CC BY
65Н.В. Кравчук
НАИЛУЧШИЕ ИНТЕРЕСЫ РЕБЕНКА И ЗАЩИТА ЕГО ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ В ИНТЕРНЕТЕ (Статья)
DOI: 10.31249/pras/2018.01.09
Аннотация. Статья посвящена приватности ребенка как одному из его интересов, которые необходимо учитывать и защищать. Нарушение приватности может произойти по вине не только операторов информационных сетей, но и родителей, размещающих информацию о своих детях в Интернете. В результате право на неприкосновенность частной жизни ребенка может быть нарушено как немедленно, так и в долгосрочной перспективе. Обращается внимание на отсутствие как научной дискуссии по этому вопросу, так и законодательного регулирования этой сферы в России. Анализируется зарубежный опыт судебной защиты приватности ребенка в случае ее нарушения действиями родителей.
Ключевые слова: приватность; наилучшие интересы ребенка; защита; законодательное регулирование; ответственность родителя; зарубежный опыт.
N.V. Kravchuk The best interests of the child and protection of his private life in the Internet (Article)
Abstract. The article is focused on the privacy of the child as an aspect of his best interests which should be taken into the consideration and protected. Violation of privacy can occur not only through a fault of information networks operators but due to their parents uploading information about them on the web. This can cause immediate violation of child's right as well as a long-perspective violation. The absence of academic discussion as well as lack of
legislative regulation of this issue in Russia is noted. A foreign practices of judicial protection of the child's privacy in case of its violation by action of parents is analysed.
Keywords: privacy; the best interests of the child; protection; legislative regulation; responsibility of a parent; foreign practices.
Принцип учета «наилучших интересов ребенка» закреплен в Конвенции ООН о правах ребенка 1989 г. (вступила в силу на территории России в 1990 г.). Согласно п. 1 ст. 3 Конвенции, во всех действиях в отношении детей, независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка.
Концепция интересов ребенка прочно укоренилась как в законодательстве России, так и в практике органов, его применяющих. Еще в 1995 г. Семейный кодекс РФ (ст. 2) закрепил принцип приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетнего, а начиная с 1998 г. Верховный Суд РФ не раз напоминал судам о необходимости принимать во внимание интересы ребенка при разрешении дел об усыновлении (удочерении) детей, споров, связанных с воспитанием детей, с защитой прав и законных интересов ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью, а также при ограничении или лишении родительских прав1.
Российские ученые отмечают, что концепция «интересы ребенка» относится к числу сложных за счет многообразия ее при-знаков2, которое включает, прежде всего, оптимальные условия проживания, воспитания и содержания ребенка3, т.е. факторы,
1 См.: Постановления Пленумов Верховного Суда РФ: от 27 мая 1998 г. № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей»; от 20 апреля 2006 г. № 8 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел об усыновлении (удочерении) детей»; от 14 ноября 2017 г. № 44 «О практике применения судами законодательства при разрешении споров, связанных с защитой прав и законных интересов ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью, а также при ограничении или лишении родительских прав».
2 См.: НечаеваА.М. Защита интересов ребенка в многодетной семье // Законы России. Опыт, анализ, практика. - М., 2012. - № 6. - С. 62.
3 См.: Миролюбова О.Г. О семейно-правовом понятии «интересы ребенка» // Вестник ЯрГУ. Сер. Гуманитарные науки. - Ярославль, 2012. - № 4/1 (22/1). -С. 57-58.
влияющие на его благополучие и развитие. Согласно международно-правовому пониманию этой концепции ее содержание может трансформироваться исходя из конкретной ситуации. Определение «наилучших интересов ребенка» отсутствует и в Конвенции о правах ребенка ООН, и в «Замечании общего порядка № 14 (2013) о праве ребенка на уделение первоочередного внимания наилучшему обеспечению его интересов (пункт 1 статьи 3)»1, выработанном Комитетом ООН по правам ребенка для того, чтобы помочь государствам правильно применять Конвенцию. На региональном уровне по этому вопросу не раз высказывался Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ). Он, в частности, подчеркнул, что «никогда не устанавливал исчерпывающего перечня факторов, так как они могут меняться в зависимости от существа дела». При вынесении решения, затрагивающего интересы ребенка, национальные суды должны продемонстрировать, что они учли, inter alia, возраст, зрелость, высказанные желания ребенка, вероятное воздействие на ребенка его изъятия из семьи и его отношений с родственниками . ЕСПЧ также отметил, что «наилучшие интересы ребенка не могут быть определены путем применения общей правовой презумпции. Чрезвычайно важно определить, что в интересах ребенка в каждом отдельном случае»3.
Развитие новых технологий, упрощающих передачу личных данных, повсеместное использование социальных сетей выявили новые нарушения прав человека, связанные с частной жизнью в ее различных контекстах4. Приватность ребенка (сфера его жизни, обособленная от внимания широкого круга лиц) также может пострадать, породив часто непредсказуемые последствия, начиная с использования его изображения в целях, не соответствующих намерению его изначального размещения онлайн, и заканчивая возникновением опасности для его жизни, здоровья и сексуальной неприкосновенности. При этом зачастую дети становятся жертвами не в результате легкомысленного использования новых технологий ими самими, но из-за действий иных лиц.
1 Режим доступа: http://www.refworld.org.ru/docid/528b2c874.html (Дата обращения: 22.03.2016.)
2 Постановление ЕСПЧ по делу Y.C. то the United Kingdom от 13 марта 2012 г.
3 Постановление ЕСПЧ по делу Schneider vs Germany от 15 сентября 2011 г.
4 См.: Coccoli J. The challenges of new technologies in the implementation of human rights: Ап analysis of some critical issues in the digital era // Peace human rights governance. - Padova, 2017. - Vol. 1, N 2. - P. 226.
Уголовно-правовой контекст защиты права ребенка от действий третьих лиц в достаточной мере регламентирован. В зависимости от обстоятельств дела к нарушителю могут быть применены: ст. 132 УК РФ («Насильственные действия сексуального характера»), ст. 137 УК РФ («Нарушение неприкосновенности частной жизни») и ст. 138 УК РФ («Нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений»).
Необходимость уголовно-правовой защиты несовершеннолетнего от угроз, порождаемых новыми информационными технологиями или усиленных ими, является предметом внимания не только практиков, но и ученых. Среди ключевых проблем отмечаются влияние социальных сетей на формирование суицидального поведения у несовершеннолетних1, распространение среди них информации, вредной для их здоровья и развития2, формирование у несовершеннолетнего аморальных и противозаконных моделей поведения3.
Угрозы, порождаемые или усиливаемые сетью Интернет, однако, выходят за рамки уголовного законодательства. В нарушении приватности ребенка, распространении информации о нем с высокой скоростью и среди неограниченного круга лиц часто виноваты операторы, осуществляющие обработку персональных данных. Их ответственность за нарушение конфиденциальности пользователей предусмотрена в рамках гражданского права (ст. 152.2. об охране частной жизни гражданина), административного права (ст. 13.11 КоАП РФ о нарушении законодательства о персональных данных) и отраслевого законодательства. Так, ст. 7 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 152 «О персональных данных» закрепляет обязанность операторов и иных лиц, получивших доступ к персональным данным, не раскрывать третьим лицам и не распространять персональные данные без согласия субъекта персо-
1 См.: Сашенков С.А. Роль социальных сетей в формировании суицидального поведения у несовершеннолетних // Общество и право. - М., 2017. -№ 1 (59). - С. 210-212.
2 См.: Бородин К.В. Правовая защита несовершеннолетних от информации, приносящей вред их здоровью и развитию, распространяющейся в сети Интернет // Актуальные проблемы российского права. - М., 2016. - № 7 (68). -С. 68-74.
3 См.: Рыдченко К.Д. Дети в сети Интернет: Развлечение или вовлечение? // Преступность в сфере информационных и телекоммуникационных технологий: Проблемы предупреждения, раскрытия и расследования преступлений. - М., 2015. - № 1. - С. 31-38.
нальных данных. Обращает на себя внимание тот факт, что специальных положений, усиливающих защиту несовершеннолетних, закон не предусматривает.
Еще одна категория лиц, действия которой могут привести к нарушению прав ребенка, - это его родители и близкие родственники. Размещая информацию о ребенке1 или о своей семье в целом в социальных сетях родители (осознанно или нет) формируют «след» ребенка в виртуальном пространстве. В качестве примера можно привести так называемые «Ютьюб семьи» - семьи, где родители ведут видеоблоги о своей жизни и каждодневной жизни своих детей2. По достижении сознательного возраста такой ребенок сталкивается с тем, что Интернет полон информации о нем. Это, в том числе, может быть информация, которую он счел бы нежелательной для публикации, если бы мог принимать об этом решение.
В настоящее время проблема нарушения прав детей на неприкосновенность частной жизни их родителями не до конца осознана. В силу статуса законных представителей детей родители воспринимаются в первую очередь как лица, на которых лежит обязанность осуществлять контроль за использованием детьми новых технологий и принимать меры в случае возникновения опасности их жизни и здоровью3. Они не рассматриваются в качестве потенциальных нарушителей права детей на приватность ни законодателем, ни академическим сообществом России. Причина этого - в традиционном понимании единства интересов ре-
1 Согласно проведенным исследованиям, родители размещают информацию, в первую очередь связанную с кормлением, укладыванием детей спать, их пребыванием в детских садах, поведением, наказаниями. 56% родителей размещали потенциально скандальную информацию о своих детях, 51% - информацию, которая могла привести к идентификации ребенка и его местоположения в текущий момент, 27% - фотографии непристойного содержания (Steinberg S.B. Sharenting: Children's privacy in the age of social media // Emory law journal. -Atlanta, 2017. - Vol. 66. - P. 848.)
2 См.: Have 'Generation tagged' lost their privacy? / OswaldM., Ryan H., Nottingham E., Hendry R., Woodman S.; Centre for information rights. University of Winchester. - Winchester, 2017. - 33 p. - Mode of access: https://www.winchester. ac.uk/news-and-events/press-centre/media-articles/have-generation-tagged-lost-their-privacy.php (Дата обращения: 16.02.18.)
3 См.: ХрамоваМ.В., ПицикЕ.Н. Отношение родителей к потенциальным опасностям при увлечении школьников соцсетями // Образовательные технологии и общество. - Казань, 2017. - Т. 20, № 3. - С. 386-396.
бенка и его родителей и вытекающем из этого примате добросовестного родительства.
Европейские страны продвинулись в решении данного вопроса несколько дальше. Во Франции родитель может быть подвергнут уголовному преследованию за распространение интимной информации о детях и нарушение их права на частную жизнь1. В Великобритании ведутся дискуссии о введении новой для родителя обязанности защищать право ребенка на частную жизнь. Основой этой обязанности, как предполагается, должна стать концепция наилучших интересов ребенка, однако ее практическое содержание еще не вполне определено2.
Защищая право ребенка на приватность, необходимо принимать во внимание и право его родителей на свободу выражения мнения. Размещая информацию в социальных сетях, они получают возможность поделиться заботами и получить поддержку (в некоторых случаях и финансовую)3. Кроме того, устанавливая баланс между различными интересами, нельзя игнорировать и интересы общества в целом. В рассматриваемой ситуации интерес общества может заключаться, к примеру, в получении информации о жизни семей с детьми уязвимых категорий, мерах государственной поддержки им или, наоборот, о бездействии органов государственной власти по каким-либо вопросам.
Вопрос установления баланса между приватностью ребенка и интересами иных лиц был затронут ЕСПЧ в деле K.U. vs Finland4, где судьями единогласно было признано нарушение ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (Европейская конвенция) в связи с тем, что власти не предприняли необходимых действий для защиты несовершеннолетнего, информация о котором была размещена на сайте знакомств. Отец ребенка потребовал от полиции установить, кто именно разместил объявление аморального характера о его ребенке, чтобы инициировать в дальнейшем уголовное преследование этого человека. Провайдер отказал ему в этом, со ссылкой на обязанность сохранять конфиденциальность лица, разместившего информацию. С точки зрения
1 См.: Have 'Generation tagged' lost their privacy? / OswaldM., Ryan H., Nottingham E., Hendry R., Woodman S.; Centre for information rights. University of Winchester. - P. 15.
2 См.: Ibid. - P. 14.
3 См.: Steinberg SB. Op. cit. - P. 852.
4 Постановление ЕСПЧ по делу K.U. vs Finland от 2 декабря 2008 г.
ЕСПЧ размещение подобного объявления было серьезным актом, приведшим к тому, что ребенок стал целью педофилов. Такое положение требовало действий, основанных на уголовном праве, в частности расследования. В связи с тем что власти придали праву на конфиденциальность лица, давшего объявление, больший вес, нежели физическому и моральному благополучию ребенка, ЕСПЧ постановил, что Финляндия нарушила его право на уважение частной жизни. Таким образом, устанавливая баланс между различными интересами, гарантированными Европейской конвенцией, ЕСПЧ придает больший вес защите прав ребенка1. Аналогично в деле Aleksey Ovchinnikov vs Russia2, касавшемся публикации статьи о сексуальном насилии над ребенком в летнем лагере со стороны несовершеннолетних детей высокопоставленных родителей, ЕСПЧ подчеркнул, что то, что информация о ребенке уже была раскрыта в другой газете и инцидент во всех деталях широко обсуждался как в прессе, так и в Интернете, не имело значения, учитывая тот факт, что на кону была репутация несовершеннолетнего.
Возможность судебной защиты детей от действий родителей онлайн предусматривает законодательство США. Учитывая, что нарушение права происходит по вине опекуна ребенка, в качестве инициатора разбирательства выступает уполномоченный государственный орган, который должен доказать факт причинения вреда (в том числе эмоционального) ребенку действиями родителя. По результатам рассмотрения дела может быть получен судебный запрет на дальнейшее размещение подобной информации в Сети, родитель может быть обязан удалить уже размещенную информацию3.
Действительно, судебное решение может стать весомым основанием для родителя более осторожно использовать социальные сети. Передача полномочий по защите конкретного интереса ребенка государству представляется разумной мерой, не нарушающей интересы семьи в целом. При этом ученые отмечают и слабую сторону такого порядка защиты - суд может обязать родителя удалить только информацию, размещенную им самим или находящуюся на принадлежащем ему сайте. Если же она была ис-
1 См.: TrajkovskaM.L. Privacy, freedom of expression and internet // Essays in honour of Dean Spielmann. - Oisterwijk: Wolf legal publishers, 2015. - P. 339.
2 Постановление ЕСПЧ по делу Aleksey Ovchinnikov vs Russia от 16 марта
2011 г.
3 См.: Steinberg SB. Op. cit. - P. 870.
пользована после ее размещения третьими лицами (shared), родитель удалить ее не сможет.
Здесь на помощь может прийти доктрина «права на забвение» (right to be forgotten), появившаяся совсем недавно в Европе. Рассмотрев в 2014 г. дело Google Inc. vs Agencia Espanolade Pro-tectionde Datos, Mario Costeja Gonzalez, Суд ЕС признал ответственность интернет-оператора информационно-поисковой системы за обработку личной информации, появляющейся на веб-страницах, публикуемых третьими сторонами. Согласно его решению, если вследствие сделанного поиска по имени лица список результатов покажет ссылку на веб-страницу, содержащую информацию об этом лице, оно может обратиться напрямую к оператору для удаления информации и в случае, если оператор отказывается удовлетворить его требования, поднять вопрос перед соответствующими органами в целях исключения, при определенных условиях, этой ссылки из списка результатов1. Если эта доктрина будет признана российскими судами, дети смогут добиться решения об исключении определенной информации, ранее размещенной в Интернете их родителями, из общего объема информации, выдаваемой в результате поиска.
Специальный статус ребенка, являющегося, с одной стороны, субъектом права, с другой - объектом заботы и защиты со стороны родителей, неизбежно ставит эффективность защиты его прав и интересов, в том числе приватности, в зависимость от воли родителей. Именно родители в первую очередь определяют, были ли права ребенка нарушены. В ситуации, когда действия, могущие навредить ребенку, совершают родители, на первый план выступает государство, которое, действуя parens patriae, должно играть более активную роль в защите ребенка как на законодательном уровне, так и на уровне политическом. На законодательном уровне речь идет о создании совокупности нормативных правовых актов, предусматривающих возможность защитить определенный интерес. В качестве органа, уполномоченного на защиту ребенка, может выступать как некий специализированный институт, так и уже имеющиеся в системе государства органы и учреждения. Что касается политического уровня, то здесь речь идет в первую оче-
1 Cm.: MyjerE., KempeesP. Lord of the cloud: The right to be forgotten; or, how the Internet raises new human rights questions and how one of them was recently answered by the Court of Justice of the European Union in Google vs Spain // Essays in honour of Dean Spielmann. - Oisterwijk: Wolf legal publishers, 2015. - P. 423.
редь о разработке государственной программы защиты права на неприкосновенность частной жизни ребенка, включающей в себя меры просвещения родителей, не отдающих себе отчета в потенциальной опасности каждодневного использования современных технологий. Основным посылом здесь должна быть обязанность родителей учитывать как краткосрочные, так и долгосрочные последствия размещения любой информации о ребенке в Интернете.
