Направления совершенствования свидетельского иммунитета в уголовном судопроизводстве Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.1

Е. И. Шигурова

ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва», Саранск, Россия,

e-mail: shigurova_elena@mail.ru

НАПРАВЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ СВИДЕТЕЛЬСКОГО ИММУНИТЕТА В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

В статье рассмотрен ряд актуальных проблем правовой регламентации свидетельского иммунитета священнослужителей, должностных лиц налогового органа, омбудсменов в Российской Федерации. В частности, автор предлагает закрепить в УПК РФ возможность добровольной дачи священнослужителем показаний по обстоятельствам, ставшим ему известным в ходе исповеди. Это создаст процессуальную возможность для использования в качестве доказательств таких показаний, которые даны священнослужителем-свидетелем добровольно в ситуации, когда он знает о наличии у него права на отказ от дачи показаний, но не желает воспользоваться данным правом, поскольку хочет помочь органам расследования и суду в выявлении, расследовании преступления и вынесении законного, справедливого решения по делу. Автор выступает против предоставления свидетельского иммунитета Уполномоченным при Президенте России по правам ребенка и по защите прав предпринимателей. Профессиональный свидетельский иммунитет как исключение из принципа равенства человека и гражданина перед законом и судом должен предоставляться лишь тем лицам, которым таким образом необходимо обеспечить независимость и доверие со стороны третьих лиц. Предлагается включить нормы о свидетельском иммунитете Уполномоченного по правам человека в РФ в ч. 3 ст. 56 УПК РФ.

Ключевые слова: уголовный процесс, иммунитет, священнослужитель, Уполномоченный по правам человека, свидетель, допрос, показания, право.

E. I. Shigurova

National Research Mordovia State University. N.P. Ogaryova,

Saransk, Russia, e-mail: shigurova_elena@mail.ru

DIRECTIONS FOR IMPROVING THE WITNESS IMMUNITY IN CRIMINAL COURT PROCEEDINGS

The article considers a number of urgent problems of legal regulation of witness immunity of clergy, officials of the tax authority, ombudsmen in the Russian Federation. In particular, the author proposes to fix in the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation the possibility of voluntary testifying by the clergyman of circumstances that became known to him during the confession. This will create a procedural

opportunity to use as evidence such evidence that was given voluntarily by a clergyman-witness in a situation where he knows that he has the right to refuse to testify, but does not want to use this right, since he wants to help the investigating authorities and the court in identifying, investigating a crime and making a lawful, fair decision in a case. The author opposes the provision of witness immunity by the Presidential Commissioner for the Rights of the Child and the Protection of the Rights of Entrepreneurs. Professional witness immunity as an exception to the principle of equality of man and citizen before the law and the court should be granted only to those persons who thus need to ensure independence and trust from third parties. It is proposed to include norms on witness immunity of the Commissioner for Human Rights in the Russian Federation in part 3 of article 56 Code of Criminal Procedure.

Key words: criminal procedure, immunity, clergyman, Commissioner for Human Rights, witness, interrogation, testimony, law.

Введение

Важное место в регламентации процессуального статуса свидетеля в уголовном судопроизводстве занимает институт свидетельского иммунитета, в соответствии с которым отдельные категории лиц освобождаются законом от обязанности дать свидетельские показания по определенным вопросам, либо закон запрещает их допрашивать их в качестве свидетелей по определенным вопросам [18, c. 86]. Правовая регламентация данного института осуществляется не только ст. 56 УПК РФ, но и Конституций РФ, рядом международных актов и федеральных законов, дополняющих уголовно-процессуальный закон. Значение свидетельского иммунитета заключается в том, что он выступает в качестве гарантии охраняемых Конституцией РФ и федеральным законодательством ценностей, например, семьи, независимости судей, депутатов и ряда других должностных лиц, института исповеди и т.д. Рассмотрим в данной статьей ряд проблем правовой регламентации свидетельского иммунитета отдельных категорий лиц.

Методы

При анализе проблем института свидетельского иммунитета использованы следующие методы: формально-юридический, сравнительно-правовой, анализ судебно-следственной практики и др.

Результаты и обуждение

Общей чертой всех видов свидетельского иммунитета является их тесная связь с иными отраслями права, что проявляется в их закреплении сразу в нескольких нормативно-правовых актов. В начале нашего исследования рассмотрим свидетельский иммунитет священнослужителя. Он закреплен в п. 4 ч. 3 ст. 56 УПК России, п. 7 ст. 3 Федерального закона от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ [6]. Отметим различие формулировок данных законов. В первом запрещается допрос священнослужителя об обстоятельствах, ставших ему известными из исповеди; во втором - лишь запрещается привлекать

священнослужителя к ответственности за отказ от дачи показаний по вышеуказанным обстоятельствам.

Несмотря на приоритетность в данном вопросе формулировки уголовно-процессуального законодательства, в научной литературе высказывается мнение о том, что данный вид иммунитета следует рассматривать в качестве права священнослужителя. Так, например, А. В. Пчелинцев считает, что поскольку в данном случае охраняется церковный институт, светский законодатель не должен ограничивать свободу усмотрения священнослужителя и не препятствовать даче им показаний, если он считает это своим гражданским долгом [13, а 220].

Т. И. Егорова, отмечая, что действующее законодательство исключает возможность использования информации, полученной в ходе исповеди в качестве доказательств, делает вывод о необходимости пересмотра данного правового подхода с учетом современного уровня угроз общественной безопасности и мировой нестабильности [4, а 98].

Анализ истории российской православной церкви показывает, что право священнослужителей хранить тайну исповеди ранее ограничивалось. Например, при Петре I Духовный Регламент был дополнен положениями, в соответствии с которыми священнослужитель не только обязаны был не допускать к святому причастию лицо, но и обязан был сообщить в государственные органы о грозящей опасности монарху, императорскому дому или государству [3]. Священники давали присягу при вступлении на должность о том, что под угрозой лишения сана и отдачи под светский суд будут сообщать о любом услышанном на исповеди заговоре против царя и государства.

Однако, на сегодняшний день и церковные акты, и федеральное законодательство запрещает разглашать тайну исповеди [1, а 37]. Сама Российская православная церковь достаточно подробно описывает действия священника в такой сложной ситуации, когда ему становится известно о готовящемся преступлении, и рекомендует ему, во-первых, принять меры к тому, чтобы преступный умысел не осуществился, во-вторых, призвать исповедуемого к покаянию и отказу от преступных планов, в-третьих, соблюдая тайну исповеди, предупредить тех, чьей жизни угрожает опасность. И, наконец, в сложных случаях священник должен обратиться к епархиальному архиерею [9].

В связи с рассматриваемой проблемой нам представляются верными рассуждения В.Е.Трофимовой, которая считает, что тайна исповеди изначально устанавливается религиозными канонами, а не государственным законодательством. Следовательно, государство не должно устанавливать каких-либо санкций для лица, нарушающего тайну исповеди. Со стороны государства должны лишь создаваться условия для осуществления священнослужителем своих канонических обрядов [15, а 684].

Таким образом, защищая свободу вероисповедания и связанную с ней тайну исповеди путем запрета на принудительный допрос священнослужителей, законодательство должно в то же время не препятствовать тем священникам,

которые готовы пойти на нарушение церковных обрядов ради помощи расследованию. Д. Татьянин и Л. Закирова предлагают пойти дальше и законодательно наделить в таких случаях священников иммунитетом от наказания по церковному праву за разглашение тайны исповеди [14, а 141]. Мы с данным предложением не согласны, поскольку это уже будет вмешательством во внутрицерковные дела. Отношения между членом религиозной организации и руководством организации по поводу соблюдения или нарушения установленных внутренними актами этических норм не должны быть предметом регулирования федерального законодательства.

Также отметим позицию Конституционного Суда РФ, который в Постановлении от 29 июня 2004 г. № 13-П указал на нормы о свидетельском иммунитете, не должны толковаться как препятствующие даче показаний в целях обеспечения и защиты прав и законных интересов лиц, которых эти сведения непосредственно касаются [12].

С учетом вышесказанного, предлагаем закрепить в УПК РФ возможность добровольной дачи священнослужителем показаний по обстоятельствам, ставшим ему известным в ходе исповеди. Это необходимо для того, чтобы появилась процессуальная возможность использования в качестве доказательств таких показаний, которые даны священнослужителем-свидетелем добровольно в ситуации, когда он знает о наличии у него права на отказ от дачи показаний, но не желает воспользоваться данным правом, поскольку хочет помочь органам расследования и суду в выявлении, расследовании преступления и вынесении законного, справедливого решения по делу.

Выдвигая данное предложение, мы считаем необходимым подчеркнуть принципиальную разницу в свидетельском иммунитете адвокатов, защитников и священнослужителей. По отношению к адвокатам, защитникам государство обязано не только наделять данных участников правом отказа от дачи показаний по обстоятельствам, охватываемых понятием адвокатская тайна, но и обеспечить мерами государственного принуждения соблюдение адвокатской тайны данными юристами. Это обусловлено тем, что сохранение адвокатской тайны, как и доверие к адвокату является обязательным элементом квалифицированной юридической помощи, предоставление которой обязано обеспечить государство в соответствии с ч. 1 ст. 48 Конституции РФ. Как указывал Конституционный Суд РФ в п. 3 Постановления от 28 января 1997 г. № 2-П [11] данная норма возлагает на государство обязанность установить определенные профессиональные требования к лицам, оказывающим юридическую помощь по уголовным делам. Одним из таких требований к адвокатам является предусмотренная ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» обязанность адвокатов хранить адвокатскую тайну. В связи с этим, государство не может безразлично относиться к фактам нарушения адвокатами данной обязанности и должно предусмотреть ответственность и соответствующие запреты, обеспечивающие сохранение адвокатской тайны.

Напротив, тайна исповеди является внутрицерковным институтом, характерным для отдельных религий. Отделение религиозных объединений от государства, закрепленное Конституцией РФ, позволяет отнести вопросы ответственности священников, нарушивших тайну исповеди, к компетенции самих религиозных организаций. На наш взгляд, уголовно-процессуальный закон не должен препятствовать использованию в качестве доказательств показаний священников по обстоятельствам исповеди.

Предлагаем добавить в п. 3 ч. 3 ст. 56 УПК России после слова священнослужитель словосочетание «без его согласия», по аналогии с п. 5 ч. 3 ст. 56 УПК России.

Отдельным видом свидетельского иммунитета является иммунитет должностного лица налогового органа. Данный вид иммунитета был введен Федеральным законом от 8 июня 2015 г. № 140-ФЗ [5]. Вышеуказанные должностные лица не могут быть допрошены относительно обстоятельств, ставших ему известными в связи с предоставленными сведениями, содержащимися в специальной декларации, представленной в соответствии с вышеуказанным Федеральным законом, и (или) прилагаемых к ней документах и (или) сведениях. Рассматриваемый вид иммунитета носит исключительный характер и связан с проведенной по идее Президента России однократной амнистии капиталов [17, а 252]. Такое предложение В. В. Путин сделал в Послании Президента России 4 декабря 2014 г. [10]. И уже в следующем году был разработан и принят закон предусматривающий освобождение от различных видов ответственности лиц, которые в декларации, поданной в период с 1 июля 2015 г. по 30 июня 2016 г., сообщат в налоговые органы об активах и счетах (вкладах) в банках, находящихся за пределами Российской Федерации. Одним из элементов закона, стимулирующих граждан и организации декларировать свои активы стало установление исключительного режим налоговой тайны, распространявшейся на декларации. Доступ к ним имели право получить лишь должностные лица налоговых органов [19, 20]. Свидетельский иммунитет должностных лиц налоговых органов выступил гарантией сохранения налоговой тайны и непривлечения декларантов к ответственности. По опубликованным сведениям, этой амнистией воспользовались около 2,5 тыс. человек [16]. С учетом разового характера предоставленной амнистии и незначительного числа лиц, подавших декларации представляется маловероятным применение данного вида иммунитета на практике.

В завершение рассмотрим свидетельский иммунитет Уполномоченного по правам человека в РФ. Мы уже отмечали пробельность правового регулирования свидетельского иммунитета в УПК России. Нормы УПК РФ не соответствуют ряду иных законов, предусматривающих права лиц на отказ от дачи показаний по уголовным делам.

В том числе, ничего в УПК РФ не говорится про свидетельский иммунитет Уполномоченного по правам человека в России. Данный вид иммунитета закреплен в ч. 2 ст. 24 Федерального конституционного закона от 26 февраля

1997 г. № 1-ФКЗ [7]. На наш взгляд, несмотря на то, что Федеральный конституционный закон имеет более высокую юридическую силу, чем любой Федеральный закон и, в том числе, УПК РФ, для обеспечения единства правового регулирования свидетельского иммунитета необходимо включить нормы о данном виде иммунитета в ч. 3 ст. 56 УПК РФ. Так же, как и парламентский иммунитет, иммунитет Уполномоченного является гарантией его независимости и используется по своему усмотрению без согласования с лицом, являющимся источником информации, входящей в предмет допроса.

И. С. Дикарев предложил, по аналогии с Уполномоченным по правам человека в России, наделить свидетельским иммунитетом и Уполномоченного при Президенте России по правам ребенка [2, а 76]. Мы не согласны с данным предложением. Главным аргументом И. С. Дикарева является то, что цели деятельности данных должностных лиц схожи, а схожесть целей требует равных полномочий. Однако, если следовать логике автора, то всех охраняющих права человека должностных лиц необходимо наделять свидетельским иммунитетом. Такой подход недопустим. Свидетельский иммунитет - это исключение из принципа равенства граждан перед законом и судом, которое должно иметь убедительное обоснование. На наш взгляд, освобождение от обязанности давать свидетельские показания должно даваться лишь в тех случаях, когда без этого будет создаваться реальный риск причинения какому-либо охраняемому Конституцией институту, общественной ценности непоправимого вреда, будет ставиться под угрозу его существование.

Применительно к свидетельскому иммунитету Уполномоченного по правам человека в России такой объект - это независимость данного должностного лица, которая обозначается законом и охраняется путем сложной процедуры выдвижения и назначения, материального обеспечения и т.д. Свидетельский иммунитет - это один из элементов такой системы гарантий. Насколько он объективно необходим, трудно сказать. В настоящее время отсутствует практика отказа Уполномоченного от дачи показаний и Конституционный Суд России не высказывал позицию о соответствии данного вида иммунитета Конституции России.

Однако, можно твердо сказать, что статус Уполномоченного по правам ребенка существенно отличается от Уполномоченного по правам человека. Во-первых, они регулируются разными по уровню нормативными актами Федеральным конституционным законом и Указом Президента России [8]. Во-вторых, первый - это независимое должностное лицо, второй - чиновник в Администрации Президента России. Уполномоченный по правам человека обладает неприкосновенностью и многими гарантиями независимости, про независимость Уполномоченного по правам ребенка Президент России в своем Указе об учреждении должности не упоминает.

Таким образом, в силу отсутствия объекта охраны (независимости Уполномоченного по правам ребенка) нет никакой необходимости распространять на него действие института свидетельского иммунитета.

По аналогичным причинам нет необходимости в введении свидетельского иммунитета в уголовном судопроизводстве Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей.

Заключение

Проведенное исследование позволяет нам сделать следующе выводы.

1) Предлагаем закрепить в УПК РФ возможность добровольной дачи священнослужителем показаний по обстоятельствам, ставшим ему известным в ходе исповеди. Это необходимо для того, чтобы появилась процессуальная возможность использования в качестве доказательств таких показаний, которые даны священнослужителем-свидетелем добровольно в ситуации, когда он знает о наличии у него права на отказ от дачи показаний, но не желает воспользоваться данным правом, поскольку хочет помочь органам расследования и суду в выявлении, расследовании преступления и вынесении законного, справедливого решения по делу. Для этого необходимо добавить в п. 3 ч. 3 ст. 56 УПК России после слова священнослужитель словосочетание «без его согласия», по аналогии с п. 5 ч. 3 ст. 56 УПК России.

2) Профессиональный свидетельский иммунитет как исключение из принципа равенства человека и гражданина перед законом и судом должен предоставляться лишь тем лицам, которым таким образом необходимо обеспечить независимость и доверие со стороны третьих лиц. Считаем, что нет оснований для предоставления свидетельского иммунитета Уполномоченным при Президенте России по правам ребенка и по защите прав предпринимателей.

3) Предлагаем включить нормы о свидетельском иммунитете Уполномоченного по правам человека в РФ в ч. 3 ст. 56 УПК РФ

Библиографический список

1. Андреев К. М. Пределы охраны конституционного права на свободу вероисповедания и ее составного элемента - «религиозной тайны» // Конституционное и муниципальное право. 2014. № 9. С. 37-41.

2. Дикарев И. С. Свидетельский иммунитет в уголовном процессе // Журнал российского права. 2012. № 3. С. 76-81.

3. Духовный регламент 1721 г. URL: http://www.krotov.info/ acts/18/1/1721regl.html (дата обращения: 27.09.2019).

4. Егорова Т. И. Нормативно-правовое и каноническое содержание исповеди // Уголовное судопроизводство: проблемы теории и практики. 2017. № 4. С. 98-100.

5. О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : Федеральный закон от 08.06.2015 №2 140-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2015. № 24. Ст. 3367.

6. О свободе совести и о религиозных объединениях : Федеральный закон от 26.09.1997 № 125-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

7. Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации : Федеральный конституционный закон от 26.02.1997 №2 1-ФКЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

8. Об Уполномоченном при Президенте Российской Федерации по правам ребенка : Указ Президента РФ от 01.09.2009 №2 986 // Собрание законодательства РФ. 2009. № 36. Ст. 4312.

9. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. URL : https://mospat.ru/ru/documents/social-concepts/ix/ (дата обращения: 27.09.2019).

10. Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 04.12.2014 «Послание Президента РФ Федеральному Собранию» // Российская газета. 2014. 5 декабря.

11. Постановление Конституционного Суда РФ от 28.01.1997 № 2-П // Собрание законодательства РФ. 1997. № 7. Ст. 871.

12. Постановление Конституционного Суда РФ от 29.06.2004 № 13-П // Собрание законодательства РФ. 2004. № 27. Ст. 2804.

13. Пчелинцев А. В. Свобода вероисповедания и деятельность религиозных объединений в Российской Федерации: конституционно-правовые основы. М.: Юриспруденция, 2012.

14. Татьянин Д., Закирова Л. Проблемы тайны исповеди в уголовном процессе России // Вестник Оренбургского государственного университета. 2011. № 3. С. 141-148.

15. Трофимова В. Е. Понятие и содержание личной и семейной тайны // Молодой ученый. 2013. № 12. С. 684-689.

16. ФНС заканчивает прием деклараций об амнистии зарубежных счетов. URL: https: //pravo .ru/news/view/130822.

17. Шигуров А. В. Назначение судебной экспертизы в стадии подготовки уголовного дела к судебному заседанию // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. № 6 (11). С. 252-262.

18. Шигуров А. В. Подготовка уголовного дела к судебному заседанию в российском уголовном процессе: проблемы теории и практики : монография. М.: Юрлитинформ, 2012.

19. Шигуров А. В. Проблемы реализации права обвиняемого (подозреваемого), содержащегося под стражей, на свидание с родственниками // Адвокатская практика. 2016. № 4. С. 24-28.

20. Шигуров А. В. Стандарты Европейской конвенции «О защите прав человека и основных свобод» по вопросам избрания и исполнения заключения под стражу // Право и политика. 2011. № 6. С. 983-990.

References

1. Andreev K. M. Predely ohrany konstitucionnogo prava na svobodu veroispovedanija i ee sostavnogo jelementa - «religioznoj tajny» (The limits of protection of the constitutional right to freedom of religion and its component -

"religious secrets) // Konstitucionnoe i municipal'noe pravo (Constitutional and municipal law). 2014. № 9. S. 37-41.

2. Dikarev I .S. Svidetel'skij immunitet v ugolovnom processe (Witness immunity in criminal proceedings) // Zhurnal rossijskogo prava (Journal of Russian Law). 2012. № 3. S. 76-81.

3. Duhovnyj reglament 1721 g. (Spiritual regulations of 1721) URL: http://www.krotov.info/ acts/18/1/1721regl.html (data obrashhenija: 27.09.2019).

4. Egorova T. I. Normativno-pravovoe i kanonicheskoe soderzhanie ispovedi (Regulatory and canonical content of confession) // Ugolovnoe sudoproizvodstvo: problemy teorii i praktiki (Criminal proceedings: problems of theory and practice). 2017. № 4. S. 98-100.

5. O dobrovol'nom deklarirovanii fizicheskimi licami aktivov i schetov (vkladov) v bankah i o vnesenii izmenenij v otdel'nye zakonodatel'nye akty Rossijskoj Federacii : Federal'nyj zakon ot 08.06.2015 № 140-FZ (On voluntary declaration by individuals of assets and accounts (deposits) in banks and on amendments to certain legislative acts of the Russian Federation: Federal Law dated 08.06.2015 No. 140-03) // Sobranie zakonodatel'stva RF. 2015. № 24. St. 3367.

6. O svobode sovesti i o religioznyh obedinenijah : Federal'nyj zakon ot 26.09.1997 № 125-FZ (On freedom of conscience and on religious associations: Federal Law of 26.09.1997 No. 125-03). Dostup iz sprav.-pravovoj sistemy «Konsul'tantPljus».

7. Ob Upolnomochennom po pravam cheloveka v Rossijskoj Federacii: Federal'nyj konstitucionnyj zakon ot 26.02.1997 № 1-FKZ (On the Commissioner for Human Rights in the Russian Federation: Federal Constitutional Law of February 2, 1997 No. 1-FKZ). Dostup iz sprav.-pravovoj sistemy «Konsul'tantPljus».

8. Ob Upolnomochennom pri Prezidente Rossijskoj Federacii po pravam rebenka: Ukaz Prezidenta RF ot 01.09.2009 № 986 (On the Commissioner for the Rights of the President of the Russian Federation on the Rights of the Child: Decree of the President of the Russian Federation of September 1, 2009 No. 986) // Sobranie zakonodatel'stva RF (Meeting of the Russian Federation legislation). 2009. № 36. St. 4312.

9. Osnovy social'noj koncepcii Russkoj Pravoslavnoj Cerkvi (Fundamentals of the social concept of the Russian Orthodox Church). URL: https://mospat.ru/ru/documents/social-concepts/ix/ (data obrashhenija: 27.09.2019).

10. Poslanie Prezidenta RF Federal'nomu Sobraniju ot 04.12.2014 «Poslanie Prezidenta RF Federal'nomu Sobraniju» (Message from the President of the Russian Federation to the Federal Assembly dated 04/04/2014 «Message from the President of the Russian Federation to the Federal Assembly») // Rossijskaja gazeta (Russian newspaper). 2014. 5 dekabrja.

11. Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 28.01.1997 № 2-P // Sobranie zakonodatel'stva RF. 1997. № 7. St. 871.

12. Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 29.06.2004 № 13-P // Sobranie zakonodatel'stva RF. 2004. № 27. St. 2804.

13. Pchelincev A. V. Svoboda veroispovedanija i dejatel'nost' religioznyh ob#edinenij v Rossijskoj Federacii: konstitucionno-pravovye osnovy (Religious freedom and the activities of religious associations in the Russian Federation: constitutional and legal framework). M.: Jurisprudencija, 2012.

14. Tat'janin D., Zakirova L. Problemy tajny ispovedi v ugolovnom processe Rossii (Problems of confidentiality in the criminal process of Russia) // Vestnik Orenburgskogo gosudarstvennogo universiteta (Bulletin of the Orenburg State University). 2011. № 3. S. 141-148.

15. Trofimova V. E. Ponjatie i soderzhanie lichnoj i semejnoj tajny (The concept and content of personal and family secrets) // Molodoj uchenyj (Young scientist). 2013. № 12. S. 684-689.

16. FNS zakanchivaet priem deklaracij ob amnistii zarubezhnyh schetov (The FTS is completing the acceptance of declarations of amnesty for foreign accounts). URL: https: //pravo .ru/news/view/130822.

17. Shigurov A. V. Naznachenie sudebnoj jekspertizy v stadii podgotovki ugolovnogo dela k sudebnomu zasedaniju (Appointment of a forensic examination in preparation for a criminal case for a judicial session) // Biblioteka kriminalista. Nauchnyj zhurnal (Library of the criminalist. Science Magazine). 2013. № 6 (11). S. 252-262.

18. Shigurov A. V. Podgotovka ugolovnogo dela k sudebnomu zasedaniju v rossijskom ugolovnom processe: problemy teorii i praktiki: monografija (Preparation of a criminal case for a court hearing in the Russian criminal process: problems of theory and practice: monograph). M.: YUrlitinform, 2012.

19. Shigurov A. V. Problemy realizacii prava obvinjaemogo (podozrevaemogo), soderzhashhegosja pod strazhej, na svidanie s rodstvennikami (Problems of exercising the right of an accused (suspect) in custody to visit relatives) // Advokatskaja praktika (Law practice). 2016. № 4. S. 24-28.

20. Shigurov A. V. Standarty Evropejskoj konvencii «O zashhite prav cheloveka i osnovnyh svobod» po voprosam izbranija i ispolnenija zakljuchenija pod strazhu (Standards of the European Convention "On the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms" on the election and execution of custody) // Pravo i politika (Law and Politics). 2011. № 6. S. 983-990.

Сведения об авторе:

Шигурова Елена Ивановна - кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного процесса, правосудия прокурорского надзора юридического факультета ФГБОУ ВО «Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва». Занимается изучением проблем уголовного судопроизводства. Автор более 100 научных и учебно-методических работ.

Тел.: +79513432274

E-mail: shigurova_elena@mail.ru

Shigurova Elena Ivanovna - PhD in Law, Associate Professor, Associate Professor

of the Department of Criminal Procedure, Justice, Prosecutorial Supervision, Faculty

of Law, National Research Mordovia State University. N. P. Ogareva. Engaged in the

study of the problems of criminal proceedings. Author of more than 100 scientific and

educational works.

Tel.: +79513432274

E-mail: shigurova_elena@mail.ru