CC BY
88
Политология
УДК 321
Арсентьева Ирина Ильинична Irina Arsentyeva
НАУЧНЫЙ ДИСКУРС КАТЕГОРИИ «ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО»: ДЕФИНИЦИИ, СТРУКТУРА, МЕХАНИЗМЫ ФОРМИРОВАНИЯ
SCIENTIFIC DISCOURSE OF «POLITICAL SPACE» CATEGORY: DEFINITIONS, STRUCTURE, MECHANISMS OF ORGANIZATION
Исследуется взаимосвязь пространства и политики. Автор приходит к заключению, что категория «политическое пространство» имеет теоретико-методологическую и практическую значимость для анализа политических процессов и явлений, в том числе проблем пространственной организации и обеспечения национальной безопасности России
Ключевые слова: пространство, социальное пространство, политика, политическое пространство, субъекты политической деятельности, ресурсы пространства, национальная безопасность
In the article the author examines the correlation of space and politics. The author draws the conclusion that the category of “political space” has theory-methodological and practical significance for analysis of political processes and events, including problems of spatial organization and national security of Russia
Key words: space, social space, politics, political space, subjects of political activity, spatial re-sources, national security
Статья подготовлена в рамках проекта, поддержанного Федеральным агентством по науке и инновациям (государственный контракт № 02.740.11.0363).
Взаимодействие пространственных и политических процессов требует изучения как особая системная целостность, поскольку политическая жизнь протекает в пространственном измерении. Пространственные процессы, имеющие собственные законы зарождения и развития, оказывают значительное воздействие на политику, вызывая в ней качественные изменения и, тем самым, становясь частью последней. Способность политики изменять пространство еще более очевидна. Следовательно, категория «политическое пространство» имеет
теоретико-методологическую и практическую значимость для анализа политических процессов и явлений.
Сущность политического пространства невозможно уяснить без рассмотрения более общей категории — «социальное пространство». Социологическая традиция исследования пространства наметилась в конце XIX столетия, что диктовалось потребностью объяснить особенности жизнедеятельности социума. Исследователи, зарубежные (Э. Богардус, П. Бурдье, Э. Гидденс, Э. Дюркгейм, Г. Зиммель, М. Кас-тельс, Р. Маккензи, Р. Парк, П. Штомпка и др.) и отечественные (А.М. Бекарев, В.И. Добреньков, Г.Е. Зборовский, А.И. Кравченко, А.Ф. Филиппов, В.Г. Черников и др.), разрабатывают либо отдельные аспек-
ты указанной проблематики, либо делают попытки ее всесторонней концептуальной характеристики. Анализ их работ позволяет определить социальное пространство как особым образом организованную и воспринимаемую общественным сознанием среду, в пределах которой совершается жизнедеятельность социума, т.е. как совокупность социальных процессов, отношений и взаимозависимостей социальных субъектов в экономической, политической, информационной, социокультурной и прочих сферах.
Политическое пространство вследствие структурной сложности и многоаспектности трактуется учеными по-разному. Традиционным является геополитический подход, когда политическое (политико-географическое, или геополитическое) пространство выделяют в результате наложения политических процессов на параметры физического пространства. Другими словами, политическое пространство в данном случае представляет собой синтез географического пространства с политическим процессом, многообразие географических объектов, которые выступают в качестве элементов пространственных политических систем.
Недооценивать роль географических факторов в политике, безусловно, не стоит, поскольку географическое пространство является естественной границей и основой существования политической системы любого государства. Связь природы и политики многозначна и многопланова. Климатические условия, ландшафт, флора, фауна и т.д. существенно влияют на социальное (в том числе политическое) бытие человека. Особенно важным является определение таких физико-географических параметров государства, как выходы к морю, наличие внутренних труднопреодолимых барьеров, преобладающие ландшафты и их свойства, водные пути, соотношение гор и равнин, физические особенности границ, островное положение, наличие островных эксклавов (труднодоступные регионы всегда будут первыми кандидатами на отделение). Удачное географическое расположение позволя-
ет государству экономить энергию, уменьшает возможность стихийных бедствий, дает необходимые природные ресурсы.
На этих положениях базируется концепция географического детерминизма, представители которого — Ж. Боден, Г.Т. Бокль, Ш. Монтескье и др. — объясняли явления общественной жизни природными условиями и географическим положением страны. Географический детерминизм стал основой для возникновения геополитики, которая, согласно определению Л.О. Терновой и С.В. Фокина, представляет собой науку о политических особенностях развития пространства и практику контроля над ним субъектов мировой политики [8; С. 14].
Анализ концепций таких геополитиков, как Ф. Ратцель, Р. Челлен, К. Хаус-хофер, Поль Видаль де ла Бланш, Х. Маккиндер, Р. Коллинз и др., позволяет сделать вывод о том, что с геополитической точки зрения главная задача государства — установление контроля над пространством. При этом пространства, которые контролирует или стремится контролировать государство (группа государств), различаются по степени близости и освоенности центром. Поэтому в геополитике используется понятие «геополитическое поле» — часть контролируемого государством пространства, различающаяся по данному критерию.
К.В. Плешаков разработал подробную классификацию геополитических полей [4; С. 32-34]:
— эндемическое поле — пространство, контролируемое государством длительное время, несомненную принадлежность которого данной национальной общности признают соседи;
— пограничное поле — находящееся под контролем данного государства, но не освоенное в должной мере (демографически, экономически, политически) пространство, зачастую заселенное национальными меньшинствами. Соседи могут ставить под сомнение государственную принадлежность этого пространства, но все же не рассматривают его как свое;
— перекрестное поле — пространство,
на которое претендуют несколько сопредельных государств;
— тотальное поле — непрерывное пространство, находящееся под контролем национальной общности;
— геополитическая опорная точка — находящаяся вне тотального поля территория, контролируемая каким-либо государством, но коммуникации к этой территории контролируются другим или другими государствами;
— метаполе — пространство, осваиваемое одновременно несколькими государствами (как правило, в условиях геополитического давления извне).
Для анализа категории «политическое пространство» методологическую значимость представляет также внутренняя (прикладная) геополитика, разработкой которой занимаются французские исследователи И. Лакост, М. Коренманн, Поль-Мари де ла Горс и др. По их мнению, в основе территориальных конфликтов (т.е. борьбы за пространство) лежат региональные явления, а не государство в целом. Следовательно, необходим анализ конкретных локальных ситуаций. Геополитические модели в данном случае служат объяснением властных устремлений относительно определенных территорий. «Внутренняя геополитика» (la geopolitique interne) И. Лакоста, отмечает А.Г. Дугин, как бы де-глобализирует геополитику, отказываясь от глобальных парадигм, существенно сужая и конкретизируя предмет исследования. То есть предметом изучения выступает уже не формальная зависимость внешнеполитической стратегии государства от его месторасположения, ресурсной базы и иных географических условий и не вопросы глобального миропорядка, а скорее методы государственного регулирования на собственной территории и формы регионального взаимодействия на уровне межгосударственных взаимоотношений [3; C. 133].
Однако для понимания политического пространства недостаточно геополитического подхода, поскольку в этом случае внимание акцентируется на природно-физичес-
ких (географических) характеристиках. На самом деле физическое пространство проявляет себя по отношению к политическому опосредованно, влияя в определенной степени на политические процессы в целом либо на отдельные их характеристики. Политическое пространство — не простая совокупность общественно-политических структур на определенной территории, это, в первую очередь, политически оформленная форма бытия человека, деятельность и отношения политических субъектов. Другими словами, политическое пространство
— это не пространство физических тел, в котором осуществляется политическая деятельность, а сама деятельность политических субъектов, организованная на единой нормативно-ценностной основе, связанная с осуществлением власти и управлением обществом. Соответственно, методологически важно выделение основных субъектов политической деятельности.
Согласно определению «Политической энциклопедии», субъекты политики
— конкретно-политические носители многообразной политической деятельности, направленной на завоевание, защиту или использование власти с целью реализации своих коренных интересов. В их роли могут выступать как индивиды, так и социальные общности, которые самостоятельно вырабатывают и реализуют программы действия, направленные на достижение определенных политических целей посредством сознательной деятельности. К субъектам политики относятся также и социальнополитические институты как непосредственные носители властных функций в обществе. Основными субъектами политики всегда являются большие социальные общности — классы, народы, нации; существенными — средние и малые группы, объединяющие людей по демографическому, территориальному, образовательному, производственному, профессиональному или корпоративному признаку. К последним относятся политические элиты и бюрократия, а также представители теневой экономики и группы социального риска. Любая об-
щность становится совокупным субъектом политики, когда, самоорганизуясь и осознавая свои интересы, она не только оказывается в противостоянии с другими социальными группами или же в позитивном взаимодействии с некоторыми из них, но и вступает и в конфликт или сотрудничество с существующей политической властью. К категории совокупных субъектов политики относятся также и социально-политические институты, которые обеспечивают возможность как отдельным гражданам, так и социальным общностям упорядоченно удовлетворять свои интересы в сфере политики. Они стабилизируют отношения, регулируют поведение индивидов и групп, обеспечивая согласованность, интегрированность их действий [5].
Основным политическим субъектом выступает государство, которое формирует структуру своего внутреннего пространства и, обладая статусом субъекта системы международных отношений, влияет на организацию мирового (глобального) пространства. Соответственно, политическое пространство можно рассматривать как национальное пространство. Однако любое национальное пространство имеет сложноорганизованную внутреннюю структуру, формирующуюся в результате деятельности социальных (в частности, политических) субъектов — индивидов, общностей и институтов. Другими словами, национальное политическое пространство объединяет различные взаимоотношения властвующих и подвластных (управляющих и управляемых), обобщает деятельность и взаимосвязи политических институтов, общностей и индивидов, а также идеолого-политические ценности и нормы, регулирующие политическую жизнь членов данного общества. Выделяется несколько взаимосвязанных уровней политического пространства: национальный (государственный); внутригосударственный (региональный); индивидуальный. При этом первые два являются основными, поскольку именно на них принимаются решения, обладающие легитимностью и обязательностью к исполнению
для всех членов национального сообщества.
Политическое пространство, отграниченное территорией государства, не неподвижно: оно может изменяться, становиться больше, меньше, плотнее, насыщеннее, концентрированнее, дискретнее и т.д. Кроме того, необходимо учитывать, что пространство имманентно связано со временем, формируя пространственно-временной континуум. Их неразрывное единство образует основу существования общества и объективирования политики, объединяет политическое, социальное и природное. Соотношение экономических, социокультурных, этнических, конфессиональных и прочих условий, отличающих данное национальное пространство от остальных, а также географическое положение (границы, протяженность, соседство, контактность, изолированность, климатические условия и т.д.) значительно влияют на политическую специфику.
А.Б. Венгеров выделил три политических измерения пространства [2].
Пространство как предпосылка. Это измерение, в первую очередь, включает территориальные размеры государства — той особой политической организации, в форме которой существует и в случае необходимости защищается народ. Также важно расположение государства в исторически сложившихся цивилизационных координатах и, конечно, его ландшафтные, в том числе почвенные, климатические особенности.
Пространство как цель. Данное измерение известно под названием «геополитика». По мнению А.Б. Венгерова, если в первой ипостаси пространство выступает как статика (данность), определяющая особенности политико-правовой организации общества, то во второй оно становится целью политики, связываясь с необходимостью приобретать и обеспечивать определенные национальные интересы.
Пространство как среда. Эта ипостась политического пространства достаточно хорошо изучена: речь идет о политической
системе, ее элементах, связях между этими элементами, характере этих связей и т.д. В данном случае предметом политологического анализа становятся государство, партии, политические движения, иные общественные организации и объединения, церковь, средства массовой информации, трудовые коллективы, политические нормы и нравы, властные или договорные связи, конфронтации, конфликты, сотрудничество, автономность, подчиненность и т.д.
Каждое пространство обладает определенными качественными характеристиками — ресурсным потенциалом. Долгое время понятие «ресурсы» применялось по отношению к природным ресурсам (лесным, минерально-сырьевым, водным, рекреационным и др.). В этом случае ресурсный потенциал пространства (лат. рotentia — сила, резервы, запасы) выступает как совокупность природных ресурсов, которые могут использоваться в экономическом хозяйстве с учетом достижений научно-технического прогресса. Однако, помимо природных ресурсов, особым (интегральным) ресурсом является само пространство. Соответственно, в качестве его составляющих можно выделить политические, экономические, технологические, инфраструктурные, научные, образовательные, инновационные, информационные, демографические, культурные и прочие ресурсы, которые наряду с природными являются неотъемлемой частью совокупного ресурсного потенциала и формируют различные сферы социального пространства.
Политические ресурсы пространства можно трактовать как совокупность средств, использование которых обеспечивает политическому субъекту власть, доминирование над другими субъектами или объектами, в частности, контроль над пространством. Существуют разные подходы к классификации политических ресурсов, в том числе по сферам общественной жизни, содержащим соответствующие ресурсы: экономические, информационные, социокультурные, демографические и др. Это связано с тем, что политическая систе-
ма существует лишь постольку, поскольку общество поставляет ей свои ресурсы. При этом политические субъекты стремятся установить контроль над пространством тем активнее, чем большее количество ресурсов там сосредоточено.
К.А. Аксенов политические ресурсы условно делит на природно-экономические, социальные, чисто территориальные и идеологические [1].
1. Природно-экономические ресурсы пространства способны служить источником изменения стратегического положения политических субъектов, материальным средством реализации их интересов, поддержания власти. Природно-ресурсный и экономический потенциал пространства во многом определяет его внешний политический статус, внутреннюю организацию и политическую стабильность. Некоторые исследователи полагают, что существует прямая связь между уровнем экономического развития государства и формой его политической организации.
2. Социальные ресурсы пространства описываются в общем виде потенциальной или действительной массовой базой того или иного политического явления. На всех уровнях политических отношений задача «сбора» необходимого количества сторонников является критически значимой. Это касается, например, требования к кандидату на выборную должность набрать на определенной территории нужное число голосов. На макроуровне единицами социальных ресурсов могут становиться целые государства и их группы — такие сторонники требуются различным международным альянсам и пр.
3. Чисто территориальные ресурсы — это физические свойства пространства, имеющие политическое значение: протяженность, конфигурация границ, физикогеографические характеристики, взаиморасположение и т.д.
4. Пространство может обладать идеологическим потенциалом, зачастую не менее важным в политике, чем все остальные ресурсы. Пространство при этом выступает
как символ, воплощение идеи. В качестве примера можно привести то, чем был Иерусалим для средневековых крестоносцев, какую роль он играет в современном арабоизраильском конфликте.
Расположение и соотношение ресурсов формирует различные сферы пространства. «Наложение этих пространств создает дифференциацию интегрального геопространства — социально-экономических и природных условий политической деятельности: специализации и структуры хозяйства, уровня и образа жизни, наконец, политической культуры» [7; С. 27]. Сформированное таким образом единое пространство определяет не только особенности проявления экономических, социальных, этнических и прочих ресурсов, действующих в обществе, но и формирует специфическую модель их сочетания, обусловливающую степень и результаты влияния на политику.
Как уже отмечалось, политическое пространство следует преимущественно понимать как пространство государства. При этом главной целевой установкой деятельности государства как политического субъекта является обеспечение собственной безопасности. Следовательно, категория «политическое пространство» тесно связана с понятием «национальная безопасность».
Национальная безопасность в научных исследованиях рассматривается с разных точек зрения, однако до настоящего времени нет единства мнений относительно сущности этого сложного феномена. Во-первых, ее трактуют, исходя из масштабов обеспечения, как разновидность международной безопасности (наряду с региональной). Национальная безопасность (в границах одного государства) органически связана с региональной (в границах какого-либо региона мира) и международной (глобальной) безопасностью. Во-вторых, национальная безопасность представляет собой состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. Следовательно, она зависима от со-
держания национальных интересов. В-третьих, национальная безопасность характеризует положение страны, при котором ей не угрожает опасность войны либо других посягательств на суверенное развитие. В-четвертых, национальная безопасность
— состояние государства, при котором сохраняется его целостность и возможность быть самостоятельным субъектом системы международных отношений.
В Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. дается комплексное определение: национальная безопасность — состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства [6].
Проблемы, связанные с обеспечением национальной безопасности России, в значительной степени обусловливаются такими особенностями ее пространства, как протяженность, контрастность, дискретность, слабая заселенность и т.д. Следовательно, организация этого пространства
— соединение его многочисленных, неоднородных частей в сбалансированную государственную систему — является актуальной научно-теоретической и практической проблемой. От эффективности ее решения зависит не только стабильное развитие, но и территориальная, экономическая, социокультурная целостность страны.
Итак, взаимодействие пространственных и политических явлений и процессов требует системного научного анализа, поскольку политическая жизнь протекает в пространственном измерении. В этой связи категория «политическое пространство» имеет важное методологическое значение для выработки научных концепций пространственной организации отдельных государств, мира в целом, обеспечения безопасности на глобальном, региональном и национальном уровнях.
Литература
1. Аксенов К.А. Пространство и политика. Концептуальные подходы к изучению особой предметной области. — СПб.: Петрополис, 1993. — 150 с.
2. Венгеров А.Б. Политическое пространство и политическое время (опыт структурирования понятий) // Общественные науки и современность. — 1992. — № 6. — С. 49-63.
3. Дугин А.Г. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. — М.: Арктогея, 1997.
- 608 с.
4. Плешаков К.В. Геополитика в свете глобальных перемен // Международная жизнь. — 1994. — № 10. — С. 30-39.
5. Семигин Г.Ю. Субъекты политики // Политическая энциклопедия: в 2-х т.— М.: Мысль, 1999.— Т.2. — С. 477-78.
6. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. (утверждена указом президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537) // Официальный сайт Совета безопасности Российской Федерации. — Режим доступа: http://www.scrf.gov.ru/documents/99.html. — Загл. с экрана.
7. Тихонравов Ю.В. Геополитика. — М.: Инфра-М, 2000. — 269 с.
8. Фокин С.В. История возникновения и развития геополитики как науки // Геополитика / под общ. ред. В.А. Михайлова. — М.: РАГС, 2007. — С. 11-30.
Коротко об авторе________________________________________________Briefly about the author
Арсентьева И.И., канд. филос. наук, доцент, Чи- I. Arsentyeva, Doctor of Philosophy, Associate Profes-
тинский государственный университет (ЧитГУ) sor, Chita State University
airen1@yandex.ru
Научные интересы: национальная и региональная безопасность, национальная безопасность Российской Федерации, социальная экология
Areas of expertise: national and regional security, national security of Russian Federa-tion, social ecology
