CC BY
56ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ
теблишменте государств Европы и мира. Однако насколько эффективны предлагаемые праворадикальными популистами решения накопившихся проблем? Анализ основных программных документов правопопулистских партий наглядно демонстрирует, что дать однозначный ответ на этот вопрос будет крайне сложно. Основные требования этих партий содержат положения, которые несут как риски, так и возможности для либеральной демократии и сложившегося миропорядка. Главная угроза, которую несет в себе праворадикальный
популизм, заключается в ослаблении или дискредитации демократических институтов (парламент, законодательная власть в целом, партии), усилении авторитарных тенденций в политике, расколе общества. Вместе с тем необходимость ограничения миграции, борьба с преступностью, защита национальной культуры, которая всегда составляла «ядро» национально-государственной идентичности, сегодня прочно вошли в риторику (а местами - и на практике) основных политических партий.
«МЯГКАЯ СИЛА» СЕТЕВЫХ ТЕРРОРИСТИЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ В КОНТЕКСТЕ ЕВРОПЕЙСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
Ключевые слова: «Мягкая сила», терроризм, «Исламское государство», борьба с терроризмом, политика, безопасность.
Одним из основных факторов, придающих, наряду с контрабандой нефти и культурных ценностей, устойчивость существованию таких террористических группировок как «Исламское государство» (ИГ), «Аль-Каида» (действовавшая в Сирии сначала под названием Джабхат-ан-Нусра, а затем Хайят Тахрир аш-Шам), «Братья-мусульмане» и Талибан - это их собственная система идеологии и пропаганды, которую в последнее время все чаще принято называть «мягкой силой» исламистов. Благодаря отлично выстроенной идеологической, агитационной и пропагандистской работе вербовщики ИГ, Талибана, «Аль-Каиды» вовлекают в свою деятельность молодежь (не только мусульманскую, но и новообращенных из числа христиан), восполняют боевые потери в живой силе, нанимают специалистов в области ведения информационных войн и киберразведки, экономики, нефтедобычи и освоения недр, государственного администрирования и местного самоуправления. Именно благодаря собственной модели, формату «мягкой силы» исламисты из ИГ, «Аль-Каиды» и
Андрей Манойло,
ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН, профессор кафедры российской политики МГУ
других группировок могут годами вести вооруженную открытую или диверсионно-партизанскую войну против всего западного мира, ежедневно восполняя свои ресурсы за счет помощи разделяющих их взгляды и политическую позицию политических партий, движений, общественных объединений, диаспор, легально действующих по всему миру. Особенно этим отличаются «Братья-мусульмане», которые активно вовлекают в свои ряды высокообразованную интеллигенцию, университетских профессоров, ведущих ученых, аналитиков, представителей национальных политических элит, используя их в качестве агентов и каналов распространения «мягкой силы», а также для разработки новых моделей идеологического, ценностного, пропагандистского воздействия на индивидуальное и массовое сознание граждан в различных странах мира.
«Мягкой силой» идеологическое воздействие исламистов можно назвать потому, что значительную часть молодых членов этих группировок привело к джихадистам увлечение их мировоззренческими установками, ценностями, взглядами на мир и на наиболее острые его проблемы (среди которых самыми серьезными являются проблемы социально-политического неравенства, нищеты, отсутствие
ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ
социальных лифтов), а также уверенность этих группировок в собственных силах и способности эти проблемы решить. В идеологии всех группировок -и Талибана, и «Аль-Каиды», и ИГ, и «Братьев-Мусульман», сильно замешанной на исламизме и исламском модернизме, активно используются такие понятия, как социальная справедливость, равенство, отсутствие сословных, родовых, племенных различий, братство, взаимопомощь и взаимная поддержка в любом деле (т.е. коллективизм). Если «Аль-Каида» и Талибан терпимо относятся к социальному неравенству, то ИГ активно выступает за устранение социального неравенства в принципе и обеспечение каждому своему стороннику равенства возможностей, при условии, что он будет полностью следовать образу жизни, специальным нормам и канонам, установленным в ИГ.
Значительную роль в притяжении «мягкой силы» того же ИГ играет построенное исламистами на захваченных территориях особого социального сообщества, в котором принципы социальной справедливости - в том виде, в котором их понимают идеологи ИГ - наряду с канонами ислама салафит-ского толка, являются одним из главных регуляторов общественных отношений. Молодым людям, завербованным игиловскими агитаторами, внушается, что они будут жить пусть в жестком, но справедливом мире, где справедливость одна и для богатых, и для бедных, и для полевых командиров, и для рядовых моджахедов, и этого оказывается для многих достаточным для того, чтобы покинуть родной дом и отправиться воевать на стороне ИГ в Ливию, Египет, Сирию или Ирак.
Многолетняя практика борьбы с идеологической работой экстремистов показывает, что призыв к абсолютной справедливости, равенству и братству нисколько не утратил своей притягательности: в ИГ идут не только молодые люди из низших, беднейших слоев общества, где с момента рождения у них не было и никогда не будет никаких жизненных перспектив, но и дети богатых родителей, которые на волне эмоционального порыва, поддерживаемого на должном уровне «мягкой силой» исламистов, отдают все свое имущество (деньги, недвижимость, дорогие машины, ценные бумаги и т.д.) в собственность ИГ и становятся такими же нищими, как и моджахеды, пришедшие в ИГ из дальних аулов. Этот феномен никто из политологов не может толком объяснить, потому что его природа лежит в особого рода притягательности самой «мягкой силы». У исламистов ИГ «мягкая сила», безусловно, есть.
Своя модель «мягкой силы» есть у каждой из перечисленных выше террористических организаций: ИГ, «Аль-Каиды», Талибана, «Братьев-мусульман». Основой для всех этих моделей выступает радикальный исламизм, как правило салафитского толка. Однако помимо исламизма, в этих моделях присутствуют совершенно различные принципы и механизмы
воздействия на индивидуальное и массовое сознание: у каждой модели есть свои индивидуальные особенности и различия, определяемые, с одной стороны, конкретными целями и задачами каждой из террористических организаций, с другой - кадрами, отвечающими за идеологию и пропаганду.
ИГ строит свою идеологическую работу на пропаганде достоинств «нового свободного и справедливого общества» - всемирного исламского халифата, который они строят на захваченных землях Сирии и Ирака. Стержневым концептом их идеологии и «мягкой силы» является принцип справедливости, защитником которого они выступают (по их собственному мнению, разумеется). ИГ выступает за общество равных возможностей, устранение любых сословных барьеров и за примат принципа справедливости в любой сфере общественных отношений. Их идеологические призывы, после удаления налета исламизма, выглядят вполне по-светски и несут в себе посылы, понятные даже безграмотному крестьянину или скотоводу: «землю - крестьянам!», «фабрики - рабочим!», «воду - матросам!», «капиталистов - на вилы!» и т.д. Не случайно ИГ называют «неотроцкистами», отмечают революционный характер их идеологии и самой организации и пытаются (особенно в Турции и странах Персидского залива) выдать террористическую деятельность ИГ за «великую суннитскую революцию», «суннитское освободительное восстание». Такой характер идеологии ИГ, вероятно, связан с тем, что ее разрабатывали не джихадисты и радикальные суннитские проповедники: при образовании в 2006 г. ИГ (на базе иракской ячейки «Аль-Каиды», при координирующем участии ЦРУ) в его состав влилось 12 суннитских группировок, воевавших против оккупировавших страну войск США и НАТО, которые состояли из бывших солдат и офицеров армии С. Хусейна и бывших чиновников партии БААС. Вероятнее всего, именно они разработали для ИГ псевдореволюционную идеологию, довольно много взявшую у идеологии БААС, арабского возрождения и панарабизма. Здесь, кстати, прослеживается и советская школа идеологической работы: пропагандисты ИГ часто говорят о том, что в борьбе за справедливо устроенный мир они просто сменили распавшийся Советский Союз, который до своей кончины твердо удерживал знамя борьбы за справедливость, равенство, братство. Однако в 1991 г. СССР не стало, Российская Федерация оказалась занята своими проблемами - ей стало не до борьбы за справедливое мироустройство, а затем и вообще пошла по пути капитализма; в результате, по словам игиловцев, в мире просто обязан был возникнуть преемник СССР, и этим приемником стал ИГ. В этих умозаключениях лидеров ИГ прослеживается связь с образом Советского Союза. И это неслучайно: многие чиновники администрации С. Хусейна, также как и военные, получили образование именно в Советском Союзе.
ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ
Довольно сложная мозаичная картина возникает, когда пытаешься разобраться с идеологией и «мягкой силой» Талибана. Идеология Талибана сегодня неоднородна - она напоминает «слоеный пирог», состоящий из трех слоев, или уровней. Причем каждому из этих уровней соответствуют свои идеологические основания и своя идеологическая концепция. Связано это даже не с тем, что пакистанские талибы отличаются от талибов афганских, и не с тем, что основу боевых формирований Талибана - движения, не являющегося национальным, например пуштунским, - составляют именно пуштуны, пакистанские и афганские, представленные сотней различных племен; а с тем, что движение Талибан сегодня переживает поколенческий кризис, в нем явно присутствует три различных поколения лидеров, и эти поколения придерживаются разных ценностей и взглядов на мир. Это порождает кризис, который сказывается на всех сферах деятельности Талибана, в том числе и на сфере идеологии. Поэтому идеология и «мягкая сила» талибов «многослойна».
Первое, самое старшее поколение талибов представлено полевыми командирами моджахедов, которые воевали еще с Советским Союзом, а затем и с Северным Альянсом. Это такие фигуры как мулла Омар (мулла Умар), сообщения о предположительной гибели которого появились несколько лет назад. Эти лидеры в годы молодости были настроены непримиримо по отношению к своим противникам, как к «иностранным захватчикам», так и к оппонентам внутри страны, сегодня все они уже пожилые люди и понимают, что вся жизнь их прошла в боях и походах, а возможности насладиться богатством и высоким положением у них, по сути, и не было. В силу этих причин (желания встретить старость в покое и комфорте) они теперь настроены достаточно миролюбиво и примирительно и сдерживают энтузиазм более молодого поколения полевых командиров, стремящихся продолжать войну против «крестоносцев» и их пособников. Эти фигуры все еще обладают властью, но вызывают острое недовольство молодого поколения моджахедов, среди которых стремительно наблюдает популярность джихадизм, наподобие того, который проповедуют агитаторы ИГ.
Второе поколение талибов состоит из полевых командиров, примкнувших к движению Талибан во время его борьбы с Северным Альянсом, но еще задолго до начала вторжения США и НАТО в Афганистан. Основной идеологией этого поколения полевых командиров и боевиков является патриотизм: они видят цель и смысл жизни в борьбе с иноземными захватчиками и считают, что война закончится, если последний иноземный солдат покинет землю Афганистана или будет уничтожен. Для них самое главное в войне - это защита национальных интересов Афганистана. Это - национально ориентированные деятели, они находятся в непримиримой вражде с джихадистами из ИГ и других подобного
рода группировок, для которых национальные интересы, суверенитет и границы любого государства -ничто, а всемирный джихад - единственная цель своего существования. Идеология и «мягкая сила» этой категории талибов носит ярко выраженный национально-государственный характер.
Третье поколение талибов - это молодые боевики, родившиеся и выросшие в условиях перманентной войны всех против всех в Афганистане и примкнувшие к движению Талибан уже после начала борьбы с KFOR. Это, в основном, убежденные джихадисты, симпатизирующие ИГ и видящие именно в ИГ пример организации истинного исламистского государства. Их идеология и ценности ничем не отличаются от идеологии ИГ. Они готовы признать верховенство ИГ, но этому препятствуют полевые командиры более старшего поколения -те, кто стоят на национально-государственных и национально-патриотических позициях и для кого война всегда была и остается внутренним делом самого Афганистана. Для молодежи талибов, зараженных вирусом джихадизма, представители старшего поколения командиров Талибана - явная и досадная помеха, которую следует устранить в интересах «великой суннитской революции», ведущейся арабскими «братьями» из ИГ.
Эти поколенческие особенности современного кадрового состава Талибана и определяют общий характер их идеологии и «мягкой силы»: в идеологии талибов ярко выражены точки зрения всех трех поколений, которые даже в рамках одного движения не могут не конфликтовать между собой.
Для практической реализации своей модели «мягкой силы» и идеологического воздействия Талибан, так же как и ИГ, имеет отличный штат агитаторов и пропагандистов: талибы проводят очень сложные информационно-психологические операции, как в публичной сфере, так и в виртуальном интернет-пространстве - блогосфере и социальных сетях. При этом их идеологические кампании нацелены, как правило, на население своих «домашних регионов» -Афганистана и Пакистана, внешне воздействие на население тех стран, где у талибов нет своих интересов, и уж тем более - на международное общественное мнение - их не интересует. Но на уровне местной прессы - телевидения, печатных и электронных изданий, радио - пропагандистская работа у талибов налажена очень хорошо: вещание ведется на большинстве местных и ряде иностранных языков и диалектов. В удаленные поселения регулярно доставляются газеты, брошюры, иные пропагандистские материалы и т.д. Это обеспечивает талибам постоянный приток в их ряды новых поколений молодежи.
Иным образом обстоит дело с идеологией и «мягкой силой» «Аль-Каиды». В отличие от Талибана и ИГ (хотя ИГ и состоит из вилайетов, но ядро у него все равно в Сирии и Ираке), «Аль-Каида» -террористическая организация, построенная по
ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ
сетевому принципу и состоящая из отдельных, автономно функционирующих террористических ячеек, обладающих высокой степенью свободы в выборе стратегии, тактики, целей, мишеней и форм осуществления террористических атак. На Аравийском полуострове действует АКАП - «Аль-Каида» на Аравийском полуострове - ее боевое крыло контролирует довольно большой участок территории (с несколькими крупными населенными пунктами) в Йемене. Боевики этой ячейки «Аль-Каиды», вытесненные саудовцами в Йемен из-за угроз организовать в Саудовской Аравии государственный переворот, ведут бои с шиитами-зейдитами («хуситами») и, фактически, содействуют, таким образом, Саудовской Аравии в решении ее военных задач в Йемене: так, «во время посещения города Таиз корреспондент BBC увидел, как вооруженные силы саудитов [саудовцев. - А.М.] вели бой с хуситами совместно с боевиками "Аль-Каиды"»1.
В Магрибе и в большей части так называемой французской Африки действует ячейка «Аль-Каида в Магрибе» - на ее счету теракты в столице Мали, в Ливии, в Алжире, планирование террористических атак в Европе. С деятельностью ячейки «Аль-Каиды в Магрибе» некоторые политики связывают организацию террористической атаки на Париж в ночь с 13 на 14 ноября 2015 г.: в частности, именно такое заявление спустя несколько часов после трагедии сделал бывший президент США Б. Обама. Официальная версия произошедшего, которой придерживались французские власти, возлагала ответственность за террористические акты в Париже на ИГ, что подтверждалось официальными заявлениями лидеров ИГ по этому поводу. Между тем сразу после террористических актов в Париже высказывалась версия о том, что атака - это месть туарегов за то, что во время конфликта в Мали французы безжалостно бомбили их города.
В Сирии «Аль-Каида» действует под названием группировка Хайят Тахрир аш-Шам (ХТШ) - это ее боевое крыло. В Ираке местная ячейка «Аль-Каиды» в 2006 г. после слияния с еще двенадцатью радикальными группировками стала называться «Исламское государство Ирака» (теперь это ИГ). Сильные ячейки «Аль-Каиды» действуют в Афганистане и Пакистане, а также в Иордании, где после гибели Усамы бен-Ладена оказалось все высшее руководство «Аль-Каиды» (по национальности в основном это иорданцы). Свои ячейки «Аль-Каиды» существуют в европейских странах, Великобритании, Франции, Германии, Бельгии и не
1 ВВС: Коалиция во главе с Саудовской Аравией воюет в Йемене на стороне «Аль-Каиды». [Электронный документ] / Политика. 2016, 23 фев. URL: http://novosti-dny.ru/novosti-dnya/politika/43730-vvs-koaliciya-voglave-ssaudovskoy-araviey-voyuet-vyemene-nastorone-al-kaidy-politika.html (Дата обращения 04.03.2016.)
только. Все они действуют автономно, обладают высокой степенью самостоятельности, в том числе и в плане выработки собственных моделей и концепций идеологии и «мягкой силы».
Идеология «Аль-Каиды», возникшая и сформировавшаяся еще во время войны с СССР в Афганистане, базируется на двух основных тезисах: 1) борьбы против неверных и иноземных захватчиков, которых они называют «крестоносцами», и 2) игнорирования государственных границ и иных формальных разделительных барьеров, определяющих современное мироустройство, в котором основными акторами международных отношений являются национальные государства. «Аль-Каида» по своей природе и форме организации является транснациональной разведывательно-диверсионной и террористической сетью - это своеобразная транснациональная корпорация, цель которой - не извлечение и максимизация прибыли, а политическая трансформация мира; именно поэтому в основе идеологии «Аль-Каиды» лежат их собственные корпоративные ценности, обеспечивающие корпоративную сплоченность всех участников этой сети независимо от географической удаленности ячеек и управляющего центра; и только потом уже на второй план выходят идеологемы панисламизма, джи-хадизма, борьбы с наступлением христианского мира - с теми самыми «крестоносцами»: Россией, США и ЕС. Все это формирует общий каркас, общую конструкцию модели «мягкой силы» «Аль-Каиды», основанную на отрицании современного миропорядка с национальными государствами и национальными границами и на признании верховенства новых форм квазигосударственных образований - глобальных политических (экстремистских, исламистских, террористических) сетей. Этот каркас региональные ячейки «Аль-Каиды» заполняют собственными смыслами и собственным содержанием, включая туда те посылы, которые лучше всего воспринимаются населением каждого конкретного региона. Именно поэтому «мягкая сила» «Аль-Каиды» носит, с одной стороны, мозаичный характер и обладает ярко выраженной региональной спецификой, с другой - она всегда точно настроена на надежды и чаяния населения своего региона и поэтому обладает большим проникающим, убеждающим и стимулирующим действием.
Наиболее тонко в плане построения информационной и пропагандисткой работы действуют «Братья-мусульмане» - террористическая группировка, которую многие политики и эксперты почему-то любят называть «мягкими исламистами» - безо всяких оснований, лишь на основании того, что в тех ситуациях, в которых террористы ИГ и «Аль-Каиды» предпочитают идти напролом, «братья-мусульмане» предпочитают подкупать местные элиты и делать то же самое, но чужими руками.
ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ
Отчасти, возможно, это связано с остаточным стрессом, который многие европейские (и не только европейские) политики испытали, когда в Египте в результате законных выборов, отвечающих всем демократическим требованиям, на пост президента страны был избран лидер египетской ячейки «Братьев-мусульман» М. Мурси. В результате многие политические деятели в течение трех лет пребывали в состоянии когнитивного диссонанса: они были вынуждены пожимать руку террористу, который неожиданно для всех стал легитимным президентом Египта. Хотя, по идее, должны были его немедленно арестовать или уничтожить в ходе задержания.
В своей модели «мягкой силы» «Братья-мусульмане», являясь такой же географически распределенной сетевой террористической организацией, как и «Аль-Каида», опираются на собственные корпоративные ценности, важнейшими из которых, после императива «единства всех истинно верующих мусульман», является опора на высокий уровень интеллекта и образования в среде своего руководства, на выработку управленческих решений с использованием ресурсов собственных «фабрик мысли», в которые они привлекают интеллигенцию со всего мусульманского мира. «Братья-мусульмане» действуют через сочувствующих им представителей политических, научных, финансовых элит; их идеология формирует мотивационные потребности у элит и среднего класса, т.е. у тех самых слоев населения, представители которых держат в своих руках реальные рычаги управления теми или иными странами. Поэтому среди руководителей ячеек «Братьев-мусульман» много университетских профессоров и «рафинированной» интеллигенции. Довольно часто «Братья-мусульмане» выделяют из политической среды различных стран наиболее перспективных и талантливых начинающих политиков и делают их своими агентами. Примером такого продвижения может являться М. Мурси, бывший университетским профессором, или нынешний президент Турции Р. Эрдо-ган, бывший в молодости членом радикальной группировки «Серые волки».
В отличие от других подобного рода организаций, «Братья-мусульмане» имеют собственную внешнеполитическую концепцию, в которую встроены и существующие сегодня национальные государства, и международные организации. В этой концепции ведущая роль отводится форме участия «Братьев-мусульман» в формировании мировой повестки и в решении международных проблем, с которыми «Братья-мусульмане» планируют бороться, создавая под своей эгидой собственные «волевые коалиции». Так, известна ближневосточная инициатива М. Мурси (в бытность его президентом Египта) о создании так называемого «Исламского квартета» для урегулирования Сирийского кризиса; М. Мурси призвал наиболее влиятельные страны региона - Саудовскую Аравию, Турцию, Иран - сформировать военно-полити-
ческий блок для силового пресечения гражданской войны в Сирии1. Такого рода концепций (по масштабу и качеству проработки) нет ни у ИГ, ни у «Аль-Каиды», ни у Талибана. Главная идеологическая цель ИГ - формирование квазигосударственного образования «всемирный исламский халифат», копирующий мусульманские автократии Средневековья и живущий по средневековым канонам; эта идея -действенная, но совершенно не современная, не ведущая к созданию нового современного государства, способного конкурировать с уже существующими национальными государствами, а следовательно, недолговечного. Национально-государственная доктрина талибов сводится к простой формуле «страна без крестоносцев» и не предусматривает какое-либо изменение государственных границ Афганистана, только смену формы правления и существующего в стране на данный момент политического режима. «Аль-Каида» отрицает значение границ и суверенитет национальных государств, утверждая, что ее террористическая сеть по определению является экстерриториальной и не признает демаркационные и разграничительные линии, проведенные «крестоносцами» для определения территориальных границ наций-государств.
Именно с такими моделями «мягкой силы» различных террористических организаций приходится бороться Российской Федерации на различных фронтах, как виртуальных, так и вполне реальных, таких как война в Сирии. При этом в контридеологической борьбе против исламистских группировок, ИГ и «Аль-Каиды», Россия использует собственную модель «мягкой силы», основанную на твердой решимости отстаивать законные права народов самим выбирать свою судьбу и тех лидеров, которые будут управлять государством; в этом плане российская «мягкая сила» также основана на понятии справедливости, но справедливости, принципиальным образом отличающейся от того, что понимают под ней исламисты, «приватизировавшие» общее достояние - справедливость - и сделавшие ее доступной только для ограниченного круга «своих». Когда сирийские граждане в благодарность за мир и свободу, которые им принесли российские военные, называют своих детей русскими именами или дают им такие имена как «Россия», «Армия», когда сирийские солдаты ходят с футболками с изображением нашего летчика, геройски погибшего, защищая сирийский народ, все это - тоже российская «мягкая сила».
1 Мурси предложил создать «мусульманский квартет». [Электронный документ] / Исламский мир. URL: http://islamtv.ru/ news-2076.html (Дата обращения 14.11.2018.)
