CC BY
45
Литературоведение
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2015, № 2 (2), с. 126-130
УДК 82
НАЦИОНАЛЬНАЯ СПЕЦИФИКА В ВОСПРИЯТИИ ДЭНА СИММОНСА © 2015 г. Е.А. Куликов
Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского
Поступила в редакцию 03.02.2015
В статье на примере романов «Илион» / «Олимп», «Флэшбэк», «Друд, или Человек в чёрном» и других рассматривается восприятие современным американским писателем Дэном Симмонсом не только национальных ментальностей, но и национальных культур. Целью нашей работы является выявление, анализ и объяснение специфики авторского восприятия различных национальных особенностей. Симмонс не только рассматривает сами национальные черты, но и анализирует их появление в художественных произведениях тех или иных стран и эпох. Для достижения данных целей были использованы сравнительно-исторический и когнитивный методы. В итоге можно прийти к выводу, что культурный и национальный коды являются одними из главных приёмов, используемых Симмонсом для создания своей художественной реальности и выражения авторского отношения к проблемам и вопросам реального мира.
Ключевые слова: культурный код, национальный код, национальный менталитет, интертекстуальность, переосмысление, английскость, Дэн Симмонс.
Американская литература, как и американская культура в целом, представляет собой уникальное образование: если родная для нас русская, или европейская, или восточная литературы развивались на протяжении долгих столетий, всё это время взаимодействовали друг с другом и видоизменялись, то американская культура и литература развивались особенным образом. В масштабах мировой культуры культура американская, по сравнению со своими старшими собратьями, не имеет такой длительной истории и объёма культурных памятников. Безусловно, каждый американский писатель начала истории американской нации вообще и литературы в частности привносил свои национальные особенности в свои творения; к 21 веку, несмотря на глобализацию, унификацию и уже относительно долгую историю американской самостоятельности и независимости, ситуация если и отличается, то не кардинально. Американские писатели, поэты, режиссёры и многие другие культурные деятели, создавая нечто новое, всё равно, пусть иногда скрыто или подсознательно, ссылаются на памятники культуры европейской или восточной, в зависимости от своего происхождения и генеалогии. Тот базис, на котором строится наша современная культура, в культуре США попросту отсутствует по причине молодости нации, поэтому, как бы некоторые творческие люди ни пытались оградиться от иноземных культурных влияний,
не признавать их невозможно. Ещё более интересным с данной точки зрения в американской литературе является то, что, помимо культурной интервенции Евразийского континента, она также испытывает сильное влияние изнутри самой себя - влияние культуры индейцев, населявших Северную Америку до колонизации.
Одним из характерных примеров современных американских писателей, которые не только не отрицают, ни и сознательно развивают интерференцию с другими литературами и культурами, является Дэн Симмонс (род. 1948 г.). На фоне его популярности в родных США в России он известен меньше, но книги многократного обладателя крупнейших мировых премий в области фантастической литературы Hugo и Locus Award переводятся и издаются на русском языке уже два десятилетия. В нашей статье мы остановимся на типах и разновидностях функционирования мировых культур в его произведениях.
Симмонс - писатель разносторонний, что помогает ему писать не только в разных жанрах и на разные темы, но и модифицировать использование мировой литературы и культуры в своих произведениях. Одним из главных произведений Симмонса является дилогия под условных названием «Троя», состоящая из романов «Илион» и «Олимп». Оба они полифоничны и состоят как минимум из трёх сюжетных линий, причём в каждой из них так или иначе затраги-
вается тема литературных произведений и их авторов. Первая сюжетная линия связана с греко-троянской войной, которую, как масштабную компьютерную игру, разыгрывают так называемые пост-люди, и, соответственно, базируется на «Илиаде» Гомера. Один из героев, Томас Хокенберри, возвращён к жизни постлюдьми исключительно ради того, чтобы он, будучи профессором филологии, следил за неукоснительным следованием разыгрываемой войны тому, как она описана у Гомера. Вторая сюжетная линия повествует о событиях, происходящих на Земле с последними оставшимися в живых людьми старого образца, и эта линия неразрывно связана с романом Владимира Набокова «Ада» - Симмонс заимствует имя главной героини, название поместья (Ардис Холл) и многое другое. Всё это представляет собой скорее формальные либо интертекстуальные ходы и эксперименты, что свойственно творчеству писателей эпохи постмодернизма. Однако Симмонс постмодернистом не является и выходит за рамки классической «игры ради игры»: героями третьей сюжетной линии романов являются гуманоидоподобные роботы Манмут и Орфу с Юпитера, точнее, с его спутников - Европы и Ио, которые, прилетая на Землю, попадают в мир художественной реальности классического произведения Шекспира «Буря», и в этой сюжетной линии можно выявить не просто использование Симмонсом претекста Шекспира, но его полноценное функционирование в качестве 'культурного кода'. Определение культурного кода, от которого мы отталкиваемся, в своих работах дал профессор Юрий Васильевич Шатин: «Культурный код представляет собой усвоение чужого языка, затем его взращивание внутри собственной художественной речевой системы и наконец полное сращение с ней. Культурный код становится кодом лишь в том случае, когда перестает восприниматься как цитата, а становится конструируемым образом чужого языка как снятым моментом собственной модели мира. Интертекст, напротив, всегда воспринимается как игра с чужим словом - чужое на месте своего. Культурный код - целостное понятие, он никогда жестко не привязан к отдельным единицам текста и в этом случае всегда растворен в писательском дискурсе» [1]. Симмонс не просто механически переносит в созданное им художественное пространство персонажей или конфликт шекспировской «Бури», а переосмысляет их, что обогащает текст, привнося в него смысл первоисточника; помимо этого он переносит проблемы и вопросы, поднятые Шекспиром,
Гомером и Набоковым в своих произведениях, на современное состояние мира и трактует их сообразно собственному мировоззрению и пониманию, а также развивает намеченные, но не раскрытые в тексте «Бури» проблемы. Так волшебник Просперо оказывается сверхноосферой, созданной человеком, но затем вышедшей из-под его контроля, слуга Просперо Ариэль - разумной биосферой Земли, а Калибан, в романе Симмонса трансформировавшийся во множество существ под названием 'калибано' - грубой рабочей силой Просперо, необходимой тому для очищения планеты от человеческого присутствия. Помимо этого, в романе появляется персонаж по имени Сетебос, в пьесе Шекспира лишь упомянутый, и здесь Симмонс ориентируется скорее на произведение Роберта Браунинга «Калибан о Сетебосе», чем на самого Шекспира.
Если в дилогии «Троя», представляющей собой произведение на стыке космофантастики, альтернативной истории и апокалиптики, Сим-монс использует культурные коды, то в романе «Флэшбэк», о котором сейчас пойдёт речь, мы видим уже национальные коды в их разнообразных разновидностях. Этот роман можно отнести к пограничному жанру футуральтернати-вы, то есть смешении футурологии с альтернативной историей. Симмонс на основе имеющихся в его распоряжении фактов, научных трактатов, экономических выкладок, а также своего опыта и мировоззрения пытается представить будущее планеты Земля в середине 21 века. Действие романа происходит в США в двух городах - Денвере и Лос-Анджелесе в условиях надвигающейся Третьей мировой. Государство Соединённых штатов Америки существует лишь формально, на деле же это враждующие друг с другом группы штатов, находящиеся под влиянием иных, более могущественных наций либо группировок. Двумя главными оппонентами на мировой арене являются Япония и так называемый Всемирный халифат. Япония, присоединив к своей территории часть Китая, стабильно развивается экономически, при этом претерпевая изменения в политическом и социальном планах, возвращаясь к клановой системе «дзайбацу», которая существовала в Японии с начала 19 по середину 20 века, но теперь эти кланы находятся под контролем сёгунов - крупнейших японских политических и военных лидеров. Жёсткая клановая система позволяет соблюдать строжайшую дисциплину, поддерживать иерархичность и создавать не разрозненные группы, но практически семьи с кровными узами, каждый член которой
в ответе за всех остальных. Сёгунат - форма правления в Японии, берущая начало ещё в 8 веке и просуществовавшая 10 столетий. Сим-монс тонко чувствует предрасположенность японской нации с системе власти, аналогов которой в европейском мышлении нет, системе, направленной не просто на полное подчинении лидеру, но на радость от этого подчинения (об этом, в частности, много писал выдающийся российский востоковед Григорий Чхартишвили в статьях и книгах, посвящённых Японии). Все реформы, навязанные Японии извне (последние из которых были введены после поражения во Второй мировой войне), оказываются чуждыми японской нации и ей отторгаются; в итоге можно сказать, что Япония предстаёт перед нами жёстко структурированной организацией из нескольких враждующих между собой кланов-дзайбацу, уделяющей особое внимание экономике и локальным военным действиям.
Совсем иначе выглядит конфедерация Всемирного Халифата, состоящая из всех мусульманских стран мира, за исключением Палестины. Халифат, в отличие от Японии, основан исключительно на религиозном единстве и, помимо военных действий, ведёт активную информационную войну и пропаганду. Практически все штаты, входящие в состав Америки, уже подпали под влияние Ислама, который стал самой распространённой религией в мире. Но Халифату этого мало, сфера его интересов простирается гораздо дальше - установление Всемирного халифата не по названию, но по факту. По всем США строятся мечети; одна из крупнейших построена на месте бывшего Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, и называется она «Шахид аль-Харам», что в переводе означает «Мученики святого места». Сама же дата 11 сентября становится всемирным праздником, который знаменует начало успешной борьбы с империалистической гегемонией Америки и открытие пути к созданию Нового Халифата и появлению других обнадёживающих признаков Нового миропорядка [2, с.84]. Одна из главных современных американских трагедий - теракт 11 сентября, унесший 2977 жизней, - в альтернативной современной истории оказывается полностью перевранным. Террористический акт становится актом самопожертвования в борьбе против захватчиков, эта дата теперь является народным праздником, который вынуждены отмечать даже христиане, уже ничего не могущие противопоставить развернувшейся по всю мощь радикальной ветви исламской веры.
Поначалу кажется, что в мире есть и третья сила, способная вмешаться в борьбу - так назы-
ваемая Нуэва Мексико, или Реконкиста. Но на деле оказывается, что связь, построенная на деньгах и соединяющая множество разномастных преступных латиноамериканских картелей, оказывается слишком непрочна, и при малейшей опасности, в полную противоположность Японии, в Нуэва Мексико каждый становится сам за себя. Но именно в её рядах появляется человек, становящийся другом и помощником одного из главных героев романа Леонарда Фокса, профессора филологии. Человека этого зовут Эмилио Габриэль Фернандес-и-Фигероа и он предстаёт перед нами в двух ипостасях: для Фокса он единственный друг, дружба с которым началась на конференции, посвящённой испаноязычной литературе (дон Эмилио оказывается специалистом по Борхесу), для читателей же он - глава той самой Реконкисты, о чём Фокс до поры до времени не догадывается. Но как только в Лос-Анджелесе начинаются военные действия, дон Эмилио отправляет Леонарда с внуком в Денвер, обеспечивая их защитой и транспортом, находя для них место в продуктовом конвое. Симмонс, помимо блестящей работы с фактографией, тонко чувствует различные ментальности, на основании которых выстраивает модель поведения не только отдельно взятых героев, представителей разных национальностей, но и целых держав, давая прогноз на их поведение, их характер и на проводимую ими политику на ближайшие полвека. А любовь к литературе связывает героев гораздо более прочной нитью, чем культивируемые межнациональные различия или социальное положение.
Помимо этого, стоит сказать, что во многих других своих романах Симмонс затрагивает тему национальных менталитетов, неразрывно связанных с культурой вообще и литературой в частности: так, например, в романе «Костры Эдема» Симмонс описывает оживших представителей Гавайской мифологии и народных преданий, которые сталкиваются с совершенно другим менталитетом прибывших на Гавайи американских туристов; в «Песни Кали» мы видим уже индийскую мифологию, оживающую на улицах перенаселённого и погибающего в миазмах и бедности Бомбея. В одном из последних на данный момент и одном из самых интересных своих романов «Друд, или Человек в чёрном» Симмонс воссоздаёт историю написания Чарльзом Диккенсом его незаконченного и покрытого мистическим флёром романа «Тайна Эдвина Друда». Погружая читателя в атмосферу Лондона середины 19 века, Симмонс выводит на первый план именно литературу и её представителей: повествование идёт от лица
друга Диккенса, также известного писателя Уилки Коллинза, а художественный вымысел их произведений тесно переплетается с реальностью. Отдельную статью можно было бы посвятить 'английскости' в этом романе, но мы упомянем только несколько аспектов. Характерным для английской литературы и культуры в целом является образ героя-чудака. Именно таким перед нами предстаёт в романе сам Диккенс: он может броситься за Друдом, непонятно, существующим ли на самом деле, в опиумные курильни или отправиться за ним в Лондонские катакомбы посреди ночи. Он постоянно шутит, причём не всегда его шутки безобидны, но буквально детская непосредственность Диккенса не даёт окружающим его людям всерьёз обижаться. Привычки, поведение, образ жизни Диккенса - очень многое является признаками именно героя-чудака. Ещё одной характерной чертой английскости является особое внимание образу дома: таковым для Диккенса становится Гэдсхилл. Очень тесно с образом дома связаны понятия приватности и упорядоченности жизни: Диккенс в своём поместье имеет отдельный кабинет, в который никому нет входа, кроме жены, приносящей по расписанию чай; работает писатель также по расписанию - в день у него отведено определённое количество времени на написание новых глав к романам. Тщательно оберегаемое личное пространство является одной из главных составляющих английскости.
В заключение хочется сказать, что Симмонс - профессиональный филолог: он является профессором английской литературы, почётным доктором колледжа Уобаша, преподавателем нескольких крупнейших американских университетов и, помимо всего прочего, на протяжении многих лет Симмонс был организатором и преподавателем программы APEX - обширной специальной программы по выявлению и развитию способностей у особо одарённых детей, а
также национальным консультантом по теории английского языка и преподавателем созданного специально для него класса литературно одарённых детей. Поэтому даже когда мы видим в его произведениях не столько использование культурного кода, сколько интертекстуальные отсылки, это не является постмодернистской игрой. Симмонс как никто другой понимает всю ущербность современной системы образования и узкий кругозор современных детей, а также возможность обучения детей через игру в литературе (дети не читают учебники, но хотя бы читают книги). Поэтому его интертекст - это не типично постмодернистский развлекательный текст, а произведение, одной из главных своих функций видящее образовательную: может быть так, прочитав о Диккенсе, Марке Твене, Шекспире, Прусте, Гомере или Набокове в фантастических романах Симмонса, дети в школе или молодые люди в университете смогут не просто заинтересоваться темой, но и получить столь нужные человеку знания. Благо литература всегда была одним из главных, если не главным, их источником.
Список литературы
1. Шатин Ю. Шекспировский код в поэтике Бориса Пастернака. Критика и семиотика. Вып. 8. Новосибирск, 2005. С. 213-219.
2. Симмонс Д. Флэшбэк. М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2012. 560 с.
3. Набоков В. Ада, или Эротиада. Семейная хроника. М.: АСТ, Фолио, 2005. 608 с.
4. Симмонс Д. Друд, или Человек в чёрном. -М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2010. 832 с.
5. Симмонс Д. Илион. М.: АСТ: ЛЮКС, 2005. 670 с.
6. Симмонс Д. Олимп. М.: АСТ: АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007. 798 с.
7. Шекспир У. Буря. М.: Белый город, 2009. 224 с.
NATIONAL SPECIFICS IN DAN SIMMONS' PERCEPTION E.A. Kulikov
In that article the perception of national mentalities and national cultures specifics by the modern American writer Dan Simmons is considered on the example of novels «Ilium»/»Olympos», «Flashback», «Drood» and others. The purpose of our work is identification, analysis and explanation of author's perception of various national features specifics. Simmons not only considers national lines, but also analyzes their emergence in works of art of these or those countries and eras. For achievement of these purposes comparative-historical and cognitive methods were used. Cultural and national codes are one of the main receptions used by Simmons for creation the art reality and for expression the author's relation to the problems and questions of the real world.
Keywords: cultural code, national code, national mentality, intertextuality, reconsideration, englishness, Dan Simmons.
References
1. Shatin Yu. Shekspirovskiy kod v poetike Borisa Pasternaka. Kritika i semiotika. Vyp. 8. Novosibirsk, 2005. S. 213-219.
2. Simmons D. Fleshbek. M.: Eksmo; SPb.: Domino, 2012. 560 s.
3. Nabokov V. Ada, ili Erotiada. Semeynaya khronika. M.: AST, Folio, 2005. 608 s.
4. Simmons D. Drud, ili Chelovek v chyernom. -M.: Eksmo; SPb.: Domino, 2010. 832 s.
5. Simmons D. Ilion. M.: AST: LYuKS, 2005. 670 s.
6. Simmons D. Olimp. M.: AST: AST MOSKVA: KhRANITEL'', 2007. 798 s.
7. Shekspir U. Burya. M.: Belyy gorod, 2009. 224 s.
