CC BY
211
вания из арабского, персидского, русского и других языков. И в наименованиях одежды и украшений имеют место заимствованные слова.
К лексемам, заимствованным из русского языка, можно отнести следующие наименования: бахила, берет, блуза, босоножки, бурка, бушлат, кепка, косынка, куртка, фуфайка, пинетка, лифчик, майка, пилотка, пинетка, плащ, спецовка, сарафан, тапочка, танкетка, тенниска, туфли, фуражка, футболка, шлем и др.
Широко используются в речи наименования одежды и украшений, заимствованные из французского языка через русский: ботинка, бутый, галош, гамаш, драп, жакет, калуш, камзул, кашне, корсаж, панама, пальто, трико, трикотаж, тужурка, шарф, шинель, юбка и др.
В рассматриваемой отрасли лексики башкирского языка занимают значительное место заимствования из немецкого языка через русский: галстук, бюстгальтер, кант, мундир, ранд, шлейф, шнур, штиблет, фрак и др.
Заимствованные из английского языка через русский лексемы пижама, пиджак, плед, свитер, смокинг, реглан, трусик, френч и др. также пополнили словарный фонд башкирского языка.
Следующие наименования вошли в лексику башкирского языка через русский язык: кимоно - из японского, колготка - из чешского, халат - из арабского, лиф - из голландского, панталон - из итальянского, папаха - из тюрксого, сандали - из греческого. Слова алка, таутар, плрлнжъ, слллл, хижаб заимствованы из арабского языка, клллпJш, салбар, длстлрхан, шлл - из персидского.
По морфемному строению в башкирском языке наименования одежды и украшений делятся на простые (корневые), производные и сложные.
К простым (корневым) наименованиям одежды и украшений относятся лексемы, состоящие только из корня, без словообразующего аффикса; в структуре слова могут иметь место формообразующие и словоизменительные аффиксы: шлл, бый-ма, яПа, ^лдлк, кештлк, башалтай и т.д.
Производные основы образуются в результате присоединения к корневой морфеме словообразующего аффикса. В башкирском языке такой способ считается одним из самых продуктивных [1, с. 18]. По степени активности можно выделить следующие продуктивные и непродуктивные аффиксы в области сло-
Библиографический список
вообразования наименований одежды и украшений: 1) продуктивные аффиксы: яу-лык, эс-лек, баш-лык, каш-мау, уыр-ма и т.д.; 2) непродуктивные (древние) аффиксы: колак-сын, сал-Ьый, тJбл-тлй и т.д.
В словах, образованных способом сложения основ, в большинстве случаев наблюдается атрибутивная связь. В лексике одежды и украшений в башкирском языке самыми продуктивными словообразовательными моделями явлются: 1) имя существительное + имя существительное: ойокбаш, шллъяулык и т.д.; 2) имя прилагательное (имя числительное) + имя существительное: кушъяулык, алмиУеJ и т.д.
Наименования одежды и украшений, образованные путем сочетания основ, обычно состоят из двух и более компонентов. Составные сложные наименования по семантике первого компонента условно можно подразделить на следующие группы: а) по цвету: ак тун; б) по форме: реглан ^лдлк, тура сарафан; в) по величине / длине: оУон куГыслы итек, кыука куГыслы ойок, кыука салбар; г) по материалу: бJре толоп, тшлкш толоп, блрхът такыя, шрфшйл шлл, тула ойок, кейеУ калпак, куян клплс, йшн ^лдлк; д) по территориальному распределению: бохар такыя, каУак бJрке, Jзблк халаты; е) по узору, рисунку: ынйылы калпак, укалы калпак; ё) по этнографическим особенностям: эт ^лдте, кшсшк ^лдлге; ж) по аналогии с человеческим характером: меукен бJрек, т^ъккъл бJрек и т.д.
Парные наименования одежды и украшений в башкирском языке встречаются сравнительно редко: ойок-бейълъй, ^лдлк-ыштан.
На основе анализа собранного фактического материала можно заключить, что наименования одежды и украшений в изучаемом языке могут состоять из одного, двух, трех, изредка -четырех компонентов. Как правило, в обыденной речи больше употребляются простые и производные наименования, а многокомпонентные лексемы характерны для научного стиля.
На основе вышеизложенного можно прийти к выводу, что наименования одежды и украшений занимают немаловажное место в лексике башкирского языка. Они также имеют большое значение для исследований по этнолингвистике, этнографии, культурологии. Обзор научной и теоретической литературы по данной теме показывает, что лексика наименований одежды и украшений в башкирском языке нуждается в дальнейшем скур-пулезном анализе ее семантических, морфемно-словообразовательных и историко-генетических особенностей.
1. Ишбаев, КЛ. Башкорт теленеҐ морфемикауы, yJУьяyалышы у^м морфонологияуы I КЛ. Ишбаев, Г.Р. Абдуллина, З.К. Ишкилдина.
- Гфъ, 2006.
Bibliography
1. Ishbaev, КЛ. BashKort ієієпєҐ morfemikayih, yJYjyayalihshih yibm morfonologiyayih I K.^. Ishbaev, G.R. Abdullina, Z.K. Ishkildina. - ffto, 2006.
Статья поступила в редакцию 20.10.13
УДК 811.161. 1 '271 Kamynina N.G., Popov A. У VIOLATIONS OF THE NORMS ORTHOEPY IN REGIONAL MEDIA. Work performed as part of culture of speech is devoted to of orthoepic the norms of the Russian literary language. This article describes and analyzes the errors of pronunciation and accent in the regional media (Altai Republic).
Key words: culture of speech, norms orthoepy, orthoepic errors, Russian literary language.
Н.Г. Камынина, канд. филол. наук, доц. каф. русского языка Горно-Алтайского гос. университета,
E-mail: [email protected]; А.В. Попов, канд. филол. наук, доц. каф. русского языка Горно-Алтайского гос. университета, E-mail: [email protected]
НАРУШЕНИЯ ОРФОЭПИЧЕСКИХ НОРМ В РЕГИОНАЛЬНЫХ СМИ*
Работа выполнена в рамках культуры речи и посвящена орфоэпическим нормам русского литературного языка. В данной статье описываются и анализируются ошибки произношения и ударения в региональных СМИ (Республика Алтай).
Ключевые слова: культура речи, нормы орфоэпии, орфоэпические ошибки, русский литературный язык.
Проблемы речевой культуры в СМИ остаются актуальными мации в настоящее время оказывают большое влияние на рус-в современном обществе, поскольку средства массовой инфор- ский язык, на нормативное и ненормативное употребление его
единиц. Это обусловливает необходимость изучения нарушений орфоэпических норм в СМИ.
С этой целью в течение нескольких месяцев 2013 года рабочая группа кафедры русского языка ГАГУ осуществляла сбор материалов по нарушению орфоэпических норм в республиканских СМИ. Были просмотрены вечерние «Вести «ЭЛ АЛТАЙ», прослушаны передачи на «Радио Сибирь» и ГТРК «Горный Алтай». Однако следует отметить, что речь СМИ неоднородна во многих аспектах. Нас интересует коммуникативный аспект, в рамках которого одни участники коммуникации выполняют роль адресанта (отправителя сообщения), другие - адресата (получателя сообщения). Однако адресант, воздействующий на общество и оказывающий влияние на русский язык, его нормы через СМИ, - это не обязательно журналист. Речь СМИ разделяется на два речевых пласта (рис. 1): 1) речь журналистов (дикторов, ведущих, корреспондентов) и 2) речь других субъектов коммуникационного процесса в СМИ (гости теле- и радиопередач, участники интервью, опросов).
Наблюдение за речью в региональных СМИ показало, что наибольшее количество нарушений орфоэпических норм допускается в речи не журналистов, а других участников коммуникативного процесса (гости теле- и радиопередач, чиновники, врачи, участники опросов и т.д.). Речь журналистов (дикторов, ведущих, корреспондентов) региональных СМИ достаточно грамотна. Однако наблюдение все же выявило ряд ошибок в ударении и произношении (при анализе собранного материала мы опирались на орфоэпические словари авторитетных ученых, например, К.С. Горбачевича [1], а также на справочник по культуре русской речи [2]).
В речи телеведущих региональных СМИ встретились следующие нарушения акцентологических норм:
1. Ошибки в постановке ударения в отдельных словах.
В речи журналистов (дикторов, ведущих, корреспондентов): агрономи’я (надо: агроно’мия) вероисповеда’ние (надо: вероис-пове ’дание), до 'мен (надо: доме ’н), и ’здревле (надо: издре ’вле), иконопи 'сь (надо: и ’конопись), ква ’ртал (надо: кварта ’л), коже-ве ’нный (надо: коже ’венный), ко 'клюш (надо: коклю Ш), на ’пасти (надо: напа’сти), недо’имка (надо: недои’мка), не'дуг (надо: неду’г), ортопедиЯ (надо: ортопедия), пла’то (надо: плато’), разгру’зить (надо: разгрузи’ть), рудник (надо: рудни’к) углу'б-ленный (надо: углубле’нный), укра’инский (надо: украи’нский), ходата’йствовать (надо: хода’тайствовать), флюорографиЯ (надо: флюорогра'фия), тра’нсфер (надо: трансфе’р) и др.
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ: ветеринариЯ (надо: ветерина’рия), водопро’вод (надо: водопрово ’д), газопро ’вод (надо: газопрово ’д), ква ’ртал (надо: кварта ’л), осу'жденный (надо: осужде 'нный) пихта ’ (надо: пи ’х-та), средства ’ (надо: сре ’дства), хозяева ’(надо: хозя ’ева) флю-
орографи я (надо: флюорогра фия), вероисповеда ние (надо: вероиспове’дание), во-первы’х (надо: во-пе’рвых), гусени’чный (надо: гу 'сеничный), и’сковый (надо: исково ’й), кило ’метр (надо: киломе ’тр), недо ’имка (надо: недои ’мка), новоро ’жденный (надо: новорождё ’нный), оздор ’овить (надо: оздорови ’ть), пла ’то (надо: плато), пол ’ожить (надо: положи ’ть), подростко ’вый (надо: подро ’стковый), углубленно (надо: углублё ’нно), э'кспер-тный (надо: экспе ртный) и др.
2. Ошибки в произношении сложных слов.
Как известно, многие сложные слова имеют кроме основного еще и побочное (добавочное) ударение, которое слабее основного и ставится на первую часть слова (его принято обозначать диакритическим знаком ‘ - «гравис»). Неправильным является произнесение таких слов без добавочного ударения. Ошибки такого типа представлены далее (для удобства приводим лишь частичную практическую транскрипцию слов).
В речи журналистов (дикторов, ведущих, корреспондентов): вы[сака]квалифици’рованный (надо: вы[со‘]коквалифици’рован-ный), [Га]рно-Алта'йск (надо: [Го‘]рно-Алта’йск), [Га]рно-Алта’й-ский (надо: [Го‘]рно-Алта’йский), [га]рно-Стро’й (надо: [го‘]рно-Стро’и), за[ка]нопрое’кт (надо: за[ко‘]нопрое’кт), за[ка]нотво-рческий (надо: за[ко‘]нотво’рческий), [Ка]ш-Ага’чский (надо: [Ко‘]ш-Ага’чский), [ма]тоспо’рт (надо: [мо‘]тоспо’рт), на[ла]го-обложе’ние (надо: на[ло‘]гообложе’ние), на[ла‘]гоплате’льщики (надо: на[ло‘]гоплате’льщики), [а]бщегодово’й (надо: [о‘]бщего-дово’й), [а]бщеобразова’тельный (надо: [о‘]бщеобразова’тельный), [а]бщечелове'ческий (надо: [о‘]бщечелове’ческий), [а]во-щехрани’лище (надо: [о‘]вощехрани’лище), [па]лго’да (надо: [по‘]лго’да), [ра]бототе'хника (надо: [ро‘]бототе’хника), с[па]-ртза’л (надо: с[по‘]ртза’л), [фа]тоархи’в (надо: [фо‘]тоархи’в).
В отдельных случаях (например, в слове налогоплательщики) встречается даже произношение с добавочным ударением, но с изменением гласного (см. выше).
Встретился и противоположный случай - постановка добавочного ударения там, где его не должно быть: [до‘]стоприме-ча тельности (надо: [да]стопримеча тельности), а также случай перенесения добавочного ударения на другой слог: э'лект-роснабже’ние (надо: эле'ктроснабже’ние).
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ: вы[сака]технологи'ческий, (надо: вы[со‘]котехнологи-ческий), [Га]рно-Алта'йск (надо: [Го‘]рно-Алта’йск), за[ка‘]ноп-рое’кт (надо: за[ко‘]нопрое’кт), [Ка]ш-Ага’чский (надо: [Ко‘]ш-Ага’чский), на[ла]гообложе’ние (надо: на[ло‘]гообложе’ние), на[ла]гоплате’льщики, на[ла‘]гоплате’льщики (надо: на[ло‘]-гоплате’льщики), [а]бщеросси’йский (надо: [о‘]бщеросси’йский), [ра]бототе'хника (надо: [ро‘]бототе’хника).
3. Ошибки в постановке ударения в отдельных формах слов.
Рис. 1. Неоднородность речи в СМИ
В речи журналистов (дикторов, ведущих, корреспондентов): бередят (надо: бередя'т), блага’ (надо: бла’га), взяло’ (надо: вз'яло), на выбора’х (надо: на выборах), го'стям (надо: гостя’м), к с’етям (надо: к сетя’м), на стена’х (надо: на сте’нах), начались (надо: начали'сь), начало’ (надо: на’чало), оце’нены (надо: оценены’), починя’т (надо: почи’нят), придало’ (надо: придало), приня’ли (надо: при’няли), страховщики’ (надо: страховщики), шкафа’ (надо: шка’фа).
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ: аэропорта’ (надо: аэропорта), ба’лую (надо: балу’ю), блага’ (надо: бла’га), в (данной) свя’зи (надо: в (данной) связи), в сте’нах (надо: в стена’х), в туфля’х (надо: в ту’флях), взяты’ (надо: взя’ты), водителе’й (надо: води’телей), возбу’жден-ные (надо: возбуждённые), возбуждено (надо: возбуждено), вызова’ (надо: вы’зовы), вызовов (надо: вы’зовов), глядя’ (надо: глядя), диспетчера' (надо: диспе’тчеры), заня’л (надо: за’нял), за’няла (надо: заняла’), заняли’ (надо: за’няли), зво’нят (надо: звоня’т), инженера’ми (надо: инжене’рами), красиве’йший (надо: красивейший), мощностей (надо: мо'щностей), на выбора’х (надо: на выборах), на’чала (надо: начала), начало’ (надо: начало), нача’лся (надо: начался’), на’чата (надо: начата), неотбытое (надо: неотбы'тое), оце’нен (надо: оценё’н), оце’нена (надо: оценена7), подпися’ми (надо: подписями), позво'ним (надо: позвони’м), предложили (надо: предложили), ро’стим (надо: расти’м), сбы’лись (надо: сбыли’сь), сво[]о’ва] (надо: свое[во’]), се'мью (надо: семью’), си’рот (надо: сиро’т), си’роты (надо: сиро’ты), средства’ (надо: средства), стадам (надо: стада’м), тренера’ (надо: тре’неры), углубило (надо: углуби’ло), учи’те-лям (надо: учителя’м), фельдшеро’в (надо: фе’льдшеров) пристава’ (рекомендуется при’ставы) и др.
Произносительные ошибки встретились также нескольких типов:
1. Ошибки в произношении иноязычных слов связаны, прежде всего, с произношением твердых/мягких согласных перед Е. Поскольку орфография здесь не подсказывает произношения, как в случаях перед другими гласными, то этот вопрос вызывает трудности. Как известно, в одних заимствованных словах после согласных пишется е, а произносится согласный твёрдо, в других же освоение слова уже закончилось, так что согласный произносится мягко.
В речи дикторов и телеведущих встретились такие случаи произношения твёрдого согласного вместо мягкого: па[тэ]нт, па[тэ]нтная система (надо: па[т’е]нт, па[т’е]нтная).
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ: па[тэ]нт (надо: па[т’е]нт), па[тэ]нтная система (надо: па[т’е]нтная), компе[тэ2]нции (надо: компе[т'е']нции), юрисп-ру[дэ]нция (надо: юриспру[д’е]нция).
Также есть случаи произношения мягкого согласного там, где он должен, в соответствии с современными нормами, быть твёрдым. Например, в речи дикторов и телеведущих: идентифицировать (надо: и[дэ]нтифицировать), компью[т’е]р (надо: компью[тэ]р), [м'е'н'е]джер (надо: [м'е'нэ]джер или [мэ’нэ]джер).
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ: грей[д]ер (надо: грей[дэ]р), диспан[с’е]р (надо: диспан-[сэ]р), [ку]ве’т (надо: [к’у]ве’т), [т’е]мп (надо: [тэ]мп), ти[р’е’] (надо: ти[рэ’]), компью[т’е]рный (надо: компью[тэ]рный), [с’е]-рвис (рекомендуется: [сэ]рвис), электроэ[н’е]ргия (надо: элек-троэ[нэ]ргия).
2. Усечение звуков, сокращение слова в произношении,
что допустимо для неполного стиля (разговорно-просторечного), но является недопустимым в полном стиле, рекомендуемом для публичных выступлений.
Ошибки такого типа отмечены, например, при чтении прогноза погоды: [двац три], да и в основных новостях встречаются: возможно[с’], ты[щ]и, [гарналта’йск].
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ таких случаев очень много. Допускается даже выкидка целых слогов: щас (сейчас), по[са]трел (посмотрел), тока (только), то’ ись (то есть), писят (пятьдесят), [гарналта’йск](Горно-Алтайск), сёдня (сегодня), Василича (Васильевича), горюче-смазоч материалов (горюче-смазочных материалов), сама главна (самое главное), тыщ (тысяч), ничё (ничего), ваще (вообще), буит (будет), думашь (думаешь).
Библиографический список
3. Вставка лишних звуков в слово. В речи дикторов и телеведущих: про[йе]кт (надо: про[э]кт), Кош-Ага[чи]ский (надо: Кош-Ага[ч]ский), сентя[б’ир’]ские выборы (надо: сентя[бр’]ские), у[чи]реждения (надо: у[ч]реждения).
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ: у[чи]реждения (надо: у[ч]реждения), ездиит (надо: ездит), преце[н]дентное (надо: прецедентное), дол[а]жны (надо: должны), если[ф] (если).
4. Произношение [о] вместо [е] после мягкого согласного. В речи телеведущих встретился один случай: ис[т’о’]кший период (надо: ис[т’е’]кший). В этом случае гласный [е] требуется произносить в значении «окончившийся, прошедший», а [о] -в значении «потерявший много криви, жидкости», например, ис[т’о]кший кровью.
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ: о[п’о’]ка (надо: о[п’е’]ка, о[с’о]длый (надо: о[с’е]длый), хре[б’о]т (надо: хре[б’е]т).
5. Смягчение согласного в конце слова перед И в начале следующего слова вместо замены звука [и] на [ы], как требует литературная норма. В речи телеведущих отмечены, например, такие случаи: ка[к’ и] в любом виде спорта (надо: ка[к ы] в любом), ка[к’и] десять лет назад (надо: ка[к ы] десять), как.., та[к’ и] (надо: та[к ы]), [аб’-и]тогах (надо: [аб-ы]тогах), ка[к’ и]тог (надо: ка[к ы]тог), ника[к' и]наче (надо: ника[к ы]наче).
Наблюдается также неоправданное смягчение согласного перед [е]: [в’-и]фире (в эфире, надо: [в-ы]фире или [в-э]фире).
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ: и[з’ е]того (из этого), [в’и]кономику (в экономику).
6. Прогрессивная ассимиляция согласного, что встречается в говорах, но является неправильным в литературном произношении, особенно в публичной речи. Встретился один такой случай в речи телеведущих: но[ч’ч]у (надо: но[ч’й]у.
7. Отсутствие контактной ассимиляции согласных. В речи дикторов и телеведущих встретились такие случаи отсутствия ассимиляции по месту образования: вы[сш]ем (надо: вы[шш]-ем), ра[сш]иряются (надо: ра[шш]иряются); по мягкости: [дн’и] (надо: [д’н’и]).
В речи других участников коммуникативного процесса в СМИ
- по мягкости: пе[нс]ионеры (надо: пе[н'с']ионеры).
Далее приведём типы ошибок, которые в речи телеведущих и дикторов не встретились, но обнаружены в речи других участников коммуникативного процесса в СМИ:
1. Произношение [с'а] вместо [с'] в возвратных глаголах: свершилися, осталися, не находилися, осталася, разбилися, добивалася, заблудилися, копалися.
2. Замена звука: ас[в]альт вместо ас[ф]альт, подде’рж[у]т вместо подде’рж[ъ]т, прохо[д’у]т вместо прохо[д’ь]т, значи[т] вместо значи[т], п[у]лучает вместо п[ъ[лучает, [сэ]ли вместо [це]ли, ак[с]ыя вместо ак[ц]ия, конферен[ц’]ия вместо конференция, пл[о]тите вместо пл[а]тите.
3. Вставка звука в предлог (неразличение употребления предлогов о/об): об нас (надо: о нас).
4. Отсутствие редукции безударного гласного: 1]азы’к] вместо ]изы'к].
5. Произношение щелевого [урвместо смычного [г] (или [х] вместо [к]): бла^]одарна, психоло[х].
6. Произношение [шн] на месте ЧН: у2ли[шн]ое.
7. Произношение [чн] на месте ШН: Никити[чн]а
8. Произношение [г] на месте [в] при орфографическом Г: ниче[г]о.
Таким образом, в речи людей, оказавшихся в эфире, встречаются ошибки самых разных типов. Одни из них вызваны влиянием диалектов (бла^]одарна, психоло[х], подде’рж[у]т, про-хо[д’у]т), другие - влиянием орфографии (ниче[г]о). некоторые встречаются в речи людей алтайской национальности (]азы’к]). Большинство же ошибок вызвано просто незнанием орфоэпических норм, недостаточной грамотностью. Однако такое произношение, как уже говорилось в начале, воздействует на общество и оказывает влияние на русский язык. Нарушения орфоэпических норм могут являться и коммуникативной помехой в передачи информации. Все это обусловливает необходимость дальнейшего изучения речи СМИ в нормативном аспекте.
* Работа выполнена в рамках проекта РГНФ № 13-14-04002 а(р)
1. Горбачевич, К.С. Современный орфоэпический словарь русского языка. Все трудности произношения и ударения. - М., 2010.
2. Справочник-практикум по культуре русской речи: для студентов и школьников Республики Алтай / Н. А. Волкова [и др.]; под ред.
Н. Г. Камыниной. - Горно-Алтайск, 2012.
Bibliography
1. Gorbachevich, K.S. Sovremennihyj orfoehpicheskiyj slovarj russkogo yazihka. Vse trudnosti proiznosheniya i udareniya. - M., 2010.
2. Spravochnik-praktikum po kuljture russkoyj rechi: dlya studentov i shkoljnikov Respubliki Altayj / N. A. Volkova [i dr.]; pod red. N. G. Kamihninoyj.
- Gorno-Altayjsk, 2012.
Статья поступила в редакцию 20.10.13
УДК 811
Filippova E.Yu. EXPERIMENTAL STUDY OF АКЦЕНТНОЙ VARIATION IN THE INITIAL FORM OF NOUNS RUSSIAN LANGUAGE. The article presents the results of psycholinguistic experiment, aimed at identifying the features of узуальной акцентной variability nouns of the Russian language. Reactions received during the experiment, were subjected to quantitative processing and qualitative analysis.
Key words: accents, accented option, experiment, evolution and variability.
Е.Ю. Филиппова, канд. филол. наук, н.с. лаборатории антропоцентрической типологии языков ФГБОУ ВПО «АГАО», г. Бийск, E-mail: [email protected]
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ АКЦЕНТНОЙ ВАРИАТИВНОСТИ В НАЧАЛЬНОЙ ФОРМЕ ИМЕН СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ РУССКОГО ЯЗЫКА*
В статье представлены результаты психолингвистического эксперимента, направленного на выявление особенностей узуальной акцентной вариативности существительных русского языка. Реакции, полученные в ходе эксперимента, подвергались количественной обработке и качественному анализу
Ключевые слова: ударение, акцентный вариант, эксперимент, эволюция, вариативность.
В данной статье описываются результаты экспериментального исследования акцентной вариативности в исходной форме имен существительных русского языка. Исследование вариативности кодифицированной и узуальной акцентологической нормы проводится нами в рамках проекта по изучению эволюции русского словесного акцента в последней трети XX - начале XXI вв.
Проблемы вариантности и нормативности в русистике, волновавшие ученых на протяжении длительного периода времени, остаются весьма актуальными и на современном этапе. Язык
- изменяющаяся, эволюционирующая система, и «... варьирование формы является объективным и неизбежным следствием эволюции языка» [1, с. 25]. Вариативность русского словесного акцента обусловлена, прежде всего, самой природой ударения, то есть такими его свойствами как разноместность и подвижность. Разноместность - это свойство ударения падать на-любой слог русского слова: на первый - Иконопись, на второй -экспеЕрт, на третий - жалюзИ, на четвертый - апартамЕнты и т.д. Подвижностью называют способность ударения перемещаться с одного слога на другой при изменении формы слова: водА - вОду, хожУ - хОдишь и т.д. Разноместность и подвижность, историческая изменчивость произносительных норм приводят к появлению у одного слова акцентных вариантов. Основные причины, вызывающие колебания ударения, обусловливаются факторами как внутреннего, так и внешнего характера: формальная аналогия, ложная аналогия, тенденция к ритмическому равновесию и грамматикализации, прагматический фактор, тенденции в развитии ударения, связанные со слоговой структурой слова, характером конечной огласовки и т.д. Например, у двух - и трехсложных имен существительных мужского рода наблюдается тенденция к переносу ударения с последнего слога на предшествующий (регрессивное ударение). Процесс перехода проявляется в наличии вариантов: квартАл - квАртал, творОг - твОрог, каталОг - катАлог и др. У существительных женского рода наблюдается перемещение ударения с первого слога на последующий (прогрессивное ударение): кетА -кЕта, фольгА - фОльга, фрезА - фрЕза и т.д. Безусловно, определяющим в этом сложном эволюционном процессе является антропоцентрический фактор.
На первом этапе исследования из орфоэпического словаря под редакцией РИ. Аванесова [2] были отобраны все имена существительные в исходной форме, имеющие литературные (дублетные варианты и варианты с пометой «доп.») и нелитературные (с пометами «непр.», «не рек.» и др.) акцентологические варианты. Для проведения психолингвистического эксперимента стимульный материал был сокращен до 262 вариативных единиц. В данный список вошли лексемы, обладающие более
высокой степенью частотности в языке (согласно Национальному корпусу русского языка), а также случаи, представляющие, по нашему мнению, наибольшие затруднения при акцентировании носителями языка. С целью облегчения восприятия достаточно объемного материала информантами, стимулы были распределены по трем анкетам (87 - 88 слов в каждой анкете). В эксперименте принимали участие 50 носителей русского языка (студенты вуза г. Новосибирска в возрасте от 19 до 24 лет). Информантам озвучивалась следующая инструкция: «В предложенных словах расставьте ударения. Если, по Вашему мнению, в каком-либо слове возможен еще иной вариант ударения, укажите его. Укажите свои: пол, возраст, место рождения, сколько лет проживаете в г. Новосибирске». В результате эксперимента было получено 1310 реакций (отказов зафиксировано не было).
Весь стимульный материал можно распределить на 4 группы, в зависимости от оценки варианта (пометы): 1) равноправные варианты (дублеты): бАржа - баржА, церкОвка - цЕрковка, чардАш - чАрдаш, знахАрка - знахарка, рЕфери - реферИ, бижутЕрия - бижутерИя, обнарУжение - обнаружЕние и т.д. всего 59 пар единиц (22,5%); 2) второй вариант является допустимым - индиго - Индиго, чарльстОн - чАрльстон, ракУшка - рАкушка, искУс - Искус, рОвня - ровнЯ и т.д. всего 37 пар лексем (14% от общего количества единиц); 3) второй вариант не рекомендуется - черпАльщик - чЕрпальщик, рАджа
- раджА, зимОвщик - зимовщИк, бЕздарь - бездАрь, обеспЕчение - обеспечЕние, алфавИт - алфАвит и т.д. всего 65 вариантов (25%); 4) второй вариант не допускается (помечается как неправильный) - визИрь - вИзирь, исповЕдание - исповедАние, шассИ - шАсси, ваЯние - ваяние, духовнИк - духОвник и т.д. всего 101 пара слов (38,5%). Таким образом, наибольший процент от общего количества единиц составляют нелитературные варианты (63%).
Приступая к анализу результатов эксперимента, необходимо отметить низкую степень вариативности реакций, полученных от носителей языка: 98% испытуемых указало единственный вариант ударения для большинства стимулов. Вероятно, для носителей русского языка словесный акцент играет важную роль в процессе семантической дифференциации лексем, в связи с чем информанты считают избыточным наличие второго варианта ударения.
Вариативность реакций носителей языка (информант допускает два варианта ударения на один стимул) была зафиксирована в следующих словах: знАмение и знамЕние (1), христианИн и христиАнин (1), исповЕдание и исповедАние (4), чарльстОн и чАрльстон (7), каталОг и катАлог (5), растрУб и рАструб (5), чувАши и чувашИ (3), щавЕль и щАвель (5), обеспЕче-
