CC BY
47
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 9. 2007. Вып. 2
О.Ю. Клонова
(Мурманский гуманитарный институт)
ПРОЦЕССЫ ПИДЖИНИЗАЦИИ И УСВОЕНИЯ ИНОСТРАННОГО ЯЗЫКА (на материале русско-норвежских языковых контактов)
Сходство процессов пиджинизации и усвоения иностранного языка (УИЯ) было отмечено еще в XIX в. в работах Г. Шухардта и А. Коэльо. Позже пиджины рассматривались как результат неполного усвоения иностранного языка Л, Блумфильдом, Р. Холлом и др. Однако пристальное изучение и сопоставление этих феноменов началось в 1970-х годах и особенно активно проводится в последнее время1. Внимание исследователей привлекает возможность изучить процесс формирования нового языкового кода, процесс общения в «стрессовой ситуации», при достаточно ограниченном наборе языковых средств, а также способы организации коммуникации в условиях отсутствия общего языкового кода.
При сопоставлении с литературными языками пиджины и усвоение иностранного языка обнаруживают ряд сходных характеристик. Обе системы - пиджины и интер-язык2 (ИЯ) - характеризуются ограниченным лексическим составом, небольшим набором морфологических средств, синтаксических структур и функциональных стилей, что позволило исследователям считать процесс пиджинизации сопутствующим УИЯ на начальной стадии, «особым подвидом УИЯ»3, или рассматривать формирование пиджина как результат неполного усвоения иностранного языка4. Например, в ИЯ информантов, изучающих английский язык, отмечают некоторые черты, свойственные пиджинам на основе английского языка - отсутствие флективной морфологии, отсутствие вспомогательных глаголов, прямой порядок слов в вопросительных предложениях5, функционирование наречий времени в качестве маркеров времени, наличие «пограничных маркеров», выражающих начало или конец ситуации (work finish 'когда работа будет / была закончена')6. Маркеры времени и вида в испанском ИЯ китайских формантов совпадают с особенностями выражения видо-временных отношений в китайско-английском пиджине, при сопоставлении процессов пиджинизации и УИЯ на материале немецкого языка выявляются сходства в функционировании артикля7.
Большинство известных нам исследований проводилось на материале западноевропейских языков (английского, немецкого, испанского). Представляется, что включение русского языка в контекст данных исследований может пролить свет на изучаемые явления и предоставить интересный материал для сопоставления с аналогичными явлениями, возникающими в результате контактирования других языков. В данной статье мы проводим сопоставление руссенорска (русско-норвежского пиджина) и процесса усвоения русского и норвежского языков носителями норвежского и русского соответственно.
Руссенорск (РН) - морской и торговый пиджин, который возник и формировался как язык сезонной торговли между русскими и норвежскими моряками и купцами. Эта торговля, называемая поморской, велась летом на севере Норвегии, в норвежских
© О.Ю. Клонова, 2007
портах Вардё, Вадсё, Гаммерфест, Тромсё и небольших поселениях на побережье предположительно, с конца XVII до начала XX в. Пиджин вышел из употребления с прекращением поморской торговли после революции 1917 г.8
Из всех контактных языков, существовавших на севере Европы до XX в., РН является наиболее хорошо документированным. Основные данные, имеющиеся в распоряжении современных исследователей, были собраны норвежскими учеными У. Броком и Í , Квигстадом в 20-х годах XX в. и представляют собой отдельные фразы и диалоги9. К основным чертам РН относятся следующие:
1. Использование форм moja и tvoja в качестве личных местоимений 1-го и 2-го л. ед. ч.
2. Использование предлога pá в разных синтаксических функциях, например:
1) Kapitan pá kajuta slipom. - Капитан спит в каюте (локативное значение).
2) Den dag pá Kristus - День бога [= праздник] (значение принадлежности).
3. Оформление большинства глаголов маркером -от/ -ит (robotom 'работать', kopom 'покупать', slipom 'спать'). Для некоторых существительных характерен маркер -a (vara 'товар', fiska 'рыба', planka 'доски').
Для сбора данных по усвоению русского и норвежского языков нами были использованы два метода: 1) наблюдение и запись на диктофон речи изучающих норвежский язык в естественных условиях; 2) эксперимент, моделирующий общение носителей норвежского и русского языков в условиях ограниченного языкового запаса.
Наблюдение за носителями норвежского языка, изучающими русский, проводилось в городах Осло и Киркенес (Норвегия), где проживает наибольшее число иммигрантов из России и бывшего СССР. В эксперименте, который проводился в г. Осло весной 2004 г., приняли участие 9 человек (4 носителя норвежского языка и 5 носителей русского языка), от 20 до 35 лет, изучавшие целевой язык от 1 до б месяцев. Таким образом, основной корпус данных (около 15 часов записанных материалов) составили неподготовленные высказывания в условиях вынужденного общения, как в естественной ситуации, так и при моделировании двуязычного общения10.
В настоящей статье языковые системы, формирующиеся в результате усвоения русского и норвежского языков, условно обозначаются «русско-норвежский интерязык» (РНИЯ) как общее название изучаемого явления, сопоставляемого с PH. Каждый изучающий иностранный язык выстраивает свою индивидуальную систему (интерязык), однако нас интересуют характеристики ИЯ и тенденции в изучении языка, общие для всех информантов, принимавших участие в исследовании. В дальнейшем изложении РИЯ обозначает русский интерязык норвежских информантов, НИЯ - норвежский интерязык русских информантов.
Анализу подверглись несколько аспектов: способы компенсации ограниченного количества языковых средств, которыми располагает говорящий, способы выражения грамматических значений (темпоральных, аспектуальных, модальных), а также механизмы, оказывающие наиболее значительное влияние на формирование обеих языковых систем. Способы компенсации языковых средств были рассмотрены ранее11, в данной статье основное внимание сосредоточено на способах выражения грамматических значений, при этом наибольшего внимания заслуживают способы выражения времени и вида.
В РН большинство глаголов оформляется маркером -от или используется в той форме, в какой они были заимствованы из языков-источников (prodaj 'продавать', кош 'приходить'). Темпоральные отношения передаются лексически, например с помощью
выражений pâ den dag 'сегодня', pâ gammel ras 'в прошлый раз', pâ morradag 'завтра'. Видовые отличия могут быть переданы лексически или с помощью предлога pâ: обстоятельства времени с предлогом pâ чаще означают точечный вид, без предлога - продолжительное действие12. Например:
3) Mojapá morradag kom. - Я приду завтра.
4) Moja tre vekkel stannom. - Я был три недели.
Что касается способов выражения временных значений в РНИЯ, то можно выявить следующие закономерности. В норвежском языке есть две группы глаголов: слабые глаголы образуют прошедшее время с помощью окончания -t или -te, сильные имеют особые формы прошедшего времени и причастия прошедшего времени, В НИЯ наблюдается тенденция к использованию окончаний правильных глаголов 5), 6) или отсутствие специальных маркеров времени в глаголе 7):
5) Jeg drikte 01 [вместо drakk] - Я пил пиво.
6) Min farer han vin vin vinnet [вместо vant] - Мой отец он выиграл.
7) Etter det de rob ham. - После этого они ограбили его.
В РИЯ подавляющее большинство глаголов в форме прошедшего времени принимает окончание -л; большое количество правильно использованных глагольных форм может быть результатом предпочтения нескольких наиболее частотных глаголов (делать, видеть, знатг и т.д.), а также употребления определенных форм, например 1-го лица ед. ч. В противном случае используется инфинитив глагола:
8) De som ег pâ bes0k / begge оба улыбаться. - Те, которые [пришли] в гости / оба оба улыбаются.
9) Тоже мы / плава плавать.
Рассмотрим использование видовых форм в РИЯ. В наших материалах среди глагольных форм доминируют формы несовершенного вида, что расходится с данными по усвоению некоторых европейских языков (английского, немецкого, итальянского): «Глаголы прошедшего времени чаще используются в форме совершенного вида, чем несовершенного»13. Мы не можем говорить и о выражении таким образом временных отношений, поскольку в РИЯ прошедшее время имеет собственный маркер - окончание -л, использующееся в большинстве случаев. Видовые формы, следовательно, различают не время, а характеристику самого действия. Предпочтение форм несовершенного вида можно объяснить большей «универсальностью» данных форм: несовершенный вид служит для обозначения разных действий, тогда как формы совершенного вида узко специализированы14. При выборе формы предпочтение отдается той, у которой больше функций:
10) Я слушал это слово раньше.
11) Я на-чи-нала начинала forrige host (прошлой осенью).
В развитии способов передачи временных и аспектуальных отношений наблюдается тенденция к регуляризации форм. В записях ранних стадий речи на иностранном языке время глагола или не выражено совсем, или выражается с помощью контекста. Что касается более поздних этапов усвоения языка, то в РИЯ оно выражается достаточно однородно, с помощью маркера -л, в отличие от НИЯ, где разнообразие сохраняется на протяжении всего времени записи. Общей тенденцией является использование более регулярных или многофункциональных форм: норвежские окончания прошедшего времени -te и -et, русский несовершенный вид будут выбраны скорее, чем другие возможные варианты.
Таким образом, и при формировании РН, и при усвоении иностранного языка мы наблюдаем сходные закономерности - механизмы грамматикализации и регуляризации. Грамматикализация в обоих случаях понимается по-разному. При сравнении динамики способов обозначения временных и видовых различий в РН и РНИЯ, мы видим, что сходным является движение от лексических средств к грамматическим. В РН прослеживается тенденция создания собственной грамматической системы, основанной на элементах языков-источников, при этом лексические единицы становятся грамматическими маркерами. В процессе УИЯ использование лексических средств также является одним из первых этапов создания грамматической системы, предшествующих ее формированию. В последнем случае система ИЯ может приблизиться к нормам целевого языка или изучающий может выработать собственную систему, основанную на системе родного и / или иностранного языка (что происходит в случае «застывания» определенных форм - этого на нашем материале выявить не представляется возможным вследствие сравнительно малого отрезка времени, в течение которого проводилась запись). Регуляризация проявляется в стремлении к унификации функций языковых средств.
Итак, мы можем сделать вывод, что РНИЯ и РН не идентичны, что расходится с результатами исследований по пиджинам и ИЯ на основе европейских языков. Сходны механизмы, участвующие в формировании обеих систем, однако в результате процессов пиджинизации и усвоения иностранного языка формируются разные системы. Необходимо подчеркнуть, что нас интересовал только лингвистический аспект вопроса, тогда как многие социальные и психологические факторы, играющие немаловажную роль при формировании как пиджинов, так и ИЯ, остались за рамками данной статьи
1 См., напр., Andersen R.W. (ed.) Pidginization and creolization as language acquisition. Rowley, Mass., 1983; ClementsJ.C. The tense-aspect system in Pidgins and naturalistically Learned L2 // Studies in Second Language Acquisition 25:2. P. 245-281; SiegelJ. Substrate influence in Creoles and the role of transfer in second language acquisition // Ibid. P, 185-209; WinfordD. An introduction to contact linguistics. Oxford и др.
2 Интерязыком называется «самостоятельная языковая система, являющаяся результатом попыток изучающего иностранный язык воспроизвести нормы целевого языка» (SelinkerL. Interlanguage // Intern. Rev. Appl. Linguistics, 10.3. P. 210).
3 SchumannJ.H. The Pidginization process: A Model for second language acquisition. Rowley, Mass.; SebbaM. Pidgins and Creoles. Basingstoke, 1997; Clements J.C. The tense-aspect system in Pidgins and naturalistically learned L2.
4 Бахтин Н.Б., Головко Е.Б. Социолингвистика и социология языка, СПб. С. 137; Р iginization and Creolization as language acquisition. Rowley, Mass., 1983. P. 8 и др.
5 SchumannJ.H. The pidginization process.
6 SiegelJ. Substrate influence in Creoles ... P 190.
7 Clements J.C. The tense-aspect system in Pidgins and naturalistically learned L2.
8 Broch I.,JahrE.H. Russenorsk - et pidginspr&k i Norge. Troms0-studier i sprakvitenskap 3. Oslo.
9 Broch 0. Russenorsk // Maal og Minne. Norske Studier. H. 3. Og 4, P. 81-130.
10 Исследование проводилось в рамках проекта Научно-исследовательского совета Норвегии (грант IS Rus 03/04-21).
1 Клонова О.Ю. Принципы номинации в редуцированных языковых системах // Материалы XXXIV Межд. филол. конф. СПб. С, 26-30.
i2JahrE.H. The emergence of a TMA grammatical device in a stable pidgin: the Russenorsk preverbal po construction (Short note) //Journal of Pidgin and Creole Languages, 18:1. P. 121-130.
13 Bardovi-Harlig K. From morpheme studies to temporal semantics // Studies in Second Language Acquisition, 21:3. P. 351.
14 Зализняк A.A., Шмелев АД. Введение в русскую аспектологию. М.
Статья принята к печати 8 ноября 2006 г.
