.

Бреслер С.Е., Драбкина Л.Е., Мосевицкий М.И., Тимковский А.Л. Молекулярное состояние ДНК бактериофага Т2 в процессе развития // Доклады АН СССР. 1964. Т. 156. С. 947-950.

Ермолаев А.И. Отделение молекулярной и радиационной биофизики ПИЯФ РАН // Биология в Санкт-Петербурге: 1703-2008. Энциклопедический словарь. СПб.: Нестор-История, 2011. С. 363.

Ермолаев А.И. История создания Института молекулярной генетики АН СССР // Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова. Годичная научная конференция (2016). М.: Ленанд, 2016. С. 737-740.

Ермолаев А.И. Вопросы периодизации отечественной генетики // Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова. Годичная научная конференция (2018). М., 2018. С. 336-339.

Инге-Вечтомов С.Г. Ретроспектива генетики: Курс лекций. СПб.: Издательство Н-Л, 2015. 336 с.

Колчинский Э.И., Ермолаев А.И. Разгромный август 1948 года: Как власть боролась с биологией // Политическая концептология: Журнал метадисциплинарных исследований. 2018. № 3. С. 89-112.

Кольцов Н.К. Экспериментальная биология // Фронт науки и техники. 1933.№ 10-11. С.101-103.

Лысенко Т.Д. За дарвинизм в агробиологической науке // Спорные вопросы генетики и селекции: Работы IV сессии ВАСХНИЛ, 19-27 дек. 1936 г. М., 1937. С. 39-71.

Тимковский А.Л., Балцарова З., Брабец В. Анализ дефектов структуры комплекса поли^)-поли(С) // Молекулярная биология. 1994. Т. 28. № 5. С.1028-1034.

Тимковский А.Л. Уровни структурной организации полинуклеотид-ных индукторов интерферона. Автореферат дис. ... докт. физ.-мат. наук. СПб., 1995. 35 с.

Тимковский А.Л. Полинуклеотидные индукторы интерферона как объект молекулярной биофизики // Вестник Санкт-Петербургского университета. Физика и химия. 2007. № 1. С. 23-31.

Тимковский А.Л. Лаборатория биополимеров // Биологическая наука в ПИЯФ. Гатчина: НИЦ «Курчатовский институт», 2017. С. 107-113.

Физтех и советский атомный проект / Сост. Р.Ф. Витман, Е.В. Куни-цына, Б.Б. Дьяков. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2018. 661 с.

Философские вопросы физики. М: Изд-во АН СССР, 1952. 576 с. Jacob F., Monod J. Genetic Regulatory Mechanism in the Synthesis of Proteins // J. Mol. Biol. 1961. Vol. 3. P. 318-356.

SCIENTIFIC PORTRAIT ON THE BACKGROUND OF THE ERA: ANDREY L. TIMKOVSKY

Andrey I. Ermolaev

PhD in Biology, Senior researcher

S.I. Vavilov Institute for the History of Science

and Technology, RAS, St. Petersburg Branch

St. Petersburg, Russia

yamamura@yandex.ru

Sergey Yu. Shilov

Senior Lecturer

Saint Petersburg State University St. Petersburg, Russia serguei.shilov@gmail.com

Andrei Leonidovich Timkovsky is one of the famous Russian physicists, he was educated as a physicist, but gained fame for his research in the field of molecular biology. To some extent, he is a typical representative of his generation of scientists, having gone through Russia through numerous

whirlpools of social and political history. His social activity is thus logical. This year, Timkovsky celebrated his 80th birthday, but continues to carry out intensive scientific work, continuing to leading the laboratory of biopolymers of the St. Petersburg Institute of Nuclear Physics, and defending the interests of science at the post of President of the St. Petersburg Association of Scientists.

Keywords: Timkovsky Andrei L., history of molecular biology, St. Petersburg Institute of Nuclear Physics, St. Petersburg Association of Scientists