CC BY
28
УДК 16'21'33
С. И. Пучков
аспирант каф. английского языка
ФГКВОУ ВО «Военный университет» Министерства обороны Российской Федерации; тел.: +7 (915) 142-30-53
НАЦИОНАЛЬНАЯ СПЕЦИФИКА РЕЧЕВОГО СОБЫТИЯ
Автор статьи исследует национальную специфику речевого события в испанской, французской и американской лингвокультурах. В основе исследования -сравнительный анализ национальной специфики вербального представления образа М. Каддафи на материале периодических изданий «EL País», «Le Figaro», «Le Monde», «The Washington Post» и «USA Today». Речевое событие рассматривается, согласно Ю. А. Сорокину, как акт вербального воздействия, направленного на регуляцию деятельности партнера. В основе проводимого в данной работе компаративного анализа лежит теория высоко- и низкоконтекстуальных культур Э. Холла - «открытая» теория, способная при необходимости включать новые. Способы создания вербального образа ливийского политика, продемонстрированные испанскими СМИ, позволяют сделать вывод: сегодня испанская медиа культура, естественно испытывающая сильнейшее воздействие глобализационных процессов, вынуждена при представлении в СМИ ряда политически и социально значимых для всего мирового сообщества событий, реализовывать стратегии низкоконтекстуальных культур для сохранения и своего имиджа, одобряемого союзниками. Этот вывод противоречит однозначному выводу, к которому пришел Э. Холл, относя испанцев к представителям высококонтекстных культур. Анализ материалов периодических изданий французской лингвокультуры позволяет сделать вывод об актуальности заключений, сделанных Э. Холлом, согласно которым французская лингвокультура является высококонтекстуальной. При этом отмечается, что уровень контекста во французской лингвокультуре существенно выше по сравнению с уровнем контекста лингвокультуры Испании. Анализ представленного периодическими изданиями США материала свидетельствует о сохранении низкого уровня контекста американской лингвокультуры, в котором, однако, очевидны и признаки высококонтек-стуальности. Национальная специфика речевого события в современных медиа может корректироваться актуальными политическими и социальными задачами, что проявляется в характере речевых действий, которые являются структурными и целенаправленными, а следовательно, способными становиться средством достижения специфических целей.
Ключевые слова: речевое событие; речевая ситуация; вербальный образ; национальная специфика; испанский язык, французский язык, английский язык.
S. I. Puchkov
Postgraduate Student of the English Language Department of the FederaL State-funded MiLitary Educative Institution of Higher Education "MiLitary University" of the Ministry of Defense of the Russian Federation; teL.: +7 (915) 142-30-53
THE NATIONAL SPEECH EVENTS SPECIFICITY
The author studies the nationaL specificity of a speech event in Spanish, French and American LinguocuLtures. The research is based on the comparison of the pecuLiarities of Kaddafi's verbaL image as presented in such periodicaLs as "EL Pais", "Le Figaro", "Le Monde", "The Washington Post" and "USA Today". A speech event is treated, in accordance to Yu. A. Sorokin's theory, as an act of verbaL pressure aimed at reguLating the partner's activity. The comparative anaLysis undertaken in the present paper is based on E. HaLL's theory of high-context and Low-context cuLtures, which has been positioned as an 'open' theory abLe to incorporate new facts. The means of creating the verbaL image of the Libyan poLitician in Spanish mass media aLLow for the foLLowing concLusion: nowadays Spanish media cuLture, which, naturaLLy, experiences a powerfuL infLuence of gLobaLizing processes, is obLiged, when presenting events which are of significant poLiticaL and sociaL importance to the worLd community, to use Low-context strategies to support the image approved by the aLLies. This contradicts the concLusion made by HaLL, who pLaced the Spanish among high-context cuLtures. Thus, one can assume that the change in certain cuLturaL parameters can be achieved under the impact of externaL environmentaL factors. The anaLysis of French periodicaLs supports HaLL's concLusion about the high-context nature of French LinguocuLture. It was aLso demonstrated that the importance of context in French LinguocuLture is significantLy higher than in Spanish LinguocuLture. The study of American periodicaLs shows the retention of the Low LeveL context of American LinguocuLture, which, however, reveaLs some features of high-conextuaLity. The nationaL specificity of a speech event in modern media may be affected by topicaL poLiticaL and sociaL aims, which manifests itseLf if in the character of speech acts, which are structured and purposefuL and, consequentLy, are abLe to become means of achieving speciaL aims.
Key words: speech event; speech situation; verbaL character; nationaL specificity; Spanish; French; EngLish.
Введение
В рамках коммуникативной парадигмы особое внимание уделяется понятию речевая ситуация и факторам, влияющим на ее становление (см.: [Леонтьев 1969; Сорокин 1979] и др.). Национальная специфика речевого события определяется, с одной стороны, особенностями познавательных моделей того или иного этноса, с другой - требованиями формата национальных СМИ, испытывающих серьезное влияние
глобализационных процессов. Познавательные модели могут быть национально специфичными и потому непонятными представителям других этносов, что часто приводит к неэффективной межкультурной коммуникации [Пищальникова 2007]. Овладение этими моделями может быстро и результативно осуществляться под влиянием СМИ: жанровое своеобразие представляемой СМИ информации максимально приближено к речевому акту; в СМИ ставятся те же коммуникативные задачи, что и в реальном речевом акте представителей разных лингвокультур, - эффективное воздействие на коммуниканта для достижения поставленной цели. При этом цели могут быть максимально разнообразными.
Одной из основных задач СМИ является формирование актуально необходимого отношения реципиентов к репрезентируемым событиям. Средства массовой информации сейчас являются монополистом в сборе, обработке и предоставлении информации широким массам реципиентов. Благодаря глобализации скорость передачи и распространения информации все время возрастает, но достоверность передаваемой информации проверить крайне трудно [Анисимова 2003; Сонин 2005; Мичурин 2013].
СМИ взяли на себя роль формировать образы политиков, и в силу высокой их ангажированности образы, создаваемые в массмедиа, могут радикально отличаться от своего прототипа.
Примером модификации образа политика может служить представление в СМИ ливийского лидера Муаммара Каддафи. Многие страны мира с интересом следили за ситуацией в Ливии во время Гражданской войны, и СМИ разных государств целенаправленно формировали образ ливийского лидера.
Исследование
Анализ национальной специфики представления медийного образа Каддафи в трех лингвокультурах - Испании, Франции и США -осуществляется на материале наиболее влиятельных периодических изданий: El Pais, Le Figaro, Le Monde, The Washington Post и USA Today. Цель статьи - выявить национальную специфику речевого события в контексте указанных лингвокультур.
Согласно Ю. А. Сорокину, речевое событие является актом вербального воздействия, направленного на регуляцию деятельности
партнера [Сорокин 1979, c. 73-74]. Несколько модифицируя схему Ю. А. Сорокина, отметим, что схема простейшего межкультурного речевого события предполагает обязательное включение двух коммуникантов К1 и К2, имеющих модели ситуации общения, отвечающие целям каждого из них, включающих задачу общения, представление о ситуации общения, о задаче общения партнера. Эффективное общение предполагает взаимодействие коммуникантов [Grice 1975; Leech 1983]. Результатом этого взаимодействия в случае коммуникативного успеха является сближение моделей ситуации общения у К1 и К2. С позиции каждого коммуниканта общение протекает как процесс решения поставленной коммуникативной задачи, и их реакции констатируют всего обратные связи в системе К1 - К2, которая служит для коррекции воздействия партнера по коммуникации.
Однако в восприятии СМИ, осуществляющих доминирующую функцию воздействия, актуальна модель Ю. А. Сорокина, согласно которой К1 - СМИ, К2 - конкретный реципиент, читатель. При этом К1 имеет четкую проработанную модель ситуации общения, то есть некий план, согласно которому СМИ будет поступательно достигать поставленных целей. В этом плане модели ситуации общения зафиксирована задача общения СМИ, представление о ситуации общения (как будет протекать это общение), представление о задаче общения читателя СМИ, представление реципиента о задаче общения СМИ. В этом случае СМИ учитывает предполагаемую реакцию реципиента, но последний никак не влияет на характер представления информации в СМИ, а реципиент волен или полностью принять интерпретацию СМИ, или не принимать ее вообще.
Необходимо заметить, что основной задачей СМИ de jure является своевременное и беспристрастное описание событий и предоставление реципиентам информации о происходящем в мире. Однако de facto средства массовой информации являются мощным идеологическим и политическим оружием в руках правящих кругов, которые обеспечивают финансовую поддержку медиа-холдингов. Следовательно, реципиенты, уверенные в том, что СМИ выполняют возложенные на них задачи, оказываются в полной зависимости от поставляемой информации, которая может не быть правдивой, но позволяет средствам массовой информации эффективно влиять на формирование картины мира как непрерывно конструируемой системы информации (мнений
и знаний), которой располагает индивид о действительном или возможном мире [Павилёнис 1983].
В результате успешного общения между К1 (СМИ) и К2 (реципиент) происходит сближение моделей ситуации общения у СМИ и конкретного читателя. Другими словами, вербальное воздействие на концептуальную картину мира конкретного индивида успешно завершается, в ассоциативно-вербальную сеть реципиента встраиваются новые модели, которыми он руководствуется в принятии дальнейших решений. В такой ситуации ответная реакция К2 может учитываться СМИ и даже привести к изменению тактики представления информации. Но как правило СМИ продолжают свою медийную политику, пока количество читателей, недовольных ею, не проходит «критическую точку» и читатели перестают пользоваться его информацией. Стратегически СМИ, безусловно, учитывают реакцию читателей, иначе они теряют аудиторию.
Чтобы выявить национальную специфику речевого события, воспользуемся сравнительным методом, позволяющим эффективно сопоставить определенные параметры речевого события разных линг-вокультур.
Все выбранные нами языки относятся к индоевропейской языковой семье и являются флективными, что определяет сходство ряда познавательных моделей и способов выражения грамматических значений. Это не снижает уровня актуальности заявленной проблемы, напротив, подчеркивает национальную специфику представления речевого события при всем сходстве языков.
В основе проводимого в данной работе компаративного анализа лежит теория высоко- и низкоконтекстуальных культур Э. Холла, так как, по нашему мнению, она предлагает сопоставимые параметры анализа и является «открытой» теорией, способной в случае необходимости включать новые.
Согласно теории Э. Холла, качество контекста, под которым подразумевается «информация, окружающая некое событие» [Hall 1990, с. 6], является основанием для отнесения той или иной культуры к высоко- или низкоконтекстуальной. При этом контекст неразрывно связан со значением конкретного события. Говоря о неразрывном единстве культуры и коммуникации, американский антрополог утверждает, что именно в речевом событии выкристаллизовывается
культура этноса, следовательно, при исследовании культуры особое внимание должно уделяться конкретному речевому акту. Речевое событие, протекающее в рамках высоконтекстуальной культуры (далее ВК. - С. П.), отличается низким уровнем вербально, эксплицитно передаваемой информации, а большая часть информации передается невербально, имплицитно. Коммуниканты речевого события низкоконтекстуальной культуры (НК), наоборот, передают большую часть информации вербально, эксплицитно при низкой информативности жестов, мимики, метафор, аллюзий и т. д. [там же].
Э. Холл пришел к выводу, что испанская лингвокультура является высококонтекстуальной за счет высокой степени развития обширных и детализированных межличностных отношений в семье, в кругу друзей, в рабочем коллективе; в результате в повседневной коммуникации испанцам не требуется вербализовать информацию детально. Таким образом, высокий контекст данной лингвокультуры обусловлен высокой степенью интеграции разных сфер жизнедеятельности индивидов [Hall 1990, с. 6-7]. Лингвокультура США, напротив, согласно Э. Холлу, относится к ряду низкоконтекстуальных культур, так как для нее характерно четкое разделение сфер жизнедеятельности. Связи между представителями американской лингвокультуры ограничены определенными рамками, из чего следует, что американцы нуждаются в детальной фоновой информации при принятии того или иного решения. Американский взгляд на жизнь состоит в разделении события на информационные сегменты и концентрации внимания на каждом сегменте [там же]. Французская лингвокультура отнесена исследователем к числу низкоконтекстуальных культур, но с оговоркой, что контекст ее выше, чем у американцев [там же]. Таким образом, согласно выводам Э. Холла, названные в нашем исследовании линг-вокультуры можно представить на шкале культур от низкого контекста к высокому следующим образом: американская, французская, испанская. При этом американский антрополог, в соответствии со своей концепцией, основывался на результатах исследования не столько собственно лингвистических факторов, сколько факторов, внешних по отношению к языку.
В данной работе ставится задача исследования языкового представления события как возможного параметра сопоставления культур, поскольку именно в языке закреплены модели поведения, отражающие
национальную специфику той или иной лингвокультуры. Рассмотрим специфику представления образа Муаммара Каддафи в западных СМИ, которая, на наш взгляд, задается характером лингвокультуры.
Результаты анализа материалов периодических изданий испанской лингвокультуры, отнесенной Э. Холлом к классу высококонтекстуальных культур, говорят о резком изменении качества контекста этой лингвокультуры в настоящее время. Образ ливийского лидера создается посредством использования лексем в их прямом значении, а в случае, если лексема является полисемичной, вариативность значения такой лексемы нейтрализуется четко выраженным контекстом предложения, абзаца, текста: tirano / тиран; dictador livio / ливийский диктатор; recurrió sistemáticamente a la cárcel / систематически отправлял в заключение; no podíamos intuir su nivel de barbarie, de sadismo y de violencia / мы не могли себе даже представить уровень его варварства, садизма и агрессии.
Широкое использование глагольных форм активного залога акцентирует непосредственную причастность М. Каддафи к выполнению того или иного порицаемого действия: recurrió sistemáticamente a la cárcel / систематически отправлял в заключение; recurrió al asesinato y la tortura / обрекал на пытки и убийство; extirpó cualquier libertad / искоренил свободу; desarrolló un enfermizo culto a la personalidad / культ личности, созданный и взращенный Каддафи, оказался болезнью ливийского общества.
Частотное использование портретных характеристик при создании вербального образа ливийского лидера позволяет испанским СМИ максимально четко обозначить границы его, не оставляя места размышлениям реципиентов: (dirigente) astuto y progmático / (руководитель) хитрый и прагматичный; (al líder livio ha unido) excentridad y progmatismo / (характер ливийского лидера отличается как) эксцентричностью, так и прагматизмом; cínico /циничный; tipo carismático / харизматичный человек.
При этом отмечается редкое использование описательных конструкций, в которых М. Каддафи не является субъектом действия. В этом случае образ ливийского лидера создается путем описания актуальных на момент предоставления информации событий, к которым М. Каддафи имеет косвенное отношение: el fin de un largo y penoso capítulo para el pueblo de Libia / конец главы истории Ливии,
долгой и болезненной для ее народа; смерть Каддафи рассматривается как начало нового, демократического этапа в жизни страны, а предыдущий этап оценивается как болезненный; акцентируется несовместимость правления Каддафи с демократией: el fin de Gadafi es una oportunidad para la democracia en Livia / смерть Каддафи - шанс построить демократию в Ливии. В этих и подобных конструкциях намеренно задается доминантное противопоставление смерть Каддафи - шанс демократии. Оно реализуется не только в лексических значениях конкретных слов, но и в системе связей между компонентами предложения / абзаца; cinco años después de la muerte del dictador el país se descompone en una carrera por el poder y el dinero / через 5 лет после смерти диктатора страну разлагает борьба за власть и жажда наживы.
Кроме того, специфическим приемом создания образа М. Каддафи в испанских СМИ является частая замена в предложениях имени ливийского лидера на приписываемую ему качественную характеристику: era un depredador con las mujeres / с жестокостью, походившей на жестокость маньяков, он обращался с женщинами; tirano / тиран, dictador / диктатор. Частое использование ограниченного круга лексем позволяет испанским СМИ сузить вариативность возникающих в сознании реципиентов ассоциаций, связанных с именем М. Каддафи, что позволяет быстро и однозначно создать желаемый образ политика.
Способы создания вербального образа ливийского политика, продемонстрированные испанскими СМИ, позволяют сделать вывод: сегодня испанская медиакультура, естественно испытывающая сильнейшее воздействие глобализационных процессов, вынуждена при представлении в СМИ ряда политически и социально значимых для всего мирового сообщества событий реализовывать стратегии низкоконтекстуальных культур для сохранения своего имиджа, одобряемого союзниками. Этот вывод противоречит однозначному заключению, к которому пришел Э. Холл, относя испанцев к представителям высококонтекстных культур.
Анализ материалов периодических изданий французской лингво-культуры позволяет сделать вывод об актуальности заключений, сделанных Э. Холлом, согласно которым французская лингвокультура является высококонтекстуальной.
Высокий контекст этой лингвокультуры выражается в использовании при создании вербального образа М. Каддафи лексических средств, употребляющихся в переносном значении, а также в широком использовании описательных конструкций, имеющих отношение к актуальной ситуации в Ливии и за ее рубежами: ¡a venue humiliante (de Kadhafi) / унизительное появление (Каддафи); ¡a présidence (du colonel Kadhafi) a été très controversée et «très nuisible à l'image de l'UA» / председательство (полковника Каддафи) носило очень противоречивый характер и «принесло много вреда имиджу Африканского союза»; Kadhafi : pas de société civile en Libye / Каддафи: никакого гражданского общества в Ливии. Очевидно использование имплицитных средств создания образа М. Каддафи. Частое использование метафор и других средств художественной выразительности позволяет реципиентам самим сделать выводы о качествах, присущих ливийскому лидеру. При этом ассоциативное поле не сужается, как это было продемонстрированно в анализе речевого события испанских СМИ, а наоборот, намеренно расширяется, что позволяет повысить уровень вариативности восприятия лексем, представляющих образ ливийского лидера: ¡'Afrique est ¡e nouveau terrain de jeu (de Kadhafi) / Африка -новая площадка для игр (Каддафи); Kadhafi est issu du désert / Каддафи - выходец из пустыни; Kadhafi, dirigeant shakespearien / Каддафи, правитель по Шекспиру.
Вместе с этим отмечается употребление конкретизирующих лексем и конструкций, позволяющих придать конкретную форму создаваемому образу ливийского лидера. Но их низкая частотность не может коренным образом повлиять на доминантную тенденцию высокого контекста в представлении информации: Kadhafi, tyran craint jusqu'à son dernier souffle / Каддафи - тиран, внушающий страх до последнего вдоха; ¡e dictateur ¡ibyen / ливийский диктатор, ¡e tyran libyen / ливийский тиран, ¡e colonel Kadhafi / полковник Каддафи.
Отличительной чертой национальной специфики создания образа ливийского лидера является частое использование конструкций, в которых Каддафи не является актантом: ¡a Libye et ses quelque 5 millions d'habitants est trop exigué pour Kadhafi / для Каддафи недостаточно Ливии с 5 миллионным населением; ¡a répression menée par ¡e régime de M. Kadhafi contre une révolte / мятеж спровоцировал введение репрессий со стороны режима Каддафи, ¡a violente répression engagée par le
régime de Mouammar Kadhafi / жестокие репрессии, инициированные режимом Муаммара Каддафи; les forces loyales au colonel Mouammar Kadhafi ont tué au moins 142 personnes / силы, преданные полковнику Муаммару Каддафи, убили 142 человека за месяц - употребление имени ливийского лидера в качестве пассивного деятеля позволяет отстранить Каддафи от прямых обвинений в убийстве собственных граждан, вместе с тем создает иллюзию отсутствия контроля над подчиненными военными силами. В данном случае образ ливийского лидера опять создается имплицитно.
Проанализировав способы представления информации в конкретных речевых ситуациях французской лингвокультуры, можно сделать вывод о том, что уровень контекста во французской лингвокультуре существенно выше по сравнению с уровнем контекста лингвокульту-ры Испании.
В периодических изданиях США образ ливийского лидера создается как путем использования портретных характеристик (Gaddafi has been daffy for a long time / Каддафи был безумен в течение долгого времени; Gaddafi was totally insane / Каддафи был душевнобольным), так и путем употребления описательных конструкций, в которых М. Каддафи не является субъектом действия. Для выражения заданного СМИ образа ливийского лидера используется прямая номинация Каддафи, сужающая вариативность возникновения ассоциативных связей в сознании индивидов: Libyan dictator Moammar Gaddafi / ливийский диктатор Муаммар Каддафи; dictator / диктатор; .. .with Moammar Gaddafi, sponsor of two of the most spectacular acts of terrorism against Americans and a cruel dictator in his own country since 1969 / .с Муаммаром Каддафи, спонсором двух наиболее выдающихся террористических актов против американского народа и жестоким диктатором Ливии с 1969 года. При этом частотны случаи, когда образ М. Каддафи создается через описание конкретного события или действия, в которых Каддафи не является актантом: the regime was a death-defying act / этот режим был практикой, сопряженной с риском для жизни; Libyan dictator Moammar Gaddafi's many and varied eccentricities / многие разнообразные странности ливийского диктатора Муаммара Каддафи; the Gaddafi regime has not altered its domestic repression / режим Каддафи не отказался от внутренних репрессий. В то же время высоко частотны конструкции, в которых ливийский
лидер является субъектом действия: leader Moammar Gaddafi ordered warplanes and helicopters to halt protesters in the capital Tripoli / лидер Муаммар Каддафи отдал приказ силам военной авиации остановить протестующих в Триполи; Gaddafi vows to «die as a martyr» / Каддафи клянется умереть мучеником; Gaddafi... «is the architect of his own gilded cage» / Каддафи - создатель своей собственной позолоченной клетки.
Кроме того, при вербализации образа М. Каддафи прослеживается широкое использование средств риторического воздействия, что позволяет передавать часть информации имплицитно: Gaddafi was the quintessential 20th-century dictator / Каддафи был квинтэссенцией диктаторов XX столетия; president Ronald Reagan once called Gaddafi the «mad dog of the Middle East» / президент Рональд Рейган как-то назвал Каддафи «бешеным псом Ближнего Востока»; Gaddafi's paranoid police state was increasingly incompatible with this modern world / параноидальное полицейского государство Каддафи становится все более несовместимым с реалиями современного мира.
Анализ представленного периодическими изданиями США материала позволяет сделать вывод о сохранении низкого уровня контекста американской лингвокультуры, в котором, однако, очевидны и признаки высококонтекстуальности.
Таким образом, национальная специфика речевого события в современных медиа может корректироваться актуальными политическими и социальными задачами, что отражается в характере речевых действий. Они, согласно А. А. Леонтьеву, структурны и целенаправленны, а следовательно, могут становиться средством достижения специфических целей [Леонтьев 1969].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Анисимова Е. Е. Лингвистика текста и межкультурная коммуникация. М. :
Издательский центр «Академия», 2003. 128 с. Леонтьев А. А. Основы психолингвистики. М. : Смысл, 1997. 287 с. Леонтьев А. А. Язык, речь, речевая деятельность. М. : Просвещение, 1969. 216 с.
Мичурин Д. С. Влияние поликодовых текстов на динамику виртуальной коммуникации в интернете // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2013. № 4. С. 290-295.
Павилёнис Р. И. Проблема смысла. Современный логико-философский анализ языка. М. : Мысль, 1983. 286 с.
Пищальникова В. А. Принципы выявления вербальной маркированности эт-ногенетического типа // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2010. Вып. 5 (584). Языковое существование человека и этноса. С. 73-83. (Сер. Языкознание.)
Сонин А. Г. Понимание поликодовых текстов: когнитивный аспект. М. : ИНИОН РАН, 2005. 220 с.
Сорокин Ю. А., Тарасов Е. Ф., Шахнарович А. М. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. М. : Наука, 1979. 327 с.
Grice H. P. Logic and conversation // Syntax and semantics. V. 3 / ed. by P. Cole and J. L. Morgan. N. Y. : Academic Press, 1975. P. 41-58.
Leech G. Principles of Pragmatics. L., N.Y. : Longman, 1983. 250 p.
Hall E. T. Beyond culture. Garden City (N. Y.): Anchor press: Doubleday, 1989. 314 p.
Hall E. T. Understanding cultural differences. London : Intercultural press, 1990. 196 p.
