CC BY-NC-ND
48
Е.Н. Жукова
МОНОПОЛИЗМ И КОНКУРЕНЦИЯ В ПРАКТИКАХ СОВРЕМЕННЫХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ПЕРЕВОРОТОВ
Статья посвящена трансформации практик политического участия, процесс которой рассмотрен на примере государственных переворотов, произошедших в начале 2000-х гг. Автор выдвигает предположение, что организационные формы современных протестных движений коррелируют с основными трендами перехода от классических к неклассическим политическим практикам, воплощенным в принципе антропности и «человекоразмерности», конструировании реальности и более тесной и очевидной взаимосвязи политической теории и практик политического участия, а также предлагает методику оценки вероятности реализации в стране государственного переворота с применением технологий «цветных революций».
Ключевые слова: политическое участие, коллективное действие, цветная революция, социальный протест, социальные движения.
Целая череда государственных переворотов от Сербии в 2000 г. до Украины в 2014 г. и прошедшая «арабская весна» заставляют задуматься о логике социального, коллективного и политического действия. В политике постепенно отпадает необходимость создания жестких бюрократических структур: на смену традиционным политическим партиям и общественно-политическим движениям приходят гибкие по организационной форме, мобильные и адаптивные формы политического участия, выстроенные по сетевому принципу, активисты которых координируют деятельность участников посредством интернет-технологий. М. Кастельс отметил два примера таких сетей: сеть поддержки сапатистского движения, ставшую одной из основ современного антиглобалистского движения, и сеть Фалуньгунь, китайскую религиозную
© Жукова Е.Н., 2016
организацию с политическими целями1. Д. Песков также выделил два примера: People's Global Action (PGA) и Greenpeace2. Здесь также можно отметить феномен «умной толпы», рассмотренный Г. Рейнгольдом3. Сейчас у адептов веб 2.04 появилась надежда, что блоги и социальные сети станут оплотом демократии и протестных действий. В частности, наиболее громким движением такого рода стало международное по составу движение «Occupy Wall Street»5. Примером такого рода форм политического участия в России могут служить протесты против фальсификации выборов в декабре 2011 г. Эти движения являются следствием постмодернизма, «смешением модернизма и движений анти- и демодернизации», реакцией на кризис идеологии модерна и утрату ею культурной контекстуальности6. Более пессимистичный взгляд на эту проблему высказывает американский исследователь белорусского происхождения Е. Морозов7. Однако при пристальном взгляде на происходящее обнаруживается более глубокая причина данных событий. В частности, М. Гладуэлл8 полагает, что протестные движения основываются на «сильных связях», а социальные медиа -на «слабых» (термин, введенный социологом М. Грановеттером9). Это обуславливает актуальность изучения логики коллективного действия всех заинтересованных групп во время государственных переворотов путем ненасильственного сопротивления населения властям.
Достаточно большая историография по проблемам «цветных революций»10 позволяет сделать вывод о переходе организационных форм современных протестных движений от классических к неклассическим политическим практикам11.
1. «Возвращение к человеку» в современных протестных движениях происходит благодаря тому, что в центре оказывается человек как актор, а не класс или социальная группа, хотя исследователи хотят по привычке найти социальную базу протестов и дать ей название, например, «сердитая молодежь» или «креативный класс». По мнению знаменитого социолога Р. Флориды, в России 13 млн представителей креативного класса, то есть ей принадлежит второе после США место в мире по абсолютному числу работников, занятых в креативных профессиях. По проценту от общей рабочей силы это ставит ее на 16-е место. В Мировом индексе креативности - комбинации разного рода показателей технологий, таланта и креативности - она попадает на 25-е место12. По мнению отечественных авторов М.Ю. Барбашина, Ю.Г. Волкова, Ф.А. Баркова, А.В. Серикова и З.М. Хачецукова, в обозримом будущем креативный класс в состоянии претендовать на роль субъекта социальных
преобразований в российском обществе. Как полагают данные исследователи, концепция креативного класса возникла в контексте взаимопересечения классических и неклассических течений социологической мысли13. Однако в «цветных революциях» основной участник массовых акций конструируется неправительственными организациями и оппозиционными средствами массовой информации - это «индивид, желающий перемен», и неважно, к какому классу он принадлежит14. В современном социуме индивид может иметь множественную социальную идентификацию, так что определить социальную принадлежность участников протестов, по мнению автора, затруднительно. Французский философ Ж.-Ф. Лиотар подчеркивал, что в обществе, которое находится в состоянии постмодерна, человек всегда оказывается как бы «расположенным на "узлах" линий коммуникаций», иначе говоря, «помещенным в пунктах, через которые проходят сообщения различного характера». Социальная организация неразрывным образом оказывается связанной с коммуникацией как таковой (то есть с передачей информации) и с теорией игр, которые представляют собой атональный аспект коммуникации.
2. Действующий субъект «цветных революций» имеет системный характер: НПО, развивающие гражданское общество - оппозиционные СМИ - зарубежные фонды, финансирующие первые два звена. В частности, Национальный демократический фонд, сейчас Национальный фонд поддержки демократии — NED (www.ned.org), Национальный демократический институт по международным делам — NDI, NDIFIA (www.ndi.org), Международный республиканский институт — IRI (www.iri.org), Международный фонд электоральных систем - IFES (www.ifes.org), Совет по международным делам и обменам - IREX (www.irex.ru), Дом свободы (Freedom House) (www.freedomhouse.org), Институт «Открытое общество» / Фонд Сороса (www.opensocietyfoundations.org).
Синергетический эффект в данной системе обуславливает ее способность создавать недовольных существующим политическим режимом и привлекать их в качестве участников массовых акций, тщательно спланированных и подготовленных, обеспеченных материально-техническими ресурсами. Здесь наглядно видно, что различные виды коммуникации и познавательной деятельности (книги, брошюры, фильмы, семинары, тренинги и т. д.) конструирует субъект политического действия. Неслучайно методическое пособие Джина Шарпа о ненасильственном сопротивлении на русском языке было издано дважды в 2005 г., что совпало с волной протестов против монетизации льгот, и в 2011 г., в год очередных выборов в Государствен-
ную Думу РФ15. Субъект политического действия во время «цветных революций» представляет собой короткоживущую самоорганизующуюся социальную систему, подобную тем, которые возникали во время ажиотажа вокруг выборных кампаний в России в 1990-е гг., в которой индивид живет в «измененном» сознании16 и которая создается с помощью определенного набора технологий и распадается после совершения конкретного коллективного действия.
3. Связка между теорией и практиками политического участия на примере «цветныхреволюций» становится все более тесной: анализируя различные формы и методы протеста, теоретики ненасильственного конфликта, в частности Институт Альберта Эйнштейна (Institut Albert Einstein) Дж. Шарпа (www.aeinstein.org), Международный центр ненасильственных конфликтов (International Center on Nonviolent Conflict) ученика Дж. Шарпа Питера Аккер-мана (www.nonviolent-conflict.org), пишут методические материалы для участников протестного движения, а потом тщательно изучают следующий виток развития событий. Так, Институт Альберта Эйнштейна распространял документальный фильм «Свалить диктатора» (2001)17, подготовленный П. Аккерманом, в котором были проанализированы методы, примененные сербским молодежным движением «Отпор» для отстранения от власти Слободана Милошевича в Сербии. Перед «революцией роз» каждую субботу в течение многих месяцев грузинский телевизионный канал «Рустави-2» демонстрировал эту ленту, после которой следовали теледебаты, где жителям Грузии предлагалось обсудить конкретные уроки, которые они вынесли из просмотренных кадров18. И сейчас можно посмотреть сам фильм на Youtube на русском языке19, а также руководство для организации дискуссии по нему на английском20.
Для того чтобы сконструировать системный комплекс, который станет действующим субъектом государственного переворота, необходимы достаточно длительное время, массированные финансовые вливания в страну-«объект» изменений. В частности, зарубежные фонды работали на Украине с 1991 г., и через них финансовые ресурсы поступали на развитие гражданского общества в некоммерческий сектор. За период с 1991 по 2014 г. только официально признанные затраты США составили 5 млрд долл.21 Следовательно, подготовительный период в своей латентной стадии, когда формируется связка НПО+СМИ, при грубом подсчете составил 14 лет для подготовки к «оранжевой революции» и еще 9 лет для формирования общих условий для подготовки к Евромайдану (итого 23 года «взращивания» некоммерческого сектора Украины и финансовых вливаний на развитие гражданского общества).
Может ли в определенный момент иерархия победить сеть и остановить процесс конструирования такого рода краткоживущей самоорганизующейся системы? Поскольку действующий субъект государственного переворота является сложносоставным, его «сборку» можно нейтрализовать усилиями дееспособной авторитарной власти. В частности, можно отметить пять факторов, почему в декабре 2011 г. в России не произошла «цветная революция».
Во-первых, к 2000 г. государство вернуло себе контроль над значительной частью массмедиа22.
Во-вторых, в 2000 г. был принят новый закон «О политических партиях», в 2005 г. изменен закон «О НКО», запрещена деятельность зарубежных фондов на территории РФ. В то же время Администрация Президента РФ плотно работала над созданием мощной партии власти «Единая Россия» и провластных молодежных движений («Идущие вместе», «Наши»). При всей их «искусственности» такая работа позволила создать не только медийный и административный, но и общественный противовес «революционным настроениям», доказать многотысячными «антимайданными» митингами на Поклонной горе в декабре 2011 г., что у власти есть поддержка значительной части общества, никак не меньше той, которая находится в оппозиции к действующей власти.
В-третьих, в 2006 г. была создана Общественная палата РФ, по ее образу общественные палаты были созданы в целом ряде субъектов федерации, при органах государственной власти возникали общественные советы. Через образованные структуры власть попыталась «приручить» некоммерческий сектор и показать общественникам, что с властью можно и нужно договариваться, а не воевать с ней.
В-четвертых, столь длительная и постепенная подготовка государственного переворота невозможна без молчаливого одобрения или «попустительства» со стороны государственной власти страны. В случае с Евромайданом на Украине, произошедшем в 2014 г., укрепление националистского сектора и оппозиционных демократических движений происходило с негласного ведома государственной власти, которая хотела использовать этот факт как козырь в переговорах с Москвой.
В-пятых, важен масштаб и обороноспособность страны, в которой происходит государственный переворот. В отношении РФ Запад может сколько угодно устраивать экономические санкции, но вряд ли НАТО начнет бомбить Россию, как в свое время поступило с Югославией.
Каким образом можно определить, что в стране сложились предпосылки для реализации государственного переворота? Пре-
жде всего, это могут быть традиционные методики, например, рейтинг действующих политиков, оценка общественной поддержки действий властей и оппозиции, мониторинг протестных настроений на основе панельных исследований общественного мнения. Сейчас такие опросы регулярно проводит ВЦИОМ (шеюш. га) и ФОМ (fom.ru), пару лет назад этим занимался Левада-центр (www.levada.ru); оценка аудитории оппозиционных, в первую очередь, либеральных и демократических СМИ; наличие факта финансирования НКО, нацеленных на формирование гражданского общества зарубежными фондами. Перечень исследуемых параметров может быть следующим. Первая группа параметров касается внутренних факторов, которые сложились в стране-«объекте» государственного переворота как объективно, под влиянием внутренних предпосылок, так и конвенционально, под влиянием внешних побудительных причин. Вторая группа параметров относится к внешним факторам, то есть к целенаправленному «воздействию извне».
Внутренние факторы:
СМИ страны-«объекта» переворота: 1) общая оценка свободы массмедиа; 2) количество и охват аудитории оппозиционных, либеральных и демократических СМИ; 3) экспертная оценка мобилизационного потенциала СМИ на основе контент-анализа их публикаций, связей с НКО, политическими и экономическими элитами, количественного состава мероприятий, которые они организуют.
НКО страны-«объекта» переворота: 1) общая оценка развития некоммерческого сектора в стране; 2) количество и направления деятельности НКО, влияющих на развитие гражданского общества, защиту прав человека и обеспечение электоральных прав граждан; 3) источники финансирования данной категории НКО; 4) экспертная оценка мобилизационного потенциала данной категории НКО на основе количества благополучателей и прочих заинтересованных лиц, тиражей изданной литературы или собственных СМИ, посещаемости сайта, количества волонтеров.
Политические элиты страны-«объекта» переворота: 1) общая расстановка сил внутри политических элит; 2) количество и политический вес представителей политических элит, желающих перемен, особенно в силовых структурах; 3) электоральный потенциал политических элит либерального и демократического толка; 4) экспертная оценка мобилизационного потенциала политических элит на основе анализа связей оппозиционной части элиты с НКО и СМИ, которые могут рекрутировать участников массовых акций, а также с экономическими элитами, которые могут выступить спонсорами лидера объединенной оппозиции.
Общество: 1) общая оценка общественной поддержки действий властей и протестного потенциала; 2) количество политически активных граждан, количество активных граждан, принимающих участие в благотворительности, волонтерской деятельности и прочих социальных проектах, количество и география гражданских инициатив и проектов, плотность гражданских сетей; 3) конфигурация и потенциал политически активной части населения: готовность студенчества и интеллигенции принять участие в массовых акциях как на стороне оппозиции, так и на стороне властей; 4) экспертная оценка мобилизационного потенциала групп граждан, готовых к применению насилия / уличным боям (футбольные фанаты, националисты, скинхеды и т. д.).
Внешние факторы:
Зарубежные фонды: 1) общая оценка влияния зарубежных фондов на некоммерческий сектор страны; 2) количество и направления деятельности НКО, влияющих на развитие гражданского общества, защиту прав человека и обеспечение электоральных прав граждан; 3) экспертная оценка финансирования, выделяемого фондами на эти виды деятельности; 4) экспертная оценка мобилизационного потенциала зарубежных фондов на основе количества НКО-грантополучателей или количества отдельных граждан, получивших гранты или участвовавших в программах по обмену.
Зарубежные СМИ: 1) общая оценка медиаосвещения событий страны-«объекта» переворота, а также ее медиаимиджа ведущими западными СМИ (США, Великобритании, Франции, Германии), на основе контент-анализа публикаций; 2) технологические цепочки (схемы), по которым запускается информационная кампания в медиа (вопросы собственности, контроля, gatekeepers и т. д.); 3) анализ взаимосвязей между информационными кампаниями, запускаемыми в зарубежных СМИ, и действиями иностранных правительств, прежде всего США и других стран НАТО; 4) экспертная оценка мобилизационного потенциала мировой общественности с помощью СМИ на основе анализа устоявшихся схем и взаимосвязей, выявленных в предыдущих случаях.
Иностранные правительства, прежде всего США и других стран НАТО: 1) анализ целей иностранного правительства по отношению к стране-«объекту» переворота в рамках общей концепции внешней политики данного иностранного государства; 2) анализ исторического контекста и двусторонних отношений иностранного государства и страны-«объекта» переворота; 3) оценка потенциала воздействия данного иностранного государства на страну-«объект» переворота: как «жесткой силы» (ВПК, ущерб от потенциальной экономической
блокады), так и «мягкой» (гуманитарное сотрудничество: социальные, культурные, образовательные проекты, программы обмена и т. д.); 4) экспертная оценка непосредственного и опосредованного влияния политических элит иностранного государства на политические элиты страны-«объекта» переворота, в том числе оценка потенциала работы спецслужб на ее территории.
Примечания
1 Кастельс М. Галактика Интернет: размышления об Интернете, бизнесе и обществе. Екатеринбург, 2004. С. 164-165.
2 Песков Д.Н. Интернет в российской политике: утопия и реальность // Полис. 2002. № 1.
3 Рейнгольд Г. Умная толпа: новая социальная революция. М., 2006.
4 Например: Shirky C. Here Comes Everybody: The Power of Organizing Without Organizations. N. Y.: Penguin books, 2008.
5 Taylor A. Occupy!: scenes from occupied America. L., 2011; Jackson R. Occupy world street: a global roadmap for radical economic and political reform. Totnes, 2012.
6 Козловски П. Культура постмодерна. М., 1997. С. 89-91.
7 Морозов Е. Интернет как иллюзия. Обратная сторона сети. М., 2014 (на англ. яз. книга вышла в 2010 г.).
8 GladwellM. Small Change: Why the revolution will not be tweeted // The New Yorker. [Электронный ресурс]. URL: http://www.newyorker.com/magazine/2010/10/04/ small-change-malcolm-gladwell#ixzz11bUEHKu0 (дата обращения: 01.07.2015).
9 Грановеттер М. Сила слабых связей // Экономическая социология. 2009. Т. 10. № 4. С. 31-50.
10 Карпович О.Г., Манойло А.В. Цветные революции. Теория и практика демонтажа современных политических режимов. М., 2015; Павликов С.Г. Эволюционные и «революционные» изменения государственно-правовой формации. М., 2015; Наумова А.Ю., Наумов А.О., Авдеев В.Е. «Цветные революции» на постсоветском пространстве. СПб., 2013; Юсупова-Фарзалиева Д.М. Информационно-коммуникативные технологии как основа «цветных революций» в современных политиях: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. Пятигорск, 2012; Наумова А.Ю. «Оранжевая революция» в Украине. М., 2011; Бочанов М.А. «Цветные революции» как фактор трансформации внешнеполитических стратегий государств на постсоветском пространстве: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. Орел, 2011; Orange revolution and aftermath: mobilization, apathy, and the state in Ukraine / Ed. by P.J. D'Anieri. Washington; Baltimore, 2010; Коровин В.М. Главная военная тайна США. Сетевые войны: [«цветные революции», тайные заговоры и спецоперации, подрывная пропаганда, «промывание мозгов»]. М., 2009; Kuzio T.
Democratic revolution in Ukraine: from Kuchmagate to Orage revolution. L.; N. Y., 2009; Оранжевые сети: от Беслана до Бишкека / Отв. ред. Н.А. Нарочницкая. СПб., 2008; Кара-Мурза С. Оранжевая мина. М., 2008; Мирзоев С.Б. Гибель права: легитимность в «оранжевых революциях». М., 2006; Иванов В. Антиреволюционер: почему России не нужна «оранжевая революция». М., 2006; «Оранжевая революция». Украинская версия: [Сб.] / [Сост. М.Б. Погребинский]. М., 2005; Грозит ли России «оранжевая» революция? / М. Леонтьев, В. Березовский, Р. Шайхутдинов [и др.]. М., 2005; Котляревский Ю.Л. Оранжевая революция. Глазами консультанта. Ростов н/Д., 2005; Wilson A. Ukraine's orange revolution. New Haven; L., 2005.
11 Жукова Е.Н. Неклассические организации в системе политических коммуникаций Российской Федерации на рубеже XX-XXI вв.: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. М., 2006.
12 Флорида Р. Креативный класс: люди, которые меняют будущее. М., 2007. С. 10.
13 Барбашин М.Ю., Волков Ю.Г., Барков Ф.А., Сериков А.В., Хачецуков З.М. Социальное значение креативного класса в российском социуме // Гуманитарный ежегодник. 2014. № 13. С. 234.
14 Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. М.; СПб., 1998. С. 45.
15 Шарп Дж. От диктатуры к демократии: стратегия и тактика освобождения. М., 2005; Шарп Дж., Дженкинс Б. Антипутч. Екатеринбург, 2005; Шарп Дж. От диктатуры к демократии. Стратегия и тактика освобождения. 2-е изд. М., 2012.
16 Подробнее об избирательной кампании как сложном социокультурном феномене, во время которой формируются «короткоживущие социальные системы», а сознание избирателя переходит в «измененное» состояние см.: Кошелюк М. Выборы: Магия игры. Технологии победы. М., 2000. С. 16-19.
17 Bringing down a dictator // A Force More Powerful [Электронный ресурс]. URL: http://www.aforcemorepowerful.org/films/bdd/index.php (дата обращения: 02.07.2015).
18 Лебедева И. Брокеры «мусорных революций» // Оранжевые сети: от Беслана до Бишкека. С. 48-49.
19 Свалить диктатора: фильм (2002) // YouTube [Электронный ресурс]. URL: http://www.youtube.com/watch?t=26&v=P7iEpL5oBoM (дата обращения: 04.07.2015).
20 Educational Outreach Materials: Discussion Guide. Lesson Plans // A Force More Powerful [Электронный ресурс]. URL: http://www.aforcemorepowerful.org/ films/bdd/eo/index.php (дата обращения: 08.07.2015).
21 Нуланд признала, что США вложили в Украину с 1991 года 5 млрд долларов // Взгляд [Электронный ресурс]. http://www.vz.ru/news/2014/4/22/683263.html (дата обращения: 05.07.2015).
22 Засурский И. Масс-медиа второй республики. М., 1999.
