CC BY
252100_LEGAL SCIENCES / <<C©LL©maUM"J©UrMAL>>ffi2(26),2W9
УДК: 347.63
Шигонина Людмила Александровна
Преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин, ФГБОУ ВО «Российский государственный университет правосудия»
Салюкова Екатерина Владимировна
Студент,
ФГБОУ ВО «Российский государственный университет правосудия»
МОМЕНТ ВОЗНИКНОВЕНИЯ РОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ И ОБЯЗАННОСТЕЙ ПО ОТНОШЕНИЮ К РЕБЕНКУ, РОЖДЕННОМУ ОТ СУРРОГАТНОЙ МАТЕРИ
Shigonina Lyudmila Aleksandrovna
Lecturer of the Department of civil law disciplines, Russian State University of Justice Salyukova Ekaterina Vladimirovna
Student,
Russian State University of Justice
THE TIME OF EMERGENCE OF PARENTAL RIGHTS AND RESPONSIBILITIES TOWARDS THE
CHILD BORN FROM A SURROGATE MOTHER
Аннотация
Целью работы является анализ договора суррогатного материнства и выявление момента возникновения правоотношений между родителями и ребенком, рожденного суррогатной матерью. Актуальность данной темы связана с отсутствием законодательного регулирования порядка заключения, изменения и расторжения договора суррогатного материнства, что, в свою очередь, приводит к отсутствию единообразия судебной практики. При подготовке данной работы применялись такие научные методы, как анализ и синтез правовых доктрин и законодательных норм, а также методы индукции и аналогии. Результатом исследования является определение момента возникновения родительских прав и обязанностей по отношению к ребенку, рожденному в результате суррогатного материнства. Дальнейшая перспектива настоящего исследования связана с заполнением пробелов в законодательстве, внесены предложения по нормативному регулированию некоторых аспектов суррогатного материнства.
Abstract
The aim of the work is to analyze the contract ofsurrogacy and identify the moment of legal relations between parents and a child born to a surrogate mother. The relevance of this topic is due to the lack of legislative regulation of the procedure for the conclusion, amendment and termination of the contract of surrogacy, which, in turn, leads to a lack ofuniformity of judicial practice. In the preparation of this work, such scientific methods as analysis and synthesis of legal doctrines and legislative norms, as well as methods of induction and analogy were used. The result of the study is to determine the moment of occurrence ofparental rights and responsibilities in relation to the child born as a result of surrogacy. Further prospect of the present research is connected with filling of gaps in the legislation, offers on normative regulation of some aspects of surrogacy are made.
Ключевые слова: суррогатное материнство, договор о суррогатном материнстве, суррогатная мать, генетические родители, права и обязанности родителей.
Key words: surrogacy, surrogacy agreement, the surrogate mother, the genetic parents, the rights and duties ofparents.
Распространение договорных отношений во всех сферах социальной жизни в период кодификации 1994-1996 гг. повлекло возникновение новых видов договоров, регулирующих, в том числе брачно-семейные отношения. Одним из факторов, непосредственно влияющим на возникновение новых направлений явились новые технологии, связанные с лечением репродуктивных расстройств, результатом которых является невозможность супружеской пары иметь детей.
Современная медицина рассматривает несколько способов лечения бесплодия. Совершенно очевидно, что нас интересуют лишь те, которые непосредственно связаны с применением норм семейного права, именно - суррогатное материнство.
Как указывает А. Т. Боннер, анализ правового законодательства [4] дает возможность отделить суррогатное материнство от материнства в общем смысле. Так, суррогатное материнство - вынашивание и рождение ребенка (в том числе преждевременные роды)по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям [7, www].
Не вдаваясь в медицинские детали необходимо все же обратиться к приказу Министерства здравоохранения Российской Федерации от 30 августа
«C@yL@qyiym-J®yrMaL»#2î2â),2@19 / LEGAL SClENgl
2012 года №107н «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению», положениями которого регулируются показания к суррогатному материнству и требования к суррогатной матери.
При этом ни в приказе, ни в Федеральном законе от 21.11.2011 г. №232-Ф3 «Об основах охраны здоровья граждан» отсутствуют требования к договору, заключаемому между генетическими родителями и суррогатной матерью. Кроме того, Семейным кодексом РФ (далее - СК РФ) так же не регламентирован порядок и форма заключения такого договора. Важно подчеркнуть, что законодатель при регулировании указанных отношений применяет гражданско-правовой договор об оказании услуг.
Таким образом, следует признать, что законодательством установлен способ лечения бесплодия путём временных взаимоотношений с третьим лицом, которое не является одним из родителей будущего ребенка, и, одновременно с этим, не установлен порядок заключения, изменения или расторжения договора с суррогатной матерью, что вынуждает в случае возникновения спорных ситуаций прибегать к сложившимся правовым обычаям или к аналогии права, что, в свою очередь, существенно влияет на единообразие судебной практики при рассмотрении подобных случаев [6, www].
Одним из спорных моментов при взаимоотношении генетических родителей и суррогатной матери является момент возникновения родительских прав по отношению к будущему ребенку (детям), которого (которых) вынашивает суррогатная мать.
В доктрине, исходя из анализа существующих законодательных норм, существует две теории о возникновении родительских прав и обязанностей по отношению к ребенку, рожденному от суррогатной матери.
В основе первой из них, гестационной, основанием возникновения родительских прав по отношению к ребенку является беременность [8, с.28].
Суть ее состоит в том, что лица, состоящие в браке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери), при государственной регистрации рождения ребенка по заявлению супругов, давших согласие на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, одновременно с документом, подтверждающим факт рождения ребенка, должен быть представлен документ, выданный медицинской организацией и подтверждающий факт получения согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери), на запись указанных супругов родителями ребенка [3].
Кроме того, стоит отметить, что и суррогатная мать имеет возможность записать себя матерью ребенка в установленный законодателем месячный срок для получения свидетельства о рождении в
101
случае, если таковая примет решение указать в качестве родителя (матери) себя при записи акта о рождении [5, с.22].
Исходя из вышеприведенных норм, можно сделать вывод, что в отношениях генетических родителей и суррогатной матери отечественное законодательство придерживается принципа защиты материнства, что выражается в возможности суррогатной матери отказаться от дачи согласия на запись в качестве родителей новорожденного ребенка генетических родителей.
Таким образом, исходя из принципов, лежащих в основе гестационной теории, моментом возникновения родительских прав и обязанностей является рождение ребенка.
Как подчеркивают И. О. Медведев и Т. И. Зайцева, данное утверждение, справедливое в случае рождения женщиной принадлежащего ей родного (кровного) ребенка, не является абсолютно верным в случае рождения женщиной ребенка, не относящегося к ней генетически [9, с. 41].
Второй, не менее популярной в юридических кругах теорией, является теория причинности, в соответствии с которой родителями ребенка признаются лица, без действий которых ребенок вообще не смог бы появиться и действия которых явились причиной рождения детей [12, с. 223].
Национальное семейное законодательство исходит из гестационной теории, устанавливая, что происхождение ребенка от матери устанавливается на основании документов, подтверждающих рождение ребенка матерью в медицинском учреждении (ст. 48 СК РФ). Запись акта о рождении, отражающая сведения о родителях ребенка, имеет правопо-дтверждающее значение в установлении происхождения детей, а выдаваемое на ее основе свидетельство - правоудостоверяющее. Следовательно, в национальном правопорядке моментом возникновения прав и обязанностей родителей в отношении ребенка является внесение актовой записи о рождении.
Между тем, согласно п. 4 ст. 51 СК РФ, а также п. 4 ст. 16 Федерального закона «Об актах гражданского состояния», совершение записи акта о рождении и получение свидетельства о рождении генетическими родителями новорожденного от суррогатной матери невозможно без получения соответствующего согласия суррогатной матери.
Законодательно не установлен срок получения от суррогатной матери согласия на указания генетических родителей в качестве родителей ребенка, однако, исходя из положения п. 6 ст. 16, указанного выше закона, в соответствии с которым свидетельство о рождении ребенка должно быть получено не позднее чем через месяц с момента рождения, можно сделать вывод, что суррогатная мать имеет право дать согласие на запись родителями генетических родителей ребенка в течение месяца с момента рождения.
Тем самым, установление происхождения детей от их генетических родителей ставиться в зависимость от согласия суррогатной матери, которое,
102 LEGAL SCI
с учетом усиления в период беременности инстинкта материнства, может быть и не получено.
Поскольку заключение договора о суррогатном материнстве предполагает наличие у его сторон определенного интереса со стороны генетических родителей - успешное лечение бесплодия, со стороны суррогатной матери - получение вознаграждения, то в свете толкования договора о суррогатном материнстве, согласно цели его заключения, отказ суррогатной матери на предоставление согласия на указание генетических родителей в качестве фактических, в частности, в связи с желанием оставить ребенка, является изменением существенных условий договора после его заключения. При этом генетические родители не располагают предусмотренными Гражданским кодексом Российской Федерации способами защиты нарушенных прав, вызванных неисполнением суррогатной матерью условиями договора, поскольку ребёнок не является объектом гражданских прав.
Таким образом, считаем, что суррогатная мать получает неограниченную свободу совершения действий на свое усмотрение,в том числе и вопреки обязательства перед генетическими родителями. При этом, совершение ею недобросовестных с точки зрения гражданского оборота действий (таких, которые наносят вред правоотношениям по договору суррогатного материнства, существенно поражая в правах генетических родителей), в семейном праве рассматривается как обычное поведение.
Указанное определено тем, что право суррогатной матери на отказ от возникновения у нее родительских прав является естественным, а поэтому принудить к его совершению нельзя [8, с. 31]. Тем самым, гарантии в семейном праве, вступают в прямое противоречие с принципом добросовестности в гражданском праве.
В этой связи вызывает определенный интерес особое мнение к Определению Конституционного Суда Российской Федерации судьи С. Д. Князева, который отмечает, что сами по себе вынашивание и роды не могут служить достаточным основанием признания за суррогатной матерью неограниченной свободы в определении обладателей родительских прав, необходимо осуществление чёткого правового регулирования, направленного на обеспечение баланса всех сторон в рамках отношений по суррогатному материнству [2].
Несмотря на то, что рассмотренная позиция не повлияла на результат решения, принятого высшим судебным органом страны, она является доказательством наличия противоречия между законодательно установленным моментом возникновения родительских прав и практической ситуацией. Результатом данного противоречия является правовая незащищенность генетических родителей в случае возникновения конфликтной ситуацией с суррогатной матерью при определении принадлежности ребенка.
Следует отметить, что в основе существующей точки зрения к определению суррогатной матерью возможности доноров генетического материала
!MCES / «C@LL©qyaym-J©yrMAL»#2i26),2@19
стать родителями, уже лежит дискриминационный подход.
Так, И. А. Михайлова считает, что закрепление в законе приоритета суррогатной матери при установлении происхождения ребенка противоречит закрепленному в ст. 38 Конституции РФ принципу охраны семьи, материнства и детства, так как в данном случае не защищаются интересы матери и отца ребенка, т.е. его генетических родителей. Кроме этого, в российском законодательстве «нравственные страдания биологических родителей ребенка, лишенных возможности реализовать предусмотренный законом комплекс родительских прав в отношении своего ребенка, которого они не смогли зачать и родить естественным путем, считаются менее социально значимыми» [10, www].
Тем самым, такие родители вынуждены претерпевать правовую неопределенность в их юридическом состоянии по отношению к родившемуся ребенку, а суррогатная мать имеет возможность прямого влияния на его изменение, что может породить вероятность осуществления шантажа с корыстной целью.
При этом также очевидно, что поставив происхождение ребенка в зависимость от согласия суррогатной матери на его установление, законодатель придал программе суррогатного материнства характер «алеаторной» сделки, что не может быть оправданным, когда формально ее непосредственным объектом (что запрещено гражданским законодательством) выступает ребенок.
Во избежание названных проблем, при определении момента возникновения родительских прав и обязанностей в отношении ребенка, рожденного от суррогатной матери, первоочередно необходимо учитывать права наименее защищенного участника взаимоотношений - новорожденного ребенка.
В соответствии с основными положениями Конвенции о правах ребенка, ребенок с момента рождения имеет право на имя, на приобретение гражданства, а также право знать своих родителей и право на их заботу [1].
По нашему мнению, с целью защиты прав новорожденного ребенка знать своих родителей и получать от них заботу, необходимо законодательное закрепление момента возникновения родительских прав и обязанностей в отношении ребенка, рожденного от суррогатной матери, с момента появления ребенка на свет. Кроме того, установление момента возникновения родительских прав и обязанностей также необходимо для решения вопроса о содержании ребенка.
Соотнося схожесть национального и зарубежного правопорядка в регулировании института суррогатного материнства, следует отметить, что в таких странах как Франция, Германия, Австрия, Норвегия, Швеция, некоторые штаты США (Аризона, Мичиган), оно запрещено полностью [11, www]. В других государствах: Австралия, Великобритания Канада, Израиль суррогатное материнство разрешено лишь в некоммерческой форме. Что же касается Российской Федерации, то здесь разрешено суррогатное материнство, более того, оно может
«C@yL@qyiym-J©yrMaL»#2î2â),2@19 / LEGAL SOEMgl
быть как в коммерческой, так и в некоммерческой форме.
Семейным законодательством не регламентирован вопрос о содержании ребенка в случае его рождения суррогатной матерью, при отказе генетических родителей от такого ребенка, в случае, если суррогатная мать приняла решение оставить ребенка у себя.
Для предотвращения возникновения конфликтных ситуаций между генетическими родителями и суррогатной матерью, которые связаны с желанием оставить суррогатной матерью рожденного ребенка вследствие психо-анатомических изменений или морально-этических побуждений, или невозможностью своевременного получения согласия суррогатной матери на указание генетических родителей в качестве родителей вследствие ухудшения состояния её здоровья, необходимо законодательное закрепление получения генетическими родителями данного согласия до наступления родов. При этом указанное согласие должно содержать отлагательное условие, позволяющее указать генетических родителей в качестве родителей с момента рождения ребёнка.
Установление момента возникновения родительских прав и обязанностей родителей в отношении ребенка, рожденного суррогатной матерью, с момента рождения ребенка, также позволит урегулировать вопрос дальнейшего содержания ребенка, поскольку позволит суррогатной матери в случае оставления ребенка у себя указать в качестве отца ребенка генетического отца, и в дальнейшем обратиться в суд с заявлением о взыскании алиментов.
Список литературы
1. Конвенция о правах ребенка (одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20.11.1989) (вступила в силу для СССР 15.09.1990) [Электронный ресурс]. // URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_ 9959/
2. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Ч.П. и Ч.Ю. на нарушение их конституционных прав положениями п. 4 ст. 51 СК РФ и п. 5 ст. 16 ФЗ «Об актах гражданского состояния»: Определение Конституционного суда Российской Федерации от 15.05.2012 г. .№ 880-О. [Электронный ресурс]. // URL: http://www.consultant.ru/docu-ment/cons doc LAW 131275.
103
3. Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 N 223-ФЗ // Собрание законодательства РФ. - 01.01.1996. - N 1. - ст. 16.
4. Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации: Федеральный закон от 21.11.2011 года № 232-Ф3 // Собрание законодательства РФ. - 28.11.2011. - N 48. - ст. 6724.
5. Агеева К. А. Проблемы надлежащего исполнения договора суррогатного материнства в современной России // Юридический вестник молодых учёных. - 2016. - №2. - С.20-25
6. Алборов С. В. Договор суррогатного материнства: правовая природа и содержание: Автореф. дис. на соиск.учен. степ. канд. юрид. наук. [Электронный ресурс] - М. - Российский государственный университет правосудия. - 2018. - 33 с. // URL: http://law.edu.ru/book/book.asp?bookID=1756046
7. Боннер А. Т. Искусственное оплодотворение: достижение и просчеты современной медицины и человеческие драмы [Электронный ресурс]
- Закон. - 2015. - № 9. - С.176-195 // URL: https://rucont.ru/efd/424727
8. Кокорин А. П. К вопросу о получении согласия суррогатной матери на запись родителями ребенка супругов, предоставивших свой генетический материал // Семейное и жилищное право. -2010. - № 1. - С.28-31.
9. Медведев И. Г., Зайцева Т. И. Настольная книга нотариуса. Том 3. Семейное и наследственное право в нотариальной практике //Научно-практическое пособие. [Электронный ресурс] - М.: Статут. - 2015. - 717 с. // URL: http://base.garant.ru/77580428/
10. Михайлова И. А. Законодательство, регламентирующее установление происхождения детей, нуждается в корректировке // Вопросы ювенальной юстиции. [Электронный ресурс] - 2009. - N 2. // URL: http://juvenjust.org/index.php?showtopic=1182
11. Мирсаев Х. С. Проблемы взаимоотношений родителей и детей в международном частном праве: Автореф. дис. на соиск.учен. степ. канд. юрид. наук. [Электронный ресурс] - Душанбе, 2014.
- 12 с. // URL: http://www.dslib.net/civil-pravo/prob-lemy-vzaimootnoshenij -roditelej -i-detej -v-mezhdu-narodnom-chastnom-prave.html
12. Bayne T., Kolers A. Toward a Pluralist Account of Parenthood // Bioethics. 2003. Vol. 17. No. 3. P. 221 - 242; Nelson J. L. Parental Obligations and the Ethics of Surrogacy: A Causal Perspective // Public Affairs Quarterly. 1991. Vol. 5. No. 1. P. 49 - 61.
