CC BY
118
УДК 378. 14: 811.581(571.63) (091)
О.П. Еланцева, о.А. трубич, лю лицю*
«научить слушателей говорить, читать и писать по-китайски»: записки профессоров китайской словесности восточного института
А.в. рудАковА и П.П. Шмидта (1915 г.)
Публикация посвящена эпизоду из истории становления китаеведения на Дальнем Востоке в начале XX в. и впервые вводит в научный оборот два документа 1915 г., авторами которых были профессора китайской словесности Восточного института А.В. Рудаков и П.П. Шмидт соответственно. Данные исторические свидетельства позволяют увидеть методику и результативность преподавания китайского языка в Восточном институте и в Харбинском мужском коммерческом училище.
Ключевые слова: Дальний Восток, китаеведение, Восточный институт, преподавание китайского языка, А.В. Рудаков, П.П. Шмидт, И.Г. Баранов
«To teach students to speak, read and write Chinese»: notes of Apollinary v. Rudakov and Petr P. Schmidt, professors of the Oriental institute (1915). OLGA P. ELANTSEVA, OLGA A. TRUBICH, LIU LIQIU (Far Eastern Federal University).
The article is devoted to an episode in the history of the development of Sinology in the Russian Far East at the beginning of the XX century. The authors analyze two papers produced by the Chinese language professors of the Oriental Institute in Vladivostok - Apollinary V. Rudakov and Petr P. Schmidt. These archival documents allow us to learn about the methodology and effectiveness of teaching Chinese at the Oriental Institute and Russian Commercial School in Harbin.
Keywords: Russian Far East, Chinese studies, Oriental Institute, teaching Chinese, A.V. Rudakov, P.P. Schmidt, I.G. Baranov
21 октября (по ст. ст.) или 3 ноября (по нов. ст.) 1899 г. во Владивостоке состоялось торжественное открытие Восточного института. По словам министра народного просвещения Н.П. Боголепова, цель нового высшего учебного заведения состояла в том, чтобы «подготовить людей, основательно знающих помимо китайского один какой-либо
из языков Дальнего Востока, и засим достаточно образованных для понимания и оценки сложных явлений в современной Азии, а потому вполне пригодных к административному и торговому служению интересам России на Дальнем Востоке» (Российский государственный исторический архив, далее - РГИА. Ф. 733. Оп. 151. Д. 90. Л. 88.).
* ЕЛАНЦЕВА Ольга Павловна, доктор исторических наук, профессор кафедры отечественной истории и архивоведения Школы гуманитарных наук Дальневосточного федерального университета. E-mail: [email protected]
ТРУБИЧ Ольга Анатольевна, старший преподаватель кафедры романо-германских языков Школы педагогики Дальневосточного федерального университета. E-mail: [email protected]
ЛЮ Лицю, аспирант кафедры отечественной истории и архивоведения Школы гуманитарных наук Дальневосточного федерального университета. E-mail: [email protected] © Еланцева О.П., Трубич О.А., Лю Лицю, 2015
Известно, что от первого выпуска в 1903 г. и до выпуска 1923 г. Восточный институт, а затем восточный факультет Государственного дальневосточного университета окончили почти 400 чел. (Государственный архив Приморского края, далее -ГАПК. Ф. Р-52. Оп. 10. Д. 1. Л. 160). К какому бы отделению (китайско-японскому, китайско-маньчжурскому, китайско-монгольскому, корейско-китайскому и др.) не принадлежали студенты и офицеры-слушатели, все они изучали китайский язык.
Китайский язык заключал в себе немалые трудности как с точки зрения изучения, так и с точки зрения преподавания. Он имел большое число диалектов, различий иероглифической письменности. Сложность представляло правильное чтение и произношение китайских слов и иероглифов по тонам и ударениям. «Объясняться с китайцем, не соблюдая ни ударений, ни тонов, очень трудно даже при отличном знании слов, грамматики и идиоматической фразеологии», - утверждал первый директор Восточного института А.М. Позд-неев1. По его мнению, преподавание китайского языка без всяких тонов и ударений не соответствовало бы ни практическим, ни научным требованиям Восточного института [1, c. XXIX, XXX].
В только что созданном учебном заведении прекрасно понимали, что профессор-европеец никогда не будет в силах заменить своим произношением природного китайца, что студентам гораздо удобнее усвоить живую китайскую речь прямо со слов китайца. «Положение о Восточном институте» и Инструкции в дополнение к «Положению», утвержденные в 1899 г. [1, с. 81-92], указывали две категории преподавателей китайского языка в институте: к первой были отнесены профессора, а ко второй - лекторы, являвшиеся носителями китайского языка. Названные документы определяли, что лекторы-туземцы во время своих классных занятий «преподают каллиграфию, упражняют студентов в разговоре, а на старших курсах руководят своих слушателей в составлении писем, сообщая им усвоенные в [Китае] формы разного рода переписки». Таким образом, официальные документы ориентировали на использование опыта Санкт-Петербургского университета по преподаванию китайского языка: там лекторы-носители китайского языка вели занятия самостоятельно; профессора же в работе со студентами занимались интерпретацией восточных текстов, а не живой беседой на восточном языке.
1 Позднеев Алексей Матвеевич - российский востоковед, монголовед, доктор монгольской и калмыцкой словесности, профессор, один из основателей Восточного института.
2015 • № 4 • ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ВОС
Однако, уже в первый учебный год Конференция Восточного института2 во Владивостоке пошла дальше, сделав серьезный шаг по внедрению новых элементов в методику преподавания китайского языка. 23 февраля 1900 г. Конференция приняла решение «чтобы лекции по китайскому языку читались не иначе, как совместно профессором и лектором; причем профессор уяснял бы теоретическое правило, а лектор говорил пример и произносил его по нескольку раз с отдельными студентами, пока каждый из них не усвоит себе более или менее правильной интонации или произношения» [1, с. XXX].
Безусловно, главную нагрузку по преподаванию китайского языка взяли на себя молодые, инициативные, работоспособные профессора Восточного института - Аполлинарий Васильевич Рудаков и Петр Петрович Шмидт. В 1896 г. они окончили Санкт-Петербургский университет и были направлены в трехгодичную командировку в Пекин для изучения китайского языка. Получив ценнейший багаж необходимых знаний и практических навыков и умений, в 1899 г. приступили к преподаванию китайского языка в Восточном институте. Буквально сразу они столкнулись с рядом проблем, прежде всего - с отсутствием необходимой библиотечно-информационной и учебно-методической базы для подготовки востоковедов, с трудностями приискания и привлечения к работе лекторов-туземцев и др.
В кратчайшие сроки А.В. Рудаков подготовил и издал ряд ценнейших учебных изданий, помогавших студентам и офицерам-слушателям Восточного института овладевать китайским языком. Достаточно назвать «Китайские разговоры официального и коммерческого характера. Руководство к переводам с русского на китайский язык» для студентов 11-го курса Восточного института [2] или «Образцы новейших официальных бумаг и государственных актов на китайском языке». Пособие к лекциям по китайскому языку и политической организации современного Китая [4] и др. [3; 5]. Такой же значительный труд проделал и П.П. Шмидт. Уже в 1902 г. он подготовил и опубликовал «Начальные чтения по китайскому языку. Пособие к изучению разговорного китайского языка пекинского наречия» [8] и «Опыт мандаринской грамматики с текстами для упражнений. Пособие к изучению разговорного китайского языка пекинского наречия» [10]. Им были написаны и другие работы [9; 11]
2 Конференция Восточного института - управленческий орган учебного заведения, уполномоченный решать учебные, научные, кадровые и другие вопросы.
)чной сибири и на дальнем востоке 35
ракурсы социальной динамики: ОБРазованиЕ
Научные теоретические и практические изыскания А.В. Рудакова и П.П. Шмидта, в том числе защищенные диссертации, послужили основой создания новой научно-практической школы российского китаеведения. Буквально с первых шагов свой преподавательской деятельности профессора осуществляли кропотливый поиск, апробацию и внедрение элементов новой методики преподавания китайского языка.
О том, как проводились занятия в Восточном институте, вспоминал Ипполит Гаврилович Баранов3, бывший студентом этого учебного заведения в 19071911 гг.: «Изучение китайского языка мы начали по учебнику проф[ессора] П.П. Шмидта «Опыт мандаринской грамматики» [10]. Занятия вел сам Петр Петрович при содействии китайского учителя...
Высокий тучный китаец, напоминавший своим внешним видом зажиточного купца, носил косу, как знак лояльности к правившей тогда в Китае маньчжурский династии, одевался в свой национальный костюм: кофту (короткую куртку), жилет, ватные штаны, китайские чулки и башмаки. Заметно было, что в теплой аудитории ему жарко. От тепла, его волнения и старания даже пот выступал у него на лбу. На его обязанности лежало выписывать на классной доске мелом иероглифы и вести разговор на родном языке со студентами, исправляя построение ими фраз и их неправильности в произношении» [Архив Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН, далее -Архив СПбФ ИВ РАН. Ф. 96. Оп. 1. Д. 83. Л. 76]
В другом случае И.Г. Баранов писал о Жуй сяньшэне, очень живом, разговорчивом пекинце, выходце из маньчжур, с хорошим произношением. Жуй сяньшэн и офицер-слушатель А.Ф. Лашке-вич4 «на лекциях вели диалог, потешая аудиторию шутками и всякими каламбурами на. китайском языке, столь богатом омонимами» [Архив СПбФ ИВ РАН. Ф. 96. Оп. 1. Д. 83. Л. 78].
В российских архивах сохранились документы по интересующему нас вопросу, написанные про-
3 Баранов Ипполит Гаврилович - китаевед и переводчик китайского языка на КВЖД, преподаватель в учебных заведениях Харбина, приват-доцент Юридического факультета (с 1924 г.), преподаватель китайского языка и экономической географии Маньчжурии в Северо-Маньчжурском университете (1938-1945 гг.), заведующий Русским отделом в Харбинском железнодорожном институте (1939-1945 гг.), заведующий кафедрой китайского языка в Харбинском политехническом институте (1946-1955 гг.).
4 Лашкевич Алексей Филиппович окончил китайско-маньчжурское отделение Восточного института в
1912 г. До поступления в институт успешно сдал экзамен по китайскому языку в Пекине на премию, выдававшуюся Русско-Азиатским банком.
фессорами китайской словесности Аполлинарием Васильевичем Рудаковым и Петром Петровичем Шмидтом ровно сто лет назад - в 1915 г. В данной публикации приводятся их текст.
Несомненный интерес представляет записка А.В. Рудакова «О преподавании китайского языка» (См.: Приложение 1), выявленная в фондах Министерства народного просвещения [Российский государственный исторический архив, далее - РГИА. Ф. 733. Оп. 155. Д. 1211. Л. 8-9-об.].
Текст, составленный А.В. Рудаковым, отличается краткостью, лаконичностью, четкостью и богатством мысли. В его основе - выдержки из нового опыта преподавания китайского языка в Восточном институте, имевшего иную, нежели в университете, направленность. Главное внимание Аполлинарий Васильевич уделил значению практических (аудиторных и внеаудиторных) занятий разговорным китайским языком, той определяющей роли, которая отводилась в этом процессе профессору, а также лектору-туземцу. Но речь шла не только об этом. По мнению А.В. Рудакова, чтобы получить хороший результат в овладении языком, в течение всего учебного занятия и после него каждый студент, каждый слушатель должен был активно работать, а не просто пассивно присутствовать в аудитории. Далее профессор замечал, что «хороший студент сумеет сделать из лектора - доброго товарища, с которым неотлучно проводит большую часть дня, не только за работой, но и во время отдыха и развлечений, все время практикуясь с ним по-китайски». Соблюдение этих требований позволяло учащимся в Восточном институте уже с первых лекций начинать говорить по-китайски. А.В. Рудаков подчеркивал, что окончательной шлифовке практических знаний по языку должны служить летние командировки в Китай с тем, чтобы достигалась непрерывность занятий языком. Здесь важна была хорошая финансовая поддержка государства. Итак, успех в изучении китайского языка гарантировался ежедневной, как подчеркивал А.В. Рудаков, «черной» работой профессоров, лекторов-туземцев, самих учащихся при содействии государства.
Не меньший интерес представляет документ (См.: Приложение 2), автором которого являлся Петр Петрович Шмидт. В 1915 г. директор Коммерческих училищ КВЖД в Харбине5 Н.В. Борзов пригласил профессора П.П. Шмидта приехать в Харбин познакомиться с постановкой преподава-
5 Китайская Восточная железная дорога в Харбине имела два Коммерческих училища - мужское и женское. В женском Коммерческом училище КВЖД китайский язык не преподавался.
ния китайского языка в мужском Коммерческом училище и дать этой постановке свое заключение.
По всей видимости, П.П. Шмидту это предложение показалось интересным: с одной стороны, в Харбине трудились многие их тех, кто окончил Восточный институт: И.И. Доброловский, П.В. Шкуркин, И.И. Петелин, И.Г. Баранов и другие [6, с. 4, 9, 20, 21 и др.; 7, с. 3]. Они преподавали китайский язык, в том числе и в Коммерческом училище Харбина. Таким образом, у П.П. Шмидта появилась возможность увидеть и оценить работу своих питомцев и в какой-то степени оценить свой вклад в их подготовку. С другой стороны, в Восточный институт поступали учиться выпускники Харбинского коммерческого училища. И профессор, работая с ними в учебных аудиториях Восточного института, прекрасно видел, какие аспекты знания китайского языка у них хороши и почему, а какие нуждаются в усилении.
Воспользовавшись предоставленным бесплатным железнодорожным билетом в купе 1-го класса и гонораром в 100 руб., профессор П.П. Шмидт прибыл в Харбин. Он посетил уроки китайского языка в разных классах мужского Коммерческого училища и Торговой школы, поприсутствовал на выпускном экзамене по китайскому языку в 8-м классе Коммерческого училища. Результаты своих наблюдений П.П. Шмидт представил в отзыве на имя Н.В. Бор-зова. И.Г. Баранов указывает, что данный документ был напечатан в официальном годовом отчете о работе училища [Архив СПбФ ИВ РАН. Ф. 96. Оп. 1. Д. 83. Л. 272-275]. Однако нами он пока не найден; его рукописная копия, обнаруженная нами в документах И.Г. Баранова, приводится в данной публикации.
Надеемся, что публикация двух письменных документов, составленных в 1915 г. профессорами китайской словесности Аполлинарием Васильевичем Рудаковым и Петром Петровичем Шмидтом, поддержит интерес к истории российского китаеведения, к истории преподавания китайского языка в Восточном институте в начале XX в.
Приложение 1 РГИА. Ф. 733. Оп. 155. Д. 1211. Л. 8-9-об.
О преподавании китайского языка
Изучение китайского языка в Восточном институте направлено исключительно к достижению практических целей, именно научить слушателей говорить, читать и писать по-китайски. Этим определяется характер преподавания китайского языка в институте.
Сообразно особенностям китайского языка изучение его распадается на два основных отдела: 1)
2015 • № 4 • гуманитарные ИССЛЕДОВАНИЯ В ВОС
практические занятия разговорным языком, 2) ознакомление с китайской письменностью и специальное ознакомление с языком литературным.
Относительно первого пункта скажу несколько подробнее. Практические занятия китайским разговорным языком приняты за основание изучения языка. Понятно, что сообразно духу и задачам Восточного института, принятое в Институте преподавание китайского языка существенно разнится от такого в университете, преследующего иные цели. В Восточном институте профессор китайского языка не является лектором, читающим с кафедры теорию языка или только интерпретатором восточных текстов, но прежде всего, если можно так выразиться, педагогом в учебной области этого дела. Цель последнего не ограничивается сообщением сведений того или другого характера своим слушателям. Преподавание совершается на основании особых методик подачи знания, благодаря которым с первых же лекций устанавливается живая связь между преподавателем и учащимися, - связь, дающая возможность с первых же шагов изучения языка механически вводить слушателей в область живой устной речи.
На основании подсказанных опытом чисто практических приемов в такой работе обыкновенно участвует вся аудитория. Внимание каждого слушателя направляется по одному общему руслу, оно в достаточной степени напрягается, так как в течение часа6 профессор имеет возможность уделить по нескольку минут каждому студенту, контролируя степень усвояемости преподанного и приходя на помощь объяснениями там, где только высказанное положение не понято как следует.
Таким образом, имеется возможность достигать самого существенного, именно все слушатели принуждаются к активной внимательной работе в течение всей лекции, - вместо полусонного сидения на парте с ожиданием получить в конце года профессорские записки для экзаменов. Одновременно с сим, слушатели с первых же лекций начинают говорить по-китайски. Такой результат обеспечивается тем, что материал по изучению живой речи на лекциях предполагается в устной форме, а не при помощи разбора текстов7 во всей их неуклюжей [постановке], как-то тяжеловесной
6 Продолжительность одной лекции в высших учебных заведениях дореволюционной России составляла 50 мин.
7 А.В. Рудаков имеет в виду методику преподавания, которая широко использовалась в Санкт-Петербургском университете. Ее положительные и отрицательные стороны Аполлинарий Васильевич испытал на себе, будучи студентом этого вуза.
)чной сибири и на дальнем востоке 37
РАКУРСЫ СОЦИАЛЬНОЙ ДИНАМИКИ: ОБРАЗОВАНИЕ
интерпретацией, громоздким грамматическим материалом и запутанной лексикологией, оставляющих в умах слушателей разговорный язык мертвым и неподвижным балластом, воспринятым при том кое как дома по запискам.
При подобном ведении дела степень посещения таких лекций со стороны студентов значительно выше, так как пропуск нескольких лекций создает значительные затруднения к правильному усвоению дальнейшего и мешает тому соревнованию, которое замечается среди учащихся, когда каждый во время лекции должен обнаружить свои знания или блеснуть ими в присутствии всей аудитории. Самолюбие редко позволяет «плестись в хвосте».
Конечно, подобная работа требует специальной подготовки и опыта с стороны преподавателя, и поручать ее только полуобразованному, в лучшем случае, восточному лектору-туземцу было бы ошибочно. И поэтому не только руководство, но и вся, если можно так выразиться, «черная» работа по внедрению знания устной китайской речи лежит на профессоре. Восточный туземец в его руках является лишь живым аппаратом, автоматически воспроизводящим туземную устную речь и дающим сырой материал к усвоению фонетики языка.
Такова роль профессора и такова роль восточного лектора-преподавателя. Повторяю, что за отсутствием специального педагогического образования у восточных лекторов, исключительно возлагать на них практические занятия со студентами, - было бы по меньшей мере неосмотрительно. Лекция профессора по существу носит характер практических занятий, где дается первый толчок и закладывается прочное основание к умению говорить по-китайски. С каждой новой лекцией, таким образом, развивается все более и более способность к овладению новыми и чуждыми оборотами изучаемой речи.
Однако ограничивать выше намеченными рамками значение лектора-туземца в роли преподавателя нельзя. Достаточный контингент этих туземцев в качестве лекторов при Институте должен являться той живой средой, где студент должен прилагать и развивать свои практические знания, систематически получаемые под руководством профессора. Желательна самая тесная связь между лектором и студентом. Скажу более, - для пользы дела, для большей успешности, отношения между тем и другим должны быть более товарищеские, чем учебно-академические, они должны выходить за стены аудитории, и хороший студент сумеет сделать из лектора - до-
брого товарища, с которым неотлучно проводит большую часть дня, не только за работой, но и во время отдыха и развлечений, все время практикуясь с ним по-китайски.
Но для этой цели Институт должен обладать значительно большим, чем в настоящее время, числом восточных лекторов, и только при значительном количестве их и возможно всестороннее усвоение живой разговорной речи.
Наконец, окончательной шлифовкой практических знаний по языку должны служить летние командировки и, понятно, для достижения полного успеха должна преследоваться непрерывае-мость занятий. А для этого нужно, чтобы каждый занимающийся студент мог использовать находящиеся в его распоряжении каникулы при переходе с 1[-го] на Щ-й], со Щ-го] на Ш[-й], с Ш[-его] на 1У[-й] курсы. Но последнее достижимо только с усилением денежных средств на увеличение числа летних командировок в страны специального изучения.
Рудаков А.В. [1915 г.]
Приложение 2 Архив СПбФ ИВ РАН. Ф. 96.
Оп. 1. Д. 83. Л. 272-275.
Отзыв профессора Восточного института П.П. Шмидта о преподавании китайского языка в Харбинском мужском Коммерческом училище
Многоуважаемый господин Директор!
Ответы учеников на экзаменах по китайскому языку я нахожу вполне удовлетворительными. Почти все ученики читали, разбирали и переводили предложенные тексты и отвечали по-китайски на простые вопросы без особого затруднения. Мне кажется, что последний выпуск подготовлен даже лучше, чем три старших выпуска, с которыми я занимаюсь в Восточном институте. С таким же успехом, по моему мнению, ведется преподавание китайского языка в других классах Коммерческого училища и Торговой школы. Преподаватели, как видно, любят свое дело, и ученики с интересом изучают не только слова и фразы, но и письменные знаки и грамматические правила. Что касается дальнейшего развития дела, то я хотел бы сделать следующие замечания.
При необыкновенной трудности китайского языка и письменности, учащийся должен заниматься беспрерывно, поэтому было бы правильнее ввести 6 уроков в неделю. Но если такое ко-
о.п. еЛаНцева, о.а. трубич, лю лицю
личество уроков мешает остальной программе училища, то следовало бы прибавить хотя бы еще четвертый урок, чтобы, по крайней мере, получить перевес дней с уроками по китайскому языку. В будущем нужно будет позаботиться и об издании подходящих учебных пособий. Хотя я вовсе не отрицаю достоинства нынешних учебников, но все-таки в одном из них нет китайских иероглифов, а для других нет разбора и объяснений на русском языке. Между такими учебниками нет еще определенной связи, и ученики заучивают объяснения по записям, которые могут быть также ошибочными. Что же касается других пособий на русском языке, как например, самоучитель Бранд-та, то такие ни по содержанию, ни по объему, ни даже по цене не подходят к потребностям средних учебных заведений.
Изучение языка, по моему мнению, оживляют грамматические и этнографические объяснения, которые не являются лишними также в средних учебных заведениях. Каждый ученик понимает, например, объяснение, что деление братьев на старших и младших объясняется культом старших по конфуцианской этике. Той же этикой объясняется редкое применение личных местоимений, так как «я» не говорят от уничижения, а «ты» и «он» избегают от почтительности. По этой причине местоимения личные являются в китайском языке сравнительно новыми словами, несмотря на то, что в индо-европейских языках они принадлежат к древнейшим корням. Каждый ученик должен знать, что китайцы избегают отвлеченных понятий и стараются выражаться наглядно. Например, наши отвлеченные существительные «смерть», «война», «любовь», «старание» китаец выражает только глаголами, а наши формальные слова - нередко существительными (например, на = верх, в = внутренность, пишет хорошо = почерк хорош и т.д.). Подобные объяснения не только облегчают изучение языка, но и развивают мышление ученика.
Главным недостатком я считаю пока только неправильное произношение у учеников. Мне кажется, что они заучивают слова, главным образом, по нашей транскрипции, которая преследует только практические цели и вовсе не годится для заучивания слов. Буквой «ю» мы траскрибируем не только дифтонг «иу» (со словоударением на и), но и простой звук «у» (француз[ское] и), а «ё» мы передаем то через «э», то через «ы». По моему мнению, следовало бы исправить такие недостатки нашей транскрипции, но, крайней мере, заставить учеников заучивать слова по произношению преподавателей-китайцев. Я по опыту знаю, что
дети легко усваивают своеобразные звуки китайского языка8.
Установить теперь определенную систему преподавания и точную программу для каждого класса я не нахожу пока возможным. Пока у нас нет многолетнего опыта и подходящих учебников, нужно дать полную свободу гг. преподавателям. Я, со своей стороны, удовлетворен уже тем, что преподавание китайского языка с каждым годом улучшается.
Готовый к Вашим услугам, профессор П. Шмидт.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Известия Восточного института. Т. 1. Владивосток: Типография Сущинский и К0, 1900.
2. Рудаков А.В. Китайские разговоры официального и коммерческого характера. Руководство к переводам с русского на китайский язык. Сост. по «Гуань-хуа чжи-нань» с некоторыми изменениями для студентов 11-го курса Восточного института проф. А.В. Рудаковым. Владивосток: Типография Восточного института, 1910.
3. Рудаков А.В. Руководство к изучению наиболее употребительных в общежитии начертаний китайской скорописи, составленное для студентов Восточного института проф. А.В. Рудаковым. Изд. 2-е. Владивосток: Собственная литография Восточного института, 1907.
4. Рудаков А.В. Образцы новейших официальных бумаг и государственных актов на китайском языке. Пособие к лекциям по китайскому языку и политической организации современного Китая проф. А.В. Рудакова. Владивосток: Типография Восточного института, 1912.
5. Рудаков А.В. Образцы официальных бумаг на китайском языке. Пособие к изучению официального китайского языка для студентов Восточного института. Владивосток: Паровая тип-литография газеты «Дальний Восток», 1907.
6. Список лиц, окончивших и прослушавших полный курс Восточного института за 1903-1912 гг. (с обозначением их дальнейшей деятельности). Владивосток: Типо-литография Восточного института, 1913.
7. Список лиц, окончивших и прослушавших полный курс Восточного института за три выпуска 1913-1915 гг. (с обозначением их дальнейшей деятельности). Дополнение к «Списку» за первые девять выпусков 1903-1912 гг. Владивосток: Ти-по-литография Восточного института, 1916.
8 Профессор П.П. Шмидт преподавал китайский язык не только в Восточном институте, но и в средних классах вновь открытого тогда во Владивостоке коммерческого училища.
ракурсы социальной динамики: образование
8. Шмидт П.П. Начальные чтения по китайскому языку. Пособие к изучению разговорного китайского языка пекинского наречия. Владивосток: Паровая типо-литография газеты «Дальний Восток», 1902.
9. Шмидт П.П. Обозрение лекций профессора П.П. Шмидта по китайской и маньчжурской грамматикам на 1907/1908 академический год. Владивосток: литография Восточного института, 1908.
10. Шмидт П.П. Опыт мандаринской грамматики с текстами для упражнений. Пособие к изучению разговорного китайского языка пекинского наречия. Владивосток: Типолитография т-ва Су-щинский и К0, 1902.
11. Шмидт П.П. Опыт мандаринской грамматики с текстами для упражнений. Пособие к изучению разговорного китайского языка пекинского наречия. Изд. 2-е, пересмотр. и доп. Владивосток: Типография Восточного института, 1915.
REFERENCES
1. Izvestiya Vostochnogo instityta [Oriental Institute Journal]. Vol. 1. Vladivostok, 19000. (in Russ.)
2. Rudakov, A.V., 1910. Kitayskie razgovory ofitsial'nogo i kommercheskogo kharaktera. Rukovodstvo k perevodam s russkogo na kitayskiy yazyk. Sost. po «Guan'-khua chzhi-nan'» s nekotorymi izmeneniyami dlya studentov II-go kursa Vostochnogo instituta prof. A.V. Rudakovym [Official and commercial Chinese conversations. Guidance to translation from Russian into Chinese]. Vladivostok. (in Russ.)
3. Rudakov, A.V., 1907. Rukovodstvo k izucheniyu naibolee upotrebitel'nykh v obshchezhitii nachertaniy kitayskoy skoropisi, sostavlennoe dlya studentov Vostochnogo instituta prof. A.V. Rudakovym. Izd. 2-e. [Guidance to study the most widely-used outlines of the Chinese cursive writing, composed for the students of the Oriental Institute by prof. A.V. Rudakov]. Vladivostok. (in Russ.)
4. Rudakov, A.V., 1912. Obraztsy noveyshikh ofitsial'nykh bumag i gosudarstvennykh aktov na kitayskom yazyke. Posobie k lektsiyam po kitayskomu yazyku i politicheskoy organizatsii sovremennogo Kitaya prof. A.V. Rudakova [Examples of the latest official and state documents in Chinese language. Manual to Chinese language classes and a political
organization of modern China classes by prof. A.V. Rudakov]. Vladivostok. (in Russ.)
5. Rudakov, A.V., 1907. Obraztsy ofitsial'nykh bumag na kitayskom yazyke. Posobie k izucheniyu ofitsial'nogo kitayskogo yazyka dlya studentov Vostochnogo institute [Examples of the official documents in Chinese. Manual to study official Chinese language for the students of the Oriental Institute]. Vladivostok. (in Russ.)
6. Spisok lits, okonchivshikh i proslushavshikh polnyy kurs Vostochnogo instituta za 1903-1912 gg. (s oboznacheniem ikh dal'neyshey deyatel'nosti). [The list of the Oriental Institute graduates, 19031912]. Vladivostok, 1913. (in Russ.)
7. Spisok lits, okonchivshikh i proslushavshikh polnyy kurs Vostochnogo instituta za tri vypuska 1913-1915 gg. (s oboznacheniem ikh dal'neyshey deyatel'nosti). Dopolnenie k «Spisku» za pervye devyat' vypuskov 1903-1912 gg. [The list of the Oriental Institute graduates, 1913-1915. Addition to "The list of the Oriental Institute graduates, 19031912".]. Vladivostok, 1916. (in Russ.)
8. Shmidt, P.P., 1902. Nachal'nye chteniya po kitayskomu yazyku. Posobie k izucheniyu razgovornogo kitayskogo yazyka pekinskogo narechiya [Elementary readings in Chinese language. Manual to study spoken Chinese of Beijing dialect]. Vladivostok. (in Russ.)
9. Shmidt, P.P., 1908. Obozrenie lektsiy professora P.P. Shmidta po kitayskoy i man'chzhurskoy grammatikam na 1907/1908 akademicheskiy god [Lectures of professor P.P. Schmidt: Chinese and Manchurian grammar in 1907/1908 academic year]. Vladivostok. (in Russ.)
10. Shmidt, P.P., 1902. Opyt mandarinskoy grammatiki s tekstami dlya uprazhneniy. Posobie k izucheniyu razgovornogo kitayskogo yazyka pekinskogo narechiya [Mandarin grammar with texts for exercises. Manual to study spoken Chinese of Beijing dialect]. Vladivostok. (in Russ.)
11. Shmidt, P.P., 1915. Opyt mandarinskoy grammatiki s tekstami dlya uprazhneniy. Posobie k izucheniyu razgovornogo kitayskogo yazyka pekinskogo narechiya. Izd. 2-e, peresmotr. i dop. [Mandarin grammar with the texts for exercises. Manual to study spoken Chinese of Beijing dialect]. Vladivostok. (in Russ.)
