CC BY
150
АДМИНИСТРАТИВНОЕ И МУНИЦИПАЛЬНОЕ ПРАВО
DOI 10.24412/2227-7315-2021-2-78-87
УДК 342.94
И.Н. Дехтярь
НАРУШЕНИЯ АНТИМОНОПОЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЦИФРОВЫХ ПЛАТФОРМ
Введение: современная экономика характеризуется возрастающей ролью технологических компаний, владеющих интернет-платформами, обеспечивающими взаимодействие участников рынка в информационной среде. Однако ограничение конкуренции такими компаниями способно сдерживать развитие технологий за счет сокращения инноваций и приводить к повышению стоимости товаров и услуг. При этом законодательство не уделяет достаточного внимания вопросам антимонопольного регулирования цифровых платформ, что приводит к необходимости в предупреждении, выявлении и пресечении монополистической деятельности и ведет недобросовестной конкуренции. Цель: анализ распространенных практик цифровых платформ с точки зрения антимонопольного законодательства. Методологическая основа: использованы как общенаучные методы познания (анализа, синтеза, аналогии, системный), так и частнонаучные методы юриспруденции формально-юридический, сравнительно-правовой методы. Результаты: аргументирована авторская позиция относительно возможности применения антимонопольного законодательства к деятельности цифровых платформ. Выводы: эффективная борьба с неблагоприятными для развития конкуренции практиками технологических компаний требует отмены антимонопольного иммунитета правообладателей интеллектуальной собственности, использования современных подходов к оценке деятельности цифровых платформ и новых методов определения доминирующего положения хозяйствующего субъекта.
Ключевые слова: антимонопольное законодательство, доминирующее положение, недобросовестная конкуренция, цифровые платформы, сетевой эффект, большие данные, интернет, интеллектуальная собственность.
I.N. Dekhtyar
VIOLATIONS OF ANTITRUST LEGISLATION
IN THE ACTIVITIES OF DIGITAL PLATFORMS
Background: the modern economy is characterized by a significant role of technology companies that own Internet platforms that ensure the interaction of market participants in the information environment. However, the restriction of competition
© Дехтярь Иван Николаевич, 2021
Кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры административного и муниципального права (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: [email protected] © Dekhtyar Ivan Nikolayevitch, 2021 78 Candidate of law, senior lecturer, Department of Administrative and municipal Law (Saratov State Law Academy)
by such companies can restrain the development of technologies by reducing innovation and lead to an increase in the cost of goods and services. At the same time, the legislation does not pay sufficient attention to the issues of antitrust regulation of digital platforms, which leads to problems of preventing, detecting and suppressing monopolistic activities and unfair competition in this area. Objective: analysis of common practices of digital platforms from the point of view of antitrust laws. Methodology: general scientific methods of cognition (analysis, synthesis, analogy, systemic), and private scientific methods of jurisprudence: formal legal, comparative legal methods. Results: the author's position on the possibility of applying antimonopoly legislation to the activities of digital platforms is reasoned. Conclusions: the need to effectively combat the practices of technology companies that are unfavorable for the development of competition requires the abolition of antitrust immunity of intellectual property rights holders, modern approaches to evaluating the activities of digital platforms and new methods for determining the dominant position of an economic entity.
Key-words: antitrust law, dominance, unfair competition, digital platforms, network effect, big data, internet, intellectual property.
В условиях развития цифровой экономики все большее влияние приобретают интернет-компании, владеющие цифровыми платформами. Сфера их деятельности охватывает различные стороны жизни общества. Такие компании действуют в секторе социальных сетей, разработки операционных систем, а также в сфере услуг (такси, онлайн-бронирование отелей, интернет-торговля, реклама). Вместе с тем, несмотря на положительное влияние происходящих изменений, появляются новые возможности для монополизации и манипулирования рынком.
Стоит отметить, что применение мер административно-правового воздействия, предупреждающих и пресекающих негативное влияние монополизации на базе цифровых технологий, должно учитывать специфику современной экономики, заключающуюся в широком использовании результатов интеллектуальной деятельности. Власть крупнейших рыночных гигантов, таких как Apple, Google, Facebook, Amazon, основана на распоряжении интеллектуальной собственностью. Использование результатов интеллектуальной деятельности открывает новые возможности для повышения конкурентоспособности, формирует новые рынки и способствует техническому прогрессу. Как указывает Й. Дрексл (директор мюнхенского Института интеллектуальной собственности, конкуренции и налогообложения им. Макса Планка) «если в прошлом интеллектуальная собственность и конкуренция рассматривались главным образом как несовместимые понятия, то сегодня широко признано, что обе области права преследуют дополняющие друг друга цели, а именно инновации» [1, с. 15]. Я. Лианос отмечает взаимосвязь между интеллектуальной собственностью и антимонопольным правом в аспекте продвижения инноваций [2, с. 46].
ГОСТ Р 56261-2014 регламентирует основные положения инновационного менеджмента в Российской Федерации, определяя, что стимулирование цифровых инноваций является приоритетным направлением развития цифровой экономики, в связи с чем необходимо ограничение правового регулирования, сдерживающего развитие цифровых инноваций и их применение1. Однако
1 См.: ГОСТ Р 56261-2014. Национальный стандарт Российской Федерации. Инновационный менеджмент. Инновации. Основные положения (утвержден и введен в действие Приказом Росстандарта от 26 ноября 2014 г. № 1847-ст). Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». 79
стоит согласиться с мнением, что понимание защиты исключительных прав только в качестве катализатора инноваций представляет собой слишком узкое видение как инновационного процесса, так и прав интеллектуальной собственности [3, с. 12]. Справедливо отмечается, что исключительное право по своей сущности не отличается от права собственности и предназначено для того, чтобы правообладатель получил вознаграждение от коммерческого использования результатов интеллектуальной деятельности, однако не для того, чтобы он имел контроль над рынком [4, с. 448]. Поэтому правовое регулирование результатов интеллектуальной деятельности должно быть сосредоточено не только на вопросах их охраны и защиты, но и на соблюдении баланса публичных и частных интересов.
Законодательство Российской Федерации отличается наличием антимонопольного иммунитета для правообладателей интеллектуальной собственности, что следует из положений ч. 9 ст. 11 и ч. 4 ст. 10 Федерального закона «О защите конкуренции»2. В результате этого на правообладателей не распространяется запрет на злоупотребление доминирующим положением и участие в антиконкурентных соглашениях. Они вправе устанавливать произвольную цену на свои продукты, которая может быть неодинаковой для различных покупателей и разных регионов. Это приводит к необоснованным преимуществам для правообладателей (злоупотребляющих своими правами в ущерб развитию конкуренции) не позволяет применять механизмы антимонопольного реагирования.
Стоит отметить, что в зарубежных странах данные механизмы являются эффективными инструментами обеспечения баланса конкуренции и прав интеллектуальной собственности. Так, согласно ст. 101 и 102 Договора о функционировании Европейского союза3 допускается применение антимонопольных запретов к деятельности правообладателей объектов исключительных прав в отношении ограничивающих конкуренцию соглашений и злоупотребления доминирующим статусом. Такие положения установлены как в §3 ст. 101 Договора о функционировании Европейского союза, так и в иных нормативных актах, конкретизирующих порядок применения Договора4. Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности в ч. 2 ст. 8 указывает на применение надлежащих мер для предотвращения злоупотреблений правами интеллектуальной собственности или необоснованного ограничения торговли, а также для обеспечения необходимого баланса между конкуренцией и защитой общественного благосостояния3. Имеется практика применения
¡5 2 См.: Федеральный закон от 2 июля 2006 г. № 135-Ф3 «О защите конкуренции» (в ред.
Ц от 22 декабря 2020 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2006. № 31, ч. 1, ст. 3434; Ч 2020. № 52, ч. 1, ст. 8581.
I 3 См.: Договор о функционировании Европейского Союза (Вместе со «Списком, пред-
ш усмотренным в статье 38...», «Заморскими странами и территориями, к которым при-
меняются положения части четвертой Договора...») (подписан в г. Риме 25 марта 1957 г.) (с изм. и доп. от 13 декабря 2007 г.) URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/ PDF/?uri=CELEX:12012E/TXT&from=EN (дата обращения: 06.02.2021).
4 См., например: Commission Regulation (EU) No 1217/2010 of 14 December 2010 on the application of Article 101(3) of the Treaty on the Functioning of the European Union to certain categories of research and development agreements Text with EEA relevance. URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/ALL/?uri=CELEX%3A32010R1217 (дата обращения: 06.02.2021).
5 См.: Agreement on Trade-Related Aspects of Intellectual Property Rights. URL: http:// 80 www.wto.ru/ru/content/documents/docs/pril1С.doc (дата обращения: 06.02.2021).
Европейской комиссией штрафов в случае использования результатов интел-
О л
лектуальной деятельности для ограничения конкуренции6.
Практика США при оценке правомерности соглашений в сфере интеллектуальной собственности базируется на принципе «rule of reason», в соответствии с которым лицензионные соглашения являются правомерными априори7, однако применение антимонопольного законодательства к таким соглашениям сопряжено с оценкой их позитивных и негативных последствий для развития конкуренции.
В различных странах антимонопольное регулирование интеллектуальной собственности связано с особенностями национальной правовой системы. Как отмечает С. Андерман, «если мы посмотрим на главные правовые системы с обширным опытом сосуществования антимонопольного права и права интеллектуальной собственности — Европейский союз, США и Японию, мы можем увидеть значительное разнообразие в формах, которые были избраны для их согласования» [3, с. 3]. В рамках каждой правовой системы избран собственный вариант соотношения.
В Российской Федерации разработан План деятельности Федеральной антимонопольной службы на 2019-2024 годы, согласно которому необходима модернизация нормативного регулирования в эпоху цифровой экономики, в частности распространение антимонопольных требований на результаты интеллектуальной деятельности8. Это позволит устранить противоречия между Законом о защите конкуренции и Гражданским кодексом Российской Федерации, согласно ст. 10 которого не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции и злоупотребления доминирующим положением9.
Необходимо учитывать и положения международных договоров, в частности раздел XXIII «Интеллектуальная собственность» Договора о ЕАЭС, членом которого является Российская Федерация. Согласно данному нормативному акту задачами государств-членов являются защита интересов обладателей прав на объекты интеллектуальной собственности, поддержка научного и инновационного развития, предоставление благоприятных условий для обладателей авторского права. При этом члены Договора могут рассматривать в законодательстве виды лицензионной практики, которые в отдельных случаях могут быть признаны злоупотребления правами интеллектуальной собственности и могут оказывать неблагоприятное воздействие на конкуренцию. Тогда государства могут принимать надлежащие меры по предотвращению такой практики10.
6 См., например: European Commission Decision No. C (2013)3803 of 19 June 2013. Case Ю No. AT.39226 (Lundbeck; Duhigg C., Lohr S. The Patent, Used As a Sword. URL: https://ec.europa. 1 eu/commission/presscorner/detail/en/IP_13_563 (дата обращения: 06.02.2021). )
7 См.: Antitrust Guidelines for the Licensing of Intellectual Property issued by the U.S. De- 2 partment of Justice and the Federal Trade Commission. January 12, 2017. URL: https://www. S justice.gov/atr/IPguidelines/download (дата обращения: 06.02.2021).
8 См.: План деятельности Федеральной антимонопольной службы на 2019-2024 годы (утвержден ФАС России 7 февраля 2019 г.). Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
9 См.: Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (в ред. от 12 мая 2020 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32, ст. 3301; 2020, № 20, ст. 3227.
10 См.: Договор о Евразийском экономическом союзе (подписан в г. Астане 29 мая 2014 г.).
URL: https://docs.eaeunion.org/docs/ru-ru/0003610/itia_05062014 (дата обращения: 06.02.2021). 81
Можно сделать вывод о целесообразности распространения положений антимонопольного законодательства на деятельность правообладателей объектов интеллектуальной собственности посредством закрепления в Законе о защите конкуренции требований к соглашениям и действиям по предоставлению прав на результаты интеллектуальной деятельности и распоряжению данными правами. Необходимо также установление запрета на заключение соглашений, способных нанести ущерб правоотношениям в сфере защиты конкуренции и повлечь за собой злоупотребление доминирующим положением путем использования объектов интеллектуальной собственности.
Формирование новых практик ведения предпринимательской деятельности в условиях цифровой экономики требует определить, какие действия интернет-компаний могут причинить вред конкуренции или являться монополистической деятельностью и, следовательно, должны быть признаны нарушениями антимонопольного законодательства.
Наличие так называемых «сетевых эффектов» и «больших данных» (Big Data) обусловлено ситуацией, когда ценность подсоединения к интернет-платформе для пользователя зависит от количества ее участников. Благодаря сетевому эффекту владелец платформы получает экономическое преимущество за счет большого числа пользователей и доступа к данным о них. «Большие данные» позволяют улучшать качество предоставляемых услуг на основании массива поисковых запросов, позволяющего платформе учитывать интересы потребителей. При этом для компаний — конкурентов платформы наличие таких эффектов может служить одним из препятствий для входа на рынок. Важность сетевых эффектов для антимонопольного регулирования проявляется при согласовании сделок слияний, поскольку возникает риск ограничения конкуренции за счет их усиления. Уполномоченные органы должны проводить анализ реальной возможности потребителей для выбора иных платформ, а также устанавливать влияние платформы на условия обращения товаров и определение уровня цен.
Особое внимание следует уделять платформам, осуществляющим взаимодействие продавцов и покупателей, т.к. информация о потребителях может использоваться для ценовой дискриминации путем установления различного уровня цен на основании запросов интернет-поиска и опыта покупок посредством платформы, приводить к повышению цен на товары и услуги. Так, согласно анализу CMA (Британское антимонопольное ведомство) от 27 ноября 2020 года, компании сталкиваются с более высокими ценами на доминирующих платформах. При этом Google и Facebook стабильно получают прибыль значительно выше той, что требуется для вознаграждения инвесторов. Google заработал на 1,7 млрд фунтов больше, базового уровеня прибыли. Для Facebook она составила 650 млн фунтов11.
Деятельность платформ, связанных с рынком операционных систем, позволяет взимать комиссию с разработки приложений для данных платформ. Такая комиссия может негативно влиять на конкуренцию разработчиков. В настоящее время отсутствуют механизмы для регулирования размеров данной
11 См.: New competition regime for tech giants to give consumers more choice and control over their data, and ensure businesses are fairly treated. URL: https://www.gov.uk/government/ news/new-competition-regime-for-tech-giants-to-give-consumers-more-choice-and-control-over-82 their-data-and-ensure-businesses-are-fairly-treated (дата обращения: 06.02.2021).
комиссии, что послужило основанием для предложения запретить ограничение установки на устройства стороннего программного обеспечения (примером применения указанных ограничений является компания Apple), а также определила верхнюю границу комиссии на уровне 20% от цены без НДС (в настоящее время комиссия App Store и Google Play составляет 30%) [5, с. 9].
Признание цифровых платформ субъектами, способными злоупотреблять доминирующим положением, требует совершенствования правового регулирования методики анализа конкуренции. Имеются трудности в применении традиционных инструментов оценки рынка к компаниям, действующим на цифровом пространстве. Поэтому необходима оценка не только количественных показателей доминирования, но и качественных — например потенциального влияния деятельности компании на ухудшение качества товаров или услуг, снижение их предложения. Рыночная доля платформы может выражаться в количестве приложений, пользователей, объявлений, скачиваний, трансакций через платформу, объеме Big Data и иных критериях.
Сделки с цифровыми активами должны быть оценены с точки зрения увеличения или уменьшения спроса, а также возможности конкурирующих компаний предлагать свои товары и услуги. Кроме того, оценка влияния на конкуренцию в долгосрочной перспективе важна при анализе деятельности компаний, предоставляющих свои услуги без взимания платы, поскольку нулевая цена в настоящем не означает отсутствия возможности получения прибыли в будущем посредством увеличения стоимости акций компании. Поэтому, в частности, законодательство ФРГ устанавливает возможность применения антимонопольного законодательства и проведения процедуры анализа рынка в случае бесплатного предоставления товаров и услуг12.
Стоит отметить, что закрепление новых методик в Порядке проведения анализа состояния конкуренции на товарном рынке13 должно быть связано с внесением соответствующих изменений в Закон о защите конкуренции, определяющих возможность применения исключений из традиционных механизмов для цифровых рынков.
Следующая проблема антимонопольного регулирования цифровых платформ заключается в анализе сделок экономической концентрации. На цифровых рынках такие сделки могут иметь негативное влияние на конкуренцию, поскольку способны привести к ограничению инноваций за счет уменьшения стимулов для конкуренции и повлечь за собой снижение числа компаний-конкурентов. Так, один из создателей Facebook Крис Хьюз в статье «Пришло время разрушить Facebook», опубликованной в The New York Times, отмечает, что у тех, кто не желает пользоваться продуктами Facebook, отсутствует выбор в связи с тем, что данная компания владеет несколькими сервисами. Политика платформы Facebook заключается в скупке компаний, которые могли бы стать ее конкурентами14.
12 См.: Раздел 18 (2a) Закона о защите конкуренции Германии (Gesetz gegen Wettbew- S erbsbeschränkungen) // Gesetz gegen Wettbewerbsbeschränkungen. Bundesgesetzblatt. Teil I.
1998. Nr. 59 vom 02.09.1998. URL: http://www.gesetze-im-internet.de/gwb/index.html (дата обращения: 06.02.2020).
13 См.: Приказ ФАС России от 28 апреля 2010 г. № 220 «Об утверждении Порядка проведения анализа состояния конкуренции на товарном рынке» (в ред. от 12 марта 2020 г.) // БНА. 2010. № 34; Официальный интернет-портал правовой информации, 05.06.2020.
14 Цит по: Пришло время все разрушить. URL: https://lenta.ru/articles/2020/12/15/ vrag_demokratii/?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com&utm_campaign=dbr (дата обращения: 06.02.2021). 83
С января 2021 года Федеральная антимонопольная служба осуществляет оценку сделок Яндекс/Везет с точки зрения усиления доминирующего положения компании «Яндекс». По мнению данной компании, сделка улучшит положение потребителей и позволит ускорить развитие логистической платформы, расширит возможности экспресс-доставки грузов. Пользователи компании «Везет» смогут вызывать такси как по телефону, так и в приложении Яндекс Go15. Стоит отметить, что в 2020 году сделка компаний была отклонена в связи с риском повышения доли Яндекс до 70-80% от общероссийского рынка агрегаторов такси и, следовательно, снижения возможностей для выбора у потребителей16. Слияние компаний должно быть оценено с точки зрения влияния на конкуренцию в дальнейшей перспективе.
Цифровые компании, используя Big Data, имеют возможность отказа в доступе к таким данным. При этом остается нерешенным вопрос о квалификации отказа как злоупотребления доминирующим положением с позиции антимонопольного законодательства, поскольку правовая природа Big Data и, следовательно, права собственности на данные является неоднозначной. С одной стороны, компании располагают такими данными в результате автоматизированной обработки информации. С другой стороны, данные формируются посредством обращения пользователей платформ к системам интернет-поиска. Поскольку крупные интернет-платформы уже располагают большими массивами Big Data, они имеют преимущественное положение перед развивающимися компаниями. В связи с этим высказывалось мнение о необходимости распространения на платформы принципов законодательства о естественных монополиях17. Такой подход следует признать положительным, так как при этом появляется возможность предоставления «больших данных» конкурентам. В противном случае появление конкурирующих компаний на рынке затруднено, поскольку связано с необходимостью дополнительных временных издержек для формирования данных. Однако при этом следует однозначно признать отсутствие у платформ прав интеллектуальной собственности на Big Data. Стоит отметить, что в Европейском союзе обсуждается вопрос введения механизма принуждения крупнейших интернет-компаний к предоставлению конкурентам доступа к Big Data18.
Еще одной формой поведения цифровых платформ, которая может быть расценена как злоупотребление доминирующим положением, является дискриминация конкурирующих компаний посредством предоставления приоритета для собственных сервисов. Так, в январе 2021 г. канадская платформа Rumble.Inc обратилась с иском к компании Google о взыскании ущерба в размере более 6 млрд долларов. Заявитель полагает, что Google предостав-
" 15 См.: «Яндекс.Такси» купило часть активов группы «Везет» за $178 млн. URL: https://
1 www.vedomosti.ru/business/news/2021/02/02/856356-yandekstaksi-kupil-chast-aktivov-
ш gruppi-vezet-za-178-mln (дата обращения: 06.02.2021).
16 См.: ФАС России отказала Яндексу в приобретении агрегаторов такси группы «Везет». URL: https://fas.gov.ru/news/29967 (дата обращения: 06.02.2021).
17 См.: Toshiaki Takigawa. Super Platforms, Big Data, and the Competition Law: The Japanese Approach in Contrast with the US and the EU: May 23, 2018. To be presented at ASCOLA Conference, New York University, June 21-23, 2018. URL: https://www.law.nyu.edu/sites/default/ files/upload_documents/Takigawa.pdf (дата обращения: 06.02.2021).
18 См.: ЕС составляет черный список технологических гигантов. URL: https://www.vtimes. io/2020/10/12/es-sostavlyaet-chernyj-spisok-tekhnologicheskih-gigantov-a248 (дата обращения:
84 06.02.2021).
ляет необоснованное преимущество сервису YouTube перед конкурентами в результатах выдачи поисковых запросов. По данным Rumble.Inc, ущерб, нанесенный данной компании действиями Google, превышает 2 млрд долларов19. Аналогичное дело в отношении компании Яндекс рассмотрено ФАС России в 2020 году по факту предоставления преимущественного права собственным сервисам посредством так называемых «колдунщиков», то есть интерактивных модулей, связанных с сервисами компании и располагающихся над результатами поисковых запросов [6, с. 7]. По заявлению генерального директора 2ГИС Александра Сысоева, политика компании Яндекс привела к снижению интернет-трафика конкурирующих компаний на 50%20.
Значимыми с точки зрения выявления признаков нарушения антимонопольного законодательства в практиках цифровых платформ являются вынесенные 10 августа 2020 года решение и предписание ФАС России в отношении Apple по делу Лаборатории Касперского. Компания Apple признана злоупотребившей доминирующим положением в связи с предоставлением преимущественных условий для собственных приложений родительского контроля посредством удаления приложений сторонних разработчиков на собственной платформе. Согласно предписанию компания Apple обязана обеспечить доступ сторонних разработчиков приложений к их распространению в App Store21.
Дискриминационные условия могут быть выражены в установлении для пользователей платформы, использующих ее для продажи товаров или услуг, запрета предлагать на иных платформах меньшую цену — так называемый «паритет цен». В частности, данная практика была осуществлена компанией Booking.com22. Вред для конкуренции проявляется в создании барьеров для входа иных компаний, которые лишаются возможности предложить более низкие цены в целях продвижения собственных услуг. Стоит отметить, что в Европейском союзе паритет цен может быть оценен как допустимый в случае, если рыночная доля платформы составляет менее 30%. При большей доле компании необходим анализ фактических обстоятельств (наличия или отсутствия признаков злоупотребления доминирующим положением), 35% — уровень рыночной доли установлен в Российской Федерации в качестве нижнего порога доминирования компании23. Однако, по информации Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации, установление паритета цен в Российской Федерации может расцениваться лишь с точки зрения наличия признаков злоупотребления доминирующим положением, в то время как в Европейском союзе данные деяния признаются заключением недопустимого вертикального соглашения [7, с. 20]. Причиной такого подхода
19 См.: Google обвинили в манипуляции результатами поиска в пользу YouTube. URL: ю https://www.interfax.ru/world/744749 (дата обращения: 06.02.2021). 1
20 См.: Avito, ЦИАН и другие компании объединились против «Яндекса». URL: https:// ) www.vedomosti.ru/technology/articles/2019/06/30/805453-konkurenti-yandeksa (дата обраще- 2 ния: 06.02.2021). 8
21 См.: Предписание ФАС России от 28 августа 2020 г. по делу № 11/01/10-24/2019. URL: https://br.fas.gov.ru/ca/upravlenie-regulirovaniya-svyazi-i-informatsionnyh-tehnologiy/6f1f3bbc-1f9d-4440-bd2d-28add03ff905/ (дата обращения: 06.02.2021).
22 См.: ФАС в СМИ: ФАС потребует от Booking.com исключить из договоров с гостиницами условия о паритете цен. URL: https://fas.gov.ru/publications/22432 (дата обращения: 06.02.2021).
23 См. ст. 5 Федерального закона от 2 июля 2006 г. № 135-ФЭ «О защите конкуренции» (в ред. от 22 декабря 2020 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2006. № 31, ч. 1,
ст. 3434; 2020. № 52, ч. 1, ст. 8581. 85
является применение ответственности согласно ч. 2 ст. 11 Закона «О защите конкуренции» в отношении обеих сторон соглашения.
Кроме того, следует обратить внимание на такую практику интернет-платформ, как блокировка пользователей. В случае если данная блокировка является произвольной, она может приводить к дискриминации компаний, предлагающих на платформе свои услуги, и, следовательно, свидетельствовать о признаках нарушения антимонопольного законодательства. Так, в декабре 2020 года Общественный центр интернет-технологий (РОЦИТ) обратился в ФАС России с заявлением о нарушении Google антимонопольного законодательства ввиду произвольных блокировок на сервисе YouTube. Поскольку YouTube ежемесячно посещает более 1,9 млрд пользователей, имеются признаки доминирования данной платформы24. Возможность произвольной блокировки основана на положениях пользовательского соглашения.
Злоупотребление доминирующим положением может проявляться также в форме установления в договоре требований о приобретении товара, работы, услуги, не относящихся к предмету договора. В частности, решением ФАС России в отношении Google. Inc определено, что реализация товара при условии его обязательного приобретения с учетом его уникальности, совместно с реализацией иных приложений, программ, по которым имеет место конкуренция, свидетельствует о ее ограничении23. Имеется практика включения в договор с пользователем условий о запрете заключать договоры с конкурентами компании, в частности, использовать стороннее программное обеспечение26.
Нередко интернет-платформы включают в договор с пользователем условия об обработке персональных данных, которые могут быть расценены как дискриминационные. Так, 6 февраля 2019 г. Федеральное картельное ведомство Германии (Bundeskartellamt) вынесло решение в отношении Facebook по факту злоупотребления компанией доминирующим положением. Согласно пользовательскому соглашению, Facebook обладало возможностью сбора данных о пользователях за пределами сайта Facebook — на собственных сервисах или в приложениях для смартфонов. Данные положения соглашения были признаны нарушением п. 1 ст. 19 Закона ФРГ против ограничения конкуренции. Согласно позиции Bundeskartellamt, сервисы Facebook имеют право собирать данные пользователей, однако не могут присваивать такие данные их учетным записям без получения соответствующего согласия. Такое согласие может быть только добровольным, как и согласие на сбор данных. Поэтому Facebook запрещено устанавливать в качестве необходимого условия использования собственной социальной сети сбор данных и их присвоение учетной записи
Ц 24 См.: ФАС России попросили возбудить дело против Google из-за произвольных бло-
" кировок на YouTube. URL: https://cljournal.ru/news/21046/ (дата обращения: 06.02.2021). I 23 См.: Решение и предписание ФАС России по делу № 1-14-21/00-11-15 от 5 октября 2015
ü г. URL: https://br.fas.gov.ru/ca/upravlenie-regulirovaniya-svyazi-i-informatsionnyh-tehnologiy/
ad-54066-15/ (дата обращения: 06.02.2021).
26 См.: Решение ФАС России от 23 января 2020 г. по делу № 11/01/10-9/2019. URL: https://br.fas.gov.ru/generate_pdf/8e4961ce-3f9c-4b37-9f4b-b2804deeec88/ (дата обращения: 06.02.2021).
27 См.: Entscheidung B6-22/16. Facebook; Konditionenmissbrauch gemдЯ § 19 Abs. 1 GWB wegen unangemessener Datenverarbeitung. Untersagung. Datum der Entscheidung: 6. Februar 2019 (B6-22/16). URL: https://www.bundeskartellamt.de/SharedDocs/Entscheidung/EN/Entsche-idungen/Missbrauchsaufsicht/2019/B6-22-16.pdf?__blob=publicationFile&v=5 (дата обращения:
86 06.02.2021).
пользователя27
Подводя итог, следует отметить, что применение мер административно-правового воздействия в отношении цифровых платформ во всех рассмотренных случаях не свидетельствует о наличии коллизий с гражданско-правовым принципом свободы договора, поскольку использование гражданских прав не должно причинять ущерб потребителям и конкуренции. В связи с этим условия договора не должны содержать положений, противоречащих антимонопольному законодательству. В противном случае речь должна идти о злоупотреблении правом, то есть заведомо недобросовестном использовании гражданских прав.
Библиографический список
1. Research Handbook on Intellectual Property and Competition Law / ed. by J. Drexl. Edward Elgar Publ., 2008. 512 p.
2. Лианос Я. Защита конкуренции и интеллектуальная собственность: спрос на новую модель регулирования, отвечающую динамике экономического развития // Закон. 2016. № 2. С. 46-62.
3. Anderman S.D. The Competition Law/IP "Interface": An Introductory Note // The Interface between Intellectual Property Rights and Competition Policy / ed. by S.D. Anderman. N.Y.: Cambridge Univ. Press, 2007. P. 1-34.
4. Ullrich H. Legal Protecton of Innovative Technologes: Property or Policy? // Economics, Law and Intellectual Property: Seeking Strategies for Research and Teaching in a Developing Field / ed. by O. Granstrand. Kluwer Academic, 2003. P. 439-487.
5. Apple собрали комиссию // Газета «Коммерсантъ». 2020. № 202. С. 9.
6. С «Яндекса» спросят за ответы. Онлайн-сервисы пожаловались на поисковик // Газета «Коммерсантъ». 2020. № 140. С. 7.
7. Рынок онлайн-бронирования средств размещения: вопросы конкуренции // Бюллетень о развитии конкуренции. 2020. Вып. № 31. 22 с.
References
1. Research Handbook on Intellectual Property and Competition Law / ed. by J. Drexl. Edward Elgar Publ., 2008. 512 p.
2. Lianos Ya. Protection of Competition and Intellectual Property: the Demand for a New Model of Governance that Meets the Dynamics of the Economic Development Law. 2016. No. 2. Р. 46-62.
3. Anderman S.D. The Cornilleau Competition Law/IP "Interface": An Introductory Note // The Interface between Intellectual Property Rights and Competition Policy / ed. by S.D. Anderman. N. Y.: Cambridge Univ. Press, 2007. P. 1-34.
4. Ullrich H. Legal Protecton of Innovative Technologes: Property or Policy? // Economics, Law and Intellectual Property: Seeking Strategies for Research and Teaching in a Developing Field / ed. by O. Granstrand. Kluwer Academic, 2003. P. 439-487.
5. Apple Convened Commission // Newspaper «Kommersant». 2020. No. 202. Р. 9.
6. Yandex Will Be Asked for Answers. Online Services Complained About the Search Engine // Newspaper «Commersant». 2020. No. 140. Р. 7.
7. The Market of Online Booking of Accommodation Facilities: Competition Issues // Bulletin on the development of competition. 2020. Issue No. 31. 22 p.
