CC BY
13
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2010. № 6
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
МОСКОВСКИЕ ИСТОРИКО-ПРАВОВЫЕ ЧТЕНИЯ
16 апреля 2010 г. на кафедре истории государства и права юридического факультета МГУ состоялись ставшие уже традиционными Московские историко-правовые чтения, в которых участвовали преподаватели кафедры и других московских вузов.
Заседание вел заведующий кафедрой истории государства и права юридического факультета МГУ профессор В.А.Томсинов. С докладом на тему «Вопросы преподавания римского права в курсе истории государства и права» выступил известный российский историк права и романист профессор В.А. Савельев.
Свой доклад он начал с признания актуальности в настоящее время совершенствования преподавания в вузах страны курсов истории государства и права и римского права как базовых учебных дисциплин, закладывающих основы юридических знаний и оказывающих огромное влияние на формирование у студентов основ правовой культуры.
В то же время важной задачей историков права является внедрение в учебный процесс новейших научных достижений как в области истории государства и права, так и в области римского права. Своевременность взаимного информирования о новых научных разработках в данной области является необходимой базой для инноваций в курсе истории государства и права. Особенно это касается тех разделов учебников и учебных пособий, которые посвящены собственности и владению в римском праве: они во многом устарели. Здесь зачастую можно встретить попытки дать определение римского права собственности исходя из современных (отнюдь не римских) представлений, а сама юридическая характеристика римской собственности нередко сводится лишь к ци-вилистическому описанию способов ее приобретения и т.п. Наконец, не всегда правильно проводится и чрезвычайно важное в методологическом отношении и являющееся знаковым элементом юридической культуры Древнего Рима отграничение римского права собственности от владения (possessio). Среди новейших исследований, наиболее правильно отражающих специфику римских юридических конструкций, докладчик выделил труды современных европейских романистов М.Х. Гарсиа Гарридо, Чезаре Сан Филиппо, Дженнаро Франчози.
Далее докладчик представил ряд тезисов об особенностях института владения в римском праве, отметив, что владение в праве Древнего Рима являлось не правом, а фактом, о чем свидетельствуют сохранившиеся фрагменты юриста Павла. При этом важнейший элемент владения — animus — является своеобразной «компенсацией» отсутствия у владельца юридического основания (iusta causa) для завладения данной вещью.
8 ВМУ, право, № 6
По глубокому убеждению докладчика, римское классическое право не знало специфического деления на владение (possessio) и держание (detentio), отраженного в целом ряде учебников и научных работ по римскому праву. Указанное деление появилось уже в эпоху Средневековья в трудах глоссаторов и постглоссаторов и впоследствии вошло в пандектное право Германии. В классическом же праве Древнего Рима человек являлся владельцем, т.е. фактически обладал вещью (corpus possessionis) и относился к ней как к своей собственной (animus possessionis), либо таковым не являлся, поскольку animus мог быть только у одного лица. Главным делением владения в классическом римском праве было деление на добросовестное и недобросовестное владение: деление же владения на правомерное и неправомерное для классического римского права не является характерным.
Свидетельством того, что владение в римском праве рассматривалось не как право, а как факт, является и специфика его защиты: владение защищалось с помощью преторских интердиктов, а не исков.
Особую группу образовывали секвестр, пекулий, залог, обладатели которых не имели animus, но имели владельческую защиту. В отношении данных институтов в римско-правовых источниках содержатся довольно противоречивые сведения, что не позволяет сделать конкретные выводы.
Докладчик обратил внимание и на то, что научной и учебной литературе недостаточно представлена конструкция римского права собственности. По мнению профессора В.А. Савельева, для римского права не характерно понимание права собственности в качестве единого и абсолютного, как это закреплено, например, в ст. 544 Французского гражданского кодекса. Более того, в Древнем Риме вообще не было единого понимания права собственности: отсутствовал единый термин для обозначения права собственности. В Институциях Гая и Дигестах Юстиниана встречаются два термина для определения права собственности, не являющиеся синонимами — dominium и proprietas. (Примечательно, что из примерно 900 параграфов, посвященных праву собственности в Дигестах Юстиниана, эти термины встречаются лишь 6 раз. В остальных случаях используется простая формулировка meum esse — «является моим».)
Основной моделью права собственности является dominium. Это довольно широкий термин, показывающий «власть», «господство», причем не только над имуществом, но и над людьми. Субъектами do-minium могли быть только римские граждане, объектом — только ман-ципируемые вещи (res mancipi). Наиболее значимыми признаками do-minium являются легитимность господства лица над вещью (наличие юридического основания — iusta causa), а также нераздельность этого господства (in solidum). Dominium мог приобретаться путем строго формальной процедуры манципации (mancipatio) или путем судебной уступки (in jure cessio). Именно собственность-dominium защищалась абсолютными вещными исками — виндикационным и негаторным.
В римских юридических источниках содержатся и сложные модели права собственности. Наиболее известной и ранней по времени возникновения является конструкция duplex dominium, указанная Гаем в своих Институциях (II, 40), часть которой используется в учебном курсе под названием «бонитарной» («преторской») собственности. В то время как одно лицо является бонитарным обладателем какой-либо вещи (in bonis habere), другое лицо имеет лишь «голое» цивильное право собственности на эту вещь, причем лишь в течение срока при-обретательной давности (usucapio) (в отношении движимых вещей этот срок составлял один год). Некоторые исследователи полагают, что бонитарное обладание нельзя считать собственностью, другие рассматривают его в качестве «кратковременной» собственности («собственность на один год»). В любом случае бонитарное обладание вещью не следует квалифицировать как добросовестное владение. Оно было правом (ius), имело iusta causa и защищалось особым иском (actio Pub-liciana), а не владельческими интердиктами.
Исторически последней моделью сложной конструкции римской собственности классического периода, по мнению профессора В.А. Савельева, стала конструкция ususfructus-proprietas. Как свидетельствуют римские юридические источники, это была чрезвычайно устойчивая юридическая конструкция с отчетливыми правомочиями узуфруктуария и проприетария на одну вещь, защищенная собственническими исками.
Далее докладчик затронул проблему узуфрукта и сервитутов в римском праве. Он отметил, что так называемых «личных» сервитутов классическое римское право не знало. Все сервитуты были «вещными». Вопреки распространенному мнению узуфрукт в классическом праве — не сервитут, а особое вещное право с по существу собственническими правомочиями. Так, узуфруктуарий имел право распоряжения: он мог продать свое право (правда, только проприетарию), сдать его внаем другому лицу. Правомочия узуфруктуария были ограничены лишь правомочиями проприетария (в свою очередь ограниченного правомочиями узуфруктуария). Характерные для постклассического периода институты суперфиция и эмфитевзиса во многом восприняли идею узуфрукта, но стали передаваться по наследству.
В конце своего выступления профессор В.А. Савельев еще раз подчеркнул, что римское право классического периода выработало несколько правовых режимов собственности, охватывающих в сумме все многообразие собственнических правоотношений. Помимо наиболее «престижной» моноконструкции собственности dominium существовали по меньшей мере две сложные конструкции собственности — dominium — in bonis esse (habere) и ususfructus — proprietas.
Характерно, что до конца классического периода не сложилось устойчивой и общепринятой терминологии для обозначения правоотношений собственности. Термины dominium и proprietas не были
общепризнанными и встречаются в юридических источниках не часто. Повсеместно до конца классического периода для обозначения правоотношений собственности использовались притяжательные местоимения (meum esse).
После выступления состоялось заинтересованное обсуждение доклада и представленных тезисов. Доцент кафедры И.С. Пристанский попросил докладчика объяснить, каким образом в систематизации Юстиниана (VI в. н.э.) появилось деление сервитутов на «вещные» и «личные». По мнению проф. В.А. Савельева, это было связано, очевидно, с продолжавшейся в течение нескольких веков (III—Увв. н.э.) «вульгаризацией» римского права, следствием которой стала трансформация отдельных институтов права классического периода.
Профессор В.А. Томсинов напомнил участникам чтений о широкой дискуссии, развернувшейся в Европе в XIX в., в отношении института владения: является ли оно правом или фактом? Развивая эту мысль, докладчик отметил, что в то время в европейских странах были разработаны по существу новые концепции владения. Например, в гражданском праве Германии во второй половине XIX в. появилась теория «непосредственного» и «посредственного» владения. Ничего подобного классическое римское право не знало.
Вопрос о том, может ли occupatio стать основанием для приобретения dominium, был задан доцентом кафедры А.В. Ващенко. Отвечая на этот вопрос, проф. В.А. Савельев подчеркнул, что dominium в римском классическом праве в данном случае можно было приобрести только по истечении срока приобретательной давности (usucapio), сам же факт оккупации делал лицо лишь владельцем вещи по цивильному праву. Только в конце классического периода при наличии bonae fides и iusta causa можно было приобрести собственность-dominium путем традиции.
Одним из важнейших и традиционно рассматриваемым в учебном курсе является вопрос: мог ли владелец распоряжаться вещью? Ссылаясь на фрагмент Дигест (18.1.28), докладчик ответил на этот вопрос безусловно утвердительно. Купля-продажа в Риме не требовала переноса права собственности (можно было продать и чужую вещь), достаточно было лишь передать вещь в имущество другого лица. Таким образом, не следует рассматривать наличие правомочия распоряжения вещью в качестве отличия права собственности от владения
Подводя итоги дискуссии, профессор В.А. Томсинов пожелал В.А. Савельеву от имени присутствующих членов кафедры и участников чтений продолжить работу над изучением этой актуальной проблематики. Профессор Т.Е. Новицкая выступила с идеей создания коллективного учебного пособия и хрестоматии по проблемам эволюции отдельных институтов римского права.
О.Л.Лысенко, кандидат юридических наук, доцент кафедры истории государства и права юридического факультета МГУ
