Научная статья на тему 'Молчановско-андрюшинская культура лесного Зауралья'

Молчановско-андрюшинская культура лесного Зауралья Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
429
86
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ЛЕСНОЕ ЗАУРАЛЬЕ / ГОРОДИЩЕ ПЛАМЯ СИБИРИ-6 / ЭПОХА РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ / МОЛЧАНОВСКО-АНДРЮШИНСКАЯ КУЛЬТУРА / КУЛЬТУРОГЕНЕЗ / WOOD ZAURALYE / SETTLEMENT FLAME OF SIBERIA-6 / THE EARLY MIDDLE AGES / ANDRYUSHINSKAYA CULTURE / GENESIS OF THE CULTURE

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Гордиенко Алексей Владимирович

Анализируются материалы раскопок городища Пламя Сибири-6. Памятник находится в нижнем течении р. Туры в окрестностях г. Тюмени. На основании изучения и интерпретации его материалов рассматривается культурогенез молча-новско-андрюшинской культуры VI-IX вв. лесного Зауралья. На наш взгляд, культурогенез молчановско-андрюшинской культуры протекал в V-VII вв. и представляет собой интеграцию зеленогорских, бакальских, кашинских, петрогромских и ломоватовско-неволинских культурных традиций.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Andryushinskaya culture of wood Zauralye

The settlement Ajginsky VIII is opened in 2005, is located in the Tyumen area of the Tyumen region, on a left bank of the river Tura. The settlement has no relief signs of objects, its borders are fixed on an occupation layer talus, has the approximate sizes 80х20 m. In 2009 excavation by the area of 60 sq. m (15х4) are carried out. Borders of two dwellings studied partially are As a result revealed. As a result of settlement excavation Ajginsky VIII the collection numbering more of 4500 units is received. Among individual finds iron-wares, bronze, a stone, clay, glass are presented, to a bone. The Most part of mass finds is made by ceramics. The basic (first) group is presented by 124 vessels, on features ornamentation vessels with Figured stamp a decor (52 pieces), only with edge (22 pieces), decorated pole a decor with prints of a smooth stamp and-or burn fingers on the parties of a cut of a nimbus (50 pieces) are allocated. The second group of ceramics of settlement Ajginsky VIII is presented by 18 vessels, the sticks ornamented with prints in the receding technics. The third group of ceramics of settlement Ajginsky VIII is made by 8 vessels ornamented with prints of a cord and a comb. The ceramics of the basic (first) group widespread Western Siberia in a wood strip and the origin, as well as in this case, it conducts from sarovsky type kulajsky cultures from which has got into the next regions as a result of migrations of its carriers. The second and third groups of ceramics of settlement Ajginsky VIII don't meet on synchronous monuments of Tyumen Pritobolja, but find analogies in wood Zauralye. Paleozoologichesky definitions of not numerous osteological material it was not spent, but it is possible to tell that inhabitants of settlement contained horses to what finds of teeth of a horse testify. The iron fishing hook specifies in presence of individual fishery. A little spin speak about manufacturing of fabrics. At manufacturing of ceramic vessels used specially made polished, or from crocks of beaten ware. Zhelezodelatelnoe manufacture proves to be true finds of slices of slag, preparations of products (?) and ready subjects. Bronzolitejnoe business is documented drops of the stiffened bronze. The stone wedge, most likely, was used at splitting of trees. In a life bone spoons were used. Bronze plates, judging by holes and special bends, cover subjects from other materials (for example, a tree). Among ornaments there was import beads. In military science and-or on hunting used iron and bronze tips of arrows, blade the weapon which sheath was fastened by iron holders (?). In the kultovo-ritual purposes clay figures of animals and birds were produced. Individual finds and features of a ceramic complex specify that is the most probable, the settlement Ajginsky VIII functioned in III century AD.

Текст научной работы на тему «Молчановско-андрюшинская культура лесного Зауралья»

Вестник Томского государственного университета. История. 2013. №2 (22)

УДК 903.2

А.В. Гордиенко

МОЛЧАНОВСКО-АНДРЮШИНСКАЯ КУЛЬТУРА ЛЕСНОГО ЗАУРАЛЬЯ

Анализируются материалы раскопок городища Пламя Сибири-6. Памятник находится в нижнем течении р. Туры в окрестностях г. Тюмени. На основании изучения и интерпретации его материалов рассматривается культурогенез молча-новско-андрюшинской культуры VI-IX вв. лесного Зауралья. На наш взгляд, культурогенез молчановско-андрюшинской культуры протекал в VI-VII вв. и представляет собой интеграцию зеленогорских, бакальских, кашинских, петрогромских и ломоватовско-неволинских культурных традиций.

Ключевые слова: лесное Зауралье, городище Пламя Сибири-6, эпоха раннего средневековья, молчановско-андрюшинская культура, культурогенез.

Эпоха средневековья является одним из наименее изученных периодов древней истории лесного Зауралья. Впервые систематизация и периодизация археологических памятников рек Туры и Тавды осуществлены В.Д. Викторовой, которая выделила здесь «памятники молчановского типа», существовавшие в У1-1Х вв. [1. С. 13-14]. Через несколько десятилетий В.А. Могильников дал подробную характеристику «памятников молчановского типа», датировав их У11-1Х вв. [2. С. 165-167], а затем рассмотрел их как «молча-новскую культуру У11-1Х вв.» [3. С. 13-14]. Через несколько лет В.Д. Викторова и В.М. Морозов в обобщающей статье по Среднему Зауралью в эпоху железа дают этнокультурную характеристику «молчановского типа» второй половины I тыс. н.э. [4. С. 184-185]. В то же время М.Ф. Косарев, анализируя археологические культуры ЗападноСибирской равнины, отметил, что наименование «молчановский тип памятников» вносит терминологическую путаницу в связи с ранее выделенной им же молчановской культурой рубежа бронзового и железного веков в Среднем (Томско-Нарымском) Приобье [5. С. 174-175]. В связи с этим М. Ф. Косарев предложил называть молча-новские памятники р. Туры и нижнего течения р. Тавды «андрюшинской группой памятников», относя их к «культурным цельностям» (по терминологии М.Ф. Косарева), сложившимся в Западной Сибири к VI в. [Там же]. В последние годы возобновились раскопки средневековых памятников лесного Зауралья, в результате которых исследователями предложено «отказаться от понятия «молчановский тип» памятников и рассматривать относимые ранее к нему материалы в рамках единой юдинской культуры», «относя ее к VII-XIV вв. н.э.» [6. С. 148, 150]. Однако, по нашему мнению, данный вывод является недостаточно аргументированным и противоречит итогам наших

исследований. В 2009-2012 гг. автором осуществлены раскопки трёх городищ (Пламя Сибири-6, Пламя Сибири-7 и Антоново-1), расположенных на оз. Антоново (30 км к В от г. Тюмени, старица р. Туры). По датирующим находкам и особенностям керамических комплексов период функционирования городища Пламя Сибири-6 и Антоно-во-1 определен VI-VII вв., Пламя Сибири-7 - VII-IX вв. Городища являются последовательно существовавшими памятниками, материалы которых дают представление о культуре VI-IX вв.

Исходя из вышеизложенного, предлагаем две рабочих гипотезы. Во-первых, в VI-IX вв. в лесном Зауралье существовала самостоятельная культура, что доказано исследователями [3. С. 13-14]. Во-вторых, предлагаем именовать её молчановско-андрюшинская. Такое название, на наш взгляд, учитывает традиционное наименование рассматриваемых материалов (молчановские), а добавление «анд-рюшинские» позволит не путать их с молчановской культурой рубежа бронзового и железного веков в Среднем (Томско-Нарымском) Приобье.

По нашему мнению, формирование молчанов-ско-андрюшинской культуры происходит в VI-VII вв. и прослеживается на материалах городища Пламя Сибири-6, которые анализируются в данной работе.

Памятник находится на высокой (2,5-3 м) обрывистой мысовидной террасе южного берега оз. Антоново, в окрестностях г. Тюмени. Городище состоит из укрепленной площадки (вал высотой 3-4,5 м, ширина 2-5 м, ров глубиной 1-2 м, ширина 2-4 м), на которой фиксируются 22 жилищные западины, площадь 4 032 кв. м; с юговосточной стороны памятника расположено селище из 9 западин; с восточной стороны к городищу примыкает гривообразный останец каплевидной формы, также оконтуренный рвом. Памятник открыт в 2005 г. В.В. Корниец [7. С. 62-65].

Раскоп площадью 120 кв. м был заложен в восточной части городища. В результате полностью исследованы две жилищные постройки и связанная с ними часть оборонительной конструкции, примыкающая к внутренней восточной стороне вала. Жилища подквадратной формы, полу-земляночного типа, площадью 25-30 кв. м, с очагом в центре, соединены небольшими переходами, стены снаружи подсыпаны материковой и/или очажной супесями.

Коллекция из раскопок 2011 г. насчитывает более 9500 находок, из которых 223 - индивидуальные (рис. 1,2). Выделено 580 сосудов, по виду орнамента пять групп керамики. Первую группу составляют сосуды, сочетающие в своем декоре гребенчатые, фигурно-штамповые и шнуровые оттиски (38%). Вторая группа включает сосуды, украшенные исключительно гребенчатым штампом (33%). В третью группу объединена посуда с гребенчато-шнуровым орнаментом (24%). Небольшая часть сосудов имеет только пояс ямок (4%), шесть сосудов орнаментированы только оттисками шнура.

В вещевом материале изделия из кости составляют почти половину коллекции (46%). Нужно отметить обнаруженные скопления кости копытного и запястного суставов лошади (определения П.А. Колмогорова) со следами использования и обработки, которые имеют форму антропоморфных фигур в сидячей позе (63 экз.). Из кости также изготавливали наконечники стрел (30 экз.), ножи (3 экз.), клинья (5 экз.), проколки (2 экз.), пуговицы (?) (2 экз.), скребок и остроконечник, фрагменты неопределимых предметов со следами обработки (9 экз.). Предметы из железа представлены ножами (12 экз.) и наконечником стрелы. Широкое применение находили керамические скребки (33 экз.), рюмковидные тигли представлены фрагментами, как и изделия неопределимого назначения (20 экз.). Из камня представлены точила (15 экз.), наконечник (?), экземпляры без следов обработки (11 экз.). В быту использовалась облицовка, скорее всего, органических предметов тонкими бронзовыми пластинками (12 экз.), например обкладка днища деревянного (?) сосуда. Интересно отметить несколько находок свёртков обгоревшей бересты. Украшения делали из бронзы и серебра (?), а также, возможно, к ним относятся два кусочка красной и желтой смолы (?). Датирующие находки: бронзовая серьга (УІ-УІІ вв.), бронзовый перстень (УІ-УІІ вв.), бронзовое литое кольцо (УІ-ІХ вв.), бронзовая полая трубчатая пронизь со вздутиями (УІ-ІХ вв.), круглопроволочная несомкнутая серебряная (?) серьга в 1,5 оборота (УІ-УІІ вв.).

Таким образом, считаем возможным определить время функционирования городища Пламя Сибири-б периодом VI-VII вв.

На основании изучения материалов городища Пламя Сибири-б прослеживается сложная картина межкультурного взаимодействия в VI-VII вв. в лесном Зауралье. На наш взгляд, культурогенез молчановско-андрюшинской культуры представляет собой интеграцию зеленогорских, бакаль-ских, кашинских, петрогромских и ломоватовско-неволинских культурных традиций. Этот процесс нашел отражение в массовом материале - керамике, а также прослеживается по некоторым категориям индивидуальных находок. Подчеркнем, что орнаментация молчановско-андрюшинской керамики синтезировала предшествующие орнаментальные традиции, они представлены на ней в трансформированном, переработанном виде и ни в коем случае не являются механическим соединением различных черт или смешением керамики перечисленных культур. В результате складывается качественно новый тип керамики, характерный для молчановско-андрюшинской культуры.

Ведущим культурным компонентом и катализатором культурогенетических процессов, на наш взгляд, выступало зеленогорское население, инфильтрация которого начинается с VI в.

Характерной чертой зеленогорской культуры является употребление керамической посуды с фигурно-штамповым декором, в котором преобладают оттиски в виде уголка, что является признаком посуды зеленогорского этапа VI-VII вв. [8. С. 134; 9. С. 107; 10. С. 115].

Зеленогорские традиции оказывают решающее воздействие на облик молчановско-андрюшинской керамики. Влияние прослеживается на уровне элементов орнамента, которые приобрели строгую зональность, а также на вид орнаментации, которая стала тщательной и «миниатюрной». Упорядоченность орнамента достигалась в том числе и при помощи горизонтального ямочно-жемчужного пояса, который присутствует на 98% керамики. Для декора почти всех вышеотмеченных культур этот элемент не характерен. Становление и утверждение этой черты прослеживается по неровным очертаниям ямок, которые образуют неровные ряды, их замазыванию и сглаживанию, квадратной форме.

В керамическом комплексе городища Пламя Сибири-б, на наш взгляд, к зеленогорской керамике относится посуда, орнаментированная оттисками в виде уголка, ромба, уголка и ромба, другими фигурными штампами (кроме ямочного) в сочетании с гребенкой, без шнура. В вещевом материале

зеленогорское влияние, по нашему мнению, отразилось в большом количестве (почти половине) изделий из кости, так как развитое косторезное производство традиционно связывается с севером Западной Сибири.

Культурные традиции бакальской, кашинской, петрогромской, ломоватовской и неволинской культур в керамическом комплексе выделить сложнее, так как в начале второй половины І тыс. н.э. их посуда прослеживает взаимопереплетение черт, которые трудно идентифицировать с определенной общностью, поэтому их культурная принадлежность определяется ниже в гипотетической форме.

Так, шнуро-гребенчатая орнаментация к началу второй половины І тыс. н.э. представлена во всех перечисленных культурах и по вопросу её происхождения у исследователей нет единого мнения [4. С. 180-183]. В данном случае мы лишь можем констатировать факт взаимодействия носителей шнуро-гребенчатой орнаментации с фигур-но-штампово-гребенчатой. При этом на городище Пламя Сибири-6 соотношение керамики со шнуровыми оттисками и без таковых составляет 42% к 58%, т.е. преобладает посуда с фигурно-штампово-гребенчатым декором без шнура.

Для бакальской культуры считается характерной полоса крестов и сеток, выполненных насечкой, на молчановско-андрюшинской керамике кресты и сетка представлены примерно на 1% посуды, но исключительно в гребенчатом исполнении. Возможно, что бакальский мотив креста и сетки оказал воздействие на фигурные штампы, в числе которых присутствует крест и преобладают ромб, треугольник и круг с крестом или сеткой внутри, на одном сосуде гребенка с насечками в виде крестов. Также к бакальской культуре могут восходить отпечатки палочки торцом (ямочная орнаментация бакальской керамики), несколько сосудов с оттисками гладкой палочки вертикально, а также часть горизонтальной многорядной ёлочки (но уже в гребенчатом варианте). Возможно, с бакальскими традициями связано изготовление посуды шаровидных форм, а также употребление в быту каменных точил (15 экз.) (ср. [19. С. 6-41]).

Кашинская культура к началу второй половины І тыс. н.э. завершает свое развитие, но некоторые её традиции, по нашему мнению, продолжают своё развитие в молчановско-андрюшинской культуре. К кашинской традиции могут восходить сосуды, в декоре которых присутствует выделенная полоса орнамента, которая в гребенчатом исполнении практически полностью повторяет «в ми-

ниатюре» кашинский орнамент и возможно, отпечатки шнура полукольцом. Также от нее могло быть унаследовано широкое использование керамических скребков (33 экз.) (ср. [20. С. 82-91; 21. С. 49-56]).

Практически полностью идентичными петрог-ромской культуре по орнаменту являются несколько сосудов, шейка которых полностью покрыта шнуровыми отпечатками, между которыми проходит полоса крестов. Возможно, из петро-громской орнаментации появились лестничное и ступенчатое расположение гребенки (как его развитие - полоса взаимопроникающих треугольников) (ср. [4. С. 187, рис. 6]). Традиционно с горнолесными областями связывают присутствие в керамическом комплексе сосудов со слюдой, в связи с этим можно отметить пять инокультурно выглядящих «слюдяных» сосудов.

Контакты с ломоватовской и неволинской культурами подтверждаются наличием импортных прикамских украшений - бронзовое кольцо и перстень, серьги из бронзы и серебра (?), трубчатая полая пронизь со вздутиями, бронзовые монетовидные подвески, бусина (гор. Пламя Сибири-7). Однако в результате торгово-обменных отношений подобные предметы проникали на огромные расстояния, и их наличие может не являться показателем прямых контактов. В данном случае ситуация иная. Исследованные памятники находятся на старичном русле р. Туры, которая входит в систему «южного» торгового пути [22. С. 72]. Поэтому через население этих памятников могли осуществляться контакты Приуралья и Зауралья, что является одним из объяснений присутствия и сосуществования здесь представителей различных культурных традиций. Определенное сходство с ломоватовской и особенно неволинской посудой прослеживают сосуды, украшенные многорядной горизонтальной ёлочкой, иногда выполненной характерной прикамской «колосковидной» гребенкой с характерным плавно-округлым утолщением венчика и ямочками, зачастую овальными, не образующими жемчужин с обратной стороны или оставляющими слабые выпуклости. Также к ломо-ватовско-неволинским традициям можно отнести адрюшинские сосуды с отогнутым венчиком и ребром посередине тулова (ср. [12. С. 94-95. Табл. LXV-LXVII; 13. С. 88-90. Табл. LIII-LXI]).

Отмеченные особенности керамического комплекса дают представление о генезисе молчанов-ско-андрюшинской культуры, они не отделимы друг от друга и в своем синтезе сформировали определенный тип керамики. Вещевой комплекс также отличается своеобразием и в совокупности

А.В. Гордиенко

36 ------------------------------------------------------------------

они дают представление об молчановско-андрю-шинской культуре.

ЛИТЕРАТУРА

1. Викторова В.Д. Население эпохи железа лесной полосы Среднего Зауралья (опыт систематизации материала): ав-тореф. дис. ... канд. ист. наук. Свердловск, 1969. 20 с.

2. Могильников В.А. Угры и самодийцы Урала и Западной Сибири // Финно-угры и балты в эпоху средневековья // Археология СССР: в 20 т. М.: Наука, 1987. С. 163-235.

3. Могильников В.А. Этнокультурная история Западной Сибири в средние века: автореф. дис. . д-ра ист. наук / ИА АН СССР. М., 1990. 48 с.

4. Викторова В.Д., Морозов В.М. Среднее Зауралье в эпоху позднего железного века // Кочевники Урало-Казахстанских степей. Екатеринбург, 1993. С. 173-192.

5. Косарев М.Ф. Из древней истории Западной Сибири: общая историко-культурная концепция // Российский этнограф. Вып. 4. М.: Центр прикладной этнографии, Институт этнологии и антропологии РАН, 1993. 273 с.

6. Матвеева Н.П., Орлова Л.А., Рафикова Т.Н. Новые данные по радиоуглеродной хронологии Зауралья средневековой эпохи // РА. 2009. №1. С. 140-151.

7. Корниец В.В. Отчет о НИР: Разведочное археологическое обследование центральной части Туро-Пышминского междуречья в Тюменском районе Тюменской области в 2005 г. Тюмень, 2006. 86 с.

8. Федорова Н.В., Зыков А.П., Морозов В.М., Терехова Л. М. Сургутское Приобье в эпоху средневековья // Вопросы археологии Урала: сб. науч. тр. Екатеринбург, 1991. Вып. 20. С. 126-145.

9. Морозов В.М. К вопросу о зеленогорской культуре // Хронология памятников Южного Урала. Уфа, 1993. С. 102-109.

10. Зыков А.П. Средневековье таёжной зоны СевероЗападной Сибири // Археологическое наследие Югры: Пленарные доклады II Северного археологического конгресса. 24 сентября 2006 г., г. Ханты-Мансийск. Екатеринбург; Ханты-Мансийск: Чароид, 2006. С. 109-124.

11. Сташенков Д.А. Евразийская мода в эпоху раннего средневековья (к постановке проблемы) // Культуры евразий-

ских степей второй половины I тысячелетия н.э. (вопросы хронологии): матер. II Междунар. археол. конф. / Самарский областной историко-краеведческий музей им. П.В. Алабина. Самара, 1998. С. 213-231.

12. Голдина Р.Д. Ломоватовская культура в Верхнем Прикамье. Иркутск: Иркут. гос. ун-т, 1985. 280 с.

13. Голдина Р.Д., Водолаго Н.В. Могильники неволинской культуры в Приуралье. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1990. 176 с.

14. ГенингВ.Ф., Зданович С.Я. Лихачёвский могильник на р. Ишим - памятник потчевашской культуры VI-VIII вв. н.э. // Ранний железный век Урало-Иртышского междуречья: меж-вуз. сб. Челябинск, 1987. С. 119-133.

15. Ковалевская В.Б. Башкирия и евразийские степи в IV-IX вв. (по материалам поясных наборов) // Проблемы археологии и древней истории угров. М.: Наука, 1972. С. 95-117.

16. Голдина Р.Д., Королева О.П., Макаров Л.Д. Агафонов-ский I могильник - памятник ломоватовской культуры на севере Пермской области // Памятники эпохи средневековья в Верхнем Прикамье: сб. статей. Ижевск: УдГУ, 1980. С. 3-66.

17. Карачаров К.Г. Хронология раннесредневековых могильников Сургутского Приобья // Хронология памятников Южного Урала. Уфа, 1993. С. 110-118.

18. Чемякин Ю.П., Карачаров К.Г. Древняя история Сургутского Приобья // Очерки истории традиционного землепользования хантов (материалы к атласу): научно-исторические очерки. 2-е изд., испр. и доп. Екатеринбург: Тезис, 2002. С. 7-65.

19. Боталов С.Г., Тидеман Е.В., Лукиных А.А., Вохмен-цев М.П. Новые материалы исследований Большого Бакаль-ского городища // Проблемы бакальской культуры: матер. науч.-практ. семинара по проблемам бакальской культуры. Челябинск: ООО «цИкР «Рифей», 2008. С. 6-41.

20. Чикунова И.Ю. Итоги и проблемы изучения кашинской культуры // ВААЭ. 2005. Вып. 6. С. 82-91.

21. Чикунова И.Ю., Скочина С.Н. Керамические изделия с поселения Муллашинские Юрты 7 // ВААЭ. 2009. Вып. 10. С. 49-56.

22. Могильников В.А. Контакты населения лесной полосы Приуралья и Западной Сибири в конце I - начале II тыс. н.э. // Проблемы археологии Евразии. М.: Наука, Гл. ред. вост. литры, 1991. С. 57-105.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.