CC BY
56
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 811.161.1
ББК 81.2Р
Голайденко Лариса Николаевна
доцент кафедра русского языка Башкирский государственный педагогический университет
им. М. Акмуллы г. Уфа
Gоlaydenko Larisa Nikolaevna
Assistant professor The Department of Russian Language The Bashkir State Pedagogical University of M. Akmulla
Ufa
golaydenko@mail.ru
Наречия со значением представления и их функционирование
в художественной прозе Adverbs with the meaning of the imagination and recollection and their functioning in prose
Категория представления квалифицируется как структурно-семантическая категория в современном русском языке. В качестве средств выражения семантики представления на морфологическом уровне рассматриваются наречия со значением воспоминания и воображения. Данные наречия описываются многоаспектно; особое внимание уделяется специфике их функционирования в художественной прозаической речи.
The category of the imagination and recollection is qualified as a structural semantic category in the modern Russian language. As a means of expression of the semantics of imagination and recollection at the morphological level adverbs with the meaning of the recollection and imagination are considered. These adverbs are described in many aspects; the specific of their operation in artistic prose is especially focused on.
Ключевые слова: представление, структурно-семантическая категория представления в современной русистике, наречия со значением воспоминания / воображения в современном русском языке, особенности их функционирования в художественной прозе.
Key words: performance, structural and semantic category of imagination and recollection in contemporary Russian Studies, adverbs with the meaning recollection / imagination in the modern Russian language, features of their functioning in prose.
Обладая яркой спецификой в ряду чувственных и абстрактных форм отражения действительности, представление вызывает неподдельный интерес у ис-
следователей в разных областях гуманитарного знания - философов, психологов, психолингвистов, лингвокогнитологов, лингвистов.
Обобщив все существующие на сегодня в науке традиционные (классические) определения данной категории, можно четко обозначить её природу и сущность: представление - это наглядно-чувственный образ, возникающий в воспоминании / воображении человека как результат переработки его прежнего чувственного опыта - ощущений и восприятий.
Занимая промежуточное положение между восприятием и понятием и совмещая свойства того и другого, представление, будучи более отвлечённым по сравнению с восприятием, всё-таки сохраняет свою яркую наглядно-чувственную природу и поэтому не может быть названо словом.
Однако, участвуя в формировании и выражении мысли, представление обнаруживает явную тенденцию к вербализации. Эта тенденция проявляется в широких возможностях описания наглядно-чувственных образов воспоминания / воображения разноуровневыми средствами современного русского языка; в наличии системы разнообразных языковых единиц, передающих соответствующую семантику [1], которая является такой же актуальной для носителей русского языка, как и семантика количества, времени, места, причины, бытий-ности, акциональности, модальности, оценки и др.
В связи с этим мы впервые рассматриваем категорию представления как структурно-семантическую категорию в современной русистике [3].
Типичным средством выражения семантики воспоминания / воображения является лексика [2], которая, как и единицы других уровней языковой системы, отражает переходный характер представления и совмещение им свойств чувственных и абстрактных форм познания объективного мира.
В частности, слова со значением воспоминания / воображения передают внутреннюю многомерность, неоднозначность категории представления и её особую подвижность на семантических шкалах «восприятие - понятие», «прошлое - будущее», «процесс - результат процесса», а также показывают степень
отвлечённости описываемого в речи наглядно-чувственного образа в зависимости от коммуникативного контекста.
Лексика с семантикой воспоминания / воображения на морфологическом уровне представлена существительными, глаголами (в том числе причастиями и деепричастиями), прилагательными и наречиями.
Среди них, безусловно, доминируют существительные и глаголы. Вместе с тем и прилагательные, и наречия очень значимы для системного выражения семантики представления в современном русском языке [4].
В данной статье мы многоаспектно рассмотрим наречия со значением воспоминания / воображения, охарактеризуем специфику их функционирования в художественной прозе.
Из 9 980 художественных фрагментов, содержащих слова с семантикой представления, 109 (1,1 %) включают соответствующие наречия: мечтательно (21 словоупотребление - 19,3 %), фантастично (3 словоупотребления - 2,8 %), фантастически (1 словоупотребление - 0,9 %), памятно (1 словоупотребление - 0,9 %) и вспоминательно (1 словоупотребление - 0,9 %). К ним мы также относим наречия с семантикой восприятия и интеллектуальной деятельности зрительно (1 словоупотребление - 0,9 %) и мысленно (81 словоупотребление -74 %), которые в художественной речи употребляются в значении представления.
Частотность использования данных наречий по сравнению с прилагательными (156 словоупотреблений - 1,6 %), синтаксическими дериватами которых они являются, меньше всего на 48 словоупотреблений.
Причём мы установили только шесть деривационных соотношений: памятный ^ памятно, мечтательный ^ мечтательно, фантастический ^ фантастически, фантастичный ^ фантастично; зрительный ^ зрительно, мысленный ^ мысленно. Прилагательное вспоминательный в художественной прозе нами не зафиксировано.
Заметим, что и соотношение количества употреблений наречий со значением воспоминания / воображения и соответствующих прилагательных в этих шести парах разное: памятный / памятно = 50 / 1; мечтательный / мечтательно = 29 / 21; фантастический / фантастически = 61 / 1; фантастичный / фантастично = 2 / 3; зрительный / зрительно = 2 / 1; мысленный /мысленно = 12 / 81.
Примерно одинаково употребляются в художественной речи прилагательные мечтательный, фантастичный, зрительный и наречия мечтательно, фантастично, зрительно. Единичны случаи употребления наречий памятно и фантастически при высокой частотности употребления соответствующих прилагательных. Иначе функционирует наречие мысленно: оно употребляется почти в семь раз чаще, чем прилагательное мысленный.
Сравнительный анализ частотности употребления прилагательных и наречий со значением представления в художественных произведениях показывает, что наречия уступают прилагательным по частоте употребления, но не по степени значимости в выражении семантики воспоминания / воображения; в некоторых случаях они превосходят прилагательные, что объясняется их лексико-грамматической спецификой и особенностями сочетаемости со словами других частей речи. Распространение предложения наречиями для его семантики и структуры очень существенно: именно благодаря наречиям предложение «обеспечивает точность и полноту высказывания, что в процессе речевого общения и взаимопонимания весьма важно» [5, с. 7].
Неслучайно наречия со значением представления используются авторами художественных произведений: они актуальны при описании наглядно-чувственных образов воспоминания / воображения, возникающих в сознании литературных героев; они позволяют не только детализировать эти описания, но и через атрибуцию действий и поступков персонажей охарактеризовать последних с точки зрения их склонности к наглядно-чувственной «медитации» и /
или оценить их поведение, показать внешний / внутренний облик «глазами» других героев.
Обратим внимание на особенности функционирования наречий мечтательно, фантастично, фантастически, памятно и вспоминательно в художественной прозаической речи.
Прежде всего сгруппируем зафиксированные нами наречия в соответствии с делением лексики с семантикой представления на слова с нейтральным значением наглядно-чувственного образа, слова с частным значением воспоминания и слова с частным значением воображения: 1) памятно, вспоминательно; 2) мечтательно, фантастично, фантастически. Наречия с общим значением представления мы не обнаружили.
Наречия со значением памяти / воспоминания по сравнению с другими наречиями в художественных текстах используются в единичных случаях.
Например: Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту берёзовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его (Л. Толстой. Война и мир); - Хорошие стихи. Солдатские, - сказал Иван. Лицо его вдруг закаменело, и он медленно, вспоминательно произнёс: - А от Новгорода Великого сорок домов осталось... (В. Чивилихин. Память).
В первом художественном фрагменте, употребляясь в функции обстоятельства образа действия при сказуемом поразил ("4. кого-что. Сильно удивить, произвести сильное впечатление чем-н." [6, с. 562]), наречие памятно (от памятный - от память - "1. Способность сохранять и воспроизводить в сознании прежние впечатления, опыт, а также самый запас хранящихся в сознании впечатлений, опыта" [6, с. 488]) подчёркивает, что герой постоянно вспоминает не столько сам дуб, сколько эмоции, состояния, впечатления, возникшие когда-то при непосредственном его восприятии. Поэтому такое обстоятельство можно рассматривать как эпитет.
Употребление, пусть даже единичное, наречия памятно во фрагменте, который актуализирует взаимосвязь образов князя Андрея и дуба, вполне закономерно: дуб превращается в символ внутреннего возрождения Болконского-сына, в символ «диалектики души» одного из главных героев романа-эпопеи Л.Н. Толстого [4].
Наречие вспоминательно во втором отрывке уникально, поскольку сохраняет словообразовательную и семантическую связь с глаголом вспоминать (вспомнить - "1. Возобновить в памяти, возвратиться мыслью к прошлому. 2. Внезапно вернуться мыслью к забытому, упущенному" [6, с. 109]) при отсутствии в языковом сознании, абсолютной неактуальности для носителей русского языка промежуточного словообразовательного звена - прилагательного вспо-минательный, которое «высвечивается» в словообразовательной структуре данного наречия. В результате в грамматической семантике наречия вспомина-тельно, наряду с атрибутивным компонентом, проявляется и процессуальный компонент, который, на наш взгляд, сближает это наречие с деепричастием вспоминая: Лицо его вдруг закаменело, и он медленно, вспоминая, произнёс
Вместе с тем автор выбирает не деепричастие, которое, обозначая действие как признак другого действия, совмещая свойства глагола и наречия, называло бы добавочное действие и одновременно показывало, как совершается основное действие, выраженное глаголом-сказуемым произнёс: персонаж говорил и при этом вспоминал / персонаж говорил на фоне воспоминаний.
Обращение писателя именно к наречию вспоминательно неслучайно. Оно обнаруживает в художественном тексте большую смысловую и эстетическую нагрузку по сравнению с однокоренным деепричастием. Во-первых, благодаря наречию возникают ассоциации с процессом воспоминания (и в этом наречие не уступает деепричастию); во-вторых, становится очевидным указание на особое психологическое состояние погружённости литературного героя в воспоминания и поиска, «выхватывания» одного из наглядно-чувственных образов
памяти; в-третьих, даётся образная характеристика речи персонажа, точнее, манеры произнесения, намёк на специфическое невербальное «сопровождение» процесса говорения, когда на лице человека появляется выражение «вспомина-тельности» - сосредоточенности (при этом иногда лёгкий наклон головы или покачивание ею), но главное - взгляд, сфокусированный на представлении: человек мысленно смотрит на какой-то объект (явление, событие) действительности, отражённый в его сознании в виде наглядно-чувственного образа памяти.
Кроме того, наречие вспоминательно, как и мотивирующее его прилагательное вспоминательный, выступает как окказиональное образование, о чём свидетельствует и окказиональный характер его производящей базы (при отнесённости к продуктивному словообразовательному типу), и его единичное употребление в художественной прозе.
Богатая речевая семантика, окказиональность и, как следствие, художественная выразительность наречия вспоминательно позволяют квалифицировать его как эпитет.
Наречие мечтательно, доминирующее в группе наречий со значением воображения, так же, как и наречие вспоминательно, совмещает в своей грамматической семантике атрибутивный и процессуальный компоненты.
Например: Она мечтательно смотрела в окно (Б. Лавренёв. Рассказ о простой вещи); Он подставлял под неё ручонку и, когда ладонь увлажнялась паром - мечтательно щурясь, вытирал её о волосы (А. Горький. Страсти-мордасти).
Очевидно, что героиня смотрела в окно, а герой щурился с мечтательным выражением лица, мечтая о чём-ком-либо.
Вместе с тем словообразовательная структура наречия мечтательно указывает ещё на один семантический компонент - субстантивный, который обусловливается наличием существительных мечта и мечтатель в словообразовательной цепи мечта ^ мечтать ^ мечтатель ^ мечтательный и актуализируется в художественном контексте:
<...> Мир, населённый улыбающимися широкоплечими мужчинами с логарифмическими линейками и книгами в руках, детьми, мечтательно глядящими в неведомую взрослым даль <...> (В. Пелевин. Жизнь насекомых).
В данном фрагменте атрибутивный компонент в грамматической семантике наречия мечтательно становится особенно ярким, значимым благодаря отнесённости характеристики мечтательно глядящими в неведомую взрослым даль именно к детям, которым в отличие от большинства взрослых свойственно быть мечтателями, жить мечтами и в мечтах.
Вместе с тем, на наш взгляд, чаще всего в грамматической семантике рассматриваемого наречия актуализируется либо атрибутивный, либо процессуальный компонент. Причём актуализация одного из этих компонентов зависит от значения глагола, к которому наречие мечтательно примыкает. Если глагол обозначает процесс зрительного восприятия или мимический процесс улыбки, то первостепенным становится атрибутивный компонент; если же глагол имеет значение речи, то начинает доминировать процессуальный компонент.
Ср., например: «Играл когда-то», - спокойно ответил Смуров, поднял крышку, мечтательно посмотрел на оскал клавиатуры и опустил крышку опять (В. Набоков. Соглядатай); <...> На иллюстрациях изображались <...> ленивые позы томных молодых женщин со сливовыми глазами, мечтательно и влюблённо разглядывающих в бирюзовой воде мраморного бассейна отражение узенького вечернего месяца (Ю. Бондарев. Выбор); Старушенция, балда, развесила уши, мечтательно улыбается, смотрит на меня (Т. Толстая. Любишь - не любишь) и
- Если бы с ним поговорить, - вдруг мечтательно сказал арестант, - я уверен, что он резко изменился бы (М. Булгаков. Мастер и Маргарита); - Хотела бы, хотела бы я на ихнее счастье посмотреть, - мечтательно разоткровенничалась Пелагея (Ф. Абрамов. Пелагея).
Очевидно, что обусловленность актуализации атрибутивного компонента в грамматической семантике наречия мечтательно его сочетаемостью именно
с глаголами / глагольными формами, имеющими значение зрительного восприятия или улыбки, а процессуального компонента - с глаголами / глагольными формами, обозначающими речевой процесс, объясняется спецификой соотношения чувственного и понятийного содержания данных процессов.
Так, зрительное восприятие предметно, чувственно, то есть непосредственно «привязано» к объектам действительности, фиксируемым памятью человека. Улыбка есть эмоциональная мимическая реакция на непосредственно воспринимаемый предмет или его наглядно-чувственный образ, возникающий в человеческом сознании. Мечтательно улыбаться - это значит иметь на лице мечтательную улыбку. Сама улыбка, прежде всего чужая, воспринимается органами чувств, и чаще всего зрительно. Речевой же процесс носит отвлечённый характер: адекватно мыслящий и говорящий человек использует в своей речи слова, называющие определённые понятия.
Добавим также, что представление предмета «чувственнее» образа процесса, которому свойственна большая степень абстрагированности в связи с тем, что действие предполагает «участие» нескольких предметов и отражается в человеческом сознании как более сложное по структуре и внутренним связям представление.
Уникален случай примыкания наречия мечтательно к глаголу грезить, который очень близок по семантике к словам с корнем -мечт-:
- Я бы её [Цветную Капусту] до рта донёс, - мечтательно грезил один из слушателей, - она бы у меня цветным соком изошла под нёбом... (Ф. Искандер. Кролики и удавы).
Грезить - "Мечтать, погружаться в грёзы" [6, с. 148]. Чтобы в полном объёме раскрыть семантику данной лексемы, необходимо выстроить очень широкий ряд слов, семантически «поддерживающих», дополняющих и уточняющих значение глагола грезить, причём этот ряд рассматриваемым глаголом и «замыкается»: грёза - "Светлая мечта, а также призрачное видение, сновидение" [6, с. 148]; мечтать - "Предаваться мечтам о ком-чём-н." [6, с. 353]; меч-
та - "1. Нечто, созданное воображением, мысленно представляемое. 2. Предмет желаний, стремлений" [6, с. 353]; воображение - "1. Способность воображать, творчески мыслить, фантазировать; мысленное представление. 2. Домысел, плод фантазии (разг.)" [6, с. 100]; фантазировать - "1. Предаваться фантазиям (во 2 знач.), мечтать. 2. Выдумывать (что-н. неправдоподобное, невозможное, несбыточное)" [6, с. 846]; фантазия - "1. Способность к творческому воображению; само такое воображение. 2. Мечта, продукт воображения. 3. Нечто надуманное, неправдоподобное, несбыточное" [6, с. 846]; призрачный - "1. Являющийся призраком, порождением больного воображения. 2. перен. Воображаемый, мнимый" [6, с. 589-590]; видение - "Призрак, привидение; что-н. возникшее в воображении" [6, с. 86]; привидение - "Призрак умершего или воображаемого существа" [6, с. 586]; призрак - "Образ кого-чего-н., представляющийся в воображении, видение, то, что мерещится" [6, с. 589]; мерещиться - "(разг.) Казаться, представляться в воображении, грезиться" [6, с. 349].
Словосочетание мечтательно грезил, по сути, тавтологично, однако, как показывает опыт анализа подобных словесных комбинаций [2], в лексической семантике хотя бы одного из компонентов обычно происходит сдвиг, благодаря которому актуализируется определённый дополнительный смысл, расширяется информативное поле всего сочетания, усиливается его художественное звучание.
Думается, что в рассматриваемом словосочетании семантическому преобразованию подвергаются оба слова. В значении глагола грезил актуализируется сема несбыточности, заложенная во втором значении глагола фантазировать и третьем значении существительного фантазия. В значении же наречия мечтательно «высвечивается» сема желательности, заданная во втором значении существительного мечта.
В итоге словосочетание мечтательно грезил можно истолковать как воображал желаемое, но неосуществимое: Цветная Капуста была для персонажа настолько желанной, вожделенной, что даже её представление вызывало у кро-
лика реальные вкусовые ощущения. Однако желание это невыполнимо, но тем притягательнее для персонажа становится образ Цветной Капусты.
В результате возникает художественный эффект «несовпадения» желания и возможности это желание осуществить, хотя в словосочетании мечтательно грезил контактно употребляются слова с очень близкой, «перекрещивающейся» семантикой воображения, которые на первый взгляд не должны были бы задавать подобную антитезу.
Вместе с тем такой художественный эффект априори заложен в самой семантике воображения: последнее, будучи по сравнению с памятью более абстрагированным от восприятия творческим мыслительным процессом, не только создаёт новые, необычные комбинации образов когда-то воспринятых объектов действительности, но часто «выдумывает» то, чего нет в реальном мире, и оперирует такими отвлечёнными представлениями, которые осознаются как образы не просто несуществующих, но и потенциально не «способных» к существованию предметов.
Если в словосочетании мечтательно грезил желаемое, теоретически возможное реально, практически невыполнимо, то в сочетаниях с разнообразными по семантике глаголами наречий фантастично и фантастически наблюдается обратное: невозможное, с чьей-либо точки зрения, становится объективно реальным, сбывшимся в действительности.
Например: Так фантастично завершилась наша очередная трапеза (Б. Окуджава. Искусство кройки и шитья); - Я смотрю, всё у тебя складывается просто фантастически! (Л. Теплякова. Модная история).
Как бы это ни было сверхъестественно, невообразимо, невероятно, но очередная трапеза завершилась, всё складывается вопреки «не ожиданиям» персонажей.
Наречия фантастично и фантастически образованы от прилагательных, значения которых в толковых словарях практически отождествляются: фантастический - "1. см. фантастика [6, с. 846] ("1. Основанный на творческом во-
ображении, на фантазии, художественном вымысле. 2. Относящийся к фантастике - литературным произведениям, описывающим вымышленные, сверхъестественные события. 3. Невообразимый, невозможный"). 2. Похожий на фантазию (во 2 знач.); причудливый, волшебный, сверхъестественный. 3. Совершенно неправдоподобный, невероятный, несбыточный" [6, с. 846] и фантастичный - "То же, что фантастический (во 2 и 3 знач.)" [6, с. 846].
Оба наречия через соответствующие прилагательные обнаруживают словообразовательную и семантическую связь с существительным фантастика ("1. То, что основано на творческом воображении, на фантазии, художественном вымысле. 2. Литературные произведения, описывающие вымышленные, сверхъестественные события. 3. Нечто невообразимое, невозможное" [6, с. 846]), то есть в их грамматическом значении актуальны и атрибутивная, и субстантивная семы:
Сообщение доктора Хомерики прозвучало неправдоподобно и фантастично (Б. Окуджава. Около Риоли, или Капризы фортуны).
Фантастично в приведённом художественном фрагменте - это и невероятно, и как в фантастике - книге о вымышленных событиях.
Добавим, что употребление наречий неправдоподобно и фантастично в данном примере можно охарактеризовать как тавтологичное, поскольку третье значение производящего прилагательного фантастический / фантастичный включает сему "Совершенно неправдоподобный". Вместе с тем объединение этих наречий в сочинительное сочетание именно в таком порядке снимает их тавтологичность и создаёт эффект нарастания признаков действия, названного глаголом-сказуемым. На основе однородных обстоятельств образа действия неправдоподобно и фантастично формируется стилистическая фигура - восходящая градация, самым семантически сильным компонентом которой является наречие фантастично, поскольку оно аккумулирует в своём значении семы "Созданный воображением, фантазией [говорящего], выдуманный, надуманный [говорящим]", "Сверхъестественный", "Невозможный, несбыточный".
Итак, для выражения семантики представления (дифференцированно: воспоминания или воображения), наряду с глаголами, существительными и прилагательными, используются наречия, особенности функционирования которых в художественной прозаической речи обусловливаются спецификой категориальных значений и сочетаемости с другими словами.
Семантика памяти, воспоминания выражается отадъективными синтаксическими дериватами памятно и вспоминательно, значение воображения - наречиями мечтательно, фантастично и фантастически. Словообразовательная структура рассматриваемых наречий обусловливает совмещение в их грамматической семантике атрибутивного и процессуального компонентов, в некоторых случаях и субстантивного. Соотношение этих компонентов и актуализация одного из них зависит от значения глагола, к которому то или иное наречие примыкает, и художественного контекста в целом.
Благодаря своей многокомпонентной грамматической семантике наречия мечтательно, фантастично, фантастически, памятно и вспоминательно выступают в художественной прозаической речи не только как лексико-морфологические единицы, формирующие описания наглядно-чувственных образов, возникающих в сознании персонажей, но и часто как эстетически значимые, выразительные средства - эпитеты, с помощью которых характеризуются действия и поступки литературных героев, а значит, раскрывается их внутренний мир.
Доминирует же в группе наречий с семантикой представления наречие со значением воображения мечтательно, что объясняется, во-первых, совмещением в его грамматической семантике субстантивного, атрибутивного и процессуального компонентов и, соответственно, богатством его семантических «проявлений» в художественной прозе; во-вторых, предназначенностью этого наречия задавать в художественном произведении описания именно воображаемых картин или действий персонажей, сопровождающихся конструированием в их сознании каких-либо наглядно-чувственных образов; в-третьих, мо-
дальной окрашенностью данного наречия вследствие «оживления» в его лексическом значении семы желательности.
Воображение, как известно, и желания человека способны рассказать о нём гораздо больше, чем его память и воспоминания, поэтому обращение авторов к мечтам своих литературных героев является весьма распространённым и очень эффективным приёмом «обнажения» внутренней жизни персонажей.
Библиографический список
1. Голайденко, Л.Н. Категория представления как предмет структурно-семантического исследования (на материале художественной прозы) // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. - Челябинск: ЧГПУ, 2013. - № 1. - С. 190-211.
2. Голайденко, Л.Н. Лексика со значением представления в современном русском языке (на материале художественной прозы): Монография. - Уфа: Изд-во БГПУ, 2013. - 142 с.
3. Голайденко, Л.Н. Представление как структурно-семантическая категория в современном русском языке: к постановке проблемы // Актуальные вопросы теории и практики филологических исследований: Материалы 2 международной научно-практической конференции 25-26 марта 2012 г. - Пенза - Москва - Решт: Научно-издательский центр «Социо-сфера», 2012. - С. 23-31.
4. Голайденко, Л.Н. Прилагательные и наречия со значением представления и особенности их функционирования в художественной прозе Л.Н. Толстого // Инновации в науке: пути развития: Материалы 2 Международной заочной научно-практической конференции 5 марта 2012 г. - Чебоксары: Учебно-методический центр, 2012. - С. 511-515.
5. Егорова, Б.Н. Семантика наречий современного русского языка в аспекте их сочетаемости с глаголами: Автореферат диссертации ... канд. филол. наук. - Уфа: БашГУ, 2000. -19 с.
6. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: 70 000 слов / Под ред. Н.Ю. Шведовой. - 23-е изд., испр. - М.: Рус. яз., 1991. - 917 с.
Bibliography
1. Golaydenko, L.N. Category of recollection and imagination as a matter of structural and semantic research (based on fiction) // Herald of the Chelyabinsk State Pedagogical University. -Chelyabinsk: Chelyabinsk State Pedagogical University, 2013. - № 1. - P. 190-211.
2. Golaydenko, L.N. Lexicon with the meaning of recollection and imagination in modern Russian (based on fiction): Monograph. - Ufa: Izd BSPU, 2013. - 142 p.
3. Golaydenko, L.N. Representation as a structural semantic category in modern Russian: Statement of the Problem // Actual problems of the theory and practice of philological studies: The articles of the second international scientific-practical conference on 25-26 March 2012. - Penza -Moscow - Rasht: Scientific Publishing Center «Sociosphere», 2012. - P. 23-31.
4. Golaydenko, L.N. Adjectives and adverbs with the meaning of representation and features of their functioning in prose L.Tolstoy // Innovations in science: the ways of development: the articles of the second international distance Scientific Conference March 5, 2012. - Cheboksary: Training Center, 2012. - P. 511-515.
5. Egorova, B.N. Semantics of adverbs of modern Russian language in terms of their compatibility with the verbs: Autoabstract of the dissertation ... the candidate of Philological Sciences. -Ufa: Bashkir State University, 2000. - 19 p.
6. Oshegov, S.I. Russian dictionary: 70 000 words / Ed. N.Y. Shvedova. - 23 th ed., rev. -M.: Rus. lang., 1991. - 917 p.
