CC BY
27
Kiesewetter R. Ukraine muss ohne Druck Moskaus ihre Zukunft gestalten // Landeszeitung Lüneburg. 2014. 20 März.
Kreß C., Tams C.J. Dichtung und Wahrheit. Was ist dran an Moskaus Argumentationsversuchen im Ukraine-Konflikt? // Intenationale Politik. 2014. Mai/Juni. S. 16-19.
Meister S. Die Putin-Krise. Europa muss den Dialog mit der russischen Zivillgsellschaft intensivieren // Intenationale Politik. 2014. S. 8-15
Nietan D. u.a. Unsere Verantwortung endet nicht an den Grenzen der EU. Berlin, 2013. 13 S.
Röttgen N. Mehr debattieren - und europäisieren. Der Konflikt um die Ukraine zeigt: Nichtstun ist für Deutschland keine Option // Internationale Politik. 2014. Juli/August. S. 30-33.
Schröder G. Eine neue Form der Selbstverteidigung // Die Zeit. 2001. 18. Oktober.
Schröder G. Klare Worte: Im Gespräch mit Georg Meck über Mut, Macht und unsere Zukunft. Freiburg, 2014. 238 S.
Speck U. Moldaus langer Weg nach Westen. Zwischen Russland und EU: Eindrücke aus einem eingeklemmten Land // Intenationale Politik. 2014. Juli/August. S. 84-88.
Teltschik H. „Stümperei ohne Strategie" // www.deutschlandradiokultur.de/deutsche-aussenpolitik-stuemperei-ohne-strategie.1008.de.html?dram:article_id=294860 (Accessed 18.08. 2014).
Wadephul J. „Wir wollen die Ukraine an unserer Seite" // www.euractiv.de/ukraine-und-eu/interview/wir-wollen-die-ukraine-an-unserer-seite-006811 (Accessed 12.05. 2014).
"Ostpolitik" of Germany in the context of change of political elites
Author: Alexei Sindeev - doctor of historical sciences, senior researcher at the Center of German Studies of the Institute of Europe, Russian Academy of Sciences. Address: 125993, Moscow, ul. Mokhovaya 11-3b, email: a_sin74@mail.ru
Abstract: The article analyzes the slow change of elites and its impact on Germany's Ostpolitik. The German elite has lost the ideological mechanisms of reproduction of tradition. Therefore, in Germany there is no still coherent foreign policy strategy. Currently, the discussion begins about it. Russia should closely monitor these processes.
Key words: Ostpolitik, political elite, foreign policy, a change of elites.
УДК 327
Николай ПАВЛОВ
МОСКВА - БЕРЛИН - БРЮССЕЛЬ: ОТ ТРИЛАТЕРАЛИЗМА К БИЛАТЕРАЛИЗМУ?
2014 год стал переломным в истории Европы и всего комплекса отношений Россия - Запад, в которых связи в треугольнике Россия - Германия - Евросоюз являются, пожалуй, определяющими. Причём для Москвы партнёрство в сфере политики и экономики с Брюсселем и Берлином как ключевой столицей объединённой Европы
© Павлов Николай Валентинович - доктор исторических наук, профессор МГИМО (У)
МИД России. Адрес: 119454, Москва, проспект Вернадского, 76. E-mail: kotjaico@mail.ru Ключевые слова: Россия, Германия, ЕС, российско-германские отношения, внешняя политика. DOI: http://dx.doi.org/10.15211/soveurope42014106110
играло и пока ещё играет экзистенциальную роль, учитывая их вес при решении кризисных и конфликтных ситуаций в континентальном и глобальном масштабе, во взаимовыгодном товарообороте и перемещении капиталов. Стремительно переросший национальные рамки кризис на Украине 2013/2014 года, которую каждый игрок тайно или явно включал в сферу своих геополитических интересов, нарушил связи в этой, казалось, устойчивой структуре, где, с точки зрения России, два полюса - ЕС и ФРГ - были самостоятельными и достаточно автономными действующими лицами. Иными словами, российская внешнеполитическая доктрина исходила из наличия устойчивого трилатерализма в этой связке при приоритете отношений с Берлином -безусловным лидером ЕС, а также самым благожелательным, давним и приоритетным партнёром, зачастую выступавшим адвокатом интересов Москвы в авторитетных международных организациях, прежде всего в том же ЕС.
Из всех членов ЕС ФРГ была единственной страной, которая в условиях постбиполярного мира прикладывала максимум усилий если не к интеграции в систему евро-атлантических координат, то как минимум адаптации России к изменившейся международной обстановке после ликвидации глобального противостояния Восток -Запад. Запад в самом широком смысле этого слова, частью которого является Германия, понимал, что полноценной адаптации Москвы к его образу жизни не может быть без адаптации к евро-атлантическим ценностям с христианским учением в качестве стержня, которые, собственно, и составляют основу его общности. Преимущественно христианско-православной России, по мнению западных политиков и прежде всего немцев, в силу именно этого фактора такое приспособление представлялась относительно безболезненным и недолгим с точки зрения исторической перспективы процессом.
В этой связи достаточно вспомнить слова и дела руководства объединенной Германии вне зависимости от партийного состава правительства, не забывая при этом пролонгированное действие "эффекта благодарности" за содействие в бескровном присоединении ГДР. "Интенсивное сотрудничество" правительства Г. Коля сменилось на более скромные "хорошие отношения" (коалиционное соглашение СДП Г -Союз 90/"Зелёные" 1998 года). Те, в свою очередь, - на "стремление к выверенному и прочному сотрудничеству по обеспечению безопасности" (коалиционное соглашение 2002 года). Ему на смену в 2005 году пришло "стратегическое партнёрство", трансформировавшееся под занавес деятельности "большой коалиции" в "партнёрство для модернизации" В 2009 году планка была опущена до "важного партнёрства", а в 2013 году речь вновь зашла о "модернизационном партнёрстве", но теперь уже с очевидным упором на соблюдении Москвой "норм демократии и правового государства в соответствии с принятыми на себя международными обязательствами", включая и обязательства, вытекающие из членства в ВТО [Белов, 2014; Павлов, 2014].
Дела же правящей германской элиты заключались в масштабной экономической помощи, содействии в реструктуризации внешних долгов, продвижении интересов России в НАТО, ЕС, "семёрке" (впоследствии "восьмёрке") и на других авторитетных международных площадках.
Итог оказался нулевым. Россию не то что не удалось адаптировать, но даже приблизить к евро-атлантической цивилизации и выстроить шкалу совместных ценностей. Понимание того, что в принципе эта затея обречена на провал, пришло к немцам не сразу. Рубежными стали события 2007/2008 годов, которые немецкие эксперты назвали переходом к "холодному миру". Первым было выступление В. Путина на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности 10 февраля 2007 года, в котором российский президент озвучил заявку окрепшей Москвы на новое силовое позиционирование в постбиполярном мире. Вторым - отпор России грузинской агрессии в отношении Южной Осетии и защите своих граждан в августе 2008
года, признание независимости Цхинвала и Сухума. Обострение отношений между двумя странами было связано с публикацией 3 октября 2011 года В. Путиным в "Известиях" статьи о Евразии, из которой следовало, что российское руководство решило сосредоточить свою активность на республиках бывшего Советского Союза, то есть на сфере своих интересов в Евразии. 2012 год прошел под знаком критики немцами верхушечной рокировки, механизма выборов в России, усиления авторитарных тенденций, а также рестриктивной политики Кремля в отношении правозащитников и оппозиции.
"Особый" геополитический подход ФРГ к России, с точки зрения Берлина, себя не оправдал, и теперь немцы вынуждены переходить на рельсы значительно более сдержанного (а после украинского кризиса даже конфронтационного) общееэсовско-го курса.
Украинский кризис и присоединение Россией Крыма привели к невиданной в постбиполярный период военно-политической и экономической консолидации Запада, сворачиванию двустороннего межгосударственного диалога с Москвой при параллельном повышении роли международных объединений в выработке единого курса по отношении к России. При этом с сожалением приходится констатировать, что такие влиятельные организации, как нынешняя "семёрка" (бывшая "восьмёрка"), ЕС и НАТО, следуя логике холодной войны, "закукливаются" в своей деятельности, проявляют деструктивизм, отсекая Россию от субстантивного диалога и переводя её из категории партнёров в категорию противников. Фактически мы являемся свидетелями переформатирования двухмерного состояния отношений (Россия - западный партнёр и Россия - международное объединение западных стран) в одномерное (Россия -объединения Запада), из треугольника в линейное состояние. Чем же объясняется эта всеобъемлющая трансформация, эта кардинальная перестройка международных отношений, есть ли выход из сложившейся ситуации и если есть, то какой?
Во-первых, все без исключения участники евро-атлантических структур убеждены, что в случае с Крымом имело место нарушение норм международного права, в частности Устава ООН, Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года, Парижской хартии для новой Европы 1990 года и Будапештского меморандума 1994 года о гарантиях безопасности в связи с присоединением Украины к Договору о нераспространении ядерного оружия, в котором содержатся пункты, предоставляющие Киеву гарантии его суверенитета и безопасности.
В этом же ряду стоит вопрос о применении силы или угрозы её применения. Он особенно актуален для стран - членов ЕС и прежде всего для Германии, бывшей зачинщиком двух мировых войн. Европейцы являются убеждёнными сторонниками мирного решения международных споров, рассматривая возможность гуманитарных интервенций или проведения миротворческих операций исключительно с санкции и под патронатом ООН. Поэтому, по твёрдому убеждению участников евро-атлантических объединений, выданный (впоследствии аннулированный) Советом Федерации президенту России мандат на использование вооружённых сил Российской Федерации (подчеркнём, ядерной державы и постоянного члена Совета Безопасности ООН) на территории сопредельного государства, имеющего общие границы с ЕС, представлял собой неприкрытую демонстрацию силы или угрозы её применения. А это абсолютно неприемлемо для Европы, которая в XX столетии через локальные конфликты уже дважды была втянута в мировые войны с чудовищными последствиями.
На эти обвинения можно, возразить, а не нарушал ли сам Запад в новейшее время норм международного права в Европе и за её пределами? А не применял ли он силу в обход Совета Безопасности ООН? Не применяет ли он сам двойные стандарты, в которых обвиняет Москву? Чистеньких в политике не бывает. Но взаимные обвинения
согласия не принесут. Трезвый расчёт подсказывает, что нужно отбросить в сторону амбиции, снять идеологические шоры, сесть за стол переговоров, начать не только слушать, но и слышать друг друга. А какая сторона проявит инициативу - неважно.
Изменившиеся условия международной жизни и, соответственно, отход от строгого соблюдения норм международного права заставляют задуматься, а насколько это международное право соответствует тенденциям мирового развития. Поэтому надо либо приводить мироустройство в соответствие с установившимися правовыми нормами, либо подстраивать международное право под новую архитектуру мира. В принципе по этим вопросам можно было бы наладить экспертный либо широкий общественный диалог, памятуя, что любая изоляция, вынужденная или добровольная, любые санкции имеют эффект бумеранга.
Во-вторых, предсказуемость, стабильность внешней политики и, соответственно, взаимное доверие стали в постконфронтационный период неотъемлемыми составными частями внешней политики цивилизованного мира. В наибольшей степени это характерно для действий ФРГ на международной арене вне зависимости от партийного состава правительства. Немецкая правящая элита, да и всё гражданское общество Германии пережили глубочайший шок от неожиданного зигзага внешней политики Москвы весной 2014 года. Берлин был глубоко озабочен непрозрачностью принятия высшим руководством России внешнеполитических решений, их несбалансированностью и неадекватностью. Напомню, что аналогичная озабоченность была озвучена ещё в ходе кавказских событий 2008 года. Но если тогда европейцы и особенно немцы рассматривали произошедшее как разовое досадное недоразумение, то теперь во внешнеполитическом планировании ФРГ вынуждена постоянно учитывать фактор неожиданности как угрозу евро-атлантической стабильности, гарантами которой выступают ЕС и НАТО.
В-третьих, консолидации элит и общества в условиях нарастающей конфронтации между Россией и Западом во многом содействует и взаимная пропагандистская война, раскручивающая образ внешнего врага. Общественное мнение и поддержка со стороны населения действий правительства является существенным элементом стратегии и тактики властных структур. Это касается и России, и Германии, и ЕС в целом. Правящие круги независимо от национальной принадлежности инспирируя пропагандистскую кампанию против конфликтующей стороны, оказываются в итоге заложниками настроений своего электората и вынуждены действовать в соответствии с доминантами общественного мнения. Хвост начинает крутить собакой. Но массированный обмен пропагандистскими ударами должен иметь свои пределы. Иначе легко перейти тот рубеж, за которым эмоции заменяют разум и надолго.
В-четвёртых, экономическая и энергетическая безопасность играют важную, но, тем не менее, подчинённую роль при определении перспектив взаимодействия в треугольнике Москва - Берлин - Брюссель. Долгое время бытовало мнение, что экономика довлеет, если не определяет политику. К сожалению, в век глобализации приходится констатировать, что эти зачастую автономные процессы стали приобретать цивилизационно-идеологическую окраску.
Ещё совсем недавно Германия считалась важнейшим экономическим партнёром России на Западе. Федеративная Республика была привилегированным партнёром, к которому Россия обращалась как в НАТО, так и в Евросоюзе. Ещё недавно крупнейшие немецкие компании, такие как БАСФ, "Сименс", "Фольксваген", "Адидас" и Дойче банк, публично выступали против санкций в отношении РФ. Это повышало вес ФРГ на международной арене. Но под знаком рецидива холодной войны теперь от Германии требуют не столько "особой роли" в контактах с Кремлём, сколько "солидарности в западных союзах", в том числе в проведении согласованной экономической политики. Теперь немецкий бизнес готов разделить тяжесть экономических
санкций против России. "Если будет принято решение о введении санкций, мы, разумеется, будем в этом участвовать ', - заявил президент Федерального объединения немецких банков (BdB) Ю. Фичен [Welt am Sonntag, 2014, 18. Mai]. "Пришло время политики", - констатировал несколько позднее президент Федерального объединения германской промышленности (BDI) У. Грилло [Handelsblatt, 2014, 28. Juli], поддержав ужесточение рестриктивной политики в отношении Москвы даже в ущерб германской экономике. Если лидеры стран ЕС и Германии решат, что Россия в недостаточной мере идёт на сотрудничество и необходимо прибегнуть к жёстким санкциям, сказал председатель влиятельного и до сих пор вполне лояльного к России Восточного комитета германской экономики Э. Кордес, "мы поддержим это на сто процентов" [Handelsblatt, 2014, 25. Juli].
Украинский кризис консолидирует европейцев и в вопросах энергообеспечения и энергобезопасности. Подтверждением этому стало предложение в конце апреля с. г. премьер-министра Польши Дональда Туска создать общеевропейский энергетический союз для стабильного газоснабжения государств ЕС по единой цене. Цель -снижение зависимости от российских энергоресурсов, и её достижение, судя по всему, не за горами.
Итак, всё говорит за то, что России не приходится ждать возвращения к классической двусторонней межгосударственной дипломатии со странами ЕС, включая Германию. В связке Москва - Берлин - Брюссель налицо переход от трилатерализма к билатерализму по линии Россия - ЕС. Но осталось ли ещё "окно возможностей" для диалога с нашими ведущими партнёрами на Западе? Да, оно есть, и на это вновь указала канцлер А. Меркель. Для продолжения сотрудничества, по её словам, необходимо выработать определённый минимум общих ценностей. "Мы, без сомнения, имеем дело с глубокими разногласиями. Тем не менее, я убеждена, что в средне- и долгосрочной перспективе нам следует продолжить тесное партнёрство с Россией", - сказала глава немецкого правительства [Frankfurter Allgemeine Zeitung, 2014, 15. Mai]. Рука для диалога протянута. Дело за малым: нужно ответить тем же.
Список литературы / References
Белов В.Б. Российско-германское сотрудничество - хорошее состояние на фоне плохой атмосферы// Германия. 2013. (Под ред. В.Б. Белова) - М.: Ин-т Европы РАН, 2014. С. 107 - 124; Павлов Н.В. Российский фактор во внешней политике А. Меркель// Мировая экономика и международные отношения. - 2014, № 6. С. 31 - 42.
Belov V.B. Rossijsko-germanskoe sotrudnichestvo - horoshee sostojanie na fone plohoj atmosfery// //Germanija. 2013. (Pod red. V.B. Belova) - M. : In-t Evropy RAN, 2014. S. 107 - 124; Pavlov N.V. Rossijskij faktor vo vneshnej politike A. Merkel'// Mirovaja jekonomika i mezhdunarodnye otnoshenija. - 2014, № 6. S. 31 - 42.Frankfurter Allgemeine Zeitung. - 2014, 16. April.
Welt am Sonntag. - 2014, 18. Mai.
Handelsblatt. - 2014, 28. Juli.
Handelsblatt. - 2014, 25. Juli.
Frankfurter Allgemeine Zeitung. - 2014, 15. Mai.
Moscow - Berlin - Brussels: from Trilateralism to Bilateralism?
Author: Nicolay Pavlov, Doctor of History, Professor, Moscow State Institute of International Relations (MGIMO-University), MFA, Russia. Address: 119454, Moscow, Vernadskogo prosp., 76.
E-mail: kotjaico@mail.ru
Abstract: The article analyses the place of the EU and Germany in the Russian foreign policy doctrine, under which transition occurs from the classic interstate diplomacy with the EU countries, including Germany (trilateralism), to bilateralism between Russia and Brussels.
Key words: Russia, Germany, EU, Russia-Germany relations, foreign policy.
