CC BY
64
ствующие эффективному осуществлению познавательной деятельности в процессе обучения, а также способы их преодоления. Однако используют данные способы лишь частично или не используют вовсе.
На основе результатов проведенного исследования, таким образом, можно утверждать о наличии взаимосвязи между адаптационными способностями студентов первого года обучения и
характерным для них уровнем интеллектуальной рефлексии. Поскольку данная взаимосвязь имеет несколько возможных вариантов существования, при разработке и проведении мероприятий по адаптации студентов-первокурсников к учебной деятельности необходимо проводить комплексные предварительные исследования и разбивать учебные группы на подгруппы с учетом выявленной в ходе специфики.
Библиографический список
1. Налчаджян, А.А. Психологическая адаптация: механизмы и стратегии. - М., 2010.
2. Попцов, А.Н. Анализ содержания понятия «адаптация» и ее диагностика в процессе обучения физике первокурсников филиала
политехнического вуза / А.Н. Попцов, С.А. Суровикина // Современные проблемы науки и образования. - 2012. - № 2 [Э/р]. - Р/д: http:/ /www.science-education.ru/102-5682
3. Реан, А.А. Психология адаптации личности / А.А. Реан, А.Р Кудашев, А.А. Баранов. - СПб., 2008.
4. Белашева, И.В. Сравнительный анализ эффективности тренингов различной направленности на адаптацию первокурсников /
И.В. Белашева, А.В. Суворова // Вестник Ставропольского государственного университета - 2010. - № 71.
5. Рубцова, В.Л. К вопросу адаптации студентов первокурсников к учебной деятельности в вузе // Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина. - Тамбов, 2004.
6. Семенов, И.Н. Рефлексивно-организационные аспекты формирования мышления и личности в образовании и управлении / И.Н. Семенов, Г.И. Давыдов, Т.Г. Болдина [и др.]. - М., 2003.
7. Холодная, М.А. Когнитивные стили. О природе индивидуального ума. - СПб., 2004.
Bibliography
1. Nalchadzhyan, A.A. Psikhologicheskaya adaptaciya: mekhanizmih i strategii. - M., 2010.
2. Popcov, A.N. Analiz soderzhaniya ponyatiya «adaptaciya» i ee diagnostika v processe obucheniya fizike pervokursnikov filiala politekhnicheskogo
vuza / A.N. Popcov, S.A. Surovikina // Sovremennihe problemih nauki i obrazovaniya. - 2012. - № 2 [Eh/r]. - R/d: http://www.science-
education.ru/102-5682
3. Rean, A.A. Psikhologiya adaptacii lichnosti / A.A. Rean, A.R. Kudashev, A.A. Baranov. - SPb., 2008.
4. Belasheva, I.V. Sravniteljnihyj analiz ehffektivnosti treningov razlichnoyj napravlennosti na adaptaciyu pervokursnikov / I.V. Belasheva, A.V.
Suvorova // Vestnik Stavropoljskogo gosudarstvennogo universiteta - 2010. - № 71.
5. Rubcova, V.L. K voprosu adaptacii studentov pervokursnikov k uchebnoyj deyateljnosti v vuze // Tambovskiyj gosudarstvennihyj universitet im. G.R. Derzhavina. - Tambov, 2004.
6. Semenov, I.N. Refleksivno-organizacionnihe aspektih formirovaniya mihshleniya i lichnosti v obrazovanii i upravlenii / I.N. Semenov, G.I. Davihdov, T.G. Boldina [i dr.]. - M., 2003.
7. Kholodnaya, M.A. Kognitivnihe stili. O prirode individualjnogo uma. - SPb., 2004.
Статья поступила в редакцию 10.12.12
УДК 159.9
Serdyukov Yu. M. CAN WE SUBSTANTIATE TRANSPERSONAL IMAGE OF THE WORLD USING QUANTUM PARADOXES? The author considers impossible to substantiate transpersonal image of the world using quantum paradoxes in view of three factors. On the first hand, physical explanations of quantum phenomena are ambiguous, contradictory and unverifiable, they are hypothetical. On the second hand, there is well-founded and consistent explanation of quantum paradoxes within evolutionary epistemology which rebuts S. Grof's conclusion. On the third hand, at the beginning of the 21st century the existence of «dark energy» and «dark matter» was found. They compose approximately 96% of the material of the Universe. That is why it is impossible to draw any conclusions about the substance before we determine the physical nature.
Key words: transpersonal psychology, quantum theory, evolutionary epistemology, psyche, consciousness.
Ю.М. Сердюков, д-р филос. наук, проф., зав. каф. философии Дальневосточного гос. университета путей
сообщения, г. Хабаровск, E-mail: serdyukov vuri@mail.ru
МОЖНО ЛИ ОБОСНОВАТЬ ТРАНСПЕРСОНАЛЬНУЮ КАРТИНУ МИРА ПРИ ПОМОЩИ КВАНТОВЫХ ПАРАДОКСОВ?
Автор статьи полагает, что обоснование трансперсональной картины мира при помощи квантовых парадоксов невозможно, ввиду минимум, трех обстоятельств. Во-первых, поскольку физические объяснения квантовых явлений неоднозначны, противоречивы и неверифицируемы, они имеют гипотетический характер. Во-вторых, существует вполне обоснованное и непротиворечивое объяснение квантовых парадоксов в рамках эволюционной эпистемологии, опровергающее выводы С. Грофа. В-третьих, в начале 21 века было установлено существование «темной энергии» и «темной материи», составляющих примерно 96% вещества Вселенной. Это не позволяет делать какие-либо выводы о субстанции до определения их физической природы.
Ключевые слова: трансперсональная психология, квантовая теория, эволюционная эпистемология, психика, сознание.
Более тридцати лет назад результаты исследования психики человека с помощью фармакологических (психоделики) и нефармакологических (холотропное дыхание и проч.) методов позволили С. Грофу заявить о существовании трансперсонального опыта, который дает возможность выйти за пределы физической реальности и соединиться с первоосновой сущего -сознанием. Трансперсональный опыт существует, по мнению
Грофа, в двух ипостасях: на трансперсональном уровне психоделических переживаний и в экстрасенсорном восприятии. Его достоверность подтверждается: 1) исследованиями в области физики микромира, 2) «теоретическим вызовом из области современных исследований сознания» [1], 3) магией, алхимией, шаманизмом и другими вненаучными формами когнитивной деятельности человека и 4) околосмертным опытом.
Гроф полагает, что совокупность эмпирических факторов и теоретических концепций позволяет сформировать новую - холистическую парадигму, в рамках которой традиционное различение материи и сознания, субъективного и объективного, научного и паранаучного исчезает, уступая место принципу холистического единства мироздания, в рамках которого все и объяснимо, и согласовано, и возможно.
В современной фрагментированной культуре мировоззренческий посыл холизма оказался кстати. Он почти сразу приобрел широкую популярность и многочисленных последователей в разных слоях общества. Сейчас трансперсональные организации существуют почти во всех странах, где ведут интенсивную просветительскую и коммерческую работу. Их деятельность весьма успешна. И не только потому, что принцип холизма закрыл мировоззренческую лакуну, но, во многом из-за некритического отношения адептов к эмпирическим и теоретическим основаниям холистической парадигмы. А их не стоит безусловно принимать на веру.
Например, в результате двухсотлетнего исследования паранормальных явлений - от создания по инициативе Французской академии наук и Королевского медицинского общества комиссий по изучению опытов Франца Мессмера по «животному магнетизму» до современной деятельности КСАЙКОП не удалось получить достаточно надежное подтверждение ЭСВ. Поэтому до сих пор экстрасенсорное восприятие и другие «паранормальные» феномены в научных концепциях не легитимны: их возможность не отвергается, но и не принимается в расчет при формировании теорий.
С трансперсональным уровнем психоделических переживаний ситуация несколько иная. Они, несомненно, существуют как минимум в качестве феноменов субъективной реальности. Но оправдано ли их выведение за пределы психики субъекта и биологического основания психической деятельности - головного мозга? На мой взгляд, - нет. Прежде всего, потому, что квантовые парадоксы, интерпретируемые Грофом как подтверждение идеи о субстанциальности сознания, такой однозначной интерпретации не допускают.
1. Физические интерпретации квантовых явлений
Сначала вспомним, что помимо технических сложностей, связанных с наблюдением субатомных процессов и проведением экспериментов, есть серьезная методологическая проблема, имеющая комплексный характер. Она состоит в том, что язык традиционной науки, сложившийся в процессе становления научного знания и изначально предназначенный для описания макромира, оказался непригодным для адекватного отражения процессов, происходящих далеко за пределами нашего восприятия, и исследователи микромира нередко вынуждены использовать неприспособленный для их целей терминологический аппарат. Это порождает принципиальные особенности квантовомеханического описания реальности, каждая из которых является серьезной научной проблемой. Они таковы.
1. Существует принцип суперпозиции состояний, который рассматривается во взаимосвязи с принципом вероятности. Противоречие «здравому смыслу» принципа суперпозиции состояний состоит в том, что, во-первых, волновая функция описывает не сам процесс, а вероятность (точнее - амплитуду вероятности) того или иного процесса. Во-вторых, данный принцип утверждает, что квантовый объект до измерения находится во всех допустимых состояниях сразу и, следовательно, не находится ни в одном. Квантовые состояния микрочастиц не просто «сосуществуют», но и взаимодействуют, интерферируют, давая при этом замечательные и совершенно необычные для классической физики результаты. В ситуации, когда частица находится в «суперпонированном» состоянии мы сталкиваемся с нарушением логического принципа, согласно которому должно быть истинным либо утверждение некоторого высказывания, либо его отрицание. В логике, описывающей квантовые процессы, оказываются допустимыми и промежуточные значения, когда высказывание с равной вероятностью может оказаться как истинным, так и ложным.
2. Существует зависимость микрофизического явления от условий его наблюдения, «зависимость от иного». Эта особенность связана с процессом измерения и редукцией волновой функции. В различных интерпретациях квантовой механики этот момент играет принципиально важную роль. Измерение резко меняет начальную формулу волновой функции. При процессе измерения происходит переход от «суперпонированного» состояния к одному вполне определенному, что позволяет заключить об отсутствии у «самих по себе» квантовых явлений волновых или корпускулярных свойств: то, что будет измеряться, не определено вплоть до момента измерения. Этот феномен позволят утверждать, что никакой квантовый феномен не является фено-
меном до тех пор, пока он не стал наблюдаемым (регистрируемым) [2; 3], и что микрообъекты не имеют реальных свойств самих по себе независимо от измерений [4].
Другими словами, фундаментальной чертой квантовой теории является то, что свойства микроскопических объектов нельзя изучать, отвлекаясь от способа наблюдения. В зависимости от него, электрон проявляет себя либо как волна, либо как частица, либо как нечто промежуточное. Конечно, имеются свойства, не зависящие от способа наблюдения: масса, заряд, спин частицы, барионный заряд и т.п. Однако всегда, когда мы хотим одновременно измерить какие-либо дополнительные друг другу величины, результат будет зависеть от способа наблюдения. Причина указанного феномена заключается в том, что микромир становится доступным человеку благодаря посредству сложнейших приборов. Сами субатомные процессы находятся вне пределов нашего восприятия, они скрыты от нас, и мы способны фиксировать лишь их результат: следы, оставляемые элементарной частицей либо на фотографической пластинке, либо в пузырьковой камере, либо в виде щелчков счетчика Гейгера.
3. Существует целостность квантового явления, особенно хорошо проявляющаяся в парадоксе Эйнштейна-Подольского-Розена. Суть этого парадокса такова: между частицами, составлявшими ранее единую систему, а затем разошедшимися на сколь угодно далекое расстояние, продолжает существовать взаимосвязь, поскольку измерение, произведенное «здесь и сейчас», тотчас создает однозначно определенную ситуацию «там», куда в строгом соответствии с теорией относительности передача сигнала мгновенным образом невозможна.
В физике элементарных частиц существует несколько способов объяснения этих парадоксов. Два из них действительно предполагают влияние сознания наблюдателя на наблюдаемые объекты. Так, например, Ф. Лондон и Е. Бауэр считают, что квантовой реальности «самой по себе» не существует, и что она создается сознанием наблюдателя, которое оказывается, таким образом, по отношению к веществу первичным [5]. Примерно то же утверждает и Дж. Уилер, согласно которому «наблюдение создает реальность» и бытие Вселенной есть результат акта участия наблюдателя в процессе ее самоосуществления. Редукция волновой функции происходит в определенный момент измерения, при этом реализуется одна из возможностей поведения микрообъекта в тех или иных условиях. Поскольку акт редукции регистрируется наблюдателем, постольку правомерен взгляд, по которому наблюдатель столь же существенен для проявления Вселенной, как и Вселенная для проявления наблюдателя. В одной из своих известных статей Джон Уилер писал, что всякий предмет и событие физического мира имеет в своей основе - в большинстве случаев в весьма глубокой основе -нематериальный источник и то, что мы называем реальностью, вырастает в конечном счёте из постановки «да-или-нет»-вопро-сов и регистрации ответов на них при помощи аппаратуры; коротко говоря, что все физические сущности в своей основе являются информационно-теоретическими и что Вселенная требует нашего участия [6].
Концепции Дж. Уилера, Ф. Лондона и Е. Бауэра подтверждают холистическую парадигму трансперсональной психологии. Но существуют и другие, не менее известные и авторитетные способы объяснения квантовых парадоксов, не подтверждающие идею первичности сознания и холистическую парадигму. Это неореалистические концепции, теория множественности миров Х. Эверетта, концепция В. Гейзенберга и В.А. Фока и проч. Формат журнальной статьи не позволяет изложить все имеющиеся позиции, поэтому мы остановимся лишь на одной из них - Копенгагенской.
Копенгагенская интерпретация была сформулирована в основном Нильсом Бором, но никогда не фиксировалась в полном и развернутом виде ни им самим, ни его виднейшими последователями - В. Гейзенбергом и В. Паули в каком-либо одном тексте. Может быть, поэтому она существует в нескольких различных вариантах. По этой трактовке мы можем знать как «реальное» лишь результаты измерений. В сфере применимости квантовой механики нельзя задавать вопросы о том, что представляет собой элементарная частица, когда фактически не производится ее наблюдение с помощью экспериментальной установки того или иного типа. Квантово-механические предсказания относятся лишь к ситуациям фактического наблюдения. Бор не отрицает реальности окружающего мира, но указывает на невозможность более подробного анализа взаимодействия между микрообъектом и прибором. С его точки зрения, объяснение квантово-механического явления состоит не в сведении последнего к какому-либо «механизму», стоящему за этим явлением, но в построении теории нового типа и ее интерпретации.
По мнению К.Ф. фон Вайцзеккера и Т. Герница [7], не только исторически, но и по существу, путь к адекватной интерпретации квантовой теории лежит через копенгагенскую интерпретацию, которая представляет собой минимальную семантику квантовой теории в той мере, в какой она отклоняет любые дополнительные метафизические допущения. Например, чтобы избежать каких-либо спекуляций относительно роли сознания, Нильс Бор решил не включать в квантовую теорию описание процесса наблюдения. В момент, когда наблюдатель получает информацию о результате эксперимента, он должен применить новое знание и ввести новую волновую функцию микрообъекта. Результат измерения, допускающий классическое описание, может быть прямо и просто «схвачен» средствами классической физики, без анализа ментальных процессов. Проблема интерпретации возникает только тогда, когда теоретики выходят за границы минимальной семантики посредством принятия дополнительных основоположений. Такого рода экспансия - закономерный акт, а не случайная прихоть исследователя. Дело в том, что минимальная семантика не является полной. Например, Бор просто постулировал сосуществование квантового и классического миров. Но для некоторых теоретиков такой дуализм неприемлем, другие же требуют его обоснования, что невозможно без принятия дополнительных оснований. С точки зрения Вайцзеккера и Герница, «замечательно то, что базисные допущения квантовой теории, принимаемые копенгагенской интерпретацией, не зависят от такого рода «метафизических» предположений, хотя и совместимы с ними» [7]. Рассматривая отношение копенгагенской интерпретации к одной из систем неореализма, а именно к идее «волны-пилота» Луи де Бройля, они заявляют, что версия квантовой теории для Бройля-Бома-Бел-ла и подобные ей используют добавочные онтологические предположения, которые пока лежат за пределами человеческого знания. Поэтому наличными средствами они не могут быть ни подтверждены, ни опровергнуты, в то время как «минимальное» истолкование копенгагенской интерпретации, делает ее весьма нейтральной относительно философских дебатов по проблемам познания квантового мира.
2. Эволюционный подход к теории квантового измерения
Но физическая интерпретация квантовых парадоксов не единственная из возможных. Многообразие и противоречивость физических теорий, неверифицируемость их ключевых положений, исключительная мировоззренческая значимость концептуальных положений физики элементарных частиц, привели к попыткам объяснения квантовых парадоксов в других областях научного знания. Одно из них, пожалуй самое обоснованное, возникло в начале 90-х годов прошлого века в рамках эволюционной эпистемологии и достаточно точно отражено в статье Г. Шамози «Naturalising the Copenhagen interpretation: (An evolutionary approach to quantum-measurement theory)», опубликованной в 1993 году журнале «Dialectika» [3].
Объясняя причину того, почему определенные наблюдаемые величины не существуют в природе без наблюдателя, Г. Шамози опирается на два положения эволюционной эпистемологии: 1) эволюцию человеческого познания полезно представить как специфическое развитие познавательной активности, присущей всем организмам; 2) познание внешнего мира есть нейрофизиологический процесс. В контексте первого допущения экспериментальные науки рассматриваются как специфическое развитие процесса сбора, систематизации и преобразования информации о внешнем мире.
Шамози считает, что различие между восприятием квантовых и классических явлений можно продемонстрировать на примере сравнения двух простых экспериментов. Первый (квантовый) заключается в определении ориентации компоненты спина электрона - «вверх» или «вниз», когда перед измерением электрон находится в суперпозиции состояний. Второй (классический) состоит в определении размеров («большой» или «маленький») и положения («рядом» или «удален») белого шара. Хотя в последнем случае мы не можем при помощи одних только визуальных средств различить состояния шара «большой, но удален» и «маленький, но рядом», тем не менее, мы уверены, что до, во время и после эксперимента шар обладает определенными размерами и положением. В отличие от этого в квантовом случае ориентация спина электрона до измерения неизвестна.
Согласно стандартной версии копенгагенской интерпретации различие в указанных экспериментальных ситуациях связано с различием законов, которые описывают поведение классических и квантовых объектов. Но как законы физики различают классические и квантовые объекты? Теория квантового измере-
ния не может ответить на этот вопрос. Поэтому для его решения уместно обратиться к другим областям естествознания, а именно к законам биологической эволюции, которые следует привлечь для обсуждения происхождения квантово-классической дихотомии по той причине, что если такая дихотомия не может иметь место во внешнем мире, то она должна вытекать из рабочих модусов нервной системы человека. И здесь, в первую очередь, следует исходить из того, что способности человеческого восприятия выработаны естественным отбором, и поэтому им можно доверять. Но они тем же самым отбором и ограничены, поскольку эволюция вида не производит ненужных ему в практической жизни свойств. Например, видеть мы можем только в определенном диапазоне электромагнитных волн и не так, как, например, кошка. При этом сегодня мы знаем, что существует множество других эволюционных детерминант, механизмы которых еще далеко не раскрыты. Например, хаотичный поток фотонов мы воспринимаем организованным в образах тел, имеющих четкие границы. Это связано, по всей видимости, с тем, что в нашей нервной системе выработался алгоритм информационного процессирования, вычисляющий границы тел исходя из характеристик потока падающего на сетчатку глаз света. Эти внутренние репрезентации внешнего мира являются первыми «теориями» объективной реальности.
Для нормального человеческого восприятия внешнего мира характерно два специфических убеждения. Во-первых, окружение состоит из отдельных, индивидуализированных и длительно существующих в протяженном пространстве и времени объектов, имеющих непрерывные траектории движения и подчиняющихся принципу причинности. Во-вторых, такие объекты не просто стабильны, но и воспринимаются как одни и те же различными органами чувств. Это важное убеждение представляется сложным нервным механизмом, называемым «сенсорной интеграцией», «межмодальной» или «кросс-модальной перцепцией». И хотя физические процессы, порождающие различные стимулы для нервной системы, различны, сенсорная интеграция позволяет нам идентифицировать объект, видимый на расстоянии с объектом, ощущаемым тактильно.
Обусловленная сенсорной интеграцией уверенность в существовании независимых от наблюдателя свойств внешних объектов подкрепляется естественным языком, позволяющим именовать объекты и их свойства. Поскольку перцептуальные теории (то есть два только что названных убеждения), как и язык, сформировались нервной системой человека в процессах генетической эволюции и индивидуального развития и обучения субъекта, то уверенность в независимом существовании какого-либо макрообъекта (например, шара), является результатом совокупной -генетической и культурной, онтогенетической и филогенетической, эволюционной истории. В отличие от макрообъекта, элементарная частица (например, электрон), не обладает свойством постоянства объекта, поскольку электроны не сохраняются в пространстве и времени и не имеют траекторий. Поэтому привычные убеждения человека, его естественный язык и визуальные представления не могут быть эффективно применены для описания квантово-механических явлений. В сущности, при сравнении классических и квантовых теорий имеют место два различных подхода к проблеме познания внешнего мира. Один из них использует давно установившиеся процессы, которые эволюционировали и генетически и культурно. Другой основан преимущественно на плодах культурной эволюции и связан с первым только на стадии получения результата эксперимента.
Различие между двумя этими способами восприятия мира Шамози иллюстрирует на примере эволюции процесса познания, начиная с кембрийского геологического периода (700 млн. лет назад), когда начала эволюционировать примитивная нервная организация и, возможно, некоторые организмы обнаружили, что свет переносит не только энергию, но и полезную информацию. В эволюции использования этой информации в течение последующих нескольких миллионов лет сформировалась способность видеть. Она радикально изменила внутреннее представление внешнего мира и поведение организмов. С помощью визуальных перцептуальных теорий организмы получили возможность представлять объекты помимо непосредственного тактильного контакта с ними. Если вообразить, предлагает Ша-мози, что в докембрийский период существовали организмы, ориентированные на научное и философское размышление, то можно спросить, что они могли бы сказать об использовании зрения как нового средства познания? Можно предположить, что в силу консервативности живой природы такие «ранние философы» выразили бы недоверие этому средству. Они бы доказали, что видение ставит под сомнение известные модели мира, сложившиеся на реалистическом использовании тактильных
ощущений. «Мир является каузальным в тактильном модусе, но вероятностным - в визуальном», - заявил бы один из таких философов и тем самым сформулировал бы докембрийский принцип дополнительности. Так же мог быть сформулирован и докембрийский принцип неопределенности: «Если тело находится рядом, то мы можем исследовать его тактильно в трех измерениях, если оно удалено - то визуально, но только в двух измерениях. Это значит, что нельзя познавать все аспекты мира одновременно».
Таким образом, аналогично современной квантово-классической дихотомии и недостоверности вне наблюдений некоторых свойств квантовых объектов в докембрийский период вполне могли бы существовать тактильно-визуальная дихотомия и недостоверность вне тактильных ощущений визуально наблюдаемых свойств макрообъектов. Но мы знаем, что визуальные наблюдения достоверны, поскольку они проверяются тактильными ощущениями. Кроме того, и некоторые из докембрийских «философов» заметили бы, что видение, хотя и ничего не сообщает о «реальности», позволяет делать хорошие предсказания. Точно так же, хотя квантовый эксперимент ничего не говорит о реальности своих объектов, он - вместе с математическим аппаратом квантовой теории - реализует некоторую перцептуальную теорию микрообъектов.
Визуальное видение возможно благодаря вычислительному алгоритму, сложившемуся в нервной системе. В случае квантового измерения математический алгоритм предсказания его результатов рассматривается отдельно от него самого, ибо вычисления производятся не во время измерения. Именно это отделение и ведет к заключению, что определенные наблюдаемые величины существуют только в измерении. Этот вывод может быть устранен, если допустить, что культурно эволюционировавший вычислительный алгоритм квантового измерения является частью «квантового» сенсорного модуса, нового на эволюционной шкале, в том же самом смысле, в каком генетически эволюционировавшие вычислительные алгоритмы являются жизненно важной частью видения не совершенно нового на той же самой шкале. Оба вида вычислительных алгоритмов выполняют одну и ту же функцию: представляют информацию о внешнем мире в виде паттернов величин и конструируют адаптивную репрезентацию этого мира.
Аналогия между визуальным и квантовым информационным процессированием может быть продолжена. Об объектах, находящихся в суперпозиции квантовых состояний можно сказать следующее: 1) они не могут восприниматься чувственно; 2) они не имеют в человеческом мозгу никакой иной репрезентации, кроме математической; 3) без допущения существования такого типа состояний квантовая механика не существует. Также и до-кембрийские исследователи могли бы заявить о визуальном исследовании удаленных объектов следующее: 1) такие объекты не могут восприниматься обычными органами чувств (то есть тактильно); 2) они не имеют никакой иной репрезентации в мозгу, кроме визуальной; 3) без допущения существования удаленных объектов видение не существует. Если вообразить, что когда-нибудь психология будет в состоянии описывать квантовое измерение и видение одной и той же простой схемой, то эта схема может выглядеть следующим образом: ментальное состояние, готовое к поиску информации, - сенсорный вход - алгоритмическое вычисление - внутреннее когнитивное состояние, порождающее убеждение, - предсказание, основанное на этом убеждении. Здесь допускается, что использование математических алгоритмов квантовой механики производит ментальные состояния, соответствующие определенным убеждениям о природе внешнего мира, то есть позволяет воспринимать его квантовые аспекты.
Против предложенного способа объяснения феноменов квантовой теории оппоненты могут выдвинуть два контраргумента. Они могут возразить, что математический «перцептуальный модус» недостоверен, ибо он легко вводит в заблуждение, не позволяет четко различать реальное и воображаемое. Однако и визуальное восприятие страдает точно таким же недостатком. Если визуальное видение используется для исследования в изоляции, оно становится бесполезным, но превращается в достоверное, если дополняется другими человеческими способностями, если имеет место сенсорная интеграция.
Указывают также, что математика используется не только в квантовой физике, а является интегральной частью классических физических теорий. Но здесь она является простым сокраще-
Библиографический список
нием обычного языка и визуального воображения. Содержание математических законов классической физики может быть выражено и с помощью пространственных форм и обычного языка, хотя такое выражение будет неэкономичным и неудобным для количественных предсказаний. Модели внешнего мира, выражаемые естественным языком, классической математикой и визуальным воображением, совместимы с космологией человека и являются ее символическими расширениями. В квантовой механике это не так, поскольку важнейшим атрибутом этой теории, и только ее, является то, что она имеет дело с такими аспектами внешнего мира, которые могут быть исследованы лишь с использованием специфического, хорошо определенного математического алгоритма. Этот алгоритм соответствует внутренней модели мира, которая не может быть интерпретирована или переведена в модели обычного языка или визуальных форм.
В визуальном видении мы воспринимаем информацию в форме физических картин, создаваемых посредством внешнего мира и в нем самом, в математическом алгоритме непосредственная информация закодирована в чисто ментальных картинах, которые являются нашими произведениями. Это различие является отражением того факта, что вычислительные алгоритмы математической «перцепции» развивались культурно и ин-тенционально, а алгоритмы видения - генетически, путем естественного отбора.
В эволюционной интерпретации квантовой теории зависимость квантового процесса от наблюдателя понимается как естественное следствие и выражение того факта, что внешний мир не может давать ответы в духе космологии человека, если вопросы не поставлены так же. Сопоставление квантового модуса восприятия с модусами сенсорными ведет к переформулировке принципа дополнительности пространственно-временного и причинного представлений. В эволюционной формулировке он звучит так: «Микромир причинен в квантовом модусе и вероятностен в модусе млекопитающих».
Шамози считает, что эволюционная трактовка квантовой теории в принципе может быть подвергнута экспериментальной проверке. Однако эта проверка возможна не в рамках физики, а в рамках других отраслей науки, к которым относятся нейрофизиология, компьютерное моделирование когнитивных процессов, исследование аналогий между искусственными информационными сетями и ансамблем нейронов мозга.
Выводы
Итак, обоснование трансперсональной картины мира при помощи квантовых парадоксов, как это делает С. Гроф, невозможно, поскольку, во-первых, физические объяснения квантовых явлений многочисленны, противоречивы, неверифицируе-мы и имеют гипотетический характер. Во-вторых, существует вполне обоснованное и непротиворечивое объяснение квантовых парадоксов в рамках эволюционной эпистемологии, опровергающее выводы С. Грофа. И, в-третьих, в настоящее время проблема субстанции выходит далеко за пределы квантовых парадоксов, поскольку в 2003 году NASA впервые обнародовало детальную карту распределения в окружающем нас пространстве космического микроволнового фона (реликтового излучения), созданную на основании данных, собранных зондом для исследования микроволновой анизотропии на протяжении 12 месяцев полета. Судя по полученной информации, наша Вселенная состоит из 4% обычного (барионного) вещества, 23% темной материи и 73% темной энергии. Точное определение природы темной энергии и темной материи на сегодняшний день отсутствует, но совершенно ясно, что «Мы стоим на пороге открытия, способного изменить суть наших представлений о Мире» [8], и что «Современной физике элементарных частиц неизвестны частицы, обладающие свойствами темного вещества... Мы знаем лишь то, что темное вещество взаимодействует со светящимся (барионами) гравитационным образом и представляет собой холодную среду с космологической плотностью, в несколько раз превышающей плотность барионов. Вследствие столь простых свойств темная материя прямо влияет на развитие гравитационного потенциала Вселенной. Контраст ее плотности усиливается с течением времени, приводя к образованию гравитационно-связанных систем гало темного вещества» [2, с. 1024].
Говорить о субстанции, игнорируя 96% вещества Вселенной недопустимо. Поэтому утверждение С. Грофа о сознании (или психической энергии) как первооснове сущего сейчас как минимум гипотетично.
1. Гроф, С. За пределами мозга. - М., 1993.
2. Севальников, А.Ю. Современные онтологические модели квантовой механики: философский анализ: автореф. ... канд. философ. наук. - М., 1997.
3. Szamosi, G. Naturalising the Copenhagen interpretation: (An evolutionary approach to quantum-measurement theory) // Dialectica. - Bienna, 1993. - Vol. 47.
4. Determinismus, Indeterminismus: Philos. Aspecte phisikalischer Theoriebildung / Hrsg. Von Marx W. - Frankfurt a. M.: Klostermann, 1990.
5. Севальников, А.Ю. Квантово-механическая интерпретация субъект-объектных отношений: в поисках философских оснований // Социокультурный контекст науки. - М., 1998.
6. Wheeler, John A. «Information, physics, quantum: The search for links» in W. Zurek (ed.) Complexity, Entropy, and the Physics of Information. Redwood City, CA: Addison-Wesley. 1990.
7. Weizsacker, C.F. von, Gornitz Th. Quantum-realistic Interpretation // Found. of phisics. - N.Y., L.,1991. - Vol. 21, № 3.
8. Лукаш, В.Н. Темная материя: от начальных условий до образования структуры Вселенной / В.Н. Лукаш, Е.В. Михеева // Успехи физических наук. - 2007. - Т. 177. - № 9.
Bibliography
1. Grof, S. Za predelami mozga. - M., 1993.
2. Sevaljnikov, A.Yu. Sovremennihe ontologicheskie modeli kvantovoyj mekhaniki: filosofskiyj analiz: avtoref. ... kand. filosof. nauk. - M., 1997.
3. Szamosi, G. Naturalising the Copenhagen interpretation: (An evolutionary approach to quantum-measurement theory) // Dialectica. - Bienna, 1993. - Vol. 47.
4. Determinismus, Indeterminismus: Philos. Aspecte phisikalischer Theoriebildung / Hrsg. Von Marx W. - Frankfurt a. M.: Klostermann, 1990.
5. Sevaljnikov, A.Yu. Kvantovo-mekhanicheskaya interpretaciya subjhekt-objhektnihkh otnosheniyj: v poiskakh filosofskikh osnovaniyj // Sociokuljturnihyj kontekst nauki. - M., 1998.
6. Wheeler, John A. «Information, physics, quantum: The search for links» in W. Zurek (ed.) Complexity, Entropy, and the Physics of Information. Redwood City, CA: Addison-Wesley. 1990.
7. Weizsacker, C.F. von, Gornitz Th. Quantum-realistic Interpretation // Found. of phisics. - N.Y., L.,1991. - Vol. 21, № 3.
8. Lukash, V.N. Temnaya materiya: ot nachaljnihkh usloviyj do obrazovaniya strukturih Vselennoyj / V.N. Lukash, E.V. Mikheeva // Uspekhi fizicheskikh nauk. - 2007. - T. 177. - № 9.
Статья поступила в редакцию 10.01.13
УДК 378.6
Soboleva O.V., Skibickiy E.G. THE SYSTEM OF SCHOLASTIC-PROFESSIONAL PROBLEMS AS FACILITY OF SHAPING THE PROFESSIONAL COMPETENCE OF SPECIALISTS IN THE BUILDING SPHERE. The article gives the determination of the scholastic-professional problem, it describes functions and principles of setting up scholasticprofessional problems. It shows stages of their development, as well as types and algorithm of their decision. It gives an example of the decision of a standard scholastic-professional problem in the discipline «Hydraulics».
Key words: the system of scholastic-professional problems, shaping, integration, stages of the development, structure, functions, principles, levels.
О.В. Соболева, ст. преп. каф. «Гидравлика, водоснабжение, водные ресурсы и экология» Сибирского гос. университета путей сообщения, г. Новосибирск, E-mail: Sobolewa 'ovn@mail.ru; Э.Г. Скибицкий, д-р пед. наук, проф., зав. каф. «Педагогика и психология» Сибирской академии финансов и банковского дела, г. Новосибирск, E-mail: skibit@yandex.ru
СИСТЕМА УЧЕБНО-ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ЗАДАЧ КАК СРЕДСТВО ФОРМИРОВАНИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ СПЕЦИАЛИСТОВ СТРОИТЕЛЬНОГО ПРОФИЛЯ
В работе приведено определение учебно-профессиональной задачи, описаны функции и принципы построения учебно-профессиональных задач. Рассмотрены этапы их разработки, показаны типы и алгоритм их решения. Дан пример решения типовой учебно-профессиональной задачи по учебной дисциплине «Гидравлика».
Ключевые слова: система учебно-профессиональных задач, формирование, интеграция, этапы разработки, структура, функции, принципы, уровни.
В настоящее время в России происходит становление новой системы высшего профессионального образования, базирующейся на компетентностном и субъектном подходах и предполагающей принципиально иной взгляд на организацию подготовки инженерных кадров. Как показывает практика, сегодня востребованы специалисты широкого профессионального профиля. В связи с этим подготовка специалистов строителей по специальности «Водоснабжение и водоотведение» претерпевает кардинальные изменения, связанные с введением Федеральных государственных образовательных стандартов, построенных на основе компетентностного подхода [1].
Наши исследования показали, что профессиональная деятельность инженера в условиях современного производства является сложной, многофункциональной, многоуровневой и динамически развивающейся структурой с большими возможностями широкого переключения с одной компетентности на другую и уровни профессиональной деятельности. Кроме того, она характеризуется расширением объёма научных знаний и профессиональных задач.
Для решения задачи формирования у студентов, обучающихся по специальности «Водоснабжение и водоотведение»,
профессиональных компетенций, был выявлен, обоснован и разработан комплекс педагогических средств. Одним из таких средств является система учебно-профессиональных задач.
Разработанная в рамках исследования система учебно-профессиональных задач, объединена единой дидактической целью - сформировать профессиональные компетенции (проектно-конструкторскую, производственно-технологическую и научно-исследовательскую) и развивать личностные качества будущего специалиста строительного профиля. Система учебно-профессиональных задач создавалась на основе интеграции таких дисциплин как «Высшая математика», «Физика», «Инженерная графика», «Теоретическая механика», «Геодезия», что в дальнейшем позволяет усваивать знания, умения и навыки по гидравлике.
Анализ психолого-педагогической и методической литературы показал, что существуют различные подходы к понятию «задача». Задачу рассматривают с психолого-педагогической и дидактической точек зрения (А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн, В.И. Загвязинский, Г.А. Балл, Л.М. Фридман и др.) [2-6 и др.]. Кроме того, задачу можно рассматривать как: обязательный элемент любого педагогического процесса; условие для успешного
