CC BY
40
УДК 81.512.31
ББК 81.642
Х 20
Харанутова Д.Ш.
Кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН, e-mail: dkharanutova@mail. ru
Шагдаров Л.Д.
Доктор филологических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН, e-mail: [email protected]
Мотивировочная основа слова как исходная семантическая модель (на примере бурятского языка)
(Рецензирована)
Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (проект № 10-04-00585 a/G)
Аннотация:
Рассматривается вопрос семантической мотивации наименований явлений действительности в бурятском языке. Проанализированы мотивационные признаки производных слов, обозначающих руководящее лицо. Раскрывается связь содержательной стороны производных номинаций с внутренней формой слов, отражающей характер логикосемантических процессов при образовании дериватов. Приводятся доказательства, что в бурятском языке при обозначении руководящего лица мотивировочная основа представляет семантический перенос на основании горизонтального видения.
Ключевые слова:
Внутренняя форма слова, деривационные отношения, мотивированность, мотивировочный признак, метафорический перенос.
Kharanutova D.Sh.
Candidate of Philology, Associate Professor of Russian Language Department, Institute of Mongolia, Buddhism and Tibet Studies, Siberian Department of Russian Academy of Sciences, email: [email protected]
Shagdarov L.D.
Doctor of Philology, Professor, Principal Scientist of Institute of Mongolia, Buddhism and Tibet Studies, Siberian Department of Russian Academy of Sciences, e-mail: [email protected]
Motivational foundation of the word as the initial semantic model (as shown by the Buryat language)
Abstract:
The paper deals with semantic motivation of names of reality phenomena in the Buryat language. The motivational characteristics of derivatives, designating the leader, are analyzed. The authors disclose the relationship between the informative side of derivative nominations and the inner form of words, reflecting the character of logic-semantic processes in the formation of derivatives. It is inferred that in the Buryat language, the motivational foundation, when defining a leader, represents a semantic interference on the basis of horizontal vision.
Keywords:
Inner form of a word, derivational relationships, motivation, motivational feature, metaphorical interference.
В рамках теории деривации специфика языкового мышления тесно связана с понятием внутренней формы слова, поскольку именно она может стать источником национальнокультурной информации. В дериватологии внутренняя форма слова рассматривается как «способ семантической организации значения производного слова, проявляющийся в выдвижении на первый план компонентов, которые получают формальную маркированность, выражаются мотивирующей частью слова» [1: 24]. Внутренняя форма слова понимается как выраженный мотивировочный признак, лежащий в истоках образования слова. Мотивировочный признак слова - средоточие этимологической памяти слова, «метка» первоначального концептуального осмысления его, хранитель изначального представления о нем [2: 243]. Таким образом, внутренняя форма слова, мотивируя наименование, выступает как основа его концептуального осмысления, ее можно рассматривать в качестве семантической основы номинации, но не как компонент семантики слова.
По мнению Т.И. Вендиной, «сохраняя свою внутреннюю форму, производное слово <... > дает возможность понять «привычки сознания», узнать, о чем и как думает тот или иной народ, отсылая его к концептуализации мира. А поскольку та концептуализация носит системный характер, то выбор словообразовательно маркируемых категорий и их объективируемых признаков также не является случайным и тем более хаотичным, а носит системный характер, давая представление о мировидении, мирочувствовании и миросозерцании народа» [3: 42]. В этом мы видим основание для рассмотрения мотивировочной основы слова в качестве исходной семантической модели.
Внутренняя форма любого производного слова несет в себе информацию о цепочке переосмысления начального смысла. Наиболее наглядно данная нить словотворчества наблюдается на материале лексико-словообразовательного гнезда, где производные связаны не только деривационными, но и мотивационными отношениями. Рассмотрим в этом аспекте связь содержательной стороны производных номинаций с внутренней формой слов, отражающей характер логико-семантических процессов при образовании дериватов. В данной работе нас интересуют мотивационные признаки производных слов, обозначающих руководящее лицо.
В современном бурятском языке для обозначения руководящего лица, начальника, употребляются дериваты-синонимы: тYPYYлэгшэ (председатель), хутэлбэрилэгшэ
(руководитель), хутэлэгшэ (вождь, вожак), ахалагша (главарь, вожак), удамарша (вожак, атаман), ударидагша (вождь, руководитель, вожак), дахуулагша (главарь, вожак), толгойлогшо (главарь), YYCхэгшэ (главарь) [4]. Из вышеперечисленных слов наибольшей частотностью употребления в этой функции выделяется тYPYYлэгшэ (председатель) [5]. Данный дериват применяется для обозначения высшего руководства республики, лиц, облеченных государственной властью: Буряад Республикын Президент - Правительствын ТYPYYлэгшэ - Президент РБ, Председатель правительства', Буряад Республикын Правительствын ТYPYYлэгшын орлогшо - заместитель председателя правительства РБ, Буряад Республикын Правительствын ТYPYYлэгшын Нэгэдэхи орлогшо - Первый заместитель председателя правительства, Арадай Хуралай ТYPYYлэгшэ - Председатель Народного Хурала и т.д. Поскольку семантика mYPYYлэгшэ шире значения «председатель», так как обозначает должности людей, находящихся во главе любого предприятия, указывает на административные функции лица, представляется, что более точным будет толкование «руководитель» [6].
Мотивировочный признак и значение слова - понятия разноплановые, но лексема mYPYYлэгшэ иллюстрирует совпадение собственно значения слова с внутренней формой. Изначально слово mYPYYлэгшэ, видимо, имело значение человек, находящийся впереди войска, предводитель, о чем свидетельствует деривационная цепочка myPYY^ mYPYYлхэ^ mYPYYлэгшэ, отражающая процесс рождения деривата. Исходное слово цепочки myPYY
'1.первый, головной, передовой, находиться впереди; 2. 1)голова (напр., колонны); 2)глава; 3) изголовье', являющееся вершиной лексико-словообразовательного гнезда, развивает две мотивационные линии. Первая связана с семой нахождения впереди кого-л. или чего-л. (пространственное видение), вторая - обозначает какой-то временной отрезок «ранее, впервые» (в переносном значении). Первая мотивационная линия тYPYY имеет продолжение в производном тYPYYлхэ (быть (или приходить) первым; быть во главе; опережать), образованном при помощи суффикса -л. Далее образуется причастие тYPYYлэгшэ ^н), где реализуется тот же мотивировочный признак, заданный вершиной гнезда. При субстантивации дериват тYPYYлэгшэ вбирает в себя значение «лица», сема «быть первым, быть впереди» актуализируется, расширяется, новое значение (переносное) «человек, ведущий за собой людей, предводитель, руководитель» закрепляется. Кстати, однокоренное слово тYPYYШэ, связанное деривационными отношениями с тYPYY, ранее употреблялось в значении тысяцкий (род выборного, головы, старшины из крестьян) [7]. Теперь лексема в этом значении перешла в статус архаизмов и употребляется только в значении «первый»: тYPYYШэ hамган первая жена' и т.д. Второе значение тYPYY 1)голова (напр., колонны); 2)глава; 3)изголовье', также переносное, является результатом переосмысления пространственного видения: «находиться впереди колонны, войска и т.д.» значит
«возглавлять, быть главой, головой», например, айлгуур тYPYY (уст. главарь, вожак, атаман). Данный пример демонстрирует нахождение языком внутреннего соответствия между горизонтальным видением «быть впереди» и вертикальным «возглавлять».
Что касается дериватов XYтэлбэрилэгшэ руководитель' и его производного XYтэлбэрилэгшэд руководство', они мотивированы семой вести кого-то за собой, которая берет начало в вершинном слове лексико-словообразовательного гнезда хутэлхэ вести на поводу (напр. лошадь), вести (или водить) за руку; 2. вести, руководить'. Если принять ряд толкований в словарной статье хутэлхэ как процесс преобразования семантики лексемы, то в цепочке семного ряда следующее за первым значение - переносное: «руководить» (завод хутэлхэ 'руководить заводом'), заметим, что именно оно прослеживается во всех номинациях данного гнезда. В цепочке х^элхэ ^ х^элбэри^- х^элбэрилхэ наибольшее количество дериватов со значением руководства дает глагол х^элбэрилхэ 1. руководить; 2. руководящий', образовавший производные хутэлбэрилэгшэ руководитель' (например, бэрхэ х^элбэрилэгшэ умелый руководитель), х^элбэрилгэ руководство', хутэлбэрилхы
ведущий, руководящий' и серию залоговых глаголов: совм. хутэлбэрилсэхэ, побуд. хутэлбэрилYYлхэ, страд. х^элбэрилэгдэхэ. Примерно такую же гроздь дериватов (речь идет не только о количественном соотношении, но и об образовании взаимооднозначных лексем) образует вершина гнезда х^элхэ: х^элбэри руководство, водительство', х^элэгшэ ведущий, поводырь', х^элсэхэ совм., хутэлYYлхэ побуд., х^элэгдэхэ страд., х^элэлгэ ведение, водительство [8: 305]. Что касается толкования последнего слова, на наш взгляд, в данном случае та же ситуация, как и со словом турYYлэгшэ, т.е. толкование «руководство» будет более точным. Тем более, далее подается пример г}'рэниие х^элэлгэ 'управление государством'.
При структурировании лексико-словообразовательных гнезд проявляются особенности словообразовательной системы, например, бурятский язык характеризуется наличием словообразовательных синонимов (слов, образованных от одного производящего при помощи синонимичных суффиксов). Деривационный потенциал словообразовательных синонимов х^элбэри и х^элэлгэ, образованных при помощи аффиксальных синонимов -бари и -лга, неодинаков (проблема словообразовательной синонимии остается за пределами этой работы). Именно х^элбэри (наиболее частотный в употреблении, нежели однокоренной синоним хутэлэлгэ) является производящим для глагола х^элбэрилхэ, образовавшего гроздь дериватов, в том числе и интересующий нас хутэлбэрилэгшэ. Можно предположить, что закреплению семы руководства слово XYтэлбэри обязан суффиксу - бари.
Ударидагша 'вождь, руководитель, лидер' мотивирован глаголом ударидаха ' руководить, вести за собой [8: 287]. Например, Светлана Цыдыповна 2002 он^о хойшо
Буряадай багшанарай колледжые шадамар бэрхээр ударидажа ябана - 'С 2002 года
Светлана Цыдыповна умело руководит бурятским педагогическим колледжем (газета
«Буряад Yнэн», 2009, №46). Ударидаха дает пучок дериватов и синтаксических конструкций с семой руководить, вести за собой, например, образует конструкции жолодоон ударидаха руководить, управлять (государством)' или оройлон (толгойлон) ударидаха 'возглавлять, руководить' или же образует цепочки ударидаха^ ударидалга 'руководство, водительство', ударидаха ^ ударидахы 'руководящий', ударидаха ^ ударидалга 'руководство'. Далее, глагол ударидаха дает набор залоговых глаголов побуд. ударидуулха, страд. ударидагдаха 'быть руководимым, быть под руководством', последний глагол продолжает деривационное развитие и образует дериват ударидагдамал 'руководимый'. Необходимо отметить, что в деривате ударидаха и синонимах х^элхэ и х^элбэрилхэ значение «руководить» имеет небольшое дополнение, уточнение: руководить (направлять). Поэтому XYдэлмэришэнэй XYдэлвве ударидаха 'руководить рабочим движением', кружок хутэлхэ 'руководить кружком', аспирантнуудые х^элбэрилхэ руководить аспирантами'. Более того, в дериватах х^элхэ и х^элбэрилхэ происходит расширение семантики деривата, сема руководить получает добавочный смысл «управлять, заведовать», которого нет у ударидаха: эмхи
зургааниие х^элбэрилхэ заведовать учреждением'. Появление дополнительных
семантических приращений в данных словах, наверное, связано с первоначальным значением х^элхэ «вести лошадь (на поводу), вести кого-то (за руку)».
Как видим, в дериватах турYYлэгшэ 'председатель', хутэлбэрилэгшэ 'руководитель', ударидагша 'вождь, руководитель' мотивировочный признак заложен в вершинном слове, что подтверждает метафорический перенос, наблюдаемый в семной цепочке этого слова. Что касается слова дахуулагша, тут наблюдается несколько иная картина. Слово дахаха, возглавляющее цепочку дахаха ^ дахуулха ^ дахуулагша, имеет значение следовать за кем-л., сопутствовать кому-л., сопровождать кого-л.' Изменение значения наблюдается в его производном дахуулха 'побуд. 1.вести за собой, идти во главе, руководить; 2.брать с собой;
З.покорять, подчинять', далее значение вести кого-то за собой получает развитие у дахуулагша главарь, вожак'.
Приведенный языковой материал свидетельствует о том, что семантическая модель слов со значением руководства связана с пространственными глаголами турYYлхэ, х^элбэрилхэ, дахуулха, ударидаха. В акте номинации выделяется и актуализируется признак, значимый для языкового сознания бурят, характерный для кочевых народов - «вести за собой мог тот, кто находился впереди» на основании горизонтального видения мира. Не во всех анализируемых дериватах этот мотивировочный признак заложен в слове, являющемся вершиной гнезда, но он обязательно формируется у мотивирующего глагола, от которого образуется субстантивируемое причастие со значением руководящего лица. Именно данный мотивировочный признак, развившийся в результате метафорического переноса, выступает в качестве мотива и основания для создания номинации. На примере слов исследуемой тематической группы доказывается, что мотивировочный признак - не элемент собственно значения слова, а устойчивая ассоциация, связанная с ранее бытовавшем представлением кочевых народов о руководящем человеке, как о человеке, находящемся впереди и ведущем за собой людей. Приводимые в качестве примера компоненты значения слова (семы) подтверждают правильность нахождения мотивировочного признака слов данной тематической группы.
Необходимо отметить, что бурятское представление о руководстве тесно связано со значением старшинства. Показательно в этом смысле образование деривата ахалагша ' 1. атр. старший, главный; старший; 2. старший сущ.; начальник', изначально обращенного своей внутренней формой к идее старшинства, заданного вершиной лексико-словообразовательного гнезда аха 1.старший брат; 2. прил. старший'. Бурятский язык находит внутреннее соответствие между понятиями старшинства и руководства, наглядно выраженное в образованном от аха глаголе ахалха 'быть старшим над кем-л., начальствовать', где значение «начальствовать» развилось на основе первого. На наш взгляд, в дериватах лексико-
словообразовательного гнезда, где к семе старшинства добавляется дополнительная сема «руководящий» (ср. ахалагшад ' собир. начальство; 2. верховод, главарь; 3. ист. староста', ахамад захирагша 'главнокомандующий', ахалалга 'руководство, главенство', ахадаха 'быть старшим, иметь старшинство (или первенство), начальствовать) обнаруживается признак «быть впереди, вести за собой других». Думается, что между внутренней формой данных слов существует ассоциативная связь с пространственным горизонтальным видением, ведь старший - мудрее, главнее, он должен быть во главе рода, находиться впереди войска, вести за собой людей. Толкования дериватов доказывают достоверность данного суждения, например, ахамад захирагша 'главнокомандующий', ахадаха 'быть старшим, иметь старшинство (или первенство).
Приведенный языковой материал свидетельствует о том, что семантическая модель слов со значением руководства связана с пространственными глаголами турYYлхэ, XYтэлбэрилхэ, дахуулха, ударидаха. В деривате ахалагша, внутренняя форма которого не связана с мотивировочным признаком «быть впереди», идея старшинства и пространственного положения (более высокого) преломляется с горизонтальным видением: тот, кто старше, кто стоит во главе рода, он - впереди, ведет за собой остальных. Представляется, что в сознании носителя бурятского языка существует устойчивая ассоциативная соотнесенность с признаком, связанным с представлением наших предков о руководителе.
Итак, апелляция к внутренней форме слов позволила выявить субъективные мотивы, послужившие толчком для словотворчества, и, вместе с тем, помогла определить общие закономерности мышления носителя бурятского языка, поскольку субъективные мотивы, как правило, репрезентируют более общие объективные закономерности. В бурятском языке при обозначении руководящего лица мотивировочная основа представляет семантический перенос на основании горизонтального видения мира, обусловленный, очевидно, кочевым образом жизни монгольских народов, наиболее актуальным признаком для наименования лица - руководителя, является положение впереди, которое позволяет вести за собой людей.
Таким образом, данный фрагмент языкового сознания носителя бурятского языка доказывает положение, что означивание реалий в языке определено, в первую очередь, экстралингвистическими факторами, в основу мотивировочного признака кладутся прототипические образы, причина возникновения которых лежит в основе образа жизни человека, в его деятельности и связанных с ними отношений.
Примечания:
1. Янценецкая М.Н., Резанова З.И. К проблеме внутренней формы слова // Вопросы словообразования в индоевропейских языках. Проблемы семантики. Томск, 1991. С. 24.
2. Манакин В.Н. Сопоставительная лексикология. Киев: Знания, 2004. С. 247.
3. Вендина Т.И. Словообразование как способ дискретизации универсума // Вопросы языкознания. 1999. № 2. С. 27.
4. Шагдаров Л.Д., Очиров Н.А. Русско-бурятский словарь. Улан-Удэ: Буряад Yнэн, 2008. 904 с. В данном словаре, из которого мы сделали выборку, приводятся указанные толкования, хотя толгойлогшо, уYCXэгшэ, дахуулагша, ахалагша функционирует в бурятском языке не только в значении главарь, но и обозначают главу, человека, главного в каком-либо деле, руководителя. Слово «главарь» чаще употребляется для называния лица, правящего в криминальной сфере.
5. Далее примеры и толкования слов в данной работе извлечены из Бурятско-русского словаря в 2 т. См.: Шагдаров.Л.Д., Черемисов К.М. Бурятско-русский словарь. Т. 1. АН. Улан-Удэ: Изд-во ОАО «Республиканская типография», 2006; Шагдаров.Л.Д., Черемисов К.М. Бурятско-русский словарь. Т. 2. О-Я. Улан-Удэ: Изд-во ОАО «Республиканская типография», 2008.
6. Мелконян Г.А. Динамика полисемии и омонимии в русском языке и ее лексикографическая интерпретация // Вестник Адыгейского госуниверситета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 2007. № 3. С. 57-59.
7. Даль В.И. Толковый словарь русского языка. Современная версия. М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. С. 661.
8. Шагдаров Л.Д., Черемисов К. М. Бурятско-русский словарь. Т. 2. О-Я. Улан-Удэ: Изд-во ОАО «Республиканская типография», 2008. С. 505.
