надгробие с часами: польский быт в миниатюре В. С. Пикуля «”Вечный мир” Яна Собеского»

Богатырёв Арсений Владимирович

DOI 10.24411/2541-9056-2020-10002

УДК 93 (093.3): 39

НАДГРОБИЕ С ЧАСАМИ: ПОЛЬСКИЙ БЫТ В МИНИАТЮРЕ В.С. ПИКУЛЯ «"ВЕЧНЫЙ МИР" ЯНА СОБЕСКОГО»

Статья поступила в редакцию 18 ноября 2019 г.

А.В. Богатырёв

Вскрываются некоторые методы работы литератора с историческим материалом. На примере разбора одного из его произведений показано соотношение правды и вымысла, использование ранних наработок и специфической лексики для воссоздания атмосферы Речи Посполи-той XVII в. Вопреки мнению филолога В. Шетэли, здесь нет полонизмов, встречающихся впервые в русской литературной речи. Творческое вдохновение писатель находил преимущественно в отечественной исторической литературе, а также в наследии романистов XIX-XX вв. Недостаточное знание польского материала, подлинных исторических свидетельств порождало курьезы, приводило к частичному искажению изображаемого прошлого.

Ключевые слова: В.С. Пикуль, Польско-Литовское государство, эпоха Яна Собеского, повседневность, этнография.

A TOMBSTONE WITH A CLOCK: POLISH LIFE IN VALENTIN PIKUL'S HISTORICAL MINIATURE «THE "ETERNAL PEACE" OF JAN SOBIESKI»

A. V. Bogatyrev

Some methods of the work of a famous writer with historical material are revealed. An example of the analysis of one of his works shows the correlation of truth and fiction, the use of specific vocabulary to recreate the atmosphere of the Commonwealth of the XVII century. Contrary to the opinion of philologist W. Szetela, there are no polonisms here that occur for the first time in Russian literary speech. The writer found creative inspiration mainly in domestic historical literature, as well as in the legacy of novelists of the 19th-20th centuries. Insufficient knowledge of Polish material, genuine historical evidence generated curiosities, led to a partial distortion of the depicted past.

Keywords: Valentin Pikul, Polish-Lithuanian state, the epoch of Jan Sobieski, daily life, ethnography.

В 2018 году праздновалось 90-летие со дня рождения мастера исторической прозы Валентина Саввича Пикуля (1928-1990). Юбилейная дата отозвалась в прессе хвалебными публикациями, справедливо подчеркивались колоритный «живописный» язык, захва-

тывающие сюжеты, лихо закрученные интриги - все то, чем в совершенстве владел автор. Наряду с этим высказывались и суждения, требующие критического разбора. Подмечая «такт обращения с прошлым» [1, с. 87], в частности, СМИ утверждали, что «вольно-

сти» Пикуля в отношении источников являются «мифом», к «деталям» он был «внимателен», заимствовал все из «первых уст», нарекания же вызывала лишь однобокость в освещении версий событий [13, с. 10].

Насколько «тактичен» был автор, рассмотрим на примере анализа одной из его исторических «миниатюр», выбранной нами в связи с предметом наших собственных изысканий и посвященной польскому полководцу, королю - «"Вечный мир" Яна Собеского» (1986 г.) [14]. В основном критиковали крупные произведения Пикуля [5, с. 242], однако и его небольшие «скетчи» также могут натолкнуть на ряд небезынтересных наблюдений. И здесь воочию становится видно то самое «внимание» писателя к мелочам, приметам времени, создающим у читателя ощущение погружения в эпоху - во времена Речи Посполитой XVII столетия. Воссоздавая соответствующее «окружение», Пикуль сосредоточился на нескольких культурных «кластерах»: предметы обихода, речевые обороты, национальная кухня, фольклор.

Начнем с польского «гардероба». Подчеркивая национальный колорит, Пикуль писал о шляхте, «щеголявшей» в жупанах и кунтушах, упоминал дам в «венках из свежих роз» [14, с. 93]. Не станем останавливаться на известных составляющих костюма поляков, перейдем сразу к примечательной строчке о розах. Она очевидно перекликается с текстом романа Г. Сенкевича «Крестоносцы» (переизданного как раз незадолго до выхода «Вечного мира»), в котором также читаем об упомянутых аксессуарах [20, с. 5-576]. Действительно, традиция украшения цветами практикова-

лась на «Зеленые святки» (праздник весенне-летнего переходного периода), когда волосы девушек убирали «гирляндами из свежих роз» [36, s. 16].

Не избежал пристального взгляда писателя и сам Ян Собеский. Описывая первую встречу будущего монарха с любовью своей жизни - француженкой Марией Казимирой, «Марысень-кой», автор замечает на «груди воина» карацену [14, с. 94], и упомянутая ка-рацена (пол. Karacena) была распространенной защитной броней тех лет, особенно полюбившейся офицерам гусарских подразделений, «панцирных» войск [34, s. 270]. Представляла собой железную чешую, пришитую на кожаную основу [28, s. 8]. До Пикуля это слово в русском языке употреблялось мало, известно лишь в «Сравнительном словаре всех языков и наречий» 1791 г. как «латы (древн. до-спех)» [21, с. 322]. Попутно заметим: в 1984 г. выходит роман Валентина Саввича «Фаворит», посвященный XVIII веку и князю Григорию Потемкину-Таврическому [1, с. 86].

Пока все относительно верно, явных несуразностей как будто не наблюдается. Однако дальше появляется пассаж, вызывающий откровенное недоумение, - оказывается, польские господа отсчитывали время водяными часами клепсидрами [14, с. 93]. Здесь не столь важно, что пол. Klepsydra применимо не только к водяным, но и к песочным часам [33, s. 145]. Важно другое: в памятниках польской старины (например, в письмах Собеского к «Марысеньке» [40], которые упоминает сам автор [14, с. 94]), такого термина нет. Он выходит на авансцену в XVIII столетии как символ скоротечности бытия, клепсидра помещалась на

надгробия, эпитафии и пр. [39, s. 210]. Бытование этого понятия в польской культуре неплохо освещено в связи с творчеством Б. Шульца и его «Санатория под Клепсидрой» (1935 г.), где над всем довлеют часы, отмеряющие время до смерти. Само название предмета возводят к греческим «красть» и «вода», что означает «воровать воду, воровать уходящую по капле жизнь» [32, s. 56].

Завершим рассмотрение «вещного» мира Яна Собеского убранством трапезного стола, за которым паны употребляли алкоголь из кулявок [14, с. 93], емкостей без подставки. Напрашивается параллель с Сенкевичем, в произведении «Огнем и мечом» ку-лявки поднимались за здоровье высокородных персон [19, с. 5-652]. В. Шетэля, составляя историю бытования слова в русской письменной речи, первым указал на «Вечный мир» Пикуля [22, с. 159]. На самом деле задолго до этого обнаруживаем «словечко» в списке музейных предметов, причем, в именительном падеже и единственном числе, не зафиксированных Шетэлей: «Так называемый Кулявка, т.е. без ножки...» [2, с. 214 (20)]. Корректнее здесь говорить не о первом появлении термина в русском литературном языке, а, возможно, о первом случае использования слова именно русским писателем.

Пожелав напитать рассказ польским колоритом, автор расцветил его соответствующими «цветастыми» выражениями. Одно из них -понятие рокош: «Польша сильна рокошами!» [14, с. 93]. Рокош (пол. Rokosz) чаще всего означает 'бунт', 'заговор' недовольных магнатов и шляхты против какой-либо политической

группировки, короля. Использование выражения Пикулем отмечено Шетэлей [22, с. 300], заметившим слово и у историка XIX в. С.М. Соловьева. Раньше него воспользовался понятием другой ученый, А.Н. Попов, припомнивший «связку (рокош)» [16, с. 219]. Что же до строчки из «Вечного мира», то в ней, по всей видимости, отражен афоризм «Польша держится благодаря непорядку» («Nierz^dem Polska Stoi»), имевший хождение с первой половины XVII столетия, попадающийся у М. Фредро [24, s. 204].

Не слишком удачным можно считать другой лингвистический опыт писателя, когда Пикуль попытался воспроизвести пол. Husarz [31, s. 105], но вместо этого у него получился боевой клич с «хузарами» [14, с. 95]. Хузары есть у Д.В. Давыдова в его «записках» [4, с. 104], больше известно «словцо» как инструмент воодушевления во время боя [12, с. 516]. Использовал подобное и сам Пикуль («Баязет», 1961 г.): «В хузары их, в песи...» [15, с. 239].

Два образца красноречия приписаны Собескому, однажды изрекшему суждение о «доброй жене» и «винной грозди» [14, с. 96]. Поиск выражения среди эпистолярных трудов короля (в качестве примера: [40]) не принес плодов. Нечто похожее на вышеприведенное попадается на польском только в XX в. (о добродетельных женах - «как кровь винной лозы наполняет сладкие ягоды...» [26, s. 59]). Чересчур экзотично выглядит сопоставление из африканского фольклора, взросшего на иудейской и христианской почве, славящее «жену» с очами «как виноградная гроздь» [23, с. 18]. Быть может, на правильный путь

наставляет нас В.В. Похлебкин, объясняющий, что лоза выступает в качестве давнего символа обилия и порождающих сил [17, с. 50]. Нет ли здесь намека на плодовитость Марии Казимиры, от которой у Собеского было много детей (немало их умерло ранней смертью).

Точных соответствий нет в «листах» Собеского и на другое «присловие»: «Погружаясь в апатию, Собеский гнушался дел: - Ах, что мне с того, если чужие волы сожрут всю траву?» [14, с. 99]. Единственное, у писателя В. Оркана (1875-1930) вычитываем что-то похожее - «волы, проголодавшиеся за ночь, с аппетитом объедали траву, еще мокрую от росы...» [35, s. 190]. Правда, все это мало подходит к нашему случаю.

Довольно широкое освещение получили в «Вечном мире» пищевые пристрастия шляхетских кругов. Приписывает Пикуль полякам увлечение горячительными напитками, популярными у них были старка и дубняк [14, с. 93]. Старка (пол. Starka) на самом деле представляет собой «старую водку», как будто производившуюся в Польше с XV в. [37, s. 599]. А вот дубняк появился позднее, это больше реалия современного автору мира [8, с. 406], «пришитая» к канве исторического повествования.

Нельзя считать Пикуля первооткрывателем для российской аудитории и другого «аперитива»: ченстоховско-го пива [14, с. 96]. Пиво из польского города Ченстохово превратилось в своего рода «гастрономическую знаменитость». Ю.И. Крашевский обмолвился о нем - «приходилось доставать в Варшаве» [10, с. 460]. Высоко ценилось оно много раньше Крашевского,

если верить «перу» XVI—XVII вв. Ш. Старовольскому, даже стало предметом экспорта [25, s. 120]. Отдали ему должное и в России, где его почитали среди «наилучших» [6, с. 324], а Е. Вельтман поместила его в свое произведение [3, с. 26].

Алкоголь подогревал аппетит, и вот на столах появлялись закуски, лакомились бобровыми хвостами «с вареным тестом» [14, с. 96]. Но так, как описано (с тестом), их употребляли только в воображении автора. Не все здесь является выдумкой - хвост бобра занесен в польское постное «меню» (впрочем, некоторые относили его к литовской кухне [18, с. 179]) как часть тела не наземного животного, а разрешенной в пост рыбы. Блюдо называли «плеск», величали деликатесом [29, s. 68; 27, s. 14], варили в воде с уксусом и солью, добавляли к этому масло или чеснок [41]. О диковинном угощении Пикуль мог узнать от Н.И. Костомарова, расписывавшего шляхетские пиры с этими кулинарными изысками [9, с. 93]. Эпизод мог быть позаимствован и у Е.П. Карнови-ча, соединявшего «бобровые хвосты с икрой» [7].

Застолье - самое место рассказывать разные байки. Возникает одна из них на страницах «Вечного мира»: о «бедном» шляхтиче Михаиле Вишне-вецком и его чудесном сне о летящих над Польшей «золотых пчелах». Грезу приняли за добрую примету, Вишне-вецкого вознесли на польский трон [14, с. 95].

Как ясно из отрывка, он посвящен выборам (элекции) короля в Речи По-сполитой, по заведенному обычаю завершающим период «бескоролевья». В 1669 г. корона оказалась в руках Михаи-

ла Корибута Вишневецкого. Фрагмент у Пикуля спорный, мы же остановимся на одном моменте - на пчелах. На самом деле, история несколько иная, хотя в целом расхождений с польской традицией (почитавшей перепончатокрылых за символ порядка, трудолюбия и мудрости [30, s. 64, 190]) здесь нет. Согласно свидетельству тех лет, пчелы сели на хоругви воеводства, к которому относился Вишневецкий, именно это было расценено за добрый знак [38, s. 386]. В таком виде суеверные слухи пересказал в «Князе Михаиле Вишневецком» Кра-шевский [10, с. 507].

Проделанная работа подсказывает:

беллетристу было вовсе не обязательно использовать непосредственно исторические источники, чтобы нарисовать картину старопольского быта. Наряду с прочим, в этом ему помогали фантазия и писательский жизненный опыт, что не подтверждает тезис об использовании им исключительно источников изображаемой эпохи [11, с. 97]. Однако критика - не наша цель, ведь анализируется не научный трактат, а литературный текст. Поэтому наш удел: «промаркировать» инструментарий автора-творца, при помощи которого он создавал «миниатюрную» вселенную Яна Собеского.

Список литературы

1. Антоненко С. «История - это инструмент острорежущий» // Воронцово поле. - 2018. - № 3. - С. 84-87.

2. В память пребывания государя императора Александра II в Вильне, 6 и 7 сентября 1858 г. - Вильно: Виленск. археол. комис., 1858. - [4], 182,12, 21 с.

3. Вельтман Е. Приключения королевича Густава Ириковича, жениха царевны Ксении Годуновой. -СПб.: Тип. А. Краевского, 1867. - 101 с.

4. Давыдов Д.В. Сочинения. - М.: Тип. Бахметева, 1860. Ч. 2. 301 с.

5. Доценко В.Д. Тайны Российского флота. - СПб.: Терра Фантастика; М.: Эксмо, 2005. - 459 [2] с.

6. Живописная Россия: в 19 т. / Под ред. П.П. Семенова. - СПб.: М.О. Вольф, 1896. - Т. 4: Царство Польское. [8], 244, II с.

7. Карнович Е.П. Очерки и рассказы из старинного быта Польши [Электронный ресурс]. - URL:

file:///C:/Users/asus/AppData/Local/Pack_ag-

es/Microsoft.MicrosoftEdge 8wekyb3d8bbwe/TempState/Downloads/

(дата обращения: 12.11.2019).

8. Колесник А.А. Товароведение продовольственных товаров,- М.: Госторгиздат, 1961. - 511 с.

9. Костомаров Н.И. Исторические монографии и исследования: в 12 т. - СПб.: Тип. К. Вульфа, 1868. -Т. 4. - 403 с.

10. Крашевский Ю.И. Собрание сочинений: в 10 т. - М.: ТЕРРА, 1996. - Т. 9. - 624 с.

11. Ларина О. Валентин Пикуль: морской узел литературного наследия // Янтарный мост. Международный журнал. - 2011. - № 4. - С. 96-101.

12. Нагибин Ю.М. Собрание сочинений: в 12 т. - М.: АГРАФ, 1996. - Т. 2. - 560 с.

13. Пикуль А.И. «То, что Пикуль вольно обращался с источниками, - миф» // Культура. - 2018. - № 28. -С. 10.

14. Пикуль В.С. «Вечный мир» Яна Собеского // Наш современник. - 1986. - № 9. - С. 93-100.

15. Пикуль В.С. Побратимы. - М.: Молодая гвардия, 1990. - 704 с.

16. Попов А.Н. Русское посольство в Польше в 1673-1677 гг. - СПб.: Тип. Морск. кадет, корпуса, 1854. -VIII, 287 с.

17. Похлебкин В.В. Международная символика и эмблематика: опыт словаря. - М.: Международные отношения, 1989. - 301 с.

18. Ржевуский А. Листопад: исторический роман второй половины XVIII столетия: в 2 ч. - СПб.: Тип. Н. Скарятина, 1873. - Ч. 1. - 403 с.

19. Сенкевич Г. Собрание сочинений: в 9 т. - М.: Худ. лит-ра, 1983. - Т. 2. - 672 с.

20. Сенкевич Г. Собрание сочинений: в 9 т. - М.: Худ. лит-ра, 1985. - Т. 9. - 592 с.

21. Сравнительный словарь всех языков и наречий по азбучному порядку расположенный: в 4 ч. - СПб.: Тип. Бреиткопфа, 1791. - Ч. 2. -499 с.

22. Шетэля В. Словарь полонизмов русских текстов XIX-XX вв.: ок. 1000 словарных статей. - М.: Прометей, 2019. - 436 с.

23. Эфиопские хроники XVIII в. / Отв. ред. Н.М. Гиренко; Введ., пер. с эфиоп., коммент. и закл. С.Б. Чернецов. - М.: Наука, 1991. - 358 с.

24. Bralczyk J. Leksykon zdan polskich. - Warszawa: Swiat Ksigzki, 2004. - 347 s.

25. Chotomski F. O Piwie // Rozmaitosci. 1820. - № 30. - S. 120.

26. Cieszynski N. Miecz Ducha. - Poznan: Nakt. Autora, 1922. - 392 s.

27. Dumanowski J., Sulisz W. Unia Lubelska. Przewodnik od kuchni. - Lublin: Kresowa Akademia Smaku, 2019.

- 112 s.

28. Gloger Z. Encyklopedia staropolska ilustrowana: w 4 t. - Warszawa: Druk P. Laskauera i D. Babickiego, 1902. - T. 3. - [2], 350 s.

29. Kucharstwo w Polsce // Zagroda. 1871. - № 8. - Rok 1. - S. 68-69.

30. Kurkowa A. Grafika ilustracyjna Gdanskich drukow okolicznosciowych XVII w. - Wroctaw: Zaktad narodowy im. Ossolinskich, 1979. - 251 s.

31. Lica A. Stownik trudnosci j^zykowych. - Gdansk: Harmonia, 2001. - 254 s.

32. Lindenbaum Sh. Sanatorium pod Klepsydrg - Hades czy sanatorium? // W utamkach zwierciadta... Bruno Schulz w 110 rocznic^ urodzin i 60 rocznic^ smierci. - Lublin: TN KUL, 2003. - S. 47-73.

33. tukaszewski X. Stownik podr^czny wyrazow obcych i rzadkich w j^zyku polskim uzywanych. - Krolewiec: Borntregerowie, 1847. - 14, [2], 311 s.

34. Marcinek R. Encyklopedia Polski. - Krakow: Kluszczynski, 1996. - 808 s.

35. Orkan W. Z krainy gorcow. - Krakow: Wydawnictwo Literackie, 1975. - 279, [4] s.

36. Rozne P.D. Rzeczy // Wieniec. - 1862. - № 11. - S. 15-16.

37. Dzieta Pol W. Poetyckie: w 5 t. - Stanistawow: Weidenfeld, 1904. - T. 4. - 667 s.

38. Relacye nuncyuszow apostolskich i innych osob o Polsce od roku 1548 do 1690: w 2 t. - Berlin; Poznan: Behr, 1864. - T. 2. - 604 s.

39. Stawski F. Stownik etymologiczny j^zyka polskiego: w 5-ciu t. - Krakow: Towarzystwo Milosnikow j^zyka polskiego, 1961. - T. 2. Z. 2. S. 113-224.

40. Sobieski J. Listy do Marysienki / Oprac. L. Kukulski. - Warszawa: Czytelnik, 1962. - 643 s.

41. Spychaj M. leiunium Polonicum, czyli post na modt^ polskg w XVII i XVIII wieku [Electronic resource] // Möwig Wieki. 2009. 599/12. - S. 78-82. - URL: http://www.mowiawieki.pl/index.php?page=artykul&id=273 (accessed: november 12, 2019).

References

1. Antonenko S. «Istoriya - eto instrument ostrorezhushchij» // Voron-covo pole. - 2018. - № 3. - S. 84-87.

2. V pamyat' prebyvaniya gosudarya imperatora Aleksandra II v Vil'ne, 6 i 7 sentyabrya 1858 g. - Vil'no: Vilensk. arheol. komis., 1858. - [4], 182, 12, 21 s.

3. Vel'tman E. Priklyucheniya korolevicha Gustava Irikovicha, zheniha carevny Ksenii Godunovoj. - SPb.: Tip. A. Kraevskogo, 1867. - 101 s.

4. Davydov D.V. Sochineniya. - M.: Tip. Bahmeteva, 1860. CH. 2. 301 s.

5. Docenko V.D. Tajny Rossijskogo flota. - SPb.: Terra Fantastika; M.: Eksmo, 2005. - 459 [2] s.

6. Zhivopisnaya Rossiya: v 19 t. / Pod red. P.P. Semenova. - SPb.: M.O. Vol'f, 1896. - T. 4: Carstvo Pol'skoe. [8], 244, II s.

7. Karnovich E.P. Ocherki i rasskazy iz starinnogo byta Pol'shi [Elektronnyj resurs]. - URL: file:///C:/Users/asus/AppData/Local/Pack ages/ Microsoft. MicrosoftEdge _8wekyb3d8bbwe/ TempState/Downloads/ (data obrashcheniya: 12.11.2019).

8. Kolesnik A.A. Tovarovedenie prodovol'stvennyh tovarov. - M.: Gostorgizdat, 1961. - 511 s.

9. Kostomarov N.I. Istoricheskie monografii i issledovaniya: v 12 t. - SPb.: Tip. K. Vul'fa, 1868. - T. 4. - 403 s.

10. Krashevskij YU.I. Sobranie sochinenij: v 10 t. - M.: TERRA, 1996. - T. 9. - 624 s.

11. Larina O. Valentin Pikul': morskoj uzel literaturnogo naslediya // YAntarnyj most. Mezhdunarodnyj zhurnal.

- 2011. - № 4. - S. 96-101.

12. Nagibin YU.M. Sobranie sochinenij: v 12 t. - M.: AGRAF, 1996. - T. 2. - 560 s.

13. Pikul' A.I. «To, chto Pikul1 vol'no obrashchalsya s istochnikami, - mif» // Kul'tura. - 2018. - № 28. - S. 10.

14. Pikul' V.S. «Vechnyj mir» YAna Sobeskogo // Nash sovremennik. 1986. - № 9. - S. 93-100.

15. Pikul' V.S. Pobratimy. - M.: Molodaya gvardiya, 1990. - 704 s.

16. Popov A.N. Russkoe posol'stvo v Pol'she v 1673-1677 gg. - SPb.: Tip. Morsk. kadet. korpusa, 1854. - VIII, 287 s.

17. Pohlebkin V.V. Mezhdunarodnaya simvolika i emblematika: opyt slovarya. - M.: Mezhdunarodnye otnosheniya, 1989. - 301 s.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

18. Rzhevuskij A. Listopad: istoricheskij roman vtoroj poloviny XVIII stoletiya: v 2 ch. - SPb.: Tip. N. Skaryatina, 1873. - CH. 1. - 403 s.

19. Senkevich G. Sobranie sochinenij: v 9 t. - M.: Hud. lit-ra, 1983. - T. 2. - 672 s.

20. Senkevich G. Sobranie sochinenij: v 9 t. - M.: Hud. lit-ra, 1985. - T. 9. - 592 s.

21. Sravnitel'nyj slovar' vsekh yazykov i narechij po azbuchnomu poryadku raspolozhennyj: v 4 ch. - SPb.: Tip. Breitkopfa, 1791. - Ch. 2. -499 s.

22. Shetelya V. Slovar' polonizmov russkih tekstov XIX-XX vv.: ok. 1000 slovarnyh statej. - M.: Prometej, 2019.

- 436 s.

23. Efiopskie hroniki XVIII v. / Otv. red. N.M. Girenko; Vved., per. s efiop., komment. i zakl. S.B. CHernecov. -M.: Nauka, 1991. - 358 s.

24. Bralczyk J. Leksykon zdan polskich. - Warszawa: Swiat Ksiqzki, 2004. - 347 s.